Андрей Еслер
Менталист. Эмансипация
Глава 3
Искренне считая огород днищем нашего города, я первый раз за семнадцать лет выехал на большую землю. Дома тут объединяло только одно, линии улиц, и не более.
Город выглядел так, будто пережил ковровую бомбардировку. Асфальтированные отрезки становились всё меньше, прямо на дороге зияли рытвины воронок, встречались торчащие противотанковые ежи, брошенные и сожжённые автомобили, стащенные на обочины.
Многоэтажные здания чернели провалами окон, ветер развевал редкие засаленные шторы. По обочинам сновали люди, кто-то толкал коляски из супермаркета, кто-то детские. Все деловито вышагивали по своим делам.
Раз пять мы встречали бронированные машины, ощетинившиеся пулемётными стволами.
Наталина посматривала в мою сторону, отслеживая реакцию, и всё больше хмурилась. Наконец она не выдержала.
– Когда ты в последний раз был вне городских стен? – девушка требовательно на меня посмотрела, скинув скорость. Хотя можно ли было назвать скоростью двадцать километров в час.
– Никогда, – тихо прошептал я, не в силах оторваться от зрелища человеческого упадка.
– Бес тебя подери, ну, какого хрена, спрашивается? Всё, я везу тебя обратно!
– Стой. – Я положил руку ей на плечо. – Не надо назад.
– Послушай меня! Ты здесь можешь попасть в неприятности. Представляешь, что твой отец сделает со мной за своего единственного сына?
– До вечера ничего не произойдёт. – В этот момент мимо проезжал ржавый пикап, увешанный бронёй. В кузове сидели четыре бойца, хмуро поглядывая вокруг. Взгляды их остановились на мне, я уже не был так уверен в своих словах, но решил проявить твёрдость. – Мне необходим этот опыт.
– Зачем? – Наталина ударила руками по рулю. – Ты родился. Этого уже достаточно, чтобы не думать о том месте, где мы сейчас находимся.
– Не хочу жить в клетке. – Я заглянул в её глаза. – Не прогоняй меня. Только с тобой я сейчас могу почувствовать себя комфортно.
– В клетке, говоришь? Это ты-то в клетке живёшь? – девушка всё больше распалялась. – Сейчас я тебе покажу свою клетку.
Универсал вильнул, выезжая на очередную улицу, и стал набирать скорость.
Наталина, судя по всему, была уверенным водителем, несмотря на многочисленные выбоины, старенький универсал лихо петлял по дорогам города, не снижая скорости.
Мимо меня проносились здания и тротуары, городские магазинчики, парочку раз на пересечении улиц я видел полураздетых девиц, стоящих стайкой. Наталина не проронила ни слова, казалось, она отрешилась от нашего разговора, будто что-то вспомнив. Я уже пожалел о своих словах, когда мы остановились у ничем не выделяющейся серой пятиэтажки.
Ничем не выделяющейся – это значило выщербленной, зияющей зарешёченными окнами, торчащими турелями крупнокалиберных пулемётов. Решётки на окнах были собраны их чего попало, основной критерий – оно должно быть прямоугольным и металлическим.
Я как истинный джентльмен взял пакеты с продуктами, отодвинув Наталину.
– Кланы не успели отбить нападение? – кивнул я в сторону здания.
– Лучше спросить, когда кланы успевали их отбить, – девушка горько усмехнулась. – Боюсь, если рассказать тебе правду, не поверишь.
– Конечно. Я же просто богатый птенец из комцентра, ничего не видел за его пределами. Это вы тут, жители большой земли, всеведущие существа!
– Ты веришь в кланы. Мы нет.
– Постой, я много слышал про кланы. Но если не ошибаюсь, именно они не дают нам всем сдохнуть от прорыва. – Я насмешливо глянул на Наталину, но встретился с задумчиво изучающим взглядом.
– Сейчас я тебе покажу кое-что, а если повезёт, то сегодня будет мега-шоу. Место в первом ряду тебе обеспечено, уверяю.
Постучав в дверь, мы подождали, пока откроется окошко, после чего в нем появилась пара выцветших глаз, и нас запустили внутрь подъезда.
