Андрей Асковд
Чужая Тень. Дневник откровений
18.05.2010-14:49 – Побег?
Идеальных планов побега не существует.
Сидни Шелдон «Если наступит завтра»
И я сбежала. Бросила ключи на стол, захлопнула дверь, выбросила сим-карту. Решила убежать от всего этого, пока не поздно. Внутренний голос требовал опомниться. Кричал: «От себя не сбежишь! Не тебе решать!» Но я ещё считала, что сама хозяйка своим решениям и поступкам.
Приехала к Пашке посреди ночи, сказала, что хочу завязать со всем этим. Надоело. Он меня выслушал, обнял, и я, уткнувшись в его плечо, плакала минут десять, пока не успокоилась. Он прижимал меня к себе и успокаивал, говорил, что всё будет хорошо. Что всё наладится. И я ему почему-то поверила. Это была самая спокойная ночь за последнее время. Я сразу заснула и проспала до обеда. Пашка даже не пошел в универ: караулил мой сон. Как только я проснулась, он принёс мне в постель чай и бутерброды с колбасой. «Как всё мило, – подумала я. – Но сколько у меня есть времени? Лексус меня хватится если не сегодня, то завтра. В крайнем случае – послезавтра. Надо снять с карточки деньги, а там видно будет.»
В универ я решила пока не ходить. По крайне мере, пару недель. Скажу, что заболела. И жизнь потихоньку стала входить в прежнее русло. Встречи, прогулки. Иногда мне, конечно, хотелось запудрить мозги первым, чтобы легче было расслабиться, но я понимала, что к тому товарищу тоже небезопасно обращаться.
Денег нам хватало на наши маленькие радости. Карточка почему-то до сих пор была активна. Маму я предупредила, что, если кто будет спрашивать, я уехала к бабушке в деревню.
– Опять от Пашки скрываешься?
– Нет. В это раз наоборот.
– Ох. Доиграешься, доченька, – сокрушалась мама. – Но мне тебя не переубедить. Ты как-то незаметно успела вырасти. Я сделаю всё, как ты просишь. Только будь осторожна. Пожалуйста.
Прошло две недели, но меня почему-то никто не искал. Мама сказала, что никто не звонил и не интересовался мною. Когда я вышла на учёбу, там тоже было всё спокойно.
«Неужели всё так просто?»
В универе я всё-таки не выдержала. Обратилась к одним общим знакомым за помощью. Они всегда знали, что и где взять. На мой запрос они только посмеялись.
– Тут такого не водится. Даже если предложат, то лучше не брать. Потому что это вряд ли будет то, что нужно. Есть альтернатива.
И мне продали более-менее сносный и бюджетный вариант. Я пошла в туалет и устроилась на унитазе.
«Чёрт! Почему тут полочки не предусмотрены?»
Я достала косметичку, неразменного Бенджамина и высыпала немного на зеркальце. Судя по виду, это было действительно что-то неважное. Я размяла кредиткой серые кристаллики, разделила на две дорожки. Тут кто-то резко дёрнул дверь с той стороны, так, что даже задвижка чуть не слетела. От неожиданности я подскочила, всё полетело на пол, под дверь, и вылетело далее за неё.
– Какого хрена? – завопила я. – Не видно, что занято?
– Извини, – раздался голос за дверью. Голос моей сокурсницы. – Не знала, что ты увлекаешься. Тихоня, – голос хихикнул, и нога осторожно толкнула всё назад ко мне.
Я села обратно на унитаз и расплакалась.
– Не переживай, – раздался тот же голос. – Все мы не безгрешны. Могу угостить, если хочешь…
Так я вошла в круг знакомых из универа, которые тоже были «не прочь». Но, естественно, более бюджетно, чем я могла себе позволить. Деньги стали улетать ещё быстрее, а Пашка стал всё более подозрительно относиться к моим вечерним исчезновениям. Он было подумал, что я опять вернулась к Лексусу, но это было не так. Кажется, стало всё ещё хуже…
19.05.2010-14:07 – Куда дальше?
Жизнь – это путь между приходом из ниоткуда и возвращением в никуда.
