bannerbannerbanner
Системный менеджмент – 2023

Анатолий Левенчук
Системный менеджмент – 2023

Полная версия

Не надо путать бизнес-инжиниринг с моделированием процессов. Это лишь его небольшая часть. В центре внимания бизнес-инжиниринга находится «архитектура предприятия» – описание, нацеленное на выявление его фундаментальной организации, определяющей его главные свойства, с последующим переходом к описанию отдельных процессов, а не наоборот. Архитектурная модель создает платформу для интеграции деятельности – как в различных функциональных областях, так и на разных уровнях организации, что приводит к получению системного эффекта, роста согласованности работы всех элементов, что и дает резкий прирост эффективности.

Овладев технологиями бизнес-инжиниринга можно целенаправленно построить организацию, используя лучшие методы, стандарты и практику, а также собственное креативное мышление. Инженерные методы в организации деятельности – это рубеж, переступив который, менеджмент из царства произвола вступает в область точных решений.

В бизнес-инжиниринге в отличие от классического инжиниринга есть свои особенности – организации, в отличие от технических систем, построены из людей, которые обладают своим пониманием ситуации и свободой выбора поведения. Здесь, конечно, нужен баланс инженерных и гуманитарных технологий. Но большинство проблем предприятий вытекает из того, что людей заставляют работать в плохо спроектированных организациях.

Дальше важно перейти от общих деклараций про важность использования инженерии в проектировании и «изготовлении» организаций к конкретным нормативным (то есть обязательному использованию SoTA-практик в реальных проектах вместо попыток изобрести велосипед) инженерным практикам. За последние пять лет существенно изменился сам набор этих практик, поэтому нужно пересматривать и текущую литературу по бизнес-инженерии. Например, «архитектура предприятия» всегда путалась с «архитектурой информационных систем предприятия», и это не случайно – пришла пора дать чёткие рекомендации на этот счёт. А ещё архитектура в системной инженерии выделилась в отдельную дисциплину и отделилась от собственно прикладной разработки требуемой функциональности/«фич» по предметам своего интереса, и ещё выделилась производственная деятельность DevOps – все они должны быть найдены в инженерии бизнеса, но пока обсуждение этих вопросов отсутствует, традиция концентрируется на моделировании «бизнес-процессов».

Ещё одно соображение связано с выделением разработки бизнес-модели как выработки стратегии предприятия с обязательным предложением способа получения денег в обмен на пользу/value от продуктов и сервисов организации, оно получило название «бизнес-анализ»/business analysis24, хотя задача вроде как получить синтез: предложение бизнес-модели, а не её анализ! Бизнес-анализ тоже имеет свою ассоциацию, проводящую профессиональную сертификацию своих членов25, бизнес-анализу учат как отдельной специальности, нормативная часть практики опубликована как BABoK (business analysis body of knowledge) Guide26. Помня, как путают «системный анализ», «системное мышление» и «системную инженерию», легко представить, как будут путать «бизнес-анализ» и «инженерию бизнеса».

Само слово business тут проблематично:

• С одной стороны, оно означает предпринимательский проект, «дело», предприятие. И поскольку не все организации ориентированы на получение предпринимательской прибыли (например, благотворительные организации, государственные органы и административные учреждения, «бизнес» процесса мытья полов в офисе заводоуправления), то стандарт ISO 29148 предлагает слово «бизнес» заменять словом «организация» или «организационный» (в зависимости от контекста). Если следовать рекомендациям стандарта, то business engineering надо переводить как «организационная инженерия» или «инженерия организации» (как мы, впрочем, и делаем в нашем учебнике).

• Слово может означать вопросы бизнесменов по прибыльности и способам зарабатывания, поэтому можно считать, что речь идёт о business analysis, который означает именно анализ бизнес-модели, который неявно включает не только анализ, но и предложение этой бизнес-модели, то есть «бизнес/предпринимательская сторона вопроса» (что бы ни понималось под словом «предприниматель» и «бизнес», но в быту это «про деньги»), «на чём делаем деньги», а не «как устроена организация/предприятие/проект». Чтобы подчеркнуть этот аспект, будем говорить о разнице между бизнесменом и организатором как разнице между ролями (хотя в жизни обе роли можно легко представить и у одного человека).

