Альманах
Творчество и потенциал. Выпуск 1/2023
© Издательство «Четыре», 2023
К новым горизонтам
Жизнь есть совершающееся творчество.
Разница – там сотворён, а здесь творится.
Орудие – любовь. Точка его – разум.
Лев Толстой
Первый номер альманаха в 2023 году – и новые ожидания. Вместе со строгой поступью лет перед писателями высвечиваются неизвестные прежде проблемы, жизнь задаёт трудные вопросы и ожидает ответов на них. Смысл накапливается и внутри выхватываемого из потока отрезка времени. Что-то уходит, что-то приходит.
Десятилетия вытекают одно из другого, однако и порядком отличаются: незаметно для нас самих они меняют всех изнутри, меняют наши взгляды, наши мысли. Но для авторов это означает, что у них есть бесценная возможность совершенствовать своё творчество, вдохновляться человеческими эмоциями, своевременно реагировать на изменения в мире.
«У вас остаётся мысль, воображение, память, творчество – ведь и с этим можно жить», – говорит Александр Куприн устами одного из героев своего знаменитого «Поединка». И действительно, такая простая мысль способна вдохновить немалое количество тех, для которых литература, писательство, создание книг стали неотъемлемой частью жизни.
Как всегда, в альманахе вы познакомитесь с произведениями различных жанров: прекрасная поэзия, крепкая проза, интереснейшая публицистика; прочтёте интервью с писателями – участниками клуба «Творчество и потенциал», а также рецензии и отзывы на их книги.
У каждого человека (а писателя тем более) имеются внутренние духовные резервы. Им нет границ, изрядная часть наших ресурсов зачастую даже не задействованы. Не нужно опасаться взлётов и падений. Последуем совету российского поэта и композитора Терентия Травника:
Любить и творить каждый день, каждый час
Без пауз – они неуместны.
Ведь столько возможностей в каждом из нас,
Ведь каждый из нас, как оркестр!
Играйте ж, играйте – восторги души!
Хвалите дыханием Бога!
Искали? Ну, что же, считайте – нашли —
Ударную гласную слога!
И не забываем: мы можем видеть только свой текущий горизонт. Каждый раз, когда мы приближаемся к желаемому месту назначения, открываются новые горизонты. Удача – не что иное, как результат подготовки и благоприятной возможности.
Надеемся, наш альманах не только помогает авторам полнее раскрыть свой талант, но и множит число новых читателей и единомышленников.
Современная поэзия
Артём Бернгардт
Родился 15 августа 1984 года в г. Барнауле Алтайского края.
После окончания университета (2010) переехал в Санкт-Петербург. С 2013 года работает по специальности – инженером.
Стихи пишет с 1998 года. Его произведения стали рождаться из привычки вести дневники и записи. Свои стихи он всегда пишет только от руки и строго в тетрадях. Большую часть работы Артём проделывает в голове, в его архиве нет черновых набросков и заметок. Желание сделать свои творения эстетически красивыми породило мысль укладывать их сразу в страницы для книг, первая из которых вышла в свет в августе 2021 года.
Выпустил три сборника: «Море моих стихий», «Номер тридцать шесть», «Одиночество и смерть». Участвовал в журнале «Северный вестник» (№ 4, 5, 6); в сборнике «Поэт – 2022» издательства «Арт-сияние»; сборнике «ПОЭТ – 2022»; сборниках «Энциклопедия современной русской литературы» и альманахе «Слово» издательства «Четыре».
«Я слагаю строчки…»
Я слагаю строчки
Точно!!
Без ножа у горла
Довольный!!
Почти без пробелов
По делу!!
В поисках истины
Белой!!
Где-то в промежутках
Протест
Тот, что не похож на шутку
Это мой крест
Если не можешь уважать
Обойди!!
Там, где на острие ножа
Сердце в груди
Не самые гладкие строчки
Часто без запятых
В этом их высочество
Но они и просты
Чтобы в них донести
Всю тщетность бытия
Это особенный стиль —
Характеризует меня
Искренность не продаётся
Не стоит её умолять
Всем светит разное солнце
Есть своё и у меня
18:18 20.09.2022 г.
