Анастасия Милованова
Переполох меж Граней. Турнир четырёх Академий
– Больше позитива, виле Хиларике! За пессимистов у нас в отряде вон то храпящее чудо. – Она указывает на Рика и внезапно хмурится. – Эй, тиранище, что с тобой?
В ответ до нас доносится лишь жуткий сипящий вздох, от которого у меня волосы дыбом встают. Я слова не успеваю сказать, как Лилу оказывается рядом с Дейриком. Того колотит мелкой дрожью, он дышит через раз и так надсадно, что мне становится страшно.
– Эй, – Лилу приподнимает брата, трясёт его за плечи. – Хорош придуриваться, симулянт!
Её голос срывается на крик, когда Рик на наших глазах сначала бледнеет, а потом его начинает выгибать в судороге. Я усилием воли прогоняю мысли, что это предсмертное, что Дейрик сейчас может просто уйти от нас.
В голове сам собой возникает тот самый момент, когда Рик уже был на грани жизни и смерти. Когда у него было полное магическое выгорание, а аура взбесилась так, что была готова сожрать носителя.
– Так, держи его! – рявкаю я на Лилу, которая из уверенной в себе девицы превращается в испуганную девчушку. – Я – поддержка, попробую его вылечить!
– Ты уже так делала? – с надеждой в голосе спрашивает Лилу.
Послушно усаживается на Рика и фиксирует его руки и корпус. Её руки трясутся, она бледностью может посоревноваться с братом, но всё же даже в такой момент умудряется сохранять трезвость мысли.
В ответ я лишь молча киваю, не пускаясь в подробности о том, что со мной тогда была Фло и вся моя магия.
Кладу ладони Рику на виски и с силой удерживаю его голову. Дежавю настолько сильное, что картинка перед глазами двоится. Такие же синюшные круги под глазами Рика, как и тогда у озера возле стоков. Такая же ночь над головой. И такое же отчаяние в душе.
Пускай он своим поступком убил часть меня, но я не могу позволить умереть этому самодовольному болвану. А значит, самое время моей магии пробудиться!
Чтобы Аллилуйя не заметила сомнения в моём взгляде, склоняюсь, прижимаясь ко лбу Дейрика. Мир вокруг исчезает, есть только я и он. Моё частое, взволнованное дыхание смешивается с его еле заметными сиплыми вздохами. Я зову силу, зову пламя Гитрис, но в ответ лишь тишина. Пугающая, почти могильная тишина и стужа.
Руки холодеют, по спине от напряжения бежит пот, но секунда за секундой, за минутой время убегает, а ничего не происходит.
– Дэль! – панический вскрик Лилу взрезает окружающее марево, и вместе с тем в наших руках обмякает Рик.
От ужаса, что волной разлился по телу, меня встряхивает. Я распахиваю глаза, неверяще смотря на теперь такого спокойного Дейрика. Осознание, что он всё же ушёл, умер, бьёт по голове оглушительной пощёчиной, и я срываюсь. Отпихиваю Лилу, встряхиваю безжизненного Верндари и кричу жутким, нечеловеческим голосом:
– Да живи ты!
Паника режет меня изнутри, я чувствую, как с гудящим звоном что-то во мне ломается, лопается. В голове раздаётся испуганный писк «Рик?!», и вместе с тем меня охватывает изумрудное пламя. Я не сразу понимаю, что это оно, что магия снова при мне, застываю на мгновение. Купаюсь в её прохладе и чувствую, как исцеляющей волной она разливается во мне.
И только уловив ошарашенный взгляд Лилу, смеюсь от облегчения. По щекам текут слёзы радости, когда я направляю это пламя на Рика. Теперь всё будет хорошо, я спасу его.
Привычно погружаюсь в диагностику его ауры, от которой остались одни лишь рваные куски. Именно так на проекциях магистра Хаони выглядели ауры умерших людей. Но вместо страха я спокойна и сосредоточена на своём деле. Посылаю Рику новую волну пламени, заполняя его, размывая границы разноцветных пятен, сплетая их в единое целое.
Не знаю, сколько времени проходит, я полностью сосредоточена на исцелении Дейрика. Помимо повреждения ауры, у Верндари обнаруживаются переломы рёбер, многочисленные ушибы и сотрясение мозга. Как он с такими травмами протянул так долго – остаётся загадкой. Наверное, на чистом упрямстве. Этого у Рика не занимать.
