Ан Грегор
Фиалки расцветают в мае

Глава 5

Утром я написала Дарине сообщение, чтобы она обязательно пришла сегодня на лекцию по проектированию, потому что мне нужно сообщить ей кое-что поистине важное. Я понимала, что чем раньше ей обо всём расскажу, тем быстрее решится проблема. Возможно, сегодня я лишусь своей лучшей подруги, ибо я её очень сильно подвела. Если не простит меня, то я пойму это, потому что она имеет полное право не прощать.

В лекционный зал Дарина зашла за минуту до начала лекции, поэтому пришлось ждать перерыва, чтобы поговорить с ней.

– О чём таком важном ты хотела поговорить со мной? – набросилась на меня подруга.

Я медлила. Мне невероятно тяжело было перед ней во всём признаться. Дрожь накатывала при одной мысли, как Дарина смотрит на меня глазами брошенного ребёнка, которого оставили на пороге детского приюта. Знаю, что сравнение не очень подходящее, но именно так я буду выглядеть в её глазах, уверена в этом.

– Как у тебя в семье, нет проблем? – начала издалека.

– Нет, всё отлично, как всегда, – улыбнулась она жизнерадостно.

– Это хорошо, – немного успокоилась я.

– А что важное ты хотела сказать? Я же даже ради этого на лекцию пришла, – упрекнула меня подруга.

– Вообще-то ты и так должна ходить на лекции, иначе, если будут проверки, тебе придется рефераты писать.

– Пф… проблему нашла, – посмеялась Дарина.

– Как у тебя с долгами? Сдаёшь их?

– Один сдала, – согласилась она, – осталось ещё пять предметов, но для них ещё пропуски надо закрывать.

Я округлёнными глазами вытаращилась на неё.

– Сколько? Ты же вечность будешь это закрывать, – упрекнула я её.

– Да всё хорошо будет, – успокоила она меня, – я постараюсь как можно скорее всё закрыть. Кстати, а как тебе вообще эта школа, интересно?

Я поёжилась.

– Нет, я ничего не понимаю ни в бизнесе, ни в экономике. А преподаватель очень строгий, всё время что-то спрашивает, задаёт задания. Да и студенты там слишком… умные, – хотела сказать «богатые», «высокомерные». Но и то, что они там все умные, – это тоже правда.

– Действительно так тяжело? – крайне удивилась подруга. – Честное слово, я считала, что все занятия будут проводиться в форме лекций, – она немного задумалась и продолжила. – Но ты можешь просто наплевать на вопросы, которые тебе задают и не отвечать на них. Отсиди эти занятия и всё, а хорошие отметки, если их там ставят, мне не нужны.

– Да, но дело не только в этом, – замялась я. Дело в одном парне, который может уничтожить всю твою жизнь только потому, что думает, что ты – это я. И поэтому мне придется раскрыть секрет нашего с тобой обмана, чтобы защитить тебя. Но в таком случае на занятия придется ходить тебе.

– А в чём? – выжидающе уставилась на меня Дарина. – Это связано как-то с тем важным, о чём ты хотела со мной поговорить?

Напрямую связано.

– Да, я хотела тебе сказать, что… – и тут я представила яркую картину, как признаюсь ей во всём, а она обижается и больше никогда ко мне не подходит. На все мои попытки поговорить игнорирует меня. Не в силах это терпеть я увольняюсь с работы и ищу другую. Но проблема не в этом. А в том, что я остаюсь одна. Навсегда…

– И? – торопила меня подруга. – Сейчас перерыв закончится, препод идёт.

– Да знаешь, я просто переволновалась от этих занятий, когда меня начали на них что-то спрашивать, но на самом деле всё это пустяки, ты права, – улыбнулась я.

– Вот и прекрасно! Ты просто не представляешь, как сильно я тебе благодарна, что ты ходишь в эту бизнес школу вместо меня, – Дарина крепко обняла меня и поцеловала в щёку.

Да, я трусиха. Но я не могу потерять свою единственную подругу. А значит, придётся умолять Марка простить меня. На коленях, слёзы лить. Неважно как. Другой скажет, что у меня нет гордости. Но мне кажется, что дружба намного важнее чувства собственного достоинства.

