Анастасия Кобякова
Второй шанс 2. Возвращение
Глава 4. Разговор по душам
Держитесь подальше от негативных людей.
Они в каждом решении видят проблему.
Ливерия. Циания
– Ты не хочешь посетить свою лиану? – спросила мама, когда мы вышли из Терема.
– Почему бы и нет, очиститься мне не помешает, за столько лет накопилось очень много всякого хлама в душе и мыслях, – согласилась я.
– Тогда, идём в сад?
– Да, давай.
Повисла неловкая пауза, что на мою бойкую маму не похоже, я даже напряглась, не зная, чего дальше от неё можно ожидать. Молчание затягивалось, в конце концов я не выдержала:
– Мам, не томи уже, говори, что хотела.
Мама глубоко вздохнула и всё же начала говорить.
– Ты девочка взрослая, даже очень взрослая…
Мама так всегда начинала разговор на тему: "Пора остепениться", поэтому во мне инстинктивно начал нарастать негатив, включающий режим: "Я против всего, что мне сейчас скажут".
– В твоём возрасте уже все нимфы замужние, у многих дети, а ты скачешь по мирам как неприкаянная, словно у тебя своего дома нет.
– Это что-то новенькое, – заинтересовалась я, временно позабыв про свой негатив, – на тему замужества у нас с тобой разговоров не было.
– Я думала, что ты найдешь во время своих странствий спутника жизни и однажды, приедешь в гости к нам не одна, а с женихом.
– Почему ты считаешь, что у меня нет жениха? – вопросительно подняла я бровь.
– На твоём пальце нет кольца, нам, как своим родителям ты его не представила, хотя бы по этим основным признакам я делаю такой вывод.
– Ох, мама, в каком веке вы живёте? В современном мире давно не приняты кольца, спокойно можно и без них, а родителей тем более не спрашивают, когда женятся.
– Но…, – начала говорить мама.
– Но ты права, – перебила я её, – у меня нет жениха просто потому, что мужчины такого как папа больше не существует, а мне другие не интересны. От жизни я сама беру всё, что мне хочется, а если и пускать в свою жизнь мужчину, то только того, который бы меня понимал, любил, разделял увлечения и мы с ним дополнили друг друга, наполняя светом и счастьем, – разоткровенничалась я.
– Дочка, тогда ты не там ищешь, подобные мужчины есть только среди нимфов и не нужно идти далеко.
– Ты уверена? Вы с отцом дальше двух миров и не бывали никогда, я же побывала в полсотни миров, как минимум, и видела всевозможные расы, обычаи. Некоторые из них очень милые, другие дикие, третьи совершенно ни на что не похожие. Поверь, мне было из чего выбирать и с чем сравнивать.
– Но, если ты до сих пор одна, значит, ни один из мужчин других рас тебе не подошёл, а нимфов ты с этой стороны ещё никак не рассматривала.
– Да я их с детства знаю, ничего нового дальше не будет.
– Не будь столь категоричной, – пыталась убедить меня мама.
Мы шли уже сквозь лианы сада, здесь каждая лиана принадлежала какому-то нимфу. У мамы, на сколько я помню, своей лианы не было, но она пользовалась всегда лианой папы и ущербности по этому поводу не ощущала. Моя лиана росла неподалеку от отцовской, но выглядела более хилой и маленькой.
– Мы её подкармливаем, как можем, – словно прочтя мои мысли, сообщила мама, – но ей без тебя плохо.
Я, краем уха слушая маму, уже тянула руки к лиане, а та мгновенно радостно отозвалась и окутала моё тело в кокон своими отростками, бережно, ласково, словно в детстве мамины объятья.
– Здравствуй, – сказала я на массу картинок, посылаемых лианой, столько в них было печали, радости и тихой тоски, что мне стало совестно, – прости, что так долго, -ответила я
– Я тебя ждала, – снова ответила мне образами лиана, как жаль, что она не могла общаться голосом.
– Я знаю, я пришла к тебе, как только смогла.
– Давно я так вкусно не ела, – пришли образы от лианы, я как-то на интуитивном уровне могла их расшифровывать и переводить в слова.
