Анастасия Логинова
Двенадцать дверей
Катерине, которой эта книга в самый раз,
и Владимиру, которому она пока на вырост.
Пролог
Представь, что ты – лист бумаги. Какой это будет лист? Ровный? Смятый? Пожелтевший от старости? Сверкающий белоснежной новизной? Листочек бумаги для заметок? Лист ватмана? Лист с детским рисунком или с научной статьёй? А может, лист, на котором было написано любовное письмо? Лист, разорванный пополам? Лист, подшитый в дело? Вставленный в рамку?
Я могу рассказать, какой лист бумаги я сейчас.
Я – лист со стёртыми записями. Замечали, как отличается абсолютно чистый лист от листа, на котором что-то было написано и с которого стёрли записи? На первый взгляд оба одинаковые. Но если посмотреть подольше, то начнёшь чувствовать смутные намёки, неявные подсказки. Тут что-то было.
Я точно кем-то была раньше, что-то знала раньше. Я могу сказать, кто такой хоккеист и как он выглядит. Но я не знаю, как выгляжу я. Я могу перечислить десятки, если не сотни названий книг. Но я не знаю своего имени. Я могу описать, как отличить спелый фрукт от зелёного. Но я не знаю, сколько мне лет.
Главное, что я не знаю, кто я, где я и как я здесь очутилась.
Смогу ли я узнать, кто я такая?
Смогу ли я узнать, как я это забыла?
Глава 1. Где я? Междудверье
Бывают ли комнаты без потолка? Уходящие вверх так далеко, что никогда не кончаются?
Комната, в которой я обнаружила себя, была такой высокой, что казалась бесконечной. А вот обойти её было нетрудно: она была сравнительно небольшой и круглой. В ней было множество дверей, расположенных через одинаковые промежутки. Между дверями были полки, лестницы, колонны и стволы деревьев. Да, огромные деревья росли прямо вдоль стен этой странной комнаты! Освещена она была потоками света откуда-то сверху. Там в переплетении ветвей и листьев терялись границы стен. Вокруг стоял щебет и гомон птиц, шуршание и писк животных. Как будто ты в лесу.
В центре комнаты располагалось возвышение, на котором стоял круглый стол. Он был покрыт красной скатертью, такой блестящей, что она казалась жестяной. За столом стояло кресло. В кресле сидел человек. Высокий, худой, с большим крючковатым носом и жёстким выражением лица. Я не смогла определить, во что он был одет. Какие-то полотна чёрной ткани, затейливо собирающиеся в странноватое одеяние.
Я мельком оглядела себя. То же самое! И на мне были намотаны какие-то полотнища. Только моя хламида была белой.
Человек сидел неподвижно и не обращал на меня никакого внимания.
– Не хотите со мной общаться? И я не горю желанием, – мысленно сказала я человеку за столом.
Я стала не спеша обходить комнату. Странно, но я постоянно чувствовала на себе пристальный взгляд. Но сколько бы я ни оглядывалась, человек в красном кресле сидел неподвижно, не глядя на меня. Странно было не только это. Я никак не могла зайти за спину этого человека! Казалось, вся конструкция со столом и креслом неслышно вращается вслед за мной.
Комната была на редкость занимательной. В круглой стене я насчитала двенадцать дверей. Ни одна не была похожа на другую. Были двери красивые и изящные, грубые и покорёженные, дорогие, простые, странные, манящие и отталкивающие. На любой вкус.
На полках вдоль стен стояли клетки, в которых обитали весьма странные существа. Рогатый ёжик. Карликовая корова, покрытая пушистым белым мехом. Крупная длинноногая птица в очках. Крылатая змея. Очень толстая бабочка (интересно, что с ней? Может, она беременная? Бывают ли беременные бабочки?). Двадцатиногая ящерица.
Предметы, наваленные около клеток, тоже были любопытны. Там были склянки, пузырьки и баночки, набитые доверху, полупустые и совершенно пустые, холодное оружие, компьютерные мышки, сканеры, мобильные телефоны, компасы, глобусы, карты, игрушки, посуда…
Но больше всего меня тянуло полистать книги. Они были старинные и запылённые как музейные фолианты. Но если в музеях полно строгих смотрительниц и табличек «Не трогать!», то здесь-то меня никто не остановит! Человек в кресле так и не проявил ко мне никакого интереса. Глубоко вдохнув, я протянула руку к одному особенно увесистому и аппетитному тому. И тут же отскочила прочь!
