Анастасия Сагран
Он выглядит как полубог

Рок Син слабо улыбнулся своим мыслям и занялся освещением. Он выудил откуда-то фонарь из многослойной жести и толстого стекла, которому, предположительно, могло быть двести, а то и тысяча двести лет. С этим фонарём Флора посетила удивительно красивую, как из журнала, уборную в подвале и вернулась в свою комнату. Антикварной мебели в ней даже слишком много. Флора догадалась, что эта мебель сложена именно так, чтобы храниться здесь. Об этом вызывающе говорили стулья и под столом и на столе, пуфики в шкафах, стопки картин и зеркал в золочёных рамах на полках, слишком много канделябров… И до девушки только теперь дошла мысль, что это всё это не музейные экспонаты, а мебель из замка, собранная здесь перед сносом старинной обители аристократии.

Спустившись к камину, крылофитка нашла своего загадочного тренера за приготовлением шоколада. Столик уже был придвинут ближе к огню, фрукты и матти, которые купила Флора, выложены на расписные, позолоченные тарелки, такие же древние, красивые и ценные, как и вся мебель вокруг.

– Это наш ужин, – услышав её шаги рядом, объявил Рок Син, не обернувшись. – приступайте.

– Спасибо, – Флора села в одно из кресел у огня. – Так что это за место? Расскажите о нём больше. Я нашла портреты богатеев в шкафу. Это крылатые. На некоторых леди драгоценностей столько, сколько я в жизни не видела.

– Видимо, у владельцев замка когда-то очень хорошо шли дела. Но сейчас… Это дом и земля баронета Воутхата. И на данный момент в империи не существует мужчины, который носил бы этот титул. Проще говоря, прежний баронет мёртв, а новый родится ещё очень не скоро.

– А что случилось с прежним баронетом Воутхатом? Он погиб во время войны Севера и Юга? Или во время Защиты?

– Это очень запутанная, но интересная история. Сначала баронет Воутхат получил титул своего погибшего дяди, виконта Классери, затем умер его троюродный дедушка маркиз Чар, назначивший его наследником. Бывший Воутхат сразу же стал невероятно богат. Наличие больших денег вскружило ему голову, и он принялся ухаживать за одной из дочерей принца Росслея. Но она отказала ему. Новый маркиз Чар делал всё, чтобы заслужить её восхищение. Но у него ничего не выходило, как бы он ни старался. Леди упрямо сторонилась маркиза Чара. В конце концов, он выяснил, что она уже влюблена в другого его троюродного дедушку – маркиза Джема, который был уже женат. Но шло время, леди Росслей не сидела сложа руки. Она внимательно следила за маркизом Джемом и его женой и нашла однажды повод рассорить их. Джем и его жена сгоряча объявили о разводе. Тогда маркиз Чар запаниковал и принялся мирить своего двоюродного деда с его женой. И у него получилось. Джем ещё крепче влюбился в свою жену. Уверившись в этом, бедная леди Росслей, казалось, утешилась в объятиях маркиза Чара, а на утро бросилась со скалы. Маркиз Чар прыгнул за ней, не раздумывая. Он не успел дотянуться до её руки и спасти её, призвал свои крылья скорее инстинктивно и так спасся сам. Впрочем, проведя несколько дней у её останков, позволяя только прибою трогать их, он не смог выбраться из пучины своего горя. Он пытался жить дальше, но уже не мог есть и пить. Меньше чем через две недели он умер, перестав дышать. Скорее от горя, чем от истощения или чего-то ещё. Кажется, он писал, что все вокруг думали, что его увлечение несерьёзно. А в итоге, как мы знаем, оно переросло все мыслимые формы любви. И… всё это произошло именно здесь… Потому что тот маркиз Чар, как и я, не смог обжиться в домах, которые ему перешли по наследству, и всё время возвращался сюда за душевным равновесием.

Рок Син разлил вскипевший шоколад по чашкам, добавил немного молока и поставил на стол.

– Бедный маркиз Чар… – вздохнула девушка.

– Это всё случилось давным-давно, Флора. Никто из моих знакомых и родственников не застал маркиза Чара. Он умер задолго до второго правления Сильверстоунов.

