Ана Кох
(Не)закрытый гештальт 18+
13 декабря
Лика
Процесс варки утреннего кофе заставляет меня проснуться получше зарядки, поэтому я скидываю одеяло и встаю из теплой постели с желанием обжечь себе пальцы и пролить несколько горячих капель себе на ноги. На удивление Энн тоже проснулась и готовит завтрак. В последнее время она не похожа на саму себя и все чаще встает раньше, словно нашла в себе какую-то мотивацию к раннему пробуждению. Я улыбаюсь ей и открываю холодильник.
– Доброе утро и нет-нет-нет, сегодня я отвечаю за еду, – Энн закрывает холодильник перед моим носом. – Иди в душ, а об остальном я позабочусь.
Это слишком странно и не похоже на мою соседку. Ну ладно, поговорю с ней об этом позже.
Теплые капли льются по моему лицу. Гель для душа превращается в мягкую пену, и я скольжу руками вдоль своего тела. В очередной раз я повторяю движения рук зеленоглазого парня и провожу по животу, обводя пальцами вокруг пупка. Подключаю фантазию и пальцами левой руки мну свою грудь, а правой рукой спускаюсь ниже. Черт. Как бы я ни хотела остановиться, я не могу. Я ласкаю себя рукой, представляя, как дьявол со странным именем делает это мной. Как он обнимает меня сзади, покусывает в плечо и доводит до оргазма. Я кончаю и в этот же момент решаю, что этот гештальт надо закрыть. Один секс никому не повредит и не испортит мою репутацию. И про это даже почти никто не узнает.
С воинственным настроением я мою волосы, сушусь и накладываю легкий макияж. Выходя из ванной комнаты, я ощущаю запах еды в воздухе и в животе начинает урчать. Энн пританцовывает у стола, украшая панкейки каплями шоколадного соуса. Слишком уж непривычно видеть ее такой активной и довольной по утрам.
– И чего ты хмуришься, мисс Зануда?
– Эмм, ничего. Но ты странная в последнее время.
– Ну ты же заметила, что мы с Заком помирились и я стала оставаться у него все чаще, а он любит компанию по утрам. Я решила присоединиться к нему во время утренней готовки и почувствовать «магию утра», о которой он неоднократно говорил. Понимаешь, когда я жила с родителями, то меня всегда ждала готовая еда и не было необходимости вставать пораньше. Когда я съехалась с тобой, то ты по своему желанию готовила по две чашки кофе по утрам и делала завтрак. Остальную еду мы покупали готовой или же я была твоим помощником, но всю кулинарную магию ты творила сама. Я никогда не задумывалась, что тебе это может быть нелег…
– Стой-стой! Я готовлю нам завтрак по утрам по собственной воле. Мне несложно сварить две чашки кофе или приготовить двойную порцию еды. Я не хочу, чтоб ты чувствовала, что чем-то мне обязана.
– Погоди, дай мне договорить. Так вот, Зак позволяет мне почувствовать удовольствие от заботы о других. Он радуется моей переваренной или подгоревшей каше, улыбается, когда я проливаю кофе, и благодарит за каждый сожженный тост. Это действительно становится каким-то волшебством, когда чья-то улыбка является итогом твоей работы.
– М-м-м, это здорово, и я рада, что все так складывается. К слову о Заке. Вы теперь вместе или это дружба с привилегиями? – я кусаю панкейк и стараюсь проглотить его с как можно большим количеством кофе.
– Ауч! Это было грубо, но вполне логично. Но вообще я решила, что наши чувства заслуживают второго шанса. Я была не права со своим игнорированием, но – эй! – я стараюсь взрослеть и быть лучше. Как тебе еда?
– Спасибо, но… – я не успеваю договорить, как меня снова перебивают.
– Можешь не продолжать. Верь в меня, и однажды ты получишь на завтрак самые лучшие панкейки в своей жизни, – Энн убегает в комнату за сумкой, оставляя меня наедине с тарелкой. Возьму остатки с собой и отдам птичкам.