В какой-то момент чувствую, как под руками начинает двигаться его грудь. Как медленно, но верно разгоняется его сердце.
Он дышит. Медленно, через раз срываясь на сип, но дышит. И с каждым моим «стежком» дыхание Верндари становится всё ровнее.
Я открываю глаза, радуясь тому, что вижу. Дейрик выглядит почти нормальным, лишь лёгкая бледность и незначительные синяки под глазами. Но стоит мне только потерять концентрацию, как пламя вокруг меня распадается на изумрудные искры и гаснет.
В панике пытаюсь снова воззвать к этому чувству, но у меня не получается. Нет, магию я снова чувствую, но она сейчас на таком слабом уровне, что меня даже на фокус не хватит.
– Не успела! – расстроенно выкрикиваю я. – Чуть-чуть не хватило.
И ведь правда. Аура Рика практически полностью восстановилась, избавилась от расслоения!
– Неожиданно.
Лилу за моей спиной удивлённо хмыкает, отчего по коже бегут мурашки. Они требуют от меня тут же пуститься в бега, ведь я раскрыла одну из своих тайн. Но я шестым чувством понимаю: Аллилуйя не та, кто потащит меня на эксперименты.
– Изумрудное пламя Гитрис, да?
Оборачиваюсь через плечо и натыкаюсь на подозрительный прищур. Лилу задумчиво трёт подбородок и терпеливо ждёт ответа. Я поднимаюсь, чтобы смотреть ей прямо в глаза и неуверенно киваю. Смысла отпираться нет. По всей видимости, Аллилуйя осведомлена о таком необычном явлении.
– Это отлично! – Её лицо озаряет торжествующая улыбка. – Тут поблизости есть Обитель Сестёр! Теперь нас точно туда пустят!
Она бросается собирать вещи по лагерю, что-то бубня себе под нос. А я так и стою рядом с Риком, не понимая, что происходит.
– С тиранищем всё в порядке?! – внезапно останавливается Лилу, попутно запихивая сковородку в очередной рюкзак.
Глядит на меня выжидающе, но будто бы и не ждёт от меня положительного ответа. Будто и сама его знает, а спрашивает для проформы.
– Пока не будет применять магию, с ним всё будет хорошо.
При первых звуках моего голоса Лилу срывается дальше, маленьким ураганом собирая вещи.
– В ином случае не ручаюсь.
– Ага-ага. – Закончив с генератором, упаковкой рюкзаков и скаткой спальников, Аллилуйя выпрямляется и зовёт: – Шрук, извини, братишка, придётся тебе без отдыха поработать!
Она вспыхивает призрачным жёлтым огнём, её образ разрастается и оформляется в силуэт Шрука. Уже через секунду за Лилу появляется пирим во всём его «великолепии».
Я даже рот открываю от удивления. Такого призыва хранителя мне ещё не доводилось видеть. Складывается впечатление, что Шрук – прямое продолжение ауры Лилу. Как и её призрачные клинки.
– Так, братишка, на тебе шмотки, а мы с Дэль потащим Рика, – тем временем отдаёт указания девушка. – Помнишь храм, что мы видели по пути?
Шрук в ответ издаёт согласное похрюкивание и принимается нагружаться вещами.
– Вот, мы идём туда. С Дэль нас должны пропустить.
Мне даже слова не дают вставить. На любую попытку что-то расспросить Лилу поднимает руку и останавливающе покачивает головой.
– Все вопросы потом.
В конце концов я плюю на попытки узнать хотя бы то, куда мы собираемся, и присаживаюсь рядом с Риком. Верндари приоткрывает глаза, но взгляд его осоловелый. Вряд ли он понимает, где находится, потому что с его губ срываются странные слова:
– Она… вернулась?
– Кто? – Я склоняюсь над ним.
– Дэль… – выдыхает он.
То ли спрашивает, то ли утверждает.
– Я здесь, – проговариваю я и делаю попытку приподнять его.
– Нет, ты Эля. – Он пьяным взмахом руки ловит мою ладонь и прижимается к ней.
