Анастасия Кобякова
Если не родилась красивой, или Магическое агентство
– Чего ты нашёл смешного? – спросила я, уже стонущего на полу Апельсина.
– Да как вы собрались заниматься расследованиями и решением проблем, если сами ничего не знаете об этом и не умеете? Как вы собираетесь справиться с агрессивной сущностью, если у вас нет на этот случай никаких подходящих инструментов, заклинаний, да и вообще хоть какого-то понимания в этой сфере, а?
– А мохнатый прав, – погрустнела подруга, – мы кроме как драться больше ничего не умеем.
– Отставить панику, – поджав губы и сдвинув брови к переносице, скомандовала я, – рано распускать нюни, мы ещё даже не попробовали! В конце концов у нас есть крайне умный и имеющий обширный кругозор фамильяр, да и интернет никто не отменял! Сейчас загуглим и поищем всевозможную информацию, включая подобные случаи. Так что за дело!
– Хорошо, – взбодрилась Ленка, отходя к своему рабочему столу.
– Давай попробуем, – согласился Эдик, доставая смартфон, ноутбука у него здесь своего не было, он от него отказался, утверждая, что тот ему ни к чему.
– А ты, рыжий умник, иди-ка ко мне поближе и рассказывай всё, что знаешь, – сказала я Апельсину.
– Не хочу, я голоден, – фыркнул этот негодник, не собираясь меня слушать.
– Пока не расскажешь – кормить не буду, – сложив руки на груди, проговорила я.
– Чего сразу шантажировать! – в голос завопила наглая рыжая морда, – а что делать, если ты по-другому не понимаешь?
– Да иду я, иду, – заворчал Апельсин подняв свою откормленную попу с пола и направляясь ко мне, – хозяйка-шантажорка…
– Шантажистка! – со смешком поправила его Ленка.
– Без разницы, – буркнул Апельсин, – смысл понятен, да и ладно.
Глава 9. Первое настоящее дело
Квартира Антонины Викторовны представляла собой двухкомнатную хрущевку, в которой витал запах старых вещей и таких же старых людей вперемешку. На самом деле наступает какой-то момент, когда и жильё, и его наполнение настолько «сращивается» со своими хозяевами, что трудно даже визуально отделить одно от другого. Не сказать, что внутри обстановка навевала атмосферу уюта и порядка, кое-какие вещи лежали где придётся. Посередине кухни красовалась лужа жидкости непонятной этиологии, в которую кто-то насыпал гречку, перевернув банку с крупой, стоявшей некогда на полке в ныне открытом настежь шкафчике.
Складывалось стойкое впечатление: либо у самой Антонины Викторовны в связи с возрастом развилось какое-то психическое заболевание, либо действительно, как она и говорила, в её доме поселилась вредная сущность. И это мы пока не прошли в квартиру, а топтались в коридорчике, пытаясь определиться стоит ли нам разуваться или нет. Мало ли, возможно, кроме той лужи на кухне, ещё сюрпризы могут нас поджидать впереди.
– Да вы чего застыли? – всплеснув руками, сказала Антонина Викторовна, – проходите так, здесь грязно – я не успеваю убирать последствия проделок этого барабашки.
Её слова разрешили нашу небольшую проблемку.
– Ничего, что тут ещё Зиночка? Она не помешает? – смущённо спросила Антонина Викторовна, пока мы нерешительно, но всё же по одному, проходили в комнату, где за круглым столом у окна сидела нам уже известная Зинаида Ивановна.
– Не должна, – ответила я, осматриваясь в комнате.
– Подпишите сначала договор, после этого мы начнём работу, – включив деловую женщину, проговорила Ленка, выкладывая из папки листки на круглый стол.
– Ой, да сейчас, – засуетилась Антонина Викторовна, – только очки свои найду, не помню куда их подевала.
– Они у тебя на шее висят, – подсказала подруге Зинаида Ивановна.
– О, точно, – обрадовалась наша клиентка, одевая очки, – ещё ручку поискать надо, давненько я ничего не писала дома.
– У нас есть ручка, не беспокойтесь, – сказала Ленка, доставая из папки синюю шариковую ручку.
– Отлично! Мне меньше хлопот, – проговорила Антонина Викторовна, присаживаясь рядом со своей подругой за круглый стол и поднимая к глазам договор.