Михаил Михайлович Мамчич
В один прекрасный день я поняла, что чему-то пришел конец. Карточка оказалась заблокирована. Значит всё. Халява закончилась. Что же дальше? Денег больше взять неоткуда. А они так нужны. Ведь при наличии оных я была почти королевой, в центре внимания. Хотя какой это центр? Мои новые друзья с сомнительной репутацией? И я в центре всего этого. Эти вечеринки, аттракционы неслыханной щедрости. И, как того и следовало ожидать, спустя некоторое время обо мне забыли. Только Пашка по-прежнему оставался со мной. До него уже дошли слухи про меня, но, опять же, он не отвернулся. Старался, как мог, поддерживать. Зависимости у меня не было, просто иногда хотелось. Скорее всего, для того, чтобы немного отвлечься от будней. Но я стала какой-то раздражительной, нервной. Почём зря срывалась на Пашке, а он всё терпел и говорил, что всё это со временем пройдёт.
Гром грянул в совершенно ясный и безоблачный день. Я вышла из дома, к тому моменту я уже смело вернулась к маме, и увидела Лексуса. Как всегда, безупречен.
– Садись, – только и сказал он.
Я села в машину, но мы никуда не поехали. Оказалось, что он не знал о моём исчезновении до недавнего времени. Просто он, как обычно, улетел по своим делам и только недавно вернулся и всё понял. Ещё бы. Я же на зеркале в ванной оставила ему короткое послание: «Да пошел ты!!!»
– Я не буду тебя насильно тащить обратно. Не хочешь – не надо. Просто придёт тот день, когда ты пожалеешь о том, что сбежала. А потом придёт день, когда ты вернёшься и ещё больше пожалеешь. Я же просто буду ждать, когда ты приползешь. Выходи…
Я вышла, а он просто уехал…
20.05.2010-01:15 – Ложные ценности
Спросите себя, что дает человеку система моральных ценностей и почему человек не может существовать без нее, что произойдет с ним, если он примет ложные нормы, согласно которым зло есть добро.
Айн Рэнд «Атлант расправил плечи»
Какие все стали жестокие…
Даже слеза пробивает.
Ну как же можно иметь такое окаменелое сердце? Неужели люди способны быть такими?
Хотя практически каждый на самом деле добр и радостен, а чернота – всего лишь глупая показная маска, говорящая людям: «Я крутой, у меня есть стимул существования и силы на него». Это защита. А мы, видя эту ничтожную защиту, начинаем бояться и защищаться. Как? Агрессией. И эта агрессия давит всех, кто еще способен к чистоте. К дыханию свежим ветром, а не черным смогом. Те, чьи сердца еще живы, живут не среди нас, а вдалеке, и лишь только потому, что мы отталкиваем таких людей, стремясь к грязи.
Странный человек по своей природе. Непонятный. Вроде бы в выборе вещей мы выбираем качество, чаще всего качество, а при выборе людей наш взгляд бросается на цену. Хотя, если углубиться в это – мы действительно выбираем людей, как товар. Мы кидаемся на дешевки, которые выглядят очень даже ничего. Да так и в магазине. Дешевый товар, которому приписано швейцарское качество, безумно сильно тянет к себе, и в глазах непроизвольно мутнеет. Взгляд слабеет. Зрение ухудшается.
Любой человек на нашей земле – лишь ничтожный товар. И у любого товара есть своя цена и срок годности, главное, правильно их определить. А определить мы можем только одним способом – проверяем на профпригодность и ответную реакцию, нанося тем самым способом непоправимые изменения.
Правильно ли это?
Оправдано ли это?
Ни в коем случае нельзя сказать «да», но можно ли сказать «нет»? …
21.05.2010-00:14 – Не зарекайся
… а голос внутренний твердил, что счастье там, снаружи…
Майя Четвертова
Я всё же решила для себя, что не вернусь. Хватит. Наигралась. Нет никого надёжнее Пашки. Завязала с наркотой, тем более что брать её всё равно было не на что. Ноутбук, телефон, какие-то вещи были уже проданы. Осталось разве что самой идти на панель. Так сказать, вернулась к истокам. Ну, оно даже к лучшему. За это время я успела испытать многое на себе. Я даже знаю, какие лекарства и в каких количествах можно употребить для получения эффекта. Казалось бы, совершенно безобидные микстуры могут вызывать такие ощущения… Но на всё это потребовалось своё время.