Причём вид у него настолько блаженно-умиротворённый, что у меня внезапно щемит в сердце. Но уже через секунду он валится без сознания. Я испуганно пускаю в него заклинание диагностики, одновременно радуясь двум фактам: магия окончательно вернулась, а Рик просто уснул. Глубоким, оздоравливающим сном.
– Потащили его! – Лилу снова возникает рядом совершенно бесшумно, отчего я испуганно икаю. – Да хорош уже, пора бы привыкнуть, – бурчит она.
Подхватывает брата под руку и выразительно смотрит на меня.
– Почему не попросить Шрука нести Рика? – предлагаю я логичный вариант, тем не менее пристраиваясь с другой стороны Верндари.
– А кто вещи тогда понесёт? Шрук у меня хоть и мощный, но всё на себе не утащит, – отмахивается от меня Лилу, и мы одним рывком поднимаемся на ноги. – М-да.
Она смотрит на то, как безвольно висит её брат между нами. Нашего роста не хватает, и его ноги будут волочиться вслед. А это не то, что требуется при транспортировке пострадавшего сквозь густые лесные заросли.
– Оставим вещи тут? – предлагаю я.
– Ага, сейчас прям! Знаешь, сколько они стоят? Да меня наш материалист на базе с потрохами сожрёт! – Лилу сварливо бурчит и хмурится.
– Давай рюкзаки мы понесём, а генератор тут оставим?
Я подбрасываю сползающую руку Дейрика, отчётливо понимая: так мы далеко не уйдём.
– Да он самый дорогой! – упрямится Лилу.
– Да куплю я тебе его! – делаю опрометчивое заявление.
Но уже больно мне надоело препираться из-за каких-то вещей. Устала неимоверно, и всё, о чём я сейчас мечтаю, – это душ и мягкая кровать. Надеюсь, что в пресловутой Обители это всё есть в наличии.
– Смотри, я тебя за язык не тянула. – Лилу подмигивает с бесшабашной улыбкой, и на секунду мне кажется, что эта прохвостка на то и рассчитывала. – Шру-у-ук, у нас отмена. Тащи Рика.
Дубина в ответ лишь недовольно ворчит. В этом его бурчании мне чудится всё, что он думает об этих непостоянных женщинах. В удивлении широко распахиваю глаза, на что Шрук лишь подмигивает мне многочисленными глазами.
Пирим как пушинку поднимает на руки Рика, дополнительно взваливает рюкзак на плечи и бодренько марширует в одном ему известном направлении.
– Э-э-э… – только и успеваю протянуть я, как мне на спину прилетает поклажа.
– Поторопись! – кричит мне Лилу, припуская за пиримом. – Генератор отпугивал тварей, но сейчас они набегут!
Это оказывается самым лучшим мотивом к действию. Дважды меня приглашать не приходится. Я срываюсь с места так, будто за мной уже гонится стая разъярённых инвибов или тварей похуже.
– Так куда мы идём?! – кричу я вслед Лилу.
Как ни стараюсь, но всё же остаюсь в хвосте. Этот бег по пересечённой местности мне сейчас в тягость. Я устала как физически, так и ментально. И даже зажёгшаяся во мне магия не спасает положение.
– Обитель Сестёр Милости, – чуть обернувшись, отвечает Лилу.
Я приподнимаю бровь так, чтобы она поняла: мне это ни о чём не говорит.
– Да ну тебя! – отмахивается от меня она. – На месте расскажу. Самое главное, что в обычное время туда почти никого не пускают. А ты отмечена пламенем Гитрис. Таких Сёстры всегда привечают!
– Ничего не понятно, но очень интересно, – бурчу я в ответ. – Долго нам идти?
– Бежать! – поправляет меня Аллилуйя. – Минут двадцать быстрого хода. Так что не сбивай дыхания!
Она ускоряется, дабы я не доставала её новой порцией вопросов. И мне не остаётся ничего иного, как последовать её совету.
Этот ночной забег будет сниться мне в кошмарах. Я никогда не любила марафоны, а тут ещё с препятствиями. Пару раз я спотыкаюсь о корни и еле заметные валуны, но упрямо двигаюсь вслед за шустрой парочкой.
