Анастасия Бухарова
Сегодня будет нескучно
Заземлить меня способен только бутерброд с колбасой.
Обычный нарезной батон. Толстый слой масла и колбаса брауншвейская. В детстве я называла ее колбаса со снежинками. Брала кружок колбасы и грызла оттуда снежинки. В детстве вообще вся еда разбиралась на части – фрукты – без шкурки. Мандарины.... Нужно было каждую дольку вскрывать посерединке и есть оттуда маленькие оранжевые сердцевины. Я даже виноградинки отделяла от кожуры!
Стоит мне только сходить налево на какую-нибудь эзотерическую практику или музыкальную тусовку, дома меня ждет колбаса. Три бутерброда в полночь у окна – и я снова твердо стою на земле.
Я не могу избавиться от этой гнусной привычки ходить налево. Сколько себя помню, в дремучие времена юности, вслед за «Анжеликой» читая «Звенящие кедры России», я все переживала, что какие-то ОСОБЕННЫЕ вещи пройдут мимо меня. Я никогда не могла обойти кришнаитов у метро, а потом не могла пройти мимо священников в церкви. Моя романтичная натура с детства шатала меня по всем изгибам и сложностям ищущей души – православие, индуизм, тантра, народные целители России, ох … Вы же понимаете, о чем я говорю? Нас же таких много!
Я покупала кедровые орехи пакетами (очень полезно! Эзотерически важно!), потом уставала от орехов, потому что в кулуарах уже поговаривали о новомодном веганстве, просто орехов мне стало недостаточно, мне нужен был срочно выращенный дома росток пшеницы! Я не успевала вырастить все ростки, как оказывалось, что правильно – это, на самом деле, сыроедение. Все остальные веганские примочки были закинуты в мусор вместе с догнивающими кедровыми орехами.
Теперь я ела только мед, сырые овощи и фрукты.
И так все тридцать шесть лет. Очень тяжело быть человеком ищущим. Особенно когда вокруг все интересное происходит везде и сразу, потому что совершенно непонятно, как держать нос по ветру, когда ты стоишь в центре розы ветров! А еще когда все вокруг словно бы уже нашли что-то свое. Все, кроме меня.
На самом деле, я просто хочу рассказать историю того, как в этой жизни все возможно. Обычно история успеха – это история миллионеров, великих ученых, ну или просто уважающих себя звезд. Их автобиографии, торжественно задрав нос, восседают на центральных полках книжных магазинов. Их автобиографии дарят друг другу, даже если они написано не очень-то высоким слогом НО! Таки история столько велика, что мы можем простить некоторую корявость слога. Неловкую скудность языка.
Но почему я нигде не читала про истории успеха обычных людей? НАС, иными словами. Ну вроде того, как Володька-механик стал успешным Владимиром-владельцем цеха. Классно же, но неинтересно. Механик, теперь какой-то цех. Или мемуары Ирины, которая всю жизнь проработала бухгалтером, а потом все бросила и стала лучшим бровистом города?!
Бровист, – поморщится окружение.
Бровист? – переспросят бабушки, – да кто это вообще такой?
А бровист, меж тем, это целая история. Это путь человека, который смог преодолеть убеждения и найти себя! Бровист – это философия.
Нечестно. Хочу, чтобы были на слуху успехи маленького человека! Я хочу рассказать историю человека, который закончил институт с дипломом «Литературный работник» (по-простецки, писатель), вместе с дипломом отработал пятнадцать лет личным помощником в офисах у господ, а потом бросил все и стал массажистом. Точнее не стал.
Когда я подписывала заявление об увольнении в крупнейшем банке России, наш отдел кадров смотрел на меня молча. В нашем банке так было не принято. Не увольняются с таких денег люди. Моя зарплата была втрое выше средней зарплаты по Москве. Что там деньги! Свободный график. Собственный водитель. Страховка. Премии. СТАТУС. Бесплатные ежедневники каждый год и всем детям новогодние подарки.
Кадры молчали. Я подписывала бесконечные бумажки и не могла поверить. Неужели я правда смогла это сделать? Неужели я смогла вырваться из матрицы?