Консьержем оказался старик-инвалид, волочащий коляску. Колёса у нее были разными, отчего старика перекашивало. Спутанные серые от старости волосы, разрез рта, напоминающий трещину в скале, чуть кривоватый, не то в усмешке, не то в гримасе боли.
Он уверенно осмотрел Наталину с ног до головы выцветшими глазами, но во взгляде его ни на секунду не мелькнула похотливая нотка, как бывает почти у каждого мужчины при одном взгляде на неё. Я подумал, что в таком возрасте и состоянии ему уже ничего не интересно, он лишь влачит своё жалкое существование, подрабатывая тут.
Но был удивлён, когда тот начал говорить.
– Наталина, девочка моя. – Подруга разом посерьёзнела, кивнув в ответ, как бы говоря, что готова слушать. – Сегодня последний день платежа.
– Я занесу чуть позже, только посчитаю выручку за сегодня. – Девушка неосознанно прижала небольшую сумку, будто деньги могли чудесным образом вылететь. – Что-то ещё, мэтр Колин?
– Да, постарайся в этом месяце не сильно расходовать горячую воду, пока мы не закажем новый котёл. Я уже приступил к расчётам. – Старик скривился, а затем отъехал чуть в сторону, словно предлагая нам пройти.
Только сейчас я заметил небольшой стол, над ним притулилась сгорбленная лампа, а на столешнице лежала кипа бумаг, усеянных разного рода чертежами и математическими формулами.
– Я вас поняла, спасибо.
– До скорого, девочка. – Старик резанул меня взглядом, снова совершив невозможное, я думал, эти глаза не могут быть такими острыми, но сейчас они чуть не вынули из меня душу. – Будь осторожен, горожанин, тут не рады таким, как ты.
– Да знаю я… – Наталина дёрнула меня за рукав пиджака. – Но спасибо.
Квартира девушки была на последнем этаже, лифта, естественно, не имелось. Дыхание сбилось, но я старался, чтобы Наталина этого не заметила. По хитрому блеску её глаз было понятно, что мои старания тщетны.
– Степашка, я дома! – стоило двери открыться, воскликнула Наталина.
– Ур-а-а-а-а, – из комнаты напротив двери выбежал мальчик лет десяти. – Ты принесла мороженное?
– Конечно, я же обещала.
– А кто это с тобой? – мальчик заинтересовался моей персоной. – Смотри, это новый сеферон, последняя серия!
– Расширенная версия. – Я усмехнулся, протягивая руку мальчишке, который тут же начал разглядывать закреплённый на кисти сеферон.
– В чём разница? – тут же спросил Степашка. Наталина заинтересованно на меня глянула, а я первый раз за сегодня почувствовал себя в своей стихии.
– Расширенная память, ловит любую сеть, безлимитный доступ, титановый корпус, привязка счёта напрямую без банковских карт… – я перечислил функционал браслета, с удовольствием наблюдая, как глаза мальчишки загораются всё больше и больше.
Чем дальше я пускался в пояснения, тем восторженнее становился Степашка. В конце монолога он завистливо посмотрел на меня, одновременно стыдливо опустив рукав, скрывая свой покрытый сколами сеферон. Это была простая версия, кажется, вторая, наверняка штамповка, не более.
– А я во как могу! – вдруг сказал Степашка, выставляя руку вперёд. На его ладони возникло пятно света, буквально с ноготок. Через мгновение на маленькой ладошке шипела электрическими разрядами настоящая шаровая молния. Малец гордо задрал нос, а на моей голове зашевелились волосы.
– Стой! – крикнул я, но Степашка даже не обратил на меня внимания.
– Степан, кто-то сейчас останется без мороженного! – строго сказала Наталина, но в её глазах плескалось веселье при взгляде на мое ошарашенное лицо.
– Эт… Это же не рядовая функция. У наших дружинников есть такие. Видел однажды, как такой шарик разнёс мишень. Там, кажется, даже щепки сгорели, на землю один пепел упал!
– Это мэтр Колин сделал, – важно заявил малец. – Он и не такое умеет.
