Аля Кьют
Цена покорности
С Дариной же мне было комфортно. Она не ставила под сомнение мое лидерство, хоть и позволяла себе вольности. Черт знает, как эта девчонка умудрялась балансировать, щекоча мне нервы, но пороть ее больше не хотелось, а слушать тишину еще меньше. Дарина словно чувствовала мое настроение, улавливала малейшие изменения и моментально реагировала сменой поведения. Ни одна покорная, скажу больше, ни один человек не чувствовал меня так, как она. Это очень странно и интригующе.
Если бы не купил ее, а встретил в клубе, то, наверно, продолжал бы встречи любопытства ради. К чему это приведет? Она ведь может стать идеальной партнершей для меня. Только Дарина здесь не по своей воле, а за деньги. Наши отношения сугубо деловые, хоть и не без приятностей.
Не стоит это забывать.
Как и не стоит забывать о мелочах. Ремарка Коли в машине сегодня меня насторожила.
Едва отпустил Дарину и оказался в спальне, вынул мобльный, набрал Николая.
– Кирилл Олегыч, – поприветствовал он меня. – Чем обязан?
– Чего у вас произошло сегодня?
Коля хмыкнул.
– Недоразумение.
– Случайность?
– Ты разве веришь в случайности?
– Нет.
– И правильно делаешь, Кирилл Олегыч.
– Какая-то новая информация?
– Завтра, – ответил Николай.
Я моментально напрягся. Если он не может или не хочет по телефону, значит, дело важное.
Паршиво.
– Ладно, до завтра. Спокойной.
– И тебе, шеф.
Предчувствия изгадили мне сладкое послевкусие от секса и ужина.
Сабспейс – особое трансовое состояние нижнего, возникающее вследствие выделения эндорфинов в процессе action на фоне эмоционального подъема.
Глава 16. Выводы
Салманов
– Излагай, – велел я Николаю, который поднялся в офис вместе со мной следующим утром.
Лиза сторожила у лифта, телефон разрывался, и я еще толком не смотрел котировки, но колин отчет о Дарине желал заслушать первым номером.
– Она вчера сбежала от меня, – выдал он, садясь в кресло.
– Прелесть какая, – нахмурился я, отпивая из кружки кофе, что утром сварила Дарина. – И куда ее носило? Ах, ты же не знаешь, раз она удрала.
– Не надо подначивать, Кир Олегыч. Я же не дурак. Вову привлек.
– От Вовы толку, если что…
– Да знаю, – Махнул рукой Коля. – Поэтому я поручил ему твоего проклятого лосося.
Я усмехнулся.
– Ты у меня находчивый, как Мюнхгаузен.
– Угу, – нахмурился совсем мой водитель, не оценив шутку.
Его кислый вид мне не нравился. Боюсь, это связано с Дариной.
– И куда же нас носило?
– В СИЗО. У нее брат под следствием, а Гараев, похоже, выступает его защитником. Он встретил ее, а потом отвез обратно в торговый центр.
Вот так новости. А Коля продолжал.
– Я не семи пядей, Кир, но похоже, она затеяла торговлю собственным телом, чтобы вытащить пацана. Не удивлюсь, если именно адвокат подкинул ей эту идею, чтобы нажиться. Я вчера еще подергал своих в ментовке и прокуратуре. Братишка крупно влип. Ему светит причинение тяжкого, а в потерпевших – сынок депутата.
– Кто? – спросил я кратко.
– Агеев.
Я откинул голову назад на кресло.
– Агеев – это приговор.
– Согласен. Друзья этого пацана на уши поставили все соцсети, мол, его подставили и дело шитое, но никого это не останавливает, как ты понимаешь, – продолжал просвещать меня Николай.
– Понимаю, – выдохнул я.
– А вот Дарина, похоже, не понимает. Мои ребята сказали, что Гараев пытается подмазать. Агеев пока давит слабо, но скоро возьмется. Максимум, что брату твоей покупки светит – это освобождение под залог, но суд ему не выиграть, как пить дать. Разве что, смягчат.
Я покивал, встал из-за стола, включил кофеварку.
– Кофе хочешь?
– Не откажусь, – кивнул Коля. – Так что делать будем, Кир Олегыч?
