Анастасия Хомина
Аттракцион мусорного ведра

Глава 6

Утро началось со звенящей тишины. Поразившись, куда делись мои домашние и гости, я спокойно выпила кофе и покормила Мауса остатками пирога. Довольный кот умял все в считанные минуты. Еле переставляя лапы, он попросился на улицу и распластался на траве, греясь в лучах солнца.

От нечего делать я перестирала все грязные вещи, которые обнаружила в корзине, и принялась готовить холодник. Закончив с домашними делами, я уютно устроилась на террасе с новой книгой и тарелкой фруктов. На одиннадцатой странице у меня зазвонил мобильный телефон, и я с жалостью оторвалась от чтения.

– Да, – недовольно отозвалась я на незнакомый номер.

– Сашка, привет. Это Ада, – заверещала трубка.

– Привет, – нахмурилась я, соображая, откуда мне знакомо это имя.

– Уже забыла? – весело воскликнула собеседница. – Почтальон твоего письма, – хихикнув, пояснила она.

Я чертыхнулась и соврала:

– Конечно, узнала.

– Отлично. Как продвигаются твои поиски? – поинтересовалась она.

– Никак, – вздохнула я. – Женщина, которая может пролить свет на эту историю, сейчас в санатории далеко отсюда. А Светлана, – замялась я на секунду, – погибла.

– Как? – ахнула Аделаида.

– Ее сбила машина, – коротко ответила я.

– Какая жалость, – искренне расстроилась женщина. – Послушай, мне тут звонила Нинка и сказала, что нашла ежедневник твоей Светланы. Она подумала, что ты сможешь его ей передать.

– Передать его уже некому, а вот заглянуть в него я бы хотела, – поделилась я.

– Он у меня, – обрадовала меня Ада. – Когда сможешь приехать?

– Скоро буду! – крикнула я в трубку и бросилась собираться.

Сборы заняли от силы минут десять. Я влезла в джинсы и шелковую бежевую маечку на бретельках. Придирчиво оглядела себя в зеркало: молодая женщина среднего телосложения с прямыми темными волосами и яркими зелеными глазами. Волосы слегка спутались, и я провела по ним рукой, приводя в порядок. Обычная внешность, каких миллионы. Вот Ксюша у меня настоящая красавица: худенькая, высокая, с кудрявой копной темных волос и огромными бездонными карими глазами. Дети – наши копии. Я обула босоножки и бросилась в сторону автобусной остановки.

Аделаида встречала меня как родную. На столе уже красовался ягодный пирог. От его потрясающего запаха у меня потекли слюнки, поэтому я искренне обрадовалась, когда Ада строго сказала:

– Сперва выпьем кофе, а потом уже поговорим.

Я радостно закивала, словно китайский болванчик.

Пирог был на песочном тесте, которое таяло во рту, наполняя его вкусом черники. Я с наслаждением съела два куска, запивая кофе с молоком. За едой мы болтали о всякой ерунде: погоде, последних новостях в Александровке и планах на лето.

Когда с едой было покончено, Аделаида заварила еще по порции кофе и велела:

– А теперь выкладывай, что узнала. Мне жуть как любопытно.

Глаза женщины горели азартом. Я рассказала ей о своей встрече с сестрой Светланы, вспоминая все подробности нашего разговора.

– Действительно странная женщина, – скривилась Ада.

– Не то чтобы странная, – задумалась я, – скорей уж злопамятная.

– Ее тоже можно понять, – вздохнула женщина. – Тяжело видеть, как любимая мама не обращает на тебя внимания, отдавая себя полностью другому ребенку.

– Помню, была у меня на курсе девочка из многодетной семьи. Она участвовала в творческой самодеятельности вуза. Так ее мама не пропустила ни одного ее выступления. Лена рассказывала, что ее мать всегда успевала быть на всех важных событиях своих детей, а их у нее семеро. Ленка всегда говорила, что в будущем тоже хочет много детей.

– Вот видишь, – улыбнулась Аделаида. – Многое идет из семьи. Что посеешь, то и пожнешь.

– Ты права, – вздохнула я.

– Но в одном ты тоже права, – нахмурилась женщина. – Тебе остается либо забыть об этих письмах и жить, как раньше, или же найти в окружении Светы того, кто в курсе этой истории.