Мне просто жалко стало маму. Она всё это видела и ничего не могла со мной поделать. А ей и так тяжело одной. С тех пор, как ушел наш папа. Это я потом уже узнала, что они ушел. Какое-то время мама скрывала. Говорила, что уехал в командировку, по работе. Каждый месяц присылал подарки. Как оказалось впоследствии, мама экономила деньги и покупала каждый месяц мне подарок. Типа от папы. Все детали я узнала потом. Просто он ушел к другой. Более выгодная партия. Также он всегда хотел новую машину, а мама хотела, чтобы хоть эта не ломалась. Старая копейка. Вот та подруга и купила ему впоследствии «десятку». Ну да ладно, не мне его судить, всё уже в прошлом.
У Пашки тоже руки начали опускаться. И я поняла, что если не я, то больше никто мне не поможет. Взялась за учёбу и заодно за голову. Весна уже была в полном разгаре, и можно было наслаждаться тёплыми денёчками. Гулять, разговаривать, обниматься, целоваться. Список может быть бесконечным.
Приближались майские праздники. Мы с Пашкой собирались к его родителям на дачу, но в последний день перед отъездом простыла и решила, что лучше не рисковать. Пашка поехал, ему нужно было обязательно помочь родителям с огородом. Я сказала, что пару дней отлежусь и приеду. На том и порешили.
На следующий день, первого мая, мне и правда стало лучше, и я уже было собралась ехать. Позвонила Пашке, сказала, что скоро выеду. Стала собираться, и тут… Из кошелька выпали они… Клубные карты. Меня как будто накрыло шумом ночной жизни. Я ощутила этот запах. Он какой-то своеобразный, ни с чем не перепутаешь. Я стояла и тупо смотрела на них, как загипнотизированная. Незнакомая мне ещё Тень внутри ожила и шевельнулась, уловив лёгкий ветерок «свободы» из приоткрывшейся двери её чулана. «Ну один разок. Сегодня, и всё. Денег же не надо. Просто сходи повеселись, – нашептывал голос в моей голове. – А завтра поедешь к Пашке.»
Я почему-то даже сопротивляться не стала. Набрала Пашке.
– Сегодня не получится. Прости. Маме надо помочь. Завтра приеду.
– Конечно, делай свои дела, а завтра я тебя жду. Целую.
Весь день я провела в какой-то предпраздничной эйфории. Искала, что надеть. И вот, вечером я там. Как будто и не уходила отсюда. Всё до боли родное и позитивное.
Через час я уже вовсю веселилась.
Через два я успела напиться.
Через три я с девчонками в туалете разнюхиваюсь по первому.
И вот все уже такие хорошие, все друзья, всех люблю…
21.05.2010-12:51 – А куда же ещё?
Нас заставляет страдать страх ошибиться в выборе, но, когда выбора нет, нет и страданий.
Бернар Вербер «Зеркало Кассандры»
Жуткая смесь. Ром, ред булл и кокос. Мозг отлично работает, но по-своему. Как будто кто-то думает за тебя.
Веселье продолжалось до утра. Новые знакомые, новые подруги. Утром все поехали на автопати за город, на чью-то дачу. Купание раздетыми в бассейне, шампанское, виски, танцы и наркота на выбор. Ближе к вечеру мне стало уже дурно, мозг выключался. Я пошла в дом отдохнуть. Выбрала комнату, в которой никто не трахался, и легла. Уже почти заснула, как дверь открылась и вошел один из новых знакомых. Или незнакомых? Но я его тут точно уже видела.
– Можно, я тоже прилягу? – вежливо спросил он. – А то все комнаты заняты.
– Ложись, конечно, – подвинулась я. – Мне всё равно.
Опять начинаю проваливаться в небытие и чувствую, как его рука начинает скользить от моего колена и выше, к бедру, под платье. Сон как рукой сняло.
– Ты что? Охренел? – завопила я.
– А ты что думала? Просто потусить приехала?
И навалился на меня сверху, одной рукой прижимая к постели, другой стягивая с меня трусы. Я стала пытаться выворачиваться. Кричать, я так поняла, было бесполезно. Вряд ли кто захочет вмешиваться. Взгляд поймал полупустую бутылку с виски на столике рядом с кроватью. «Классика кинематографа», – успела подумать я.
Не знаю, как я извернулась, но я схватила бутылку и согнула ногу так, что коленом угодила ему в пах. Хватка ослабла, и я ещё для верности саданула ему по башке бутылкой. Он завалился набок. Я вскочила, вся облитая остатками алкоголя.