Ещё один термин для того же самого – это инженерия предприятия/enterprise engineering27. Это, пожалуй, самое популярное и продвинутое понимание использования инженерии для создания и развития предприятий: широко используется в промышленности, а не только в университетской среде или отдельными консалтинговыми фирмами, сразу отсылает к поддержанному компьютерному системному моделированию и системной инженерии с особым акцентом на важность архитектурных решений для предприятия (что для нас сейчас ценнее всего, это поддерживает тезис о том, что менеджмент – это специализация системной инженерии). Конечно, и у этого термина есть проблемы:

• Используемые сегодня в инженерии предприятия подходы чаще всего не SoTA, учебники и статьи отстают на десяток и больше лет от фронтира как программной инженерии (при всех заверениях, что инженерия предприятия учитывает тренд автоматизации и опоры на компьютерные корпоративные системы для целей и операционного менеджмента, и управления изменениями, а также стратегирования, включая бизнес-моделирование).

• Слово «предприятие» ограничивает область применения подхода уровнем предприятия, а не уровнем произвольных оргзвеньев. То есть мы можем считать, что организация – это команда, или коллектив как команда команд, или предприятие, или даже расширенное предприятие/extended enterprise из отдельных юридических лиц, объединившихся для выполнения какого-либо большого проекта (создания и дальнейшего обслуживания атомной электростанции, там одним предприятием не обойдёшься, и менеджмент нужен в масштабах всего проекта). И ещё можно обсуждать общественные организации, клубные объединения, хоббийные проекты, где не требуется образование юридического лица и не предусмотрена коммерческая деятельность, органы муниципальной власти или учебные заведения. А вот слово «предприятие» означает, что речь идёт о стандартном юридическом лице, имеющем целью извлечение прибыли в пользу акционеров.

Так что мы будем говорить про организационную инженерию как специализацию системной инженерии для организаций (игнорируем тот факт, что organizational engineering уже занятый другим значением термин, мы не будем часто им пользоваться, нам нужно подчеркнуть содержание подхода), а системный менеджмент (systems management) будем считать синонимом системной инженерии. Конечно, в состав инженерных практик для создания и развития организации в системном менеджменте входит рассмотрение всех трёх времён:

1. Разработки (стратегирование, архитектурирование/architecting, проектирование организации или её части/оргвозможности/capability),

2. создания (организационные изменения: претворение стратегии и оргпроекта/orgdesign в жизнь),

3. непрерывного развития (эволюция).

Праксеология, экономика и менеджмент

Системный менеджмент существенным образом использует экономические рассмотрения, ведь при всех заявлениях, что он вообще «про организации», речь идёт о создании и развитии систем, которые всегда небесплатны, и полная стоимость владения является обязательным описанием. В случае организации можно различать полную стоимость владения целевой системой и полную стоимость владения самой организацией. В организации должен быть налажен финансовый учёт (да, даже если это «некоммерческий проект», хобби: системное мышление требует учёта затрат, принятие решений делается с учётом эффективности – а как вы будете знать эффективность вашей работы, если не наладите управленческого учёта?), при этом он должен будет удовлетворять и целям менеджмента (СебеУчёт) и целям внешних проектных ролей (ТебеУчёты, ибо их может быть несколько: акционеры, налоговые органы и т.д.). Это будет рассмотрено подробней в курсе, но проблема в другом: в рыночной экономике большинство организаций, для которых ведутся учёты – рыночные предприятия, и сам учёт ведётся номинированным в деньгах. Тем самым менеджерам хорошо бы знать хотя бы что-то про природу денег. Скажем, при позднем социализме обмены велись при помощи таких «денег», как бутылка водки: оплата многих работ номинировалась в «поллитрах», и далеко не все эти «поллитры» выпивались работниками, они вполне шли дальше в оплаты по тому же принципу. В связи с войнами и противостояниями стран начинает лихорадить финансовую систему в части валютных платежей. Криптовалюты всё время смущают то ли лёгкой возможностью заработать, то ли большим риском потерять всё. Самые успешные предприятия выпускают акции, но опять же – акции имеют переменную стоимость, а «биржевая игра» – это именно «игра». А ещё есть финансовая инженерия, и большинство программистов, изображающих из себя финансовых инженеров, вместо ценных бумаг (предмет регулирования практически во всех государствах) выпускают полностью эквивалентные «токены», которые не отличаются от регулируемых ценных бумаг ничем, кроме названия – и потом удивляются, что эти проекты оказываются неуспешными, а покупатели токенов удивляются, что теряют деньги. Во всех этих явлениях менеджерам было бы хорошо разбираться: все они сулят большую и лёгкую прибыль, но не менее большой и лёгкий убыток, и встречаться с такими предложениями придётся ежедневно. Как минимум, нужно понимать природу денег и ценных бумаг (паёв), структуру обменов/сделок, ибо с учётом ресурсов, финансами и собственностью придётся иметь дело ежедневно.

