Андрей Буторин
Больное сердце

Но Тимона больше заинтересовало другое:

«А что значит первая точка? Мы что, несколько раз будем взлетать и садиться? На Эстере разве не единый космодром?»

Ответ, как в последнее время все чаще бывало, он уже знал, но Тимур машинально ответил:

«Заказчиков трое, значит, три раза и сядем. Можно, конечно, было бы сесть в одном месте, а нас, лесорубов, развезти на катере по точкам, но ведь нужно в каждом месте и лесом загрузиться. А его катером не перетаскаешь – деревья здоровенные и их очень много. Проще грузач подогнать сразу на погрузку».

Тимофей подумал было, что это ужасно нерационально и накладно – жечь горючее, чтобы поднимать и перегонять такую махину. И опять он понял все еще до того, как Тимур что-то сказал. А тот и не стал ничего говорить – он ведь знал то же самое, что и напарник. Все вообще шло к тому, что совершать мысленные диалоги им скоро станет вовсе не нужно. Разве что скуку развеять, если, конечно, будет время скучать. Или же просто так, по привычке.

А сейчас по поводу того, рационально ли гонять огромный звездолет по планете, Тимон уже знал, что проблемы в этом нет. Ведь в двадцать третьем веке существовали устройства-антигравы, локально уменьшающие, а то и сводящие к нулю силу тяжести. Сделав грузовик невесомым, его уже без труда можно было перемещать в любую точку планеты с помощью совсем небольших и весьма экономичных двигателей. И в связи с этим же каких-то особо специализированных мест для взлета-посадки «Аве» не требовались. Просто на каждой базе было расчищено место рядом с готовым к погрузке лесом – вот и весь тебе космодром.

Первой такой точкой, как и объявил старпом Сапов, была база «Ламус». Когда грузовик начал торможение и сошел с околопланетной орбиты, при входе в атмосферу его стало немилосердно трясти. Но стоило сбросить скорость и включить антигравы, как тряска немедленно прекратилась, и дальнейшее снижение корабля происходило исключительно плавно. А момента посадки Тим даже не почувствовал, лишь услышал голос старпома:

– Можете отстегиваться, приехали. Виттор, Свеч и Макус – на выход. Остальным оставаться на борту. Покидать судно без приказа строго запрещается. Наказание – разрыв контракта.

«Интересно, а что тогда?» – невольно подумалось Тимофею.

Тимур этого точно не знал, у него лишь имелись предположения:

«Думаю, ничего хорошего. Ладно, если дорогу сюда отплатить не заставят, но уж назад точно даром не повезут. Значит, придется тут вкалывать, зарабатывать на возвращение домой. И это будет уже совсем другой контракт, с очень и очень другими условиями. Если вообще будет. Тогда – или в рабство к лесозаготовителям, или подаваться к пиратам»

«Ты же говорил, что в двадцать третьем веке нет рабства!»

«Так это на Земле он двадцать третий, а на Эстере всего лишь первый еще», – хмыкнул Тимур.

«А пираты? Это же ты пошутил так?»

Тимур не ответил. А Тимофей не смог уловить, шуточными или нет были мысли напарника. На Эстере он сам раньше не был. А если что когда и слышал – так то ведь только слухи… Но если в них имелась хотя бы доля правда, то лес на Эстере добывали и сбывали не одним лишь законным путем.

Оказалось, что экран в отсеке можно было переключать на разные камеры, и Тимур знал, как это делается. А Тимону, конечно же, было офигительно любопытно посмотреть на Эстер уже не сверху, а находясь на его поверхности. До него лишь теперь по настоящему дошло, что он – на другой планете! В его время люди и до Марса еще не сумели добраться, а он сейчас в миллиард, наверное, раз дальше, чем тот Марс!

«Да не, поменьше, – хмыкнул слушавший его мысли Тимур. – Разница примерно в полтора миллиона раза».

«Ага, совсем фигня. Звездец!.. А ты как так быстро сосчитал? Наугад ляпнул?»