– Я думала о том, чтобы оставить все как есть, но что-то меня останавливает. Я не такой человек, чтобы бросать все на полпути. Если не смогу найти нужного человека, то хотя бы буду знать, что сделала все возможное, – призналась я, теребя кухонную салфетку.

– Понимаю, – сочувственно отозвалась моя собеседница и вышла из помещения.

Вернулась Аделаида с ежедневником в руках и протянула его мне. Я схватила вожделенный блокнот и перелистнула страницы. В основном они были заполнены списками дел, но в конце около десяти страниц были исписаны телефонными номерами. Я довольно прищурилась, словно кот, объевшийся сметаны.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я Аделаиду.

– Я знала, что он тебе пригодится, – подмигнула она. – И не забудь, ты обещала в случае чего обращаться за помощью.

Мы еще посидели на кухне, болтая обо всем на свете. Странная все-таки штука жизнь. Мы могли никогда не встретиться с Адой, но загадочный случай свел нас вместе, и я обрела хорошую приятельницу. Аделаида – невероятно добрая женщина, которая старается в любой ситуации найти что-то хорошее. Если в прошлый раз мы расставались хорошими знакомыми, то теперь я могу смело утверждать, что мы и дальше будем поддерживать общение, несмотря на разницу в возрасте.

Узнав у Ады рецепт пирога, я попрощалась с ней и побежала на рынок за черникой. Порадую домашних вкусной выпечкой. На рынке я приобрела все необходимые ингредиенты. Тяжелые пакеты оттягивали руки, но даже это не смогло испортить мне настроение.

Дома я сразу же принялась за готовку. Сделав все строго по рецепту, я отправила пирог в духовку, а сама принялась тщательно изучать ежедневник.

Светлана оказалась скрупулезным человеком. Все свои дела на день она методично записывала на страницы планера. Рядом с выполненным делом стояла размашистая галочка, и лишь на последней заполненной странице два дела не были ничем помечены. «Отослать письмо и позвонить Диме – то, что так и не успела сделать Светлана», – мрачно мелькнуло у меня в голове.

Интересно, о каком письме идет речь? Возможно, она хотела еще что-то прислать мне, или это никак не связано? Запись «позвонить Диме» натолкнула меня на мысль о том, что это именно тот человек, который мне нужен. Конечно, есть вероятность, что это совершенно другой Дима, но я бы хотела верить в лучшее. Только непонятно одно: если они поддерживали связь, то почему перестали жить вместе? В квартире не было следов мужского пребывания. Когда я мыла руки, обратила внимание, что в стаканчике на умывальнике стояла одна зубная щетка и на полке были только женские средства для ухода за собой. Если Света так сильно любила Диму, по словам ее сестры, то почему они не жили вместе? Куда делся мужчина, и где мне его найти?

Я принялась тщательно просматривать телефонные номера в конце ежедневника, ища знакомое мужское имя. Там были контакты врачей, парикмахера, ногтевого мастера, косметолога и других людей из сферы услуг, и только напротив четырех номеров стояли имена без других обозначений. Ни одного номера с пометкой «Дмитрий». Что ж, будем довольствоваться тем, что есть.

Я набрала первый номер и услышала в ответ мелодичный женский голос:

– Слушаю вас.

– Здравствуйте. Кем вам приходится Марчук Светлана Игоревна? – взяла я быка за рога.

– Марчук Светлана, – пробормотала себе под нос собеседница. – Марчук. Марчук… Вспомнила! – обрадовалась женщина. – Светлана приводила ко мне свою собаку на случку.

Я оторопело заморгала. Вот что угодно ожидала услышать, кроме этого.

– И вы ничего о ней не знаете? – спросила я с надеждой.

– Нет, мы встречались всего дважды. В первый раз утром, когда она привела ко мне Джесси, и второй раз вечером, когда забирала ее. Мой Арнольд справился с первого раза, – гордо сказала она.

Я возвела глаза к потолку: ох уж эти любимцы домашних животных. Хотя и я ничем не лучше: никогда не могу отказать Маусу.

– Спасибо, – вежливо отозвалась я, в душе расстроенная своей неудачей.