– Но как эта история попала к вам в руки? Её вам рассказал тот виконт, который должен дать разрешение на строительство?

– Хм… нет. Я нашёл её здесь, среди прочих бумаг. Она была написана самим маркизом Чаром. Да, написана на устаревшем диалекте, но Океан, жена моего двоюродного племянника, помогла мне перевести всё на современный крылофитский. Она увлекается лингвистикой.

– Вы рассказали об этом нынешним маркизам Чару и Джему?

– Оу… их уже тоже нет на свете. Сейчас попытаюсь вспомнить личные имена последних маркизов… и если повезёт, то скажу, что с ними… произошло… Вы не едите! Знаете, это не великолепные яства со стола императора, но вам необходимо есть, так что открывайте свой маленький ротик и кусайте фрукты. Вы знали, что если не пользоваться зубами как следует, то они выпадают?

– О, я…

– Не защищайтесь и не оправдывайтесь, а ешьте!

– Я… буду-буду, вы только расскажите мне ещё что-нибудь про маркизов Чара и Джема.

– Хорошо, – но Рок Син, против своих слов, надолго замолчал.

Он пошарил взглядом по столу, схватил с тарелки восточное яблоко лими и ушёл куда-то за кресло Флоры. Он был совсем рядом, и она ясно чувствовала его присутствие. Даже через шум шторма слышала, как хрустит яблоко лими на зубах мужчины и тонко, высоко звенит какой-то металл. Наконец Рок Син вернулся из темноты с красивой шпагой, и Флора осознала, наконец, что неосознанно любуется своим тренером. То, как он двигается, всё ещё кажется сказкой, музыкой для взора.

Но тренер насадил две булочки матти на клинок и надел узорный эфес шпаги на каминную решётку так, чтобы булочки поджаривались, и Флора едва ли не ошалела от такой выходки.

– Рок Син! – укоряюще воскликнула девушка, после того, как обрела вновь дар речи. – Это же историческая ценность!..

– Никто не узнает, не беспокойтесь, – мальчишески ухмыльнулся он. – Здесь таких клинков даже не три-четыре, а гораздо больше.

– Это не имеет значения!.. Каждый из них важен!

– Если открывать музей, то может быть… Но этого здесь не будет.

– И всё же это…

– Я вспомнил! Конечно же!.. Я сомневался, но теперь точно вспомнил. Последние маркизы Чар и Джем погибли на войне Севера и Юга. Они были ещё молоды. Чар пропал почти точно так же, как мой брат Тагир.

– Но, возможно, у них есть родственники, которым хотелось бы узнать эту историю?

– Конечно же все они уже знают её. Впрочем, может быть и не все. Трудно иной раз уследить за всеми передвижениями родни. Особенно вдов и дочерей умерших. Моя бабушка по отцу после развода, например, так и не вышла замуж, хотя прошло уже… примерно шесть сотен лет. А вот одна из бывших жён моего дяди Роджера, Виктория, умудрилась за семьсот лет после развода выйти замуж за пятерых крылатых. За всех – по чистейшей, искренней любви. Конечно, половину всех союзов она заключила во время войны Севера и Юга, просто потому, что её мужья гибли, словно проклял кто-то…

Рок Син снял шпагу с решётки и выложил булочки на тарелку:

– Ещё поджарить?

– Ах, оставьте шпагу в покое, пожалуйста. Не слишком хрустящие матти тоже вкусны. Тем более, что они свежие.

– Тогда ешьте.

И Рок Син взял с тарелки один поджаренный матти, не сводя с Флоры глаз. Он ел и продолжал смотреть на неё. Этот пристальный взгляд был мягким, немного томным и почти безразличным. Флоре же не понравилось именно молчание Рок Сина. В нём чувствовалось что-то подозрительное и чуточку опасное. Сразу на поверхность сознания всплыло то, что они одни, вдвоём в тёмной башне. Снаружи свирепствует непогода, и бежать некуда. И что никто не придёт их спасти от этого молчания, от взглядов, от ощущения чего-то недопустимого.

Пожалуй, недопустимо именно осознавать привлекательность этого мужчины. А она осознала. И это должен быть последний шаг в бездну. Безответные чувства только ухудшат положение. Нищая, необразованная, беззащитная женщина, вдобавок ко всему ещё и сохнущая по недоступному мужчине – это перебор даже для неё, Флоры Линарин.

