Анастасия Волкомир
По велению вселенной… Я разрушаю созданное
Та его не слушала. Она метнулась в другой конец кабинета и спряталась за столом. Что ж, героично.
– Цела? – Спросил он. Я кивнула. – Отлично, нас ждет трудный босс. Инга, стреляй всем чем можешь, только в меня не попади. Будешь прикрывать меня.
– Ага. – Не удивившись, проговорила она. Ее стрела уже растворилась в текстурах, как и дыра в двери. Колчан наполнился свежими стрелами из инвентаря.
– Зарина, вода есть?
– Мало, но пару ножей вкинуть смогу.
– Отлично, я нападаю.
Он тут же приступил к обещанному. Прыгнул почти до потолка, размахивая своей металлической вилкой. Ксения не отставала и прыгнула навстречу. Правда, они разминулись, так и не коснувшись друг друга. Он повалил книжный шкаф, стоявший у стены, а она чуть не раздавила нас. Мы с Ингой вовремя разбежались в стороны.
– А, черт, – огрызнулась арбалетчица, – только прицелилась!
– Придется действовать наобум! – Крикнула я ей и вслепую кинула льдину, но повыше, чтобы не задеть своих товарищей. Главный босс пригнулся. Я была так сосредоточена на своей мишени, что даже не слышала изнуряющей нервы музыки.
Жабик встал, не ощущая урона, и снова кинулся к своей цели. На этот раз он выставил трезубец прямо вперед и побежал напролом, не взирая, что впереди была и двери, в которой стояла Даша.
У него была хорошая реакция, пусть и уступающая Ксении. Остановиться вовремя он успевал и никого не калечил. Странный панк. Человек специфических взглядов, анархист и балбес, но людей защищал и никого не устранял. Ему вообще будто не хотелось делать кому-то больно.
Теперь они метались из угла в угол. Их движения были столь быстры, что ни я, ни Инга уже не успевали даже понимать в какую сторону приблизительно кидать острые предметы.
Жабик сдавал по-тихоньку, я слышала его рев и отдышку. Ксении также не доставляло удовольствия обороняться от надоедливого мальчишки.
Она также пыталась задеть нас, но мы, как два стрелка-снайпера, уже заняли оборону за столом.
Все то, что летело в стены, все царапины от трезубца и когтей – уже успело провалиться в небытие заскриптованного помещения.
Медленно, но верно они выдыхались.
Отдышавшись, он рискнул поговорить с ней: – Знаешь, а мы ведь так долго можем, да? Может, ты все-таки отдашь нам девчонку, а мы уйдем на свою свалку. Как идея?
– Ни за что!
– Да что ты так цепляешься за нее? У тебя же три тысячи таких. Да и тех, что мы ранее устранили, ты не особо жалеешь. В чем проблема?
– Я – больше не никто. – Внезапно заговорила сама Даша, чем вызвала у всех небывалое удивление. Она словно плыла по поверхности, не задевая ногами пол, и остановилась на самой середине.
– Т-ты и так не была никем. – Сказала я, встав из-за стола. Инга дергала меня за рукав, чтобы я пригнулась обратно, но я ее отдернула. – Что ты такое говоришь? Что вообще все это значит?
– Да… Ты права, в каком-то смысле. Я есть кто-то. У меня есть имя. Настоящее. Ты знаешь о нем, не так ли?
Я сглотнула: – Слушай, я понимаю, что об этом следовало сказать сразу, но…
– Но ты этого не сделала.
– Верно. – Здесь мне оставалось лишь виновато согласиться со сказанным.
– Об этом все знали?
Я закрыла глаза и мысленно досчитала до десяти: – Да…
Но та не стала злиться. Она не выражала вообще никаких эмоций.
– Оказывается, все было так просто. Я все время думала, почему мне так не везет. – Она посмотрела на свои ладони. Они по-прежнему были в рукавицах. – Я все сетовала на то, что меня прокляла любимая бабушка. Вот и наказание мне за непослушание. Никаких друзей, никакой помощи. Даже врага кровного и того нет. У меня ничего не осталось. Даже имени. Я все потеряла.