– Тот калека, которого мы встретили на входе?
Сказать, что я был удивлён, – ничего не сказать.
– Не говори так о нём! – строго отрезала Наталина.
– Мне теперь нельзя вещи своими именами называть? – я упёр руки в бока.
– Мэтр Колин не вещь! У него есть чувства.
– Ну, он же не слышит, – буркнул я, не желая сдаваться.
– Степашка, проводи Фёдора в свою комнату, ему нужно отдохнуть, – попросила девушка и уже мне добавила: – Иди, ты еле на ногах стоишь.
– Да я нормально. – Как только Наталина сказала про усталость, та обрушилась на меня тяжеленым грузом.
Только сейчас, когда препирания с хозяйкой квартиры закончились, мне удалось подробнее осмотреть место, в котором она жила.
На первый взгляд, квартира как квартира, три из четырёх окон заделаны кирпичом, кладка на вид весьма старая. Последнее окно прикрыто решёткой, на раме борозды от когтей. Легион что, доходит до мирных горожан? Что вообще тут происходит? Нет, я читал о прорыве, Врата не всегда удается отстоять, иногда с той стороны могло вылезти такое… Но чтобы был затронут город? Щит, поддерживаемый кланами, не должен пропускать легион.
Вопросы, одни вопросы.
Квартира обставлена недорого, очень лаконично, если сначала была мысль, что Наталина не может позволить себе более дорогую обстановку, то после последних умозаключений вывод напрашивался один. В этом просто нет смысла. Зачем обставлять квартиру, в которую может ворваться какая-нибудь тварь бездны?
Талант, что был дан мне этим миром, читался не иначе, как «целитель людских душ», менталисты, эмпаты, мы можем залечивать чужие сердца, понимать человека лучше, чем он сам.
Мне не надо открывать дар, чтобы понять, что эти люди живут одним днём. Завтра всё может измениться. Очередной монстр сломает хрупкую преграду, а затем вломится внутрь, пожиная человеческие жизни.
Я с грустью обвёл интерьер взглядом, остановившись на Степашке. Вот о какой клетке говорила подруга, она жертва обстоятельств, слабая безвольная птичка в когтистых лапах судьбы, и, кажется, я теперь абсолютно такой же.
С кухни доносился звон посуды, Наталина готовит.
Степашка довёл меня до своей кровати, где я тут же заснул.
***
Человек всегда понимает, когда проснулся. Есть моменты, когда усталость настолько велика, что будильник теряет звук, или ты отключаешь его, даже не вспомнив потом. Я мог со стопроцентной уверенностью заявить, что не сплю.
Вокруг сплошная тьма, не было видно абсолютно ничего. Первым я начал замечать запах, сладковатый душок разложения, горло сжал рвотный позыв, но я справился, стараясь дышать одним ртом. Сел на корточки, чтобы ощупать пол. Широкие холодные ячейки, предположительно металлические.
Вытянув перед собой руки, пошёл вперёд, пока не упёрся в стену.
Это клетка, однозначно. Страх опутывал меня липкими щупальцами, забираясь за ворот рубахи, прикасаясь к разгорячённому и тяжело дышащему телу. Меня что, взяли в плен? Рука привычно поискала сеферон. Странно, что эта мысль не пришла мне в голову раньше! На кисти браслета-коммуникатора не было… Это могло значить только одно, меня похитили.
Сверху слышался скрип сверчков, негромкий гул ветра, далёкий звук раскатов грома.
За полчаса я полностью изучил своё пристанище. Клетка два на два шага, до потолка дотянуться не смогу, уже было решил забраться по ячейкам, как сверху раздался лязг металла, а моя темница пошатнулась, заставив присесть от неожиданности.
В глаза ударила полоска света, расширяющаяся с каждой секундой. Вокруг снова и снова повторялся металлический лязг, только теперь он был уже практически рядом со мной в темноте, прямо за прутьями. Словно какой-то механизм начинал работу… Так оно и оказалось.