Чашка шоколада с молоком, лёгкая грусть и продолжительное пребывание возле огня оказались тем самым волшебным сочетанием, которое заставило веки Флоры отяжелеть, а кровь – немного успокоиться. Вскоре Рок Син отправил её спать, и Флора была ему благодарна. Она нашла себе в качестве одеяла какие-то меха, потушила свечи и быстро уснула, не обратив внимания на чрезмерный шум моря и грозы снаружи.

Ночью девушка несколько раз просыпалась от чудовищного грохота, но вспомнив где она, и что побережье штурмуют ветер, волны и дождь, переходила к мыслям о бедном маркизе Чаре и всё же снова засыпала. Но какой-то отчаянно громкий, не похожий ни на что звук всё же поднял её с кровати, обеспокоенную, заставил наспех одеться и осторожно, невесомо ступая, идти и проверять, цела ли башня. Казалось, волны обрушиваются прямо на её стены. Грохот и скрип оглушали. И как она могла спать при таком шуме? Казалось, что в башне сухо, но всё же в отсутствие света избавиться от всех страхов оказалось невозможно. Флора вернулась к себе, зажгла свечу, поместила её в старый жестяной фонарь и пошла обследовать стены внимательнее. Но башня осталась целой, в подвале не лопнули трубы, а ставни сохранили оконное стекло. Вот только камин, да и воздух, совсем остыли, и Флора, только ощутив озноб, решила снова развести огонь. Тем более, что спать ей совершенно не хотелось. Рок Син, похоже, сидел здесь до половины тринадцатой, дождался, когда угли полностью остынут, и положил дров на утро. Чтобы оставалось только разжечь. Да, он сидел над чертежами замка. Вот они здесь, на столике.

Однако у Флоры не получалось развести огонь так долго, что это казалось просто невозможным. Она раздражалась, беспокоилась и даже успела подумать, не снится ли ей всё это, но тут услышала шаги на лестнице.

– Это вы, Рок Син?

– Да, – он показался в круге света небрежно одетый, с торчащими волосами, которые на ходу приглаживал. – Что вы здесь делаете, в такую безбожную рань? Неужели удалось выспаться?

– Не слишком. Меня несколько раз будил грохот. В последний раз он показался мне просто чудовищным, и я уже не могла спать.

– Хм… и у меня что-то вроде того, – он почему-то старательно отводил взгляд, будто прямо смотреть на собеседника в этой вселенной уже неприлично.

– Меня интересует две вещи, – тихо начала Флора. – Во-первых, почему буря всё не смолкает… А во-вторых… почему у меня может не зажигаться огонь?

Рок Син еле заметно нахмурился и опустился рядом с Флорой к самой каминной решётке. Мужчина призвал свет и на какое-то время будто совсем перестал дышать. Флора стеснялась смотреть на него, когда он так близко, но глаза сами возвращались к его лицу.

А Рок Син потёр пальцем кору, сложенную между поленьями.

– Потому что здесь всё сырое, – понял он. – Я с какой-то стати решил, что вода не попадёт в дымоход. Но…

Он молча переложил дрова и добавил сухих. Огонь быстро и с радостью разошёлся и затрещал.

– У нас ещё есть молоко, – Рок Син поднялся с колен и посмотрел на Флору сверху вниз, склонив голову. – Его хватит на пару чашек шоколада. Вы любите густой шоколад? Здесь я видел коробку сухого мелтского сыра и бутылочку масла. Могу сделать.

– Я никогда не пробовала густой шоколад с сыром и маслом.

– Тогда я сделаю одну чашку, и если вам не понравится, выпью сам. А вам сделаю обычный. Густой шоколад получается очень питательным. Мой отец иногда пьёт его после самых отчаянных тренировок.

– Отчаянных тренировок? Зачем ему они? Он военный из регуляров или собирается участвовать в следующем чемпионате?

– О, второе, без сомнения, – почти со стоном, в нос протянул Рок Син, на мгновение прикрыв глаза.

Он принялся бродить вокруг в поисках сыра и масла.

– Спорт или рекламные бои без правил? – продолжала расспрашивать Флора.

