Анастасия Маркова
Замок на двоих
Глава 1
Лорд Шеридан Эткинсон
Лошади миновали роскошные въездные ворота и замедлили ход, вскоре и вовсе остановились. Поездка подошла к концу, однако мне ужасно не хотелось выбираться из уютной кареты. Повсюду стояли огромные лужи. По крыше барабанили крупные капли дождя, который третий день подряд шел без остановки. Погода и дороги не располагали к дальним поездкам. И я ни за что бы в нее не отправился, если бы не срочное сообщение, вынудившее меня сорваться с места и помчаться на другой конец империи.
Весть о тяжелой болезни любимого дяди застала меня врасплох. Мистер Хиккер, его секретарь, заверял в письме, что самочувствие герцога ухудшается день ото дня, и нет ни единой надежды на выздоровление. Дядя отчего-то желал меня видеть. И как можно скорее! Несмотря на давнюю вражду с отцом, крутившимся всю жизнь змеем возле брата, я был вынужден поступиться принципами и исполнить волю умирающего.
Внезапно распахнувшаяся дверца разогнала рой блуждавших в голове мыслей.
– Мы прибыли по адресу, милорд, – почтительно сообщил возничий.
«Будто я не знаю!» – раздраженно заметил про себя и сошел на подъездную аллею.
– Ждите! Мне понадобится час-другой!
Задерживаться дольше я не планировал. Стоит пересечься с отцом, как прошлые обиды с новой силой вспыхнут в наших сердцах. Унизительные слова звучали в ушах даже спустя девять лет – именно столько мы не виделись. И еще столько же не увиделись бы, если бы не срочное известие!
Следовало поторопиться. Возможно, дядюшка совсем уже плох. Тем не менее я замер у подножия величественной черной мраморной лестницы и посмотрел вверх. Стоило задрать голову, как поток холодной воды, скатившись с полей шляпы, с поразительной точностью попал мне за шиворот.
– Бездна, – прошипел я, ощущая, как ледяная струйка стекает по спине, передернул плечами и поспешил укрыться от дождя.
Просторный холл был полон людей, поэтому никто не обратил внимания на мое появление. Лакеи с полными подносами всевозможных деликатесов расхаживали между напыщенными лордами и элегантными леди. Судя по их черным одеяниям и немного кислым лицам, я опоздал. Прости, дядя!
Желая поскорее уйти, я торопливо развернулся, как внезапно услышал оклик:
– Милорд, постойте! Вам необходимо срочно пройти в кабинет, – проговорил дворецкий, отвесив мне почтительный поклон, и указал рукой на правое крыло замка.
Без понятия, чем я руководствовался, но сам не заметил, как оказался у приоткрытой двери.
– Давайте уже начнем! – раздался требовательный голос моей матери, и сердце заколотилось с бешеной частотой.
– Сколько можно издеваться над нами?! – поддержал ее отец.
– Кого мы ждем?! – возмутился еще кто-то из собравшихся.
«Неужели меня?» – задался я вопросом и незамедлительно ступил в помещение. За гулом голосов никто не расслышал стука моих сапог о мраморный пол. Желая оставаться и дальше незамеченным, я встал в уголок и скрестил руки на груди.
– Вы вконец нас всех измучили! Не знаю, как другим, но мне непонятно, что за спектакль здесь разыгрывается. С меня хватит! Я не желаю больше ждать! Если вы немедленно не приступите к чтению завещания, я сделаю это сам, – яростно прокричал отец, уверенный, что с минуты на минуту получит титул герцога. И в этом никто не сомневался, поскольку он был первоочередным наследником.
В таком случае что здесь делали остальные? Рассчитывали, на щедрость дяди?
– Если вы успокоитесь, милорд, я немедленно исполню вашу просьбу, – бесстрастно отозвался мистер Хиккер, глядя исключительно на меня.
– Давно бы так! – презрительно бросил мой отец.