Я очень хорошо помню тот день, когда вышла из центрального офиса с трудовой на руках и поцеловала землю. Я отмотала срок.
Ушла вникуда. Без планов. Без целей. Без всего. С тремя детьми, с любимым мужем, с квартирой в ипотеку. С попугаем и собакой. Денег у меня было примерно на пару месяцев жизни.
Как все начиналось
Вообще, если отбросить лирику юношеских подработок, работать почти по-взрослому я начала в восемнадцать лет. Я тогда училась на втором курсе Литературного института и проживала творческую жизнь начинающего эстета. Институт в здании особняка на Тверском бульваре, пары по греческой трагедии и пять предметов РАЗНОГО русского языка (русский синтаксис, русская фонетика и что-то еще очень русское). Богемный привкус студенческой столовки, где можно было пообедать по талонам, полученным в деканате, но элита обедала в Макдональдсе, который находился практически напротив. Я, конечно, мнила себя элитой.
Вообще, в институте мне стало скучно уже первого сентября, потому что я сразу поняла, что оказалась в очень подозрительном и абсолютно не своем месте. В тусовку факультета поэзии я не вписывалась, потому что поэты – это очень отлетевше-творческие для меня люди. С ними, например, нельзя было обсудить вопросы применимости нашего института в жизни и заработка – потому что факультет поэзии всегда летал над всем вот этим мирским.
Факультеты драматургии и критики были очень малочисленны и закрыты, там был свой социум. Ну а на прозу поступала вся оставшаяся разношерстная публика, которая не смогла поступить на другие факультеты. Прозаик он везде прозаик – бери тему и пиши. Для поступающих в Лит это не очень сложный факультет.
Тем не менее, все это мне показалось очень странным. Люди на переменах реально говорили о творчестве Гессе или Декамерона. Они ходили в странных одеждах, курили сигары, вели себя нетрадиционно и изъяснились на высоком штиле. Если бы я знала что-то о тусовках времен Виктора Цоя, то, мне кажется, тусовки нашего института выглядели примерно так же.
Меня же к моим восемнадцати годам уже покрутила неладная в жизни – я успела поучиться в Англии в закрытой школе для девочек, потусовалась в Испании, да и в целом планировала выйти замуж за немца, поэтому к Литературному я зашла подготовленной, конечно же, но не с той стороны.
Все, что было интересно моим однокурсникам все оставшиеся пять лет, мне надоело в первые дни учебы. Но, как водится, учиться где-то надо. Незадолго до этого я довела свою бедную мать до состояния истерического, когда подошло время поступать в институт, а я решила, что на художника/дизайнера и тд. я поступать не буду. То есть в тот момент, когда мать охлаждала шампанское, чтобы выпить за мое поступление, я где-то в соседней комнате фужеры для этого шампанского разбивала.
Мать пришла в бешенство. Как так! Что ты такое говоришь?! Я столько денег вбухала в твои занятия по рисунку!
Просто она когда-то решила, что я должна стать художником. Понятия не имею, зачем она так решила – я была настолько не способна к рисованию, что за пять лет регулярных занятий даже не смогла изобразить гипсовую голову ни одного из философов. То-есть, я была тотально и без вариативно бездарна. Поэтому в середине апреля я решила так – или я поступлю куда-нибудь, или поеду в Египет работать аниматором.
Та самая страсть в поиске себя была со мной с детства. И раскачивало меня в удивительно противоположные стороны. Я, конечно, больше хотела поехать работать аниматором, но решила все же открыть справочник для поступающих в ВУЗы и прицелиться, на что я вообще могу претендовать. Аниматор меня очень манил… Мы всегда любим то, что вызывает в нас ностальгию по детству. А я очень хорошо помню, когда в мои детские египетские поездки, каждый продавец дарил мне скоробейчика. А однажды даже подарили мумию в саркофаге – декоративную, слава богу. Повторить это все очень хотелось, гораздо больше, чем где-то и чему-то учиться.