– Не за что, – весело ответила собеседница и бросила трубку.

По второму номеру мне ответил мужчина и сказал, что знать не знает никакую Светлану. Уже ни на что не надеясь, я набрала следующий номер. Трубку подняла женщина.

– Здравствуйте. Вы знаете Марчук Светлану Игоревну? – мрачно осведомилась я.

– Светочку? – удивилась собеседница. – Конечно. А вы кто?

Я подпрыгнула на стуле. Совершенно не ожидая положительного ответа, я забыла придумать легенду и начала озираться по сторонам. Взгляд наткнулся на брошенную Тимкой книгу о приключениях мальчика-волшебника. План созрел моментально.

– Я родственница Светы. Приехала с севера. Светлана просила привезти ей книгу, но на мои звонки она не отвечает. Она оставила ваш контакт, если я не смогу с ней связаться. Можно, я привезу посылку вам, а вы при встрече ее передадите?

– Конечно, – легко согласилась женщина.

– Давайте встретимся через пару часов? – предложила я.

– Сегодня не получится, – забеспокоилась женщина и пояснила: – Я на работе допоздна.

– Тогда завтра? – спросила я у нее с надеждой.

– Хорошо. Приезжайте к десяти, – согласилась она и, назвав адрес, отсоединилась.

Радостно захлопав в ладоши, я выключила духовку и набрала последний номер. Отозвалась тоже женщина.

– Да, я знаю Светочку. А вы кто ей? – настороженно поинтересовалась она.

Я выдала все ту же легенду о родственнице и спросила:

– Мы можем встретиться завтра?

– К сожалению, я вернусь только завтра ночью из рабочей командировки. Если хотите, можете подъехать послезавтра утром, – предложила женщина.

– Конечно, – с готовностью согласилась я.

Договорившись встретиться в кафе, она бросила трубку. С ней надо будет вести себя осторожнее, уж очень она подозрительно отнеслась к моему звонку. Но ничего, мне главное – узнать что-нибудь о жизни Светланы и попробовать добыть сведения о Дмитрии. Не думаю, что будет подозрительно, если я поинтересуюсь жизнью своей родственницы.

Осталось как следует подготовиться к встречам: не могу же я явиться с пустыми руками, раз сказала, что привезла Светлане книгу. Я зашла в кабинет и оторопела от устроенного Максом беспорядка. Сюда я не заходила, с тех пор как у нас поселились гости, и теперь с ужасом обозревала, во что Максим превратил кабинет. На рабочем столе вперемешку лежали бумаги, обертки от шоколада и стояло шесть кружек с недопитым кофе. На полу валялись штаны, рубашки и носки. Взяв на заметку устроить Максиму выволочку по поводу беспорядка, я выбрала два русско-немецких словаря и покинула берлогу друга. Таких словарей у меня несметное количество, так что с меня не убудет.

Я поднялась в комнату детей, и у меня задергался глаз. Здесь царил хаос еще хуже, чем в кабинете. Завтра же заставлю всех сделать уборку. Я открыла ящик комода и принялась рыться в вещах Юльки.

Девочка – страстная любительница рукоделия, и я надеялась найти у нее что-нибудь, во что можно завернуть книги. На глаза мне попалась крафтовая бумага. Обрадовавшись находке, я схватила рулон и принялась заворачивать словари. Когда «посылки» были готовы, до моих ушей донесся шум из коридора. Вернулись дети.

Оставив книги в своей спальне, я бросилась на звуки и приросла ногами к полу. На меня смотрели три существа, с ног до головы облепленные грязью. Я нервно икнула. Где они только ее нашли? Дождей не было уже давно, и не предвидится.

– Сашка, мы вернулись! – жизнерадостно заверещала Юлька.

– Это было так здорово! – воскликнул Тимка, желая поделиться своими приключениями, и направился в мою сторону, но я заорала как оглашенная:

– Стоять! Куда в таком виде? А ну сняли с себя все до трусов (надеюсь, хоть они у вас чистые), и быстро мыться! – рявкнула я.

Мой приказ относился только к детям, несмотря на то, что Перпетуя Арнольдовна выглядела точно так же, как и они.

– Есть, наш капитан, – шутливо приложила руку к виску старушка, и мне в который раз захотелось высказать ей все, что я думаю о ее развлечениях.

