Андрей Деткин
Фантомия

С кормы не доносилось ни звука.

– Кир, – прошептала Светлана, – встать можно?

– Тише ты, – донесся злой шепот, – лежи.

Светлана подумала, что они все больше удаляются от Лисинцево. Попыталась вообразить, как Дэн с Масяном проснулись, выползли из своих комнат, помятые, хмурые, неразговорчивые. Дэн подошел к их двери, постучал. В ответ – тишина. Посчитал, что они с Киром еще спят, пожал плечами, спустился вниз. Светлана прикинула, сколько пройдет времени, прежде чем Дэн снова поднимется наверх или пошлет за ними Масяна. Наверное, на часах будет около двенадцати. И хорошо, если парни сразу забьют тревогу, а не подумают, что они пошли прогуляться. Представила, как спустя час Дэн со скучающим видом вразвалочку подходит к хозяину дому и так нехотя, между делом, перекатывая по губам травинку, спрашивает, не видел ли тот его друзей. Может, после этого зашевелятся. Хозяин обеспокоится, он знает, как опасна тайга. Но сейчас они еще спят.

Затекла спина, Светлана пошевелилась.

– Тихо, – простонал Кирилл. И вдруг Светлана поняла, что они уже не вместе. Она мешает ему спасаться. Глушь таежная, дикие места, опасности могут проявить в мужчине и наихудшие качества. Это Кир там, в городе под сенью Бонзы чувствовал себя Брюсом Всемогущим, делал ярче звезды и притягивал луну к ее окошку. А здесь он обычный, перепуганный до чертей сопляк.

Светлана перевернулась, задела скамейку, доска тихонько стукнула. Очередной стон, словно от боли, донесся с кормы. Бестолковая трусость Кирилла ее злила все больше. Буквально пять минут назад и ею руководил страх, хотелось стать невидимкой, испариться. Но здравый смысл брал верх. Зачем таиться, если лодка посреди реки красноречиво говорит об их местоположении. Или он думает, что убийцы примут ее за проплывающий лист? Хотя это может быть хитрым ходом. Оттолкнуть лодку от берега, пустить по течению, чтобы сбить со следа… Светлана повертела эту мысль. Нет. Кир так напуган, что вряд ли способен на такое коварство. Да и глупо отказываться от единственного спасительного варианта.

Они плыли бы еще неизвестно сколько, если бы их не накрыл ворох листьев. В следующий момент послышался многократный скрежет по бортам. На изгибе русла лодку снесло течением к берегу, и поваленное дерево поймало их своей зеленой лапой. Мало того, что дерево остановило бесконечный дрейф, оно еще дало укрытие. Лодку затянуло под зеленый шатер. Огромная осина упала недавно, и листья не успели завять. Они словно еще не знали о своей погибели, весело трепыхались на ветерке.

Ошеломленный Кирилл то вытягивал шею, то прятался за борт. Некоторое время он не мог понять, что происходит. Светлана вылезла из-под скамейки, раздвинула ветви. Пристально всмотрелась в противоположный берег и ничего опасного там не увидела.

Придерживаясь за ветви, шаг за шагом по шершавому серо-зеленому стволу они перешли на берег. Тайга встретила столичных гостей настороженно и недружелюбно. Казалось, высокие деревья сгрудились на пятачке у берега и смотрят на них сверху вниз с недоумением и некоторой опаской – от человека нечего ждать хорошего. Казалось, даже птицы притихли от неудовольствия. Кустарник цеплялся за одежду, ветви сопротивлялись их продвижению, комары набросились стаей.

Светлана остановилась, подняла голову и осмотрелась. Ей почудилось, что переходит какую-то невидимую черту и ступает на чужую территорию, в другой мир: опасный и дикий. Посмотрела на Кирилла. Тот, кажется, ничего подобного не ощущал. Брюс Всемогущий улепетывал без оглядки. На губах Светланы проступила презрительная ухмылка. Зашагала следом.

Он поджидал ее у поваленной ели. На лице блуждала улыбочка. Светлана поняла, что он пришел в норму и чувствует себя в безопасности. – Что? Сдрейфила? – Кирилл шире растянул губы, подмигнул. Теперь он прежний Кир. Главный, снисходительный, искрометный. Он даже не вспотел после интенсивной пробежки.

– Конечно, – отдуваясь проговорила Светлана, – не то что ты. Настоящий мужчина. Так бежал, что насилу догнала.