Из-за книг, из-под клеток, из каких-то незаметных углов и щелей показалось множество мерзких существ. У них были лягушачьи тела и мордочки, большие блестящие зелёные глаза, восемь лап, как у паука, и заострённые длинные уши, как у летучих мышей. Размером они были немного поменьше моего кулака.
Когда я протянула руку к книге, эти пауко-лягушки неодобрительно загудели хором: «У-у-у-у-у-у!» Некоторые из них подняли обрывки бумажек, на которых было написано: «Ай-яй-яй» и то самое ненавистное мне «Не трогать». Я виновато оглянулась на человека за столом. Он был всё так же безразличен ко всему. Знает ли он, что происходит в этой комнате?
Между тем зелёные морды спрятались. Тогда я решила взобраться по одной из нешироких лестниц, вившихся вдоль стен. Но едва я занесла ногу, чтобы поставить её на ступеньку, как опять раздался осуждающий хор и даже неодобрительное цоканье. Что это за существа? Почему они не дают мне ничего сделать? Ишь какие… Подпевалы!!!
Щёки мои пылали от возмущения. Ну хорошо, тогда я добьюсь внимания от человека за столом!
Я направилась прямо к возвышению в центре комнаты. Но стоило мне приблизиться к столу, как моя решимость несколько остыла. Надо мной возвышалась равнодушная фигура человека в кресле. Я вдруг почувствовала себя такой маленькой.
Я занервничала. Вся ситуация напоминала мне экзамен, поэтому человека в кресле я мысленно назвала Экзаменатором. На столе Экзаменатора стояло десять одинаковых свечей, невысоких и толстых. Ни одна не горела.
Я негромко кашлянула. Нет реакции. Я кашлянула погромче. Ничего. Я решилась заговорить:
– Добрый день, – неуверенно начала я.
В комнате было несколько окон, но в некоторых из них полыхал закат, в других была звёздная ночь, а в третьих – голубое небо. Я не могла бы утверждать наверняка, что сейчас именно «добрый день».
Казалось, я оживила статую Экзаменатора. Он пошевелился и посмотрел своими колючими глазами мне в лицо. Мне стало ещё неуютнее.
– У тебя есть десять вопросов, – без предисловий объявил Экзаменатор. При этом он почему-то указал на свечи, стоявшие на столе. Голос его был похож на хруст сухой ветки. – Постарайся задать правильные. На неправильные ты ответа не получишь. Правильными вопросами являются те, ответы на которые помогут тебе завершить твоё путешествие.
Я растерялась и брякнула то, что пришло в голову первым.
– Кто вы такой?
Один уголок рта Экзаменатора насмешливо пополз вверх, другой брезгливо скривился вниз. Крайняя в ряду свеча вдруг покраснела, раскалилась, почернела и взорвалась с негромким хлопком. Из щелей повыползали Подпевалы. Они зашлись в издевательских возгласах. Подпевалы свистели, гудели и издавали звуки, похожие на смесь хохота и кваканья. Некоторые из них подняли обрывки бумажек с надписью: «Неправильный вопрос!». Это я и сама уже поняла.
– А они кто такие? – спросила я у Экзаменатора, показав рукой на Подпевал. Следующая свечка покраснела и взорвалась. Экзаменатор слегка шевельнул левой бровью.
На этот раз Подпевалы не стали меня освистывать. Кажется, им понравилось, что я проявила к ним интерес. Они подтянулись поближе ко мне (малоприятное зрелище), некоторые из них тёрли себя лапками, как будто прихорашиваясь. По рядам Подпевал пронёсся шорох, отдалённо напоминавший вздох восхищения.
Я постаралась собраться с мыслями.
– Где я нахожусь? – спросила я. Я вся напряглась, ожидая, что сейчас взорвётся ещё одна свеча. Но на этот раз фитиль третьей свечи зажёгся. Она загорелась ровным ясным пламенем. Подпевалы зашлись в радостных воплях. Они тянули ко мне лапки с бумажками, на которых было нацарапано «Правильный вопрос!» и «Рири – молодец». Значит, меня зовут Рири. Во всяком случае, в этой реальности.