«Я уже не жду победы…»
Я уже не жду победы
Но и стрелы не сложил в колчан
Прежнего стремления нет
Снова привычнее стало молчать
С неба не падает вдруг —
Нужно усердно работать
От высоты поднятых рук
Не расстарается кто-то
Всю грязь перелопатил сам
Чуть подальше отбрасывая
Разве хвала за это небесам —
Им лишь за небо ясное
Не свалится толстый кусок серебра
Чтобы на части его попилить
Ведь если бы молодость могла
Предвидеть, каким будет старик
Всё происходит вовремя
И не обходится без участия
Даже высокие волны
Вынуждены возвращаться
Значит ещё придёт
Заветный кусочек счастья
Растопит тот лёд
Чтобы назад не оборачиваться
Не столь важна победа сейчас
Взвесят лишь результат к финалу —
Какой ты груз принёс на плечах
И расценят, насколько его было мало
04:44 24.09.2022 г.
«Оно всегда сидит во мне…»
Оно всегда сидит во мне
И лишь снаружи безучастен
Но вырвется в момент
Отблёскивая счастьем
Как будто мимо проходило
Мой не затрагивая сон
Снаружи не был милым
И не отвешивал поклон
В какие-то моменты
И вовсе оставался зол
А вы линейкою отмерьте
Чтоб для весов стал эталон
Всегда ношу я при себе
Не распихав в карманы
Как тот сюжет – в борьбе
Где не зализывают раны
Выплёскивая преждевременно
Когда чрезмерно накопил
Вся жизнь – лишь цепь доверия
Где не привязан крокодил
Все линии сюжетов
Подчас повторены —
Закончившееся лето
Начало ль зимы
Все мысли выражая
Сложил многоэтажный дом
Как будто тонны урожая
Я сам себя нарёк поэтом
**** Я сам себя нарёк поэтом
23:07 25.09.2022 г.
Екатерина Корнева
Москвичка. Писать стихи начала ещё в юности, но активно публиковать свои произведения стала в интернет-изданиях в 2021 году.
Жизнь – интересная штука. Сейчас по роду своей деятельности автор особенно много общается с музыкантами, писателями, поэтами, артистами и теми, для кого поэзия является живым источником и даёт силы жить. Именно они вдохновляют Екатерину, дают стимул и желание нести её слово в мир – в виде поэзии.
Номинант национальной литературной премии «Поэт года – 2022», литературной премии «Наследие» за 2023 год. Награждена медалью «Марина Цветаева: 130 лет».
Публиковалась в сборниках «Серебряная нить» и «Наполненные смыслом» издательства «Четыре» (Санкт-Петербург).
С 30 декабря 2022 года – член Российского союза писателей.
«Если бы я рисовала любовь…»
Если бы я рисовала любовь.
Сколько бы красок в картине звучало!
Сколько бы раз, начиная сначала,
Я повторяла мазки вновь и вновь.
Сколько бы было ещё поездов,
Вечных стихов, лучших фильмов начало.
Сколько бы музык душа рифмовала!
Если бы я рисовала любовь.
Вешних дорог, городов, маяков,
Жизни в глазах, берегов и причалов.
Всё на ладонях. Бери! Для тебя создавала.
Если бы я рисовала любовь.
«Дом там, где помнят наш незримый свет…»
Дом там, где помнят наш незримый свет,
Где нет обид и нет пустых признаний.
Там на двоих один рассвет,
Там не боятся грозных испытаний.
И дело не в количестве монет,
А в смысле ваших мирозданий.
Ни кактус, ни диван, ни в клетку плед…
А нежность рук, как продолженье очертаний.
Дом там, где тёплый взгляд, как амулет,
Где видят суть, заветность всех желаний
И океана глубину. И в этом весь секрет.
Дом там, где счастливы в минуте и в касании.
«Научите меня не любить…»
Научите меня не любить.
Чтобы больше не ждать и не верить.
Научите посредственной быть,
Своей меркой всех лучшим не мерить.
Разучите скучать и молить,
Чтоб закрыть эти чёртовы двери,
В камень сердце моё превратить.
Научите в лицо лицемерить,
Не дышать, не летать, не творить,
Чтоб не жгли раскалённым потери.
Чтоб в обиду любовь он не смог обратить
И не смог меня в ней разуверить.
На обрыве стою. Мне бы поторопить,
Чтоб скорей разучили жить в вере,
Что любовь не сумеет мою он убить,
Не позволит мне горе примерить.
«Знала бы ты…»
Знала бы ты,
моя милая девочка,
сколько всего ещё будет.
Признаний, молчаний,
глаза в глаза.
Сколько ещё принимать решений.
И тот, кто с надрывным «навсегда», уйдёт в мгновение.
А другой,
без истерик и обещаний, останется.
Прояви к нему терпение.
Столько ещё в тебе самой сломается и родится заново.