– Кто знает. Скорее всего, я так думаю, он рискнёт и в том, и в другом.

– Вам очень повезло. У вас есть отец. Он живой, активный и прикладывает усилия, чтобы чего-то добиться, стать лучше.

– Я не уверен, что это нормально для него. Стать лучше и добиться большего, чем он уже добился – невероятно сложно, может быть даже и невозможно. Но что же с вашим отцом? Он в порядке?

– Его убили.

– Я очень сочувствую, – на какой-то момент замерев, сказал Рок Син. – Не представляю, насколько я был бы выбит из реальности, потеряв своего отца навсегда. Война?

– Нет. Всего лишь грабители. Папа шёл домой один, был болен и устал, к тому же чуточку выпил. Его должны были всего лишь оглушить не смертельным ударом по голове, но так случилось, что удар пришёлся в самое неудачное место и… Мне было тогда пятнадцать и это меня потрясло. Мы с мамой остались вдвоём, но по сути каждая из нас осталась наедине со своим собственным горем. Вот только если я могла забиться в угол и грустить целыми днями, маме нужно было взять себя в руки, чтобы заботиться обо мне. Тогда она так и сделала. Не могу представить, насколько тяжело и сложно ей было. И как бы ни сложились теперь наши отношения, я всегда буду превозносить её за то, что тогда она старалась для нас из последних сил.

Рок Син молчал, колдуя над чашкой. Его лицо потемнело.

– Вы, наверное, обожали отца, – всё же сказал он.

– Да, но хватит говорить о нём. Как считаете, мы можем поговорить о чём-нибудь другом?

– Если пожелаете.

– Тогда… быть может… – Флора ощутила внезапную робость. – Может быть, мы обсудим… мои тренировки?

– Сперва вы должны набраться сил. Как минимум две недели никаких физических нагрузок. Только отдых и вкусная еда в достаточном количестве.

– Это звучит очень хорошо, но… вы точно будете меня учить? Я ведь даже не смела достигнуть уровня Стеви, а вы гораздо лучше него фехтуете. Я думала, что мне потребуется вечность, чтобы научиться у Стеви всему тому, что он умеет… но чтобы перенять ваши знания и навыки, мне потребуется уже две вечности!.. Так не лучше ли начать как можно раньше, то есть завтра?

– Нет.

– Но я прошу вас. Мне же абсолютно нечем заняться!..

– Нет. Пробуйте свой густой шоколад, – Рок Син поставил перед её носом чашку. – Наслаждайтесь и ни о чём не думайте.

Флора осторожно отпила крохотный глоточек и замерла от сладости, мягкости и теплоты вкуса. Он буквально пленил её.

– Ну как?

– Я с удовольствием выпью.

– Отлично, – Рок Син наконец-то снова улыбнулся, став гораздо милее, чем прежде.

Некоторое время они пили в молчании, глядя на огонь.

– Мне кажется, ветер и дождь уже ослабли, – вдруг сказал Рок Син.

И действительно, шум за стенами ослаб до такой степени, что внутри башни стало почти совсем тихо. Треск дров в камине стал казаться громким.

Густой шоколад и тишина снова подействовали на Флору успокаивающе. Её глаза начали закрываться, но она то и дело поглядывала на Рок Сина.

– Спите, если хочется. Я не считаю это невежливым, Флора.

И Флора тут же задремала, ни о чём не заботясь.

Утром в башне стояла потрясающая тишина. Флора нашла себя на своей кровати. Кажется, Рок Син поднял её ночью и отнёс в постель.

Флора чувствовала себя удивительно бодрой.

Через щели в ставнях проникал яркий свет, и захотелось выглянуть наружу. Окно на лестнице сразу же впустило свежайший, сладчайший, чуть солоноватый воздух, которым, казалось, никак не надышаться. Флора оставила окно открытым и вернулась в свою комнату за сменой белья. Нужно было приводить себя в порядок для нового дня.

Но едва спустившись в подвал, Флора замерла. Она совсем не взяла в расчёт то, что душевая может быть занята. Словно для того, чтобы ещё сильнее потрясти её, Рок Син в то же мгновение вышел к ней вместе с облаком пара. И кроме воды на нём больше ничего не было.

