Alony
Попаданка. Реальная история
Оливия спустилась вниз, набрала в корзину овощей и утащила её обратно на кухню.
После этого Дороти раздавала ей задания, а она послушно их выполняла. Всё это время вокруг неё вертелся Пит, расточая ей улыбки и комплименты. Оливия старалась не замечать его, делая вид, что не слышит и не видит парня. Но это не останавливало его, и он еще усерднее принимался привлекать к себе ее внимание. Его неумелые попытки вызывали у нее лишь смех. Зато вот гораздо сильнее Пита её заинтересовало поведение Молли, которая не отходила от Лэнса и постоянно ему что-то рассказывала. Лэнс же в основном молчал, иногда лишь вставляя короткую реплику. Оливия сразу поняла, что Молли по уши влюблена в Лэнса, но вот что чувствовал молодой человек, так и осталось для неё загадкой.
Работа шла своим чередом. Оливии даже нравилось это место.
Вскоре на кухню стали заглядывать и другие слуги. И по странному совпадению среди них не оказалось ни одной девушки или женщины. Дороти прогоняла незваных гостей, ворча, что нечего тут болтаться без дела и таскать грязь. Оливия быстро сообразила, что те приходили поглазеть именно на неё.
Вдруг на пороге кухни появился ещё один гость. По его чопорному виду можно было сразу догадаться, что это и был тот самый Мартин, о котором ранее говорили кухарки. Он остановился у стола и придирчиво осмотрел Оливию.
– Это она? – обратился он к Дороти.
– Она.
Оливия испугалась, что сейчас её выгонят. Она встревоженно посмотрела на Дороти, но та, судя по всему, была готова к такой реакции.
– Сэр Мартин, Оливия – моя племянница, и я никуда её не отпущу. Моя дорогая двоюродная сестра в муках покинула этот бренный мир, и я считаю своим долгом позаботиться о её дочери.
Наступила тишина. Судя по всему, Мартин решал, что теперь делать.
– Она слишком красивая, – опять заговорил он. Оливия не совсем поняла, к чему было сделано это замечание. – С такими всегда много сложностей. Потом проблем не оберешься.
– Это не её вина, что она такая красивая, – защищала её Дороти.
Ещё раз оглядев девушку, он, наконец, вынес окончательный вердикт.
– Хорошо, пусть работает, но чтобы не вздумала показываться на глаза господам!
Тут же из груди Оливии вырвался вздох облегчения.
*
Нарезая овощи, Оливия думала над словами Мартина.
"Слишком красивая".
Она?!
Никогда раньше она не слышала такое определение в свой адрес. Конечно, Оливия не считала себя уродиной, но и титул красавицы ей не принадлежал. Единственным настоящим своим достоинством она считала волосы. Густые и волнистые, они достались ей от матери.
– Дороти, я не понимаю, почему Мартин назвал меня красивой?
Кухарка подняла на нее удивленный взгляд.
– Ну как же, у тебя чистая кожа, белые зубы, голубые глаза, светлые волосы. А как ты держишься? Тебе бы госпожой родиться, а не крестьянкой.
Оливия поразилась тому, как описала ее Дороти. Половину из того, что та перечислила, с лёгкостью можно было отнести к результатам соблюдения гигиены.
– Ясно. Кстати, а как вы моетесь?
Дороти помешала суп в котле.
– У нас есть баня. Хочешь помыться?
– Если можно.
– Тогда тебе нужно натаскать воду в чан и согреть её, а потом отнести в баню.
– А чем вы моетесь?
Она указала рукой на горшок.
– Вон там мыло.
Оливия заглянула в емкость. Внутри находилось что-то желеобразное. Воткнув в это палец, она медленно растерла желе. Пальцы стали скользкими, как от настоящего мыла. Слава богу, что теперь ей есть чем смыть с себя грязь. Только запах этого мыла был не из приятных. Когда она пойдет в баню, то захватит с собой душистых трав. Оливия даже успела заприметить свисающие со стен сухие веники календулы и ромашки. Осталось только придумать, чем теперь еще чистить зубы.