От злости я заскрежетал зубами, а руки сжал в кулаки. Но мое недовольство улеглось, как только потянуло сквозняком и слегка приоткрылась дверь. В следующий миг в кабинет горделивой поступью, словно на правах хозяина, вошел… шиампал?! Не обращая ни на кого внимания, он целенаправленно двинулся к окну, добравшись, запрыгнул на подоконник и начал как ни в чем не бывало мыться.
Я во все глаза смотрел на магическое существо и не мог понять, откуда оно здесь взялось?! Назвать шиапмала животным за их острый ум мало у кого повернется язык. Они встречались крайне редко и жили в основном при дворах королевских особ, поскольку стоили немалых денег, были превосходными защитниками, верными друзьями и всегда услаждали взор.
Маленькие рожки, больше похожие на отростки, лишь на дюйм возвышались над изумрудной шерсткой, которая даже в такой непогожий день, как сегодня, искрилась и манила прикоснуться к себе. Пушистый хвост, чем-то похожий на лисий, являлся их гордостью.
Но шиампалы только с виду милые. Стоило им открыть пасть, как мнение у всех резко менялось. Они с легкостью откусывали змеям головы, впивались в противника острыми клыками, поднимая при этом дикий вой. А еще ходили легенды, что уникальные особи этих магических существ обладали способностью разговаривать и были отличными шпионами. Глядя на молодого шиампала, восседавшего на подоконнике, и то, как он ворочал при каждом шорохе ушами с кисточками, я на миг поверил в небылицу. Казалось, приведение в порядок красивой мордочки с длиннющими усами служило отвлекающим маневром. Истинной же целью шиампала было, как и у всех присутствующих, услышать завещание, чтобы передать потом сведения своему хозяину.
Собственные мысли заставили меня усмехнуться. Это ж нужно было придумать такую глупость?!
Поверенный дяди достал тем временем из кожаного портфеля пухлый бумажный конверт. Распаковав его, он извлек наружу документ внушительных размеров и произнес:
– Мы собрались здесь при весьма печальных обстоятельствах. Уверен, неожиданная смерть его светлости стала для всех большим потрясением. По требованию покойного герцога я вынужден нарушить правила и огласить завещание сразу после похорон. Итак, приступим: «Прежде чем высказать последнюю волю, хочу заверить всех собравшихся, что каждое мое решение было тщательно взвешено. Условия, которые я выставляю здесь, являются окончательными и обязательными к выполнению…»
Далее последовал длинный список небольших подарков. Многие из собравшихся восторгались щедростью его светлости. Я же, воспользовавшись моментом, жадно рассматривал со спины родителей, отмечая закравшуюся седину в черные волосы отца и русые локоны матери. Но едва в кабинете повисло молчание, как мистер Хиккер вновь всецело завладел моим вниманием.
Немолодой мужчина с торчащими в разные стороны космами и круглыми очками на носу колебался, словно раздумывал: стоит ли дальше читать завещание. Казалось, он боялся реакции собравшихся, что непременно последует за его следующей фразой. Неужели дядя захотел преподнести напоследок всем сюрприз? Маловероятно! Он не походил на шутника и отличался крайней степенью расчетливости.
Скорее всего, мистер Хиккер устал и решил немного передохнуть. Стоило этой мысли пронестись в голове, как поверенный прочистил горло и продолжил:
– «Своим основным наследником я провозглашаю лорда… Шеридана Эткинсона»
– Кого?! – тотчас взревел отец.
– Дорогой, успокойся, – зашептала мама, поглаживая его по спине, и с нажимом проговорила: – Уверена, мистер Хиккер в силу возраста что-то напутал. Сейчас он заново перечитает этот пункт завещания, и все встанет на свои места. Не стойте столбом! Читайте! – накинулась она на поверенного.
– Как пожелаете, – поверенный дяди повел плечом, и его монотонный голос вновь разлился по помещению: – «Своим основным наследником я провозглашаю лорда Шеридана Эткинсона, моего любимого племянника. Ему передаются по наследству титул, поместья в Роттере и Сноугорде, а также все мои сбережения…»
Я ощутил, как из-под ног начала уходить земля, правда, в чувства меня быстро привело громкое возмущение отца:
– Нет, вы это слышали?!