– Это… это не так! У тебя… у тебя должен был остаться хоть кто-то. – Та стояла и молчала, глядя в пол. – Так не бывает, что никого нет! У тебя ведь наверняка есть семья. Давай же, вспоминай, есть кто-то, кто о тебе искренне заботится. Я знаю, что такой человек существует!
– Бесполезно. – Сказала Ксения, приняв свой обычный вид. Она даже успела привести одежду в порядок и посыпать руки антисептиком. – Она – наша. Теперь мы ее семья. А она – наше будущее.
Я шла к ней навстречу, попутно материализовав что-то похожее на гвоздь. Главное, что он был острым. – Что ты имеешь в виду?!
– Я собираюсь сделать ее нашей спасительницей. Она так много страдала и мучилась. Не смотря на все, она оставалась чиста сердцем. Теперь она должна получить поощрение за свои убеждения. Все должны знать, что мы, гимназисты, всегда великодушны к тем, кто смирен и спокоен. Она – наш ключ к познанию мира и к миру, что узнает о нас.
Я стояла как вкопанная. Да, это было «Очарование», но у меня был временный иммунитет.
– Да вы больные все. – Выдавила из себя я и тут же показала свой оберег.
Та фыркнула: – Как некультурно. Спрячь это с моих глаз.
– Да, и ее я заберу с собой. Она – плод моих ошибок. Я заварила эту кашу. А потому я сделаю все, чтобы предотвратить это.
Она лишь усмехнулась над моими потугами: – Ты предала ее. Вряд ли она захочет пойти с тобой. Дашенька, ты же знаешь, что сия особа хотела сделать с тобой?
Я прикусила губу, но все же нашла в себе силы посмотреть ей прямо в глаза, а она – в мои.
– Она хотела… вырвать мое сердце… и загадать желание.
Ответив, ее взгляд снова устремился в пол.
Жабик сдавленно прорычал что-то. Инга смотрела на всех, пытаясь вникнуть в ситуацию, а я просто смирилась с этим исходом.
***
«Заметка о драконе №4 Последняя (?)
Сегодня я забралась на крышу школы, чтобы разведать обстановку.
Никакого дракона тут нет. Все верно. Его и быть не могло. Драконье сердце – это артефакт, а те, в свою очередь, созданы людскими руками и побуждениями. Его породили эгоистичные желания и страх. Его мать – отчаяние, а отец – боль. От того и говорят: Дракона видят лишь те, кто потерял все. Для тех, в ком сохранилось зерно здравомыслия – он совершенно безразличен. У них есть то, для чего еще можно жить, а этот змей-искуситель не любит пресную пищу.
Убивая дракона – ты сам становишься драконом. Таков закон.
Сама крылатая ящерица – не более чем иллюзия. Каждый человек видит его по-разному. Он может быть большим и страшным, а может в размерах достигать не больше дворовой собаки. Все индивидуально, соизмеримо с количеством пережитой тобой скорби.
Остается одно – титул дракона передается из поколения в поколение.
Сначала до меня не доходило: как эта девчонка может быть тем самым артефактом. Но нет, сама постановка вопроса не верна. Кажется, я упустила главный замысел последнего правила, да и три предыдущих тоже.
Однажды мы откатили время на полгода назад, когда она только-только поссорилась с подругами. Это был один из первых кругов. К слову, мы специально отлучили ее от них. От этой троицы исходили сильнейшие частицы хаоса. Они предательницы, которые использовали ее ради собственного обогащения. Их дружба вызвала первое разрушение мира. Тот мальчик Илья – второе. Потакание одноклассникам – следующее.
Так вот, на откате я решила самостоятельно проследить за ней. Конечно, я не застала битвы, но… я видела его. Этот артефакт. Сердце дракона, что способно выполнить самое сокровенное. Оно существовало и даже эфемерно начало отражаться на карте…
Она разбудила дракона, разозлила и пыталась вступить с ним в торг. Теперь его проекция заключена в ее теле, в ее голове, в ее воображении. Осталось понять: исполняет ли ее сердце желание? Мне нужно, чтобы она указала мне путь к дракону.
На этот раз я буду рядом, когда ей нужен будет друг.
Я сделаю все, чтобы она нашла во мне доверие»
***
Поразмыслив, я снова взяла себя в руки.
