Анастасия Сиалана
Живая, мертвая, влюбленная
– Если попросить… – многозначительно не закончил реплику брат.
– Я не хочу просить и не хочу знать. Пусть все идет своим чередом, – и снова улыбнулась, только теперь искренне и мягко.
– Ну, скоро будем соседствовать, сестренка, – тоже повеселел бог самой неоднозначной силы во всех мирах.
– Упаси Всевышние! – ужаснулась такой перспективе я, – зато сейчас ты можешь пребывать в мирах живых сколько твоей божественности угодно. Силы то не высвобожденной у меня теперь немеряно.
– Чем я и воспользуюсь. А пока, – он поднялся с кресла одним изящным движением, будто перетек, и подошел к кровати, на которой продолжала сидеть я.
– У меня есть подарочек для тебя, Ку-у-у, – так соблазнительно сладко это мог произнести только сам Тьма.
И именно поэтому у меня зачесалась левая пятка – сигнал, что пора бежать.
– Кажется, ты что-то потеряла не так давно, – передо мной сверкнули белизной восемь клыков.
Тёма залез коленями на кровать, вытянул правую руку и будто окунул ее в пространство. Та исчезла по самую кисть, а воздух вокруг пошел видимой рябью. Ох, что-то не нравится мне развитие событий.
– Или кого-то? – победно улыбнулся темный бог и рванул руку из подпространства.
– Вашу ж мать! – не сдержалась я.
И было от чего не сдержаться, ибо на руке моего братика, удерживаемая за шкирку, как проказливый кот, болталась моя головная боль. Точнее, больная печень.
– Ку?! – возопило тело, – да ты в конец охренела! – громко зарычал очередной брюнет в моей комнате.
Не долго было ему рычать. То ли у Тёмы рука устала, то ли характер паршивый сказался, но братик отпустил животинку. Она, в свою очередь, знатно приложилась копчиком о пол.
– Да как ты вообще посмела забыть меня на Гринге? – о, очухался хищный мой.
– Больше мне здесь делать нечего, – и с чувством удовлетворения от свершенной мести мой родственник самоудалился, оставляя сонную студэо наедине с ее личным кельпи.
Вот же хитрый жук. У него был план все это время.
– Эй, я с тобой разговариваю, Ку! – потребовал к себе внимания уже поднявшийся конь.
Он сейчас, конечно же, был в человеческой ипостаси, но это не мешало мне считать его животным, кем он наполовину и являлся.
Все те же узкие водянистые глаза с крестообразным зрачком, бледно-голубая кожа, длинные черные волосы с разными плетениями, камнями и ракушками в них и стройное, высокое и очень гибкое тело. Да, Палан остался самим собой. Даже синие штаны в овальных дырах, что больше открывали, чем скрывали, остались при нем. А из верха, как обычно, ничего.
Сильный, красивый, опасный хищник и весь мой.
– Если бы ты не засматривался на местных девиц, не прошляпил бы момент, когда я ушла через портал, – как ни в чем не бывало ответила дико злому кельпи.
– Я не засматривался! Ты сама предложила мне отдохнуть, погулять, развеяться, – упрекал меня конь.
– Ага-ага, аж слюни пускал от отсутствия интереса, – я не удержалась от сарказма.
– Я хотел жрать! Ты меня голодом морила в этом недельном походе по миру "шикарных долин", – совмещая ор и передразнивания никак не успокаивался Палан.
– Мы говорили на тему питания живыми разумными, – грозно напомнила этому плотоядному.
– Да ты мне и неразумных не давала есть, а под конец и вовсе завела в город, полный аппетитных девиц! – тяжело дыша и громко выпуская воздух через нос, продолжил возмущаться кельпи.
Самое интересное, что в его понимании "аппетитная девица" имеет полностью прямой и буквальный смысл. Вообще, тогда я хотела проверить его выдержку, что у меня хорошо получилось. Палан не сорвался. А вот когда водный конь исчез из моего поля зрения "гулять и просвещаться духовно", а на деле попускать вдоволь слюни, я учуяла за собой охоту трех неординарных личностей. Пришлось бежать с Гринга, оставляя кельпи и его разумноядных демонов наедине.