Не успела я открыть рот в гневной тираде, как женщина вместе с детьми шустро сбросила с себя одеяние и предстала передо мной в кружевном белье, на которое я даже смотреть стеснялась, не то чтобы такое на себя надеть. Не дожидаясь моей реакции, все трое шустро продефилировали в ванную. Оттуда сразу же донеслись звук льющейся воды и веселый визг детей.

Подавив приступ агрессии, я сгребла грязную одежду в кучу и засунула ее в стиральную машину.

– Как вкусно! – достиг моих ушей вопль из кухни.

Судя по всему, дети добрались до пирога и поглощали его в ускоренном темпе.

– Чай хоть заварите, – заботливо упрекнула я их, заходя на кухню.

– И так сойдет, – отмахнулась Перпетуя Арнольдовна, держа в каждой руке по куску черничной выпечки.

– Где вы так испачкались? – спросила я, поскольку меня терзало любопытство.

– На полосе препятствий, – ответил Тимка с набитым ртом и закашлялся.

Я постучала ему по спине и достала из холодильника яблочный сок. Налила три стакана и поставила перед оголодавшей компанией.

– Что за полоса препятствий? – недоуменно посмотрела я на них.

– Трасса в три километра, на которой расположены различные препятствия для затруднительного прохождения, – пояснила Перпетуя Арнольдовна. – А чтобы жизнь медом не казалась, все это завалено грязью по колено, – довольно добавила она, отправляя в рот очередной кусок пирога.

– Как вы туда попали? – оторопела я.

– А, – махнула она рукой, – один знакомый посоветовал для легкого отдыха.

– Вы что, тоже участвовали? – запоздало поразилась я.

– Конечно, – не моргнув глазом, кивнула старушка.

– Наша команда заняла третье место, – гордо вскинула голову Юлька. – Из двадцати пяти, – поспешно добавила девочка.

Я с изумлением уставилась на них. Вот уж не предполагала, что у нас есть такие развлечения. А уж допустить, что в таком будет участвовать Перпетуя Арнольдовна…

– Что ты так на меня смотришь? Я дама в самом соку, – растянула она губы в гордой улыбке.

Мне оставалось только моргать и удивляться ее энергии.

– Заодно и детей вымотала. Ты же сама против того, чтобы мы громили дом, – подмигнула она мне. – А так мы устали и пойдем сейчас тихо и мирно смотреть боевик. Правда, мелюзга?

– Какой боевик? – возмутилась я.

Сейчас Юлька ей ответит за «мелюзгу»: запоздало ухмыльнулась я. Но девочка не оправдала моих ожиданий и радостно воскликнула:

– А то! Саша, а еще пирог есть?

Я уставилась на пустой противень. По моим расчетам, этот пирог был на шесть человек, но эти трое умудрились слопать все в считанные минуты и не наесться. Я отрицательно помотала головой.

– Ну и ладно, – беспечно отмахнулась девочка.

– Я утром приготовила холодник, – вспомнила я. – Будете?

– Нет, лучше чипсами закусим, – возразила Перпетуя Арнольдовна.

Я не знала, радоваться мне или беспокоиться. И что мне делать с этой компанией? Подобрав последние крошки пирога, троица радостно унеслась в зал, споря на ходу, что именно они будут смотреть, а я осталась наедине с грязной посудой.

Глава 7

Ровно в десять утра с книгой в руках я стояла у дверей нужной квартиры. На звонок отозвалась растрепанная хозяйка и сонно удивилась:

– Вы к кому?

Я на секунду замешкалась. Может, я ошиблась адресом?

– Мне нужна подруга Марчук Светланы, – ответила я неуверенно.

Женщина закатила глаза и стукнула себя ладонью по лбу:

– Совершенно забыла, что вы должны прийти. Проходите, пожалуйста, – посторонилась она. – Меня зовут Алина.

– Меня Саша, – кивнула я в ответ.

– Проходите на кухню.

Я оказалась в помещении, которое напоминало клетку для канарейки. Интересно, здесь хотя бы пять квадратных метров будет? О чем думали планировщики, когда создавали план квартир?