– Да, так все и было. Все, что здесь написано – это правда. Мне скрывать нечего. Больше никаких секретов ни от кого. Я собиралась специально подружиться с тобой, чтобы получить желаемое. Виновата я или нет – решать тебе. Если тебе станет от этого легче – устрани меня и я потеряю память, очнувшись в озере.
– Тц, и что ты этим добиваешься? – Спросила Ксения. – Думаешь, ты таким образом получишь индульгенцию. Ха, ты просто смешна.
Я была так зла и без настроения, что я не стала клевать на этот крючок, применив физическое насилие. Она мне пыталась предъявить за это, но все обошлось мимолетным словесным поединком. Закончилось все тем, что я назвала ее настоящее имя. Оно состояло из пяти букв и на древнем наречии означало принадлежность к полигамному и беспечному образу жизни.
Тонкая душевная натура так ранилась, что покраснела и отошла от меня ровно на один шаг.
Я снова обратила внимание на Дашу и ждала от нее хоть каких-то действий.
– Надо же, а ведь я об этом совсем не помню. Я… не помню, что загадала. – Она посмотрела на руки и морщилась. – Нет… этого… не может быть…
Вся моя нижняя губа была обкусана до крови.
– Даша, – медленно, но верно начал Жабик, – мы постараемся сделать все, что в наших силах. Тебе просто нужно пойти с нами.
– Мне не нужна ничья помощь. – Тишина. – Я знаю, что мне действительно поможет.
Она вытащила из кармана юбки тот ножик, что я ей подарила и медленно подходила ко мне. Что ж, она все делает правильно. Если устранять меня, то моим же оружием. Это послужим мне уроком и я наконец смирюсь с тщетностью своих бесконечных желаний.
Я закрыла глаза и стала выжидать своего разрушения. Я чувствовала ее силуэт даже сквозь закрытые веки.
Но… ничего не происходило.
Я открыла глаза, а она все еще стояла передо мной и смотрела снизу вверх в силу своего роста.
– А что ты хотела загадать?
Я сглотнула, но решила не выдумывать никакого ответа: – Ты знаешь, а у меня его нет…
Она поникла: – Кажется, у меня тоже… – И снова обратила внимание на руки. Даже сквозь рукавицы было заметно, как она сжала кулаки.
Нож пришелся прямо в сердце Ксении.
Одна жизнь была потеряна.
– Чт… Что… за…
– Инициатива наказуема, Татьяна Викторовна.
Позади, высунувшись из-за стола, протяжно свистнула Инга: – Моя школа.
Не знаю, что она имела в виду. Я только закатила глаза.
– Как ты…
– У вас слишком чистый кабинет, как и вы сама. А вот как вы взяли листы – мне непонятно. Впрочем, я не сильна в магии и перевоплощении. Я оставлю эту загадку неразгаданной. Как жест доброй воли перед вами. Все-таки мне с вами было приятно пообщаться.
Лицо Ксении вмиг стало другим.
Маг-советчик, который умеет менять облик. Черт, вот что она такое. Мне когда-то Саша рассказывала о таком. Да она могла перевоплотиться в кого угодно, даже в мою родню или в саму меня. Так что мои листы в ее руках – уже не столь важны. Тут вопрос в цели. Что она тем самым хотела добиться?
Если желание еще не загадано, получается, она хотела подвести к этому? А, может, она просто хотела заполучить ее, как способ связаться с внешним миром.
Даша важна для нее. Важны ее знания и сила, разрушающая все на своем пути. Только, как и прочий советчик, действует не прямо, а подталкивает. Чтобы человек сам пришел к этому и ежели что считал виноватым себя, а не того, кто шепнул это на ухо.
Удар, удар и еще удар. Все сердца рассыпались, и она исчезла, оставив после себя какой-то странный лут в виде белого мешка.
Глава 5
Я стояла и смотрела на ее медленное исчезновение. Странно, но я ничего не чувствовала по отношению к ней. Казалось бы, нас связывало столько бесед. Она действительно нравилась мне, но обучение в гимназии окончательно освободила меня от такого ненужного элемента как чувство.