Но Тимофей уже знал, что сделал это напарник совсем не наугад. Но и в уме он астрономическими числами не жонглировал. Все это элементарно делалось через ид-чип, и Тимон, все глубже сливаясь сознанием с Тимуром, наконец-то и сам теперь мог делать это. Да и переключать экран на разные камеры он, оказывается, тоже умел. Точнее, не совсем он, а их новая с Тимуром, общая личность – Тим, которая с каждым днем становилась полнее и ярче. Это было трудно выразить словами как одному, так и другому, ведь раньше они ничего подобного не испытывали. Но если это поначалу скорее пугало, то теперь стало даже приносить удовольствие – ведь твой внутренний мир становился в два раза больше! К счастью, моральные и прочие основополагающие принципы у Тимофея и Тимура оказались близкими.

И теперь Тим наблюдал сквозь экран за чужой планетой. Правда, смотреть было особо не на что – вблизи находились лишь хозяйственные постройки и лежали многочисленные штабеля бревен удивительно красивого бирюзового оттенка. Но вот к этим бревнам подлетела пара десятков толстых, метров пяти в диаметре грязно-желтых «блинов». А дальше для Тимона все выглядело так, будто он смотрел фантастический фильм про трансформеров, потому что «блины» и в самом деле стали приобретать самые неожиданные формы. Вот только они вовсе не собирались устраивать между собой зрелищного сражения, а всего лишь принялись цеплять связки бревен, поднимать их и переносить в грузовой трюм звездолета. Конечно и этого «всего лишь» Тимону хватило, чтобы затаив дыхание смотреть, как слаженно действуют роботы и восхищаться удивительной техникой будущего. То есть, теперь уже настоящего. Теперь – и уже навсегда. К этому он тоже пока не привык окончательно.

А потом, поражаясь, с какой легкостью летающие механизмы управляются с огромными грузами, до Тимофея дошло, что на этой планете все вообще весит вдвое больше, чем на Земле. Ну да, роботы пользуются антигравами, а вот сам он почему не ощущает себя в два раза тяжелее?

«Потому что на корабле своя гравитация», – то ли подсказал Тимур, то ли Тимон прочитал из их общего сознания. И ему вдруг захотелось ощутить здешнюю силу тяжести реально. А то он уже почти час находился на чужой планете, но выглядело все так, будто он и впрямь лишь кино по телику смотрит. Вот выйти бы наружу, ступить на инопланетную почву, вдохнуть воздух иного мира…

«Ступишь и навдыхаешься, – буркнул Тимур. – Затошнит еще от инопланетных красот».

«Затошнит меня, а плохо тебе будет», – парировал Тимон.

«Не боись, обоим хватит», – утешил напарник.

Между тем погрузка на «Ламусе» закончилась, и «Ава» перелетела к другой базе, имеющей сочное название «Карамбола». В остальном она оказалась почти близнецом предыдущей. И происходило там все то же самое: высадка еще трех лесорубов, роботизированная погрузка леса в трюм… Даже Тимону смотреть на это наскучило, а Тимур и вовсе стал откровенно зевать, что, конечно, пришлось делать обоим.

И тут экран переключился на капитанскую каюту. Пират Димитович выглядел очень довольным.

– Ну что, – ласковым голосом пропел он, – остались одни провинившиеся? Серш, Тим, Ник – вы как там? Готовы к самоотверженному труду? Или домой со мной полетите?.. Так ведь нет, пурга хренучая, домой я вас не повезу. Вас в другом месте ждут. В очень-очень теплом месте! Очень-очень сильно ждут! – И кэп захохотал так, что внутри у Тима порвалась последняя ниточка надежды.

А база как раз и называлась «Надеждой». Тиму это показалось издевкой. Но кроме как надеяться на лучшее ему и впрямь ничего не оставалось; назад, как и сказал Котомаров, было при всем желании сейчас не вернуться.

Едва грузовик опустился, Тима стало потряхивать. И Тимон осознал, что это не конкретно он так сильно волнуется, а именно оба они, вместе с Тимуром.

«Заволнуешься тут, – сразу отреагировал напарник. – Хотя… Шакс! Все, собрались! Помни, что я говорил: мы работаем для себя! Все остальное нам похрен. И все остальные – тоже».

«Пусть идут лесом», – вспомнил Тимофей присказку двадцать первого века, которая при данных обстоятельствах подходила как нельзя лучше.