Перед парой после лекции ко мне подошла Влада Муравьёва и вручила фотографию формата А5.

– Что это? – не поняла я.

– Помнишь, ты недавно мне обещала нарисовать портрет? – объяснила одногруппница. – Вот, принесла фотографию.

Я взглянула на протянутую фотокарточку и мгновенно узнала на ней своего одногруппника – Артёма Кирсанова.

– Эм… – замялась я. – Ты хочешь его портрет? Зачем?

– Мне он очень нравится, – засмущалась Влада. – И я хотела бы его портрет повесить к себе на стену. Но у меня не получаются рисунки как у тебя, один в один. Поверь, я пробовала, но Артём не похож на себя.

– А тебя не смущает, что у него уже есть девушка? – напомнила я.

– Ну, вообще-то отбивать я его у неё не собираюсь, можно же просто любить человека на расстоянии, – рассудила она. – К тому же, если быть откровенной, я считаю, что Алёна ему не пара. Артём хороший, весёлый парень, а Алёна – стерва.

Здесь с ней нельзя было не согласиться, Алёна действительно пренеприятнейшая личность. Однако Артёма я считаю таким же, поэтому они подходят друг другу. Два сапога пара.

– Не сказать, что мне будет приятно рисовать этого человека, но если ты просишь, то только ради тебя, – улыбнулась я.

– Спасибо большое, Дашка, я тебя обязательно отблагодарю, – зарделась Влада, обняла меня, сунула фотографию мне в рюкзак и побежала на пару.

Почему я согласилась? Во-первых, как уже упоминала, Влада – единственная, с кем я общаюсь в группе. А во-вторых, я верю в знаки: если я сделаю что-то хорошее для других, то жизнь сделает что-то хорошее для меня. А сейчас мне очень нужна её благосклонность. В частности, чтобы Марк простил меня.

На следующий день я снова пошла в бизнес школу, настроенная извиняться перед кучерявым нарциссом до посинения, пока тот не простит меня. За ночь я подготовила целую речь, написала её на листочке и выучила. Когда Марк её выслушает, у него не останется сомнений, чтобы простить меня.

На занятии сегодня нас посетил Павел Касьянов, соучредитель и генеральный директор группы копаний White Star. Он нам рассказывал, как создать очередь за продуктом. По его словам, главное при проектировании нового продукта ответить на три простых вопроса: кто будет его использовать, для чего и при каких обстоятельствах? Причём эти вопросы применимы к абсолютно любому продукту – от музыки до товаров массового потребления.

– Если кто-то из вас собирается выпустить на рынок свой продукт, то обязательно ответьте сами себе подробно на три этих вопроса. Если не можете ответить хотя бы на один из них, значит, нет гарантии, что у вашего продукта есть покупатель, – произнёс Павел Касьянов.

Также он нам объяснял, как обнаружить убыточное направление бизнеса, какие существуют маркетинговые инструменты для сильного бренда и как вести бизнес с другом и при этом сохранить дружбу.

Дождавшись окончания занятия, я со всей своей решимостью подошла к Строганскому, уже готовая излить на него свои извинения:

– Здравствуйте, господин Марк, я крайне виновата перед вами за прошедший проступок и потому глубочайше прошу вашего… – пока я всё это говорила, «господин» спокойно собрал свои вещи с абсолютно невозмутимым выражением лица и прошёл мимо, даже не взглянув на меня и не обратив внимания на мои слова.

Я смотрела на его пафосное удаление из аудитории и ничего не понимала. Он просто меня проигнорировал? Мог хоть что-нибудь сказать. Хоть слово. Чтобы я поняла, стоит мне ждать его прощения или нет. А что если он уже распланировал, как мою подругу обанкротить? И потому даже не удосужил меня ни единым взглядом. Что если это действительно так? Тогда что мне делать в этом случае?