– Ты находишься в царстве архетипов, – как будто нехотя ответил Экзаменатор. – Каждая из этих дверей ведёт в мир одного из двенадцати архетипов. Эта комната не принадлежит ни одному. Или принадлежит всем одновременно – как тебе больше нравится.
Помолчав и убедившись, что продолжения не будет, я задала новый вопрос:
– Как я сюда попала?
Четвёртая свеча взорвалась. Жалко. Подпевалы грустно заглядывали мне в лицо, как будто пытаясь утешить.
– Что мне нужно будет сделать?
Свеча загорелась. Ура, я угадала правильный вопрос! Подпевалы зашлись в восторге! Некоторые делали колесо, другие прыгали или сучили в воздухе ножками, упав на спины. Мне стало так смешно, что захотелось раскланяться перед ними.
– Тебе нужно будет посетить каждый из двенадцати миров и понять, в чём уникальность каждого архетипа.
– Как я смогу переходить из одного мира в другой?
Следующая свеча тоже загорелась. По рядам Подпевал пролетел почти влюблённый вздох. Их зелёные блестящие глаза смотрели на меня отовсюду, как будто комната была наполнена роем светлячков.
– Нужно пройти в дверь. В каждый мир ведёт своя дверь.
– Мне надо будет пройти квест одной?
Экзаменатор немного помолчал, как будто колебался, засчитать вопрос или нет. Но спустя пару секунд следующая свеча всё же зажглась ярким весёлым пламенем. Подпевалы разразились возгласами восхищения. Одни скакали, делали в воздухе сальто, другие плакали, некоторые тянули вверх бумажки с изображёнными на них сердечками. Я выдохнула: пока Экзаменатор молчал, я непроизвольно задерживала дыхание в ожидание приговора.
– В одно время с тобой в путешествие пустился ещё один человек. Но встретитесь ли вы, зависит не от меня.
Подпевалы призывно гудели. Я скосила на них взгляд и увидела, что несколько Подпевал показывают мне фотографию мальчика с русыми аккуратно причёсанными волосами, под которой было написано «Тим».
Меня немного подбодрило то, что в путешествии я могу найти товарища. Я собралась с мыслями. На столе осталось всего три незажжённых свечи.
– Что такое архетипы? – спросила я наконец после долгого размышления.
Опять загорелась свеча: вопрос попал в цель.
– Это древнейшие комплексы образов, существующие в подсознании каждого человека, всех народов, во все времена. Они понятны каждому без объяснений и узнаваемы в любой культуре, – пояснил Экзаменатор. – Эти образы могут реализовываться и проявляться по-разному. Во внешности, в интерьере, в одежде, в сказке, в выборе слов. В поступках. В судьбе. Так что архетип может быть сказкой, ролью, моделью поведения.
Мда-а-а, яснее не стало. Ладно, будем разбираться на месте. Я сосредоточилась на последних вопросах.
– Какие бывают архетипы?
Опять возникла пауза перед тем, как загорелась очередная свеча. Экзаменатор почему-то молчал. И Подпевалы тоже молча смотрели на меня влюблёнными глазами, не выражая обычных восторгов.
– Этот вопрос правильный, – раздался мерный голос Экзаменатора. – Но ответа на него ты не получишь. Во всяком случае, сейчас. Ты должна будешь найти его в своём путешествии. У тебя остался последний вопрос.
Мне стало немного досадно, что я истратила свой шанс зря. И вдруг я поняла, что должна спросить!
– Как я узнаю, что прошла этот квест?
Последняя свеча вспыхнула ярким пламенем. Подпевалы дружно и радостно загудели.
– Посетив все двенадцать миров, ты снова попадёшь сюда. Я задам тебе несколько вопросов, чтобы удостовериться, что твоё путешествие не прошло зря. Если ты ответишь правильно, то после этого сможешь вернуться.
– Куда, куда вернуться? А если ответы будут неправильные? Почему я ничего не помню? А когда я вернусь, я вспомню? А кто я? И почему же я всё-таки очутилась здесь?
Увы, это были вопросы с одиннадцатого по шестнадцатый. Я даже не удивилась, что Экзаменатор совершенно проигнорировал мои отчаянные вопли.