 

В интеллект-стеке в основании всех этих вопросов лежит методология, как самая общая наука о человеческой деятельности. В части обсуждения обменов и человеческого сотрудничества экономисты предпочитают её называть праксеологией28 (иногда праксиологией, о правописании так и не договорились). Есть несколько разных школ праксеологии, но нас будет интересовать прежде всего австрийская школа праксеологии, потому что из этой школы праксеологии выросла австрийская школа экономики, дающая объяснения многих интересующих нас эффектов. По замыслу праксеологов австрийской школы, на этих идеях должна была вырасти ещё и австрийская школа права, и австрийская школа социологии, но эти проекты так и не случились.

Для понимания экономики и природы денег рекомендуем читать учебник австрийской школы экономики Хесуса Уэрта де Сото «Австрийская экономическая школа» (книга вышла на испанском в 2000 году):


Увы, более свежего SoTA знания по экономике нет. Сама по себе экономика делится на макроэкономику (что происходит с распределением ресурсов на уровне таких систем как страны: рынки, деньги) и микроэкономику (что происходит с распределением ресурсов на уровне таких систем, как фирмы: принятие менеджерских решений). И австрийская школа экономики на базе методологии по факту является рациональным описанием происходящего в экономике. Рациональное – это наличие фальсифицируемой объяснительной модели, высказанной в виде догадки (как говорят в самой австрийской школе, «аксиоматическая теория», то есть основанная на догадках-аксиомах, а не выведенная из опыта эмпирически. Нас как раз не интересуют эмпирические теории, мы придерживаемся рационализма29, подробней это пока рассказывается в учебнике «Образование для образованных»30).


Сама по себе экономика является «обычной наукой», но если смотреть её нормативную версию, то именно она рассматривается в ходе государственного строительства, определяя, например, разницу между социалистическим и рыночным укладом хозяйствования, защитой частной собственности и наоборот, её отсутствием, то есть работе предприятий в рыночных или не очень рыночных условиях (даже при социализме свободные обмены присутствуют, иначе общества такие бы не выжили, рынок с его свободными обменами есть даже там, где формально рыночные отношения запрещены, например, в тюрьмах) – нормативная версия экономики является частью социальной инженерии. Наш учебник менеджмента не затрагивает эти вопросы. Тем не менее, время от времени встают вопросы «государственного управления», которые можно разделить на два вида, связанные между собой как цепочка создания (оргзвено чиновников создаёт и развивает общество какой-то территории):

• Как управлять территорией (страна, регион, район, город), понимаемой как общество (что такое «управлять» тут даже не будем пытаться объяснять). Тут полно неверных идей, что это тоже менеджмент: страна представляет собой какой-то аналог акционерного общества, где налогоплательщики вроде как его собственники, поэтому идеи менеджмента сюда переносимы. Нет, ни в коем случае. Во-первых, речь идёт о совершенно другом виде систем, где нет понимания, кто именно ответственен за распоряжение трудом и капиталом, обмены труда на долю в прибылях и убытках (отсылки к «народу» тут не помогают, см. обсуждение госпроектов в курсе «Практическое системное мышление»). Во-вторых, речь не идёт об обменах и сотрудничестве, но о простом принуждении силой (скажем, госуслуга получения паспорта или постановки на военный учёт: отказаться нельзя, принцип взаимовыгодности не работает), и «продать акции этого предприятия, купить акции другого» нельзя, последствия смены гражданства тут совсем другие. Есть, конечно, много разных идей о «страховом государстве», конкурентных «контрактных юрисдикциях», но это пока не более чем идеи. В сфере государственного управления говорить о системном менеджменте и применять практики менеджмента нельзя, там работают другие нормативные/инженерные дисциплины.