Клетка судорожно пришла в движение, поднимаясь наверх. Я увидел кусочек неба, который мне очень не понравился. Сгрудившиеся облака имели насыщенный багровый цвет. Среди них мелькали такого же цвета молнии. В свете открывшегося люка стала видна моя клетка. На полу располагался люк, не замеченный мною в темноте. Он открывался снаружи, так что прочь сожаления, но сам факт казался интересным.
Моя рукотворная тюрьма вышла из-под земли, словно подводная лодка.
Я оказался на ровном асфальтированном круге, посередине которого и был люк. Вокруг небольшая поляна, поросшая травой и тесно сжатая со всех сторон чернильно-чёрным лесом.
Деревья выглядели так, словно тут был сильнейший пожар, но он только окрасил всё сажей, затронув лишь листву. Голые стволы исказились, появились утолщения, ветви злобно изогнулись, местами толщина стволов достигала трёх человеческих обхватов. И это когда-то был обыкновенный лес?!
Одежда на мне была та же, что и накануне, когда я уснул в квартире Наталины. Кожаные туфли, брюки, пиджак, рубашка – повседневный образ, крайне неподходящий сейчас. Подул прохладный ветер, а раскаты грома будто стали громче. Это потому, что я снаружи, или скоро будет дождь?
– Кто здесь? – я огляделся, насколько позволяла клетка.
Пока никого вокруг не было, я мог попробовать перелезть через стенку моей тюрьмы, благо потолка не имелось.
– Вы знаете мою фамилию?! – добавил в голос немного гнева и презрения.
Кто-то меня услышал.
Клетка развалилась, словно карточный домик, стенками наружу. Я снова напрягся, но дальше не произошло ровным счётом ничего. Мне предоставили выбор, а точнее, совсем его не дали. Никаких объяснений, никаких зацепок, просто иди, ты свободен!
Быстро, пока невидимый манипулятор не передумал, я вышел за пределы ловушки, почувствовав под ногами привычную землю. Асфальт.
Я всё так же подсознательно закрывал дар, но сейчас пришло время для козырей.
Стенки разметало дуновением моей воли, что вымыла из организма все лишние мысли. Менталисты отлично себя контролируют, наверное, поэтому я так редко задействовал свою способность. Если уж погибать, так с музыкой, а не в гордой тишине, отмеряя линейкой каждый затопленный сантиметр судна. От осознания близкой кончины меня затошнило. В данный момент вопрос жизни и смерти стоял настолько остро, что я ощутил ужас.
Нас пугает то, чего мы не понимаем? Нет, я считаю, нас пугает возможный вариант, в котором мы не справимся.
Распустив розу дара, я присмотрелся к её лепесткам.
Ментал, как и всегда, выпирал ярчайшим язычком пламени, на нём-то я и сосредоточился. Вокруг в воздух взвилась мельчайшая каменная пыль. Коррозия расслоила асфальт, растения пробили его, оставляя нужные мне фрагменты.
На большее без сущности я не мог рассчитывать.
Изредка из убитых воинов легионов выпадали сферы таланта, хранящие сущность или энергию павшего. Сферы находили владельцев, которые подчиняли сущность себе. Мне не удалось это. В день инициации я старался как мог, но дух бежал, напоследок выжигая мне энергетические каналы.
Однако за прошедшее время я кое-чему научился.
Частицы вокруг стали набирать ход, формируясь в еле заметные плети. Если нельзя поднять более тяжёлый булыжник, нужно удержать много маленьких, не по отдельности, конечно же, а в общем, будто сметённый совком мусор.
Ментально одарённый маг на моём месте смог бы показать намного больше. С подчинённой сущностью он способен был бы заставить камни размером с мою голову подняться в воздух. Сколько на каком расстоянии? Зависит от контроля. Но даже один – это немаленькое преимущество. Разогнать булыжник весом в десять килограмм и заставить его лететь в нужную сторону – гарантированная смерть для большинства врагов.
Лента каменного крошева крутилась вокруг меня, когда я шёл в сторону леса. Уж слишком неуютно мне было на открытом пространстве, казалось, что из зарослей за мной наблюдают.
Но зачем идти туда, если интуиция говорит о шпионе?
Наверное, это банальные инстинкты, которые оценили мои шансы выживания в лесу выше, чем на всеми просматриваемом пятачке.