За эти несколько дней на них образовался неприятный шершавый налет. Ей нужно будет где-то найти мяту, ведь почти все зубные пасты были именно мятными. Ещё нужен абразив, чтобы стереть налет. Взгляд Оливии упал на золу в печи. Все знали, что та могла хорошо очищать посуду. Собрав в ладонь небольшую горстку черного порошка, пересыпала её в чашку и добавив воды, превратила в кашицу. Затем взяла немного на палец и попробовала потереть этим передние зубы. Прополоскав рот, с радостью обнаружила, что они стали абсолютно гладкими. Налёт исчез!
Что ж, всё оказалось не так уж и плохо, как это могло показаться в начале.
Вечером, когда работа была окончена, Оливия согрела для себя воду. Пит вызвался помочь ей донести тяжелые ведра до бани. Она не стала отказываться и приняла его помощь.
Баней служила комната в замке. В полу находилось небольшое отверстие, куда стекала вода. На полке стояло несколько пустых деревянных лоханей, а на полу два ведра с холодной водой и два с горячей. В горшке находилось всё то же мыльное желе. Черпаком налив в лохань теплой воды, Оливия добавила в него листья календулы. Хотя процесс принятия ванны был неудобным и трудоемким, но, по крайней мере, она могла смыть с себя всю грязь.
Вернувшись в комнату, Оливия обнаружила, что Молли уже спит, а Дороти зашивает чепчик.
– Почему ты так добра ко мне? – спросила она шёпотом, усевшись напротив женщины.
Та отложила иголку и посмотрела куда-то сквозь Оливию.
– Моя дочь… – её нижняя губа затряслась. – Моя единственная доченька потерялась в лесу. Ей тогда было всего пять лет. Мой муж умер незадолго до её рождения, и кроме нее из родных у меня больше никого не осталось. Я несколько дней бродила по лесу в надежде найти её. Ах, какие же тогда были холодные ночи! Я не могла ни есть, ни спать. Через десять дней я всё же отыскала её. Она лежала под деревом, вся синяя. На ней было лишь лёгкое платье, которым она старалась укрыться.
Нижняя губа Дороти затряслась, а из глаз закапали слезы.
– Прости меня, я не хотела тебя расстроить, – бросилась к ней Оливия и крепко обняла ее. Та уткнулась в её плечо.
Когда, наконец, Дороти успокоилась, то отстранилась от девушки и воротом платья утерла мокрые щеки.
– Садись, – указала она ей на кровать. – Когда я нашла тебя в лесу совсем одну, без сознания, мне показалось, что это лежит моя малышка. Я сразу поняла, что должна спасти тебя. Ты как будто была послана мне вместо неё.
Оливия с сочувствием смотрела на бедную женщину. Как же она была ей благодарна за спасение!
– Дороти, большое тебе спасибо за заботу! Я никогда этого не забуду!
*
Дни шли за днями, недели за неделями. Вот уже два месяца Оливия жила в этом мире и чувствовала себя вполне комфортно.
За это время она успела хорошо познакомиться с работниками на кухне. Норман оказался добродушным весельчаком. Пит по уши влюбился в неё и старался всеми силами завоевать её расположение. Все его попытки вызывали у нее лишь усмешку. Молли же тщательно охраняла ее от Лэнса, и стоило только Оливии обратиться к нему, как она уже была поблизости и пристально следила за ними.
Про себя Оливия заключила, что Средневековье оказалось не таким уж и плохим местом.
В кухню вошёл Мартин. Его было не узнать. Обычно важный и спокойный, сегодня он выглядел крайне взволнованно.
– Пришло сообщение от господина Уорика, – сообщил тот. – Он возвращается в конце недели и с ним будет не менее двух дюжин гостей!
Все тут же всполошились.
Глава 3
Вот теперь жизнь превратилась в настоящий кошмар! Вставать приходилось ещё раньше, а ложиться ещё позже. Дороти старалась как можно лучше подготовиться к возвращению хозяина. Каждое утро Норман уходил на пруд, чтобы наловить рыбы. Потом Оливия или Молли разделывали её и солили. Дороти занималась выбиванием сливочного масла и изготовлением сыра. Пит перемалывал пшеницу и рожь в муку. Чтобы накормить такое количество людей, требовалось много времени и сил.