«Красиво сказал», – одобрил Тимур.

А потом старпом собрал их вместе с Ником и Сершем в большом отсеке, напоминающем склад, чем тот, собственно, и являлся. Смерил каждого прищуренным взглядом, и открыл три ниши-пенала, в каждой из которых стояло, как подумал сначала Тимон, по роботу. Но это оказались всего лишь скафандры, скорее даже просто спецкостюмы с кондиционерами и антигравами, поскольку полноценные автономные скафандры для работе в вакууме или иной неприспособленной для жизни среде были на Эстере не нужны; кроме удвоенной тяжести ничего непосредственно вредного для организма условия на планете не имели. Не считая опасных животных, но тут уж не скафандрами защищаться.

– Надевайте, – скомандовал Лерон Сапов. – Но это – от широты наших с Пиратом Димитовичем душ, чтобы вас с непривычки-то не сразу придавило. На базе вернете, пусть работодатель снабжает.

И подождав, пока новоиспеченные лесорубы наденут костюмы, старпом повел их к шлюзовой камере.

До административно-жилых куполов «Надежды» идти пришлось минут десять. Тимону очень хотелось повертеть головой, разглядеть все получше. В конце концов Тимур сжалился, да ему и самому, что говорить, было любопытно, поэтому Тим принялся рассматривать то место, где ему предстояло провести ближайший год. Но и тут особо любоваться было не на что. Строения базы имели, как правило, однообразную форму куполов или горизонтальных полуцилиндров, соединенных между собой цилиндрическими же переходами. Все универсально-стандартное; подобных баз имелось на открытых людьми планетах уже сотни, если не тысячи. Где-то они были совсем маленькими, сугубо исследовательскими, где-то представляли собой целые города, но в основе каждой лежали, как правило, все те же стандартизированные конструкции, из которых, словно из конструктора, можно было собрать жилые или рабочие модули за считанные часы, а в случае критических повреждений очень быстро заменить точно такими же.

Возле открытого люка одного из модулей их поджидала женщина. Она была худой и высокой, под метр восемьдесят точно, и на ней не было спецкостюма – всего лишь матерчатый синий комбинезон. Что поразило Тимона, женщина выглядела непривычно для этого века немолодо, он дал бы ей лет пятьдесят: грубая, загорелая до шоколадного оттенка кожа, лицо с морщинками, обильно сдобренные сединой пряди волос, выбивающиеся из-под защитного цвета банданы. И глаза… Вот они были у женщины молодыми – голубыми как небо и очень яркими, но в то же время несли в себе умный, слегка усталый взгляд много чего повидавшего человека.

– Принимай, – не здороваясь, сказал ей Сапов. – В этот раз мало, но всем поровну, не думай.

– Думать-то вы мне никак не запретите, – недружелюбно сверкнула она голубыми льдинками глаз. – Давай контракты!

Тимон вспомнил, что контракты они подписывали виртуально, через ид-чипы, значит, так же происходила сейчас и передача. «Вот только почему опять через посредника?» – подумали они оба с Тимуром.

– За костюмы сколько? – спросила женщина.

– Костюмы я забираю, – сказал старпом.

– Я же заказывала, я просила! Говорила ведь: был пожар на складе, а роботы спасали лишь технику – им-то на антигравы насрать… У меня осталось только два костюма! Я сама уже давно без антиграва привыкла, но ребят-то зачем мучить?

– Их предупреждали насчет здешних условий, – пожал плечами Лерон Таминович. – Контракт не вслепую подписывали. А целых два костюма – это уже много! Будут по очереди носить.

– Значит, война продолжается? Ну и сука же ты, Витаминыч. И Динамитыч твой сука, падаль гнилая.

– Ну-ну, ты полегче! Сейчас догавкаешься – устроим выбраковку, пойдет твой лес по цене дров.

– Я ж говорю: суки.

– А я говорю: догавкаешься! – рявкнул Сапов.

Но женщина на это не отреагировала, а перевела взгляд на Тима и двух других лесорубов:

– Простите, из-за этой гниды с вами не поздоровалась… Меня зовут Надежда, – протянула она каждому сухую, цепкую ладонь. – Можно Надя или Надин, кому как удобнее. И – да, базу муж назвал в мою честь.