Выбор был невелик – мне нужно было что-то, где при поступлении есть русский или литература. Больше я не знала ничего! Нет, разумеется, еще я умела танцевать восточный танец живота, знала современную хореографию и очень здорово вышивала крестиком. Но решила сделать акцент (иногда здравый смысл побеждает) в сторону гуманитарных наук.
Вообще с русским языком я иду под руку с детства. Я всегда ОЧЕНЬ любила свой язык и свою страну. Когда я проводила летние детские месяцы в Керчи, то самым мои любимым занятием было покупать на развалах тетради и блокноты. У меня была целая коллекция разных талмудов, где я делала свои записи. В них была система и логика – оранжевые блокноты для записи снов. Желтые прямоугольные большие тетради – анкеты для подружек. Я всегда что-то записывала, вела дневники, клеила наклейки… И постоянно читала! Сейчас часто слышен вопрос – Как приучить детей к чтению? Словом, я своих троих детей не смогла приучить. Меня тоже этим не мучали – я любила читать САМА.
Одно из самых прекрасных моих воспоминаний перед поездками в Крым – закупка книг. Тогда я зачитывалась детективами для девочек, скупала все тома и на ближайшие двое суток в поезде, лежа на верхней полке, я обеспечивала себя состоянием счастья.
Чтение – самый легкий путь путешествия между мирами. Мне никогда не было одиноко, и я всегда озадачивалась вопросом – почему все так стремятся между собой побольше дружить, создают какие-то компании, ячейки, тусовки? Я выдыхала, когда между собой начинали дружить мои подружки – они немного оставляли в покое меня, высвобождая мне время – на мои миры и чтение. Никогда в жизни я не испытывала чувство одиночества. Потому что всегда вокруг меня были книги.
Вот и получилось, что я случайно оказалась в Литературном. Возвращаясь в момент своих восемнадцати, когда я томилась на парах по античности, меня от скуки спасла мать, она же и определила (а именно этим больше всего любят заниматься мамы – определением и определениями) за меня дальнейший ход моих профессиональных поисков.
Эффект бабочки. Нежное направление волны.
У нас с мамой была договоренность – пока я учусь в институте, она оплачивает мое существование. Чтобы я могла спокойно учиться и не думать о том, на что жить. Я из хорошо обеспеченной семьи, но мы никогда не были запредельно богаты. Соответственно, сумма моего прожиточного минимума была определена как прожиточно минимальная. Я всегда любила маленькие подработки, поэтому вместе с деньгами мамы, вместе с моими «наклей-объявления» и «отредактирую-тексты-дешево» жилось мне очень даже хорошо. Как я уже сказала, я находилась на уровне «элиты», которая могла позволить себе обедать в Макдаке.
Но парадокс матерей зачастую состоит в том, что их договоренности не работают. Ну то есть да, вы можете, конечно, договориться. Но после этого начинается полоса передоговориться, забыться, нарушить договоренность. И вообще «я мама, поэтому я права».
Туда еще очень часто примешиваются вылезающие из углов новые принципы, обиды большие и малые, внезапные и очень новые воспитательные процессы… И ты вдруг понимаешь, точнее, начинаешь понимать, что договариваться с родителями – это гиблое дело!
Короче, когда мне было восемнадцать, мать сказала, что она передумала. И больше она не хочет меня обеспечивать. Потому что она и без того отселила меня в отдельную квартиру-студию, а
Раз уж ты взрослая и сама решаешь, за кого тебе выходить замуж, вот и про обеспечение свое думай сама!
Я не шучу. Моей маме реально очень не понравился тот факт, что я самостоятельно выбираю себе мужа. На протяжении следующих лет ей еще не раз пришлось терпеть эту вопиющую наглость моей натуры – выходить замуж по собственному желанию! Но тогда я только набивала руку в этом деле, брак планировался быть первым и навсегда, а потому с некоторой обидой и непониманием, но мне пришлось оторвать руки от скучных лекций и пораскинуть мозгами, как и на что мне теперь жить.
Мой будущий муж был хорошим человеком, но очень похож на маму с точки зрения обеспечения меня – он тоже не планировал меня обеспечивать! Мой будущий муж был баварцем… Вы понимаете, что такое настоящий арийский баварец?