– Бери сколько хочешь, я накопила для тебя, – сказала её я, чувствуя за собой огромную вину, ведь лиана не виновата, что её хозяйке вечно не сидится на одном месте.
– А можно я заберу всё? – спросила лиана опять же, показав мне картинки.
– Конечно, – сказала я, подумав, что следующий раз вернусь неизвестно когда.
Лиана начала очищение, а я просто растворилась в огромном, просто бесконечном ощущении счастья, пронизывающим моё тело насквозь, будто оно было невесомым и нематериальным. В такой момент абсолютно теряется связь со временем и реальностью, может пройти и час, и пара минут, и целый день.
В какой-то момент лиана ослабила свои объятья, втягивая ростки и выпуская меня, такую счастливую, в полной эйфории, плохо понимающую происходящее в реальный мир. Первое из всего меня окружающего бросилось в глаза лицо мамы, на нем я и сосредоточилась, пока всё ещё качалась на волнах покоя, счастья и безмятежности.
– Смотрю тебе стало легче? – с лёгкой улыбкой, спросила мама.
– Не просто легче, а невообразимо хорошо.
– Ох, дочка, ты опьянела от такой глубокой чистки, – покачала из стороны в сторону головой мама.
– Разве от счастья можно опьянеть? – широко улыбаясь, спросила я.
– Ещё как можно, – кивнула головой она.
– Тогда я согласна быть постоянно опьяненной счастьем!
– Пошли, счастье, ты моё.
– Пошли, – согласилась я, и пошла.
– Лив, ты не туда пошла, – послышался голос мамы, когда я бравым шагом потопала в неизвестном направлении.
– А да? Сейчас вернусь, – ответила я, осматриваясь.
Кругом раскинули свои побеги всё те же зеленые лианы, и среди всей этой зелени лишь в одном месте мелькнуло жёлтое пятно, как магнитом мгновенно притянув мой взгляд.
– О, цветочек, красивенький, хочу такой, он будет очень красиво смотреться в моих каштановых волосах, – бормотала я, уже целенаправленно пробираясь к жёлтой орхидее.
Не прошло и пары минут, как я уже стояла рядом с той лианой и крутила в руках сорванную веточку с несколькими зелено-жёлтыми цветами и не понимала, зачем она мне так понадобилась. Красивая – да, не спорю, но, желание просто так срывать цветы для меня совершенно не характерно. Отец учил с малолетства бережно обращаться с цветами, тем более с хрупкими и нежными орхидеями. Ну что теперь, раз дело сделано, я, как и планировала, воткнула орхидею в волосы и обернула её вокруг хвоста несколько раз. В таком виде и вернулась к ожидающей меня родительнице.
– Ты чего так долго, где…, – привычно начала отчитывать меня она и задохнулась, резко сменив тему, – ты это где взяла?
Проследив за указательным пальцем мамы, я поняла, что она имеет ввиду мой новый предмет туалета.
– Сорвала, – пожала плечами я, а мама почему-то побледнела и даже спала с лица.
– Что не так? – расценила я по-своему её реакцию.
– Поздравляю, дочка, ты обручена.
– Что-о-о-о-о-о! – взревела я как бешеный зверь, – мама, ты сошла с ума?!
– Если бы, лиана нимфа тебя выбрала, ты теперь тиали одного из нимфов.
– Кого? – опешила я, а недавнее опьянение счастьем как-то резко улетучилось.
– Этого я не знаю, Тезарий, наверное, должен помочь. Он как истинный нимф знает по цвету чьей лианы цветок. Но само по себе, что лиана зацвела во внеурочное время очень странно, все остальные отцвели три месяца назад.
– Мама, объясни мне уже по-человечески, как то, что я сорвала цветок лианы какого-то там нимфа, может стать моим обручением?!
– Посмотри на меня, на мою шею, видишь татуировку?
– Ну да, она всегда у тебя была, орхидея папина любимая, голубая, – не поняла я к чему клонит мама.
– Так вот, она там была не всегда, а появилась, когда цветок лианы Тезария оказался в моих руках. Не сразу, если быть точнее, но в течение суток цветок в обычном своем воплощении исчез, а татуировка появилась.