На протяжении пяти дней я жила в страхе. У меня из головы никак не выходил Марк с последней нашей встречи. Мне даже он снился, как стоит с указкой и тыкает ею в грудь Дарины, словно пронзает её мечом. Подруга плачет, а я стою поодаль и ничего не предпринимаю. Марк кричит на неё, говоря, что это она во всём виновата, что это она попросила меня притворяться ею и поэтому теперь расплачивается. А Дарина смотрит на меня печальным взглядом, в котором читаются осуждение и вопрос: «Зачем ты так со мной?» После этого сна мне стало так дурно, что я хотела тут же во всём признаться Дарине, чтобы, пока не поздно, всё исправить. Однако моя трусость мне снова не позволила. Где-то глубоко в своей душе я всё-таки надеялась, что всё обойдётся. Поэтому каждый раз, когда я видела подругу или разговаривала с ней по телефону, обращала внимание на её настроение, голос, взгляд. Я боялась заметить перемены в ней. Мне страшно было при одной мысли, что однажды увижу её потерянный взгляд и уныние, словно всё кончено.

И вот наступил день, когда мне снова предстояло идти в бизнес школу. Если я сегодня подойду к Марку, проигнорирует ли он меня снова? Пока что с Дариной ничего страшного не произошло, но, возможно, это просто дело времени, я не знаю, как долго нужно действовать, чтобы кого-то обанкротить. Может, Марк уже вовсю занимается этим делом, но пока ещё это никак не отразилось на семейном бизнесе моей подруги. Господи, как же мне страшно…

На лекцию я пришла за полчаса, Марк – за пять минут. И снова не удосужил меня взглядом. Значит, точно – судьба моей подруги решена.

Всю лекцию, на которой мы изучали, как найти инвестора для проекта и как его убедить вложиться в продукт, моё сердце скакало в груди как бешеное. Я совсем не слушала Дэвида, нашего лектора, ибо не могла думать ни о чём, кроме моего провала. Почему со мной это произошло? Почему я должна потерять свою единственную подругу, единственного человека, которому на меня не всё равно? Я же никому не делала зла. Или, во всяком случае, старалась не делать. За что?..

Тем временем, пока я проклинала свою судьбу, посреди лекции сзади кто-то тронул мою спину. Я обернулась.

– Это тебе передали, – шёпотом произнес парень и аккуратно передал мне листок, сложенный вдвое.

Я, конечно же, этому очень удивилась. Развернула записку и прочитала: «Вы сегодня зебра?»

Кто это мог написать? Любопытно. Я даже улыбнулась и на миг забыла обо всём, что меня волновало ещё минуту назад. Кто-то явно заметил мой сегодняшний наряд: гольфы в поперечную чёрно-белую полоску, точно такая же футболка, тёмные шорты с подтяжками и два хвостика на голове, перевязанные белыми ленточками. Я даже как-то не задумывалась, но это действительно похоже на зебру. Мне стало так приятно на душе, что кто-то замечает, в какой одежде я появляюсь.

Наверное, до конца лекции я сидела с широкой улыбкой, которую никак не могла в себе подавить. Кто же это мог написать? Стоит ли мне этим интересоваться, я же всё равно никого здесь не знаю? В любом случае, я благодарна этому человеку, потому что из-за его записки моё волнение поубавилось.

– Лекция закончена, всем спасибо, увидимся через два дня, – закончил лектор и попрощался с нами.

Я начала неспешно собирать свои вещи в сумку.

– Почему вы не ответили на мой вопрос? – над моими ушами как громом раздался голос Марка.

Я резко повернулась в его сторону:

– Это ты… вы написали мне эту записку? – я была ещё больше удивлена.

– А вы ждали от кого-то другого? – в его голосе прозвучало недовольство.

– Нет-нет, я просто не ожидала, что вы могли мне что-то написать, – оправдывалась я.

– Отчего же?

– Я была уверена, что вы не желаете со мной говорить.

– С чего вы так решили? – в его глазах как небеса промелькнуло что-то тёплое. Но, скорее всего, мне просто показалось.

– Вы проигнорировали меня в прошлый раз, – объяснила я, в душе радуясь, что сегодня Марк распложен к общению.

– А что такое важное я должен был услышать в тот раз? – заинтересовался он.

Вот, Даша, у тебя есть шанс сейчас всё исправить. Давай, действуй.