– А где он сам? – спросил Тим. – Лес рубит?

– Ага, в райских кущах, – хмыкнул старпом.

Если бы взгляд мог прожигать, Лерон Сапов уже валялся бы с дымящейся дыркой во лбу. Однако Надежда ему ничего не сказала. А Тиму ответила:

– Его самого зарубили. Теперь базой управляю я.

Глава шестая

То, что третьим заказчиком оказалась женщина, было для Тима большой неожиданностью. А вот насчет того, что она «зверь», он начал сомневаться сразу же, едва увидел ее глаза. Причина такой ее характеристики из уст капитана и старпома «Авы» заключалось в чем-то ином, похоже, что личном. Судя по тому, как Надежда разговаривала с Лероном Саповым, она ни к нему, ни к Пирату Котомарову тоже особой любви не питала. Поцапались они когда-то, факт, и Тиму было жуть как интересно узнать, из-за чего. Еще и загадочно прозвучавшая причина смерти ее мужа… «Его самого зарубили»! Но не Сапов же с Котомаровым, это вообще был бы полный звездец. Шакс натуральный! И ведь не спросишь же: «А чего ты так с Лероном неласково?» Или все же спросить? Но, понятно, когда тот уйдет.

Сапов же зашел вместе с ними внутрь базы; правда, дальше шлюза, который из-за одинакового давления и состава воздуха внутри и снаружи, служил чем-то вроде прихожей, Надежда его не пригласила.

– Кто-то из твоих возвращается с нами на Землю? – не глядя на нее, спросил старпом наигранно равнодушным тоном; даже не владеющей ситуацией Тим уловил эту наигранность. – Контракты у кого-нибудь кончились?

– Контракты?.. – побледнела вдруг женщина, и на ее худощавом лице заиграли желваки. – Кончились ли у кого-то контракты?.. Ты даже не сука, ты вонючая падаль!

– Но-но! Потише! – взъярился вдруг и Лерон. – За оскорбление при свидетелях я ведь тебя и привлечь могу. Может, тебя и не посадят, но штраф прилетит, не горюй! А лес мы твой покупать не будем. Пока других ищешь, то да се… Короче, или тюрьма, или банкротство. В том и в другом случае уж мы с Димитычем о твоих лесных делянках позаботимся, найдем, кому за ними присмотреть. Так что я с большой на-деж-дой жду твоих извинений.

– Пошел в жопу!

– Нет, спасибо, есть места поинтересней, – повернулся Сапов и бросил через плечо: – Кстати, мне даже свидетели не нужны. Зная тебя, я на всякий случай вел запись. Видишь, как пригодилось.

– Ну ты и… – начала было Надежда, но тут Тим выпалил вдруг:

– Не надо! Что ты делаешь?! Он ведь не шутит! Извинись, что тебе стоит?

– Извиняться?.. Перед ним?! – вытянула женщина к Саповой спине палец.

А старпом остановился, выжидая, но поворачиваться не стал.

– Так да, – мотнул вдруг головой Серш. – А то че это будет? Ты в заключку, а мы куда? Это же полный тухляк!

– Вот именно! – развернулся все же старпом. – Все это приведет еще и к нарушению контрактов с наемными работниками. Так что ты точно уже не расплатишься.

– Нарушение контрактов?! А сами что сделали?! – снова вспыхнула Надежда, но, глянув на своих лесорубов, сникла вдруг и махнула рукой: – Только ради них! Они и впрямь ведь из-за вас, гадов, крайними окажутся…

– Из-за нас?.. – вздернул бровь Лерон Таминович. – И что это сейчас было – извинение?.. По-моему, только еще одно оскорбление.

– Да заткнись ты уже! – раздраженно крикнула Надежда. – И… вот тебе!.. – отвесила она поклон. – Прости дуру-бабу: говорю, что думаю, а думать-то нечем.

– Вот именно, что нечем! – сплюнул старпом. И заорал вдруг на Тима с Сершем и Ником: – А вы чего клювами щелкаете, глистоперы?! Давайте сюда скафы!