– Тише, – прошипела мама.
– «Относительно родового замка будут особые распоряжения, – продолжил мистер Хиккер, повысив тон. – Лорд Шеридан Эткинсон получит „Черного дракона“ в полное распоряжение только после удачного замужества Алексии. До тех пор ему будет принадлежать лишь половина замка. Другая, как вы поняли, вплоть до замужества отходит моему лучику света Алексии Хендсом, попечителем которой и назначается лорд Шеридан Эткинсон. Уверен, решение придется не по нраву ни ей, ни моему племяннику. Я делаю это исключительно для того, чтобы у Алексии была крыша над головой, а также деньги, которыми Шеридан будет обеспечивать ее на протяжении девичества».
Поверенный закончил читать завещание и положил бумаги на стол. В кабинете установилось тягостное молчание. Никто не осмеливался его нарушить. Все пребывали в шоке.
– Здесь какая-то ошибка, – обескураженно проговорил отец, спустя мгновение, как взведенная пружина, вскочил с кресла и стремительным шагом направился к столу, за которым сидел поверенный. Опершись о дубовую поверхность, он яростно прошипел: – Ты лжешь, конторская крыса! Не знаю, зачем тебе это нужно, но точно лжешь! Брат не раз говорил, что все достанется мне!
Я готов был со стыда сгореть из-за неподобающего поведения отца. Он вел себя точно завсегдатай кабака, а не достопочтенный лорд.
– Никакой ошибки нет, милорд, – с невозмутимым спокойствием отозвался мистер Хиккер. – Его светлость внес изменения в завещание за полгода до преждевременной кончины и до последнего дня был непреклонен в своем решении.
– Я хочу лично убедиться, что ты не обманываешь. Покажи завещание! – требовательно проговорил отец, продолжая опираться ладонями о стол и нависать над поверенным.
– Пожалуйста, – мистер Хиккер медленно перебрал бумаги и положил перед несостоявшимся герцогом.
Просмотрев их, отец заключил:
– Очевидно же, что у Этана случилось помутнение рассудка, когда он писал эту… ахинею! Иначе не назовешь! Как ему вообще в голову пришла мысль сделать наследником щенка, ни разу не навестившего его за девять лет?! Может, он давно умер.
– Смею заверить вас, милорд, что лорд Шеридан, вернее, его светлость, находится в полном здравии.
Поверенный понурил голову, поправил очки и снова посмотрел на разъяренного собеседника. Мистеру Хиккеру чудом удавалось сохранять спокойствие.
– Дорогой, уймись! Нам радоваться надо, что наш сын стал герцогом.
– Радоваться?! – прогромыхал он. – Я столько лет обхаживал этого чванливого педанта, поддерживал самые нелепые его идеи, часами выслушивал занудные высказывания, думая при этом, как сдержаться и не придушить собственного брата, а ты советуешь мне порадоваться? Шеридану не стать герцогом! Только после моей смерти! А ждать придется долго! Я обжалую завещание в суде.
– Ваше право, – отозвался мистер Хиккер, поведя плечом. – Однако хочу заметить, милорд, что данное завещание не подлежит пересмотру. Ни один суд не станет рассматривать ваше заявление, поскольку документы были оформлены по всем правилам.
Ответ поверенного не устроил отца. Несколько мгновений он раздумывал, что бы предпринять, а затем на кончиках его пальцев появились крохотные огоньки. Все поняли, что сейчас произойдет, но никто не успел даже пошевелиться, как пламя охватило бумаги.
По кабинету пронеслись изумленные возгласы. Многие из них слились воедино, добавив ситуации драматизма. От едкого дыма запершило в горле. Я не мог видеть выражения лица отца, но предполагал, что в данную минуту его губы изгибались в злорадной ухмылке. У меня внутри вскипела злость. Кожа на тыльной стороне правой ладони слегка потемнела, ногти удлинились, затрещала ткань сюртука.
«Возьми себя в руки, Шеридан! – приказал я себе. – Неужели годы тренировок ничему тебя не научили?! Нельзя допустить, чтобы столько стараний пошло прахом».