– Я хотела извиниться за тот случай, когда оскорбила вас…

– Не стоит, – остановил меня Марк. – Это мне впору просить прощение перед вами. За то, что испортил рисунок, над которым вы очень старались, – я заметила, что ему было весьма непривычно извиняться перед кем-то.

– Значит, вы больше на меня не сердитесь? – меня окатила волна радости.

– Нет, – ответил тот.

Я улыбнулась во всю ширь, моё сердце запрыгало от счастья, от чего я не смогла удержаться и от переизбытка эмоций обняла Марка. Он в этот момент словно окаменел, крайне удивлённый моим порывом, но не оттолкнул меня.

– Простите, – одернула я себя, – просто вы меня очень обрадовали.

Взгляд Строганского приобрёл холодные краски, его лицо всё также не выражало ни единой эмоции, а глаза метали молнии.

– Никогда больше так не делайте, вы меня поняли? – со льдом в голосе проговорил он.

Я лихорадочно кивнула, испугавшись перемены в его настроении. Сейчас, когда между нами всё наладилось, глупо будет всё испортить.

Не попрощавшись, он направился к выходу из аудитории, в которой снова уже никого не осталось. Перед тем, как выйти за дверь, Марк остановился и повернул голову в мою сторону:

– И кстати, вам идёт этот стиль.

А затем скрылся из виду.

Последнюю неделю с тех пор моё настроение было приподнято. Теперь я больше не волновалась за свою подругу, ибо самый главный злодей уже не держал надо мной пистолет. Поэтому я могла спокойно учиться, ходить на работу и заниматься своими хобби. Теперь в моей жизни всё было хорошо.

К концу сентября я, наконец, закончила портрет Кирсанова и могла отдать его Владе. Конечно, как я и предполагала, рисовать его мне не доставило никакого удовольствия. Да, он симпатичный, но, вот например, рядом с Марком его лицо абсолютно обыкновенное, оно ничем не уникально. Это я говорю с профессиональной точки зрения, хотя, не отрицаю, ещё играет роль и моё субъективное мнение. И пусть портрет получился похожим, мне он не понравился.

Когда я рисовала Кирсанова, я часто вспоминала портрет Строганского, как тот порвал его. Я не переставала задавать себе вопрос: почему он это сделал? Неужели ему так сильно не понравился мой рисунок? Да, он извинился, но это было после. Почему же тогда он его разорвал? Ещё назвал меня бездарностью… Конечно, меня ни на секунду не волнует его мнение. Подумаешь, ему не понравилось, как я рисую. Что он понимает? Кроме своего любимого бизнеса ничего не смыслит, я уверена. Он далёк от творчества. А мне все говорят, что я очень хорошо рисую. Особенно Дарина. Ей куда больше верю.

Я пришла на учёбу с подарочным пакетиком. В какой-то степени портрет этот можно назвать подарком, поэтому хочется красиво его преподнести. После лекции по истории архитектуры и искусства, на которой снова Дарина не появилась, я направилась на практическое занятие по архитектурной методологии. Я размышляла, какое лицо будет у Влады, когда она увидит портрет. Понравится ли? Конечно, понравится.

– Кому подарок несёшь, простушка? Своему парню? – со спины окликнула меня Алёна Серебрякова и перехватила подарочный пакет из моей руки.

– Ты что, Алён, разве у такой, как она, может быть парень? Кому она понравится? – посмеялась её подруга.

– Мало ли, может, мы многого не знаем, и на самом деле Орфеева что-то из себя там представляет, – с сарказмом произнесла Алёна.

– Отдай пакет, пожалуйста, – я не на шутку испугалась. Только не открывай его, только не открывай.

– Да ладно тебе, мы только хотим взглянуть, до какого подарка додумалась твоя светлая голова, – расхохоталась главная задира. – Кому, кроме как своей богатой подружке, ты можешь что-то подарить? Вот мы и оценим, как беспристрастное жюри, достоин ли твой подарок Филатовой.