Мы выходим из дома и окунаемся в сказочные декорации. Город все сильнее погружается в предпраздничную суету, ведь через пару недель будет Рождество. Красные и белые огоньки на окнах окунают меня в детские воспоминания. Мама пекла нам рождественские печенья, а бабушка украдкой давала мне и сестре деньги, чтобы мы могли купить друг другу подарки. Вдоль тротуаров стоят маленькие украшенные елки, вывески пестрят фигурками леденцов и шариков. Погода наконец стала более приятной, даже несмотря на морозы. Больше нет никакой грязи, снег хрустит под ногами, воздух светится, переливаясь искрящимися снежинками.
На входе в кофейню мы встречаем знакомых и перекидываемся несколькими фразами об учебе и предстоящих каникулах.
Удивительно, как маленькие вещи могут достать большие воспоминания из коробки памяти и окунуть в их теплоту. Пока я разглядываю пряники с забавными рисунками на витрине, Энн заказывает два какао с маршмеллоу и специями. Каждому сезону свой напиток. Не спеша мы проходим по заснеженной улице и наслаждаемся атмосферой грядущего праздника.
Алекс возмущенно и активно жестикулирует, разговаривая с кем-то по телефону, пока Мика просто стоит у входа в кампус и машет нам рукой. Зак стоит рядом, тряся пакетом из пекарни и побуждая Энн двигаться быстрее. Она ускоряет шаг и падает в объятия своего уже парня.
– Я захватил для тебя булочки с корицей, но они уж остыли.
– Спасибо большое! – Энн целует его в щеку и почти интимно шепчет: – но у меня есть другие булочки, которые точно не остынут.
Зак краснеет и берет девушку за руку. Алекс демонстративно закатывает глаза и идет в сторону университета. Пятиминутная утренняя встреча перед лекциями тоже стала нашей своеобразной привычкой. Встретиться, убедиться в здравии друг друга и разойтись по своим кабинетам.
За ланчем компания собирается обратно.
– Наш план в силе? – я помешиваю кофе из автомата деревянной палочкой и стараюсь не смотреть никому в глаза. – Ну, я имею в виду после части с едой и вином.
– Ва-а-ау, ты же обычно просто соглашаешься, а не выступаешь инициатором! – Мика щурит свои кошачьи глаза. – Стоп! Тебя кто-то заинтересовал? Неужели это произошло! Это же тот парень, др…
– Давай оставим эту часть без комментариев? – не хочу ни обсуждать, ни давать им какой-то лишней информации. – Итак, вы уже купили подарки своим семьям или на выходных устроим тур по магазинам?
Не обращая внимания на три пары глаз с подозрительным взглядом, я игнорирую возникающие дальше вопросы и продолжаю держать линию беседы про подарки и поход по магазинам. Вскоре наше обсуждение переходит к планам на предстоящие каникулы, поездкам к родственникам, подготовке нарядов и обязательной необходимости украсить квартиру.
***
Уже будучи дома, Энн помогает мне подготовить закуски, взяв на себя основную часть работы. Ее кулинарные навыки хоть и оставляют желать лучшего, но все же она старается и достаточно неплохо работает ножом. Я слежу за температурой, плитой и таймером. В перерыве между готовкой и уборкой мы украшаем квартиру в духе Рождества. Вешаем венок с красными лентами и искусственными еловыми ветками на дверь, подоконники украшаем маленькими фигурками эльфов – помощников Санты. На стеллаж под телевизором, как на камин, вешаем носки и вкладываем туда небольшие подарки друг другу и остальным девочкам. Это наша последняя традиционная посиделка в этом году. Все должно быть идеально. Пока Энн ставит тарелки с готовыми закусками, я поджигаю свечу с запахом корицы и позволяю праздничному аромату наполнить комнату.
Звонок в дверь отрывает меня от созерцания проделанной нами работы. Алекс и Мика заходят, стряхивая с себя снег и радостно смеясь. Я обнимаю их по очереди и вдыхаю морозный воздух, принесенный в квартиру. Выдав девочкам теплые носки и поставив обувь на сушилку, мы отправляемся на наш импровизированный праздничный ужин. Мы устраиваем для себя свое собственное Рождество, поэтому сегодняшний вечер будет особенным. Пришедшие раскладывают свои подарки по носкам, и мы все садимся за стол. Энн даже нашла где-то красную скатерть и положила тематические салфетки.