Оливии жутко хотелось посмотреть на хозяина и его гостей. Их наряды, головные уборы, причёски, обувь – всё это вызывало у нее неподдельное любопытство. Среди слуг не наблюдалось большого разнообразия в одежде. Раз уж она оказалась в четырнадцатом веке, то просто обязана была увидеть, во что одевались люди высшего сословия. Причём Оливия относилась к ним не как к живым людям, а как к музейным экспонатам. Но вот как это провернуть? Кухарки были самого низкого происхождения, наравне с прачками. Они не могли появляться в местах, где находились обитатели замка. Единственным вариантом оставался двор. Она тут же решила, что постарается незаметно подсмотреть за гостями, когда они прибудут в замок.
*
С самого утра субботы все были на ногах. Слуги подготавливали комнаты для гостей. Мартин лично следил за выполнением работ. На кухне всё жарилось, варилось и запекалось. Некоторые блюда, например, такие, как студень из кабаньей головы, приводили Оливию в недоумение. Но вот выпечка ей очень даже нравилась, так как она мало чем отличалась от современной. Там были и булочки с орехом, и торт с заварным кремом, и пудинг с вишней.
Хотя все приготовления были окончены к полудню, хозяин с гостями приехал лишь ближе к вечеру. Со стороны двора послышался топот и ржание лошадей.
– Дороти, можно я одним глазком взгляну на гостей? – сгорала от нетерпения Оливия.
Она смотрела так умоляюще, что кухарка не стала возражать. Когда-то и та вот так же подсматривала за хозяевами.
– Можно. Только, чтоб тебя никто не видел, и сразу же возвращайся! Вот-вот придет Мартин и велит подавать блюда на стол.
Понимающе кивнув, Оливия выскользнула во двор и спряталась за поленницей дров. Перед самым входом в замок стояло четыре экипажа, из которых выходили молодые дамы. Несколько мужчин спешились с коней. Оливия знала, что Уорик Мандевиль был молод. Но вот кто же из них был он? Со своего места понять это ей было почти невозможно. К тому же, прибывшие настолько быстро вошли в дом, что она даже не смогла как следует разглядеть, во что они были одеты. Точнее, каждый был облачен в длинный плащ, а вот что находилось под ним, так и осталось для нее загадкой. «Мода у них что ли на эти дурацкие плащи!» – досадовала она.
Пришлось ни с чем вернуться на кухню.
– Ну как, посмотрела? – тут же полюбопытствовала Дороти.
– Да как сказать, посмотреть-то посмотрела, только без толку. Отсюда ничего не видно.
– Ты не расстраивайся, ещё не раз предоставится возможность понаблюдать за всеми во дворе. Господин Уорик любит охоту, так что часто будет выезжать.
– Я даже не знаю, как он выглядит. Там полно молодых мужчин.
Дороти задумалась, как бы его описать.
– Он высок, хорошо сложен, привлекателен.
Её слова совсем не пролили свет на его внешность. Оливии, вообще, казалось, что у здешних жителей иной взгляд на красоту, отличный от её собственного.
– Понятно, – разочарованно сказала она.
– А теперь за работу! Молли, хватит прохлаждаться и заодно отвлекать Лэнса!
Девушка бросила на Дороти недовольный взгляд, но всё же послушалась и занялась нарезкой вяленого мяса.
Вскоре слуги стали забирать готовые блюда и относить их наверх.
Теперь осталось дождаться, когда гости наедятся и вернут посуду обратно. Прежде чем идти отдыхать, предстояло еще ее всю перемыть.
На улице уже стемнело, когда с едой было покончено. На столах росла грязная посуда.
Все взялись за мойку тарелок, столовых приборов и котелков. Мужчины приносили чистую воду и уносили грязную.
Мартин пересчитал серебряные ложки, вилки, соусницы и тому подобное, а потом всё это запер в шкафу под ключ.