– Отдай, – я попыталась забрать пакет у неё, но её подруги меня задержали. А Алёна тем временем заглянула в пакет и вытащила оттуда лист А4. Она какое-то время всматривалась в него, а затем развернула его в сторону своих подружек.

– Вы только посмотрите.

– Не может быть, – ахнула её свита.

К нам стали подходить одногруппники, в том числе сам Кирсанов.

– Что у вас там? – спросил он свою девушку.

– Да вот, погляди, – она повернула портрет в его сторону. – Кажется, Тёма, эта недалёкая втюрилась в тебя.

Все одногруппники заулюлюкали, некоторые даже посвистывали.

– Это неправда, – пыталась я опровергнуть слова Алёны.

– Если бы это была неправда, стала бы ты его рисовать и в подарочный пакет укладывать? – привела аргумент одна из подруг Серебряковой.

– Я не для себя его рисовала, – оправдывалась я.

– Конечно, не для себя, для Тёмыча, – загоготал один из одногруппников.

Я взглядом выхватила из толпы Владу, она стояла позади других и с жалостью смотрела на меня. С сочувствием, но больше всего в её глазах был испуг. Она как бы просила меня: «Не выдавай», и незаметно для других мотала головой. Я понимала, что не могу вот так взять, и назвать её имя. Ведь в этом случае все шишки полетят в неё. Это будет нечестно. Всё-таки я сама виновата, что попалась с этим портретом Алёне. Мне и расплачиваться.

– Ну что, Тём, променяешь меня на это чучело? – обратилась Алёна к своему парню.

Кирсанов со смехом в глазах посмотрел на меня.

– Шутишь? Что я буду делать с этой заучкой, книжки читать? – и вся толпа начала хохотать.

– Ну, Тёма, ты так сразу не отвергай её, – продолжала одногруппница со свойственным ей сарказмом. – Говорят, тихони хороши в постели.

Снова улюлюканье и свист.

Кирсанов оценивающе оглядел меня сверху вниз, подошел ближе, заглянул в глаза и произнёс:

– Если только на один раз, не больше, – подытожил он.

Ещё больше раздался шквал смеха. Я не выдержала такого унижения и вспылила:

– Пошёл ты! – плюнула ему в лицо, развернулась и убежала. Я не пошла на пару, впервые решила прогулять. Надеялась, что завтра всё уляжется, все всё забудут, и я продолжу спокойно учиться. Как же я ошибалась…

Наверное, это было ожидаемо. Всем известно, что за каждым хорошим событием следует плохое. Вся жизнь – как шахматная доска. Порой мне кажется, что я на этой доске играю роль слона на чёрном квадрате, которому никогда не суждено встать на белую клетку. Но это лишь случаи, которые заставляют думать, что солнце навсегда скрылось за горизонт. Однако все мы знаем, что за чёрной полосой следует белая. Как зебра. Нужно только подождать.

И наступит рассвет.

Глава 6

– Инсалата ди руккола кон гамберри, – назвала свой выбор салата девушка и перевернула страницу меню, – из десертов буду торт ди Палермо. А ещё у вас есть молочный улун?

– Да, – улыбнулась я.

– Заварите тогда нам его.

– Хорошо, а вы что будете? – обратилась я к мужчине напротив неё.

– Мне будьте добры Зуппа ди помидоро кон фрутти ди маре и Аньелло тоскано. Пока что всё, – произнёс он и отложил меню в сторону.

– Нужен ли вам будет хлеб к супу? У нас есть хлеб в виде булочек собственного производства, не желаете? – предложила я, улыбаясь.

– Давайте две, – согласился мужчина.

Я быстро дополнила заказ в свой блокнот.

– Один салат ди руккола кон гамберри, один торт ди Палермо, заварной чай молочный улун на двоих, один суп ди помидоро кон фрутти ди маре, одно мясное Аньелло тоскано и две булочки, всё правильно? – повторила я с улыбкой.

– Да.

– Спасибо вам за заказ, – чуть поклонилась я и удалилась к бару пробивать в R_keeper выбранные блюда.

Да, в нашем итальянском ресторане итальянские не только блюда, но и их названия. Не стану спорить, учить меню мне было до невозможности тяжело. Первое время я всегда путалась в названиях, но за три года привыкла. Разбуди меня среди ночи, и я не только назову правильно все имена блюд, но и их состав, цену и граммовку.