• Как организовать труд чиновников в оргзвене органов муниципального и государственного управления. Речь идёт о том, что целевой системой мы считаем общество, а чиновники (включая депутатов разных выборных органов, которые с момента выборов по факту тоже становятся чиновниками) договариваются между собой о не столько создании (общество уже наличествует), сколько развитии (уж как они понимают это развитие, часто можно увидеть и деградацию) общества. Госорганы трудно назвать предприятием (там совсем другая экономическая часть, это ни разу не «предпринимательство»), но они всё-таки организации, и там должен быть организован системный менеджмент. Со многими и многими оговорками (опять отошлём к разделу про заведомую неудачу госпроектов в учебнике «Практическое системное мышление», добавим соображения про «власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно») материал нашего учебника может быть использован и для этой работы, практика системного менеджмента применима и к таким оргзвеньям.


Похожее замечание можно дать и по части организации маркетинга и продаж, где тоже различаем практики в цепочке создания (оргзвено маркетинга создаёт и развивает сообщество клиентов):

• Сам маркетинг как создание и развитие лояльного комьюнити покупателей продуктов и сервиса – это инженерия сообществ (пропаганда как «маркетинг» идей госстроительства – это создание и развитие обществ, тоже социальная инженерия, хотя часто речь идёт и о создании сообществ, «маркетинг идей госстроительства». Сюда же можно отнести и просвещение как маркетинг образовательных идей). Это не системный менеджмент, он тут не применим.

• Организация оргвозможности маркетинга в предприятии (оргвозможности пропаганды в госорганах, партийных организациях, организация просвещения) это создание и развитие организации, для оргзвеньев таким занимается системный менеджмент.


Знание основ австрийской школы экономики (включая политэкономические соображения) существенно помогает в принятии менеджерских решений, ибо любые организации действуют в окружении общества, в котором реализованы нормативно какие-то макроэкономические идеи.


Но всё-таки нельзя не признать наличия проблем в аксиоматике австрийской школы, ибо она по факту прекратила своё развитие ещё в 20 веке (недаром рекомендованный учебник выпуска аж 2000 года, более 20 лет назад). Продвинутым студентам хорошо бы подумать над следующими вопросами:

• Австрийская праксеология (и экономика как её развитие) рациональна, а не эмпирична, в отличие от мейнстримных направлений экономики, которые эмпиричны (то есть «выводят законы из данных»). Но сама рациональность времён становления австрийской праксеологии (середина 20 века) изменилась31. Как изменится праксеология, если в её основе лежит новое понимание рациональности? Например, сегодняшняя (то есть предложенная ещё в прошлом веке) праксеология отказалась от численных оценок в экономике, ибо считает их невозможными (как потому что события считает уникальными неповторяющимися, поэтому не поддающимися статистическим оценкам, так и потому что не надо заниматься цифрами, если из них нельзя вывести теорию). Если учесть новое понимание рациональности, то можно получить и количественные праксеологические и экономические модели. Но это пока не сделано (а когда будет сделано, вряд ли это будет называться «австрийской школой праксеологии и экономики»).

• Австрийская праксеология опирается на принцип методологического индивидуализма, который сама же и формулирует: все решения принимает индивид-человек, нет никаких решений «социума» (сообществ, обществ, человечества). Но в последнее время всё активней разбирается вопрос о биологическом индивиде (кто тут субъект эволюции: микроб или микробный мат? Геном, или организм-феном, или всё-таки популяция – ибо лев и львица это уже два организма, популяция? Или львиный прайд? Или все львы на Земле как «биологический вид», то есть не скрещивающийся с другими видами и поэтому все мутации отрабатывают в нём?). Дальше обсуждение идёт по линии центральной догмы молекулярной биологии (что информация от генома к феному идёт прямо, а вот обратный отклик от окружающей среды через мутации, совсем другим способом). Вот всё то же самое для нормативных дисциплин в менеджменте (инженерия организаций) и далее социальной инженерии (идеи организации распределения редких ресурсов – экономика, идеи права, идеи общественного устройства типа «государство», основные черты которого тоже исторически меняются, и т.д.). Тут возможен учёт современных знаний по основанной на физике теории действия (active/embodied inference), квантовоподобности принятия решений, панпсихизме в версии минимального физикализма в определении агентности (в праксеологии агенты – это только отдельные люди, проблема детей с их маленькой разумностью не обсуждается, людей с компьютерами и даже агентности организаций из людей с компьютерами не обсуждается, хотя понятие капитала и фирмы вводится).