Я оставил его вопрос без ответа, засуетившись с чашками. Коля даже встал, чтобы я не носил через весь кабинет, бросил себе три куска сахара, хлебнул и уставился на меня своим фирменным взглядом следователя УгРо. Мне пришлось ответить.
– Будем наблюдать, Коль.
– За Дариной?
– За ней. И за ходом дела, конечно. Думаю, она еще не раз будет удирать. Гараева тоже как-нибудь проконтролируй.
– Я могу поговорить с Дариной, чтобы отвозить…
– Нет, – обрезал я моментально. – Действуй по той же схеме. Если она не хочет это афишировать – пусть.
– Давно ли ты такой толерантный стал?
Я заломил бровь.
– Давно ли ты знаешь значение слово «толерантный»?
Николай обиженно фыркнул.
– Очень смешно. Ладно, как скажешь. Ты тут босс.
– Вот именно.
– Что с парнем?
– А что с ним?
– Там все мутно. Не хочешь копнуть всю эту историю глубже?
– С какой стати?
– Из-за Дарины, – раздраженно пояснил мне Коля, как идиоту, под которого я усиленно работал.– И пацан явно не заслужил…
– Стоп-стоп, Коль, ты с чего взял, что можешь судить о его заслугах? Мало ли что там его друзья в сети пишут.
– Ты можешь все выяснить, Кир.
– Угу, а еще я могу самолет купить, но нахрена?
– Занятная позиция.
– Какая есть.
Я начал злиться.
– Не жалко тебе? Они же дети почти. Еще и сироты.
– Я сиротам каждый месяц помогаю, Коль. А эти двое взрослые люди и должны отвечать за свои решения и поступки.
– Я тебя понял.
Николай осушил чашку одним глотком. Я повернулся к нему спиной, давая понять, что разговор окончен.
– У Дарины сегодня фитнес? – уточнил водитель.
– Да, – буркнул я. – В четыре. В шесть за мной заезжайте.
– Будет сделано, босс, – выдал он нейтрально, но я знал, как сильно Коля сейчас со мной не согласен.
Николай ушел, а я еще несколько минут собирался с мыслями. Не скажу, что новости о Дарине стали для меня неожиданностью. Что-то вроде этого я и ожидал. Ипотека и платье – не те поводы для этой смелой девочки. А вот вытащить брата из тюрьмы – вполне подходит. Слабоумие и отвага, как говорится. Да, скорее всего, ее надоумил на подвиг именно Гараев. Мозаика сложилась, но ни капли меня не радовала общей картиной. Нелепая обида причиняла странный дискомфорт. Я бы предпочел узнать это все не от Коли, а от самой Дарины.
Доверие и забота.
Она не доверяла мне ни капли. Да и заботилась скорее из страха быть наказанной или лишний раз оттраханной чем-нибудь затейливым. Чертов лосось и контейнеры, набитые едой, теперь не казались мне милыми знаками внимания от Дарины.
А что я хотел? В сотый раз напомнил себе, что она не обычная покорная, а купленная игрушка. Дарина будет делать то, что я скажу, но никогда не даст мне больше, чем собственное тело.
Вчера, кажется, этого было достаточно.
Разве?
Вчера, кажется, я был ей не только хозяином, но и другом.
Показалось.
И секс, потрясающий секс с неопытной девочкой, которая быстро учится, это всего лишь сцены, а не гребаный катарсис.
Что-то размяк. Обычно я напоминал покорным, что мы только партнеры, а тут… Пришлось вспомнить об этом самому. Разумеется, Дарина со мной только на год. За этот год я должен насладиться ее телом всеми способами.
Хотел сегодня дать ей отдых, позволить переварить случившееся, соскучиться, но теперь… К черту эти проволочки. Она гибкая, морально и физически. Дарина вполне в состоянии принять сегодня меня и еще одну игру с расширением границ. Она прекрасно среагировала вчера на анальные намеки. Сегодня нужно продолжить и закрепить.
Скулы свело, так сильно я стиснул зубы. Пытаясь погасить все странные эмоции, которые взбудоражили меня, я мысленно прокручивал в голове детали сегодняшней сессии. О, это будет весело.
Я поерзал, поправил брюки. Все же на работе нужно работать, а не мечтать о сексе. Хотя…
Но не сегодня. Прогнав пошлые мысли, я, наконец, нажал на селектор, разрешая секретарю запустить Лизу.