На кухне помещались лишь холодильник, плита, раковина и небольшой обеденный стол с двумя табуретками. На одной из них расположился огромный пушистый перс бежевого окраса. Несмотря на небольшое пространство, Алина сделала все возможное, чтобы здесь стало уютно. Сиреневые занавески обрамляли чисто вымытое окно, на подоконнике пристроились цветы в горшочках в тон занавесок. Стол был покрыт кружевной скатертью. На нем стояла хрустальная вазочка с печеньем. Я покосилась на спящего кота: вот ведь выдержка. Маус наверняка бы уже проглотил содержимое вазочки, не оставив хозяевам ни крошки.

– Подождите немного, я приведу себя в порядок, – смущенно попросила Алина.

– Конечно, – я сграбастала перса и запустила пальцы в его мягкую шерстку.

Хозяйка появилась спустя минут двадцать.

– Извините. Вчера выдался тяжелый день. Домой вернулась после полуночи и напрочь забыла о вашей просьбе.

– Бывает, – понимающе кивнула я.

– Чай или кофе? – радушно предложила Алина.

– Кофе.

– И я кофейку выпью, чтобы проснуться, – улыбнулась она.

К напитку женщина поставила на стол вазочку с шоколадными конфетами. Кот встрепенулся.

– К печенью он равнодушен, – кивнула Алина в его сторону, – а вот шоколадные конфеты может килограммами есть. Мне однажды подруга привезла из-за границы огромную коробку, и, пока мы красили ей волосы, Боня съел все шоколадки. Я иногда его угощаю, но вчера спешила на работу и забыла убрать лакомство, а Боня оставил мне только обертки. Поэтому, мой дорогой, тебе сегодня ничего не светит, – улыбнулась женщина и строго стрельнула глазами в сторону перса.

Кот отчетливо фыркнул и, спрыгнув с моих рук, удалился из кухни.

– Вы это видели? – рассмеялась хозяйка Бони.

– Животные все понимают, – улыбнулась я.

– Верно, – кивнула она.

Я положила перед ней упакованную в бумагу книгу.

– Вот. Передайте, пожалуйста, Светлане. Мне скоро уезжать, а я никак не могу с ней связаться, – огорченно пробормотала я.

– Да, это в духе Светки, – махнула она рукой. – Может месяц не выходить на связь, а потом как ни в чем не бывало позвонить с какой-нибудь просьбой.

– Почему же вы дружите с ней? – удивилась я.

– Сама не знаю, – пожала плечами Алина. – Мы познакомились в вузе. Учились в одной группе. Я тогда была очень замкнутая заучка. Знаете, как мы подружились?

Я отрицательно помотала головой.

– Рассказать? – улыбнулась женщина.

– Конечно, – улыбнулась я ей в ответ.

Однажды на первом курсе после сдачи экзамена девушка возвращалась домой. Стоило ей свернуть за угол института, как на нее налетели четыре разгневанные девицы из ее группы.

– Зазналась? – оскалилась одна из них, толкая девушку в плечо. – Сложно было помочь нам на экзамене?

Не ожидавшая нападения, Алина плюхнулась на пятую точку и оторопело уставилась на обидчицу. Девицы лишь заржали. Одна из них схватила Алину за волосы и начала поднимать на ноги. У девушки от боли на глаза навернулись слезы, и она разрыдалась. В этот момент в лицо обидчицы, все еще державшей волосы Алины, прилетела сумка. Когда кожаная вещица плашмя упала на землю, Алина сквозь слезы увидела, что у девицы разбит нос, и кровь тонкой струйкой стекает по губам и подбородку.

– Нечестно вчетвером на одну, – воззрилась на девушек Светлана, уперев руки в бока.

Она медленно подошла к ним, подняла сумку и, размахнувшись, рявкнула:

– Ну? Кто следующий?

Девицы подхватили рыдающую подругу, у которой уже вся белая блузка была в кровавых разводах, и кинулись наутек.

Светлана подошла к Алине и, помогая подняться, спросила:

– Ты как?

Ошарашенная девушка пискнула:

– Нормально.

– Обращайся, – подмигнула ей Света и направилась в сторону метро…

– Так началась наша дружба, – усмехнулась Алина. – Я иногда думаю, что Светлана дружит со мной больше из корысти, чем по велению сердца.