Я смежил веки, сделал глубокий вдох и представил тоненький ручеек посреди леса. Сознание вмиг перенесло меня в знакомые места. Спустя пару мгновений негодование сошло почти на нет. Я медленно выдохнул и открыл глаза. К сожалению, кабинет никуда не исчез.
– Вынужден огорчить вас, милорд, но это была копия. Если хотите, могу дать на растерзание еще одну. У меня их много, – в словах мистера Хиккера слышалась издевка. – Его светлость ожидал от вас чего-то подобного, поэтому строго-настрого запретил мне брать оригинал. Он хранится в надежном месте и находится под защитой нескольких заклинаний. В том числе и от огня. Как бы вам не хотелось, милорд, уничтожить завещание нельзя.
– В таком случае Шеридан сам мне все отдаст, – с абсолютной уверенностью подытожил отец.
Я решил, что хватит подпирать спиной стену и наблюдать за происходящим со стороны. Пришло время заявить о себе, поэтому я выпалил:
– Ни за что!
По кабинету в очередной раз пронесся шквал изумленных возгласов, которые сменились перешептываниями, как только все присутствующие повернули головы на мой голос. Вернее, почти все. Отец замер, услышав сказанные мной слова.
Прошла вечность, прежде чем он медленно, точно хищник, не желающий спугнуть жертву, стал поворачиваться ко мне лицом. В карих глазах ни намека на радость. Годы разлуки не сделали отца мягче. Наоборот, они еще больше ожесточили его сердце, окончательно превратив в камень.
Пожалуй, лишь один человек в этом кабинете был искренне рад меня видеть.
– Шеридан… Мальчик мой! – воскликнула мама и со слезами бросилась ко мне. Она не заключила меня в объятия, не прильнула к груди, а встала чуть поодаль, как того допускали манеры, и дрожащим голосом произнесла: – Как я соскучилась по тебе.
– Я тоже, мама, – моих губ коснулась сдержанная улыбка.
Чувства в нашей семье всегда были под запретом. Это правило не касалось лишь ярости, что буквально поселилась в стенах родительского дома.
Радость встречи омрачил отец. В несколько пружинистых шагов он преодолел разделяющее нас расстояние и прогромыхал:
– Откажись от титула!
За девять лет я сильно вытянулся. Мне больше не нужно было поднимать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Да и он больше не нависал надо мной скалой. Мы стали одного роста.
– Нет, – решительно произнес я, впервые выдержав свирепый взгляд отца. – В отличие от тебя, я не жажду стать герцогом. Но раз дядя пожелал завещать все мне, значит, у него имелись на то причины. Кто я такой, чтобы перечить его последней воле?
Отец заскрежетал зубами. Он пребывал в таком гневе, что лицо и шея покрылись бордовыми пятнами. Глаза налились кровью и стали метать молнии. Ему хотелось наброситься на меня с кулаками, как он делал это раньше, и лишь множество свидетелей сдерживали его порыв.
– Последний раз говорю: откажись от наследства в мою пользу, иначе я сотру тебя в порошок.
– Нет! – повторил я, слегка повысив тон.
Какое-то время мы мерились взглядами, затем он процедил сквозь зубы:
– Глупец! Ты еще пожалеешь об этом. Лишишься всего на свете. Я докажу, что ты не имеешь право носить титул не только герцога, но и лорда. Ты не мой сын. Или, думаешь, я ничего не знаю? – отец понизил голос до угрожающего шепота.
У меня в груди в тот же миг все похолодело, внутренности сжались от страха в тугой узел.
– Не мели чепухи, – прошипела мама, краснея с головы до ног. – Шеридан твой сын! Посмотри на него! Он же твоя копия, зеркальное отражение.
Помещение вновь погрузилось в тишину. Пару мгновений отец раздумывал, стоит ли во всеуслышание приводить доводы, затем прорычал:
– Пойдем. Нам нечего здесь больше делать!
– Но…
Мама растерянно переводила взгляд с меня на своего супруга и обратно. Ей хотелось остаться, однако она боялась перечить разгневанному мужу, знала, чем могло закончиться ослушание.