– Мам, это не смешно, – мне совсем не верилось в смысл сказанного.
– Я и не смеюсь, это было начало, дальнейшую историю ты частично знаешь.
– Знаю, папа мне рассказывал, как ему пришлось тебя добиваться и на какие жертвы пойти.
– Тогда ты должна знать, как тиали сильно влияет на жизнь нимфа, он не сможет без неё жить.
– Но папа же выжил! – не согласилась я.
– Ты спроси у него, а лучше у Меллоуна, как Тезарию это удалось и как он жил всё то время, пока не было меня.
– Ой, всё, – закатила глаза я, – опять эти ваши сказочки – страшилочки, меня ими не проймёшь, нате, заберите своё богатство. Нам чужого не надо, – я с трудом отцепила от волос веточку орхидеи, вложила её в руку мамы, развернулась и не оборачиваясь рванула в свою комнату, где устало рухнула на кровать.
Глава 5. Родители
Чем холоднее и беспросветнее темнота снаружи,
тем уютнее кажется тёплый мягкий свет в квартире. И если лето – это время убегать из дома
навстречу несбыточным мечтам подростковой
души, то осень – время возвращаться.
Аль Квотион
Оливия, Терем рода Цветущих лиан
– Что за взбалмошная девчонка! – нервно бормотала я, спеша домой, – совершенно ничего не хочет ни слушать – ни понимать!
Только бы Тезарий никуда не ушёл, мне надо срочно выяснить у какого нимфа такой яркий цветок, который я бережно прижимаю к груди, стараясь не помять. Бедный нимф, хоть Лив моя дочь и я её очень люблю, но тиали с таким характером никому не пожелаешь.
На одном дыхании я добежал к терему, Лив, конечно же, и след простыл, но мне сейчас было не до неё. Даже проход вовнутрь, казалось, лианы открывают очень медленно и неохотно, словно специально пытаясь меня задержать.
По дороге в комнаты мне встретился сын.
– Глен, ты не видел отца? – нервно спросила я.
– Видел, он говорил, что собирается в лабораторию, но может ещё не успел уйти. А что случилось, мам? Почему ты сама не своя? И что это за цветок в твоей руке?
– Потом, сынок, всё потом. Сейчас мне просто жизненно необходимо найти Тезария.
– Ладно тогда, – пробасил Глен, освобождая мне путь.
– Увидимся, – попыталась улыбнуться я, и поспешила застать мужа дома.
– Тезарий, дорогой, ты тут? – закричала я, как только переступила порог комнаты.
– Да, – откликнулся он из другой комнаты
– Фух, застала, – выдохнула я, а от сердца сразу отлегло.
– Что-то случилось, Оливия? – обеспокоенное лицо моего любимого нимфа появилось в дверном проёме.
– Да, ты мне очень нужен, – подтвердила я, усаживаясь на зелёный диван и хлопая по свободному месту рядом
– Не дурак, понял! – промурлыкал он, появляясь полностью в поле моего зрения и приземляясь рядом, – я тоже очень соскучился!
Руки Тезария обвили моё тело, как лианы, а губы искали поцелуй.
– Потом, всё потом, – накрыла я его губы ладошкой, – посмотри туда, – показала я на столик второй, свободной рукой.
– Это что, шутка такая? – пробубнил сквозь мою ладошку Тезарий и убрал от меня руки
– Видимо, это очередная шутка ваших Богинь! На этот раз им захотелось, чтобы цветок какого-то несчастного нимфа расцвёл совершенно не в своё время! – посетовала я, освобождая Тезария, он тут же направился к цветку.
– Ты не понимаешь, – тихим и потерянным голосом сказал муж.
– Так объясни, что тебя так расстроило? – спросила я Тезария, подходя к нему сзади и обнимая.
– Это цветок Родэна, у Мела он более жёлтый с розовыми прожилками, а этот жёлто-зеленый, ближе к цвету их отца. Понимаешь…, – Тезарий повернулся ко мне лицом, продолжая вертеть в руках цветок, – лиана Родэна зацвела впервые, он ещё не достиг своего совершеннолетия, когда стал Видящим.