Пока клиентка вчитывалась, мы со своих мест осматривали комнату, на мой взгляд здесь не было ничего подозрительного. По крайней мере, я не видела никаких привидений или барабашек, да и не знала вовсе смогу я их видеть или нет, всё-таки мои магические способности на Земле весьма ограничены. Апельсин куда-то самовольно исчез, ещё когда мы только-только зашли в квартиру, по-моему, его присутствие даже сама хозяйка дома не заметила. Ну и ладно, может, ему что-то удастся узнать. Эдик ждал вместе с нами, мы договорились ничего не предпринимать пока не будет подписан договор, даже в такой работе необходимо соблюдать какие-то правила.
Антонина Викторовна внимательно вчитывалась в договор, в этом она молодец, не стоит подписывать бумаги, не прочтя их предварительно. В квартире стояла тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов и периодическим шуршанием где-то в других местах квартиры. Я начинала сомневаться, что тут какая-то сущность всё же обитает, хотя, возможно, она где-то спит, свернувшись в уголочке. Ведь барабашки должны когда-то отдыхать? Или же им не нужен никакой отдых? Как жаль, что ответы на эти вопросы не знает даже интернет. Потихоньку мы привыкали к спокойной атмосфере дома, расслабляясь.
Но куда же без закона подлости? Правильно, никуда. Стоило нам немного потерять бдительность, как в соседней комнате или же на кухне раздался грохот, шипение и фырканье Апельсина, после топот и звук когтей скребущих пол на поворотах. Ну и под занавес, к нам примчался вздыбленный фамильяр с бешенными круглыми глазами. Они, конечно, и так всегда были круглыми, но сейчас казались раза в два больше обычных.
– Подписывайте скорее! – воскликнул Эдик, глядя на Апельсина, – надо скорее начать разбираться.
Слава Богу, фамильяр догадался ничего не произнести человеческим голосом, это могло повергнуть наших бабушек в полнейший шок, что в свою очередь сильно затянуло бы подписание договора.
Антонина Викторовна понятливо кивнула и не дочитав до конца бумаги, подмахнула их.
– Отлично, – произнесла я, теперь идём.
Ленка убрала наш экземпляр договора и ручку обратно в папку, после этого последовала за нами. Точнее мы все крадучись шли за Апельсином, который показывал нам дорогу.
– Останьтесь пока тут, мы сами, – опомнившись, проговорила я бабушкам, вставшим со своих мест и собравшимся идти за нами.
– Мне уже страшно, – проговорила шепотом Ленка.
– Тоже мне боевая ведьма, – со смешком ответил ей Эдик, – какого-то барабашку, что в сотню раз тебя слабее, испугалась.
– Это тебе привычное дело, а я, может, никогда никаких барабашек не видела, – проворчала подруга.
– Тише вы оба! – шикнула я на них, – не время для разговоров.
– Это точно, – поддакнул мне Апельсин.
– Что это за существо? – спросила я фамильяра, – ты его видел?
– Нет, не успел, – ответил мне Апельсин, – оно в меня чем-то швырнуло, но не попало и я убежал к вам, остальное вы знаете.
– Да-а-а-а-а-а, – протянул Эдик, осматриваясь в комнате, – тоже мне помощничек, толку от тебя никакого, неужели нельзя было аккуратно найти это существо? Ты же маленький, везде пролезешь.
– Да откуда я знаю кого искать! – возразил на слова оборотня Апельсин, – я совсем не ожидал, что оно начнёт в меня кидаться чем ни попадя!
– Чем ни попадя – это цветочный горшок, – озвучила я и так всем понятный факт, – цветочек жалко.
– Его пересадить можно, выживет, – отмахнулась Ленка, не разделив мои чувства по поводу разбитого цветочного горшка вместе с геранью, растущей в нём.
– В общем, в этой комнате нашего хулигана уже нет, – констатировал Эдик, – он сбежал.
– Здесь бежать-то некуда, во второй комнате бабушки, да и мы были, он мимо нас не прошёл незамеченным, остается только кухня, – предположила я.
– Не только, – пробурчал Апельсин, – ещё ванна и туалет.
– Точно, – согласилась с ним я, – но начать всё же стоит с кухни.
– Тогда идём, – поторопила нас Ленка, – от наших разговоров дело с мёртвой точки не сдвинется.
– Пойдёшь первым? – предложил Эдик Апельсину с усмешкой.