Пока я ждала приготовления заказа, я о многом успела подумать. Глядя на этих людей, что обслуживала, я представляла себя на их месте. Так беззаботно прийти в дорогой ресторан, не обращать внимания на цены и просто заказывать всё, что хочется. Каково быть таким человеком?.. Но зачем я задаюсь этим вопросом? Зачем я об этом думаю? Я как никто прекрасно осознаю, что мне никогда не узнать ответ на свой вопрос. Некоторые истины в мире неизменны, стоит уже запомнить мне эту простую правду. Быть может, всё было бы иначе, будь я своей сестрой…

Да, с моей сестрой никогда бы не произошло то, что происходит со мной. Ей бы никогда одногруппники не объявили бойкот, как мне. И всё из-за того, что я якобы хотела увести у Алёны парня. Кому он нужен? Но кто мне поверит? Все улики против меня. И вся группа, такая справедливая и беспристрастная, решила вступиться за красу университета, а потому решили со мной не разговаривать, игнорировать моё существование. Даже Влада Муравьёва, из-за которой я и влипла в эту историю. И всё бы ничего, но Алёна со своей свитой продолжает надо мной издеваться, только в ещё большем режиме. Иногда мне кажется, что их развитие остановилось на уровне детского сада. Стали бы умные люди, которые через год оканчивают университет, заниматься подобными делами? Это вряд ли. Хотя идиотов везде и всегда хватает. У меня их целая группа.

– Даша, мне нужно с тобой поговорить, – чуть ли не через весь зал позвала меня Дарина, когда я уже отнесла заказы своему столику и стояла у бара в ожидании следующих распоряжений.

– Привет, – поздоровалась я, садясь рядом с ней за администраторский стол. – Что-то случилось?

– Да, мы поменяли банк, – сказала она это как что-то очевидное.

– Кто это – мы? – только и смогла я на это сказать.

– Наш ресторан, – объяснила подруга, – теперь мы будем сотрудничать с другим банком, и наши сотрудники будут получать зарплату на карты этого банка.

– Здорово, – подытожила я, – а зачем?

– Слышала про AurumБанк? – и увидев, как я отрицательно помотала головой, она продолжила. – Сейчас этот банк имеет огромную популярность и набирает высокие обороты. У него и процент по кредитам ниже, что как раз-таки устраивает моих пэрэнтс. И вообще там очень много крутых поощрительных бонусов. Короче, – надоело ей объяснять, – тебе всё расскажут в самом банке, когда ты пойдёшь получать свою карту.

– А когда она будет готова?

– На этой неделе. Чем раньше заберёшь, тем быстрее получишь зарплату за сентябрь.

– Эта информация очень мотивирует, – улыбнулась я.

– Ещё бы, – согласилась она, – я бы тоже так радовалась, если бы работала. Тьфу-тьфу-тьфу, не дай Бог.

Мы вместе с ней посмеялись над этим. А потом Дарина, поужинав и написав мне координаты банка для получения карты, отправилась по своим делам, а я закончила смену, и затем нас водитель развёз по домам.

На следующий день после того, как отмучилась на учёбе, я отправилась на очередное занятие по бизнесу. Как же надоел мне этот бизнес. Но ничего, уже конец сентября, месяц пройден, осталось ещё два. Я смогу.

Сегодня мы изучали, как сделать подчинённого своим партнёром. И в этом нам помогала Ольга Завьялова, основатель и генеральный директор компании «Obviously». Она наставляла, что каждый сотрудник в компании должен знать ответ на один простой вопрос: «Как именно я продаю тот продукт, который продаёт компания?» Ольга рекомендовала, чтобы каждый сотрудник и прежде всего руководители были в тонусе и понимали, что промедление невозможно, ибо есть вероятность, что их обгонят конкуренты, есть угрозы со всех сторон. Как будто мы все находимся на войне. Бизнес – это война. И каждый сотрудник должен относиться к своей работе, полностью ей отдаваясь. И только в таком случае, если вся компания будет работать как единое целое, продукт, который она производит, обретёт успех.