«Надо бежать», – сообразила я.
Вылетела из комнаты, успокоилась и уверенным шагом направилась на улицу. Там уже почти никого не было. Только валялись в шезлонгах «умирающие» тела. Ворота были закрыты, калитка тоже. Через забор? Высоко. Обойдя по периметру участок, я наткнулась на двух доберманов. Хорошо, что они сидели в вольере, но, завидев меня, озверело залаяли. У одной из стен забора я заприметила дерево.
«Ну что ж, вспомним детство и как лазить по деревьям.»
С легкостью забралась на дерево, далее на забор, а вот теперь только прыгать. Метра два с половиной. И я прыгнула, больно ударившись при приземлении о корягу и рассадив колено.
«Куда же дальше? Да ещё и без туфель.»
Просто пошла вперёд по наитию, главное, подальше от этого места. Как я доберусь домой, я не представляла, зато голова прошла и позволяла чётко мыслить. Через некоторое время навстречу мне попался мальчик на велосипеде, я попросила его дать мне позвонить. Он подозрительно посмотрел на меня, но телефон дал.
«Кому звонить? Пашке? И что я скажу?»
И я решила, что выход только один. Лексус.
22.05.2010-00:50 – Потерялась
Горькое лекарство часто полезнее, чем сладкое, потому что горькое исцеляет болезнь. Настоящая радость рождается из боли.
Паисий Святогорец
Он забрал меня, ни о чём не спрашивая. Только опять ухмыльнулся с осознанием того, что как всегда всё просчитал и ставка сыграла. Всю дорогу я тоже не проронила ни слова, да и что можно говорить, и так всё ясно. Я пала ниже некуда.
Незаметно пролетело время, и мы приехали домой, поднялись в квартиру. В ту, из которой я «победоносно» бежала. На полу в коридоре валялся сухой фикус в разбитом горшке. Всё было покрыто равномерным слоем пыли. Я сразу же проскользнула в ванную. Во-первых, с меня сыпалась грязь, коленка была разбита в кровь, и к тому же я не знала, как смотреть ему в глаза. Во-вторых… Во-вторых, было достаточно того, что «во-первых».
Ванная – единственное место на земле, где можно спокойно пореветь. Зажать голову в ладошки и нареветься вдоволь. Воду открыть посильнее, сесть на край ванны, на раковину облокотиться и шептать то, на что не хватает смелости сказать вслух.
«Как бы я хотела, чтобы мы никогда с тобой не встретились. Отмотать время назад и послать тебя к чёрту в тот день. Что мне помешало это сделать тогда и что мешает сделать это теперь? Может быть, будущее всё расставит по своим местам. Пройдёт время, и ты станешь забытым прошлым. Я случайно встречу тебя. Лет через десять. Я буду идти по улице за руку со своим сыном, а ты, постаревший и с проседью в волосах, остановишь меня, взяв за рукав. Я буду долго всматриваться в твои глаза и пытаться вспомнить то, что давно забыла. Ты будешь нелепо улыбаться. Спросишь меня, как я живу, а я отведу глаза и, посмотрев на сына, вспомню тебя. Вспомню о том, что когда-то попробовала полюбить тебя, но ты в моей душе, как в пепельнице, тушил окурки своих сигарет, постепенно выжигая это чувство к тебе. Ты просто справлял свою нужду в меня, как в унитаз, а я смывала за тобой. Я спрошу, как у тебя дела, надеясь услышать в ответ, что так себе. И пойду дальше, не дожидаясь твоего вопроса. Ведь у меня всё хорошо…»
– Выходи, – услышала я властный ледяной голос.
Я наспех вытерлась и открыла дверь. Он стоял голый, с наручниками и кляпом в руках.
– Ты сама всё знаешь, – сказал он.
Я покорно встала на колени и запрокинула голову. Главное не зажмуриться, нельзя. Нельзя. Это только делает его ещё более жестоким.
Рвотный рефлекс уже подкатывает к горлу, челюсть сжата сильной рукой почти до хруста, но я ничего не чувствую. Я как кукла, которой не больно и не обидно. В этот раз он особенно жесток. Я вижу, как он получает удовольствие, наблюдая как я, собираясь с силами, встаю с пола, капая кровью, и снова поднимаю глаза. Это игра. Всего лишь такая жестокая игра…
Наконец, всё позади, я снова ползу в ванную, стараясь не смотреть в зеркало. Краем глаза вижу спутанные волосы и кровь. Встаю под душ, закрываю глаза. Слёзы сами собой бегут, сливаясь со струйками воды. Неожиданно меня с силой вжимают в кафель, я чувствую, какой он холодный, мне приятно от его каменной прохлады.