Даже работа не могла меня отвлечь от мыслей о Дарине. Как ни уговаривал себя, не мог отделаться от негатива. Сегодня нужно было пить вино и питаться вне режима, чтобы поиметь дешевые эндорфины и забыть о девчонке, которая считает себя слишком умной.
Но забыть – не выход. Наоборот, мне стоило хорошенько подумать, чтобы перепрограммировать отношение к Дарине. Я не должен был позволять эмоциям взять верх. Особенно негативным. И уж точно нельзя было допустить, чтобы это повлияло на сессию. Сублимировать обиду, причиняя девчонке боль – это не мой стиль. Я не садист.
Едва я сел в машину, где уже меня ждала Дарина, понял, что сегодняшняя сессия для меня станет испытанием. Я не стану менять планы, тем более отказываться от задуманного, но мне дорого будет стоить держать себя в руках.
Дарина вся светилась, но едва увидев меня, поджала губы. У нее словно был вживленный барометр моего настроения. Она махом переключалась, подстраиваясь. Всю дорогу девчонка сидела тихо, как мышка, не смея пикнуть. Я же поглядывал на нее время от времени, успокаивая нервы, уговаривая сам себя.
Хорошая ведь девочка. Вежливая, тихая, красивая. Задницу подкачает, слушаться привыкнет. Чего еще надо?
– Жди меня в комнате, – велел я, когда мы вошли в дом.
Дарина, не поднимая головы и не говоря ни слова, пошла к себе, а я отправился наверх. Переодевшись в джинсы и майку, зашел в игровую. Мда, уже все запылилось. Вздохнув, я взял в руки любимый флогер с замшевой рукоятью. Она бархатно согрела ладонь. Одна мысль о том, как я ласкаю флогером задницу Дарины, и у меня моментально встал. Я рассек воздух, зажмурился. Нет, не сегодня. Вернув плетку на место, я взял лишь то, что собирался.
Спустившись вниз, увидел в комнате Дарины свет. Тусклый. Она включила лампу, как я всегда делал. Хорошая девочка.
Моя рабыня сидела в позе ожидания у кровати. Скамья была там, где я ее оставил, напоминая о вчерашнем. Желание снова поиметь Дарину, почувствовать ее жар, влагу и сладкие спазмы оргазма было сильнее моих глупых переживаний и моментально подарило спокойствие. Это всего лишь вожделение, естественная реакция на юную, чистую красоту, усугубленное ее невинностью. Зря я психовал. Глупо обижаться. Нужно брать то, что мне принадлежит.
Сегодня ей лучше немного отдохнуть, а мне перед уроком не помешает расслабиться.
Я положил все, что принес на тумбочку, и подошел к Дарине.
– Посмотри на меня, девочка, – проговорил я, касаясь ее щеки, заставляя поднять голову, потянув за подбородок вверх. – Послужи мне, сладкая.
Я провел пальцем по ее губам. Дарина приоткрыла рот и облизнулась.
– Ну, и чего ты ждешь? – спросил я строго. – Раздень меня, достань член и отсоси.
Хватит уже озвучивать очевидное, пусть соображает. Я ей свои мозги в голову не вложу, придется самой думать.
Дарина потянулась дрожащими руками к моим джинсам. Я призвал терпение, чтобы не кричать на нее за долгую возню. Нельзя злиться. Я не наказываю ее. Нужно сублимировать негатив, отыграть его, чтобы осталось сладкое послевкусие от принятого решения. И держать себя в руках, да-да. Контроль и доминирование. Доминирование и контроль.
Дарина, наконец, справилась с джинсами, достала член. Ей не пришлось стараться, чтобы привести меня в боевую готовность, я был возбужден уже давно. Я позволил ей использовать руки, а вот свои убрал за спину. Стоит признать, она справлялась очень даже хорошо для новичка не только в теме, но и в сексе вообще. Или это я так реагировал на нее. Не знаю. Признаться, сдерживаться мне не хотелось. Минет перед сессией, чтобы не отвлекаться на собственные инстинкты. Думаю, все равно накроет, но хоть не сразу.
Я кончил быстро и вынул член из ее рта. Дарина подалась вперед, чтобы вылизать, но я качнул бедрами назад, не позволяя.
– Хочешь вылизать меня? Серьезно? – спросил я, смеясь. – А ты была хорошей девочкой?
Она захлопала глазами, не понимая.