– Я помню, – печально ответила я Тезарию, – он очень хороший парень и так всё нелепо получилось. Сколько ему уже сейчас лет?
– С тех пор уже минуло 130 лет, нашей несносной девчонке уже 123, а Глену 95, ещё немного и его лиана зацветёт, – рассуждал Тезарий.
– Подожди, ты же не знаешь самого главного в истории с этим цветком! – встрепенулась я.
– Это ещё не всё новости? – занервничал муж.
– К сожалению или к счастью – не все, – пожала я плечами.
– Не томи, что ещё случилось?
– Этот цветок сорвала собственноручно наша дочь, потом мы с ней поспорили, она всунула его мне и убежала.
– О, великие Богини! – вдруг рассмеялся муж, – я считал, что наши испытания в этой жизни закончены, но нет, вы снова подкидываете нам сложные задачи!
– Да нет, Тезарий, – с некоторым сожалением произнесла я, – это уже не наши испытания, это урок для Ливерии и Родэна, наше время, действительно прошло.
– Ты чего расстроилась? – заглянул в мои глаза муж, обхватив ладонями лицо, – у нас же всё хорошо!
– Да, но я иногда даже скучаю по тем временам, по тому непередаваемому чувству необходимости выбора.
– Эх ты, глупышка! Мне наоборот, больше нравится жить в мире и покое, когда ты и дети рядом, когда душу не рвёт на части, когда она не болит и не стонет, а жизнь проходит в удовольствие, а не держится на одной силе воли. Ты только представь, как чудесно встречать каждый новый день вместе, тогда даже самый дождливый день превращается в сказочный, как только я просыпаюсь и понимаю, что ты вот она, никуда не делась. Сопишь рядом со мной и твои щёчки разрумянились во сне, а на губах блуждает улыбка. Понимаешь меня?
– Ну, даже не знаю, – загадочно протянула я, отводя глаза в сторону и выскальзывая из рук Тезария.
– Это ещё почему? – с напускной строгостью спросил муж.
– Мне ещё не приходилось встречать утро самой с собой, – выпаливаю я, и мы оба заливаемся смехом.
– О чём я и говорю! С тобой никогда не бывает скучно, – проговорил Тезарий и всё же улучив момент его губы мягко, сладко и невыносимо приятно накрывают мои, именно так, как умеет только он.
– Так что же мы будем делать с Ливерией? – возвращаюсь я к разговору, восстанавливая дыхание уже в кровати на груди мужа.
– Я попробую с ней поговорить, – отвечает Тезарий.
– И о чём же? Скажешь, что ей пора остаться жить дома, выйти замуж за Родэна, нарожать детишек и жить как все? – предположила я.
– Чего уж ты так сразу? Напугается. Надо аккуратно и потихоньку с ней разговаривать.
– Я удивляюсь, как ты с ней легко находишь общий язык и почему мои с ней любые разговоры всегда приводят к ругани и ссорам?
– Потому что вы обе с характером, никто друг другу не хочет уступить, вот и ссоритесь, – Тезарий нежно поправил пряди моих длинных волос, лежащих на его груди.
– А ты у нас, значит, бесхарактерный? – лукаво спросила я.
– По сравнению с вами обеими да, мне ещё расти и расти, – шутливо закатил глаза муж.
– Не надо, третьего с характером мы уже не выдержит, – притворно вздохнула я.
– Тогда не буду, – легко поцеловал меня в макушку Тезарий, – но поговорить с Лив, придётся, а то наделает глупостей по незнанию.
– По-моему, она только этим и занимается, – печально вздохнула я.
– Не будь так строга к ней, дорогая, она хорошая и добрая девочка. Вспомни себя, ты же всегда шла наперекор, делала только так, как сама считала нужным. Так зачем же сейчас ты пытаешься навязать своё мнение и свои решения дочери?
– Потому что я живу на свете дольше неё и знаю, как будет лучше! – надулась я.
– Даже если и так, дай девочке жить так, как она сама желает, это будет самое правильное и лучшее для неё.