– Пойдем! – безоговорочно произнес он. – Нам не о чем разговаривать с предателем. Девять лет ни слуху ни духу, а тут вмиг прилетел, как стервятник, учуявший запах наживы.
Едва отец кивком указал маме на выход, она посмотрела на меня грустными глазами, поджала губы и покинула кабинет. Спустя несколько секунд, одарив меня на прощание уничижительным взглядом, вышел и несостоявшийся герцог. Следом за ним потянулись свидетели скандала.
Ближайшие два месяца высшему обществу будет чем заняться. Сплетницы не раз с особой тщательностью перемоют мне косточки, однако меня нисколько это не заботило. Меня заботило другое – пристальное внимание со стороны незамужних девиц и их заботливых матушек, которого я удостоюсь, как только в газетах выйдет статья о новом герцоге.
Дождавшись, когда в помещении никого, помимо нас двоих, не останется, мистер Хиккер поднялся из-за стола, обогнул его и на ходу произнес:
– Ваша светлость, позвольте, несмотря на печальные обстоятельства, поздравить вас с новым титулом.
Поверенный выглядел так, словно его вот-вот хватит апоплексический удар. Его морщинистые щеки приобрели пурпурный оттенок, а голос заметно подрагивал. Так происходило со многими, кому доводилось сталкиваться с гневом моего отца.
– Благодарю, – немного устало отозвался я.
– Его светлость незадолго до смерти оставил для вас запечатанный конверт. Вероятно, здесь будут распоряжения, что не уместились в завещании. Уверен, вы все их исполните. Ваш дядя был честным и справедливым человеком. Жаль, что его не стало так рано.
Я машинально протянул руку, забрал у поверенного конверт и спрятал во внутренний карман сюртука. Неожиданно в голову закрались дурные мысли касательно смерти дяди, и я решил безотлагательно прояснить этот момент:
– Что с ним случилось?
– Вам лучше расспросить обо всем мисс Алексию. Она до последней минуты ни на шаг не отходила от вашего дяди.
– Это его… – я запнулся на середине фразы, поскольку не мог подобрать подходящего слова. «Любовница» и «содержанка» для меня не сильно разнились в значении. – Подруга?
– Что вы! – махнул поверенный рукой и поморщился. – Мисс Алексия – дочь второй супруги его светлости. Она, конечно, уже не ребенок, но еще очень молода.
От услышанного я испытал облегчение. Во мне стремительно росла уверенность, что удачно выдать девушку не составит труда. Даже если она не красавица, нужно будет всего-то дать за нее хорошее приданое. Месяц-другой – и замок станет полностью моим.
Со стороны многим покажется, что я избавляюсь от несчастной сиротки из-за взыгравшего чувства собственничества. Но это не так. Места в «Черном драконе» полно. В замке столько комнат, что в нем с легкостью можно потеряться или спрятаться. А уж устроить так, чтобы годами не пересекаться с некой там Алексией – проще простого. Но Джастина ужасная ревнивица. Она придет в бешенство, если узнает, что я живу под одной крышей с незамужней девицей. Даже со своей подопечной.
– Она здесь? В замке? – поинтересовался я, осознав, что молчание затянулось.
– Конечно. Где еще ей быть? – немного возмущенно проговорил мистер Хиккер, будто услышал глупый вопрос. – После смерти леди Присциллы его светлость и мисс Алексия очень сблизились. Они скрашивали друг другу одиночество, поддерживали в тяжелые минуты. К тому же у них нашлось много общего – страсть к науке.
Вот это новость! Весьма неприятная! Похоже, со сроком в месяц-другой я поторопился. Мужчинам не нравятся умные девушки, а эта, судя по рассказу мистера Хиккера, была именно таковой.
«Ничего! – поспешил я себя успокоить. – Выход есть даже из Бездны! Мне ли не знать? Нужно всего лишь дать за нее хорошее приданное. Очень хорошее! При больших деньгах и дурнушки не засиживаются в девках. Пожалуй, пора нам познакомиться. Заодно и размер приданного оценю».