Все хотят меня использовать. Все что-то хотели от меня. Но теперь это меня не ранило. Интенсивное обучение парализовало всю злость. Моя голова была холоднее прежнего. Это был последний из возможных достигнутый уровень.
– Знаешь, что это за мешок? – Спросила я Зарину. Та, все еще пребывая в шоке, быстро помотала головой. – Там должно быть тайное знание. – Я обследовала мешок, но там был всего один пергамент. – Чистый лист. Даже не удивительно.
Я развернулась к выходу. Так хотелось покинуть это помещение и подышать свежим воздухом.
– Погоди! – Окликнул меня Жабик. – Ты домой?
Я подумала немного: – Да. Скорее всего, да. Я просто хочу уйти отсюда. Как можно быстрее…
– Мы… мы проводим тебя!
Я вытянула руку вперед, чтобы не дать ему приблизиться.
– Я хочу побыть одна.
Этим же вечером, придя домой, я плюхнулась на кровать, словно безжизненное тело. Мама крутилась вокруг меня, но я ясно дала понять, что никакой температуры у меня нет.
– Ты стала вся не своя, после устранения одноклассника. – Посетовала она, сидя подле меня в комнате, где не горел свет. Я не хотела включать лампу. Она навевает мне нехорошие воспоминания. – Что произошло с тобой?
Я не сразу нашла ответ: – Я… морально умерла.
Не знаю, какая была у нее реакция, но я слышала ее подавленные всхлипы. Странно, она переживает за меня, а я за себя нет.
Я… неблагодарная дочь.
***
И все-таки моя проблема в том, что я сама создаю соломенных чучел. Еще и умудряюсь сражаться с ними. Я придумываю людям те качества, которые они отродясь не имеют.
Людям вечно что-то нужно друг от друга. Они дружат, чтобы получит равноценный обмен. Отдать и получить. Некоторые хотят все и сразу, а от некоторых просто нечего взять. Там где есть двойное дно – там всегда найдутся двойные стандарты.
Вот такие людские взаимоотношения и все на них строится. Своя система со своими кирпичиками. Просто кто-то умудряется быть долгостроем, а кто-то, как я, сдувается от слабого ветра.
Всякое мне снилось этой ночью, но я сама не захотела запоминать это. То, что ранее происходило со мной. Я сама пожелала забыть все это.
С самого утра я репетировала перед зеркалом свою речь. Нужно вернуться в обычную школу. В гимназии трудно. Тамошняя учеба убивает все желание жить.
Говорю-говорю перед собой и сама себе не верю.
Я – дракон.
От этого осознания внезапно кольнуло в сердце.
Я нарушила все законы Вселенной и она наказала меня… Ни бабушка, ни окружение. Я. Я причина и следствие всего.
У меня опустились руки.
Мне не тревожно, не страшно. Я просто поняла, кто я есть на самом деле.
И все шло по плану, пока я не ступила необходимую мне территорию. Все как-то странно смотрели на меня. Оборачивались. Шептались. Дело было во мне, никаких сомнений. В глубине создания это причиняло мне неудобство, но большей частью мне все же было все равно.
Теперь я слишком много знаю. Гимназия подарила мне свою святая святых – тайну. Правда, я так и не сумела разгадать, в чем она заключается. Вероятно, это не более чем пустышка.
Чем больше мистики – тем меньше ценности в ней на самом деле.
А тайна это – просто каждодневная зубрешка, изматывающая и большей частью бесполезная. Ты просто становишься куском мяса, который соблюдает дисциплину. Но теперь меня хотя бы не преследовали видения. Кажется, в этом их обещание было исполнено.
Вдруг меня настигла тревога. Она была настолько мизерной, что мне скорее показалось, нежели я осознала, чем она вызвана. Однако с каждым шагом она только нарастала. Послышалась музыка.
Сейчас… будет битва?
Стоп, они… смотрят не на меня.
Они смотрят мимо меня…
Я обернулась. В воротах школы стояла толпа гимназистов. Их было десятка три, не больше. Все в выглаженной форме, с мечами, начищенными до блеска, но без какой-либо защиты.
Странно, но моей первой мыслью при виде сей картины была: «Это опрометчиво». Странно обретать с новым уровнем еще и предвзятый цинизм.