– Я не могу понять, ты хочешь воззвать к моей совести или что? – даже без толики ехидства уточнила у мужчины.
– Всечувствующие! – громко простенал кельпи, – за что вы мне дали такую черствую хранительницу?
– Когда ты выбирал между мной и смертью, я тебе честно призналась, что жизнь твоя будет тяжела и ты получишь сполна за свои прошлые грешки.
На этом Палан замолчал. Надолго. Просто стоял посреди комнаты истуканом, а я ходила вокруг, собираясь на встречу с родственниками. Когда вернулась из душа, он все еще стоял, только чуть более расслаблено. Даже слова мне не рыкнул, когда я на него платье повесила, которое могло помяться.
Ну что, процесс по одомашниванию кельпи считаю завершенным. Теперь осталось только предъявить живую курсовую магистру по расоведению и один экзамен сдан.
Глава 10: Начало, преКРАСНЫЙ лорд и амазонки
Внутренний двор академии, центральная площадка и главная арка перехода. Сейчас я сижу верхом на вороном коне с лапами вместо копыт и в полтора раза выше обычного скакуна. И ведь ни у кого даже мысли не возникло, что существо подо мной может быть чем-то большим, нежели средством передвижения.
Как оказалось, у нас даже есть загон и стойла для зверушек, специально сооруженные для студэо и преподавателей академии, где можно содержать своих питомцев. В общежитии это строго запрещено. И, естественно, все, что касается живых животных, находиться на территории Витао. Хоть в этом повезло.
Теперь я знаю, где будет жить Палан. А вот он, бедненький, еще не догадывается.
Рядом стояла облаченная в шикарное облегающее аквамариновое платье Нами и не выражала никаких эмоций, кроме величия своего клана. Хорошая девчонка, может выйдет из нее еще толк. Она была готова и ждала нас у выхода с Витао с полвосьмого, о чем мне шепотом поведала Диона. Шпионская сеть этой женщины поражает.
В общем, держать ее рядом выгодно в любом случае, будь она враг или друг.
Порыв холодного утреннего ветра бросился в лицо, напоминая, что сейчас зима, пусть и теплая. Во внутреннем дворе не было ни души, кроме нас и дежурных портальных. Все же в выходной принято отсыпаться.
Кельпи всхрапнул, переминаясь с ноги на ногу в ожидании, когда уже дежурные соизволят открыть портал на Нирай, родину Ханы, откуда все началось. Хотя нет, началось все гораздо раньше.
* * *
Вы прекрасны, мой лорд, краснее некуда.
В маленьком провинциальном городке, которому не посчастливилось расположить свои разномастные дома на окраине Ветхого Леса, сегодняшний закат был окутан несвойственным ранее беспокойным шумом. Через человеческое поселение Липки шел строй прекрасных амазонок во главе с лордом из старейшего племени Сайхеши. Элитный отряд профессиональных воителей готовился к битве. Это местечко было лишь перевалочным пунктом, не далеко от которого они решили разбить лагерь.
– Лорд Никель! Лорд Никель!
Толпа скандировала имя сайхеши, который был бесспорным лидером амазонок. Мужчина, что перечило природе прекрасных воительниц. Эти гордые существа готовы были умереть, но не подчиняться мужчинам. Что же заставило их передумать?
– Хватит нести возвышенный бред! – рыкнули на толпу обожателей, но они этого не услышали, – он чертов бык-осеменитель, вот почему амазонки его терпят! Смотри, какой шикарный экземплярчик, – голос раздался с ветки могучего вяза у кромки Ветхого леса, не выдержав восторженных криков в адрес воина.
– Не смеши, ради деток они не стали бы подчиняться, – более низкий и спокойный голос принадлежал явно мужчине в плаще, что стоял под тем самым вязом.
– Хорошо, пусть так. Только каким боком занесло в человеческое королевство амазонок? Заблудились девочки? – не успокаивался первый.
– Вряд ли.
– То-то, говорю ж, бред какой-то, – и мужчина спрыгнул с дерева, оказавшись на пол головы выше второго.
– Не бред. Я почти уверен, что у воительниц долг жизни перед Никелем. И, скорее всего, ему обязана спасением одна из правительниц Ларинье, – более низкая фигура слегка улыбнулась, вспоминая буйство красок и плодородные земли королевства амазонок, – в противном случае, ни одна из девушек не стала бы подчиняться мужчине, насколько хорош он бы ни был.