Настолько сосредотачиваюсь на спине маячащей впереди Лилу, что не замечаю, как лес постепенно редеет, а свет от лун всё больше и больше заливает всё вокруг.
– Отлично, мы на месте! – в какой-то момент кричит Лилу, и я со всего маха врезаюсь в неё. – Сбрось обороты, скоро отдохнём!
Тяжело дыша и еле держась на ногах, я обхожу её стороной и застываю на месте. Передо мной каменная арка, вся увитая лианами и диковинными цветами. Вправо и влево уходит забор, сложенный из монолитных блоков.
Сквозь проём виднеется невысокая скала, вся испещрённая рукотворными кельями и открытыми площадками. До меня доносится далёкое журчание воды, а в нос ударяет свежесть ночной прохлады.
Всё здесь умиротворяет. Да что уж там говорить, здесь не слышно ни единого рыка тварей Загранья.
– А почему мы стоим? – Я оглядываюсь на сопровождающих.
– Посмотри на арку. – Лилу склоняет голову вперёд, привлекая моё внимание к проёму.
И я наконец замечаю вибрирующее марево, что закрывает проход к Обители. Оно никак себя не выдаёт, но отчего-то я уверена: чужаков оно просто так не пропустит.
– Давай, иди. Только после тебя нас пустят внутрь, – уверенно говорит Лилу, но что-то в её голосе заставляет меня занервничать.
– Точно? – переспрашиваю я.
Уж больно опасной выглядит преграда.
– Да точно! – торопит меня Аллилуйя и со всего маха бьёт по спине.
Да так, что я пошатываюсь и влетаю в проём. Жду каких-то спецэффектов, взрыва искр или хотя бы удара током. Но тонкая завеса лишь омывает меня прохладой, и я оказываюсь по ту сторону преграды.
– Лилу! – В гневе разворачиваюсь на пакостницу.
– А чего так орать? Видишь, ничего с тобой не произошло, – с невинным видом проговаривает девушка, спокойно проходя барьер вслед за Шруком. – Я оказалась права.
– То есть ты была не уверена?
– Совсем чуть-чуть, – отвечает она. – Где-то процентов на тридцать.
Она ехидно ухмыляется, но прежде чем я успеваю разразиться гневной тирадой, глаза Лилу расширяются то ли в страхе, то ли в ужасе. Она замолкает и смотрит на кого-то позади меня.
Я молниеносно разворачиваюсь, готовая атаковать неведомого врага. Но передо мной в лунном свете стоят трое. Две совсем юные девушки в брюках и расшитых туниках, они держат в руках шесты с длинными лезвиями на их верхушках. В центре же застыла женщина в изящном платье, напоминающем греческие тоги. Её голова покрыта капюшоном, из-под которого мягкими локонами ниспадают пепельные волосы.
Но больше всего меня удивляют её сияющие изумрудным светом глаза. Она склоняет голову и с мягкой улыбкой произносит:
– Добро пожаловать в Обитель, благословлённые Милостью.
Глава 4. Искры Гитрис
Свет от трёх лун заливает обширную площадку, отданную под Обитель. Воздух звенит от ночной прохлады и свежести. Мы идём вдоль множества аккуратных домиков, у каждого из которых разбит небольшой сад. Верховная сестра Марика, а встречающей была именно она, ведёт нас к той самой скале, что виднелась ещё у барьера.
Несмотря на позднее время, то тут, то там нам встречаются сестры. Они спешат мимо, низко опустив голову и пряча лицо за капюшонами накидок.
Здесь красиво и уютно, а главное, очень спокойно. Настолько, что у меня мелькает грешная мысль задержаться тут подольше. Но взглянув на моих попутчиков, я встряхиваюсь и напоминаю себе о цели.
Лилу осматривается с поистине детской непосредственностью. Кажется, дай ей волю – она начнёт приставать к местным обитателям с разными научными вопросами. Рик, которого осмотрели и привели в чувство, идёт чуть позади нас, инстинктивно прикрывая меня и сестру. Едва пришёл в себя, а уже строит из себя великого воина. Шрука попросили удалиться, потому что пиримам нет места в Обители.
– Вы не сможете остаться здесь на ночь, – говорит Верховная сестра, подводя нас к подножью скалы.