Толпа стояла и глазела. Почему? Теперь в моих остатках благоразумия всплывал страх за людей. Каким чертом они не спешат в школу, в безопасное место?
Мне просто стоило моргнуть и все вокруг изменилось.
Я, конечно, осознаю скоротечность времени. Я знаю, что все живет своей жизнью, стоит только отвернуться, но чтобы пропустить столь важный момент…
Послышались крики. Доносился лязг стали. Звон, эхо, белый шум.
Кто-то все же догадался спрятаться за стенами нашего образовательного замка. Погода резко испортилась. Ветер и мокрый снег. Все, что нападало ранее, уже успело растаять и превратилось в слякоть.
Некоторые игроки отбивались от чужаков. Они не были умелыми бойцами, но храбрость часто граничит с пустотой в голове.
Да и о чем речь, я сама стояла и смотрела на все это.
Я была этому причиной…
Это я все испортила…
Гимназисты были так быстры, что я не заметила, как один из них был уже на полпути ко мне. Что ж, было бы неплохо потерять память даже таким неприятным способом. Я закрыла глаза и мысленно представила кровать в своей комнате. Никакого освещения, шторы задернуты. Мама сидит рядом и рассказывает мне сказки о том как однажды не стало Героя и люди начали поклоняться технологиям. А я лежу и мечтаю о любви, что жаждет каждый и о смерти, в ожидании которой томятся миллионы судеб.
Но кто-то встал впереди меня. Кто-то был быстрее.
КЛАЦ! Болезненно громкий звон проник в мои уши, оглушив на долю секунды. Зарина что-то говорила мне, но я не услышала. Я переспросила ее.
– Я говорю ты в порядке?
Ну, как сказать, вероятно, да. Это ненужные фразы. Они паразиты, в них нет ни жизни, ни толка. Поэтому я просто покивала в ответ.
Она материализовала двузубец в два раза превышающий собственный рост. Махать таким было непросто, но эффективно. Он достигал тем самым большие расстояния. Повышенная влажность воздуха как раз играла на руку в этой битве.
Оба шли навстречу друг другу и рассекали воздух, пытаясь не поскользнуться на мокром афальте. Подошвы обуви создавали неприятный скрежет, от которого мурашки шли по коже. Взмахи, создающие поток воздуха, отбивали капли дождя.
Когда стальному мечу удавалось рассыпать, собранный из множества капель, посох, он, как жидкость, обволакивал поверхность и снова материализовался в единство.
Она пропустила несколько ударов, получая урон, но в долгу не оставалась. Она прижала его к забору. Два зубца отлично приковали его к тупику, воткнувшись по обе стороны шеи. Теперь он словно бабочка на уроке биологии, захваченная английскими булавками. Она преобразовала небольшой меч для добивки. Несколько взмахов и соперник был устранен, не оставив после себя ничего, кроме меча.
– Держи, – она передала его мне, – тебе нужно хоть чем-то отбиваться.
– Почему ты тут?
– Пришла получить индульгенцию. – Раздраженно ответила Зарина. – Тебе лучше вспомнить все то, чему тебя учил Жабик, иначе будет худо.
Я кивнула.
Последовали другие нападения. Зарина защищала меня, а я просто прикрывала, как могла. Все же я отставала от нее по этому пункту. Вряд ли у нее большой боевой опыт имеется, но тренировалась она явно больше меня.
Пластикой движения она также не могла похвастаться. Зарина высокая и порой не очень поворотливая. Прикрываться лучше всего получалось у меня, но не без болезненных столкновений с асфальтом.
С горем пополам мы устранили еще двоих. Им нужно отдать должное, они не нападали толпой.
В самой школе была объявлена эвакуация. Все ждали прихода директора, чтобы закончить весь этот балаган. Куча лиц выглядывало из окон.
Боковым зрением я увидела других защитников, они отбивались, как могли. У них были свои мечи, я таких ранее не видела. Да и кольчуга на каждом хорошо сочеталась с повседневной одеждой.
Полина и Мара хилили других, покуда были силы и возможности.
В порыве злости гимназисты кричали на них, а они отвечали им тем же.
Я сама наполнилась этим боевым духом. Это была самая настоящая сплоченность. Сила единства, если можно так назвать. В кои-то веки я была частью команды, объединенная общей целью.