– Самый умный, да? – раздраженно буркнул первый.
– Нет. Просто я, в отличие от некоторых, был в Ларинье, – самодовольно припечатал второй.
– Перестаньте пререкаться, – властный голос прервал спорщиков, – мы тут, как бы, ищем кое-кого, – к двум остальным из тени скользнул третий, и он явно был самым рассудительным из них.
– Вот именно, что как бы. Если кое-кто не захочет, мы его не найдем, братишка, – первый обнял двух мужчин за плечи.
– Нас трое. Разделимся и найдем, – и третий высвободился из захвата.
– Чего стоим, чего ждем? По коням, братики, – и первый, явно являющийся головной болью остальных, хлопнул по спине обоих братьев и бегом направился к коновязи.
Сквозь гул ликующей толпы, язвительный искатель не слышал двух обреченных вздохов, как и вздыхатели не видели парочки кривых рожиц в их сторону.
* * *
«О, Боги! Он божественен в своей божественной божественности! Богами ниспосланное божественное божество! Так, спокойно. Дышим, дышим. О, как он прекрасен! Я не могу на него насмотреться. Если амазонки красавицы среди женщин, то лорд красивейший из мужчин…нет, из богов. Мое божественное божество! Много богов, слишком много божественности. Следи за своими мыслями, или он все поймет. Плавно заходим в таверну, не смотрим на него. Не смотрим на НЕГО! Ой, как он прекрасен. Демон, НЕ СМОТРИМ! Вот теперь поворачиваемся и медленно-медленно идем к его столу. Ноги подкашиваются! НЕТ! Стоять бояться! Не сметь падать! Идут, пока идут. И снова ПОДКАШИВАЮТСЯ! А-а-а-а! Я тряпка!» – мысли путались в голове молодой русоволосой девушки, но она все же смогла подойти к столу, где, широко расставив ноги и облокотившись о спинку лавки, сидел сайхеши.
– Л-л-лорд Н-никель! Могу я с вами поговорить?
Кареглазый красавец-мужчина с шоколадными волосами, и взглядом, что растопил не одно холодное сердце амазонки, лениво отодвинул кубок со сливовицей от себя и соизволил снизойти до пары слов. Не выражая заинтересованности, он все так же смотрел перед собой, подперев голову кулаком.
– Деточка, я с маленькими, – пауза, – не общаюсь. Мала еще.
– Вы… вы не поняли, я хочу к вам в отряд, – и девушка вскинула умаляющий взгляд на лорда, но тут же потупилась и стала разглядывать носки своих потрепанных временем сапог с заплаткой на голенище.
– Ха-ха, конечно милая, сразу, как амазонкой заделаешься, так и возьму, ха-ха!
Всем своим видом лорд давал понять, насколько противно ему общаться с какой-то мелочью, не достойной даже его взгляда. Он нарочито медленно махнул трактирщику, требуя обновить, при этом все так же интересуясь лишь своим кубком и тарелкой с закусками. Трактирщик кивнул и поспешил отдать распоряжение разносчице.
– Не смейтесь лорд. Я на… наполовину амазонка.
Снова этот раздражающий, заикающийся голосок. Ни капли уверенности и достоинства. Все же сайхеши решил снизойти до ответа. Почему, он и сам не понимал.
– Не бывает наполовину амазонок, крестьяночка. Если мать амазонка, значит и дочь амазонка. А ты пустышка, летающая в облаках. Ты даже не можешь вызвать во мне интерес хотя бы взглянуть на тебя. Ты ни на грамм не амазонка, – он плавно провел пальцем по столешнице, рисуя невидимый узор, – убого.
Симпатичная разносчица с пышными формами уже спешила услужить лорду. Широкая улыбка, больше похожая на оскал, заставила плотника за соседним столиком отшатнуться. Такое рвение от Грозной Стелл не ожидал даже трактирщик. Все в Липках знали вспыльчивый характер женщины. Слишком часто, перепив вечерком, мужская часть поселка испытывала на себе ее нежные ручки и сильные ножки. Откровенно говоря, Грозную Стелл побаивался и сам хозяин. Не приведи свет задержать оплату, и пару вечеров трактирщика было не видать. Несмотря на это, Стелл была трудолюбивой и ответственной женщиной.