С финансовой точки зрения, это не просто жадный европеец, баварец – это гораздо более утонченная, так скажем, бережливость.
Моего будущего мужа звали Йоханесс. И как только я услышала его имя, я сразу поняла, что к чему. А выяснилось это следующим образом.
В детстве у мамы была близкая подруга грузинка – красочная яркая дама, владелица художественных галерей, собственного дома в Твери и подруга всего цыганского табора, который жил неподалеку. Я очень любила поездки к ней на дачу – она устраивала детские спектакли, мы ходили колядовать, но самое главное – мамина подруга умела гадать. По-настоящему! У нее была маленькая точка внутри глазного яблока, и она была настоящей ведьмой. Но гадала она только когда у нее было настроение – а настроение обычно появлялось после того, как она полночи пела под гитару, запивая песни водкой. Мне было семь лет, и я просто обожала пропадать в этой атмосфере цыганской свободы. Я каждый раз дремала где-то на диване у рояля, выжидая, когда мамину подругу уже можно будет подловить для своих нужд. Потому что меня волновал самый важный вопрос всех моих семи лет жизни. И однажды мне удалось это сделать.
Мы с маминой подругой вышли на веранду, она усадила меня напротив себя и сказала – Ну давай. Спрашивай. Что угодно!
Я выдохнула и задала ей тот самый вопрос – Скажите, а я не умру от акулы?
– Не умрешь. Ты будешь жить долго-долго, а умирая будешь видеть очень большое количество детей и внуков вокруг себя. Но я тебе скажу кое-что еще…
Я смотрела в ее зеленые глаза с точечкой, вокруг лица падали черные-черные волосы. Я боялась дышать.
– Ты выйдешь замуж не один раз. Но твоего первого мужа будут звать на букву Й. Все! Я устала. Спать!
Подруга мамы упорхнула в ночь, а я еще около часа сидела на веранде. Я была в состоянии полного шока. Имя на букву Й?! Серьезно? Это просто невозможно! Таких имен не существует!
Разочарование. Слезы. Я уже забыла про этих несчастных акул, что мне эти акулы, когда для меня сейчас был подписан издевательский приговор?! Я просто никогда не выйду замуж – в семь лет мне все стало ясно. Потому что имен на эту букву не существует.
Я потом еще очень долго обижалась на эту мамину подругу и в гости к ней ездить отказывалась.
Поэтому, когда много лет спустя я услышала дивное имя Йоханнес, я выдохнула. Все стало очень понятным. Йоханнес был красавцем! Белые арийские волосы, голубые-голубые глаза, улыбка до ушей, рост метр девяносто – загляденье. Впоследствии, к слову, я очень редко влюблялась в красивых мужчин. С годами мне почему-то начало это казаться скучным и пресным. А вот всякие недочеты в виде косящего глаза, карликового роста, шрама на пол лица – это все ко мне, в очередь, пожалуйста!
На первое свидание Йоханнес пригласил меня в свой номер. Нам тогда было семнадцать, мы оба поехали летом на учебу в Испанию. Учились мы много, жили в кампусах, ну и вот он решил по-настоящему произвести впечатление на жгучую русскую брюнетку. Приглашает он меня в номер, я прихожу туда в красивом платье и почти влюбленная, а там, значит, стоит стол. На нем бутылка водки и колода карт.
Я молчу. Он молчит. Молчим мы, значит, и наблюдаем происходящее.
– Послушай, – говорю. А что это?
– Это водка.
– Я вижу. А какая связь водки и меня?
– Ну ты же русская… Я вот и решил создать тебе русское настроение.
– А почему колода карт?
– Ну вы же всегда играете в карты!
– Серьезно?! А где медведи?!
– Медведи??
Мой будущий жених испугался. Он правда подумал, что я ему откажу, потому что он не притащил в наш номер медведей. Вообще уже тогда мне нужно было задуматься о том, что «бережливость» в сочетании с отсутствием чувства юмора – это прям опасно.