– Тебе пора, – объявил своим хрустящим голосом Экзаменатор.
– Но вопросов было слишком мало… или ответов было слишком мало? Неважно! Я ещё не успела разобраться во всём! Дайте мне какую-нибудь подсказку!
Экзаменатор с сомнением посмотрел на меня.
– Можешь попробовать найти подсказку в этой комнате. Правилами не запрещается брать что-либо отсюда с собой в путешествие.
– А что мне лучше взять?
Вопрос номер семнадцать тоже повис в воздухе.
Я медленно пошла вдоль стен, опять разглядывая странных существ и загадочные вещи. Кое-где встречались таблички с названиями и описанием как животных, так и предметов.
С собой я решила взять кого-нибудь живого, лучше говорящего. Я подошла к клетке с попугаем. Попугай был вполне обычным, только голова казалась слишком большой. Клюв выглядел просто угрожающе гигантским. Стоило мне приблизиться, как попугай начал верещать без остановки:
– Пиастры! Тысяча чертей! Якорь мне в глотку! Нет, тебе якорь в глотку! И тысячу пиастров туда же! Трави помаленьку! Сто тысяч морских драконов! Ты моряк или сухопутная крыса?
– Сухопутная крыса, – зачем-то ответила я попугаю и быстро отошла от клетки. Надо бы найти кого-то менее крикливого.
Моё внимание привлекла довольно крупная игуана. Мы молча разглядывали друг друга. Я представляла, что иду по пыльной дороге с игуаной на плече. Встречные удивлённо смотрят на меня. Меня приглашают зайти на обед или просто в гости. Не каждый день встречаешь человека с ручной игуаной! Но мои мечты прервались: внезапно «игуана» выпустила изо рта язык пламени и клуб дыма. Закашлявшись, я невольно отпрянула. Около клетки была прикреплена табличка: «Карликовый нелетающий дракон. Не кормить, не дразнить. Близко не приближаться». Нет уж, я не готова взять с собой дракона, даже если он карликовый и нелетающий.
Глаза разбегались от разнообразия. Я никак не могла сосредоточиться и понять, кого выбрать, так как мне мешали Подпевалы. Они суетились под ногами, яростно пища. Я всё время опасалась, что наступлю на кого-нибудь из них.
Я присела на корточки около клетки с очаровательной мышкой. Вдоль хребта на спине у неё шёл гребень, напоминающий шипы драконов или динозавров. Но мышкин гребень был не костяной, а «меховой»! Он получался из очень длинных торчащих вверх волосинок серой шёрстки мышки. Табличка сообщала, что это «Динозавровая Мышь» и что к ней надо «относиться с уважением». Об опасностях ничего не было сказано. Я решила взять её с собой.
– Привет, мышка, – ласково поздоровалась я.
Мышь с возмущением отвернулась от меня.
– Доброе утро, – зашла я к ней с другой стороны клетки. – Как тебя зовут?
Не уверена, что она умеет говорить, но попробовать же стоит?
– Девчонка с манерами дикаря! – важно пропищала Мышь. – Ты можешь звать меня Леди Ди.
– Леди??? Леди Ди?
Мышь смотрела на меня с презрительной жалостью.
– Леди Ди, – твёрдо повторила она. – Или Мадмуазель Ди. Можно ещё Пани Ди. В самом крайнем случае я согласна на Товарищ Ди. Но не на «мышку»!
Мышь решительно замахала у меня перед носом лапками, выражая протест.
– Леди… Леди Ди, – начала я неуверенно, – а ты поможешь мне разобраться, как тут всё устроено? Ты же здесь всё знаешь?
Леди Ди села на задние лапки и стала самодовольно умываться. Наконец, она снизошла до ответа:
– Не собираюсь рассказывать ничего отсталому человеческому детёнышу. Сначала научись правилам приличного поведения в обществе.
Разочарованная, я встала и пошла дальше. Не хватало ещё униженно выпрашивать информацию или слушать оскорбления в свой адрес. Видимо, Леди Ди придётся подождать другого случая прогуляться на воле. Её я с собой не беру. Вслед мне раздавался негодующий писк Динозавровой Мыши.