– Ну, ну, ну, – Кирилл поднял руку, останавливая ее. – Инстинкт. Всего-навсего инстинкт самосохранения. Я же тебя не бросил. Спасались вместе. Подвал, – он многозначительно поднял палец, – там второй прятался. – Кирилл продолжал улыбаться, чем немало раздражал Светлану. Она отвернулась.

– Чего молчишь? Я же говорю, в подвале сидел второй и, возможно, вооруженный.

– Да, сидел. Они потом по берегу за нами бежали, – Светлана справилась с эмоциями, посмотрела на Кирилла. – Они убили их. На снимке были женщина и мужчина. Думаю, староверы или отшельники. Икон много.

– Точно, – Кирилл замолчал, посмотрел себе под ноги, сплюнул. – Ты видела, как он растерялся? Молчал, как дебил, слово не мог ничего произнести. А когда я его спросил про воду? Не знал, где чашки. Знатно я вкатил ему. А? – Кирилл сцепил руки на животе и дернул плечом вперед, повторяя тот удар. Только лицо в избе у него было другим, совсем не суровым, как сейчас. «Это с испуга», – хотела сказать Светлана, но промолчала.

– Будем двигаться параллельно реке, не приближаясь к берегу. Так мы останемся незаметными, – сказал Кирилл.

– По лесу будет медленно, да и заблудиться легко, – возразила Светлана.

– Плевать, зато безопасно. Чтобы не заблудиться, время от времени будем спускаться к руслу. Как далеко наша деревушка?

– Не знаю, – Светлана пожала плечами.

– А так, по ощущениям? – Кирилл криво усмехнулся.

Девушка промолчала, ей не нравились подначки Кирилла, тем более в такой неподходящий момент.

– Ты знаешь какие-нибудь съедобные лесные ягоды? – Кирилл повертелся, высматривая под ногами.

– Малину разве что.

– Фадеич вчера задвигал что-то про брусику или брусеку, когда морсом потчевал, но я не знаю, как она выглядит. Ну да ладно, надеюсь, к вечеру будем на месте. Туда идем, – он ткнул пальцем в сторону чащи и зашагал.

Светлана пристроилась следом.

– Знаю, что с кедра можно натрясти шишки, – проговорила она, помолчала и продолжила: – Еще слышала про энцефалитных клещей, – правой ладонью хлопнула себя по щеке. Замешкавшийся комар превратился в мокрое место. – Только не помню, когда они активны, кажется, в начале лета. – Махнула рукой, и под ладонью на левом предплечье очередной комар нашел свою погибель.

Они шли уже около часа, кустарник заметно поредел, в лесу потемнело, деревья стояли плотнее. Наибольшую проблему создавали непроходимые завалы и, конечно, вездесущие комары. Они стаей летели за туристами и при каждом удобном случае пытались атаковать. В кронах щебетали птицы. Иной раз вспархивали прямо из-под ног. Время от времени далеко из чащи доносился трубный рев. Воображение тут же принималось рисовать крупных хищников разных мастей.

Серо-зеленый мох проминался подушкой под ногами. Позеленевшие стволы елей ощерились сучьями. Солнечных островков становилось все меньше.

Глава 3. Громадина

Они шли и шли. Деревья, кустарник перестали различаться и проплывали мимо сплошной зеленой массой. Мучила жажда.

– Тихо, – Кирилл первым услышал подозрительный треск и, кажется, голоса. Замер, в предупредительном жесте поднял руку. Он весь превратился в нерв, от напряжения, казалось, гудит. Сердце Светланы учащенно забилось. Она остановилась, услышала далекие голоса, тихо прошептала:

– Это они?

– Да, – прошептал Кирилл, присел и стал пятиться назад. Завертел головой в поисках укрытия. Черт бы побрал этот лес. То он весь перепутан кустарником и завалами, а тут ни одного поваленного дерева, ни кустика. Голоса приближались. Первым шел долговязый. Он низко склонил голову и вглядывался себе под ноги. За ним следовал перепоясанный здоровяк с котомкой за плечами. Господи. Над котомкой торчала голова. У Кирилла расширились глаза, ужас кипятком растекся по телу и собрался в ногах, от чего они стали неподъемными. Он не мог отвести глаз. Голова над котомкой вертелась и кого-то высматривала. Кирилл знал, кого именно, и все ровно не мог пошевелиться. Его ступни, словно пустили корни, а он сам превратился в дерево.

– Пойдем, – далекий шепот, словно шорох листвы долетел до его уха. Что-то потянуло за руку и он, как показалось, со скрипом и разрывом волокон повернулся. Знакомое лицо гримасничало и открывало рот, запускало в воздух шепот. – Не стой столбом.

