Андрес Бендер
Амбассадор фортуны
Док (Леонард Планк.)
– Я бы на твоем месте побрил голову. Лысина, то есть бритая башка, сейчас в моде. Все крутые мачо…
– Прекрати, – он инстинктивно дотронулся до головы, поправляя, так называемую прическу. В последнее время он лысел быстрее обычного. Зачесанные назад редкие выгоревшие на солнце русые волосы светились отчетливо пустыми местами.
– Ты пришел поупражняться в шутках и остротах? Не тот объект выбрал.
– Думаю, я выбрал именно тот объект, – привычно твердо ответил Рауль Кортес.
– Как тебя занесло в эту глушь? Черт… Как живешь? Чем ты…? Не ожидал…
Лео Планк крутился, подпрыгивал от перевозбуждения в крохотном кабинете врача терапевта города Лотон, штат Оклахома.
– Пойдем, посидим, поговорим…
Лео не мог успокоиться.
– Нет, хитрая еврейская лиса. Я заплатил тридцать баксов за прием. И добавил пятерку на развитие медицины в вашем славном городишке. Поэтому выслушаешь пациента. Потом посмотрим.
– Окей, – Лео вскочил с места, в прыжке пересекая кабинет. Он был невысок, бесформен, имел короткие ноги и тяжелый зад. Потешный врач открыл шкаф и по звону стекла, Рауль понял – без выпивки поговорить не получится.
Лео разлил виски по стаканам. Хороший Теннессийский виски. Кортес это отметил. Вкус у еврейской лисы неплох. Лео обхватил стакан. Для небольшого человека у него были очень сильные руки с длинными цепкими пальцами. Ловкие руки музыканта или врача. Леонард Планк был блестящим хирургом. На заре своей карьеры, сразу после университета, чтобы набраться опыта он завербовался в армию. Еврей с дипломом одного из лучших университетов мира вместо практики в медицинском центре Нью-Йорка, Кливленда, Вашингтона, Сан-Франциско, ушел оперировать в поля боевых действий Ирака, Афганистана и стран Центральной Америки. Три года он спасал офицеров, солдат и мирных жителей. Звучит кощунственно, но он так набил руку, что мог оперировать с закрытыми глазами одной рукой в полной темноте. В армии Лео Планк сделал себе имя. Он был знаменит и легендарен. Его имя гарантия, мерило, образец профессионализма.
Ранение Рауля Кортеса было несерьезным, но могло вызвать осложнение, гангрену и еще массу медицинских неприятных терминов. Лео прооперировал его прямо в самолете вовремя полета сквозь грозу и турбулентность. Безупречная работа в непригодных условиях. Трудно найти второго хирурга, чтобы тот решился на такое.
Доктор Планк после удачной службы получил место ведущего хирурга Центральной клиники Бостона. Он строил свою карьеру под пулями и взрывами, рискуя жизнью. Долго, кропотливо, без чьей либо помощи он взошел на вершину. И упал оттуда за один день… Чрезмерная самоуверенность, гордыня, слепая вера о собственное величие, нежелание слушать иное мнение и все… Ведущий хирург с неприкасаемым авторитетом, кавалер ордена «За выдающуюся службу» Армии США лишился всего в одночасье. Общественное мнение, СМИ, просто люди буквально за месяц сделали из него изгоя. Быстрое банкротство, еще более быстрый развод, стресс, депрессия…
Сейчас Лео Планк простой терапевт в маленькой больнице городка, где нет и ста тысяч жителей. Зато есть штаб квартира «каманчей». Край Оклахомы. Богом забытые прерии. Почти конец света. Начать все заново оказалось не так уж просто. Обыкновенная рутинная жизнь непомерно давила на доктора Планка.
Тщеславие и желание быть значимым – вот на что рассчитывал Рауль.
– Индейцы не достают? Хотя твой скальп им, думаю, не нужен.
– Достал уже! – без злобы огрызнулся Лео. – За каким чертом тебя сюда занесло?
– Хочу забрать тебя.