– У меня папа амазонка!
«Она что, все еще здесь? Вот упрямая мошка. Что она сказала? Она серьезно?» – и лорд снова обратил свой взор на девушку.
– Тьма, девочка, ты вообще соображаешь, ЧТО только что сказала?
– Д-да… – девушка так сильно заикалась от переживаний, что нечаянно прикусила язык, отчего было еще обиднее услышать следующие слова.
– Ты не амазонка, ты тупая человечка, малышка. Топай отсюда, пока мои воительницы не вернулись и не разорвали тебя на клочки, – грубо и громко, так, что услышали все.
Лорд явно терял терпение и желал поскорее избавиться от надоедливого насекомого, жужжащего над ухом, оттого и не стеснялся в выражениях.
К столику добралась Стелл и наполнила опустевший бокал до краев.
– Мой лорд желает еще что-нибудь?
Ни для кого не было секретом, что за «что-нибудь» предлагала разносчица.
– Не интересует. Просто уберите эту девицу, она меня раздражает.
– Н-но…но… – еле сдерживаемые слезы душили, а язык полностью перестал слушаться хозяйку.
Хрустальный звон разбитой надежды заполнил душу юной девушки. Одинокая слеза сорвалась с щеки. Зов был услышан.
«Ноги снова не держат. Я ничтожество!»
«Нет, девочка, ты воительница. Этот напыщенный хлыщ, мнящий себя самым… самым… короче, самым, испытает на себе всю силу веры в себя. Верь, Кассандра, верь в себя», – вдруг раздалось в голове, сильно напугав девушку, ведь источника она не видела.
«Кто ты?», – в ужасе задала вопрос Кассандра.
Неужели к трясущимся ногам, заиканию и прикушенному языку присоединилось безумие? Тогда ей точно не стать воительницей.
Грозный, но удивительно добрый и надежный голос ответил:
«Я… я твоя вера и сила. Пусти меня в свое сердце! Я помогу тебе дитя, просто позволь мне войти. Тебе не будет вреда. Сила не противоречит силе».
Кто-то невидимый уговаривал пустить его в себя, и этому существу хотелось верить, как никому другому.
Касси задумалась. Ей было страшно. Но что-то в этом голосе вселяло уверенность и… и надежду, почти погибшую. И она решилась, терять все равно нечего.
«Хорошо», – это было последней мыслью хозяйки тела.
Оно наполнилось силой, а разум отступил в спасительный сон, уступая место существу совершенно другого порядка, могущественному и великому.
* * *
Я незаметно пошевелила руками, переступила с ноги на ногу и только потом открыла глаза. Прекрасно, все под контролем, обошлось без осложнений.
Перевожу взгляд с отсыревшего деревянного пола на мужчину за столом.
Так вот ты какой, баловень судьбы. Что ж ты так рьяно нос воротишь от девочки, Лорд Никель? Привык к иным стандартам?
Склоняю голову на бок и слегка улыбаюсь. У него есть последний шанс. Если не повернется в течении минуты, тогда его судьба в моих руках. А тетка Судьба сказала бы, что из моих рук выходят только руины. Но я не зверь, потому вежливо даю ему… уже десять секунд.
Не воспользовался, дурень, шансом. И почему никто без моей оплеухи не может прозреть?
Тяжело вздыхаю и начинаю свое представление.
Легкое, незаметное движение указательным пальцем, и вошедшая амазонка полна ревности. Обожаю, как я ее называю, невербальную магию ладони. К указательному тянется средний, и воительница в ярости. Ловкость руки и никакой посторонней магии. Да я виртуоз!
Продолжаем оттачивать нестандартные виды воздействия на живых. Безымянный немного в сторону нашего обожаемого лорда, и моя подопытная с конским смоляным хвостом готова его убить. Хорошо, что эта раскрасневшаяся подавальщица, наконец, скрылась на кухне, не надо нам ненужных жертв. А амазонка уже достала лук. Нетерпеливая какая, но внушению поддается, как младенец.