И сколько всего ещё будет между.
И в расстоянии будет надежда.
А в расставании беда (но не всегда).
Не возвращайся туда, где плохо, никогда.
Ты ещё тысячу раз улыбнёшься,
скрывая печали печать.
Но ты сможешь, я знаю,
сначала начать.
Женская сила в слабости.
Ещё предстоит понять.
Сколько раз ещё будут мучить вечные пробки,
что кольцом обвивают пустые коробки.
И сколько бессонных ночей.
Обнимай сердцем любимых людей и заботой согрей.
Тепла не жалей.
Сердца «не твоих» не предавай.
О пустом не скучай. Отпускай.
Не играй ролей.
Будь собой.
Люби, ни о чём не жалей.
Побеждая, не бойся ошибок.
И против ветра не бойся плыть.
Мне так сильно хочется
с тобой подольше побыть.
Обнять бы тебя, спрятать от бед
и никуда не отпустить.
Помни – у тебя душа, которую надо любить.
«Верь мне, Друг, победит Творчество…»
Верь мне, Друг, победит Творчество.
Оно возродит в человеке доброе.
Пусть это будет моё пророчество.
Путь красоты помнит многое.
Мудрость столетий стихами упрочится.
В песнях красивых воспеты любимые.
В картинах вся Жизнь – её Высочество.
Нотами плачут душой ранимые.
Услышь меня каждый, надеждой оставленный.
Каждый, кто съеден сомнением режущим.
Любых расстояний, на карту поставленных.
Спасут красоты, океаны безбрежные.
Кто-то мне скажет, что я наивная.
Вокруг столько фальши, копий, бездарного.
Деньги и власть – мера неоспоримая.
Нынче законы чека товарного. Я улыбаюсь.
Вы примитивные.
Вас не ласкали душой человечные.
Вам не писали Поэты признания.
Вас не дивила Музыка вечная.
Всё, что сейчас вы предали в отчаянии, —
Оно возродит новых лиц человечество.
И как бы сейчас ни кричали в печали вы,
Творчество будет незыблемо в вечности.
Светлана Орлова
Родилась в Ленинграде, в семье интеллигентов. Поэтический талант достался от отца. Детство и юность прошли в творческой атмосфере – среди художников, скульпторов, архитекторов. Образование: психологическое, медицинское, художественное.
Её способности к литературе раскрыла замечательный педагог по русской литературе А. Я. Горюнова, но стихи Светлана стала писать позже, в 2008 году. Основные направления в поэзии – философская, гражданская, пейзажная лирика.
Светлана Станиславовна – психолог, художник, специалист по традиционным системам оздоровления. Её работы находятся в частных коллекциях России и за рубежом.
Почётный эзотерик РФ. Лауреат 1-й Международной профессиональной премии в области эзотерики и народной медицины в номинации «Лучший этнопарапсихолог» (2014). Награждена медалью Общественного признания за заслуги в области экстрасенсорики, медалью им. Мишеля Нострадамуса, медалью Гиппократа.
Публиковалась в сборнике современной поэзии «Искусство в жизнь» (изд. дом «Арт-сияние», 2021).
Мой Олег Янковский
При жизни мало говорим о чувствах,
Посмертно признаёмся и грустим.
Олег был гений высшего искусства
И зрителем воистину любим…
Безвременье… несём лихое бремя,
И лучшие уходят из людей.
Грядущая эпоха – Водолея,
Он – тайна века, он – не лицедей.
Янковский – эталон для поколений,
Аристократ по крови и Судьбе,
Он лекарь душ в искусстве исцелений
Митрополит Филипп[1] о нас в мольбе…
Нельзя сыграть духовное без веры,
Не пропустив людскую боль, как вскрик,
Через себя, сквозь собственные вены,
Познав всю тяжесть царственных вериг…
Досрочно не приходят свет и мудрость,
Сгорят в горниле страсти черневой[2],
Дух возродится пред уходом в вечность,
И в душу смотрит нам Олег живой.
Сквозь тернии скорбей шёл к состраданью —
В его глазах они отражены.
Светлейший человек, и по призванью
Актёр и роли не превзойдены.
При жизни мало говорим о чувствах,
Посмертно признаёмся и скорбим.
Олег был гений русского искусства
И всеми нами истинно любим.
«Блистающая ночь! Плеск волн…»
Блистающая ночь! Плеск волн.
В них отражаясь, тонут луны,
Недавно бушевавший шторм
Похитил с берега таймуны[3].