Я отказалась тогда пить водку и играть в карты, и сразу на первом свидании показала, что такое настоящая русская баба – я фундаментально вынесла ему мозг. Очень красноречиво, размахивая руками в сторону моря, донесла до него, что если мы учимся на берегу моря, в очень красивом курортном месте, то почему бы не пригласить девушку на прогулку к морю!
Вынесла мозг я ему очень хорошо, он сказал, что примерно тогда в меня и влюбился окончательно (кстати, впоследствии в жизни это тоже всегда срабатывало. Общаешься с человеком уважительно – пиши пропало. На тебе уже едут и еще попрекают, что везешь слишком медленно. Вынесла разочек мозг – и сразу все хорошо в отношениях и тебе предлагают выйти замуж!)
Те две недели в Испании были прекрасны, мы всегда ездили в город на автобусе (потому что такси дорого), и он никогда не платил за мой проезд. В Европе так не принято. Он всегда проскальзывал мимо меня в салон, оставляя застрявшую меня у турникета.
Мы делили обеды поровну, болтали о всяком разном и в целом, все было очень хорошо. В семнадцать лет влюбляться – это НАВСЕГДА. Вопросы материальные привлекали мое внимание, но минимально. Ну да, хотелось бы иногда иначе, но деньги сами по себе никогда меня не интересовали, а проезд в автобусе, что уж тут, я оплачу.
Поэтому, разумеется, оплачивать мою московскую жизнь он не собирался.
А тут как раз у нас в Литературном проводился конкурс. Семь достаточно известных компаний предложили места для стажировки для нескольких студентов – кто лучше всех сможет написать для них эссе, почему именно он должен занять место в их компании.
Я не знала, чем занимаются все эти компании и что мне может быть от них нужно. Но, во-первых, мне нужно было срочно найти заработок (именно в этот момент хитроумная судьба начинает играть с тобой в игры), во-вторых, я очень любила конкурсы.
Как же я любила конкурсы! Подозреваю, что это передалось мне по крови от папы вместе с черными глазами. Я не очень хорошо помню отца (моя мать, как и я, любила выходить замуж и разводиться, поэтому папа был в моей жизни только до шести лет), но помню, что он часто исчезал, а потом внезапно появлялся с огромными игрушками, с многочисленными куклами Барби, с велосипедами. Это был конец восьмидесятых, кукла Барби тогда была явлением. Мечтой.
У меня их было, кажется, штук двадцать. Я отрезала им носы, отрезала волосы, изучала их, хотела посмотреть, что у них в животе. Я могла легко все это делать, потому что через месяц папа привозил еще куклы. Как я потом узнала, папа уезжал ИГРАТЬ. Он ездил по спец.заданиям куда-то очень далеко, где получал огромные деньги и все их спускал в казино. Но перед тем, как спустить все, он успевал купить мне игрушки.
Папа был очень азартным человеком. И очень сильно пьющим. Это тоже мне передалось. Я даже в этом его переплюнула. Что ж, дети должны быть лучше своих родителей!
Поняв свой азарт, я интуитивно с детства пыталась обуздать его. Потратив как-то все накопленные деньги на лотерейные билетики и не выиграв ничего, я поняла, что такие расклады мне не подходят. В слепой случай я не готова верить. А вот конкурсы, где надо что-то сделать, чтобы победить – это да. Я до сих пор тот самый человек, который участвует в стикерманиях всех общепитовых заведений, я собираю баллы во всех продуктовых, и я готова потратить около двадцати тысяч в месяц на покупку одного вида булочек, чтобы чисто гипотетически выиграть чайник. При этом, чайник, скорее всего, будет старым, чугунным и не подходящим под мою плиту, но зато МНОЮ ЧЕСТНО ВЫИГРАННЫЙ!
Никогда не забуду, как в шесть лет в цирке я выиграла утюг, а потом забыла его в гардеробе. Я очень долго плакала по моему утюжку. Видимо, именно с тех времен у меня нездоровая и необъяснимая любовь к глажке белья – где-то внутри себя я постоянно плыву на встречу к тому моему потерянному утюгу.