– Отвечай мне, Дарина. Я задал вопрос и хочу услышать от тебя правду.
– Д-да, Мастер, – пролепетала она.
– Да – что?
– Я была хорошей девочкой.
– Правда? А кто довел Николая?
Глаза стали еще больше. Ну же, Дарина, почувствуй меня.
– Я… Но ведь…
– Кто дразнил меня своей гладкой кожей после депиляции, м? Я хотел трахнуть тебя прямо в машине, но Коле и так досталось смущения в этот день. А все твоя вина, маленькая хулиганка.
Улыбка тронула ее губы и тут же исчезла.
– Простите, Мастер.
– Полагаешь, извинений достаточно?
Я вздернул бровь.
– На ваше усмотрение, Мастер.
Взяв ее за подбородок, я проговорил:
– Ты бессовестная дерзкая девчонка и должна быть наказана. На скамью, быстро.
Дарина подскочила, как ужаленная, споткнулась и едва не растянулась. Я едва сдержал усмешку. Вот чудо. Но когда она легла на скамью, мне стало не до веселья. Ее задница был идеально оттопырена для порки, и у меня ладони начали зудеть, но сначала стоило пояснить.
–Есть три вида порки, Дарина. Разогрев, наказание и игра. Ты же понимаешь, чем мы сегодня займемся, м?
– Да, Мастер, – откликнулась она.
– Вот и славненько.
Я тут же звонко шлёпнул ее по попе. Дарина дернулась так сильно, что чуть не свалилась со скамьи. Ее руки махнули в стороны, как крылья птички. Кажется, она собиралась инстинктивно прикрыться. Что ж, я это предвидел.
– Нам совсем не нужны эти твои подергивания, – поговорил я, беря с тумбы кожаные браслеты.
Сегодня я приковал не только ее ноги, но и руки. Она была передо мной беспомощная, доступная, безумно красивая.
Я подошел к ней сзади и нагнулся, чтобы прижаться грудью к спине Дарины, поцеловал ее в шею, шепнул на ухо:
– Я могу сделать с тобой все, что захочу, маленькая вредина. Ты готова?
– Нет, но Вас ведь это не остановит.
Отстранившись, я шлепнул ее еще раз, чуть сильнее. Дарина взвизгнула.
– Вот об этом я и говорю! Тебя давно пора научить хорошим манерам.
Погладил и ударил еще несколько раз, сдерживая силу, стараясь не попадать в одно и то же место. Ее задница стала розоветь. Чертовски красиво. Мой любимый цвет. Растирая и сжимая попу Дарины, я заговорил снова.
– Помнишь, я направил на тебя струю душа, малышка?
– Ммм, – протянула она невнятно.
Я шлепнул обеими ладонями по попке.
– Нормально отвечай.
– Да, Мастер. Я помню.
– Тебе было больно?
– Нет. Приятно, Мастер.
– Но ведь она била тебя, детка… Иногда боль может доставить удовольствие. Главное, правильно рассчитать силу и напор.
Я снова ударил ее по попе, а потом сразу несколько раз шлепнул по половым губам. Дарина задергалась. На моих пальцах осталась влага ее возбуждения.
– Тебя заводит все это, правда? Можешь даже не отвечать. Лучше держись.
Она послушалась моментально. Я видел, как Дарина сжала пальцами ножки скамьи.
Продолжая шлепать ее то по заднице, то по влажной, припухшей плоти, я видел, как она вздрагивает и пытается приподнять бедра, чтобы удары попадали на клитор. Ухмылка скривила мои губы. Ей нравилось это. Она хотела еще. Я давал ей много, но недостаточно, чтобы она даже приблизилась к желанному освобождению.
Когда тело Дарины начало буквально вибрировать от напряжения и покрылось испариной, я взял туб, чтобы выдавить смазку ей на попку. Она протяжно застонала, когда я нанес лубрикант и начал потихоньку, но настойчиво надавливать. Кожа на ее заднице горела, и я не удержался. Снова опустился на колени, чтобы расцеловать розовые ягодицы, даже провел языком. Дарина снова заерзала и застонала.
Я не собирался ей подсказывать. Она могла говорить, могла попросить. Только, видимо, не хотела. Что ж… Не навязывать же ей оргазм раньше времени.