Войдя под сень изуродованных чёрных деревьев, я не почувствовал ожидаемого успокоения. Наоборот, интуиция начала подтачивать нутро, сигнализируя об опасности.
Под ногами был странный пепел, грязно-серый, ступни порой утопали в нём по самые щиколотки. Ощущение чужого внимания не пропало. Оно только усилилось, стоило мне войти в лес.
Стараясь заглушить тревогу, я начал быстро переставлять ноги, удаляясь от проклятого пятачка.
Идти по своеобразному серпантину было сложно. Через десяток минут я тяжело дышал, с трудом растягивая ворот рубахи. Невидимый преследователь словно разделился, теперь внимание исходило не только сзади, но и справа.
Лес по-прежнему хранил тишину, пепел под ногами поглощал звуки шагов. Только рваное дыхание доказывало, что я двигаюсь.
Воздух со свистом вырывался из лёгких. Лес так и не кончался, он становился гуще. К ощущению внимания примешалась злоба. Не моя злоба.
Лес закончился неожиданно. Вот я бегу, пробуксовывая в пепле, а вот поросль становится реже, а потом и вовсе кончается. По глазам ударил свет, всё-таки чудовищные переплетения деревьев отлично скрывали его.
Смаргивая выступившие слёзы, я огляделся.
Снова поляна, в середине сломанное дерево одиноко выступало на сером пепельном фоне. Чувство опасности окатило спину, словно крутым кипятком, я резко отпрыгнул в сторону. Волна воздуха, лизнувшая затылок, подсказала, что я сделал это чертовски вовремя. Справа на землю упала невероятной расцветки тварь, похожая на тигра. Только этот хищник имел рваные белые полосы по всему телу, перемешивающиеся с чёрными.
Отличная маскировка, в местном лесу не сразу и заметишь такого.
Приземление твари прошло невероятно тихо, сказывался толстый слой пепла. Тряхнув тяжёлой головой, зверь тихонько рыкнул, будто выругавшись. Но тут же отступил под прикрытие леса, мгновенно затерявшись на его фоне.
Со всех сторон стали доноситься негромкие порыкивания, приводящие меня в ужас. Сколько их тут? Два, три, пять?
Бросившись к одинокому дереву, я постарался забраться на него, но безуспешно. Рычание преследователей раздавалось всё ближе и ближе. Неосознанно отметил, что это стайные хищники, а значит, загоняют меня со всех сторон.
Контроль над каменной крошкой пропал ещё там, в лесу. Я прижался спиной к стволу дерева, стараясь выровнять дыхание. Они пользуются моим страхом, нельзя идти на поводу, нужно сломать алгоритм привычной охоты. Посмотрев вокруг, принялся искать оружие. Подошёл бы любой камень, ветка, песок. Но вокруг только чёртов пепел, один пепел.
Я принялся раскидывать его ногами в поисках чего-то более существенного, но так ничего и не нашёл.
Из леса стали выступать звери, один за другим. Я видел только половину картины, но мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что убежать не получится.
Прислонившись спиной к стволу сломанного дерева, я стал лихорадочно думать.
Тут в руку упёрлась какая-то шероховатость, я дёрнулся от испуга, выворотив её. В ладони лежал небольшой кусочек коры. Мысли в голове тут же приняли форму, словно начавшееся после светофора движение.
Обернувшись, я начал судорожно скрести ствол ногтями. Не привыкшие к такому обращению пальцы кровоточили, ногти ломались. Я периодически оглядывался назад, чтобы отслеживать положение тварей.
Глава 4
Прошло не так много времени, а пепел под ногами покрылся провалами точек от сыпавшейся древесной трухи. Мне не удавалось оторвать что-то действительно крупное.
Тем временем звери подходили всё ближе. Отбросив попытки отломить побольше коры, я стал ждать своих преследователей, собирая крупицы силы и поднимая в воздух снаряды. Тонкая полоска из осколков древесной коры взлетела, описывая вокруг меня восьмёрки.
Тигры насторожились, прижали уши к головам и чуть оскалились, но продолжили идти.