Больше всего я люблю конкурсы, где нужно что-то написать. Буквально на днях я прочла в новостях, что МФЦ проводит конкурс, приуроченный к празднику Восьмого марта – нужно приехать в один из офисов МФЦ, получить открытку и написать пожелание кому-то из своих родственников или друзей. Далее будут выбраны сто победителей, которые восьмого марта получат написанную для них открытку и букет цветов. Я прилетела туда в первый же день конкурса, вокруг меня уже расположились у стойки женщины, которые все строчили поздравления. Все писали своим мамам. А я была в тот день в очень тонком лирическом настроении. Еще и снег не сошел, а как-то одиноко падал с крыш. Червяки ползали вокруг луж с каким-то особенно скорбным видом. И солнце светило так еле-еле, смущенно из облаков. Все было, одним словом, вокруг меня как-то очень еле-еле.
Вот в таком настроении я и поехала в МФЦ. Несложно догадаться, что открытку я решила написать себе.
Дорогая я. Я потратила примерно тридцать пять лет своей жизни, чтобы научиться себя любить. Я бы даже сказала, сейчас я с собой еще на стадии вкрадчивой влюбленности. Но ветер уже дует с запахом перемен! Нас с детства учат любить других. Но в какой-то момент ты понимаешь, что так больше нельзя. Что этот человек в зеркале имеет право на любовь просто потому, что он родился. Ему не нужно быть хорошим или плохим, чего-то там добиваться, быть модным или начитанным. Этот человек родился – и он уже заслуживает любви.
Я так устала писать поздравительные тексты для других людей, очень часто, мне даже не знакомых. Мне надоело тратить буквы на тех, кто говорит на другом языке. Я еще ни разу не писала самой себе. Дорогая я, ты самый важный человек, кого я хочу поздравить в этот женский день. У тебя много детей, ты научилась хорошо работать и зарабатывать. Ты смешная. И очень любишь дарить людям радость. У тебя красивые руки. Ноги, конечно, вызывают вопросы, но в целом это вопрос вкуса. А вкус-то у тебя тоже ого-го! Ты не боялась в этой жизни ничего и никого. Ну только привидений в детстве. Ты так много с чем справилась! Ты смогла самостоятельно бросить пить и курить.
Поэтому, дорогая я, ты имеешь право на любые букеты из любых цветов. На любимые шоколадные ракушки. И даже на те ужасные салатовые джинсы ты тоже имеешь право, даже если никогда их не наденешь. Потому что человек может прожить без необходимого. А вот без капризных прихотей – никак! С 8-м марта, дорогая Настенька! Не нужно прятаться под яркой внешностью и уймой татуировок, я раскопаю тебя из самых глубин, чтобы сказать тебе, как сильно я тебя люблю. И маленькую, и взрослую.
С гордостью делюсь – среди тысяч участников я попала в сотню победивших. На 8-ое марта я получила свою же открытку и букет цветов. И в моей жизни этот букет будет одним из самых для меня значимых.
Я очень люблю конкурсы! И я в них очень часто побеждаю. Вот и тогда, в Литературном институте, я победила. И получила свою стажировку в одной известной – но в очень узких кругах – компании. Я думаю, если бы те, кто наверху, решил выбрать для меня на жизнь какой-то план попроще, то я бы однозначно выиграла конкурс на работу в издательстве, например. И преспокойно, а главное – весьма логично – шлифовала бы свой литературный слог, чтобы впоследствии стать редактором, корректором и так далее и тому подобное.
Лет через десять сидела бы с чашкой кофе на прокуренном творческом вечере поэтов, писала бы критические статьи в журналы, курила бы сигары, носила черные длинные перчатки – в общем, этот план был бы самым очевидным на мою жизнь, честно говорю.
Короче тем, кто выпускается из Литературного. Потому что конкурс в литературных кругах это подразумевает. Остальные ребята, которые выиграли, пошли стажироваться в издательство.
Но как-то так получилось, что все мои самые значимые и отправные точки в жизни начинались ровно после момента, когда что-то пошло не так. Честное слово, я до сих пор не понимаю, как такое могло произойти, но я попала на стажировку в Бюро аквалангистов.