Продолжая кружить пальцами у ануса, я стал посасывать ее клитор, водил языком до самого входа, чтобы погрузиться туда за ароматной, пряной влагой ее возбуждения.
Дарина начала поскуливать и всхлипывать. Я уже знал, что это знак приближающейся разрядки. Но она так и молчала.
Я отстранился и больно ущипнул ее за клитор, гася оргазм. Но эта проныра, похоже, собиралась кончить и от анальной стимуляции. Быстро усвоила. Я убрал палец, отошел, чтобы взять пробку. Дарина снова жалобно расхныкалась.
– Ты можешь продолжать ныть или попросить меня уже, – огрызнулся я, снова ударив по попе.
– О, боже, пожалуйста…
– Пожалуйста, что, детка?
Я погладил ее и шлепнул несколько раз по клитору.
– Позвольте мне кончить, Мастер.
Я игнорировал ее просьбу, но вернул рот на пульсирующий бугорок, а к попе приставил пробку, обильно смазанную лубрикантом. Аккуратно надавливая, я стал сосать и прикусывать, теребить языком, сжимать губами. Дарина уже не сдерживалась. Да она и не смогла бы.
Я начал помогать себе пальцами, одновременно проталкивая пробку.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – рыдала она в голос. – Прошу, Мастер.
Я оторвался от нее, чтобы погрузись язык в глубину, а пальцем теперь давил на ту самую точку над клитором.
– Не могу больше, – выкрикнула Дарина.
– Кончай сейчас, – разрешил я и протолкнул пробку до конца.
Она кончала долго сладко, а я как помешанный пил ее кульминацию, стараясь продлить это болезненное удовольствие.
Мне снова пришлось снимать Дарину со скамьи, чтобы уложить на кровать, растереть ее лодыжки и щиколотки, которые покраснели из-за кожаных браслетов. Этого мне показалось мало, и я отнес ее в душ, где вымыл, а потом обработал красные отметины кремом.
Дарина уснула, пока я колдовал над ней.
Сессия помогла, я больше на нее не злился. Пожалуй, ни одна покорная не давала мне такого мощного отклика. Плевать, что там у нее с братом. Мне нужно ее тело и подчинение.
Сходив на кухню, я достал обезболивающее, налил стакан воды. Оставил все у Дарины в комнате, разбудил ее, чтобы вынуть пробку.
Растрепанная и румяная, она даже пришла на кухню, где мы поговорили вполне доброжелательно и тепло. Я решил поработать завтра дома, чтобы присмотреть за Дариной. Всерьез задумался о спа для нее после такого интенсива или хотя бы расслабляющий джакузи, который был в моей ванной наверху, но быстро отогнал эти мысли. Вполне достаточно для нее горячего душа и совета воспользоваться сауной.
Не стоит забывать, кто мы друг для друга. Просто сделка, чистый расчет и взаимное удовольствие.
Глава 17. Самолет, вибрации и другие тревоги
Больше месяца я жила у Кирилла Салманова. Этот странный мужчина стал всей моей жизнью. Я готовила ему, хорошо для него выглядела, ублажала всеми приятными ему извращенными способами, даже питалась по науке, чтобы господин был спокоен за мое здоровье.
И только в душу я его не пускала. Там, где жила тревога за брата и предчувствия беды из-за звонков адвоката, который вроде бы много говорил, но ничего толком по делу.
Я проснулась, как обычно. Накинула халат, сунула в карман пробку и туб со смазкой. Кроме извращенной каши Кирилл теперь начинал утро с извращений над моей задницей. Это уже превратилось в ритуал.
Я сварила овсянку и кофе для нас обоих. Ему насыпала орехи, а себе добавила курицу в сливочном соусе с морковкой. Углеводы и белок я предпочитала получать в таком, более привычном виде. Да и вкусно, если честно. Правильная еда не обязательно должна быть сухой и пресной. Пусть Салманов хоть кирпичами испражняется, а я не трактор, чтобы потреблять пищу, как бензин. Правда, все чаще я чувствовала себя именно машиной, которую Кирилл испытывал всеми возможными способами, проверяя на прочность, выжимая больше скорости и возможностей.
Стоит признать, Салманов делал это очень осторожно. Он действительно чувствовал мои пределы и никогда даже близко не подходил к ним. Почему-то даже самый адский ад с ним превращался в удовольствие. Да, мне было стыдно, но и сладко. Похоже, это нормально, если тобой владеет дьявол.