Подпевалы становились невыносимы. Они уже чуть ли не лезли мне на ноги. Я остановилась и с возмущением посмотрела на них. Подпевалы держали в лапках обрывки бумажек, на которых были нарисованы стрелки. Все они указывали в одном направлении. Меня явно куда-то звали.
Я пошла по стрелочкам. Сначала назад, потом вверх по одной из вьющихся вдоль стен лесенок. Хоть бы Подпевалы помогли мне найти какое-нибудь исключительно умное и чрезвычайно дружелюбное существо. Но на полке, к которой привели меня Подпевалы, лежала всего лишь маленькая, размером с ладошку, книга. Какое разочарование!
– Э-э-э… большое спасибо, но я лучше возьму кого-нибудь живого. С кем можно поговорить, понимаете?
Подпевалы начали вести себя пугающе. Они раскрывали рты, высовывали языки, показывали то на книгу, то свои рты. Они так плотно столпились вокруг меня, что я не могла сделать ни шагу. Я растерялась. Вдруг прямо по головам остальных Подпевал ко мне примчался ещё один, волоча за собой обрывок бумажки. Добежав, он победно поднял его над головой. Подпевалы восторженно закричали: «Ага-а-а!»
Поколебавшись, я взяла эту бумажку. На ней были нарисованы какие-то кружочки и прямоугольники, соединённые отрывистыми линиями.
– Что это? – спросила я с недоумением.
Подпевальское «О-о-о-о» звучало как само разочарование. И вдруг меня осенило:
– Это карта?!!
Подпевалы радостно загалдели и начали скакать.
– Значит, в книжке есть карта? Которая покажет, куда мне идти?
Это меняло дело. Карта – это значительно надёжнее, чем, скажем, слова какой-нибудь мыши. Не говоря уже о попугаях и драконах. Я подняла книжонку. На обложке сияла надпись: «Помогательная книга».
– «Помогательная книга»? Ну и как же ты мне будешь помогать? – произнесла я тихонько.
Тут я чуть не выронила книгу. Она как будто вздрогнула и неожиданно начала расти. Увеличилась она до размера обычной книги, которую удобно читать и рассматривать. После этого «Помогательная книга» зашелестела и раскрылась. На пустой странице начали проявляться буквы, складывающиеся в слова.
Во-первых, здравствуй, дорогуша.
– Здравствуйте, – робко промямлила я в ответ.
Поздравляю тебя с началом путешествия! Тебя ждёт столько интересного впереди!
– Спасибо, – выдавила я.
Отвечая на твой вопрос. Во мне есть множество полезных разделов. Но в основном всех интересуют «Карты местности» и, собственно, разговоры со мной. Почему-то никто не просит рассказать что-нибудь из «Секретов строительства» или «Загадок безупречного кроя одежды».
И неожиданно книга дорисовала после этих слов грустный смайлик:
:-(
Я засмеялась. Тогда рядом появились и весёлый смайлик. Книга как будто тоже рассмеялась со мной:
:-)
«Помогательная книга» продолжила печатать:
Как ты, несомненно, прочитала на табличке…
Как же, несомненно! Да я её и в глаза не видела!
…в нашем с тобой общении есть некоторые ограничения. Ты можешь со мной разговаривать только однажды в каждом из миров. И за раз ты можешь задать мне не больше пяти вопросов. И, соответственно, получить на них не больше пяти ответов.
Я вспомнила взрывающиеся свечи Экзаменатора и внезапно разозлилась:
– Не больше пяти? У вас тут что, недостаёт ответов на вопросы? На всех не хватает?
«Помогательная книга» примирительно написала мне в ответ:
Не сердись, девочка. Это ограничение нужно для того, чтобы ты сосредоточилась на самом важном, на сути происходящего.
Иначе начинается «игра в дурацкие вопросы». Кто-то спрашивает «любит ли меня сосед по парте» или «возьмут ли меня в космонавты». Я же не гадалка, в конце концов. Я приличный путеводитель по здешним мирам.
Вообще-то, ограничение по количеству вопросов было введено давным-давно. Пожалуй, это правило немного устарело. Думаю, не случится ничего страшного, если мы с тобой поболтаем, не считая вопросы.
– Но только один раз в каждом мире?
Увы, это условие не может быть изменено. После того как меня закроют, я больше не смогу общаться, пока не окажусь в следующем мире.