Послышался громкий скрежет стали о каменистую поверхность. Струились искры, ослепляя зрение. В воздухе доносился свист стрел.
Двое из наших были устранены.
Но больше всего меня выбило из колеи не это. Я остановила свой взор на одной картине.
Когда Жабик пал на землю, казалось, что сознание покинуло его разум. Полина, прибежавшая на его крик, кряхтела, стонала, судорожно подпирала ладонями рот. Слезы текли по лицу нескончаемым ручьем…
Однако, земноводный – не промах. Он медленно открыл глаза и посмотрел на свою болельщицу. Та не отрывала с него взгляда. Он, щелкнув своими прямыми, но острыми зубами, подмигнул ей и след ее отчаяния будто простыл. Он, дрожащими руками, преподнес ей цветок небесного колокольчика, который он бережно хранил во внутреннем кармане ветровки. Наступило то самое Полинолуние. А удар гимназиста, который был нацелен прямо на них, был сорван обыкновенной подножкой хитрого панка.
За такими вещами приятно наблюдать, даже если они не происходят с тобой. Хорошо осознавать, что еще не все потеряно.
Она, перекрестив сердце, быстро отвела его в безопасное место, чтобы как следует подлечиться.
Я быстро сдулась. Руки устали, ноги гудели. Я шумно втягивала холодный воздух. Земноводная все еще держалась молодцом.
И когда казалось, что я совсем выбилась из сил, она подхватила меня и оттащила за здание.
– Ты как?
– Энергии нет.
– Черт побери… – пауза, – побудь пока тут. Я сейчас…
Она застыла в страхе.
В мою сторону показалось острие меча, пронзившее ее грудную клетку. Сердце треснуло.
– Зря ты не осталась с нами. – Сказал знакомый женский голос. – Теперь все это и твоя вина тоже.
– Но я… устранила тебя…
– И? Тц, подумаешь. Объяснить мне что и как, напомнить о цели – простейшая задача. Для этого и существуют мои последователи. Тысячи человек – тысячи мнений, которые стоит учитывать и фильтровать. Статы, правда, теперь нарабатывать по-новой, но что поделать. Бывало и хуже.
– И это все твои тайные знания? Глухой телефон из разных человеческих представлений?
– Это кирпичи системы. Когда-нибудь ты и это поймешь. – Ксения не изменилась. Даже вынув меч, она не забыла протереть руки каким-то спиртовым зельем.
– Отпусти ее…
– Зачем? – Удивилась она. – Она тебе никто. Одна из всех этих жалких недоумков, что используют тебя. Разве я не намекала тебе на это? Я проделала столько работы, чтобы подкинуть эти листы. Пришлось столько заклинаний вспомнить, что голова шла кругом. Это все ради тебя. Я – заботилась о тебе, и только я.
Я прикусила нижнюю губу. «Очарование» все еще действовало. Я почему-то больше не могла направить на нее меч. Возможно, потому что вчера она совсем не ожидала от меня такого финта. Сейчас она решила подстраховаться.
Стояла и дрожала как тростинка, всматриваясь в лежащую Зарину. Она медленно приходило в себя. У нее осталось одно целое сердце.
Я знаю, что произойдет дальше…
– Не… не делай этого. – Обратилась я к Ксении.
– Почему же? Разве она недостаточно причинила тебе боли?
– Достаточно. – Всхлипнула я, не заметив, что из моих глаз, подобно дождю, падали слезы. – Но… она, в отличие от других, была честна со мной.
– И всего-то? Какая мелочность.
– И вовсе нет! Я… я не хочу, чтобы бы устраняла ее! Я ведь важна для тебя, не так ли? Почему бы тебе не выполнить всего лишь одну мою просьбу? Я вернусь в гимназию и буду продолжать обучение. Я стану советчиком или кем угодно, но… пожалуйста, оставь эту затею.
Она сдвинула брови и смотрела на меня исподлобья. Оскалилась. Звучал звериный рык.
– Ты что-то путаешь, – прошипела она сквозь острые зубы, – это я твой учитель. Я учу тебя, не наоборот.
Я пыталась направить на нее меч, но у меня словно в голове стоял блок.