– Погоди, Тезарий, – встрепенулась я, – а как лиана Родэна могла зацвести, если он находится под чарами духа озера Снов? До этого она же не цвела ни разу, хотя совершеннолетие давно у парня прошло!
– Ты права, это означает, что скорее всего…
– Скорее всего с него сняли чары, да? – выпалила я быстрее мужа и с надеждой заглянула в его невероятные глаза.
– Да.
Глава 6. Распутье
Если вам кажется, что нужно что-то менять
в этой жизни, то вам не кажется.
Ринат Валиуллин
Ливерия. Терем рода Цветущих лиан
Мысли не давали мне покоя, они кружились, пытаясь хоть как-то уложиться в общую картину и дать мне понимание того, что дальше будет и с миром, и со мной. Хотя, какой к чёрту мир? Когда бы он меня волновал! А вот моя дальнейшая судьба мне казалась слишком туманной и непонятной, сидеть привязанной к Циании и к нимфу, я не смогу, моя натура не выдержит этого ну никак. Наплевать на всех и рвануть прочь, обратно на свою дорогу путешествий, словно ничего не произошло? Но я же сама сорвала этот цветок, сама забрала в свои руки чужую жизнь… Хватит ли мне совести сейчас вот так просто выбросить, растоптать эту самую жизнь?
Как всё сложно, и как я ненавижу такого рода сложности! Это не задачка вам типа: попробуй яблоко поменять на дом, эта задачка по сравнению с моей жизненной просто детская. Но и сидеть ждать, что всё как-нибудь сложится само собой – не в моих правилах.
– Что же мне делать? – спрашивала я вслух, нарезая круги по комнате, не в состоянии сидеть или лежать сложа руки.
У меня же есть один, точнее одна, очень хорошая советчица, которая наверняка сможет мне посоветовать какой-то выход из сложившейся ситуации. Как я могла забыть о бабушке троллихе Деливер?! Это самое мудрое существо на свете, она меня любит и точно поможет, ведь очень много детских самых светлых воспоминаний связано именно с ней.
– Тогда что я тут делаю? – задала вопрос сама себе я, – пожалуй, лучшее, что сейчас я смогу сделать, так это отправиться в клан Скальных троллей.
Всё равно я приехала якобы на свадьбу дочери Деливер, хотя сама была абсолютно не в курсе событий, вот и будет прекрасный повод распрощаться с родителями и попробовать разобраться в себе.
Я подхватила свой дорожный рюкзак, который так и не успела, к счастью, распаковать, чертыхнулась, ведь забыла раздать сувениры, что специально притащила в качестве подарков. Надо бы их раздать, не таскать же с собой и здесь бросать некрасиво. Ладно, раздам подарки, заодно предупрежу о своём решении, это позволит избежать очередных нотаций от мамы.
Первым по списку был Глен, я решила начать с чего попроще, а что может быть проще, чем собственный брат? Правильно, только отец, но так как они жили в одном месте с мамой, этот вариант автоматически переставал быть самым лёгким.
Лианы с тихим шелестом расступились, пропуская меня в комнату брата. Вот только брата внутри не оказалось, опять где-то со своими лианами носится, решила я, рассматривая оставленные на столе, уже знакомые бумажки.
Выудив из стопки бумаг чистый листок, я на нём чиркнула пару строк о подарке и то, что он всё-таки от меня, а не с неба сюда свалился. А подарок брату я привезла особенный, хоть он и был с Земли, а не из другого более экзотического мира, но он ему определённо должен понравиться. Учитывая особую любовь Глена к наукам, для него я выбрала вечный маятник, его я поставила на свою записку и запустила. шарики весело начали стучать, разрывая звенящую тишину комнаты.
Для родителей выбирать подарки было сложнее, для мамы я выбрала сказочный городок, вырезанный из раковины армизона, его сотворили искусные мастера мира Реноза, большую часть которого занимал океан, и сами ренозийцы проживали в этом самом океане, лишь изредка выходя на сушу. А для папы я привезла редкий вид хищного растения мурании, её листья сворачивались и окрашивались в яркие и привлекательные цвета, будто это диковинные бабочки застыли на зелёных побегах, внутри же они были наполнены сладким соком, привлекающим насекомых, а заодно и служившим для них растворителем. Ну, что я вам рассказываю, всем прекрасно известны росянка и венерина мухоловка, на которые мурания сильно походила по способу охоты.
