Иногда Дарине удавалось и разозлить Алену, и тогда кроваво-алый свет в ночи угрожал всему живому скорой расправой. Гнев пришелицы закипал медленно, но бил верно, надолго охлаждая пыл Дарины, отчаянно зализывавшей раны.
По сей день было так. Но вот в людях начала просыпаться древняя Память о том, кто есть кто на самом деле. То тут и то там знания стали просачиваться сквозь мироздание. Сначала в смутные сновидения, а теперь и в творческие озарения. Алена больше не маялась скукой – она напряженно ждала, как большая кошка, притаившаяся в засаде перед стремительным прыжком…