Та медленно подходила ко мне, обогнув мою защитницу, а мое сердце билось так быстро, что я не успевала отдышаться.
Выпрямившись, Зарина успела атаковать ее со спины, но тут, же получила критический удар.
Зарина была устранена.
Я пыталась крикнуть, но не смогла.
– Ну, что? Теперь ты будешь меня слушаться? Пойдем со мной, мое спасение. Теперь нам не стоит опасаться разрушения мира. У тебя больше нет раздражителей. Ты заживешь мирной жизнью, о которой всегда мечтала. Ты обретешь друзей, поддержку и понимание. – Но я стояла и не произносила ни слова. Позади нее лежал оставшийся лут, который я пыталась рассмотреть. – Ох, смотри, что у меня есть, – Ксения обратила на мой жест внимание, и она достала из кармана что-то светящееся, – то, что ты так хотела. Это, конечно, не драконье сердце, но тоже неплохо.
Сияние потухло, и я рассмотрела все детали. Это был обруч из толстой проволоки, обволакивающий металлические зубцы. Он выглядел неказисто, словно кузнецу, который обычно работал с оружием, доверили заказ на ювелирное изделие. Без ржавчины, и на том спасибо. Да и металл совершенно точно был из драгоценного сплава.
– Корона… Дварфов?
– Она самая? Хочешь ее? Легендарный лут. За нее много сердец было разбито. Я специально отправила своих учеников на разведку. Кто же знал, что она была закопана у металлургического завода, когда-то закрытого старшим из рода Силантьевых.
Эта фамилия триггернула меня, но не так сильно, как могло быть ранее. Родители Ильи заменили старшего сына на младшего, а потому он стал лишним элементом. Таким я была для него. Видимо, такова их традиция, передающаяся по наследству. Выжать все ресурсы и избавиться. Меня проняла такая злость, что я уже и не думала о столь ценном артефакте.
У Ксении были те же самые установки.
– Нет, – сказала я в ответ, – я не хочу ни неуязвимости, ни силы, ни энергии. Я хочу другого.
С этими словами я сняла рукавицу и коснулась ее оголенной ладонью.
Но ничего не произошло.
Я не поверила своим глазам. Отпустила ее и коснулась снова. И снова. И снова.
Она громко смеялась надо мной, а я скулила с жалким видом. Только Корона, омытая дождем, с характерным лязгом упала на щебень.
Что? Почему? Как же так вышло?
– Ты еще не поняла? Ты сама внушила себе это.
– Т-то есть?
– Тебе просто нужно было оправдание, почему вокруг тебя так много частиц хаоса. Ты неуклюжая, вечно разбиваешь посуду. Ты решила спроецировать все на какое-то проклятие. На самом деле ты здорова. Пойдем, все нас ждут у центрального входа.
Капли падали со лба. Я вроде бы замерзла, но не ощущала холода. Весь мой выстроенный мир рухнул в одночасье. Столько времени я выстраивала эту стену, чтобы в итоге так больно упасть…
Никакого директора не было и в помине. Кажется, гимназисты сумели и с ним договориться заранее… Чертовы маги…
Никто не придет на помощь. Никто не заинтересован в этом. У каждого свои потребности, а то что все люди такие же как и ты, им попросту наплевать.
Я шагала за ней. Она дала мне такую установку, а я повиновалась.
Своей обувью я чуть было случайно не наступила на лут. Теперь я видела его. Та записная книжка, в которой Зарина вела свои записи. Больше ничего от нее не могло остаться. Оружие растворилось, а богатством она не славилась.
Я открыла последнюю запись. Ручка была черной, не синей. Это недавняя запись. Выглядела свежее всех. Подчерк был более корявым, будто писалось наспех или при темноте.
«Заметка о драконе. На этот раз точно последняя.
Я поклялась больше не оставлять записей. От них больше вреда, чем пользы, но…
Даша, если ты это читаешь, просто запомни! Мы много раз чистили твой код и возвращали время, потому что мы не знали, что конкретно служит твоим триггером. Кажется, сегодняшним вечером я услышала из твоих уст ответ.