– А в чем заключается корысть? – с любопытством спросила я.

– В институте я помогала ей с учебой. Света не очень хотела корпеть над учебниками и часто пользовалась мной как шпаргалкой, – вздохнула женщина.

– А сейчас? – поинтересовалась я, хрустя печеньем.

– Сейчас? – задумалась Алина. – Когда мы окончили институт, я помогла Алине получить работу в частной компании, а потом мы в основном созванивались, когда ей что-нибудь было нужно. Когда же я звонила просто поболтать, у нее никогда не было времени.

– Может, оно действительно так и было, – пожала я плечами. – Все-таки у нее имелся так называемый гражданский муж.

– Кто? – округлила глаза собеседница.

– Дима, – уточнила я, пристально наблюдая за реакцией собеседницы.

– Ах, этот, – махнула она рукой и рассмеялась. – Какой он ей муж?

– Ну, любовник, если вам это слово больше нравится, – скривилась я.

– Да я не об этом, – улыбнулась Алина. – Вы ведь сами прекрасно знаете, что Дима из тюрем не вылезал.

– Как? – ахнула я.

– Вы совсем ничего не знаете о ее жизни? – нахмурилась Алина.

– Мы виделись всего ничего. Я редко приезжаю в Москву, – слукавила я.

– Может, оно и хорошо. Тяжело видеть, как близкий человек мучается, а Света любит его без памяти, – сочувственно вздохнула женщина.

– Можете рассказать подробнее? Все-таки она мне не чужой человек, – тихо попросила я.

– Если честно, до недавнего времени я и сама, как оказалось, мало что знала о своей подруге, – пробормотала она.

Алина повертела в руках пустую кружку и вздохнула.

– Что уж там, слушайте. Только это не очень радостная история. Я сама долго ничего не знала об их отношениях, пока Света не напилась от безысходности и не рассказала мне все, заливаясь слезами. После того раза она больше никогда не заводила со мной о нем разговор, а я не лезла к ней в душу.

Я понятливо закивала и с готовностью навострила уши.

…Алина уже собиралась ложиться спать, когда ей позвонила рыдающая Светлана. Женщина не смогла понять ни слова из сбивчивого рассказа плачущей подруги. Поэтому, недолго думая, вызвала такси и принялась поспешно стягивать с себя пижаму.

Дверь ей открыло существо, никак не похожее на ее подругу. Лицо Светы, всегда тщательно ухоженное, было покрыто разводами дорогой туши и помады. Сама женщина, отчаянно рыдая, глотала вино прямо из горла бутылки. Алина никогда не видела подругу в таком состоянии. Что бы ни случилось, женщина всегда держала лицо, и, казалось, ее нельзя было ничем пронять. Сегодня же Светлана, еле стоя на ногах, пропустила подругу в квартиру и, закрыв лицо руками, в очередной раз разрыдалась. Алина, обеспокоенная состоянием Светланы, кинулась на кухню заваривать крепкий кофе. Усадив подругу за стол, она впихнула ей в руки кружку.

– Засунь ее себе знаешь куда? – рявкнула Света и кинулась к холодильнику.

Оттуда появилась еще одна бутылка красного вина. Дрожащей рукой женщина откупорила бутылку и плеснула в чистую кружку.

– Держи.

– Я не хочу, – Алина запротестовала, потому что редко прикасалась к спиртному.

– Держи, я сказала! – гаркнула подруга приказным тоном.

Алина от неожиданности замерла. Света никогда с ней так не разговаривала, и женщина попросту опешила от такого наезда, не зная, как реагировать.

Светлана посмотрела на подругу и, скривившись в презрительной усмешке, холодно выдала:

– Тогда вали отсюда!

Алина посмотрела в лицо обезумевшей подруги и, взяв кружку, сделала небольшой глоток.

– До дна пей, – приказала Света.

Усилием воли женщина проглотила чуть кисловатую жидкость. Света сразу же плеснула ей новую порцию, а сама вновь отпила с горла бутылки.

– За что пьем? – поинтересовалась Алина.

– За кобелей, – шмыгнула носом женщина.

Алина, помявшись, спросила:

– Что случилось?

– С одним уродом разошлись, – промямлила Света.