Немного согнутый мизинец – тетива натянута, и только еле ощутимый ветерок свидетель вынутой из колчана стрелы. Как быстро! Не зря амазонок хвалят за скорость.
Ставлю ладонь ребром – стрела смотрит прямо в мужское сосредоточие будущей жизни.
Подло, ревнивица, как подло… с моей стороны!
Коварная улыбка против воли появляется на невинном лице Касси. Что поделать, если внешность не соответствует теперешней сущности.
Заключительная часть – рука сжимается в кулаке, напряжение растет. Косой взгляд на лорда, никакого чувства опасности с его стороны. Отлично. Резко расслабляю кисть, и стрела в полете. Как конфетку у ребенка.
Прости Касси, но ручку твою мы покалечим немножко.
Разворот лицом ко входу, правую руку выкидываю вперед. Удар сердца. Стрела достигла цели. Звук разрываемой плоти и падающих на деревянный пол капель крови (моей, между прочим). Хорошо, что наконечник прошел насквозь.
Чего это они так пялятся? Да, это я спасла вашего прелестного, великолепного и незабываемого, а вот она его чуть не прикончила, точнее, его потомство. Чего застыли? Ах да, рука же прострелена, а я ведь мелкая девчонка. Давно не имела дел со смертными, а они боль переносят плохо. Извините, забылась. Сейчас устроим представление, берите места в первом ряду.
– А-а-а-а! Моя рука-а-а! Убийца-а-а-а!
Хватаемся за руку, сгибаемся в три погибели и слезинку еще на щечку. Ну святая невинность. Эх, пропала во мне актриса, издохла на последней репетиции.
– Валина! Предательница! Схватить!
Чего раскричался, чудо изысканной фантазии. Я тут со стрелой в руке, а он визжит. Мне помочь не хочешь?
– Рука-а-а! – продолжаю истошно вопить. А как иначе, внимание-то привлечь надо.
Наконец-то, наш альфа-самец соизволил обернуться и посмотреть на меня. Так кто там не достоин даже взгляда вашего самоуверенного Высочества?
– Не кричи… – кто бы говорил, – покажи мне, что там у тебя.
– Что?! Ну… белье. Но оно не для ваших озабоченных глаз, лорд! – начинаем действовать на нервы.
– Руку покажи, дура.
Какая честь! Лорд превозмог брезгливость и коснулся моей грязной руки в такой же грязной крови. Нонсенс. Знал бы он, кто я, уже валялся бы ниц, но это не входит в мои планы.
– Так и нужно было сказать, вашество, – надо же вывести его из себя. Пусть все видят истинную подгнившую сущность. Мне бояться нечего.
– Чего?! – карие глаза попытались убить меня на месте.
– Болит, говорю, – а сама внутри ехидно посмеиваюсь.
Я тебе психику еще сдвину. Ишь, взял моду девушек лицом в грязь тыкать. Мигом отучим.
– Деревенщина, – скривился, противно ему. Фи, какие мы нежные.
– Терпи. Стрелу сейчас вынимать буду, – и он поудобнее взял мою ладонь. Первым действием с его стороны стало обламывание наконечника.
Давай, давай. А пока трудишься, вот тебе удар под дых.
– Могли бы и спасибо сказать. Я, между прочим, – шепотом, – ваше достоинство… – и уже громко, – вашу жизнь спасла!
– Что ты сказала? – взгляд металл молнии, а лицо побагровело.
Ой, мне кажется, он сейчас мне стрелу моей же рукой в глаз воткнет.
– Что я безумно рада вступить в ваш отряд. Спасибо, что приняли меня на службу, – как можно громче благодарю за то, чего не предлагали.
Но он же не идиот, чтобы начать опровергать мои слова и, тем самым, опозориться перед амазонками. Я же начну возмущаться в ответ, и его авторитет упадет ниже прогнившего пола под нашими ногами.
Смотрю на Никеля и не могу перестать улыбаться. Какое красное, прекрасное личико! Ау! Больно! Зачем же так резко стрелу выдергивать, да еще и с таким злорадством. Между прочим, с девушкой можно было и поласковей, изверг. Ну вот откуда вы, сволочи, беретесь на мою садистскую голову.
– Смочи руку самогоном и… – он скривился, и нехотя прошипел сквозь зубы, – жду на рассвете. Опоздаешь, никто ждать не будет.