«Бабушкино проклятие»
Мы ни разу не пробовали этот вариант. Ты никогда не упоминала о ней. Я сама вспомнила о ней только сейчас и пытаюсь записать, чтобы не потерять эту мысль. Надеюсь, она важна.
Пожалуйста, дай себе стереть память об этом! Отдай эту запись нашим, они знают, что делать дальше!
Не спасай меня, не дай разрушить мир снова! Не дай себя одурить»
Я закрыла книгу и вложила ее во внутренний карман куртки, чтобы она полностью не промокла.
Все ученики уже собрались полукругом. Позади стояли гимназисты и сторожили от побега. Ксения стояла на ступенях перед главным входом, защищаясь от дождя под бетонным крыльцом на колоннах.
– Итак, мы собрались здесь, чтобы почтить нашу спасительницу. Наша избранная! Вот же она! Она подарит вас знания, о которых вы, и мечтать не могли. Человек, закаленный в битвах. Изнуренный болью и измученный вашим равнодушием! Посмотрите же на нее и возрадуйтесь! Вам оказана великая честь! Она способна разрушить мир не успеете и моргнуть, но не сейчас! Сейчас она дарует вам великий дар – жизнь! Она, подобно дракону, исполняет ваше желание. Вы ведь не хотите смерти? – Все стояли и смотрели на нас разинув рты. Послышалось гулкое: «Не-е-ет». – Именно. А потому встаньте на колени, дети мои и поприветствуйте своего создателя. Заботьтесь о нем и лелейте. Вы заслужили худший вариант, но ваше спасение целиком и полностью ее инициатива!
И моими руками ты пытаешься захватить власть на здешних территориях. Как глупо…
– Итак, – продолжила она, – теперь ты – наша королева! – Она надела на меня эту злополучную корону, от которой тут же появилась тяжесть в плечах и шее. Было так неуютно что хотелось ее скинуть. – Теперь все они подчиняются твоей воле! Делай, что хочешь. Проси, что хочешь. Ты – для них, святая святых.
Я решила не медлить, но позади услышала тихое наставление: «Да-да, убей его, убей их. Это будет очищение пред всем жалким людским родом, что родились отщепенцами».
Взяв голыми руками меч, я подошла ближе к этому полукругу. Рассмотрела всех внимательно. Ни у кого больше не было безразличия в лице. Страх, ненависть, жалость. Теперь я не была пустым местом. Меня заметили. Я была важна для них. От моего решения теперь зависела судьба.
Я для них Мессия. Меня сделала таковой чужая девочка с обычным желанием сделать мир лучше, но за чужой счет. Для кого-то этот «мир лучше» означает – просто избавление от неугодных. Вот почему Саша так их не любит. Они просто склоняют не к правильным или неправильным действиям, они просто все стараются редактировать под свои представления о мире.
И опять это видение. Ни темноты, ни жужжания вывески. Это было ранее, сейчас другая ситуация. Похожая, но в другом ракурсе.
Меч, кровь на руках. Все вокруг разрушено. Люди смотрят на меня и ждут от меня чего-то.
Троица, что превратилась в квартет, дрожали больше всех. Четвертая не совсем понимала суть ситуации. Так хотелось припугнуть ее, чтобы в ее глупо голове больше никогда не возникало мысли быть чьей-то заменой. Но я просто смотрела на нее с отвращением. Та опустила взгляд.
Мои одноклассники старались не встречаться со мной взглядом. Меня просто воротило от них. Они бестолковые и не знают, как еще оправдать свое существование. Мелкие пакости, что даже до смерти тебя закусать не могут. Нападают лишь тогда, когда ты беззащитен. Паразиты. Они не знают другой жизни и никогда ей не научатся.
Илья стоял прямо напротив меня. Он скрестил руки и делал вид, будто не боится меня. Возможно, он и, правда, верил, что я ничего ему не сделаю. А за что? Действительно.
Я подошла к нему: – А я знаю, что ты тогда соврал мне.
Он притворился, будто не знает о чем идет речь.
Я продолжила: – Ты не уезжал никуда. Ты соврал, чтобы не проводить время со мной.
– Бред какой-то.
– Нет, совсем не бред. Так и есть. Не знаю, зачем ты это делаешь. Может, для тебя жить по чести слишком сложно. Тебя заменили, смирись с этим…