Теперь вещи, о которых я даже думать боялась стали для меня почти нормальными, будничными. Минет, анальная пробка, шлепки, скамья для порки, вибратор и другие игрушки. Салманов использовал на мне все, подготавливая к игровой, которую я боялась, как огня. Мне казалось, что эта комната что-то вроде пыточной. Все остальное, что со мной уже делал Кирилл, я тоже не считала особенно привлекательным, но все же.
Для меня до сих пор действовал запрет на второй этаж, и я обитала внизу. Не скажу, что жизнь у Салманова была легкой, но в свободное время много читала про БДСМ, чтобы быть в теме. Так вот Кирилл, слава богу, действительно был лишь отчасти в теме. Он не заставлял меня ползать на коленях, лизать его ботинки или ноги. Он не стегал меня до крови, не возил лицом о грязный пол, не обливал ледяной водой, даже не наказывал больше. Только в игре.
Но и нежности я от него видела лишь после особенно ярких сессий, когда он укутывал меня пледом, сажал себе на колени и баюкал, как маленькую, утишая, пока всхлипы и дрожь не отпускали меня. Самое приятное было, когда Кирилл уносил меня в душ и там бережно мыл. Он был добрым хозяином, хоть и требовательным.
На кухне я всегда могла быть собой и редко упускала возможность нащупать край терпения Салманова.
В это утро он спустился, как обычно, сел за стол. Я поставила перед ним овсянку и сразу же полезла в карман.
– Ваша овсянка, сэр, и ваша пробка, – объявила я, выдавая ему девайс.
Сама повернулась к нему попой и задрала халатик.
– Не сейчас, малыш. Я бы хотел поесть.
– Лааадно, – протянула я чуть обижено. Ощущение смазанной шутки было так себе, а самодовольная ухмылка Салманова совсем испортила аппетит.
Каждый день у нас начинался с того, что Кирилл вворачивал в меня пробку, а через два часа он звонил по видеосвязи из офиса, чтобы посмотреть, как я ее выну. Извращенец.
Кирилл поел быстрее меня и пошел в зал. Пробка так и осталась скучать на столе.
– Хей, – окрикнула я его, чуть ли не давясь кашей. – А как же..?
– Не сейчас, – повторил Салманов и подмигнул. – Пусть твоя попка немного соскучится.
И что вот я должна ждать после этого? Полноценного анала? Одна мысль о нем заставляла меня дрожать. Но та пробка, которая осталась на столе была уже третьей, соответственно, достаточной широкой. Кирилл начал с самой маленькой, потом я носила среднюю. А эта была уже толще его члена в самом широком месте. Правда, пробки хоть и был во мне, но статично. Чего не стоило ждать от члена Салманова.
Передернув плечами, я прибрала на кухне и проверила меню. Сегодня нужно приготовить рыбу и рис. Салат можно быстро сделать прямо вечером, после тренировки. Я меня было последнее занятие в клубе, и я ждала его с легким привкусом печали. Мне нравилось выезжать в город. Хоть какая-то иллюзия свободы. Плюс возможность сбежать к Жене. Следствие так и тянулось резиной, заставляя нервничать от неизвестности, а намеки Гараева на дополнительные денежные вливания звучали все чаще. Я старалась игнорировать их и тревогу, которая грозила быстро превратиться в панику, если поддаться.
– Дарина, – позвал Кирилл, спускаясь.
Как всегда безупречный. В костюме и блестящих ботинках, строгий одноцветный галстук, белоснежная рубашка, портфель.
– Дарин, ты в клуб сегодня? – уточнил он, накидывая пальто у двери.
Мы все чаще общались дома свободно. Кирилл спрашивал – я отвечала. Если молчал – помалкивала тоже, при необходимости просто вежливо интересовалась, может ли он уделить мне минутку. А вот во время секса, конечно, ждала позволения говорить.
Я глянула в окно. Николай уже ждал его.
– Да, у меня последнее занятие, но чуть раньше обычного, – ответила я.
– Не проблема. Подождешь меня в офисе.
– В офисе?
Я изумленно вздернула брови. Офис – это что-то новое.
– Да, в офисе, – подтвердил Кирилл, чуть раздражаясь. – Серая высотка из стекла и бетона – офис. Что тут непонятного?
– Нет-нет, все понятно. Как прикажете.