Столько всего, сколько я узнала про воду в те времена, я бы нигде больше узнать не смогла. Работа у меня была несложная – секретарь. Нужно было работать во вторую смену, после института. Отвечать на звонки, составлять расписание тренировок по погружению. Следить, чтобы в офисе все было чисто и аккуратно, ну и вовремя покупать чай с кофе. Наверное, с того момента я начала закачивать в свою голову кипу странных вещей и понятий.
Неопреновые перчатки, антизапотеватель для маски, гермомешок для телефонов, ласты! Ласты, в конце концов! Я же просто все узнала про ласты! Я умею любые гетры обрезать так, чтобы они стали идеальными носками, на которые надеваются ласты!
Наверное, именно с того момента жизни я стала превращаться в старую барахляную копилку, в голове которой находился бездонный шкаф с миллиардом полок. Именно так и рождается такое понятие как помощник. Даже больше. ЛИЧНЫЙ ПОМОЩНИК. Чисто практически, помощник – это бабочка, выращенная из гусеницы, где гусеница – это секретарь. Ну а внутренний личный помощник, самый настоящий, сутевой – это тот, кто успел за свою жизнь очень оперативно и очень много построить шкафов в своей голове, и заполнить их до дна. И поверх шкафов тоже накидать всякого хлама.
Личный помощник знает все. Он знает ответы на вопросы, которые еще не успели озвучить. Он знает, где можно купить панду, в какой день родился племянник троюродной бабушки руководителя.
Как отрезвить босса за минуту. Как обрезать перчатки из хозяйственного за 100 рублей, чтобы передарить их очень известному человеку за миллион (потому что АНТИКВАРИАТ!)
Личный помощник – это тот, кто весь хлам из своих шкафов умеет находить и доставать за минуту.
Личный помощник – это проклятье. И со мной оно случилось так вот случайно – с аквалангистов.
Литературный институт закончился плавно и незаметно. Я успела в тот период жизни выйти замуж за своего великолепного баварца и спустя полгода развестись. Я в этом плане из тех людей, кто все-таки предпочитает сделать, а уж потом пожалеть. На самом деле, разница менталитетов – непреодолимая вещь!
Помню я приехала в Мюнхен на три недели рождественских каникул. Как-то раз я пошла в магазин и купила уйму всего важного и необходимого в дом – в числе прочего, там были яйца. Когда я выгружала покупки на кухне, мама моего мужа очень пристально и очень многозначительно завела со мной серьезный разговор.
– Что это? – удивилась она, тыкая пальцем в яйца.
– Это яйца.
– Какие еще яйца и зачем?
Я молчала. Потому что уж было сама начала удивляться, что это и зачем.
– Дорогая, – продолжила мама, – мы не покупаем ТАКИЕ яйца. Мы едим только счастливые яйца от счастливых куриц, понимаешь? Для этого есть воскресенья, мы с утра отправляемся на ферму.
– Почему именно в воскресенье? – я была в таком шоке, что это был единственный смодерированный в моей голове вопрос.
– А когда, по-твоему, могут еще быть счастливы курицы?!
Разница менталитетов – это область, где не может быть ответов. Мне кажется, именно после той истории с яйцами я поняла, что брак был ошибкой. Не потому, что я ханжа! Тогда я еще мало работала помощником и не знала всех граней безумия людей, но все же в моем мире яйца – это просто яйца! Да, это могут быть будущие омлеты, будущие салаты с крабовым мясом, но вот так уж сложилось, что в России яйца – это преимущественно история из кулинарных книг.
А в тот день на баварской кухне я совершенно отчетливо поняла, что теперь моя жизнь тоже будет такой – я просто сразу могу откладывать все воскресенья своей будущей жизни для путешествия за яйцами. Такая перспектива была для меня самой страшной и опасной.
Ведь это не просто быт. Это БЫТ. Бытище. А страшнее этого слова в те времена для меня не существовало.