– Жалко. Ну хорошо, что хоть вопросов можно задавать сколько угодно. Ты можешь показать мне карту? Где мне надо начать и куда пойти потом?
Карту всех миров архетипов я тебе сейчас не покажу. Она будет определяться по мере твоего продвижения. У каждого путешественника получается своя карта. Зато я могу показать, где ты находишься сейчас. У этого места есть разные названия, но чаще всего его называют Междудверье.
Книга быстро пошелестела страничками и раскрылась примерно посередине. Вверху через весь разворот тянулась крупная надпись: «Междудверье». На карте было нарисовано круглое помещение с иконками дверей. Двенадцать штук. Все серого цвета, и каждая зачёркнута красным крестом. Также на карту было нанесено схематичное изображение человечка, выделенное ярким зелёным цветом.
Книга вернулась на страницу с перепиской.
Человечек на карте – это ты. Двери – это проходы в другие миры. Когда сквозь них можно пройти, они помечены зелёным цветом. Когда нельзя – красным крестом.
– То есть я могу пройти в любую дверь?
Если она активна. Когда ты попадаешь в очередной мир, тебе даётся определённое время, чтобы со всем разобраться. Когда отпущенное время начнёт подходить к концу, двери ненадолго активируются. Тебе надо будет поспешить, чтобы успеть выйти. Иначе застрянешь в том мире ещё на один цикл. А это не всегда бывает приятно, поверь мне.
Я сразу поверила без дальнейших уговоров. Потом я посмотрела на свою одежду, похожую на какое-то невнятное сари, и уточнила:
– А мне придётся в этом путешествовать?
Нет, дорогая, не переживай. В каждом из миров тебе предоставят одежду. Такую, которая тоже поможет тебе понять проявление архетипа. Вообще, смотри внимательно на всё: где ты очутилась, с кем ты общаешься, что делают люди вокруг тебя и почему они это делают. Разговаривай с людьми, спрашивай их. Любая мелочь может быть твоей подсказкой в конце пути, когда ты вернёшься сюда.
– Когда мне придётся сдать экзамен?
Да. Всё будет хорошо, детка, не переживай. Смотри-ка, тебе уже можно выбрать, куда отправиться сначала!
Книга быстро перелисталась до карты Междудверья. Нарисованный человечек находился на прежнем месте, но двери теперь были тоже подсвечены ярко-зелёным цветом. Мурашки бегали у меня по коже: неужели я сейчас отправлюсь в таинственное путешествие?
Осторожно прижимая к себе раскрытую книгу, я спустилась по узкой лестнице. Закрыть её я не могла: тогда она больше не смогла бы отвечать на вопросы.
Комната выглядела почти так же. Правда, исчезли Подпевалы, как будто их и не бывало, и из-под дверей вырывался яркий свет.
Одна дверь мне очень понравилась. Она была деревянной. Детской рукой на ней были нарисованы смешные цветочки, мордочки и сердечки. Сверху были приклеены детальки конструктора, веточки и ленточки. Приглядевшись, я поняла, что они складываются в надпись «ПРОСТОДУШНЫЙ».
– Уважаемая «Помогательная книга», что меня ждёт за этой дверью?
Книга напечатала в ответ:
Хороший выбор. Это очень безопасный мир. Думаю, тебе понравится. Лучше и не придумаешь для первого знакомства. Кстати, милая, можешь звать меня Молли.
– Спасибо, Молли, – почему-то шёпотом ответила я и потянула за ручку двери. Она открылась легко и очень мягко. Из неё вкусно пахнуло свежими булочками.
– Молли, а почему за дверью ничего не видно?
Как я ни всматривалась, в дверном проёме я могла разглядеть только клубы какого-то сероватого тумана. Книга распахнулась так широко, что было похоже, будто она раскрыла глаза от удивления.
Милая, ты не сможешь разглядеть другой мир, пока не попадёшь в него. Придётся тебе довериться и шагнуть наугад.
Я глубоко вдохнула и закрыла книгу. Среди складок моего невнятного одеяния был и карман. Туда я и сунула «Помогательную книгу», подождав, пока она съёжится до размера записной книжки. Я немного постояла, набираясь решимости, и, зажмурив глаза, шагнула в серый туман за дверь. Назад дороги не было.