Под конец занятия к нам обратился мистер Фригман с замечательной новостью:

– В конце октября будете сдавать свои проекты, посмотрим, как вы усвоили теорию на практике.

Так и знала, что одними посиделками на лекциях это не закончится. Как чувствовала, что потребуют от меня показать свои знания на практике. Только не это. У меня ничего не получится. А без сдачи проекта мне не зачтут прохождение курсов. Точнее не мне, а Дарине. Но какая от этого разница? Беда не приходит одна. Ну почему в последнее время на меня сваливается гора дерьма? И, кажется, ей конца края не видно.

Не торопясь, я вышла из аудитории и направилась к лифту. Думала при этом только об одном: скорее бы всё это закончилось. В кабине лифта я оказалась не одна, там уже находился Строганский и всем своим видом меня игнорировал. Может, это и к лучшему. Не стану здороваться, чтобы не привлекать внимания, а то мало ли, ещё одну беду навлеку на себя. А у меня их и так куча-туча.

Лифт тронулся, опустился вниз, но перед первым этажом резко вздрогнул и затих. До меня дошло не сразу, что лифт сломался.

– О, нет, – только и смогла вымолвить я.

– Не волнуйтесь, сейчас нас выпустят, – невозмутимо проговорил Марк, от чего я даже позавидовала его самообладанию.

– Почему вы так в этом уверены? – засомневалась я.

– Потому что через час у меня важная конференция с представителями компании «Grander Enterprises». Я не могу на неё опоздать.

На секунду мне даже стало забавно от той мысли, что Марк всерьёз считает себя таким важным и что весь мир вертится вокруг него. Но с другой стороны, я с досадой понимала, что, скорее всего, это действительно так. Ибо люди всегда вертятся вокруг богатства и власти.

Прошли чуть больше двадцати минут, а так ничего и не поменялось. Только в микрофон объявили, что в скором времени нас выпустят. Но когда наступит это «скорое время», нам не сказали.

От того, что я устала сегодня за весь день, мне было сложно стоять, поэтому я достала из рюкзака оранжевый полиэтиленовый пакет, развернула его, расправила на полу и спокойно села. Марк же продолжал невозмутимо стоять, абсолютно ровно, ни на сантиметр не согнувшись. И как ему это удаётся? А может, он просто стесняется показаться слабым?

– У меня ещё есть один пакетик, – как бы между прочим сказала я и помахала сложенным вчетверо синим пакетом.

– Благодарю за такое столь щедрое предложение, но я вынужден отказаться, – свысока посмотрел он на меня.

Я медленно убрала этот пакет обратно в сумку. Может, ему и правда удобнее стоять, кто знает. А может…

– А может вам просто не нравится синий? – снова обратилась я к Марку. – У меня ещё есть и жёлтый, и зелёный, и голубой… – стала перечислять я, выуживая по очереди эти пакеты из своего рюкзака.

– У вас там все цвета радуги, что ли? – скептически спросил он.

Я достала ещё один пакет – фиолетовый, поглядела на другие пакеты и произнесла с серьёзным выражением на лице:

– Нет. Красного нет.

– Очень жаль, – с поддельным сочувствием он произнёс.

– Так вам красный нравится? – догадалась я.

– Мне нравится, когда не лезут с лишними вопросами, – и он обратил на меня убийственный взгляд. – Поэтому избавьте меня от них, пожалуйста – добавил он, после чего я сразу заткнулась и убрала все пакеты обратно в сумку.

Так мы посидели (то есть я посидела, а он постоял) ещё минут десять в полном молчании.

– И всё-таки, меня интересует вопрос: мой портрет действительно вы сами нарисовали? – неожиданно спросил Марк.

– А… – с искренним непониманием воззрилась я на него, – конечно.

То есть он думал, что его могла нарисовать не я?

– Интересно, – подытожил он. – И как же вы могли так научиться рисовать, если постоянно пропускаете учёбу в своём институте?

– Пропускаю? Я? – крайне изумилась его замечанию.

– Не я же Дарина Филатова, – веско оповестил Марк.