– Куда? – равнодушно спросил Лео, голосом курьера по доставке пиццы.
– Сам выберешь. За встречу! – Рауль поднял стакан.
Они выпили.
– Обойдемся без сантиментов. Время поджимает. Мне нужен врач и надежный партнер для одного, не очень законного предприятия.
Он заметил, как изменился в лице доктор на последних словах.
– Ты не ошибся адресом?
– Спокойно док. Дело безумное, но шикарное. Ты оценишь, да и терять тебе нечего…
– Кроме свободы и жизни. Так, сущий пустяк! Если бы я хотел экстрима, то не ждал бы тебя. Уехал бы в Уганду или Зимбабве. Стал бы там шаманом, лекарем королей, женился на дочери местного вождя и сдох бы от какой-нибудь чумы.
Рауль Кортес встал и подошел к окну. Медленно открыл жалюзи, впуская внутрь яркую вспышку солнечного света. Пустая улица. Жаркий, сухой ветер гонял по ней обрывки бумаг, листву и пыль.
– А здесь чудесно, правда?
Ответа не последовало.
– Кто твоя дама сердца? Вдова библиотекаря, мать одиночка из местного Гринписа или толстенькая дочь аптекаря?
– Мы не друзья Рауль. И ты ни хрена не знаешь о моей жизни, – ответил Лео, не обращая внимания на иронические вопросы.
– Я и не хочу с тобой дружить Мне все равно как ты живешь. Я не хочу тебе помогать. Ты сам просрал все! Я тут ни причем. Хочешь сидеть в этой дыре – пожалуйста! Хочешь бухать каждый день – давай! Я предлагаю тебе шанс на еще одну достойную жизнь…
– В тюрьме!? – одновременно утвердительно и вопросительно бросил Лео.
– Я похож на безмозглого отморозка?
– Ты похож на размазню. Ты превратился в ноль! Лео Планк вытащил из меня пулю в грязном самолете, подсвечивая себе фонариком при охренительной болтанке. А сейчас он лечит сопливых малышей и старушек при полном маразме, которых лет десять как заждались на том свете.
– Зачем я тебе? Что ты хочешь воскресить? У меня нет ни опыта, ни желания. Я спокойно доживу свой век без суеты, страха и проблем с совестью. Я состарился, Рауль, так же быстро, как и облысел. Извини, но ты ошибся.
Рауль посмотрел на «старика». Ухмыльнулся.
– Я остановился в «Хемптоне». У меня очень мало времени. Жду до вечера.
Рауль Кортес быстро покинул кабинет, не желая слышать нытье Лео. Он был уверен, что не пройдет и двух часов и трех порций виски и Леонард Планк постучит в дверь его отельного номера.
Прошло чуть больше трех часов. Рауль успел прогуляться по городу, осмотреть местный парк. Съездил, зачем то в Форт-Силл на могилу Джеронимо. Пообедал в стейк- хаусе. В номере он успел принять прохладный душ и закурить сигару. Лео Планк зашел в номер, как побитая собака. Он, молча, прошел к дивану, в руках он крепко сжимал большую бутылку соленой минеральной воды. Лео Планк выпил немного лишнего и теперь всеми силами старался отрезветь. Красные пятна по всему помятому лицу, мокрые от пота редкие волосы смешно прилипли ко лбу, мутные бесцветные еле заметные от опухших век глаза. Рубашка и брюки были свежими (успел переодеться) но уже успели напитаться неприятным запахом смеси пота и алкоголя. Степной зной открытого всем ветрам штата землезахватчиков усугублял состояние доктора Планка.
Рауль посматривал на Лео без особых эмоций, равнодушно. Он подал доктору стакан, наполненный наполовину льдом. Лео наполнил его водой и жадно выпил. Второй стакан застыл в его руке на полпути, после услышанных слов Рауля Кортеса. После пары дежурных шуток, приколов и насмешек Рауль Кортес коротко, сжато и лаконично, буквально в нескольких предложениях обрисовал свой план Леонарду, абсолютно не жалея его больную голову и высокое кровяное давление. Лео застыл, чувствуя частые удары сердца всем телом. Будучи хорошим врачом, он осознавал пагубность нервозности и переживаний в совокупности с немалой дозой виски. Удивил ли его Рауль? Трудно сказать, трудно понять…
Попытка что-то сказать не увенчалась успехом. У доктора Планка в горле образовалась пустыня. Он залпом выпил всю воду. Помогло не очень.