Она склоняет голову, приглашая пройти в широкий рукотворный тоннель, конец которого теряется в неровном сиянии магических огней.
– Но нам некуда идти, – возражает Лилу. – Неужели вы оставите без крова ту, что носит в себе искру Гитрис?
Марика, не дождавшись наших действий, первой проходит внутрь, и нам не остаётся ничего другого, как следовать за ней. Да и конвой из двух сестёр порядка не предполагает выбора.
Пройдя совсем немного вглубь скалы и миновав несколько ответвлений, Верховная останавливается и оборачивается. За время, что она провела с нами, я ни разу не видела какого-то недовольства на её лице. Марика кажется сосредоточением добродетели и нежности.
– Ваши друзья уже на подходе, – отвечает она. – Сюда же вас привела Милость. И только с одной целью.
– С какой? – тут же реагирую я на второе за ночь упоминание этого странного имени.
Надоело, что все вокруг говорят загадками и недомолвками. Чувствую себя идиоткой среди тех, кто всё знает. А меня, как всегда, просветить забыли.
– Это мы должны узнать в церемониальном зале. – Марика широким взмахом руки предлагает идти дальше. – Милость явилась мне во сне и попросила показать путь её детям. Я ждала вас почти два месяца.
«Почти столько же, сколько я нахожусь в этом мире!» – проносится в голове.
Значит ли это, что неизвестная Милость говорила именно обо мне? Но о каких детях она говорила?
Мы переглядываемся с Риком, и я вижу тревогу в его глазах. Чем дальше мы уходим в тоннели, тем более тревожно мне становится. А не рано ли мы доверились этим служительницам? Рик, судя по его настороженному виду, мало что знает об особенностях их культа. Я – тем более. Единственным гарантом спокойствия выступает Лилу, которая воспринимает сестёр довольно дружелюбно.
– Простите, Верховная, не могли бы вы рассказать о Милости подробнее? – осторожно прошу я и замечаю, как закатывает глаза Аллилуйя.
– Конечно, – великодушно кивает Марика. – Я частенько забываю, что народ Нофирема не признаёт Милость и поклоняется лишь Всевидящему. Но наша религия не велит осуждать слепцов.
Она движется дальше, а мне достаются фырканья и недовольные гримасы со стороны Лилу.
– Могла бы и у меня потом расспросить, – доносится до меня шёпот, когда я прохожу мимо неё.
И в этот раз я не выдерживаю и показываю ей язык. Язвительностью сестра Рика может сравниться, а то и превзойти мою Фло. А я даже со своим пиримом-то еле себя в руках держала.
– Всё потом. – Рик подталкивает нас. – Давайте выслушаем, что нам хотят сказать, и пойдём искать наших.
Мы устремляемся следом за Марикой, её силуэт становится ярче от света, падающего откуда-то снаружи. Подойдя ближе, замечаю впереди большую круглую площадку, залитую лунным светом. Она выдолблена прямо в центре скалы, и весь её пол испещрён странными символами и концентрическими окружностями. И очевидно, что этот зал – наша конечная цель. Но Марика резко меняет направление, сворачивая в небольшое ответвление.
Буквально через несколько шагов мы останавливаемся у небольшого алтаря перед изящной фреской. Изображение на ней повергает меня в шок. Красивая темноволосая девушка, чьи карамельные глаза слегка прикрыты, прижимает к груди Флоренс! Нет, это, конечно, могла быть любая другая лиса, но почему-то именно в этом экземпляре я вижу свою неугомонную рыжулю. Язву и маленькую ехидну, ту, без которой мне так тоскливо в этом мире.
– Милость – вторая из дочерей Всевидящего, – видя мой ошарашенный вид, объясняет Марика. – Старшая его дочь – Благость.
Верховная проходит дальше, ко второй фреске, что расположена по диагонали от первой.
На ней в ореоле фиолетового пламени изображена не менее красивая девушка с пепельными волосами. И если от образа Милости веет теплом и благодушием, то Благость, несмотря на её имя, кажется сгустком злобы. Всё в её глазах кричит о ненависти и желании уничтожать.