И больше от силы, увлекающей вперед, чем от осознания опасности, он зашевелился. Один за другим рвались корешки. Ноги не желали слушаться. Рычаги-руки развернули его: «Бежим, – стонала Светлана и тянула его за собой. – Давай же, шевели ногами», – в попытке сдвинуть его с места она поскользнулась и упала. Кирилл побежал сразу, как только ощутил тело. Его красные треугольники на подошве замелькали быстро – быстро.

– Вон они! – дикий вопль, разнесшийся по тайге, хлестнул, как заправский кучер бичом. Кирилл прибавил хода. Он не оборачивался и не разбирал дороги. Со стороны могло показаться, что летит над землей.

Крик «Кирилл, подожди» его не тронул. Он несся, сломя голову. Склон горы рос постепенно. Нагрузка на ноги увеличивалась, бедренные мышцы напряглись.

– Кир! Постой! – снова раздался крик. Но не он заставил Кирилла остановиться и обернуться, а желание знать, где преследователи. Здоровяк с кузовом за плечами сильно отстал, а вот тощий мелькал между деревьев в метрах ста позади девушки. Светлана бежала быстро. Кирилл оценивал позиции «беговых». Долговязый постепенно отставал. Скороходом он был никудышным и бежал как-то коряво, переваливался с ноги на ногу, сильно дергая при этом головой.

– Давай, давай, – стиснув зубы, подвывал Кирилл.

– Я долго не выдержу, – просипела девушка, когда поравнялась с ним.

– Дава-а-ай!

Они бежали, лавируя меж деревьев, прорываясь сквозь кустарник, уворачиваясь от острых сучьев, спотыкаясь о корни, пока не наткнулись на фонарный столб. Кирилл остановился, как вкопанный. Меньше всего он ожидал увидеть в таежной глуши обычный бетонный фонарный столб позелененный мхом с ржавой крышкой распаячной коробки и бурым подтеком под ней. Он поднял голову. На рыжем железном наконечнике, изогнув тонкую шею, сверху на него взирал прожектор с мутным стеклом.

– Как это возможно? – выдохнула Светлана, останавливаясь. Непонятный анестезирующий туман гулял в голове. Казалось, что она вот-вот упадет в обморок и в то же время чувствовала себя очень ясно.

Из-за деревьев послышалась лютая ругань.

– Некогда разглядывать! – Кирилл сорвался с места, за ним – Светлана. Ей казалось, что бежит по асфальтированной дорожке сильно присыпанной хвоей. Справа, слева дыбилась земля, росли деревья, а она ровная уводила вверх. Кирилл тоже заметил эту особенность, словно между стволов прокатили тяжелый каток.

Сначала показались оголовки пирамидальной формы, а следом и сами столбы. Кирпичные с обвалившейся штукатуркой, проросшие пучками травы они вырастали по мере приближения. Показались ворота. Левая железная створа сильно накренилась и едва держалась на нижней петле. Вторая упала и вросла в землю. Лишь запорная скоба напоминала о ее существовании. Но не кованая ограда с воротами и столбами среди чащи поражали воображение. За железными поржавевшими прутьями возвышалось монументальное здание.

Сталинский послевоенный ампир на фоне мрачной серо-черной скалы возник, подобно призраку. Строение не волновалось и не казалось зыбким миражом. Оно стояло основательно, крепко и непоколебимо. Большое пространство перед ним, некогда выложенное плиткой, от ограждения до стен затянулось зеленой ряской мха, залепилось опавшими листьями, замусорилось хвоей, в швах проросло кустарником, травой и молодыми деревцами. Лишь в середине площади можно было заметить клетку из серых квадратов. Казалось, тайга карабкается, скребется по бетону, старается скорее добраться до здания, чтобы поглотить, скрыть досадную несуразность. В сотне метрах от ворот ровное плато взламывалось каменными блоками, окаймляющими бассейн с чашей по центру. В чаше подобно клумбе, росли молодые сосны, а вместо струй через края «переливалась» сухая прошлогодняя трава. Слева, справа от главного здания виднелись одноэтажные постройки.

Из пересохшего горла, вырывалось сиплое дыхание, в ушах гулкими толчками стучала кровь. Ноги налились тяжестью, то и дело цеплялись за корни. Каким-то чудом Светлане каждый раз удавалось не упасть. Впереди шаталось фиолетовое пятно, мелькали красные треугольники.

Беглецы пробежали по вросшей в землю кованой створе и ступили на непривычно ровную, твердую поверхность. Под ногами захрустело бетонное крошево и сухие ветки.