– Плачь. Мне нравится, – шепчет Лексус мне на ухо.
Но мне уже становится хорошо. Он простил. Теперь он такой, как раньше. Он весь во мне, он жестко стягивает мои волосы на затылке, впивается пальцами в ягодицу. Он лучший…
И вот я опять сижу одна на своей кухне. Ключи он забрал и закрыл дверь. Думать и что-то решать сил нет. Обрабатываю ссадину на коленке и спать. Без мыслей, без снов. Всё потом, потом…
30.05.2010-00:54 – Наш рай
Её отдали океану. Настанет час, и океан вернёт её.
Нил Гейман «Океан в конце дороги»
С этого момента со мной всегда был мой нетбук. У меня опять многое появилось. Как по мановению волшебной палочки. Но… только спустя трое суток. Меня заперли на трое суток…
Я начала вспоминать все события минувших месяцев, и это очень помогало переосмыслить их. Я стала писать про своё прошлое, делая пометки на полях для настоящего. Отвечала на вопросы самой же себе, и многие вещи становились понятнее. Моя жизнь стала будто карточный домик. Как только я соберу несколько рядов, невидимая рука смахивает всю конструкцию со стола. Мне же остаётся только наблюдать, как в очередной раз рушится моя жизнь. Но зрелище впечатляющее. Взгляд со стороны многое меняет. Теперь я знаю, кто стоит за всем этим. За время моего заключения мы познакомились с ней. Знакомьтесь и вы. Чужая Тень. Та, что постоянно нашептывала мне и заставляла делать определённый выбор, но определённый ею. Моё мнение не учитывалось. Она говорила, что ей виднее. Нужно просто довериться и отпустить. Она всё сделает правильно и обязательно красиво. Что ж, посмотрим. Пока я решила ей довериться.
Интересно и смешно читать некоторые ваши морально окрашенные комменты в своём блоге. Судите? И даже не понимаете, что не меня, а себя по большей части, разбираете на кусочки и вглядываетесь, есть ли там хоть крупинка сути. Я прекрасно понимаю, кем вы меня видите. Той самой маленькой девочкой, которая хочет играть во взрослые игрушки. И для этих игр нужны такие, как Лексус. Они исполняют детские мечты о сказочном принце, но принцесса по ночам всё чаще наматывает сопли на кулак и выжимает подушку, промокшую от слёз. Хрустальная туфелька чертовски жмёт, но выглядит изящно на ножке.
Все эти душевные излияния приходили в мою голову, пока я лежала в гамаке на побережье Тихого океана в шате Охака. После нашей последней встречи Лексус пришел через день и дал мне три часа на сборы и на то, чтобы всех предупредила, что мы летим отдыхать. Этого времени мне хватило впритык, но я была с ним согласна. Мне надо отдохнуть и побыть наедине с собой. Он был очень внимателен и весел, что для него, в принципе, не свойственно. Про ту ночь он молчал, и я тоже. Всему своё время, думала я и, как потом показала практика, была права.
Это время на берегу океана было просто незабываемым. Я поняла, что Лексус такой же, как океан. Он может быть ласковым и покрывать своей воздушной пеной каждый закуток твоего тела. Но может неожиданно ударить тебя со спины шквалом воды, обжечь колючими брызгами и бросить со всей силы на скалы.
Я люблю океан. Я полюбила океан.
Мы гуляли по Мексике, держась за руки. Я наслаждалась каждой минутой. Это был тропический рай, наш рай. Я иногда звонила маме и Пашке, который раздраженно разговаривал со мной, но трубки не бросал. Он всё ещё не мог простить мне моего исчезновения и тех нервов, которые он, с его слов, потратил за те пять дней, когда пытался разыскать меня. Опустив некоторые детали, я сказала ему правду: Лексус снова появился, и всё опять, как раньше.
Но всё хорошее имеет свойство заканчиваться. Завтра мы уже улетаем. Всё-таки день рождения я хочу отметить в Москве.