Через час остался самый большой котел, в котором варилось мясо. Оливия видела, как устала Дороти. Она и сама валилась с ног, но ей было жалко уже немолодую женщину. К тому же та не только усердно работала, но и несла на себе весь груз ответственности за приготовление и вкус каждого блюда.
– Дороти, иди спать, я сама почищу котел.
Она подняла на нее красные глаза.
– Спасибо тебе. Я и вправду сегодня устала. Молли вполне может остаться тебе помочь.
Но та тут же возмутилась.
– Я и так больше всех перемыла посуды! Да и как мы будем вдвоём чистить его?!
Дороти уже хотела пристыдить девушку, но Оливия поспешила вмешаться в их разговор:
– Молли права, вдвоём тут нечего делать. Пусть тоже идет.
– Тогда завтра поспишь подольше, – рассудила Дороти, и вытерев руки о передник, направилась к лестнице. Юная помощница последовала за ней.
Оливия осталась одна. Поставив котел на маленький столик, набрала в очаге побольше золы и принялась его чистить щёткой. Рядом горела единственная свеча.
*
Ворочаясь на постели, Уорик всё никак не мог уснуть. Чувство голода не давало ему покоя. Весь день его мутило, за столом он и крошки не мог съесть. Сейчас же, оказавшись в кровати, тошнота исчезла, и теперь он мучился от голода. Сначала ему казалось, что он и так сможет заснуть, но чем больше проходило времени, тем сильнее хотелось есть. Голод стал таким сильным, что терпеть его больше не имело смысла.
Уорик сел. Нужно было позвать Мартина, чтобы тот позаботился о еде. Тут же в голове возникла цепочка, что сначала ему придётся ждать Мартина, пока тот появится, потом Мартин пойдет будить кухарку, кухарка отправится на кухню, Мартин начнет накрывать на стол… Нет, он не хотел столько ждать! Проще было самому спуститься на кухню и поискать себе еды. Пусть это было не совсем правильно, но зато таким способом сможет поскорее утолить голод.
Уорик натянул шоссы и рубаху. Всё-таки в замке находились гости и по пути ему мог повстречаться такой же сумасшедший, как он сам. К счастью, всё обошлось и он благополучно добрался до кухни. Но стоило ему только приблизиться ко входу в помещение, как вдруг услышал доносящиеся оттуда странные звуки.
*
Стоя спиной к выходу и усердно начищая котелок, Оливия пела. Дома, занимаясь уборкой или намывая посуду, она постоянно включала музыку. Здесь же за два месяца не слышала ни одной мелодии, а стоять в одиночестве в полной тишине было не только скучно, но и страшно. Поэтому, чтобы хоть как-то себя развлечь, пела полюбившуюся ей песню "Chandelier" певицы "Sia". Она, конечно, не могла вытянуть припев, но сейчас это было и неважно.
Оливия так увлеклась, что не заметила, как к ней приблизилась чья-то фигура со свечой в руках.
*
Уорик несколько минут наблюдал за действом. Он всё ждал, когда же кухарка заметит его присутствие. Но вместо этого она что-то выла себе под нос. Он обошёл её и встал чуть сбоку.
*
И тут краем глаза Оливия заметила движение. Что-то белое приблизилось к ней. От ужаса всё внутри нее похолодело. Привидение! Она резко отскочила назад.
– Чур меня! – выкрикнула она и инстинктивно бросила в «привидение» щётку.
Щетка попала точно в цель, и оставив на белой рубашке чёрный след, со стуком упала на каменный пол. Оливия испуганно таращилась на появившегося неизвестно откуда незнакомца.
– Мне повезло, что это был не нож, – с усмешкой заметил он.
Она тут же смутилась. Ей было стыдно и за свои испуг, и за испачканную одежду.
– Простите.
Мужчина отошел от нее и с важным видом уселся во главе стола. Оливия сразу заметила разницу между тем, как вели себя слуги, и тем, как держался этот человек.
– Раз ты здесь, – смотря ровно перед собой, заговорил тот, – подай мне еды.
Оливия растерялась. Она понятия не имела, как нужно подавать еду господам.
– Чего изволите? – неуверенно спросила она, чувствуя себя ужасно глупо.