• Именно австрийская школа праксеологии и экономики дала наиболее адекватное понятие предпринимателя и различение предпринимателя и инвестора. Современная инженерия с её идеями «всё стартап», идеями бесконечного развития, описаниями предпринимательства как поиска аффордансов для каких-то функций могла бы сильно добавить к идеям предпринимательства в их текущем изложении адептами австрийской школы.

Право, этика и менеджмент

Похожие комментарии можно было бы высказать по поводу идей права, ибо нет организаций, существующих вне правовых систем. Нужно различать идеи права и законности: право отражает текущие SoTA этические представления, а законность говорит, что «что написано в законе, как бы не нелепо это было, то и будет твоим правом». То есть законность не равна правозаконности, если закон не отражает этического SoTA. Легко представить ситуацию, когда закон устарел (например, «по закону ведьм надо сжигать», «гомосексуалистов сажать в тюрьму за сам факт их существования»), а SoTA уже ему не соответствует («ведьм нет, при этом смертная казнь не решает проблем, это плохо», «их тело – их дело»). Менеджеры всё время оказываются в ситуации, когда прямое выполнение всех известных законов приводит к невозможности работы, да и просто этически запретно (итальянская забастовка – это когда работаешь исключительно по всем известным правилам, поэтому работа надёжно останавливается).

 

В жизни менеджеры руководствуются своими этическими принципами, которые не всегда SoTA, тем не менее, которые часто лучше, чем прописанные в законах. Поэтому они используют так называемые схемы (схемы ухода от налогов как неправомерного отъёма честно заработанного, схемы оформления собственности, защищающие от рейдерских захватов фирм чиновниками, схемы оформления сделок, схемы распространения действия лицензий одних организаций на другие и т.д.). Схемы обычно заключаются в том, что различаются ТебеОписания для представителей государства, отслеживающих выполнение в том числе и неправовых законов и СебеОписания, которые описывают реальное состояние дел. А дела делаются «как лучше» (этическая SoTA), а не «как предписано законом» (закон предлагает согласиться с этикой, которая была у законодателей в момент принятия закона). В нашем курсе описывается как строить фирму, исходя из этики «как лучше». Но если законодательство этого не позволяет, менеджер будет прибегать к каким-то схемам (ибо смена закона обычно невозможна существующими в организации ресурсами). Оформление схем выходит за рамки нашего курса.

Ещё один вопрос – это вопрос этики «эксплуатации», который поднимается множеством экономических теорий, например, марксистской. Ваша организация продала какой-то товар и получила доход: как будем его делить между собственником фирмы, работниками фирмы и клиентами (клиенты тут тоже претендуют на этот доход: дайте им на эту сумму скидку! Это же их деньги, не забирайте лишнего!). В курсе австрийской праксеологии говорится, что это всё связано с добровольными ненасильственными обменами, а не «эксплуатацией», теория марксизма попросту неверна (фальсифицирована, логически противоречива), а как делить полученные в ходе работы деньги – это предмет инженерного/предпринимательского решения, решающего многокритериальную задачу оптимизации. Элияху Голдратт в этом месте просто добавляет, что постановку задачи о делёжке денег нужно вывести из ситуации «деньги сейчас» в постановку вопроса «деньги сейчас и в будущем» – а дальше австрийская школа экономики расскажет о предпринимательстве, основанном на межвременны́х предпочтениях предпринимателя. Меньше период времени – меньше риск, точнее предсказание, но может быть и меньше прибыль. Разные предприниматели имеют разные предпочтения уровня риска и уровня возможной прибыли, поэтому у них будут разные решения о распределении денег между удешевлением продукции, выводом предпринимательского дохода и оплатой труда сотрудников (включая выполняющих роль менеджеров).

Так что менеджеру нужно как-то ориентироваться и в экономике, и в праве, но мы не будем входить в подробности, ибо это сразу ставить вопросы не инженерии организации, а инженерии общества, в котором эта организация находится и является его частью.