– Я уже сходил один раз, больше не хочется, – отказался фамильяр.
– Ну ты и трусишка, – хмыкнула Ленка, а мне стало за фамильяра немного стыдно, не думала, что он таким боязливым окажется, он же должен хозяйку защищать и оберегать, а на деле как-то наоборот получается.
– Тогда я пойду, – пожал плечами Эдик и действительно смело и бодро пошёл на кухню.
Мы, естественно, двинулись за ним, его уверенность внушала и нам, ну, по крайней мере мне точно, чувство некоторой защищённости.
– Эй, дружок, – ласково приговаривал Эдик, – выйди покажись, мы очень хотим тебя увидеть…
– Вот ещё! –мы услышали отчётливо ворчливый и одновременно «пыхтящий» голос, а в следующее мгновение перед оборотнем с грохотом упала и раскололась фарфоровая кружка.
Из комнаты синхронно охнули бабушки, а фамильяр метнулся назад, прячась за моими ногами, как за живым щитом.
– А почему же ты так не рад гостям? Давай мы с тобой поговорим, ты нам расскажешь, что же тебя так не устраивает и зачем ты крушишь дом, в котором живешь, – подключилась к Эдику я.
– Идите куда шли! – злобно пыхтело из кухни существо, а мы мялись в коридоре перед открытой дверью, пытаясь решить вопрос мирным путём, – я сюда никого не звал! Убирайтесь пока живы!
В подкрепление словам неведомого существа, рядом с кружкой приземлилось, жалобно звякнув и расколовшись на несколько частей блюдце, похоже кружка и блюдце были из одного комплекта.
– Мы не можем уйти, – ответила я существу, – ты слишком сильно беспокоишь хозяйку дома, она больше не может так жить.
– Пусть тоже убирается отсюда по добру по здорову! – никак не хотел идти на контакт этот барабашка.
– Ты вообще кем будешь? – решил зайти с другой стороны Эдик, – имя-то у тебя есть?
– А тебе какая разница? – чуть заинтересованно, но, однако вопросом на вопрос ответило существо.
– Меня вот, например, зовут Эдик и я оборотень, – представился наш коллега, – а ты кто такой?
– А что и так не понятно? – буркнул барабашка и в этот раз к всеобщему удивлению в нас ничего не прилетело.
– Нет, мы же тебя не видим, откуда нам знать, – продолжил потихоньку включать в разговор существо Эдик.
– И точно, – проворчал барабашка, после чего послышалась какая-то возня, шуршание и пыхтение, спустя минуту он сказал, – заходите.
– Ничего себе, подобрел, – удивлённо пробормотала Ленка, – Эдик, ты молодец.
– А то! – довольно хмыкнул оборотень, проходя на кухню.
– Явились, значится, – как-то злорадно проговорил маленький лохматый человечек, из-под свалявшихся и давненько нечёсаных волос можно было разглядеть только светящиеся красным зловещим светом глаза.
– Да, мы тут. – подтвердил очевидное оборотень.
– Отлично, тогда пли! – после этого в нас полетели кружки, ложки, вилки и по-моему, даже нож просвистел где-то рядом, пока мы извивались, пытаясь увернуться от снарядов и защитить лицо.
– Прекрати это немедленно! – вскричала я, разозлившись.
– Да я тебя сейчас изжарю! Ты не знаешь ещё с кем связался, – не промолчала и Ленка.
– Апельсин, не стой столбом, лови негодника! – скомандовал Эдик, закрывая своей широкой спиной нас с Ленкой.
– Ты у меня сейчас попляшешь! – зашипел фамильяр и в один прыжок сиганул на стол, после чего примерившись примерно пару секунд, вторым прыжком запрыгнул в открытые створки шкафчика, висевшего на стене и откуда, собственно домовой, а это однозначно был именно он, вёл свой прицельный обстрел по нам.
Только вот домового уже и след простыл, Апельсин повалил на пол ещё несколько тарелок, так не вовремя подвернувшихся ему под лапы, развернулся и прыгнул теперь на холодильник. Обстрел временно прекратился, домовому было не до того, он удирал от фамильяра, прыгая и карабкаясь по кухонной мебели и технике.
Мы с открытыми ртами следили за этой великой погоней, даже на время позабыв о полученных в ходе обстрела травмах.