– Благость невзлюбила Милость, считая, что отец их больше любит именно младшую из дочерей. Много раз Благость пакостничала, выставляя свои проделки попытками позаботиться о сестре. То льда принесёт, когда Милость лежит в лихорадке. То на прогулку вывезет, хотя сестра не умела ездить верхом. Благость всё оправдывала добрыми намерениями. – Марика подходит к новой фреске, где в окружении двух девушек на троне восседает мужчина с тремя глазами. – Устал Всевидящий от ссор детей и решил занять их другими делами. И создал он Гитрис, отдал его Милости. Создал он Загранье, подарил его Благости. Повелел заботиться о них, показывать своим примером, как нужно жить.
Новая фреска оказывается очень похожей на ту проекцию, что когда-то показывала мне Раманюк. Послойное строение мира. И теперь я знаю, откуда берёт начало эта теория – из странной религиозной легенды.
Верховная следует дальше, подходит к широкой арке, сквозь которую проходит на площадку, что мы видели раньше. Здесь всё залито лунным светом, а в воздухе танцуют разноцветные искры. Стены колодца испещрены отверстиями и покрыты сочным зелёным мхом. Между островками растительности, извиваясь спиралями, тянутся неизвестные мне письмена. Они слабо мерцают, дополняя и без того магическую атмосферу. Я поворачиваюсь во все стороны, заворожённо разглядывая зал. Дух перехватывает от открывшейся красоты.
– Но Благость и тут не успокоилась.
Марика тем временем занимает место в вершине треугольника, что образован тремя пересекающимися окружностями. По взмаху её рук пол вспыхивает мягким светом, а в воздухе повисает проекция, полностью повторяющая её слова.
– Завидовала она Милости, её мир купался в заботе и процветал. В то время как Загранье, душимое злобой Благости, всё больше погружалось в пучину тьмы и хаоса. Твари, порождаемые такой силой, просачивались во все миры. И Милость не выдержала, закрыла Грани, полностью отгородив своё детище от посягательств сестры. Всевидящий поняв, что сёстры так и не примирились, не нашли общего языка, решил разделить миры межграньем. И населил его сущностями, что должны были помогать жителям обоих миров – Загранья и Гитрис. Но даже это не спасло. Твари всё равно находят возможность проникать и к нам, и в Гитрис.
Моментально вспоминаю байки о странных существах и тварях, что так любила читать моя младшая сестрёнка. Неужели эти сущности и впрямь из Загранья?
– Но почему тогда происходят прорывы? – задаю я логичный вопрос.
Хотя не знаю, какой ответ хочу получить, учитывая мифичность всего рассказа Верховной.
– Мы не знаем. – пожимает плечами Марика. – Милость не открыла эту тайну никому из своих последовательниц. Лишь посылает нам своих вестников-лис. Они сопровождают детей Гитрис, что блуждают меж Граней.
События, что описывает Верховная, пропадают с проекции. Перед нами повисают три фрески, что мы видели в коридоре. Я смотрю на изображение рыжей красавицы уже с новыми мыслями в голове.
Получается, Фло стала моим проводником в этом мире? Но почему тогда не отзывается сейчас? И главное, почему тварь Загранья назвала её предательницей?
Ворох сомнений и подозрений кружит голову. Я застываю посреди проекции и не сразу замечаю, как пристально смотрит на меня Рик. Наверняка в его голове тоже роится множество вопросов, но я не знаю на них ответов.
– Наши Обители – это места, где все верующие могут получить помощь от Милости, а носители её искры – приют и покой. Но я чувствую, что вы не за этим сюда пришли. – Марика поворачивается к нам, с вопросом осматривая каждого.
– Почему же нет? Нам как раз не помешал бы приют на ночь. В лесу, знаете ли, не очень удобно спать. – Лилу привычно дурачится, но тут же сникает под строгим взглядом Рика.
– Как я и сказала, ваши товарищи вот-вот будут у кромки Обители, вам незачем тут оставаться. Но я вижу другую проблему.
Верховная подходит к Дейрику, протягивает к его груди ладонь, но замирает. Вопросительно смотрит на Верндари, будто просит разрешения прикоснуться. Дейрик лишь на секунду задумывается, а потом кивает. От прикосновения Марики вверх летят изумрудные искры, оставляющие за собой переливающийся шлейф. Её глаза загораются пламенем Гитрис, и она с печалью смотрит на Верндари.