Ах, он не обо мне говорит. О Дарине. Всё время забываю о том, что здесь я играю не свою роль. Да, она часто пропускает. Только вот странно, откуда он узнал об этом?

– Откуда вы знаете о моей посещаемости?

– Это не сложно узнать, – равнодушно бросил он.

Для него, наверное, не сложно. Для него, наверное, вообще ничего нет сложного.

– И знаете, что мне любопытно? – Марк снова опустил свою голову и заглянул в мои глаза. – Как такое возможно?

– Узнавать о чужой посещаемости? – не поняла я.

– На первом занятии вы сказали, что вас заставили ходить на эти курсы, что вас не интересует бизнес, но при этом ещё не пропустили ни одного занятия, – констатировал факты. – А в своём институте вы пропускаете чуть ли не каждое занятие, в сентябре вы появились на учёбе всего восемь раз, и это при том, что вам нравится рисовать. Если, конечно, верить, что вы сами нарисовали мой портрет.

Я стушевалась. Он застал меня врасплох. Я абсолютно не знала, что на это ответить.

– Так что же вы можете мне на это сказать?

Главное, не молчать. Надо что-то ответить, хоть что-нибудь.

– А зачем вы ходите на эти курсы, если и так всё знаете о бизнесе?

– Я задал вам вопрос, а отвечать вопросом на вопрос – моветон, – твёрдо проговорил он.

– Я отвечу, если вы ответите, – и как только у меня хватило смелости, ему это предложить?

Марк усмехнулся, немного удивлённый моей наглости.

– Хорошо, – неожиданно он согласился. – Только в этом нет ничего поразительного. Я хожу на эти курсы, потому что мне нравится изучать бизнес, и, на мой взгляд, невозможно о нём знать абсолютно всё, ибо каждый год появляется что-то новое, как и в любой другой науке. Да, я считаю, что бизнес – это наука, которая требует изучения в течение всей жизни, если хочешь ей заниматься.

– Но ведь бизнес основан на людях. Не лучше ли тогда изучать людей, чего они хотят?

– Желания людей примитивны, как и они сами. Их не нужно для этого изучать.

– То есть вы считаете, что все люди одинаковые?

– А вы считаете по-другому?

– Да.

– Это ваше право, – снисходительно посмотрел на меня.

Марк решил закончить с этой темой, но я не захотела её завершать.

– Не все люди одинаковые, это неправильно так думать! У каждого свои интересы и таланты. Взять хотя бы вас. Такого, как вы, человека я, например, ещё ни разу не встречала.

– Такого, как я? – заинтересовался он.

– Вы такой молодой, но уже столько всего добились, и не стоите на этом, а идёте дальше, развиваетесь, – я и не думала его хвалить, просто констатировала факты. – В моей группе, к примеру, все учатся только ради диплома, и чем взрослее они становятся, тем больше деградируют, как мне кажется. И таких большинство. Но вот вы не такой. И хотя вы очень высокомерны и ставите себя выше других, тем не менее, вы имеете право на это, ибо уже многое достигли, а потому никто не посмеет вас в этом упрекнуть. Другие же заносчивые лица будут поднимать свой нос перед всеми, а жить при этом за счёт своих родителей. Поэтому я не могу с вами согласиться в этом вопросе.

Марк самодовольно молчал, я заметила на его губах мимолётную улыбку.

– Я исключение, – как очевидное произнёс он.

– Может быть, – с улыбкой согласилась я.

Возникла непродолжительная пауза, после которой Марк внезапно напомнил мне:

– Вы так и не ответили на мой вопрос.

– А… да…

– Можете на него не отвечать, лучше ответьте на другой вопрос.

Наверное, другой вопрос будет лучше первого, ибо на этот я так и не поняла, что нужно отвечать.

– Вы вместе со своим молодым человеком пропускаете занятия? Или он учится в другом институте? Или уже отучился?

– С кем? Молодым человеком? Каким? – я была в замешательстве.

– Вашим.

– Моим? О ком вы говорите?

– Мне откуда знать? Это ваша привилегия.

– Но я не знаю никакого молодого человека.