– А ты довольно прыткий, – веселился домовой, подтрунивая над Апельсином, – не ожидал я от такого толстяка завидной прыти.
– Только попадись мне! Я тебя сожру без соуса, – раздражённо отвечал ему фамильяр, продолжая прыгать, прыгать и снова прыгать.
Сколько при этом разбилось посуды, повалилось баночек и рассыпалось пакетиков с приправами мы даже и считать не стали. Уж не знаю, насколько бы это все затянулось, если бы в их увлекательное занятие, похожее на старую добрую игру под названием «догонялки» не вмешался Эдик.
Глава 10. Домовой в ближайшем рассмотрении
Оборотень ловко сделал подсечку домовому, тем самым дав те нужные несколько секунд Апельсину, что постоянно отделяли его от намеченной цели.
– Попался, – довольный собой невнятно проговорил фамильяр, держа этого маленького человечка-домового зубами за шкварник.
– Отпусти! – брыкался и всеми силами старался вырваться из цепкой хватки Апельсина, домовой, – так не честно, тебе помогали! Иначе ты бы никогда меня не смог поймать!
– А кто сказал, что тебя ловить можно только честными методами? – хмыкнула Ленка, – тебя за наши синяки и царапины вообще прибить мало! Так что не выделывайся, пока я тебя не изжарила.
– Апельсинчик, родненький, держи его покрепче, – попросила я, осматривая свои наливающиеся на руках синяки и одну очень болезненную царапину на шее.
– Держу, – пробормотал фамильяр.
– Отлично, – похвалил фамильяра Эдик.
– Давай, рассказывай, зачем в доме проказничаешь? – обратилась я к домовому.
– Вот ещё, ага, разбежался, – фыркнул он и сложил на груди свои крохотные ручки, – с какой такой радости я должен перед вами отчитываться?
– Может потому, что мы сильнее? – предположила Ленка, демонстративно сотворив на своей ладони небольшое пламя, – я уже представляю, как твои волосёнки сгорят в секунду и ты сам превратишься в обгорелую головёшку. Может так и сделать? Сожжём его и дело с концом, а то время тут на него тратим, будто у нас его целая помойка? – задумчиво спросила подруга, переведя глаза на меня.
– Эй, ты! – завизжал домовой, – не смей меня жечь, я же живой!
– Был живой, а станешь мёртвым, – протянула она, – мертвый домовой – хороший домовой, не пакостит, не пугает, продукты не переводит, ах да, ещё и в людей чем попадя не бросается. Прелесть же, правда?
– Ещё какая, – с готовностью поддакнула я Ленке, понимая, что она сейчас просто блефует, как профессиональный карточный шулер.
– Вы совсем сбрендили?! – не на шутку испугался домовой, а Ленка всё дразнила его своим огнем, то ближе поднося ладонь к его лохматой тушке, то, наоборот, великодушно отдаляя, – домовые – это исчезающий вид! Нас нельзя уничтожать!
– Что-то я не припомню домовых в красной книге, – нахмурившись, словно реально пытается вспомнить, сказал оборотень, – а вы, девочки видели?
– Нет, – отрицательно покачала головой Ленка, – зубров видела, леопардов видела, а вот домовых нет.
– Ладно-ладно! – заверещал домовой, испуганно шарахнувшись при очередном приближении Ленкиной руки, – будь по-вашему, расскажу, только чур меня не трогать!
– Это уже будет зависеть от того, что ты нам расскажешь, – сказала я домовому.
– Я всё расскажу! – с готовностью ответил домовой.
– Проверим, – хмыкнула я, – Лен, убери пока, попробуем поговорить с ним.
– Эх, жаль, – с притворным вздохом сказала подруга и огонёк с её ладони исчез точно так же, как и появился, – я так хотела сегодня хоть кого-нибудь зажарить.
– Ничего, возможно у тебя ещё будет шанс это сделать, – подбодрила я её.
– Начнём с простого, как тебя зовут? – спросил домового Эдик.
– Тоша, – неохотно пробубнил этот новоявленный барабашка.
– Тоша, зачем ты это всё вытворяешь? – задала следующий вопрос я.
– Знамо дело зачем, – с вызовом произнёс Тоша, – скучно мне, непонятно разве?
– Да как-то непонятно, – сказала я, – я со скуки ни в кого ничем не швыряюсь.
– А зря, попробуй, это очень даже весело! – предложил домовой.