Он медленно поднял на неё глаза.
– Тебе лучше знать, что здесь есть.
Что ж, была не была! Оливия прошла мимо него к оставшимся после ужина блюдам. Тут стояла ветчина, запеченная рыба, отварные овощи, хлеб, торт, пудинг. Всё это она поставила перед ним. Затем достала тарелку и приборы.
Незнакомец принялся накладывать себе еду.
Оливия не знала, что теперь делать. Стоять тут за его спиной или так, чтобы он видел ее? Ох уж эти времена! А ещё её распирало любопытство: это был хозяин замка или его гость? Она принялась с интересом рассматривать мужчину. Волосы тёмно-русого цвета оказались достаточно длинными, нижние локоны доходили до самых плеч. Фигура? Обычная мужская фигура. Не атлет, но и не дистрофик. Ростом был явно выше её. Больше со своего места она ничего не видела.
– Подай вина, – приказал он.
Оливия взяла с полки кувшин с вином и плеснула в кружку. Поставив перед ним и то, и другое, встала уже не позади, а чуть сбоку.
Её мучил вопрос: долго ли он будет есть? Ей ведь ещё нужно дочистить котёл. Да и посуду придется за ним мыть. Вдруг, словно прочитав её мысли, он произнес:
– Ты можешь вернуться к своей работе.
Оливия не стала возражать и, подняв с пола щётку, окунула ее в золу и продолжила начищать стенки котла. Работая, она чувствовала на себе чужой взгляд. Видно, поэтому-то он и разрешил ей работать, чтобы занять себя. Сначала она ощущала некоторую неловкость под его взглядом, но потом вспомнила, что все эти средневековые устои – сплошные предрассудки! Пусть он и принадлежал к высшему сословию, но она-то современная деловая женщина, и знала, что ни в чём ему не уступает. И даже, наоборот, была более образована, эрудированна и знала себе цену. Хватит робеть! Оливия даже как-то вытянулась.
Уорик и правда не спускал с неё глаз. Первое, что привлекло его внимание, так это ее волосы. Хотя на голове была повязана какая-то тряпка, из-под нее волной спадали красивые волнистые волосы. В свете свечи в них будто отражались золотые нити. Уорик старательно пытался разглядеть лицо кухарки, но тени, отбрасываемые от тусклого света, и повязка, доходившая ей почти до глаз, сводили его попытки на нет. Но совершенно точно она была молода. Даже под некрасивым платьем можно было разглядеть стройную фигуру. Но и это было не единственное, что он про себя отметил. Его так же удивил её высокий рост. Почти все женщины, находившиеся в его окружении, были значительно ниже ее.
– Как твоё имя? – прервал он тишину.
– Оливия, – смело подняв на него взгляд, без какого-либо смущения ответила она.
Уорик ожидал, что она добавит: «Господин Мандевиль», но вежливого обращения не последовало. И тут его осенило!
– Ты знаешь, кто я?
– Нет.
Его это позабавило.
– Разве ты не видела мои портреты в доме?
Наконец, до Оливии дошло, что перед ней сидит хозяин замка. Так вот он какой!
– Я ни разу не поднималась наверх.
– Хочешь сказать, что в моё отсутствие вы не бродите по комнатам, разглядывая всё вокруг?
Она не могла понять, шутит он или говорит серьёзно.
– Я не могу отвечать за всех, но лично я этого не делала.
Её тон и оборот речи удивили его. Она смотрела и говорила слишком уверенно.
– Ты выросла здесь, в замке?
Оливия не понимала, почему его вдруг заинтересовало её происхождение.
– Я родилась в деревне в семье крестьян. А в замке оказалась недавно.
– Так значит ты выросла в крестьянской семье… – задумчиво произнес он. – Почему ты оставила деревню и пришла сюда?
Она испугалась, что он мог заподозрить что-нибудь неладное. Слугам было значительно легче объяснять, кто она и откуда. Занятые своими делами, те не очень-то вникали в различные подробности из ее жизни.
– Мои родители умерли. Кухарка Дороти, работающая здесь, приходится мне двоюродной тёткой. Я пришла к ней и она согласилась помочь, взяв меня под свою опеку.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать два года.