– Погоди, старпом, – подал вдруг голос молчавший до этого Ник. – Че-то я не въехал в эту пургу… Че не так с контрактами? Я просек, что тут ни одного рабохи не осталось, все куда-то сдристнули?.. Ты че это, с Пиратом своим тухлым, нас прикусить замечтался? Так ты это, не бурей! У вас тут свои терки, а мы тебе не глиномялы затупленные! Вези нас на те базы, где других высадили!

– Тебя сразу на обе отвезти? – осклабился Сапов. – Вдоль или поперек распилить?

– Ты давай не выкручивайся! – влез в перебранку и Серш. – Мы тоже законы знаем! Что не так с контрактами?

– Да все так, затухните! – рыкнул старпом. – Стандартные в этот раз у всех контракты.

– В этот раз? – повернувшись к Надежде, негромко спросил Тим. – А что было нестандартным в прошлый раз?

– В прошлый раз у работников на других базах в договорах был подпунктик, что работодатель не имеет права за все время действия контракта снижать заработную плату. А в моих – что я не имею права ее менять.

– А разве это не одно и то же? Ведь главное, чтобы платили, как договаривались, а не снижая или не меняя – один шакс!

– Не один. Я не могла не только понизить зарплату, но и поднять. А на других базах могли.

– Звездец! – фыркнул Тим. – Какой идиот сам вдруг станет поднимать зарплату?

– Те, кто заранее сговорился меня погнобить. Динамитыч с Витаминычем подбили на это других лесодобытчиков. Кто-то сам им задолжал, кого-то припугнули, кого-то подкупили… И они подняли работникам плату. А я по условиям своих контрактов этого сделать не могла. Вот мои лесовички к другим кормушкам и упрыгали. И я их в этом даже не виню. Деньги всем нужны, за ними они в такую даль и прилетели.

– Но в этом случае они нарушили с тобой контракт!

– Да, нарушили, – пожала плечами Надежда. – И неустойку мне законно выплатили – в этом им тоже помогли, не так и много пришлось, всего пятеро их и было.

Тим только головой покачал. Серш и Ник тоже, разумеется, внимательно все слушали. И когда женщина замолчала, оба повернулись к Лерону:

– Сейчас точняк с контрактами норма?

– Так я же молчать не стала, довела информацию, куда следует, – усмехнулась Надежда. – Хоть они, по сути, явно закон не нарушили, но есть некоторые пункты, касающиеся монополий во внеземном предпринимательстве… В общем, мне ничего не компенсировали, конечно, и людей не вернули, но этим засранцам жопы надрать обещали, если еще что-то подобное учудят. Так что в этот раз рисковать они не стали. Не бойтесь, с этим точно все чисто.

– Вы уже подписали эти сраные контракты! – взревел старпом. – Сейчас за вас все равно никто неустойку платить не станет! Снимайте скафандры, уроды!

Он, тяжело сопя, подождал, пока новички-лесорубы снимут спецкостюмы, уложил их в кузов прилетевшего с «Авы» грузового робота и, что называется, сделал всем ручкой.

Надежда, с красными пятнами на лице, все еще играя желваками, процедила: «За мной!» и повела лесорубов внутрь базы. А Тим все еще недоумевал, почему так озлобились все на Надежду, что не поделили с ней Лерон с Пиратом?.. Кто и как зарубил ее мужа?.. Что за пожар был у нее на складе, просто ли так он случился?.. Вопросов и неясностей тут было много, и Тим чувствовал, что чуть сильнее копни – отроется еще больше. «Дело ясное, что дело темное», – как говорили когда-то во времена Тимофея и даже еще раньше. Но копнуть Тиму почему-то вдруг очень захотелось. Из любопытства, конечно, тоже, но еще и потому, что, как ни крути, но жить и работать ему здесь целый год. А если помимо уже известных неудобств и опасностей добавляются новые, то нужно хотя бы точно знать, какие именно. «Знание – сила!» – имелось и такое старое, но актуальное во все века высказывание.

Надежда привела их в жилой блок, показала каждому его отсек, места приема пищи, санузел, прачечную, мастерскую – все, что требуется для нормальной жизни. И все это, к счастью, пребывало тут в полном порядке.