Мы пьем глинтвейн и обсуждаем свои планы на будущий год. Еще одна наша традиция ставить цели на год и проверять, чего мы достигли, а чего нет. Энн писала, что хочет развивать свои отношения с Заком. Несмотря на их разрыв, эту цель можно считать достигнутой, ведь их отношения сейчас лучше, чем были. Алекс разочаровывается, что так и не начала изучать итальянский, зато радуется, что посещает уроки по рисованию. Мика так и не сдала на права, зато улучшила свои оценки и научилась готовить разную выпечку. Хоть это и не цель, но она мечтает выучиться и однажды открыть свою пекарню. Моя же цель была более расплывчатой – стать ближе к себе. С уверенностью могу сказать, что я ее провалила. Каждый год я загадываю, что узнаю себя со всех сторон, узнаю, что мне нравится, как мне комфортно и чего я хочу. Но я просто иду по кое-как намеченному плану и плыву по течению.
***
Мое утреннее желание сделать себе рождественский подарок никуда не делось, поэтому я самой первой бегу в душ под дружное удивление подруг. Конечно, глинтвейн придает мне смелости и поддерживает мое особое настроение, но на самом деле я давно не испытывала такого энтузиазма. Второй раз за день я тщательно промываю волосы, скрабируюсь и избавляюсь от лишних волосков на своем теле. С математической точностью рисую стрелки и наношу красную помаду на губы.
– Ну и ну-у-у, – Алекс присвистывает и медленно хлопает в ладоши. – Девочка, да ты влюбилась!
Я моментально краснею, пытаясь не выдать своего волнения. Мика уже поняла, для кого я стараюсь, поэтому просто говорит, чтобы я была осторожнее. Энн хоть и старается держать дистанцию в этом вопросе, но все же озвучивает, что это не самое лучшее решение.
– И кто из нас мисс Зануда? – я скрещиваю руки на груди и невольно смотрю на каждую из присутствующих.
– Это просто слишком несвойственно для тебя.
– Мы переживаем.
– Мы тебя любим и хотим предостеречь.
– И я вас люблю. Поэтому прошу просто меня поддержать и помочь мне выбрать платье. Энн, ты же не против одолжить мне то черное платье мини?
– Да, без проблем.
– Ага, будешь трахаться – сними, – Алекс как всегда в своем репертуаре. Мика морщит нос, словно у нее никогда не было секса. А был ли?
Последним комментарием в мою сторону становится напоминание о безопасности. Это наша, можно сказать, привычка. Если одна из нас уходит с парнем, даже знакомым, то остальным присылает доступ к своей геолокации и каждый час отправляет сообщения о своем состоянии. Если добралась до дома – сообщение, что дома. Если осталась у парня, то пишет, что легла отдыхать, но тогда первым делом утром должна написать нам, что жива и здорова.
***
Мы пробираемся сквозь более обычного многолюдную и пьяную толпу. Зак пробирается сквозь нее и зовет нас за свой столик.
Естественно, он со своей командой поддержки. Макс и Уилл уже заказали напитки на всю нашу большую компанию и пытаются флиртовать с Алекс и Микой. Алекс очаровывает их своей легкой стервозностью и подвешенным языком, в то время как Мика привлекает своей скромностью. Они совершенно разные, но дополняют друг друга. Они как две педали у автомобиля: Алекс – вечный газ, а Мика – тормоз. Звучит не очень, но одна не может быть без другой. Они учатся друг у друга и находят варианты, которые устраивают их обеих.
К своему разочарованию, я не вижу зеленоглазого дьявола среди парней. Может быть, оно и к лучшему. Я пробираюсь к бару с двумя целями: скинуть морок с сердца и поднять настроение, стремительно падающее к нулю. Выпив коктейль и взяв второй, я возвращаюсь за стол. Приятно видеть, как, несмотря на разницу во взглядах, парни и девушки находят общий язык и темы для обсуждений. Даже Мика светится и что-то радостно рассказывает Уиллу. Коктейль мне не помогает, и я чувствую себя лишней на этом празднике жизни.