Муранию я держала в небольшой стеклянной банке с влажным мхом и стайкой насекомых, которых, кстати, уже значительно поубавилось. Вот так с раковиной и банкой я появилась на пороге родительских комнат. Родители мило ворковали на диване, и это спустя более сотни лет в браке. Для меня это было совершенно непонятно и нереально, как столько времени можно провести вместе и ни на каплю друг к другу не охладеть, не устать от дурных привычек партнёра и иметь общие темы для разговоров, когда за столько лет уже и разговаривать, казалось бы, между собой совершенно не о чем.
– Ливерия! – радостно воскликнул отец, поднимаясь мне на встречу.
– Доченька, нам надо с тобой поговорить, – строго сказала мама.
– Оливия, позволь я сам, – попросил папа, а мама только молча кивнула.
– Я вам забыла подарки подарить, я из-за этого к вам пришла, – сказала я, бросив косой взгляд на столик, где красовался сорванный мной жёлтый цветок орхидеи.
– Подарки – это же отлично! Правда, дорогая? – обратился папа к маме.
– Конечно, – без энтузиазма подтвердила мама.
– Тогда держите! Папа… Мама…, – я вручила каждому его сувенир и не дав опомниться выпалила, что отправляюсь к Деливер, причём уже прямо сейчас.
– Но как? Зачем? – не удержалась и подскочила со своего места мама.
Папа остановил её жестом, снова попросил не вмешиваться, мама надула губы и резко села обратно, демонстративно отвернувшись от нас и сложив руки на груди.
– Ты уверена, что так будет лучше? – только и спросил меня отец, взяв меня обеими руками за предплечья и заглядывая в мои глаза.
– Да папа, мне надо, – шёпотом ответила я, потому что мой голос сел, а глаза предательски защипало, от нахлынувшего его родного и с годами одиночества позабытого участия.
– Хорошо, ты дорогу помнишь или тебя проводить?
– Я помню… Сама, – отрывисто ответила я, изо всех сил сдерживаясь чтобы не разрыдаться.
– Ты с собой взяла еду? – глаза отца не отпускали мой взгляд, а руки удерживали, иначе я бы давно сорвалась в бег и бежала бы прочь до изнеможения, чтобы снова забыть, что такое чувства, чтобы они не будили во мне прошлые воспоминания и привязанности.
Я человек, который делает только то, что хочет и мне всё равно на чужие чувства, я не подпускаю к себе никого близко, я не хочу сама испытывать какие-то чувства, без них лучше, спокойнее, ум кристально-чистый, его ничто не затуманивает…
– Погоди, я тебе сейчас положу перекусить, в лесу кроме фруктов ты ничего не найдёшь, а мы все знаем, что ты любишь мясо. Подождёшь?
Я кивнула, губы предательски дрожали, а я себя мысленно, как только не называла за эту слабость. Вот что за нюня и тряпка! Ласковое слово сказали, побеспокоились, позаботились и всё, поплыла, хотя себя считала сильной и независимой.
Отец отпустил меня и мягко стянул с моих плеч рюкзак, затем отправился к столу, где, повернувшись ко мне спиной что-то складывал в мой рюкзак. Потом он так же аккуратно был возвращён на своё место, а именно мне за спину.
Я не нашла в себе сил даже попрощаться, молча выскочила, как только лианы достаточно расширили проход, в коридор. Быстрым шагом я прошла на первый этаж, там проделав прямо в стене дыру, вышла на свежий воздух, а вот потом побежала, смутно определившись с направлением, мне хотелось убежать от всего, что меня связывало с Теремом и его обитателями. Слёзы таки вырвались, я плакала, навзрыд жалея себя и как хорошо, что свидетелями моего позорного поведения были лишь деревья, кусты, трава, да лианы, равнодушно свисавшие с деревьев.