– У тебя разве был мужчина? – искренне удивилась Алина.

– Да, – мрачно ответила ей подруга.

– Давно? – никак не могла уняться Алина от того, что Света скрыла от нее такое.

Видимо, алкоголь сильно повлиял на мировосприятие Светланы, потому что она неожиданно начала вываливать подруге все, что было у нее на душе.

В шестнадцать лет Светлана влюбилась в парня. Он казался ей самым замечательным и прекрасным. Девушку не смущало, что ее кавалер старше и что хотел от нее не прогулок под луной, а гораздо большего. Не видя в этом ничего дурного, Света была готова выполнять любые желания своего избранника.

Какие обычно парни привлекают молоденьких девушек? Либо невероятно романтичные, либо отпетые хулиганы, которые решают любые вопросы с помощью грубой силы.

Дмитрий относился ко второму типу. Светлане такие нравились. Однажды девушка увидела, как Дима дрался. Он с легкостью устоял в драке против компании парней, и она влюбилась. Когда Дима, наконец, обратил на нее внимание, Света готова была ради него на все.

Девушка сама не заметила, как спустя совсем немного времени они стали жить вместе. Мать девушки настояла, чтобы пара жила с ней, Светлане было без разницы, лишь бы рядом был предмет ее воздыхания, Дмитрия такое положение дел тоже полностью устраивало. Женщина души не чаяла в дочери и старалась ради ее благополучия.

Из-за любви Светлана не замечала ничего вокруг. Если бы Дима сказал своей благоверной спрыгнуть с крыши многоэтажки, она, не раздумывая, кинулась бы это исполнять. Поэтому, когда позвонили из полиции и сказали, что Дмитрий задержан, Света чуть не умерла на месте. Она ни на секунду не поверила, что Дима виновен.

Но парня осудили на два года. Прорыдав неделю, Света принялась носить ему передачи и чуть не завалила вступительные экзамены. С горем пополам она все же сдала тестирование и поступила в вуз на экономическую специальность. Помогла мать, подняв старые связи мужа.

Учеба Светлану мало волновала, все ее мысли были заняты письмами на зону. Дмитрий писал ей каждый день, и Света по сто раз перечитывала полученные листочки бумаги, в которых парень уверял ее в своей невиновности, клялся в любви и просил прислать продукты и как можно больше сигарет.

Светлана дождалась Диму из тюрьмы, и пара вновь стала жить вместе. Девушка давно стала считать его своим мужем. Дмитрий, как он утверждал, устроился на работу, и Света не могла нарадоваться своему счастью. Он стал хорошо зарабатывать. Не забывал радовать цветами и мелочами любимую девушку и ее маму. Но счастье вновь закончилось быстро. Дмитрия опять задержали, и он получил еще больший срок, чем в первый раз.

Здесь бы наивной девушке одуматься. Он никогда не распространялся насчет того, где работает, а влюбленной девушке не приходило в голову устраивать любимому мужчине допрос. Она была счастлива только от одного его присутствия. Несмотря на все доказательства, Света свято верила в его невиновность. Подставили, оболгали, ошиблись. Девушка верила Диме. Она вновь принялась носить передачи и коротать вечера со стопкой романтичных писем.

Со временем Светлана осознала, что ее благоверный не такой белый и пушистый, каким хотел казаться, но ничего не могла с собой поделать. Она любила только его и не желала видеть рядом никого другого.

Когда Диму отпустили на волю, он поклялся, что больше не вернется к прошлой жизни. Света поверила ему, но еще полгода вздрагивала от любого телефонного звонка, если любимого не было дома. И ее опасения оказались не напрасны. Дмитрий опять попал под следствие и получил десять лет строгого режима.

Прорыдав неделю, Светлана решила вычеркнуть его из своей жизни. Она приказала матери выбрасывать все письма, которые придут от Дмитрия. Несколько месяцев девушка жила обычной жизнью. Она только устроилась на работу и окунулась в нее с головой, стараясь пресекать любые воспоминания о Диме.

Однажды в поисках блузки она заглянула в шкаф матери и обнаружила там стопку нераспечатанных писем от Димы. Рука потянулась к конвертам, и Света сама не заметила, как уже рыдала над листами исписанной бумаги. Она вспомнила все, что между ними было, и простила Дмитрию все ошибки.