– Ух, ты! – выдохнул он, вытирая обильную влагу со лба.
– Что сказать? Я конечно не психиатр, но медицинского образования мне хватает, чтобы поставить почти точный диагноз.
– Между безумием и гениальностью грань тонкая.
– Эта мысль будет согревать тебя в ожидании приговора. Если останешься в живых…
Последние слова Лео произнес почти шепотом. Появилось желание вновь выпить. От этой мысли его чуть не вырвало.
– Как? Как тебе могло прийти такое в голову? Короче! – психанул Планк и резко поднялся. Голова закружилась, и он плюхнулся назад.
– Не могу найти вопросы. Не хочу слушать твои ответы!
Брызгая слюной, он активно жестикулировал дрожащими руками.
– Успокойся. Подумай и скажи – что конкретно тебя беспокоит? – Рауль говорил издевательски спокойно.
Лео обхватил руками голову и застонал.
– Я постараюсь забыть, что мы виделись. Я ничего не слышал. Это мой пьяный бред, – успокаивая самого себя, говорил Лео.
Рауль открыл дверь на балкон. Запах выгоревшей травы с силой ударил в нос. Он курил любимую сигару, отмечая про себя, что за последнее время стал курить намного чаще. Он пристрастился к сигарам в Колумбии. Там они были попроще, покрепче, изготовленные кустарным способом. На вкус полное дерьмо, к тому же вызывали обильную жажду с привкусом жженой бумаги во рту. Но иногда у контрабандистов появлялись партии сигар с Кубы и Доминиканы. Рауль бессовестно воровал их и наслаждался. Так и привык. Курил редко, но при сильном напряжении или нервном перевозбуждении доза увеличивалась.
Рауль Кортес посмотрел на Лео Планка. Тот продолжал сидеть, обхватив руками голову, и причитал, как старушка сектантка, выжившая из ума. Речь его была неразборчива.
– Что с тобой произошло? – с тоской в голосе спросил Рауль. – Почему ты сдался?
Лео поднял на Рауля полные безумия глаза.
– Я спрашивал себя об этом. И со временем понял, случилось то, что случилось и не стоит искать причину. Начать сначала, новая жизнь?
– А почему нет?
– Зачем? Ради чего?
Рауль грустно улыбнулся. Он не понимал паники, прошедшего ад войн и конфликтов, врача. Человека, собранного максимально, не теряющего самообладания от крови, ужаса, страданий и близости смерти. Что сделала с ним жизнь на гребне успеха и всеобщего обожания?
– Если ты закончил свою жизнь…
– А ты что предлагаешь?! – чуть ли не крича, не дав договорить, прервал Лео. – Деньги? Свободу?
– Хватит задавать вопросы. Возьми себя в руки. Свались в обморок, для лучшего эффекта, – саркастично предложил Рауль, полагая таким тоном вывести Лео из состояния панической атаки.
– Чем ты дорожишь? Этим? – Рауль обвел руками номер отеля. – Хорошо устроился. Живешь весело. Выписал два рецепта, купил бутылку!
– А в твоей версии я что делаю? Сижу в бетонной клетке или кормлю червей?
Даже если твой безумный план сработает, я буду вне закона, в розыске. Прячась как не бедная крыса, боясь всех. Чем же это лучше?
Лео задыхался от нехватки воздуха и сигарного дыма. Тяжело дыша, он прошелся по комнате из одного угла в другой.