– Ты замужем?
– Нет.
– Вдова?
Она снова ответила отрицательно.
– Странно… Почему ты до сих пор не замужем?
Оливия совсем опешила. Наверно для этого времени она уже считалась старой девой.
– Так получилось.
– Ты чем-то больна?
Её уже начинал раздражать этот допрос. Так и хотелось ответить, что невежливо задавать подобные вопросы.
– Я совершенно здорова, – с некоторым раздражением ответила Оливия.
Он задумался.
– Подойди сюда, – и указал рукой, где ей следует встать.
Она подошла к нему.
– Сними повязку с головы.
Оливия сразу решила, что если он начнет приставать, то она не посмотрит, что перед ней господин, он быстро схлопочет по морде. Стянув с себя кусок серой ткани, смело взглянула на него. Чёлка, что за два месяца порядком успела отрасти, волной спала набок.
Лицо Уорика вытянулось, когда он, наконец, смог разглядеть её. Перед ним стояла не кухарка, а Королева! Да и смотрела она так, словно была ему ровней. Вместо того чтобы покорно опустить голову и уставиться вниз, она уверенно глядела ему прямо в глаза! Неслыханная дерзость!
Пораженный ее видом, он молча разглядывал её. Оливия заметила, какой произвела на него эффект.
– Так почему ты до сих пор не замужем? – медленно повторил он вопрос.
Что же ему ответить? Не могла же она сказать, что год назад рассталась с парнем, потому что тот оказался козлом!
Оливия лишь пожала плечами.
– Кстати, а что ты такое пела?
– Когда?
– Сейчас, когда я пришёл.
Она стала судорожно вспоминать, что же это была за песня. А потом не толко вспомнила, но и сообразила, что смысл стихов не очень-то подходил для этого времени. По сути она пела о том, как напивается до беспамятства.
– Аа-а, да так, ничего особенного.
– Спой её.
– Что?!
– Спой её.
– Простите, но я не могу этого сделать.
– Почему?
– Я плохо пою.
Тут же на лице Уорика появилось довольное выражение.
– Я приказываю.
Он видел, как она пригвоздила его взглядом. Это ещё больше позабавило его. Ему хотелось не столько послушать её пение, сколько сбить спесь. Ей не помешает маленькое наказание.
Оливия раздумывала не дольше пяти секунд. Ну что ж, сам напросился! Набрав в лёгкие побольше воздуха, сразу же начала со слов:
«1,2,3 1,2,3, drink
1,2,3 1,2,3, drink
1,2,3 1,2,3, drink Throw 'em back 'til I lose count»
А потом как завопит на всю кухню:
«I'm gonna swing from the chandelier
From the chandelier
I'm gonna live like tomorrow doesn't exist
Like it doesn't exist…»
Сначала Уорик опешил, услышав, как она надрывается, но вскоре его разобрал такой смех, что он весь затрясся. Он загоготал в полный голос.
Наблюдая за его весельем, Оливия нисколько не смутилась, её это только подзадорило. Но он так заразительно смеялся, что не выдержав, она сама начала хохотать вместе с ним.
– Наверно, я ужасно глупо выгляжу, – немного успокоившись, произнесла она.
– Давно я так не смеялся, – держался он за живот.
В этот момент Уорик простил ей и уверенный тон, и смелый взгляд. Тем более что выглядела она по-настоящему забавно.
Отодвинув грязную тарелку, он встал и, напустив на себя важный вид, вышел.
«Вот павлин», – смотрела ему вслед Оливия. Убрав со стола остатки еды, принялась дочищать котел. Она вспомнила, как Дороти описала хозяина: «Хорош собой». Сейчас она могла с ней согласиться, он и вправду оказался привлекательным мужчиной.
*
Уорик улегся в кровать. Ещё не раз на его лице появлялась улыбка при воспоминании о кухарке. Даже странно, что какая-то простолюдинка произвела на него такой эффект. Она даже не стушевалась, когда он приказал ей спеть. А её красота? Такая должна была родиться не в семье крестьян, а в благородном семействе.