– Доброе утро, – он поднял на неё глаза и сказал это, как ни в чём ни бывало.

– Доброе утро, – эхом отозвалась Флора, стараясь не сводить глаз с его лица.

– Я думал, такое бывает только в книгах и комедийных постановках, – мягко проговорил Рок Син, точно так же удерживая взглядом её лицо, – но нет, видимо такое время от времени просто случается, и это естественно, если живёшь с кем-то в крошечном домике, где всего одна душевая на всех.

– Пожалуй… – пролепетала Флора.

Ей стало душно и жарко. Рок Син и его обнажённое тело слишком близко! Так близко, что зрелище начинает радовать в каком-то непристойном контексте!..

– Я сейчас возьму одежду и уйду, а вы можете делать свои дела не торопясь.

Он исчез с её поля зрения. Через пять тактов дверь за её спиной захлопнулась.

Флора принялась медленно-медленно раздеваться. Но ещё очень долго у неё перед глазами стояло всё то, что она увидела.

Рок Син высокий – это она и так знала. Не все мужчины могут смотреть на неё, Флору, сверху вниз. Но полностью обнажённый он выглядит настолько сильным и красивым, что это кажется невозможным. Вовсе он не юноша, но кажется более молодым и здоровым, чем Стеви. Он крепче, больше, и даже в отсутствие шрамов кажется многое испытавшим, хищным и вовсе не таким холёным и избалованным, как Стеви. Его кожа куда темнее, чем у Стеви. Она похожа на шоколад с молоком.

Может быть проблема в том, что она слишком долгое время считала Стеви образцом идеального мужчины. Считала его статус наивысшим из возможных. Но Рок Син настолько отличается от Стеви, насколько это вообще возможно. Рок Син словно пришёл из другой вселенной с иными правилами и ценностями. Он назвался её слугой и подавал шоколад её хозяевам. Он заботился о ней. Считал, что в доме хозяев сервам должно быть комфортно. Одевался своеобразно. Был таким быстрым с мечом, что просто дух захватывало. Мог по уши влезть в изучение исторических фактов, а мог и поджарить матти на старинной шпаге!.. точно не из этой вселенной!.. Его лицо словно не здешними богами вылеплено. Но именно обнажённым он словно с нажимом подчёркивает свою необычайность. Он – сильный и опасный. Вот что лезло в голову Флоре очень настойчиво. Лезло в голову, что Рок Син такой сильный, что может убить кого угодно одним ударом, и ему для этого даже меч не нужен. И что это парень не её уровня. Это точно.

Прибыл Хармонд Лессинг – явно шипастый перевёртыш, но очень ухоженный и модный. Его одежда поразила Флору. Господин Лессинг был одет крайне официально, будто для визита к мэру городка возле Воутхат-Идиенс. А может быть и к кому-то рангом выше, потому что его одежда выглядела не просто официальной, она выглядела ещё и очень дорогой, новой и качественной, как в журналах. Рок Син же сегодня снова нацепил на себя что-то эксцентричное. Но, кажется, ему идёт даже больше, чем его другу – модная дорогая одежда.

Удивило Флору ещё и то, о чём беседовали двое друзей:

– Хотите нанять рабочих так скоро?! – воскликнула она, подойдя к камину, но тут же извинилась: – Простите, что вмешиваюсь, но я очень удивилась. Разве не рано сносить и разбирать замок? Его можно было бы зарисовать… Или это уже обговорено с тем виконтом, как же его?..

– Уже бесполезно с ним это обговаривать, – вздохнул Рок Син и криво улыбнулся: – Шторм был слишком сильным, и, ко всему прочему, волны начисто разбили берег, да и часть замка тоже. Вам стоит выглянуть за дверь башни. Только не торопитесь оббегать то, что осталось от Воутхата – рискуете утонуть в воде, зацепившись за доски.

– Не может быть, чтобы всё было настолько плохо!..

– И, тем не менее, уверяю вас, это кромешный ад и ужас – то, что за дверью. Хармонду пришлось лететь по воздуху к нам.

– Я взгляну, – быстро заморгала Флора и ринулась к двери в башню.