Как будто кто-то в этом сомневался.
И всеми обожаемый лорд направился к выходу из таверны, а за ним три амазонки, ведущие под конвоем неудавшуюся убийцу потомства. Все прошло даже лучше, чем я думала.
Какой сговорчивый мужчинка. Наконец-то повеселюсь. Главное, чтоб малолетние сорванцы меня не нашли. Процесс поставки зарвавшихся личностей на место, это же самый смак! Нельзя, чтобы мне помешали. На удивление в этом мире оказалось не так уж и скучно. Надо чаще наведываться на Орлен.
Раньше я избегала визитов сюда из-за скудного уровня развития некоторых рас. Вообще удивляюсь, как этот мир стал открытым. Магия на примитивном уровне, люди обделены почти во всем, только светлые эльфы еще хоть как-то дотягивают до межмирового уровня. В остальном Орлен отсталый и застопорившийся в развитии мир. В общем, лес дремучий. Тем удивительнее встретить здесь таких, как Никель и Касси. Явные сильные личности не свойственные этому захолустью. Даже спустя столько лет существования еще можно чему-то удивляться.
С такими радостными мыслями я вышла из злополучного трактира и отправилась в маленький домик на окраине, где живет Касси.
Я не должна вызывать подозрений у окружающих.
* * *
На крыше соседнего с таверной дома засели три тени. Они уже давно взяли след, но он слишком искусно запутан.
– Ты уверен, что она здесь?
Дверь таверны "Рычащий орк" открылась, и на освещенную огнями улочку вышел сайхеши, а за ним три воительницы, ведущие закованную соплеменницу. Не всякому доводилось видеть, как жестоко обращаются амазонки с предателями. Такие мероприятия всегда проходили внутри племени и не выносились на всеобщее обозрение. Все три тени понимали, случилось что-то неординарное. Кто источник этого самого «неординарного», секретом для тройки преследователей не было.
– Полностью, Фистан. Еще есть сомнения? – вторая тень покачала головой в ответ, – вот и славно. Она нашла подходящее тело. Будет сложно вычислить, в ком засела наша катастрофа, – и первый преследователь затих.
– Пойдем по следу из разоренных, сломленных и умалишенных. Верный способ, – третья тень вышла на свет.
– Хорошего же ты о ней мнения, – второй внимательно посмотрел на третьего.
– Еще бы. Это просто положительная похвала в ее честь. Как бы и по трупам не пойти, – согласилась с высказыванием брата первая тень.
– Ты ведь чувствуешь ее лучше нас, где она? – вопрос последовал от второго, названного Фистаном.
– Не имею ни малейшего понятия.
– Хан, ты уже давно нашел ее. Не притворяйся. Где она? У нас мало времени потакать ее причудам, – и третья тень требовательно посмотрела на первого, чье имя оказалось Хан.
– У меня полно времени, Динар. А развлекаться она имеет право, когда захочет и как захочет. Кто ты такой, чтобы лишать ее этого? Да и силенок не хватит, мал еще, – и мужчина широко улыбнулся.
– Не меньше тебя, – рыкнул третий, названный Динаром.
– Зато тупее, – продолжил действовать на нервы первый.
– Хватит. Снова начинаете. Хан, мы просто хотим поговорить, и чем раньше, тем лучше, – вклинился в перепалку Фистан. Не сделай он этого, все могло закончиться мордобоем.
– Естественно. Иначе, зачем я вам был нужен. Без меня вы ее ни в жизнь не засечете.
– Так где она? – предпринял еще одну попытку разжиться информацией второй.
– Веселится, как всегда. И мне безумно интересно, что задумала наша драгоценность.
Две тени переглянулись. Им не нравилось подчиняться младшему брату. Но без него они действительно никогда не найдут ее. Только если она позволит. Поэтому Хан до сих пор упивается своей властью. Пока.
* * *
О, малыши близко, как никогда! Неужели они додумались позвать Шихана. Зря, мальчик не выдаст меня. По крайней мере, пока не узнает, что я здесь делаю.
Широко зевнув, ибо встала ни свет, ни заря, я подошла к лагерю амазонок. Дозорные без проблем пропустили меня.