– Если мой безумный план сработает, – повторил за ним Рауль, – О тебе вообще никто не узнает. Поедешь в Канаду, начнешь все с чистого листа. Дом на краю чистого леса с прелестным озером. Заведешь собаку, семью, ружье для охоты. Вложишь деньги в фармакологию, откроешь клинику для эскимосов. Купишь фотоаппарат и будешь снимать северное сияние и белых медведей.
Взгляд Лео наполнился жизнью и смыслом. Дыхание восстановилось, тремор в руках утих. Речь Кортеса произвела на него магическое впечатление. Он на несколько секунд перенесся в мир, красочно описанный Раулем Кортесом.
– Нас не прекратят искать и сто лет спустя.
– Трудно искать черную кошку в темной комнате… Тем более, если ее там нет.
Рауль затушил сигару. Он понял, что Лео Планк готов рискнуть. Это читалось во взгляде и голосе. Он смирился, перестал внутренне спорить с самим собой. Вернулось логическое мышление вместо эмоциональной истерики.
– Как ты хочешь это провернуть? Откуда такая уверенность? Не слишком просто?
– Док, меня достали твои вопросы! Детали по ходу подготовки!
– Я надеюсь, что не успею пожалеть о твоем появлении в моей жизни, – опустошенно упавшим тоном сказал Лео. Он поразился метаморфозе, которая с ним произошла за несколько минут. Чертов Кортес! В душе он насмехался над собственной наивностью. Как мальчишку заманил его Рауль в опасную авантюру. А с другой стороны этот шальной бывший капитан с магической властью был прав – ему нечего терять… Лет через десять еще не старый доктор Планк приобретет ожирение, цирроз и инсульт.
– Черт с тобой, синьор Кортес. Ты, славный потомок безумного конкистадора.
Лео Планк имел в виду знаменитого завоевателя Мексики и Кубы, человека познакомившего Европу с шоколадом по имени Эрнан Кортес.
– Что мне делать?
– Иди домой и жди. Скоро я позвоню, и ты приедешь в Калифорнию, – ответил удовлетворенный Рауль. – Приведи себя в порядок, придумай для своих пациентов правдоподобную историю своего недельного отсутствия. Зайти на сайты знакомств и выбери себе жену. Говорят, хороши филиппинки и гаитянки.
– Нет бога, которому я могу помолиться…
Произнося эти слова, мистер Планк расписывался в контракте. Контракт с самим дьяволом в лице влиятельного искусителя по имени Кортес.
Лео не хотел во все это ввязываться. Но парадоксально то, что узнав обо всем он уже не мог отказаться. Мысленно возвращаясь в армейское прошлое он понимал, что не наигрался в войну, не достиг предела… Остался запас пороха в преславутых пороховницах.
Трой (Сэм Бартли)
– Я всегда хотел попасть с тобой в одну группу. Хоть на одну миссию. Сколько раз мы были рядом? Раза три, четыре? В Никарагуа только в последний момент группу разделили на две. Помнишь?
– Помню, – коротко ответил Рауль, заглушая двигатель машины. – Шанс у тебя появился.
– Что? А нет, капитан, я в отставке.
– Я тоже.
Большой, атлетически сложенный афроамериканец вопросительно уставился на Рауля.