К черту все! К черту этого засранца! К черту мой план и к черту свое проклятое сердце! Оно, между прочим, уже давно могло бы прекратить меня мучить.
Я выхожу на танцпол и становлюсь частью танцующей толпы. Басы обволакивают мое тело, и оно движется в унисон с ритмами музыки.
– Скучала по мне? – хриплый голос раздается над ухом, а сильные руки обнимают меня за талию, оставляя ладони на моем животе.
Спиной я чувствую его массивную грудь, и мой нос заполняется запахом вишни и табака.
14 декабря
Лика
Я потягиваюсь в кровати и зеваю, не открывая глаза. Есть что-то приятное в тех секундах, когда ты уже проснулся, но еще не поприветствовал новый день. Странно, кровать пахнет не моим кондиционером для белья. Воздух пропитан застоявшимся табачным дымом, словно кто-то курил тут слишком долго и запах впитался в окружающую обстановку. Я открываю глаза и резко сажусь в кровать. Голова просто раскалывается, и пространство вокруг меня приходит в движение. Несколько раз выдохнув, я обращаю внимание на непривычное чувство легкого дискомфорта между ног. Я поднимаю одеяло и резко опускаю его обратно. Вот черт! Первый вопрос: где мои трусы? Второй: что я сделала вчера, что оказалась тут?
Я оглядываюсь в поисках своей одежды и замечаю коллекцию фигурок супергероев на одной из полок стеллажа. Мда-а-а, только истинный шовинист будет собирать персонажей из самой патриархальной вселенной. На стеллаже так же стоят несколько книг – ну, он хотя бы читает. На тумбочке возле кровати я нахожу таблетку и сок – м–м–м, возможно, он еще и заботливый. Или маньяк. Как бы мне ни хотелось облегчить свое состояние, все ж воздержусь от приема жидкостей и лекарств от незнакомца. Да-да, немного несвоевременное решение после произошедшего.
Конечно, я помню про свой план про закрытие гештальта по сексу с этим парнем. Но все же я разочарована сама собой, что позволила этому случиться и даже в какой-то степени выступила инициатором. Ладно, со стыдом разберемся позже, а сейчас нужно добраться до дома.
Я разблокирую телефон и отправляю в групповой чат сообщение, что пока что я жива и со мной все в порядке. Судя по всему, девочки уже встали и на меня сыпется просто поток вопросов. А как он? Понравилось ли мне? Хочу ли я повторения?
Проблема в том, что Я НЕ ПОМНЮ. Но судя по количеству презервативов в мусорке в углу комнаты и факту, что я осталась тут ночевать, я была не против продолжения и повторения.
Я натягиваю платье, беру сапоги и выхожу из комнаты. Трусы, как и моя честь в собственных глазах, восстановлению не подлежат. В кухне-гостиной пахнет кофе, но владельца квартиры нигде нет. Я молюсь и надеюсь, что мне удастся улизнуть незамеченной. Черт! Парень заходит в одном полотенце на бедрах и осматривает меня. Мне хочется воскликнуть и запретить ему на меня смотреть, особенно когда я выгляжу далеко не самым лучшим образом. Я даже не видела себя в зеркало, но более чем уверена, что мой внешний вид оставляет желать лучшего.
– Эм-м, привет, – я переминаюсь с ноги на ногу и стараюсь не смотреть ему в глаза. Гребаный стыд.
– Привет, я оставил тебе там обезболивающее и сок. Ты выпила?
– Нет, спасибо, я уже собиралась уходить, «Убер» должен подъехать через пару минут.
– В таком виде? Подожди пять минут, я тебя довезу.
– Эй, что тебе не нравится в моем внешнем виде? – я стараюсь держать марку и встряхиваю волосами, задрав повыше нос. Словно не я сейчас стою без трусов, зато в коротком платье и с надеждой, что мое пальто будет не таким мятым, как мое лицо, по моему предположению.