– Нет уж, спасибо, как-то не хочется заниматься такими гадкими делами, даже если и весело, – наотрез отказалась я
– Ну и зря, – пожал плечами Тоша.
– Ты тему-то не переводи, – проговорил Эдик, – с чего тебе вдруг скучно стало? Раньше же как-то не скучал.
– Раньше у меня друг был – кот, он приходил с улицы и всё-всё мне рассказывал, а я слушал, – с умилением сказал Тоша, – ещё мы с ним играли, а потом он вдруг исчез! Я его звал, ждал, но всё бесполезно! Я знаю, эта хозяйка его выгнала, просто избавилась от моего друга! Поэтому я решил ей мстить, как могу!
– Вот оно что, – протянула Ленка.
– Твой друг не просто ушёл, – проговорила я, – он умер, поэтому не отзывается, Антонина Викторовна ничего плохого ему не делала, она, как и ты, очень сильно любила этого кота.
– Не может быть! – воскликнул домовой и глаза его буквально полыхнули, – он со мной прожил всего четырнадцать лет, это очень мало! Вы меня хотите обмануть!
– У котов очень короткий век, – сочувственно проговорила я, – они уходят раньше, чем хозяева.
– Он бы со мной попрощался пред смертью, он не мог просто так взять и умереть! – отказывался верить в происходящее Тоша.
– Антонина Викторовна! – окликнула я нашу клиентку.
– У вас там всё хорошо? – отозвалась она.
– Да, нормально, – ответила я ей, – расскажите, пожалуйста, как умер Ваш кот, это нам сейчас очень нужно знать, уж простите, что приходится вам об этом напоминать.
– Дымок мой заболел, я его отвезла в ветеринарную клинику, его там оставили на несколько дней, пытались помочь, лекарства давали, капельницы ставили, но всё было бесполезно, он угасал прямо на глазах, ночью четвёртого дня его не стало. Он умер там же в больнице.
– А чем он болел, что сказали ветеринары, какой диагноз? – спросила Ленка.
– Сказали, что он отравился, похоже что-то отравленное съел на улице. Врачи сказали, что всё больше и больше подобных случаев происходит. Плохие люди специально разбрасывают на улицах и дворах отравленный корм, они ненавидят животных и хотят, чтобы все умерли, – под конец со всхлипываниями закончила свой рассказ Антонина Викторовна.
– Всё слышал? – обратился Эдик к домовому.
Но тот не подавал никаких признаков жизни, он повис в зубах Апельсина, как полотенце на крючке и больше не вырывался, не сопротивлялся, да и вообще не шевелился.
– Отпусти его, – попросила я Апельсина, – он в трауре.
Фамильяр осторожно наклонил голову вниз, чтобы Тоша коснулся столешницы ногами и разжал зубы. Домовой тут же плюхнулся на пятую точку да так и остался сидеть сгорбившись, словно столетний старик.
– И что с ним теперь делать? – вздохнула я, глядя на Тошу, – я не умею утешать домовых, в таком положении и человека-то не знаешь, как поддержать, а тут и не человек вовсе.
– Я знаю, что делать! – вдруг воскликнул Эдик, подождите меня здесь! – после этого он быстро вышел с кухни и вскоре вообще покинул квартиру.
– Куда это он? – спросил Апельсин, глазами вместе с нами проследив за действиями Эдика.
– Без понятия, – ответила я, пожав плечами, – когда вернётся, тогда всё объяснит.
– А с этим что делать будем? – кивнула на домового Ленка.
– Пока не будем трогать, ему нужно время прийти в себя, мы его слишком ошарашили, после того как кота дома не стало он жил одной лишь местью, считая, что Антонина Викторовна всему виной. А сейчас мы пришли и лишили его и этого смысла к существованию. Представьте как ему скучно и одиноко жить одному, его ведь кроме кота никто и не видел, – проговорила я.
– Тогда что нам делать? – поинтересовался Апельсин, – так-то есть хочется, а то во рту вкус немытого домового так и стоит, тьфу, противно!
– Давайте приберёмся тут хоть немного, а то Антонина Викторовна в обморок упадёт от вида своей кухни, – предложила я.
– Опять работать…, – протянул фамильяр, – я устал и у меня уже челюсти свело!