Сэмюель Джейкоб Бартли уволился из армии за месяц до рождения сына. Как и обещал жене. Настоящий мужской поступок – сделать, то, что пообещал. Ради любимой женщины, подарившей ему наследника, он смог изменить свою жизнь. На гражданке было не так уж плохо, хоть поначалу Сэм ощущал неуверенность, ведь он связывал свою судьбу только со службой в армии. В будущем он видел себя, как минимум, бригадным генералом с неограниченной властью и множеством наград. А вышло, что он попал под власть женщины. Он сделал все осознанно и не считал себя подкаблучником. В родном городе Сэм получил прекрасную доходную работу. Полная идиллия в семье, регулярные занятия спортом, частые пикники с преданными друзьями. Через два года Сэм стал отцом во второй раз. Нет. Во второй и третий раз. Его очаровательная жена Трейси родила девочек близняшек и.…Впала в кому на долгих, бесконечных три месяца. Потом реабилитация, которой нет конца. Лечение затягивалось, страховка не справлялась. К тому же на попечении у Сэма остались трое малолетних детей. Вот такая не радужная перспектива вырисовывалась. Он разрывался между семьей и работой. Семья, конечно, побеждала, что не нравилось работе. Работодателям не понравилась малая ответственность мистера Бартли. Его понижали, чуть ли не каждую неделю, урезали жалование, игнорировали его просьбы и не желали входить в тяжелое положение. Система в действии. В защиту Сэма надо указать, он не опустил руки, не пал духом. Протестовал, боролся, как мог. Ему помогали семья, друзья, общественные организации, правозащитники. Люди, компании, армия не могли закрыть его проблемы и наполовину. Денег не то, что не хватало, их просто не было. Он брался за любую работу, одну, другую, подработку, ночные смены. Больница с любимой, дорогой женой с одной стороны и дом с детишками с другой. Сэм держался из последних сил. Каждый день новости только плохие. Ни одного просвета. Он не знал, чем все закончится. Или он вышибет себе мозги одной бессонной ночью или органы опеки отберут детей или он потеряет любимую женщину… И все равно при любых раскладах – пуля в голове.
– Я думал, ты дослужишься…
– До могилы? – перебил Кортес. – Не захотел ждать. А вот с тобой что произошло? Ты же вояка в третьем поколении. Как так?
Рауль лукавил. Он знал о Сэме Бартли почти все. О жене, детях, проблемах.
Да, он хотел использовать горе человека в своих интересах. Подло, бесчеловечно. Но Рауль Кортес был выше всего этого морального набора жизненных устоев. Или ниже…
Раулю нужен Сэм Бартли. И он его получит.
– Капитан. Времени у меня мало, – сказал Сэм, посмотрев через окно машины на вход клиники, где они припарковались. – Не вовремя ты. Рад, что жив. В другой раз поговорим.
– У меня времени еще меньше. Ты знаешь, зачем я здесь?
– Честно, мне насрать, – устало ответил Сэм.
– Я быстро. Мне нужен ты, твои навыки, твои руки.
– Не понял. Что за миссия? Ты же сказал…
– Это моя личная миссия. Страна здесь ни причем. Работа на неделю максимум. Деньги хорошие…
– Мистер, – грубо прервал Сэм, – Если бы я хотел жить нечестно, то давно бы толкал героин или крышевал телок в борделе. В Сент-Луисе банд хватает, поверь. Меня бы с руками оторвали.
Сэм максимально расправил плечи, выкатив огромную грудную клетку вперед. Он занял пол салона не маленькой машины своими габаритами.
– Я каждый день получаю тонну таких предложений. Только из уважения к тебе по армейским временам я разговариваю, а не выбиваю тебе зубы.
– Это не просто, лейтенант, – Кортес посмотрел ему прямо в глаза.
У Сэма Бартли были светло голубые или даже серые глаза, что очень ярко контрастировало с его темной кожей и ежиком черных волос.
– Мне пора. Трейси ждет.
– Я, по-твоему, похож на наркодилера?
– Конечно, похож! – мгновенно с радостью согласился Сэм, – Ты же латинос. Чиканос. Любитель текилы и такоса.
– Я не занимаюсь криминалом.
– Хочешь провернуть переворот в банановой республике? – продолжал язвить Сэм.
– Я хочу провернуть одно очень опасное дело. Ты можешь мне помочь.
Бартли хотел возразить.
– Закрой рот и слушай! – прикрикнул Кортес. – Неделя максимум, с подготовкой. Это все что мне от тебя нужно. Дело опасное. Но мы с тобой не в музеях прохлаждались. Сейчас миссия оплачивается.
– Ты больной, капитан?
Сэм приоткрыл дверь машины.
– При любом исходе деньги будут у твоей семьи еще до того, как ты вернешься. Жену вылечишь и детей обеспечишь образованием и нормальной жизнью.
Бартли не вышел. Взгляд, направленный на Рауля был максимально настороженным и подозрительным.