Я опустила голову, чуть занервничав из-за его тона. Но зря, Кирилл не злился. Похоже, просто опаздывал и из-за этого был немного на нервах.
– Хорошая девочка, – похвалил он меня, погладил по щеке и чмокнул в лоб. – Сегодня клининг будет. Проследи. На второй этаж тоже можешь зайти, кроме игровой. Она закрыта на ключ, там нечего убирать.
– Поняла.
– Славно. Пока.
– До вечера, – выдохнула я, провожая его взглядом до машины.
Николай махнул, заметив меня в дверях, я вернула ему приветствие, улыбаясь.
Как ни странно, но после злополучного лосося водитель на меня не злился. Наоборот, я чувствовала от него доброжелательность и даже покровительство. Мы редко общались. Николай не был болтуном, но он всегда улыбался мне при встрече, и если я опаздывала, напоминал о времени, добавляя:
– Ты же не хочешь огорчить Кир Олегыча.
Я не хотела, и была благодарна за напоминания.
Проследить за уборкой – дело не сложное. Это не самой все вылизывать. Я была рада, что Кирилл не повесил на меня эту обязанность. Хватало и готовки. Я старалась, чтобы еда была свежая, отказавшись от недельных запасов. Так всегда была занята делом. Бездельничать у меня получалось плохо. Едва я останавливалась, сразу накатывали дурные мысли, поэтому перекроила свой день в режиме экшен.
Едва служба клининга отъехала, позвонил Кирилл.
– Привет, как ты? – обратился он как обычно через видеосвязь.
– Нормально. Пробки во мне нет, – напомнила на всякий случай.
Он засмеялся.
– Я помню.
– Зачем тогда звонишь?
– Вопросики, леди, – приподнял он бровь. – Хочу и звоню. Спасибо за обед. Очень вкусно.
– Без пробки, наверно, обед не такой пикантный, – предположила я, картинно надувшись, продолжая дразнить его.
Салманов захохотал в голос.
– Я же сказал, ты будешь скучать по ней. Ладно, малыш, собирайся в клуб. Скоро увидимся. У меня для тебя подарок.
Прежде, чем я успела что-то сказать, он отключился. Гад!
Вдогонку Салманов прислал смс, где просил надеть платье. Ну как просил? Приказывал. Пришлось доставать наряд Барби. Хотя в клуб было удобнее ездить в джинсах, а то и трениках. Однажды Салманов узрел меня в спортивном костюме и запретил так одеваться.
Спортивное для спорта.
Зануда.
Он и от джинсов был не в восторге, предпочитая меня в платьях и юбочках. Наверно, чтобы проще залезть в трусики при любом удобном (и не очень) случае.
Коля был точен, как Куранты. Он отвез меня в клуб и остался ждать до конца занятия. Я вышла из душа, когда пришла еще одна смс от Салманова, где он велел не надевать трусики.
Ох, ну точно сегодня будут приключения.
От этой мысли сфинктер трусливо сжался. Тут же по привычке я расслабилась, чтобы не было больно. Дрессура Салманова давала свои плоды. Я научилась управлять своим телом, инстинктами, порывами. Разве что по части манер еще оставались проблемы. Иногда не сдерживалась и говорила то, что думаю, дерзила или просто фыркала, за что частенько получала по губам. Не больно, но достаточно ощутимо, чтобы очнуться, переключиться, извиниться и опустить голову.
По дороге до офиса я ерзала на кожаном сидении, ощущая себя неуютно. Платье было коротким и едва прикрывало попу. Без белья в таком наряде я чувствовала себя вовсе голой.
– Двадцать пятый этаж, – инструктировал меня Николай. – Скажешь, что к Салманову. Тебя там должны ждать.
– Угу, спасибо, – поблагодарила я, стараясь выбраться из машины как можно более аккуратно, не раздвигая ног.
Коля подал мне руку, и я оперлась на его ладонь. Придерживая платье за подол, посеменила к офисному центру. Охранник на входе действительно был в курсе моего визита, сказал, что Кирилл Олегович ждет. Я поднялась на лифте и вышла в светлую приемную.
Секретарь тоже моментально среагировала на мое имя.
– Кирилл Олегович, Дарина пришла, – проговорила она, нажав одну из миллиона кнопок на телефоне, который занимал половину стола.
– Пусть войдет, да, – откликнулся Салманов.