Сердце выбивало бешеный ритм, в висках стучала кровь, дышать было трудно. Ноги предательски подгибались, я привалился на дерево.
– Ну же! Давай сука! Тупые тв… кха, кх…
Хотелось, чтобы звук собственного голоса вселил уверенность и реальность происходящего. Как и любой организм в минуты опасности, я старался казаться страшнее, чем был на самом деле. Но, увы, на зверей это не произвело ровным счётом никакого впечатления.
Я совершил огромную ошибку. Не надо было играть на их поле. Мои крики и ругательства никак не влияли на приближающуюся смерть. От этого я сильнее распалялся, в ход пошли ругательства помощнее. Но это было встроено в алгоритм тигров, жертва испугана и растеряна. Стараясь переиграть животных, я проиграл. Ведь, уповая на животные инстинкты, распушаясь и крича, я лишь казался диким зверем, а они таковыми являлись.
Первый тигр взвился в прыжке, стоило ему приблизиться на расстояние трёх метров. Я тут же послал в него спрессованный мусор.
Концентрация была такой, что по спине заструилась дорожка пота, совершая удар, я вытянул вперёд руку, словно хотел встретить тушу монстра ударом кулака.
И действительно ударил его кулаком.
Кулаком разогнанного древесного щебня. Кинетическая сила золотой пыльцой подхватила всё, что я наскрёб с дерева, и тараном прошлась по тигру.
Зверя снесло, словно пушинку.
Он жалобно мяукнул, как большой кот, глухо ударяясь о землю. Туша животного перекрутилась, из облака пыли, что поднялось от его падения, недолгое время раздавалось болезненное рычание.
Стая остановилась, подозрительно и растерянно, как мне казалось, осматривая собрата. Стоило неудачнику затихнуть, все как один повернулись ко мне.
В этот раз прыгнули сразу три кота, остальные не стали мешаться. Очень умный ход для диких тварей.
Очередным ударом встречаю летящего в прыжке зверя, напоровшись на магический удар, тварь отскакивает в сторону. Боковое зрение ловит движение второго. Тело само по себе дёргается, надо сказать, очень вовремя. Толчок в плечо, небольшая вспышка боли, рукав становится мокрым и горячим.
Летящий магический кулак не успевает, монстр, что задел меня, уже на расстоянии вытянутой руки. А в паре шагов его товарищ. От испуга перехожу грань своих возможностей. Шар из обломков коры вытягивается в полосу, а затем я мысленным и физическим усилием, от которого вздуваются вены на шее, прессую материал. Так и не долетевшего до меня тигра разрезает на две части, на землю падает агонизирующий кусок мяса, рядом второй.
Вываливаюсь из ускоренного состояния, на подходе остальная стая, особей пять-шесть.
На эмоции уже нет сил, звезда дара слабо пульсирует внутри, словно выкинутая на берег рыбёшка. С каждой секундой сил всё меньше и меньше. Звери подходят полукругом, уши прижаты к головам, хвосты извиваются, нахлёстывая по бокам. Они обходят туши побитых собратьев, осторожно принюхиваясь. Вот один не удержался и вцепился в бедро первого убитого мною тигра. Стая зарычала, призывая своего члена не терять время.
Собираю крохи сил, на второй раз выжимая дар.
Рассеиваю энергию, а, чтобы досталось всем, провожу рукой, словно хочу протереть зеркало. Ментальный удар был силён! Наверняка, будь я не в каком-то странном сне, а в реальности, мне никогда не удалось бы добиться такой отдачи. Некоторые говорят, что путь развития своего таланта не ограничен сущностью. Сейчас я, как никогда, верю в это.
Сознание меркнет, вот теперь точно всё.
– Зубик, заходи справа, – позади слышится уверенный женский голос.
– Да я их один… – мужской, возмущённый.
– Герой, чтоб его, – старческий, треснутый.
И почему в глазах тигров такой страх?
Занавес.
***
Первым, что я увидел, когда снова очнулся, были звёзды.
Фосфоресцирующие звёзды на потолке комнаты Степашки. Сев на кровати, я принялся лихорадочно ощупывать повреждённое плечо.