– Как раз разомнёшься, – хмыкнула Ленка, уже взявшись за работу – она достала из-под раковины мусорное ведро и принялась собирать осколки хозяйского фарфора с пола.
Я присоединилась к подруге, заприметив рядом с мусорным ведром веник и совок.
– А мне-то что делать? – спросил Апельсин, не найдя себе занятие.
– Присматривай за домовым, вдруг очнётся, – предложила я, так как и сама не знала, что можно делать лапами, а не руками.
Уборка заняла примерно полчаса, кухня у нашей клиентки оказалась совсем небольшая, да и основную часть посуды этот мелкий пакостник за полгода уже уничтожил, облегчив шкафчики. Если бы мог, он наверняка и столовые приборы тоже поломал, но они изготовлены не много ни мало, а из нержавеющей стали, поэтому и смогли выжить. После уборки мы отыскали уцелевшие кружки и налили себе чаю, предварительно спросив разрешения у хозяйки.
– Ты уверена, что нормально так вот пить чай без хозяев на чужой кухне? – спросила Ленка, – я как-то себя неуютно чувствую.
– Мне сильно пить хочется, – сказала я Ленке, – я переволновалась, думаю, что ничего страшного не случится от этого.
– А он вообще живой? – задал вопрос Апельсин, который честно нёс свою вахту присматривая за Тошей, продолжающим молчать и не шевелиться.
– Вроде живой, раз сидит и не падает, – предположила Ленка шумно отхлёбывая горячий чай.
– Эй, Тоша, давай поговорим, а? – предложила я домовому.
– Зачем? – замогильным голосом отозвался он, но то, что отозвался, можно было считать прогрессом.
Ответить я не успела, в дверь позвонили и, Антонина Викторовна, шаркая своими мягкими тапочками по полу, пошла открывать.
– Это я! – радостно воскликнул Эдик, – всё тут нормально?
– Всё тихо, – ответила бабушка, – уж не знаю, что происходит, но пока тихо.
– Радуйся, Тонечка, – сказала из комнаты Зинаида Ивановна, – давненько в твоём доме не царила тишина, даже как-то непривычно.
– Потерпите немного, уже поздно, но мы почти закончили, – проговорил оборотень бабушкам и шурша белым пакетом, что нёс в руках, отправился к нам.
– Хорошо, милый, не торопитесь, – в ответ проговорила ему Антонина Викторовна, возвращаясь обратно в комнату.
– Так, где ты был? – набросился на Эдика с расспросами Апельсин.
– Всё ещё не пришёл в себя? – поинтересовался оборотень, глядя на домового и игнорируя фамильяра.
– К сожалению, да, – с печальным вздохом ответила я оборотню.
– А если вот так, – с этими словами Эдик вытащил из-за пазухи своего пиджака крохотного, легко помещающегося целиком на его ладони, белого котёнка. Тот сонно поднял голову, открыл голубые глазки и жалобно запищал, потеряв такое тёплое и надёжное укрытие.
– Что это? – подскочил резко на ноги домовой с любопытством уставившись на шерстяной комочек в ладони Эдика.
– Твой новый друг, ему необходима забота и внимание, – со смешком ответила я, поняв задумку оборотня.
– Он и правда для меня? – показал своим маленьким пальчиком домовой, указав на продолжающего пищать котёнка.
– Конечно, он твой, и ты за него отвечаешь, а Антонина Викторовна будет тебе помогать о нём заботиться, ведь ты из дома не выходишь, а ему нужно молоко.
– Какой хорошенький, – умильно улыбаясь проговорила Ленка, протягивая к нему руки.
– А ну не трогать! – скомандовал Тоша.
– Это ещё почему, – сразу взъерошилась ведьмочка.
– Ты руки мыла? А то заразишь чем-нибудь! – пояснил свои слова домовой.
– Мыла уже не один раз! – обижено ответила Ленка.
– Тогда ладно, можешь потрогать, – благодушно разрешил Тоша.
– И ещё, если будешь опять проказничать и обижать Антонину Викторовну, я приду и заберу котёнка, понял? – пригрозила я домовому.
– Мне теперь это не интересно, – не сводя блестящих и снова оживших глаз с питомца, произнёс домовой, – у меня друг есть, такой хорошенький.
– Вот и славно, – хмыкнул Эдик, поставив котёнка на столешницу рядом с Тошей, – смотри чтобы не упал, а мы пока достанем из пакета всё необходимое.