Распахнув дверь, она действительно едва не упала в воду – вместо тесного коридора старого замка перед ней, освещённые солнцем, раскинулись десятки маленьких бассейнов, образованных обломками каменных стен разной высоты. И если бы не мусор, при внимательном осмотре оказавшийся щепками, черепицей и битым стеклом, то это было бы даже красиво. Вода куда-то текла, но очень медленно и неторопливо, совсем незаметно. Слева виднелся потрёпанный, немного облетевший и поредевший сад. А за ним… пустота. Зелёный утёс, на который они вчера высадились… отсутствовал. Вместо него не было совсем ничего.

Флора скоро вернулась к мужчинам, но не стала садиться рядом с ними, а застыла в нерешительности. Они с удовлетворением смотрели на её удивлённое лицо.

– Впечатляет, не так ли? – сказал господин Лессинг.

– О да. Но впечатляет ещё и эта башня. Как же получилось, что после такого шторма разнесло береговую линию и замок, а башня цела и невредима?

– Единственное низко расположенное окно выходит на противоположную от моря сторону, а сама башня выстроена из сверхсовременных материалов, куда более сложных, чем камень и дерево. Она рассчитана на буйство ветра и воды, – терпеливо объяснил Рок Син.

– Но металлические штыри снаружи всё равно погнуло, – улыбнулся Лессинг, стрельнув в Рок Сина лукавым взглядом.

И тут вдруг Флора заметила кое-что:

– Мне кажется или вы… немного похожи? Вы родственники?

– Значит, вы замечаете такое, – понял Рок Син. – Мы с Хармондом почти братья, хотя это не совсем так. Правду о нашем родстве довольно сложно подогнать под какие-то рамки. И если разрешите, я не буду ничего объяснять. Сядьте. Вы как будто стесняетесь?.. Или так привыкли прислуживать и всё время стоять в сторонке?

Флора не ответила. Она лишь села и спросила, что же следует делать дальше со всей этой бедой.

– Мне придётся ехать к виконту Ойфреду и рассказывать ему о том, что случилось, – с натугой произнёс Рок Син. Выдохнул и откинул голову: – но проблема в том, что я не успел доработать чертежи. Иначе говоря, верной копии замка Воутхат-Идиенс никогда не будет.

– Может быть, ваши старики доработают твой чертёж? – предположил Лессинг.

– Они могут доработать только ту треть, что я успел частично измерить и описать. И ещё можно подчистить основание замка от обломков и начертить основание. Но это столько работы…

– Не отказывайтесь от этой работы, Рок Син! – в который раз вмешалась Флора. – Замок Воутхат-Идиенс – это историческая ценность!.. И ваша обязанность – собрать его по обломкам…

– Что? Нет, я уверен, что вы так говорите только потому, что вам понравилась сказка про несчастного маркиза Чара, и вы не хотите расстраивать бедняжку даже после его смерти, – немного издевательски проговорил Рок Син, искоса глядя на неё.

– Никогда не замечала в себе особой тяги радовать умерших. Это какое-то странное увлечение для живых, – чуть иронично пробурчала Флора.

– Рад, что вы это понимаете. Первый шаг на пути к исправлению сделан, – вздох. – Нет, я точно не против этой работы, но в Ньоне меня ждёт симпатичная леди.

– Это… м-м… Как же… Пенелопа Тефа? – изогнув одну бровь, вспомнил Лессинг.

– Да.

Флора окончательно уверилась в том, что Рок Син даже мечтой для неё быть не может. У него есть какая-то леди, к которой он стремится.

– Говорят, она не аристократических кровей, – продолжали обсуждение мужчины.

– Скорее всего.

– В таком случае, она может и подождать.

– Не хотелось бы… а впрочем, я всегда могу сделать ей подарок в качестве извинений за ожидание. Да, хорошо, вы победили, Флора, я займусь этим местом. Хармонд, нам надо нанять как можно больше людей. Ты займёшься этим, пока я слетаю в Ньон? Обещаю, что вернусь не позже, чем через пару дней.

– Обещаешь?.. – картинно усомнился Лессинг.

– Ну разве что император лично попросит остаться, – лениво протянул Рок Син.

Флора захихикала. Рядом со своим другом Рок Син ощутимо расслаблен, весел и шутит больше обычного.