Это всё-таки сон! Тело расслабилось настолько, что я чуть не лёг обратно в кровать. Попытавшись встать, наткнулся на детскую полку с игрушками. На ней стояло несколько мягких мишек-зайчиков и пять интересных коллекционных фигурок.
В комнату подобно ветерку ворвался её хозяин.
Увидев, куда я смотрю, мальчик тут же начал взахлёб рассказывать, вызвав у меня улыбку:
– Когда вырасту, я принесу присягу императору, а потом пойду в особую гвардию. Чтобы управлять Ласуритом!
– Хорошая цель. А справишься? – я смерил пацана взглядом.
– Да, я смогу. Буду быстро прилетать и помогать всем.
– Смотрю, ты интересуешься двуедиными. А не страшно? Отдавать часть своей души прожорливому демону, что управляет доспехом?
– Но я же буду спасать людей, – недоумённо посмотрел Степашка, а мне стало даже немного стыдно. У ребёнка мечта, а тут я со своим мнением.
– А кто тебе больше нравится из двойняшек? Точнее, какой доспех?
– Сначала Айрана. – Мальчик покраснел. Я его понимаю. Хозяйка Айраны не только имела красивый и смертоносный доспех, но и была ослепительной красавицей. – Но потом я увидел, как на арене дрались Мефистофель и Диагон. Мне понравилось, как Диагон делал лёд.
– А Кайвель? Мне казалось, всем нравятся крылья, это же полёт!
– Кайвель чёрный, он больше всех похож на демона. – Мальчишка передёрнул плечами, а его голос опустился до шёпота.
– А мне Айрана не нравится, – заявила появившаяся в дверном проёме Наталина. – Какая-то она высокомерная. Пошлите ужинать.
Кланов не всегда было пять. Когда-то Российскую Империю населяли десятки миллионов людей. Множество родов история помнит и по сей день. Пока не появился Кузнец.
Это случилось больше трёх веков назад.
Дрязги государств могли длиться вечно. Шла постоянная превентивная война, вялотекущая, словно патока. Изредка она взрывалась пузырями вооружённых конфликтов, но это происходило не так уж часто. Научившись азам дипломатии, люди перестали видеть решение проблемы в войне. Игры разума, интриги, шахматные партии, где призом выступают человеческие судьбы.
Первые Врата открылись на земле одного тогда ещё неизвестного князя. Теперь его фамилию знал каждый житель Империи. Калинин, правитель проклятого княжества.
Именно его светлость Игорь Калинин первым вошёл в странные врата. Вышел он не один, никто и не заметил разницы, кроме одного человека, старого слуги, что воспитывал князя с самого раннего детства.
Дети в ранние времена часто оставались без родителей, принимая бразды правления. В большинстве случаев из этого получались отвратительные властолюбцы, губящие тысячи людей. Война забирала всех без разбора, но, как ни странно, первыми умирали феодалы.
Вернувшийся из мерцающего провала князь молча пошёл в своё поместье. Никто не смел ничего спрашивать. Но вопросы копились, и пошли толки.
Почему княже вернулся один? Без сорока лучших ратников. Почему он молчалив и угрюм, хоть и считается душой любой компании?
Князь приказал не трогать провал. В то время твари не сыпались на макушку простым людям, первые врата висели годами, лишь заходящие в них люди не возвращались, но ни одного пришельца на нашей земле не появлялось.
Калинин с первого своего похода к Вратам изменялся не по дням, а по часам. Неожиданно полюбил ремёсла, да не просто полюбил, а стал ковать оружие, что и не снилось лучшим мастерам края.
Правитель мало ел, много работал, глаза его стали напоминать два тёмных провала, огромные тёмные круги лишь подчёркивали лихорадочный блеск внутри.
Дела князей всегда оставались их делами. Шли месяцы, а в жизнь княжества никто не вмешивался. Простой люд послаблениям был только рад, распустившаяся дворница князя особо не роптала, им понравилась практически полная свобода.
Игорь перестал ковать оружие, он начал работать с доспехами. Один бог знал, что творится за стенами мастерской в его поместье. Там всегда пахло калёным железом, грозно шипела вода и раздувались угли.