Здание надвигалось каменной глыбой. Оно, словно взирало с высоты своего шпиля на мелких букашек-человечков, копошащихся где-то там у подножия. Кирилл сразу в мыслях назвал его МГУ. Колоннада при входе поддерживала массивный «козырек». Вытянутое «тело» с объемами по бокам, шпиль, увенчанный пятиконечной звездой, строчки окон, квадратные профили по углам основного строения – все напоминало здание университета, с той лишь разницей, что раза в два было меньше.

Они поравнялись с фонтаном.

– Кирилл, подожди,– прохрипела Светлана. – Давай передохнем. Я больше не могу.

Она едва переставляла ноги и уже было все равно: подождет ее Кирилл, или нет. Ноги превратились в стокилограммовые тумбы, легкие кукожились и раздувались, словно целлофановые пакеты, а в горле застрял песок. Светлана оперлась на блок, огораживающий фонтан. Сердце лупило паровым молотом, темные круги плыли перед глазами.

Кирилл тоже тяжело дышал и вспотел, но его натренированный организм устал куда меньше. Он обернулся на девушку и остановился. Светлана сидела на блоке, наклонившись вперед, словно готовилась стошнить. Кирилл перевел взгляд ей за спину. Две маленькие фигурки толклись возле ворот. Тот что поздоровее обхватил прутья руками и смотрел на них, словно горилла на посетителей зоопарка. Худой метался вдоль частокола из пик и напоминал шакала.

Кирилл протер глаза. Ничего не изменилось. Солнце стояло высоко в небе, но вокруг почему-то было сумрачно. Казалось, он смотрит из глубины подъезда. Озираясь по сторонам, он нерешительно подошел к Светлане.

– Тут темно, словно вечером, а там, – он кивнул на лес, – день в самом разгаре.

– Я заметила. Мы словно в тени чего-то.

– Вот, вот. Куда он пошел? – в голосе Кирилла слышалась тревога. Долговязый широким шагом двигался вдоль ограды влево от ворот.

– Не знаю. Посмотри лучше сюда. – Светлана вскинула руку, указывая на здание. Кирилл повернул голову. На ступенях главного входа стоял какой-то мужчина в белом халате и, приложив руку к глазам, смотрел в их сторону.

– К нему, – Кирилл развернулся и побежал.

– Постой, вдруг он…

– Они его испугались. Здесь люди, они нам помогут, – кричал Кирилл радостно.

Светлана еще несколько секунд колебалась, всматривалась в фигуру незнакомца, затем встала и пошла за Кириллом. Человек в халате выглядел миролюбиво. Она подумала: «Может и правда кто-то остался приглядывать за таким хозяйством».

Под ногами шуршали сухие листья, хрустели ветки. До незнакомца было еще метров сто, когда он развернулся и затем скрылся в густой тени козырька.

– Эй! Постой! – крикнул Кирилл. «Что за ерунда? – Думал он, приближаясь к длинным ступеням центрального входа. – Наверное, уборщик или электрик. Испугался, пошел звать охрану», Здание уже не росло, а нависало. Возможно, в городе среди многоэтажек оно не выглядело бы таким высоким, но здесь среди лесов оно казалась просто исполинским.

Кирилл вбежал по длинному ряду ступеней и оказался у подножия колонн. Он остановился, прислушался. За спиной слышалось сиплое дыхание и размеренное шарканье. Из полумрака под козырьком донесся тонкий скрип, похожий на скрип петель.

– Подождите! – снова крикнул Кирилл и кинулся в темноту. Хлопнула створа. Кирилл подбежал и потянул за дверную ручку. Массивная, толстая дверь, протестующе пискнув, приоткрылась. Он протиснулся в образовавшуюся щель и очутился в просторном зале с высоким потолком. Полумрак прорезали серые полосы света, которые пробивались сквозь грязные фасадные окна. Пахло сыростью и еще чем-то синтетическим. Напротив входной двери метрах в тридцати стояла гостиничная стойка со звонком, за ней у стены стеллаж с множеством ячеек, а еще выше большие позолоченные буквы МОИЦ. Припорошенные пылью, они тускло поблескивали. Под потолком висела круглая каскадная люстра. Справа и слева вверх уводили величественные мраморные лестницы с литым ограждением и деревянным отполированным поручнем. Под лестницами зияли черными квадратами проходы.

– Эй, – боязливо, проговорил Кирилл и поежился. Короткое эхо отскочило от стен. Гробовая тишина всколыхнулась. За спиной скрипнули петли. Кирилл вздрогнул, резко обернулся. – Ты!? – сдавленно пропищал, словно его душили.