Неужели великий и неприступный соизволил проинформировать воительниц о «ничтожестве», что явится к ним? Да это прогресс.
Кивнув девушкам в качестве приветствия и, получив лишь постные мины в ответ, вошла в лагерь. Да уж, не лагерь, а свалка какая-то. Везде валяется окровавленное тряпье, некоторые палатки полу скошены, парочка вообще рухнула. Сломанные копья торчат обломками из земли, покорёженные щиты брошены прямо на сырую землю, ибо их удел не защита, а тысячелетнее тление. Пройдя вглубь палаточного городка, заметила, что часть воительниц лежит на скоро сбитых лавочках, а некоторые и вовсе на каких-то тряпках, расстеленных прямо на земле. Все перемотанные, грязные, в синяках и ссадинах. Да-а-а, не такими они были, когда маршировали через Ветхий лес. Больше не было сильных, гордых воительниц, это были побитые и раненные женщины, что хотели покоя. Они отдыхали. Вряд ли боевой дух угас, но присмирел точно.
В общем, весь утренний пейзаж наталкивал на мысль, что ночью было сражение и жестокое. Две светловолосые амазонки грелись около разгорающегося пламени и нервно косились на забывшихся сном раненых товарок. Похоже, именно они следят за пострадавшими.
– Ночью был бой? – не удержалась от вопроса.
Меня окинули взглядом, поджали губы, но снизошли до ответа. Заговорила старшая, златовласая, вторая вернулась к своим обязанностям.
– Орки пытались захватить Райдон, – и блондинка подбросила расколотое надвое полено в кострище.
Город, о котором говорила амазонка, находится в версте отсюда и в двадцати от Липок. К слову, мне пришлось напроситься в телегу к торговцам из городка, что ехали на большой базар в Райдон. Все же это поселение раз в шесть больше Липок, и там выгоднее продавать молоко, шкуры, черепки и прочее, даже не смотря на полутора часовой путь туда и назад. Все это стало мне известно благодаря памяти Касси, что все еще пребывала в отключке.
– Победа далась вам тяжело, – искренне посочувствовала девчонкам.
– Если бы не амбиции сайхеш-ш-ши, – расу своего командира амазонка прошипела весьма злобно и с омерзением, не свойственным любящим воина женщинам, – нас бы здесь вообще не было! Это ему нужны эти земли, не нам!
– Фрэя! Заткнись! – осадила подругу до сего молчавшая более юная амазонка, – мы дарованы лорду Никелю великой Элаэ на срок в пять лет, и сейчас он для нас бог. Или ты хочешь своими речами опорочить имя нашей Проматери? Для тебя ее слово пустой звук?!
Сколько гнева, сколько безысходной ярости, но они сдерживают все в себе из-за долга, чести и имени своей владычицы. Я восхищаюсь этим племенем. Несомненно, еще одна жемчужина в грязи этого затухшего мира.
Больше стоять над душой я не стала и отошла в сторону, решив отыскать лорда сама. Не стоит мне больше говорить с этими воительницами, а то побегу и их освобождать. Результатом излишнего альтруизма станет пошатнувшееся равновесие и возможный крах Орлена. Даже если мир не разрушится от такого значительного вмешательства, то своими действиями я точно загоню его в еще большее болото.
Та-а-ак, и где же наш самый прекрасный?
Я огляделась вокруг, сплошные однотонно серые палатки. О, вот две заспанные полуголые амазонки вышли из одной. Весь их вид и эмоции говорили, что ночь они провели с мужчиной. Вопросов нет.
– Лорд Никель! Кассандра Мэйс прибыла в ваше распоряжение, – заорала во все горло у самого входа в предположительно его палатку.
Вот и весь лагерь зашевелился. Отлично, слышали все. Конечно, мне было жаль раненых и уставших от боя девушек, но моя цель требовала огласки.
– Тогда зайди сюда, и я так тобой распоряжусь, что…
Ого, кто-то встал не с той амазонкой?!
– Что двигаться и ехать верхом я не смогу, не говоря уже о замужестве, – продолжила за воина.
– Я понимаю, что радость от сохранения вашей гордости очень высока, но, думаю, те две амазонки уже разделили ее с вами, мой лорд, – и пока он меня не видит, разрешила себе улыбку, – спасибо за лестное предложение, но я вынуждена отказаться.