А когда Надежда собралась уходить и буркнула: «Сегодня устраивайтесь и отдыхайте, о работе завтра», Тим все же не вытерпел и спросил:

– Почему они так?

Женщина медленно повернулась к нему, но отвечать не спешила, хотя явно поняла, кого и что именно имел он в виду.

– Почему они тебя третируют? – все же сделал пояснение Тим.

– Муж с ними не ладил, – наконец выдавила Надежда. – Он погиб, а я вот теперь по его счетам и расплачиваюсь.

– А… как он погиб? Ты сказала, что его зарубили… Как это? Кто?..

– Тебе не кажется, что это не твое дело? – сквозь зубы негромко сказала женщина. А потом завопила вдруг, замахала руками: – Тебе не кажется, что есть такие вещи, которые лучше не знать?! Ты думаешь, тот пожар вспыхнул сам по себе?! Ты хотя бы представляешь, какая тут защита от пожаров? И что, я тебе сейчас мои подозрения выскажу, поплачусь горестно, и ты пойдешь всех накажешь и наведешь на Эстере порядок?.. Тебя самого зарубят и сожгут! И меня в придачу за длинный язык, который мне и правда не мешало бы себе в жопу засунуть.

И тут случилось совсем неожиданное: Надежда, казавшаяся до этого Тиму железной, заплакала. Навзрыд, взахлеб, во весь голос. И, закрыв мокрое лицо ладонями, умчалась по коридору, цокая подошвами высоких башмаков.

А Тим понял вдруг, что проблема вовсе не в Сапове с Котомаровым. Во всяком случае, точно не в них одних. И не в двух-трех – или сколько их тут всего? – лесодобытчиках. Было на планете что-то еще – куда более коварное и опасное.

Тим зашел в отведенный для него отсек. Поначалу ему показалось, что он снова на звездолете – такие же две полки, столик, дверь, пара встроенных в стены шкафов. Такой же белый матовый экран вместо окна. Разве что в этом отсеке было чуть просторнее, чем на «Аве», а в остальном – как по шаблону. Впрочем, возможно, как раз по шаблону все и делалось, ведь и звездолеты, и внеземные базы изготовлялись на предприятиях космической отрасли, и жилые отсеки с большой вероятностью могли быть унифицированными, как минимум изготовленными с соблюдением единых или схожих стандартов.

Тимона удивило лишь, что полки и столик здесь, как и на корабле, крепились к стенам, а не парили в воздухе. На звездолете понятно, из-за невесомости, перегрузок, системы искусственной гравитации – в общем, чтобы не наворачивать лишних сложностей, где не надо. А тут-то чего?

«Не врубаешься? – откликнулся на его мысли Тимур. – Забыл, что на Эстере двойная сила тяжести? На базе тоже система искусственной гравитации, как и на грузовике, только здесь она не создает тяжесть, а наоборот, уменьшает».

«Ага…»

«Вот тебе и ага. Здесь бы тоже были сложности с настройками антигравов, я думаю. И уж точно лишний расход энергии там, где он совсем не обязателен».

Пообсуждать технические особенности базы им в этот раз не дали. Дверь, которую Тим за ненадобностью – как он считал – не запер, мягко вжикнув, резко ушла в стену. За ней стояли угрюмые Ник и Серш.

– Выколупывайся, – сказал Ник.

– Зачем это?

– Подудеть надо, – недобро прищурился Серш.

– Ну и дудите себе дуэтом, – хмыкнул Тим.

– Не бурей! – насупился Ник. – Выпрыгивай!

– Я вам не попрыгун.

– Хорош выкручиваться, – сказал Серш. – Вылазь, перетереть кое-что надо.

Выкруталы стояли по ту сторону двери, будто стесняясь войти без приглашения. Тиму от этой мысли стало смешно, но все-таки он сумел сдержаться от усмешки и мотнул головой на свободную полку:

– Ну проходите тогда.

– Не, – синхронно ответили «стеснительные» гости. А Серш добавил: – Давай сюда. Кто знает, что там понатыкано…

– Жучков, что ли, боитесь? Делать Наде больше нечего, как подсматривать за нами!

– А вот не тарахти зря, – подался вперед Ник. – В контракте есть момент, что за кипеш могут нетухло штрафануть.