– Я, – пыжась, наваливаясь всем телом, Светлана открывала створу.

Кирилл поджал губы и процедил сквозь зубы:

– Тихо.

– А где мужчина? – шепотом спросила Светлана, обводя взглядом сумрачное пространство. – Как здесь жутко. Чувствуешь, какой воздух…, – поежилась, – бр-р-р.

– Да заткнись уже.

В темном коридора громыхнуло, словно уронили железную миску на бетонный пол. Дребезжащее эхо прокатилось между стен и взметнулось вверх под высокий потолок. Оно звучало не как в обжитых зданиях, а как-то по дикому.

– Туда, – Кирилл кинулся в правый проход. Светлана возмутилась, как же он не чувствует? Неужели не замечает опасности? Их словно заманивают в ловушку. Ей казалось, что те преследователи, которые остановились у ворот, не так страшны, как некто в халате. Она побежала за Кириллом. Оставаться одной в жутком заброшенном здании было невыносимо.

Светлана бежала по гранитному пыльному полу, стараясь ступать на носочки. Эхо ее шагов пугливо кралось следом. Справа проплывали грязные окна с махровыми паутинами по углам, замусоренные подоконники с трупиками сушеных мух и комаров. Слева, мелькали двери с потускневшими и отдающими зеленью медными ручками. Складывалось ощущение, что бежит по коридору заброшенной гостиницы. Но какая нелепость, в тайге, вдали от дорог и городов, в непролазной глуши, в медвежьем углу увидеть такое. Ощущение нереальности не покидало ее.

Было очевидно, что здание необитаемо, но в отличии от ранее виденных ею развалин это не казалось гниющим и разрушающимся. Оно было словно мумифицировано.

Кирилл свернул влево за угол, звук его шагов сразу стих. Светлана чуть не взвизгнула от страха и прибавила ходу. Она выскочила из-за угла и увидела Кирилла. Он стоял неподвижно, словно статуя, и к чему-то прислушивался. Заслышал Светлану, поднял руку:

–Тс-с-с-с.

Девушка замерла. Сердце ее частило, страх засел комком где-то между горлом и грудью. Кирилл медленно поворачивал голову вправо, стараясь уловить звук. Белки его глаз поблескивали в полумраке. Он походил на одержимого, который слышит духов. Светлана не решилась заговаривать, высказывать свои опасения и не сводила с него тревожного взгляда. Вдруг Кирилл сорвался с места, бросился в полумрак. Светлана за ним.

Длинный сумрачный коридор, лишь в конце освещался блеклым дневным светом. Серое пятно приближалось медленно, рывками в такт шагам. Постепенно росло и вот беглецы оказались в его центре. Тусклый свет, пробивался сквозь грязный, замусоренный листьями и хвоей стеклянный колпак. Сквозь него освещалось «Т» образное пересечение коридоров. Кирилл остановился, завертел головой. Его мокрое от пота лицо блестело, глаза горели. Движения были порывистыми, словно он включился в какую-то очень азартную игру.

– Кирилл, мне страшно, – Светлана, прижала руки к груди и подошла к нему в надежде, что тот обнимет и скажет ободряющие слова.

В сумраке послышались шаги.

– А-а-а, – выдохнул Кирилл, встрепенулся и кинулся на звук.

– Постой, – простонала ему в след Светлана. Она осознала, что уже не сможет выбраться из этого огромного здания, что у нее не хватит духа вернуться в одиночку. От усталости и страха ноги дрожали. Она уже не бежала, а ковыляла следом за Кириллом, а он мчался без оглядки, догоняя кого-то в халате.

Тень скользнула в левый проход. Кирилла устремился за ней. Его не настораживал тот факт, что шаги звучали размеренно, так, если бы человек шел, а он никак не может его догнать. Он едва не упал. За распахнутой, все еще продолжающей медленно открываться дверью, ступени резко уходили вниз. А там, дальше в коридоре мерцал люминесцентный свет.

Что-то в голове перещелкнуло и Кирилл остановился. Густой воздух шумно вырывался из его груди. Сердце гулко стучало в ушах. Он сомневался и вслушивался. Никаких звуков снизу не доносилось. Кирилл огляделся. Место было жутким. Темнота словно сгрудилась вокруг него и ждала. Он обернулся. По коридору шаркая брела одинокая фигура. И когда он уже был готов развернуться и идти ей навстречу, внизу хлопнула дверь.

Перепрыгивая через две ступени, Кирилл кинулся вниз по лестнице. Светлана услышала стук двери. В боку кольнуло, словно под ребра загнали иглу. Она сморщилась и тихо простонала:

– Господи.