– В таком случае почему мисс Алексии не было при оглашении завещания? Или я попросту ее не заметил?
– Ваш отец приказал бедной девушке сразу после похорон спрятаться в своей комнате и носа оттуда не показывать до его возвращения, – проговорил поверенный, не скрывая недовольства.
«Она отличается покладистым характером! Это же прекрасно!» – промелькнула в голове мысль.
– Ваша светлость, если у вас нет ко мне срочных дел, позвольте откланяться. Я хотел бы вернуться домой и прилечь. У меня сегодня был очень сложный день. Этан являлся моим старым другом. Да и стычка с графом не прибавила мне здоровья.
– Конечно-конечно, мистер Хиккер. Отдыхайте. Если у меня возникнут вопросы, я сам вас навещу.
Едва прозвучали эти слова, как шиампал, о существовании которого я напрочь позабыл, спрыгнул с подоконника и горделивой походкой покинул кабинет. На его счет у меня возникли недобрые подозрения. Следовало отыскать хозяина магического существа, чтобы понять, кому он служит.
Распрощавшись с поверенным, я устремился в холл, по-прежнему заполненному людьми в траурных одеяниях. Хотя теперь по их лицам сложно было сказать, что они скорбели по усопшему. Мужчины, уже порядком набравшись хереса, никого не стесняясь, хохотали в полный голос, а их спутницы, устав изображать печаль, взялись за любимое дело – распространение сплетен.
– Ваша светлость, – обратился ко мне после поклона дворецкий. – Какие будут распоряжения? Желаете осмотреть замок и выбрать комнату? Или хотите сначала отобедать, а может, принять ванну после дороги? – услужливо предложил он.
К подобному обращению мне следовало еще привыкнуть. Наверное, поэтому я не сразу ответил:
– Это все позже…
Потуги вспомнить имя старшего лакея закончились провалом. Прошло немало времени с тех пор, как я бывал здесь прежде.
– Меня зовут Хант, ваша светлость.
– Для начала, Хант, я хотел бы поговорить с мисс Алексией. Мистер Хиккер сказал, что она у себя. Проводите меня к ней, пожалуйста.
Преодолев вереницу длинных коридоров, мы оказались в левом крыле замка, тем временем как все хозяйские спальни, если меня не подводила память, располагались в правой. Теперь, являясь хозяином этого уникального сооружения, построенного некогда знаменитым архитектором, я подмечал любую мелочь: будь то отлупившаяся от стены краска или чуть перекосившееся окно. Однако следовало отметить, что в целом «Черный дракон» нисколько не изменился за девять лет. Казалось, время не властвовало над ним.
Внезапно дворецкий остановился и указал рукой на массивную дубовую дверь.
– Комната мисс Алексии, – отчеканив, он поклонился и поспешил удалиться.
Да с такой скоростью, словно за деревянной преградой притаилась свора адских гончих. Что это с Хантом? И почему у него дергалось веко, когда он произносил имя моей подопечной?
Несколько мгновений я с подозрением смотрел на дверь и прислушивался ко всевозможным звукам. Эта часть замка казалась нежилой, безлюдной. На миг я подумал, что Хант пошутил, однако предупредительно постучал и нажал на бронзовую ручку, которая поддалась без усердий.
Я толкнул дверь и замер. На службе меня учили обращать внимание на любые мелочи, зачастую говорили: покажи свою обитель, и я скажу, кто ты.
В комнате не было кукол или других игрушек, словно ее хозяйка давно рассталась с детством. Длинный стеллаж, снизу доверху набитый книгами, образно делил помещение на две части: рабочую зону и зону отдыха. Данный факт, как и драпировка на стенах, меня сильно насторожил.
Издавна бытовало мнение, что молодые девушки, подобно нежным созданиям, предпочитали отделывать комнаты в розовых, золотистых, оранжевых тонах… Здесь же господствовали оттенки синего и фиолетового, что характеризовало Алексию, как сильную личность. И хоть эти два цвета были моими любимыми, радости от увиденного я не испытывал. Тем не менее заявить об отсутствии вкуса у молодой особы язык не поворачивался.