Тим все-таки вышел в длинный коридор базы. В конце концов это и правда смешно – перебрехиваться через порог. Еще подумают, что он их боится.

– Какой кипеш? Мы же не собираемся ничего такого делать!

– Ты, может, не собираешься, а вот мы тебя маленько поучить хотим, – делано строгим тоном заявил Серш.

– Чего-о?.. – протянул Тим.

– Того, – набычился Ник. – Ты че буреешь? Че лезешь к бабе?

– Это ты буреешь! Звездец! К кому я лезу?

– Баба у нас тут вроде одна, – придурочно завертел головой Ник. – Или ты с собой еще одну контрабандой притарабанил?

– Ты слишком много задаешь ей вопросов, – не обратив внимания на клоунаду напарника, пояснил Серш. – Таких, которых не надо задавать. Ты зачем сюда прилетел? Лес валить? Вот и вали лес. А в дела Надин не лезь, сама разберется. Нам проблем на задницы не надо. Здесь и так тухляком пованивает.

– Да при чем тут ваши задницы?

– А при том, что ты и мы в одной команде. И те, кто Надин рихтуют, не станут разбираться, кто там рядом с ней жужжит, сразу всех прихлопнут.

– Да кто прихлопнет-то? – на сей раз и правда удивился Тим. – И кто именно ее рихтует? Вы что, знаете?

– Вот только еще не хватало узнать! Чтобы уж точно прихлопнули… И ты не вздумай больше трепыхаться! Только сунься к ней еще с вопросами!

– И что тогда? – насмешливо произнес Тим, внутренне собравшись и приготовившись уже не только к словесному продолжению. Точнее, произнес это и приготовился, скорее, только один Тимур, потому что у Тимофея по известным причинам опыта драк не было в принципе, да и сейчас, будучи в превосходной физической форме, он понятия не имел, на что способно его новое тело, сумеет ли справиться сразу с двумя мужчинами, пусть они и не выглядели амбалами.

– А тогда вот что… – сказал Серш и сделал неожиданный выпад.

Правда, это лишь он считал его неожиданным. Тим легко отклонился, и кулак Серша пролетел мимо. Зато в этот момент, чуть припоздав, в ноги ему бросился Ник. Тим успел отпрыгнуть и двинул его ногой по ребрам. Пусть без замаха, но все равно сильно. Ник вскрикнул и заматерился. А Серш, развернувшись и наклонив голову, уже с ревом летел на обидчика друга. На сей раз они столкнулись и обменялись несколькими ударами, из которых лишь один достиг тела Тима, да и тот прошел по касательной. Сам же он успел трижды припечатать Серша в грудь, плечо и челюсть. Но тут успел подняться с пола Ник и набросился на Тима сзади. Но он был слишком легким и мелким по сравнению с высоким и мощным Тимом, так что от него довольно легко удавалось отпихиваться короткими ударами локтей, а пинок прямой ногой назад и вовсе отбросил Ника на добрые четыре метра.

Тимон уже понял, что с этими двумя выкруталами они без особых проблем разберутся, и ему даже стало интересно наблюдать за происходящим. И не просто наблюдать, но и участвовать – впервые за всю свою жизнь! Как же оказалось приятно ощущать себя ловким, сильным, бесстрашным!.. И он с наслаждением отдался упоительной драке. Даже пропущенные два-три удара, один из которых оказался весьма болезненным, не только не умерили его пыл, но лишь добавили азарта.

И вдруг завыла сирена, а в глубине коридора, словно проблесковый маячок спецмашин двадцать первого века, замигал красный свет. Это мигание и сверлящий мозг звук становились все ближе и ближе, и Тим уже через пару-тройку секунд сумел рассмотреть летящего на него монстра – трехметровую помесь Терминатора и трансформера из фантастических боевиков Тимонова времени.

«Звездец! – подумал Тимофей. – Вот этот нас точно прихлопнет!»