– Стой тут. Я сейчас оденусь и отвезу тебя, – не сказав, а отрезав, парень уходит в спальню и кричит: – Я так понимаю, утренний душ не входит в твои привычки, поэтому выбирай: черный или серый?
– Я не знаю, о чем ты, но давай черный, – придурок. Я не потеряла остатки здравого смысла, поэтому соглашаюсь на его предложение подбросить до дома. Перспектива ехать в такси в таком виде пугает меня больше, чем поездка на машине с… – Кен, верно?
– Вообще-то Коннор, но Заку нравится злить меня и получать по лицу за это прозвище. Девушек я не бью, поэтому устрою взбучку ему вместо тебя.
Парень протягивает мне стопку одежды – серые спортивные штаны, черная худи и носки. Боже, я могу натянуть их до колен.
– Ну и чего ты морщишь нос? На улице не лето. Одевайся и поехали.
Я рычу и натягиваю штаны, не снимая платья. Коннор поднимает бровь, но уходит в спальню, оставив меня наедине со своим стыдом. Конечно, он видел меня вчера со всех ракурсов, но я надеюсь, что он не помнит, так же как и я.
– Пальто можешь не надевать, я подгоню машину поближе. Вот ключи, закроешь за собой дверь, – вот так просто. Ключи отдает незнакомке, а сам обувается и выходит.
Либо он глупый, либо слишком доверчивый. С чего он взял, что я не прихвачу ничего из его квартиры?
Я закрываю за собой дверь и спускаюсь медленным шагом. На улице мелкими хлопьями падает снег, заставляя воздух светиться. Коннор стоит у машины и курит, но, увидев меня, он идет к пассажирской двери и открывает ее как истинный джентльмен. Интересно, со всеми ли своими однодневными «подружками» он такой учтивый?
Пока я иду до машины, морозный ветер попадает под худи и соски предательски встают. В авто мои щеки моментально краснеют, когда я понимаю, что Коннор уже заметил маленькие бугорки на поверхности одежды.
– А тебе идет моя толстовка, – он ухмыляется и растягивает широкую улыбку. – Расслабься, я не это имел в виду.
А по-моему, как раз таки это.
– Ха-ха, – саркастично смеюсь и отворачиваюсь к окну, пытаясь прикрыть грудь своими сложенными вещами. Энн, конечно, меня не убьет, но нужно будет возместить нанесенный ущерб.
– Дуешь губы как пятилетка.
– А ты можешь ехать молча?
– Могу, но не хочу.
Он самая настоящая заноза в заднице.
– Если ты не пьешь то, что тебе дают незнакомцы, то, может, согласишься на кофе? Мы в любом случае будем проезжать мимо кафе, потому что я сам хочу перекусить. Так что? Кофе? Картошку? Булочку?
– Кофе, – надеюсь, если я буду ему давать односложные ответы, то он от меня отстанет.
– Черный? Капучино? Латте?
Он что, издевается?
– Капучино.
– С корицей? С сиропом? С дополнительным сахаром?
Да блин!
– Без добавок.
Я смотрю в окно всю дорогу и даже не слушаю, что заказывает Коннор. Он забирает пакет и выдает мне стакан с напитком и две картошки с соусом.
– Одна твоя, вторая моя. Макаешь в соус и передаешь мне.
– Фу, я не твоя подружка. Ешь сам.
– Ну, сейчас ты мой второй пилот, поэтому либо ты кормишь меня, пока мы едем, либо мы встаем в переулке и ждем, пока я поем. Выбирай.
– Поехали, – я закатываю глаза в духе Алекс и шепчу себе под нос: – Самовлюбленный придурок.
– Я все слышал.
– А я и не скрывала, – макаю картошку в соус и протягиваю ему. Поняв, что он не собирается брать ее рукой, я подношу картошку к его лицу и смотрю, как он наслаждается ею так, словно это лучшая еда в его жизни.