– Ты хочешь заплатить мне прямо сейчас, – осторожно с надеждой поинтересовался Сэм.
– Нет, Бартли. Я не дам сейчас ни цента, пока ты не пойдешь со мной. Через несколько часов после начала нашего дела ты получишь деньги на любой счет или наличными. Повезет, будешь их тратить. Нет, семья в порядке.
– Бред какой-то. Я нужен своей семье. Мертвый или сидящий в тюрьме я точно им не помогу. Не уговаривай меня.
– Ты протянешь еще пару месяцев, а может и того меньше. Потом опека отберет детей. Работы толком нет. Жену ты не лечишь, потому что денег хватает только поддерживать ее жизнеспособность. Кто поможет тебе? Бог? Семья? Друзья? Никто.
Сэм Бартли закипал изнутри. Рауль говорил правду, но кто ему позволил ее произносить?!!? Он подался всем телом вперед и тут же получил короткий резкий удар в нос. Пронзающая боль, вспышка перед глазами, потеря ориентации и голос издалека:
– Не стоит Сэм. Я тебе не враг. Это не шантаж. Говорю как есть. Не согласишься – твое дело. Я справлюсь. Даю шанс тебе.
Кортес протянул салфетку. У Сэма из одной ноздри текла струйка густой, вязкой крови. Механически он вытер нос, чуть успокаиваясь, обдумывая слова Рауля.
– Откуда ты все знаешь?
– Не важно. Не о том думаешь.
– Что ты хочешь?
– Мне нужен тот, кто меня не подведет. Поэтому я здесь.
– Я могу подумать?
– Нет.
– Ты с ума сошел, капитан, – шмыгнул носом Сэм, – Я так…
– Не канючь, лейтенант. Не поверю, что ты смирился. Хочешь со мной выполнить опасную миссию? Так вот. Я буду рад служить с тобой.
– Но я должен знать, на что иду.
Слова капитана грели душу, льстили ему, но червь сомнения еще не исчез.
– Армия меня научила, что безупречные планы существуют. Удачных миссий на порядок больше, чем провалов. У меня так точно. Я прав?
– Да, сэр!
Рауль Кортес надел солнцезащитные очки и откинулся назад.
– Я подожду здесь немного, – сказал он, не глядя на Сэма. – У меня совсем нет лишнего времени.
Дверь открылась и закрылась. Сэм Бартли бегом помчался в больницу, чтобы через двадцать минут таким же темпом вернуться назад.
– Это электрический стул, капитан! Без вариантов! Я не знаю где ты был. Но после 9/11 все по-другому.
Сэм Бартли до предела пучил свои серые, стальные глаза. Губы дрожали, слова не выговаривались. Они приехали на один из пустырей на окраине Сент-Луиса.
Кортес ехал наугад, не зная дороги, лишь бы подальше от города, где нет людей. Намеренно, зная темперамент Сэма. По дороге он не спеша вводил в курс дела бывшего сапера Армии США, лейтенанта Сэмюеля Бартли. Закончил, въезжая на пустынную местность с одиноким промышленным наполовину разрушенным зданием. Кортес опираясь о теплый капот машины, наблюдал за Сэмом.
– Ты больной Кортес. Можешь даже не отвозить меня. Просто исчезни!
– То есть если от двадцати пяти до пожизненного, то нормально. Тебя устроит. Так? – спросил Рауль и вкинул в рот жевательную резинку, смачно ее разжевывая.
– Ты действительно не понимаешь? – еще больше закипал Сэм. – Этого не простят ни мне ни моей семье. Ее уничтожат!
– Ты меня вообще слушал?
– Лучше бы не слушал. Я не идиот! Деньги получит семья?!! Да мои дети подавятся этими деньгами. Их вырвут у них вместе с сердцами!
Говоря о детях, Сэм чуть не плакал. Этот добродушный великан был сентиментален и раним. Хороший в целом человек, доведенный до отчаянья и безысходности.
– Ты согласился, Сэм Бартли.