Светлана написала ответное письмо, в котором просила прощения за то, что посмела отвернуться от любимого. Конечно, он ее простил, и Света вновь стала частой гостьей в тюрьме.

Десять лет тянулись неимоверно долго. Светлана задерживалась на работе, чтобы не оставаться наедине с собой и ждала возвращения «мужа». На мужчин, которые часто приглядывались к хорошенькой девушке, Света не обращала никакого внимания. Все попытки противоположного пола пригласить ее на свидание она пресекала на корню, все больше окунаясь в работу. Начальство отметило исполнительную и трудолюбивую работницу, и карьера Светы пошла вверх.

Когда Дмитрий вернулся из тюрьмы, Светлана уже стала управляющей маркетинговым отделом в крупной компании. Она помогла устроиться Диме охранником на автостоянку, которая принадлежала мужу одной из ее сотрудниц. Они вновь стали жить вместе, и постепенно жизнь стала налаживаться.

Светлана уже давно перестала быть наивной девушкой, а стала взрослой самодостаточной женщиной. Она всегда трезво оценивала ситуацию и принимала верные решения. И лишь со своими чувствами к Диме не могла ничего сделать.

Шли года. Чтобы не обжечься в очередной раз, она принялась контролировать каждый его шаг. Проверяла, действительно ли он работает на стоянке и чем занимается в свободное от работы время. Конечно, она не могла следить за ним каждую минуту: у них отличался рабочий график. Но по приходу домой устраивала благоверному допрос с пристрастием. Он стоически терпел все расспросы, не подавая вида, что ему что-то не нравится, но в один прекрасный день его терпение лопнуло, и он сказал:

– Я тебе не сын, чтобы меня контролировать.

– Ты мой муж, – взвилась Света.

Дмитрий разразился презрительным смехом.

– Покажи штамп в паспорте, – сузил он глаза.

– Но… – опешила женщина.

Светлана не ожидала такого разговора. Ее карьера шла вперед. Из простого сотрудника она доросла до управляющей должности. Руководитель компании досконально проверял подноготную своих сотрудников, и если бы всплыло, что муж Светы имеет срок, и не один, то она никогда не смогла бы получить эту должность. Поэтому женщина никогда и не заводила разговор о загсе. Света полагала, что Дмитрию тоже неважно, есть ли у него в паспорте штамп, ведь это никак не влияло на их отношения.

Сейчас же рассерженный мужчина смотрел на нее волком и ждал ответа.

– Ты ведь знаешь, что если мы поженимся, и мое начальство узнает о твоей судимости, то меня снимут с поста управляющей, – тихо произнесла Света.

– Значит, тебе работа важнее меня? – гадко ухмыльнулся Дима.

– Нет! – воскликнула женщина.

– Тогда увольняйся и давай распишемся, – посмотрел он на Свету в упор.

– И как мы будем жить? – возразила та. – Основной наш доход – это моя зарплата. На зарплату охранника мы не проживем.

– Вот как, – оскалился мужчина. – Все дело в деньгах.

– Да как ты не поймешь! – топнула Света ногой. – Неважно, женаты мы официально или нет. Я давно считаю тебя своим мужем. Я люблю тебя и без штампа в паспорте. Неужели ты этого не понимаешь?

– Нет, – зло отрезал Дмитрий.

Женщина опешила от такого ответа, но быстро взяла себя в руки.

– Если у нас не будет хватать денег, я боюсь, что ты можешь приняться за старое, – тихо озвучила она свои самые страшные опасения.

– Вот, значит, в чем дело. Ты не веришь, что я не виноват? Меня посадили ошибочно! – заорал Дима.

Когда-то Света свято в это верила. Вот только с возрастом розовые очки слетели с лица некогда наивной девушки, но, чтобы не потерять свою любовь, она никогда не заводила с Дмитрием разговоры на эту тему. Она уже давно поняла, что ее благоверный виноват во всех предъявленных обвинениях, но если бы она посмела сказать ему об этом в лицо, то скандала было бы не избежать, и неизвестно, чем бы все закончилось. Дмитрий был весьма вспыльчивым человеком, и Света порой опасалась его эмоций.