На перекрестке он берет очередной кусочек с моих рук и поворачивается в мою сторону. Свободной рукой он обхватывает мою кисть и слизывает соус с пальцев, смотря мне в глаза. От места прикосновения его губ проходит ток и бьет меня молниями в самое чувствительно местечко в теле. Я хочу отвести взгляд, но притяжение его зеленых омутов сильнее. Сзади нас начинает сигналить машина, и Коннор продолжает выполнять роль моего добровольного такси. Если бы мое сердце могло стать мотором его машины, то мы домчались бы до Луны быстрее скорости света.
Часть пути проходит в тишине, но я не выдерживаю и спрашиваю:
– Кстати, откуда ты знаешь, где я жи… А, точно, это ты подвозил Зака к Энн? Но откуда ты знаешь, что я тоже там живу?
– Слушай, Зак сказал тебе, что меня зовут Кен, а не Коннор, просто чтобы позлить меня. Как думаешь, работает ли его язык в обратную сторону? Конечно, он рассказал, что Энн снимает квартиру с подругой. В клубе даже показал на тебя пальцем, объясняя, кто есть кто из вашей девчачьей компании.
– Вот болтун!
– О-о-о, ты даже не представляешь какой!
– Откуда вы знакомы? И почему он до сих пор с тобой общается? Вы же такие… ну… разные… – я прикусываю себя за язык, понимая, что вопрос звучал максимально неуместно. Надеюсь, мне не придется идти домой пешком.
– Мы вместе учились в школе. Он стал лучшей версией себя, а я остался прежним и создаю проблемы себе и окружающим, – Коннор, кажется, замыкается и погружается в свои мысли. Я чувствую напряжение его челюсти, и мне становится неловко за свой вопрос.
Сегодня суббота, поэтому на улице еще не так много людей, но все же некоторые магазины уже открылись и приглашают редких посетителей яркими вывесками.
– Можешь, пожалуйста, остановиться на том перекрестке? Там продают самые восхитительные пончики!
Мы тормозим у булочной, и я просто не могу себя заставить выйти из машины. Меня сковывает понимание своего отвратительного внешнего вида.
– Ладно, извини, – я пристегиваюсь ремнем обратно и смотрю на дорогу, – поехали.
– Пончики? Какие ты хотела?
– Самую большую коробку, ассорти, – Коннор уже открывает дверь. – Эй, стой, не надо! – он отмахивается и выходит из машины. – Возьми хотя бы деньги, – естественно я кричу в уже закрытую дверь.
Через несколько минут зеленоглазый дьявол возвращается и салон заполняется ароматом свежей выпечки, теплая коробка греет мне ноги, а в животе начинает урчать.
– Картошки было мало, принцесса? – я кидаю в него предостерегающий взгляд. – Да ладно тебе, ночь была похлеще похода в спортивный зал.
Я опять закатываю глаза в манере Алекс и отворачиваюсь к окну. Хоть я и не водитель, но все же знаю, как сделать звук в машине громче. Остаток пути проходит в безмолвии и под звуки грубой музыки.
– Спасибо, – один из пончиков, с вишневой начинкой, я оставляю на салфетке на приборной панели, – ты же понимаешь, что я не верну тебе одежду?
– Ты же понимаешь, что я знаю, где ты живешь, а твоя соседка – девушка моего друга. На твоем месте я не был бы уверен, что это наша последняя встреча, – Коннор улыбается и салютует мне двумя пальцами. – Увидимся, принцесса.
Я открываю дверь и выхожу из машины. Надеюсь, этот придурок не станет за мной следить и караулить около дома.
На мне наряд сумасшедшей – сапоги до колен, подвернутые со всех стороны штаны и огромный, нет, ОГРОМНЫЙ худи. Накидываю капюшон и максимально быстро преодолеваю расстояние до нашего дома и забегаю в здание. Надеюсь, мой позорный вид никто не видел. Я захожу в квартиру, и на меня уже почти привычно удивленно смотрят три пары глаз. Я повторяю за Энн и, показывая на подруг пальцем, произношу:
– Никаких комментариев, я в душ.
Оставляю пальто в коридоре, закидываю платье в свою комнату, пончики отдаю подругам и отправляюсь принимать горячую пенную ванну. Надеюсь, вода поможет мне смыть с себя последние сутки и мое тело станет таким же чистым, как и моя память.