– Я не предполагал…
– А что ты думал?! – теперь повысил голос Рауль. – Мы украдем мелочь в торговом центре, за что нас просто поругают. Нет, Бартли за большой куш нужно попотеть. Я предложил очень хорошие деньги за очень короткий срок и практически без риска.
Замечая попытку Сэма поспорить, Рауль продолжил, отрывая свой зад от капота:
– Да, без риска. Чтобы вырвать сердца твоим детям их нужно для начала найти. А это невозможно не найдя прежде тебя. А тебя не найдут! Если ты не сглупишь. Но ты же не идиот, правда?
Рауль открыл дверь машины. Покопошившись немного, он достал темно синюю банку пива и бросил ее в сторону Сэма. Он легко поймал ее своей огромной рукой. Открыл, с шипящим звуком и немного обливаясь, Сэм опустошил ее за пять секунд.
– У нас огромная страна. Найти в ней Сэма Бартли не зная о нем абсолютно ничего можно только в кино.
– Они могут нас просто расстрелять, не смотря на жертвы. Всех собак повесят на нас… Рауль Кортес, ты служил в армии и знаешь, как делаются подобные вещи.
Сэм чуть успокоился. Говорил логично. Оставшуюся нервозность выдавала рука, бесконечно гладившая армейскую прическу и взгляд, который он прятал от глаз Рауль, будто боясь гипноза.
– Такая возможность есть, – согласился Рауль. – Но в наших силах сделать ее минимальной. Ты отличный солдат Бартли. Мы профи, лучшие из лучших.
– Может, пойдешь в проповедники, – вполне серьезно предложил Сэм, – Убеждать ты умеешь.
– Найди в себе силы, лейтенант, – не обращая внимание на иронию продолжал Рауль. – Ты в деле?
– Я не знаю.
Сэм подошел к машине и оперся о крышу руками и опустил голову в низ.
– У меня нет времени и желания уговаривать раскисших на гражданке солдат, – проговорил Рауль, открывая дверь автомобиля со стороны водителя.
– Я могу рискнуть и план у тебя что надо, – признался Сэм. – Я не знаю, что делать потом. Жить в страхе? Ждать каждый день кучу дерьма? Продолжать бояться и переживать за семью? Чем это лучше моей теперешней жизни?
Рауль, сидя за рулем, закрыл глаза и задержал дыхание. Как же ему надоели вопросы. Как же надоело отвечать на них. Чем дорожат люди, которые просиживают свою жизнь по уши в грязи, нищете и без надежды? Не понятно…
Рауль не сразу понял, что Сэм продолжал говорить.
– Я служил своей стране, я честный человек. Люблю жену и детей, уважаю родителей и друзей, хожу в церковь по воскресеньям. Как я объясню им все?
– Расскажешь о патриотизме и честности у гроба своей жены.
– Не шути так, – процедил сквозь сильно сжатые зубы Сэм. – Опасная территория, капитан. Разорву тебя…
– Так ты, мать твою, герой! – наигранно радостно выкрикнул Рауль. – Что ж ты плачешься и жалуешься? Разорви их всех.
Рауль абсолютно не боялся атлетически сложенного, сильного физически Сэма. Его внутренний стержень мощнее в сто раз. К тому же годы тренировок и незабываемый опыт говорили в пользу Рауля.
– Садись.– кивнул Кортес, – Тебе уже пора. Могу подкинуть пару сотен баксов на молоко.
Сэм Бартли, глотая злость и обиду, уселся рядом, закрывая дверь с такой силой, что зашаталась машина и завибрировали окна.
– Как будет с деньгами? – спросил Сэм, стараясь не смотреть на Рауля.
– Да, как хочешь, -отмахнулся Рауль и завел мотор.
– Поясни.
– Можешь указать любой счет. Наличные лично тебе или доверенному лицу.
Как решишь, так и сделаем. Но самое главное, – Кортес повернулся к Сэму и хмуря брови с прищуром посмотрел на него, – Нытья я больше не потерплю! Мои приказы не обсуждаются!
– Так точно, капитан.