– Бедное дитя. Сколько же ты перенёс. Милости угодно облегчить твои страдания и помочь справиться с теми зверствами, что совершил над тобой родной отец.
И я, и Лилу затаиваем дыхание. Переглядываемся друг с другом, не веря, что сейчас Рика могут окончательно излечить.
– Но у меня два вопроса, – продолжает Марика, что заставляет нас троих нахмуриться. – Готов ли ты оставить свою должность командира, ведь ты больше не будешь универсалом. И готов ли ты возложить ответственность на это юное дитя?
Она поворачивается ко мне, отчего я ошарашенно отступаю на шаг. Ответственность? То, от чего я бежала всю свою жизнь, находит меня в самом неподходящем месте и в не самое лучшее время.
Я не трусиха, но я боюсь. Боюсь всех подвести, боюсь не соответствовать требованиям. Это же такая придавливающая к земле ноша!
На инстинктах оглядываюсь, ища поддержки в Лилу или надеясь, что откуда ни возьмись выскочит Фло и подскажет, что мне делать. От волнения меня ощутимо колотит. Но со своим выбором я остаюсь наедине. Ну, почти.
– Если только сама Дэль готова взять на себя такие обязательства. Я не вправе сбрасывать на неё такой груз. Она не виновата в том, что я с этим не справился. – Рик стоит перед Марикой, но смотрит через её плечо прямо мне в глаза.
Он сжимает челюсти, я вижу, что решение далось ему нелегко. Но вместе с тем, Рик всем своим видом показывает, насколько он серьёзен и уверен в своих намерениях. Невольно во мне вновь проклёвывается уважение к нему. Для Верндари отказаться от роли командира, остаться без универсальных способностей равносильно признать поражение, отрезать часть себя. Да ему проще умереть, чем отступиться от этого!
И то, что он наконец-то понял, как будет лучше для группы, отбросил свой максимализм, всё же наводит меня на мысль, что он начал взрослеть.
Но мне-то от этого не легче! Осознание того, что я буду нести ответственность не только за себя, но и за ребят, выкручивает все внутренности, обжигает холодом страха.
И Дейрик видит это в моих глазах. Обходит Марику и подходит ко мне вплотную. Моих холодных, дрожащих пальцев касается его горячая ладонь. Он переплетает наши кисти, сжимая в кулак, словно посылает свою уверенность мне. И я не выдёргиваю руку, позволяя себе эту слабость. Сейчас мне это нужно.
– Дэль, я в любом случае останусь рядом. Как и остальные ребята. Мы всегда будем тебе помогать и словом, и делом, – говорит Рик, но в его голосе ни капли просительных интонаций.
Он не уговаривает меня. Не давит на мою жалость и желание спасти его, освободив от необходимости применять несвойственную ему магию. Нет, в его глазах море спокойствия. И принятия. Он всё для себя решил и теперь ждёт только меня.
Чем дольше я смотрю на него, тем больше во мне растёт уверенность, что я со всем справлюсь. Что пришло время учиться быть самостоятельной и бороться с собственным малодушием. Если уж Рик нашёл в себе силы переступить собственные страхи, то я и подавно. Тем более у меня будут верные помощники.
– Хорошо, – решаюсь я, ощущая, как губы растягиваются в нервной улыбке. – В принципе, в роли командира должно быть уютно. В любой момент я могу приказать тебе заткнуться.
Рик в ответ лишь усмехается и, напоследок ещё раз сжав мою руку, возвращается к Марике.
– Э-э-э, но тогда мы провалим тест на совместимость! – поспешно возражает Лилу. – До сих пор у родственных кандидатов было больше шансов попасть в одну звезду.
– У Несси этот шанс тоже невелик. Она же не родная сестра Дэль. – Рик пригвождает Лилу предостерегающим взглядом. – За этот момент можешь не беспокоиться. И я надеюсь вынудить Несси отказаться от турнира.
Верховная сестра, спокойно наблюдающая за нашими разговорами, внезапно воздевает руки кверху, заставляя брата с сестрой замолчать.
– Если вы оба готовы, то можно начать ритуал. – Марика отходит в сторону, приглашая и меня занять место напротив Рика.
– Оба?! – озадаченно переспрашиваем мы.