– Ты! – этот вой уж точно добудил тех, кто все еще спал.
Лорд соизволил поднять свой сайхешский зад и выйти к мошкам. О, он стал еще прекраснее, то есть, краснее. Зол, очень зол.
Ну, нечего допускать двусмысленности. Я на язык весьма ядовита и не привыкла сдерживать свои порывы оплевать кого-то ядом.
– Я, – спокойно отвечаю, немного закинув голову. Высокий, зараза, и стоит вплотную.
– Я могу разрубить тебя пополам, женщина! – еще бы пар из ушей повалил, и образ бешенства был бы полным.
– О, нет.
– О, да! – рык на весь Ветхий лес.
– Хотите проверить? – невинно интересуюсь у воина, выбешивая его на корню.
– Тебе совсем жизнь не дорога? Тогда дай я возьму меч, и покончим с этим, – и он уже хотел вернуться в палатку, но я не дала
– Меч? Зачем? – и глаза такие честные-пречестные. Сама чистота и наивность.
– А ты думала, я тебя чем рубить буду? – уже скалясь во всю, шипел лорд.
– А причем здесь рубить? – наклон головы в бок.
Надеюсь, он мне ее при всех отрывать не начнет. Весьма неприятные при этом ощущения, и я хотела бы их избежать.
Отрывать не стал, но выдержка стоила ему внешности. Фиолетовые пятнышки на шее и щеках – какое своеобразное проявление бешенства.
Интересно, так у всех сайхеши?
– Ты издеваешься, ничтожество?! Сама не веришь, что за свою дерзость можешь быть жестоко наказана?!
О, а вот и пар, правда, не из ушей, а из носа, но главное, что точка кипения достигнута.
– Почему не верю, очень даже верю, – и киваем, подтверждая сказанное.
– Но хочешь проверить? Ты любишь боль? – лорд сложил руки на груди, стараясь скрыть растерянность.
Похоже, он начинает сомневаться в своей вменяемости. Ничего, будет знать, как женщин унижать. Я ему устрою истязание личности со всех возможных сторон.
– Это вы проверить хотите, я и так знаю, – пожимаем плечиками.
Да-да, милый, идиот – это ты.
– Что проверить, демон подери?! Что знаешь?! – и он сделал пару резких шагов вперед, почти касаясь своей грудью моего подбородка, и навис грозной тучей над такой маленькой мной.
Сам спросил. За дальнейшую вменяемость лорда не несу ответственности.
– Ну, вы назвали меня женщиной, а я невинна. Вы не поверили и захотели проверить. Так зачем меч? – и этот вопрос повис в тишине тяжелого умственного труда. Лорд изволил думать.
Красивая нынче картина передо мной открывается. Палаточный лагерь, рассвет. Амазонки, кто в чем, натягивают доспехи. Я стою посреди всего лагеря и смотрю на мыслительный процесс одного небезызвестного сайхеши. А процесс этот тормозит и двигаться не хочет. Похоже, в себя ушел.
Не знаю, сколько еще Никель переваривал бы мои слова, если бы его не прервали. Одна из амазонок подошла к нам с донесением и вывела лорда и коматозного состояния.
– Мой лорд, с запада наступает отряд орков. Нужно дать им отпор, – она склонила голову и стала ожидать приказа. Наивная.
– А? – это лордовский ответ.
О-о-о, как все запущено.
– Орки, мой лорд. Наступают, – второй раз попытала удачу воительница.
Ее товарки у костра уже вовсю улыбались, но все еще пытались это скрыть. Разговор у нас с сайхеши был не тихий и принес радость вынужденным терпеть тирана амазонкам.
Чем могу, девочки…
– Ага… Эм… Возьми два десятка воительниц и дайте им отпор, – мужчина кое-как пришел в себя и смог отдать четкий приказ, – докладывать о ходе сражения мне лично. Свободна.
И наш гордый воин развернулся к своей палатке, дабы скрыться в ее глубине. Чует мое извращенное шестое чувство, что повредила-таки я ему важный орган. Только не нижний, а верхний. Печально, даже дальше играть не интересно.
Я решила дать мужику передышку и села у костра рядом с двумя своими недавними собеседницами.
