Амалия Рейх
Чтобы согреться
Девушка будто поняла, о чём те думают и присела перед ними на колени, сжалившись. Сотворила из падающего снега белоснежные повязки и перевязала руки своих новых родителей. Те улыбкой её поблагодарили. Горько всхлипнули.
Девушка выпрямилась и посмотрела на два жалких скрюченных тела свысока.
– А теперь же, покажите мне мой новый дом.
Женщина с мужчиной суетливо встали и поспешили к дому. Их движения были ломаными, ноги окостенели, не слушались, руки ослабли. Они падали и снова поднимались. На их неудачу добавился разыгравшийся мороз, который не щадил никого. Будто решил ещё больше испытать их волю на прочность. Всё жалил и жалил их.
Девушка облачилась в белоснежную шубку, скрывающую её до самых ног и не спеша шла, рассматривая по сторонам новый окружающий мир. Такого она ещё не видела. Она не оставила ничего, чтобы указывало на их присутствие здесь. Позади была девственно не тронутая поляна, покрытая ровным белоснежным снегом.
***
Шли дни. Недели. Девушка становилась всё краше, милее. Молодые родители оправились и всё глядели на неё, да не могли налюбоваться. Как только её представили ко двору, все восхитились её красотой, да умениями. Помощницей она стала хорошей своим родителям. Вся она была ладная, ласковая.
Лишь изредка грустила. А когда грустила – мёрзла. Тогда родители пуще прежнего старались ей угодить. Окутывали её теплотой и заботой.
Девушка быстро завоевала доверие всех людей в округе. Мóлодцы стали поглядывать на неё, да прицениваться, уж больно та хороша была.
Прошла так зима. Должно было становиться теплее. И вроде новая травка стала появляться, первоцветы распускаться. Да холодно было женщине с мужчиной, новым родителям девушки. Трудно было им согреться. Но они так души не чаяли в своей дочке, что не замечали такие, казалось бы пустяки.
А вот люди стали подмечать неладное. Смотрят, как все ходят чуть обессиленные, грустные, задумчивые, кутаются в тёплые вещи. А надо радоваться – весна пришла!
Одна девушка ходит весёлая, да приговаривает тихо, когда никто не слышит:
– Хорошо-то как! Никогда не чувствовала себя лучше! – жмурится она довольно, подставляя лицо весеннему солнцу.
На щеках у неё появился румянец. Силы прибывали, в жилах будто кровь начинала двигаться. Расцветала ещё больше юная красавица. Подружки стали зло поглядывать. А мóлодцы пуще прежнего ей внимание уделяли. Да ей дела не было до них.
Местный люд забеспокоился. Не видать было птиц, не вернулись они из тёплых мест обратно. Начали думы думать, в чём причина этому была. И пришли к выводу, что во всём виноваты женщина с мужчиной, да их дочка. Откуда та взялась? Что за нечистая сила в ней была, что им было плохо, а она всё краше становилась?
Решили они её со свету извести. Стали, как и прежде улыбаться, да миловаться. А сами план строили.
Пришло лето ясное. Лето жаркое. Собрались люди в лес гулять, зовут с ними и девушку. А родители дома остались, дочка их упросила. Те и рады были, силы совсем было покинули их. Как-то быстро они состарились. И не живы, и не мертвы. Не выходили больше из дому, не показывались больше людям. Все дела дочка переняла, со всем сама управлялась. Ай да помощница!
Пошла девушка с дружною компанией в лес. Делая вид, что не замечает взглядов, брошенных на неё. Больно люди милые, добрых из себя строили. Разговоры заводили с ней, интересовались здоровьем родителей. А когда отворачивались от неё – глаза становились злыми, мстящими. Козни они строят, в шали кутаются от холода. Девушка усмехнулась про себя. Ей не жалко их было.