Я потянула на себя дверь и вошла в кабинет Салманова. Огромный кабинетище, вернее. Наверно, размером с мою квартиру, а то и больше. Не удивлюсь, если у него тут есть ванная, кухня и мини игровая.
Напротив огромного панорамного был стоял стол. Кирилл сидел в кресле, а перед ним стояла Лиза, которая отчитывалась о проделанной работе. Салманов слушал ее, едва ли не зевая, а помощница продолжала монотонно бубнить о расписании, встречах и прочем.
Кирилл моргнул, увидев меня, улыбнулся.
– Хей, детка, иди сюда.
Он хлопнул себя по коленке. Я стояла у Лизы за спиной, но даже ее тылы и оборвавшийся на полуслове голос говорили о неприятном удивлении. Ох, не знай я Кирилла, подумала бы, что он хочет ее специально разозлить или заставить ревновать. Но это был Салманов, и он просто хотел проверить, есть ли на мне трусики. А на Лизу ему плевать.
– Привет, – тихо поздоровалась я с ними обоими и пошла исполнять.
Усевшись на колени Кирилла, я оказалась спрятана ниже пояса под столом. Разумеется, Салманов тут же сунул руку под юбку, потрогал меня. Наградой за исполненный приказ стал поцелуй за ушком и шепот:
– Молодец.
Я постаралась не ежиться от его щекотного дыхания, пока Лиза продолжала вещать.
– Двадцать второго у тебя три встречи с держателями ейн и акций БлэкСтронгДайсон. Двадцать пятого – в Казань, а двадцать седьмого обратно. Я взяла билет на самолёт, как ты и…
– Самолет!? – рявкнул Салманов прямо мне на ухо, а свободной рукой саданул по столешнице.
Мы с Лизой синхронно подскочили.
– Какого дьявола, самолет? – зарычал он на помощницу.
Мне тут же стало жутко. Хорошо, что это не моя ошибка.
– Но… – начала оправдываться Лиза.
– Я просил поезд. И не говори, что нет билетов. СВ даже под новый год можно купить.
– Билеты есть, но…
– Но, что? – ревел Кирилл как раненный в задницу бизон.
– Если на поезде, то ты не успеешь на благотворительный новогодний бал. Это сутки в пути. Ты сказал, он важен.
– Проклятье.
Кирилл сжал мою ногу так сильно, что я пискнула и заерзала.
– Прости, малыш, – проговорил он тише, но сам при этом напрягся.
– Кир, ты же летал в Канаду, – решила напомнить Лиза.
Салманов еле заметно вздрогнул.
– А что, туда ходят поезда? – едко поинтересовался он.
– Н-нет, это же…
– Тогда, наверно, у меня не было выбора, Лиз.
– Н-наверно, – начала она заикаться прямо как я.
– Ладно, хрен с ним. Бизнес взяла?
– Разумеется.
– Добавь еще один билет для Дарины и выкупи нам места рядом. Она… – Салманов запнулся, – … летит со мной. Сделай и свободна.
Забавный день. У всех проблемы с дикцией.
Кажется, любые упоминания о полете Кирилла нервировали. Серьезно? Мой доминант-полубог боится летать?
Лиза еще не вышла, а Салманов уже впился в мои губы жадным поцелуем. Он редко целовал меня в губы. Но когда делал это, то был особенно внимательным, почти нежным и страстным одновременно. В такие сессии секс был обычным, без игрушек, шлепков, стояния на коленях и прочих атрибутов моей неволи.
Вот и сейчас Кирилл был словно не в себе. Как будто он тонет, а я спасательный круг. Его руки сжимали меня крепко, но уже не больно. Губы терзали, но это ощущалось приятно. Мы задыхались, но не умирали, а лечили друг друга. Оторвавшись от моего рта, Кирилл уронил лоб мне на плечо и тяжело дышал, словно пытался справиться с чем-то, что сильнее его.
Я захотела обнять его. Руки легли на крепкую шею. Под моими пальцами бился пульс. Я легонько провела по волосам.
-Можно? – спросила тихо.
Он оторвал голову, посмотрел на меня, погружая в омут глаз, где было столько беспомощности и тревоги, что я захлебнулась его эмоциями.
Кирилл моргнул и словно выключил это все.
– Встань, – велел он стальным голосом. – Нагнись.