– И ещё одно, Хармонд, – вдруг добавил Рок Син, – Флора очень мало ест и всё время рвётся чем-то заняться. Проследи, чтобы она целыми днями отдыхала и лакомилась чем-нибудь действительно вкусным. И ради всех святых нитей, не подпускай к ней никого. Ей нужен только отдых.

– Твои тренировки – просто райское удовольствие, – заметил Лессинг, поднимаясь.

– Я стараюсь, – отозвался Рок Син с придыханием.

– Я найду тебе паланкин и займусь всем остальным, а ты не теряй времени. Через четверть свечи ты должен быть готов отправляться в путь. Я пришлю перевёртышей прямо к дверям башни, – почти без пауз говорил Лессинг.

– Понял. Не забудь захватить еды для Флоры. Много и разной.

– Сделаю.

– Флора, Хармонд может остаться в башне, чтобы вас охранять, а может продолжать жить в гостинице неподалёку, чтобы вам не было тесно, и я честно не знаю, что лучше. Какой вариант вам нравится больше?

– Мне нравятся оба варианта.

– Хармонд, что скажешь ты?

– Я, пожалуй, не буду стеснять леди Флору.

– Тогда всё решено.

И Рок Син ушёл собираться. Он отбыл через четверть свечи и исчез гораздо больше, чем на пару дней. Флоре эта неделя показалась тоскливой и беспочвенно тревожной, как бы ни развлекал её господин Лессинг, как бы интересно ни было наблюдать за осушением тех маленьких бассейнов, образовавшихся в основании замка и какие бы книги не находились здесь для чтения. Потому Флора много спала. Она с удовольствием пробовала всё, что господин Лессинг привозил ей, и часто наедалась так, что могла только лежать в потрёпанном саду на скамейке и, пригревшись на солнце, разглядывать облака и луны или дремать. Но рассказ об этом, в купе с подтверждением господина Лессинга, только обрадовал Рок Сина, когда он вернулся.

– Отлично! – воскликнул он. – Теперь я вижу, что был прав – вы выглядите куда лучше. Скоро я буду гадать, зачем мне какая-то леди Тефа, когда рядом со мной есть такая красотка, как Флора.

Флора отлично поняла, что его слова не были сказаны с иронией или с банальной жалостью, прикрытой грубоватой тактичностью. Её шрамы тут ни при чём. Он просто хотел сказать что-то ободряющее. Шрамы на лице сделали её чувствительнее и внимательнее к отношению окружающих и оно, это отношение, к сожалению, только расстраивало её в последние годы. Но от Рок Сина в последнее время веяло дружелюбием и чем-то ещё, пусть и тревожным, но совсем не плохим. И Флора позволила себе тихонько рассмеяться.

Но вернувшись, Рок Син с головой ушёл в работу, снова сбросив на Лессинга заботы о Флоре. И она снова заскучала. Разве что теперь она целыми днями наблюдала за тем, как работает Рок Син. Вечером он помогал одной нанятой команде расчищать и осушать всё, что осталось от замка, а другой – в первой половине дня – укреплять береговую линию. Днём вкапывал обратно вывороченные с корнем садовые деревья. Такой сильный, что это поражало, он не боялся никакой работы. Ни откровенно простой, ни изматывающей, ни сложной, требующей высокой концентрации. И казался просто неостановимым.

Флоре отчаянно хотелось помочь ему. Но, как оказалось, Рок Син в свою очередь следил за ней. И с откровенной, немного наигранной, смешной мимикой, выражающей подозрение, смотрел на неё, когда она подходила слишком близко к местам проведения работ. Под этим взглядом она демонстративно отходила как можно дальше, и либо усаживалась в траву, либо на какой-нибудь разогретый солнцем камень.

Всё это казалось не более, чем забавной маленькой игрой, но почему-то сердце девушки волновалось.

И чем дольше Флора следила за работами, тем больше необычных вещей замечала и больше выводов делала, даже не смотря на своё странное волнение. К примеру, в бригадах наёмников каждый, даже впервые приехавший работник, знал Рок Сина по имени. И практически каждый спрашивал, как дела у его родителей и дядюшки. Из чего она сделала вывод, что родители и дядя Рок Сина хорошо известные в этих краях личности. Возможно даже, они богаты или сами часто работали или работают с такими вот наёмниками в строительстве или реставрации зданий, площадей и набережных.