Честное слово, пожениться быстро для меня – это норма. Это по-джентльменски. Это значит, что конкретно этот мужчина выбрал меня, а если выбрал – поступает по-мужски. Все ведь всегда понятно в первый месяц, когда хочешь жениться. Не люблю гражданские браки и прочие полумеры.
Но развестись, когда понимаешь, что не твое – это тоже норма. Не терпеть же теперь всю жизнь груз совершенной ошибки, которая была сделана по-джентльменски. Будь я мужчиной, то, наверное, постоянно бы женилась.
Тем не менее, немцы. И ЧЕКИ. Я их никогда не сохраняла, совсем никогда! Ни чеки, ни этикетки от одежды, ни ярлыки, ни товарники. Но у моего мужа в доме была отдельная кладовая для хранения квитанций – просто-таки небывалое бумажное царство! Там была вселенная, полная порядка и системы – в большом комоде лежали чеки и гарантии на крупные покупки типа холодильников, там же лежали инструкции к ним – скажите, в России кто-то читает инструкции?!
Спустя много-много лет подобный душок бреда я заметила у своего уже третьего (и финального) мужа. Но что у немца – бред, то у русского – шарм. Первый раз я заметила эту странность, когда Иван (приятно познакомиться всем с моим третьим и последним мужем) снимал деньги в банкомате и уходил в угол, чтобы их ПЕРЕСЧИТАТЬ!
– Эээ, – прошипела я, заглянув к нему в угол, – а зачем ты пересчитываешь деньги из банкомата?!
– А кто еще их будет пересчитывать? – муж смотрел на меня как на сумасшедшую. Я на него – так же.
– В смысле кто? Вань, это банкомат! Он автоматически считает деньги правильно!
Второй раз Ивановскую странность я заметила, когда он выключал арендованную нами у Delimobil машину. По правилам аренды, после окончания поездки нужно было сфотографировать машину со всех четырех сторон. Когда я брала машины, то вечно забывала их закрывать/выключать/фотографировать, поэтому обычно мои четыре фотографии были четыре сфотканных черных квадрата в подъезде, или четыре раза сфотканная рука, короче что угодно – лишь бы скинуть в приложение любые фотографии и закрыть машину. Но Иван, как добропорядочный русский человек, реально обходил машину и ее фотографировал.
Но разница менталитетов – огромная. Потому что в любые другие моменты Иван мог положить липкий чупа-чупс в арендованную машину и совершенно не слушать мои крики, как это некрасиво и невоспитанно.
– Это чудовищно! Если бы это была твоя машина, ты бы никогда в ней не мусорил!
Иван может незаметно выкинуть фантик мимо помойки и не поднять его. А еще он любит ругаться с соседями и регулярно бунтует против любых правил.
Поэтому любой занудный душок русского человека – это абсолютный шарм. Потому что за его спиной все равно огромная и необъятная русская душа – душа правил и нарушений, душа русских застолий и кутежа, ДУШИЩА необъятная, творческая и красивая!
У немца никогда не будет нарушений, ни в чем. Вообще, за всю свою жизнь я путем своих браков и отношений неплохо изучила национальный вопрос!
Когда мы ехали в свадебный отпуск с моим немцем, то наш маршрут был Москва-Черногория, с остановкой в Белграде. Наш рейс задерживали, но счастливые и свеже-женатые, мы всего этого не замечали – так как пили в Duty free вкусную русскую водку и играли в карты (таки контекст нашего первого свидания он все же выбрал правильно!) Протрезвела я в Белграде, когда поняла, что из-за нашего опоздания улетел стыковочный самолет, короче, на пересадку мы не успели. Как сейчас помню ту невозможной красоты бутылку с водкой, которую я тащила из Москвы. Она была сделана в виде светящегося шара, очень красивая! Однако вот что происходило в аэропорту: мой немецкий муж, поболтав с сотрудницей аэропорта, сказал мне следующее – Милая, я гражданин ЕС, поэтому мне можно покидать аэропорт. Следующий рейс в Черногорию завтра утром. Давай тогда я изучу город, перекантуюсь в какой-то местной гостинице, а завтра встретимся тут и полетим дальше?!