– Для Дэль это не несёт никакой угрозы? – тут же уточняет Рик. – Если есть хоть малейший риск нанести ей вред, то я отказываюсь.
– Дитя, в ней столько пламени Гитрис, сколько нет ни в одном из нас. – Марика смотрит на нас с мягкой улыбкой. – И между вами я вижу некую связь. Не чувственную, скорее, сплетение аур. Без Дэль твоё лечение не провести. А ваши пиримы в этом помогут.
Я застываю. Признаться в том, что уже давно не чувствую Флоренс, – значит окончательно принять этот факт. А я не хочу. До последнего буду цепляться за мысль, что Флоренс просто из вредности не возвращается. Или из страха получить нагоняй.
Но под выжидающим взглядом Марики понимаю, что признаваться придётся. Если это условие ритуала, значит, ему не суждено состояться.
– Мой пирим… – начинаю я дрогнувшим голосом, – она… она пропала и больше не отзывается.
Я поднимаю глаза сначала на Верховную сестру, встречаю лишь вежливое любопытство. Перевожу неуверенный взгляд на Рика, и тот дёргается ко мне. Широкими шагами приближается и встаёт рядом. Вижу, что хочет обнять и поддержать, но снова не решается. Лишь поглаживает по плечу и заглядывает в глаза, словно пытается хотя бы зрительно передать поддержку.
– Когда это произошло?
Его рука всё же скользит вдоль плеча и вновь касается моей ладони. Вновь использует разрешённый ему способ поддержки.
– После боя на отборе. Она упала в прорыв, а я сожгла его пламенем Гитрис.
Неожиданная догадка бьёт наотмашь. Я замираю в ужасе и шоке. Перевожу ошарашенный взгляд на Дейрика.
– Ты же не думаешь, что заперла Фло в Загранье? – видя мою панику, пытается успокоить меня Рик.
Он подходит совсем близко, нас магнитами тянет друг к другу. Кажется, подайся кто-нибудь из нас вперёд – и мы всё же обнимемся. Но я, наоборот, отклоняюсь, не позволяя этому случиться. Лишь смотрю испуганно и открыто.
«Тебе не победить! Ибо нас легион!» – вспышкой взрываются в голове последние слова лже-Кери. Перед внутренним взором возникают её объятые фиолетовой тьмой глаза, и я наконец-то понимаю, почему эта фраза показалась мне такой знакомой.
«Имя мне легион, ибо нас много».
Это что-то из христианства. Я никогда не была набожной, но эта строчка почему-то прочно осела в памяти. И получается, что я сама, своими руками, заперла мою крошку там! Среди всех этих тварей и ужасов! Среди того, что у меня на родине принято считать адом!
Рик встревоженно наблюдает за мной, явно не понимая причину паники. И когда я уже хочу поделиться с ним, в наш молчаливый диалог вклинивается Марика:
– Не стоит нервничать, дитя моё! Твой хранитель по-прежнему с тобой. Просто не может пробиться к тебе. Не может найти путь. Но ваша связь – она поможет. – Верховная переводит взгляд с меня на Рика и обратно. – В тебе, – её ладонь ложится мне на грудь, – искра Гитрис полыхает неугасимым пламенем. В тебе же, – Марика берёт Рика за ладонь, – как и в твоей сестре, эта искра еле теплится. В древних трактатах говорится, что лисы приводят посланцев Милости, чтобы те помогли исцелить мир её отца. Но если этого не случалось, искра со временем затухала. Возможно, вам двоим уготована великая участь. Но сначала вы должны победить все свои тёмные стороны.
– И вернуть Фло, – шепчу я.
– И вернуть Фло, – с ласковой улыбкой подтверждает Марика. – Но сначала совершим ритуал слияния. Я буду вашим проводником. Готовы?
Я в неуверенности гляжу на Рика. Всё так складно идёт, что мне не верится. Ритуал позволит нам вылечить Дейрика и вернуть Фло? Вот так просто? А как же привычные для меня «что-то пошло не так»?
–Я верю Лилу, она не стала бы заводить нас в западню. – Рик оглядывается на сестру, а потом переводит полный спокойствия взгляд на меня. – Неважно, исцелит ли этот ритуал меня. Главное, чтобы он вернул к тебе Флоренс.