Вблизи робот оказался не таким уж и страшным. Наверное, потому, что не стал никого прохлопывать, а мягко, но без надежды вырваться обхватив каждого из участников драки манипулятором (их выдвинулось из блестящего оранжевого корпуса три штуки, но, возможно, это был не предел), развел их в стороны и, не отпуская драчунов, замер. Робот перестал пугать Тима еще и потому, что первая реакция при его появлении принадлежала Тимону, а сознание Тимура подключилось чуть позже и страх нивелировало. Ну, робот – и что? Роботы людей не убивают, во всяком случае, если это не киберы военного назначения. Этот был, конечно же, не военным – откуда бы здесь таким взяться, – а обычным универсальным работягой: погрузка-разгрузка, сборка-разборка и так далее, и тому подобное, и много чего еще. Вот и в качестве усмирителя конфликтов пригодился.

«И что теперь? – спросил Тимофей, который хоть и успокоился, но чувствовал себя в объятиях механической громадины неуютно. – Долго мы будем в пойманных мышек играть?»

«Пока он не получит приказа нас отпустить», – ответил Тимур.

«Так давай отдадим ему этот приказ», – сказал Тимон, зная уже ответ не только из общего с Тимуром сознания, но даже исходя из элементарной логики: приказать что-то роботу мог только его хозяин. В данном случае, хозяйка. А она почему-то к ним вовсе не торопилась.

Серш с Ником тоже занервничали.

– Э! – сдавленно произнес кто-то из них, повернуться на голос Тим при всем желании не мог. – А Надин знает вообще, что с нами?

– Эта хренова железяка так вопила, что в космосе было слышно, – пыхтя ответил другой. – Конечно, знает, если она не оглохла.

«Вообще-то, – подумал Тимур, но вслух говорить не захотел, слишком большая честь для прикушенных выкрутал, – сирену он врубал не для нее, а для нас. Надежда получила от него сигнал на ид-чип».

«А почему тогда не идет?» – вырвалось у Тимона.

«Может, некогда, а скорее – просто хочет нас немного проучить».

«Пусть их проучивает, – буркнул Тимофей, – мы-то тут при чем?»

«А ей что мы, что они – похрен. Будет она разбираться! И это правильно. В подчиненных коллективах, особенно таких небольших, не должно быть ни любимчиков, ни изгоев. Особенно в космосе. Это нам не один раз в училище вдалбливали. Конфликтная команда, которую вдали от дома не переформируешь, – это полный шакс».

Тимур оказался прав. Надежда пришла лишь через час, не раньше. Но отдавать роботу приказ на освобождение пленников не спешила.

– Отдохнули? – спросила она. Голос женщины, в котором Тим не услышал и следа недавних гнева и слез, был спокоен и ровен, будто все они, включая и саму лесозаготовительницу, только что хорошо выспались.

– Ты обуре… – хрипло начал один из выкрутал, скорее всего, Ник, но другой на него шикнул:

– Заткнись!

И Надежда, помолчав с полминуты, но продолжения не дождавшись, сказала:

– Это был первый случай, и я его оставлю безнаказанным. Именно потому, что он первый. В случае повторения чего-либо подобного неукоснительно последуют штрафные санкции. Для любителей буквы закона: в ваших контрактах это прописано. – И она наконец приказала роботу: – Отпусти их.

Робот разжал манипуляторы, убрал их в корпус и замер. Мигать красным светом он тоже перестал. Тим и Серш с Ником принялись разминать затекшие мышцы. Надежда смотрела на тройку своих работников отрешенно-равнодушным взглядом. Тиму теперь даже не верилось, что такая спокойная, умиротворенная женщина еще совсем недавно пылала яростью, разражалась бранью, плакала.

– Вопросов нет? – спросила она.

– Есть! – вырвалось у Тима. Инициатором был Тимон, но Тимур не стал возражать, ему тоже было интересно. – А что такого в здешнем лесе? Почему он так ценится? И почему роботы не могут пилить эти деревья?

– Вообще-то я имела в виду другие вопросы, – усмехнулась Надежда, но по засиявшему взгляду было видно, что тема ей нравится. – Что ж, могу прочитать небольшую лекцию. Только идемте тогда в пищеблок, жрать уже хочется, да и вы тоже голодные.

Такое предложение понравилось не только Тиму, но и обоим выкруталам. Им, скорее, только из-за жратвы, но как бы то ни было, в пищеблок за Надеждой охотно двинулись все.