– А здесь довольно… мило, – не удержался я от высказывания.
Небольшой кремовый диванчик у высокого окна так и манил взять книгу, удобно устроиться на нем и провести вечер за чтением увлекательного детектива. Два кресла по бокам предполагали наличие гостей, которые, судя по идеальному состоянию обивочной ткани, бывали здесь нечасто.
Решив, что анализа на сегодня более чем достаточно, я смело шагнул в комнату, залитую довольно ярким светом, благодаря двум магическим бра в виде птиц. Ноги тотчас утонули в длинном мягком ворсе фиолетового ковра. Пожалуй, ходить по нему босыми ступнями – сплошное удовольствие. За книжным стеллажом, как я и предполагал, находилась непосредственно спальня. Большую ее часть занимала широкая кровать, опять-таки без балдахина. На шелковом покрывале с изящной вышивкой были разбросаны небольшие серебристые подушки, среди которых я заметил… шиампала!
Магическое существо с присущим ему королевским величием возлегал на постели и настороженно смотрел на меня огромными изумрудными глазищами. Еще и удивительно умными! Казалось, мгновение – и он спросит:
– Какого демона ты здесь делаешь?
Я решил проверить безумное предположение и поинтересовался:
– Где твоя хозяйка, Пушистик?
Прищурившись, шиампал резко поднялся и грозно распушил хвост. Новая кличка пришлась ему не по душе. Не стоило мне будить лихо, пока оно вело себя тихо. Самое время было уйти. От греха подальше.
Я мог расправиться в два счета даже с разъяренным шиампалом. Но кто начинает знакомство подобным образом? Алексия придет в ужас, увидев обездвиженного питомца. Да и не хотелось мне причинять ему боль. Решив, что чуть позже пошлю за подопечной слугу, направился к выходу. Но стоило сделать шаг, как за спиной раздался приятный мелодичный голос:
– Успокойся, Лапка! Я здесь… ваша светлость.
«Лапка?! – изумленно воскликнул про себя. – Значит, Пушистик ему не по нраву, а Лапка самое то?»
Улыбка вновь поселилась на губах, однако она сползла, едва я повернулся и увидел хозяйку комнаты. Я чувствовал, как расширяются от удивления глаза, как открывается рот и медленно отвисает челюсть. Тем не менее ничего не мог с собой поделать. Моя пятая точка сама собой начала искать опору. Даже встреча с отцом привела меня в меньшее изумление, чем знакомство со своей подопечной.
Она не была страшной, старой или калекой. Хотя следовало отметить: ростом природа ее не обделила. Алексия казалась настолько высокой, что стань мы непозволительно близко, она с легкостью достала бы мне макушкой до носа. Что не ценилось в высшем свете.
Нынче нарасхват были изящные девушки с болезненно белой кожей, светлыми волосами, пухлыми губками, голубыми глазами и робким взглядом. Алексия ничем из перечисленного не обладала. Ее волосы были черными, как смоль, кожа смуглой, словно она часами пропадала на улице, а взгляд… твердый взгляд, как у мужчины, и гордо вскинутый подбородок могли запросто испугать любого столичного щеголя, с маниакальной тщательностью следившего за внешностью. Чего нельзя было сказать о моей подопечной.
Собранные в строгий пучок волосы свидетельствовали о том, что этим утром горничная не делала Алексии прическу. Черное бесформенное платье в пол, скрывавшее от моего взгляда девичью фигуру, давно вышло из моды. На ней не было ни единого украшения, кроме золотого кулона с камеей, что лишний раз доказывало мою правоту.
В Алексии буквально все кричало о нежелании быть похожей на других молодых леди, подчиняться мужчинам и следовать их приказам. При всех достоинствах моей подопечной: изящных чертах лица, густых черных бровях, длинных ресницах и поразительного фиалкового цвета глазах – выдать Алексию замуж будет непросто не то что за два месяца, за ближайшие пять лет!
– Ох, дядя, ну и задачку ты мне задал, – на выдохе прошептал я.