Конечно, менеджмент также поднимает множество этических вопросов, ответы на которые даются не столько на уровне самого менеджмента как прикладной дисциплины в интеллект-стеке, сколько на уровне экономики и права, и далее ещё ниже – уровне методологии (помним, что методологию в экономике и праве часто называют праксеология, но мы придерживаемся более общей терминологии, подробности в курсе «Методология»). Вот примеры:

Должна ли компания заботиться о каких-то социальных целях? То есть насколько нужно придерживаться идей Environmental, Social, and Governance (ESG) Investing32? Как всегда в таких случаях, когда речь идёт о социалистических идеях (примат кем-то озвучиваемых «общественных интересов» над любыми другими), то в период моды на такие идеи трудно получить какую-то взвешенную и уж тем более критическую оценку. Скажем, вам предлагается брать не лучших работников, которые вам доступны, а всех подряд, чтобы выполнить условие по достаточному для госорганов количеству работающих у вас инвалидов и «национальных кадров» (как говорили раньше про представителей национальных меньшинств) – надо ли это делать, ибо компания очевидно будет при этом работать хуже, зато это вроде как «правильно»? Или компания строит ещё один кусочек города на планете, вместо удержания Земли в первозданной дикости – тренд на урбанизацию разве не прогрессивен, а «назад к нетронутой природе» это разве не «назад к дикости»? Должна ли компания поддерживать тот или иной международный бойкот, не работая на какой-то «оккупированной территории» (что ещё больше ухудшит жизнь «оккупированных»)? Должна ли поддерживать «культуру отмены», исключая использование заведомо хороших продуктов и сервисов людей и компаний, которые чем-то не понравились тем или иным лидерам общественного мнения? Должна ли компания работать на военных?

И даже более простые вопросы типа исключать или не исключать человеческое поведение типа флирта в рабочее время, или считать это (как и любое другое проявление гендера) заведомо неприемлемым – на работе должны остаться бесполые роботы? Уместно ли увольнять человека, которому остался год до пенсии, но он не нужен компании? Должна ли компания нанимать детей, или это «эксплуатация детского труда»? И как вообще отличить «эксплуатацию» от «добровольной работы», все ж могут уволиться сами, если им более выгодно не эксплуатироваться, чем эксплуатироваться?

Ответы на эти вопросы сложны, они остаются за пределами нашего курса. В любом случае, разбирательство потребует системного мышления: заведомо на разных уровнях сложности (человека, команды внутри компании, компании, экосистемы с этой компанией, сообщества потребителей компании, общества и далее человечества) будут даваться разные ответы, при этом потребуется ещё и понимать отдалённые во времени последствия этих решений для самых разных внешних проектных ролей. В поддержку этих размышлений курс этики и полный интеллект-стек для разбирательства с конкретными ситуациями и их нюансами. Мы тут не будем этого касаться.

Например, насколько этично использование схем, описанных в текущем подразделе? Мы считаем, что абсолютно этично: нельзя признавать безумные требования (даже не гипотезы, как в инженерии), предъявляемые самыми разными проектными ролями, утверждающими, что они говорят от имени «народа», если вы понимаете, что эти требования всем делают только хуже, а лучше станет некоторым, и то ненадолго. Не надо делать итальянскую забастовку, не надо бездумно тратить деньги инвесторов, надо просто сконструировать подходящую схему, минимизирующую риски. Этично ли это? Авторы курса считают, что абсолютно этично: законность («что написано в законах и регламентах, то и справедливо», правовой позитивизм в его этатистской версии, легизм33, закон вполне может санкционировать и произвол и даже необоснованное никак насилие) и правозаконность (справедливо то, что справедливо – результат многоуровневой оптимизации конфликтов разных системных уровней, законы и приказы это отражают, а где не отражают, должны не исполняться).

Подробности будут в курсах этики, экономики, права. В нашем курсе мы только требуем не забывать об этичном поведении и помнить, что «записано в регламенте», «записано в законе», «записано в стандарте» не всегда означает, «это этично, надо именно так и делать». Каждый раз надо думать и принимать решения с учётом многоуровневой оптимизации, учитывая и отдалённые во времени последствия (это особо важно в экономике), и риски получить вред от людей, которые считают иначе, легистов и безумных законов ведь в мире довольно много.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26 
Рейтинг@Mail.ru