Кроме того казалось странным слышать иной раз обсуждение военных действий, в которых Рок Син и члены его семьи принимали непосредственное участие. Из чего стало ясно, что Рок Син сражался в двух разных армиях. В той Защите планеты, в которой исчез или погиб его брат, он был артиллеристом, а к недавнему нападению алмазного царя он уже освоился в иррегулярном подразделении армии принца Грина и даже принадлежал какому-то специальному отряду, где служат самые стойкие и сильные духом бойцы.

Но вот вечерние работы закончены, и Рок Син взялся за чертежи. И наконец-то начал посещать вечерние ужины Флоры и Лессинга. В первый вечер он просто схватил свою тарелку и ушёл. Второй вечер прошёл даже хуже – Рок Син с безразличным видом запихнул в рот кусок мяса, схватил несколько матти, чашку с шоколадом и тоже испарился. В третий вечер он сел за стол с тетрадью и ел не глядя, но в четвёртый уже расслабленно и совершенно нормально поглощал пищу, хотя бы осознавая, что попадает в его желудок.

И почти сразу же начал выражать недовольство плохим аппетитом Флоры.

– Я быстро наедаюсь, – защищалась она.

– Но как же вы собираетесь выдерживать долгие тренировки, если у вас не будет на них сил?

– Раньше хватало.

– И сколько же?

– Чего сколько?

– Сколько свечей Стеви уделял вашим тренировкам?

– Свечей?! Полсвечи два раза в неделю!..

– Не удивительно, что у вас нет аппетита. Ему просто не с чего взяться. Служба же скорее изматывала и утомляла вас, чем что-то ещё, – проницательно заметил Рок Син.

– Но я тренировалась и одна. Отрабатывала скорость и приёмы.

– Ну конечно, – иронично протянул Рок Син и выпалил: – Это же эксклюзив для одиночек вроде Роджера Кардифа!..

– В смысле?

– Только у Кардифа всё мастерство спрятано в его собственной разбитой голове. Всем остальным нужен партнёр для спарринга, а лучше – не один.

– Но господин Рок Син, я читала, что в истории фехтования было полно одиночек, и они действительно развивались в искусстве, так что вы чуточку переоцениваете значимость…

Рок Син нахмурился и, резко выбросив вперёд руку, почти заткнул ей рот кусочком чего-то, похожего на пирожное с фруктами.

– Что, расстроены тем, что не удаётся ввести меня в заблуждение? – прожевав, с ехидцей и в то же время не без дурацкого сочувствия спросила Флора.

– Я расстроен этим ужасным "господин Рок Син". Меня все зовут просто Рок Син.

– Это само вырвалось.

– Не верю. Тут что-то не так. Хармонд, что ты наговорил Флоре в моё отсутствие?

– Да ничего. Но, Рок Син, что у тебя с той леди в Ньоне? – неожиданно поинтересовался Лессинг и предложил налить ещё шоколада.

– А почему это тебя интересует? – сощурился Рок Син, протягивая чашки, и свою, и Флоры, не дожидаясь её согласия.

– Ходят слухи, что она поглядывает в сторону Джо.

– Всё не совсем так. Это Джо поглядывает в её сторону.

– И что же дальше? Это же сам Джо Бран! А значит, у тебя проблемы. Что будешь делать?

– Не знаю, – весело ответил Рок Син, – и не хочу об этом думать.

– А кто такой Джо Бран? – спросила Флора, когда друзья молча сверкали друг на друга глазами.

Наконец Лессинг встал, чтобы разлить шоколад.

– Один из моих братьев, – отозвался Рок Син, даже не подняв глаза на Флору. – Я уже говорил о нём как-то раз.

– М, ясно.

– Наверное, вы не понимаете, Флора, в чём проблема, – повернулся к ней Хармонд Лессинг. – Джо Бран не красив, как Рок Син, в целом… Нет, Джо – поразительно красив, великолепен настолько, что глаз не оторвать. И если даже он спрячет половину лица, вторая половина заставит ваше сердце трепетать.