Князь стал похож на бездушную машину. Он закидывал в рот еду, механически жевал, а затем снова шёл в кузницу. На людей не смотрел, глядел словно сквозь. Слова кидал скупо, в голосе всё больше и больше проскальзывали рычащие нотки.
Вот тут слуги обеспокоились. Общим советом решили закрыть мастерскую, чтобы княже отдохнул, а попросит открыть, так там замок сложный, до вечера бы ковыряли.
Но когда Игорь не смог попасть в кузницу, начался настоящий ад. Правитель взбесился, его глаза налились кровью. Вся прислуга клялась, что князь выломал дверь одним движением руки, а затем скрылся в тёмном провале. Через полчаса в горне уже ревело пламя, а звонкие удары по наковальне разносились далеко за пределы поместья.
А ситуация тем временем изменилась. На всей территории государства начались прорывы тварей, открывались арки Врат, оттуда сыпались легионы закованных в костяную бронь монстров. Люди в панике покидали сёла и деревни.
Жившие до того спокойно кланы будто объелись белены. Каждый почувствовал на своей шкуре возможность возвыситься в рекордные сроки. Города начали переполняться, хаос поднялся в провинциях, кланы росли, как грибы после дождя. Никогда не было столько новых поступлений в родовую дворню.
Рода обезумели, принимая всё больше и больше людей. Превентивные меры были забыты, наступило время прямых столкновений. Гонимые страхом люди штурмовали города, ведь места за стенами мегаполисов ограничены, но не для родов.
Мелкие поселения уничтожались расползающейся заразой. Шли месяцы, кланы усиливались, строили буквально казармы для новых поступлений. То тут то там разгорались вооружённые стычки. Полноводный поток бегущих с нажитых земель людей не ослабевал, но клановые никого не слушали.
Однако не все были так заняты грызнёй. Некоторые рода, а точнее, четыре великих клана: Алфёровы, Ананьевы, Романовы, Фонвизины, – объединили свои силы, чтобы разобраться в ситуации и посмотреть глубже.
По обрывчатым сведениям было установлено, что некие порталы, открывающиеся вблизи населённых пунктов, выпускают армию монстров, которые убивают всё на своём пути. Начались пятнашки с бездной, великие рода отрядили отряд быстрого реагирования, который передвигался от поселения к поселению. Они опаздывали на считанные часы, чаще находя уже дымящиеся остовы бывших деревень.
Но неизменно неподалёку, если идти по следу, вытоптанному сотнями когтистых лап, можно было увидеть дугообразный ожёг на земле.
В столице кланы самозабвенно резали друг друга. Но альянс будущих великих родов не спал. Информация, что поднималась с низов, будоражила совет кланов.
Ходили слухи, что некоторые из пришедших в город обладали неким даром. Одни могли усилием воли заставить фитиль свечи вспыхнуть, другие замораживали воду, третьи разговаривали с призраками.
Захватывая одарённых по одному, альянс кланов формировал новый в этом мире костяк, костяк будущих магов.
Быстро сопоставив факты, клановые поняли, что способностями обладали преимущественно те, кто сражался с пришельцами из порталов, а точнее, каждый, кто имел дар, убил хотя бы одного монстра, а затем поднял странную перламутровую сферу.
Сфера развеивалась, становясь невесомой дымкой, а затем втягивалась в дотронувшегося. Порой по странному стечению обстоятельств тот, кто поднял сферу, не мог её поглотить, дымка упрямо огибала его, а если поблизости никого не было, вовсе пропадала.
Альянс кланов быстро собирал информацию, периодически вступал в конфликты с самыми наглыми, быстро ставя их на место, но в основном они искали врата.
Время шло, на фоне общей чуть замаскированной драчки все как-то забыли про императора. Правил в то время Антон Рязанский, завоевавший престол и удерживающий его вот уже почти восемь лет.
Государь действовал тоньше, в разборки не лез, закрывал глаза. Он поступил правильно, дворня давно стала болотом, которое следовало расшевелить, а вот он не имел права уступать место эмоциям.