Амур с натянутой стрелой
Прицелился любовью метко,
Прикрыт, как ширмой, полутьмой.
Монетка серебра – подсветка.
Нам не дано узнать Судьбу с рожденья
Нам не дано узнать Судьбу с рожденья,
Предугадать крутые виражи.
Лишь Вера до сердечного биенья
Спасает от людского зла и лжи.
Что предначертано Судьбой нам Свыше,
Какое испытанье изумит,
Способности, которые превышу,
Или любви немереный лимит…
Ты – жизнь, мне уготованная Богом,
И дней моих суровый суховей, —
Летящая по царственным чертогам,
В них отзвук колоколен и церквей…
Так и иду, ведомая Тобою,
За всё и всех Судьбу благодарю.
Живу одна с израненной душою,
Из сердца крик снесу я к алтарю…
Орган и Фуга
Не укротившие друг друга,
Не искупившие себя,
Пронзительный орган и фуга
Сплелись в прелюдии огня.
Полифоническим хоралом
И вихрем из любви и грёз,
Друг другу уступая в малом,
Рвались к мирам пленивших звёзд.
Не платонических симфоний
Завуалированных нот,
А мириадами гармоний
Им отвечал капеллы свод.
Посвящается Д. И
Ломают волны хвост о берега морей,
Рыбёшкой юркою ныряя в море,
Вот так и мы становимся мудрей,
Собрав осколки судна-китобоя…
Даруя мысли миллионам лет
С оттенком нежности и лёгкой грустью
Талантливый поэт-апологет[4]
Нас, грешных, возвращает к Богу, к устью.
Источник всеединства и родства
В открытии Духовности и Света,
Как в ожиданьи сказки Рождества
Мы словно дети, ждущие ответа…
Исцеление
«Больную исцели мне душу!» —
С мольбою прихожу я в Храм.
Ответы Отче ясно слышу:
«Прости грехи своим врагам.
Без веры жить нельзя на свете,
Молитва в горе бережёт.
Вы все – мои большие дети,
Любовь нас к ближнему спасёт.
Во всём есть Божье провиденье,
И совесть – лучший из судей,
Снисходит свыше откровенье:
Да будет мир среди людей!..
Нельзя ожесточаться сердцем —
У каждого свой крест земной.
Любви откройте настежь дверцу,
Путь к Богу – ваш удел мирской».
Свята Божественная сила —
В душе покой и благодать.
Молитва душу воскресила!
Я жажду жить и созидать.
Современная проза
Агата София
Писатель, поэт и композитор. Живёт и работает в Москве. По первому образованию музыкант, по второму – режиссёр.
По мнению автора, нет разницы, в чём выражается творческая мысль – в словах или нотах, – всё это лишь символы, раскрывающие заложенную в них суть.
Библиография: «Серый морок дневного неба» (сборник, «Библио-Глобус», 2015); «st Адам» (повесть, ч. 1, РИПОЛ-классик, 2019); «Ганна» (сага, РИПОЛ-классик, 2020); «Мой дьявол, ангел мой» (роман, альманах «Творчество и потенциал», издательство «Четыре», 2022–2023).
Мой дьявол, ангел мой…
(главы из романа)
Глава IX
Сын своего отца
У месье Лорре помятый вид. Эжен мало представлял себе, как должен выглядеть служащий, чиновник средней руки государственного учреждения, но не так.
Вид отца удивил его.
Эжен не видел в месье Лорре никакого сходства с собой, но неожиданно испытал от этого удовлетворение. У него, разумеется, никогда не было его фотографии. Возможно, для мальчика, начавшего поиски своего отца, логично было создать его образ в голове, но это бы означало мечтать о нем, предвкушать их встречу, чувствовать нечто… Ничего такого в отношении отца у Эжена не было.
Месье Лорре, Эжен и Нина сидели за крошечным столиком в небольшом ресторанчике, в его единственном зале – узком, длинном, похожем на коридор.
Все столики рядом были не заняты, они оставались единственными посетителями в этот дневной час. Нина без умолку трещала, оправдывая свою легенду-предлог, под которым ей удалось извлечь этого неприятного человека из его тесного, пыльного кабинета. Месье Лорре равнодушно смотрел на нее и односложно отвечал на вопросы, все время порываясь закончить разговор. В ответ на очередную реплику Нины он привстал со стула, собираясь уйти, и неуклюже задел стол своим полноватым, рыхлым телом.
Эжен занервничал. В попытке немедленно остановить месье Лорре он не придумал ничего лучше, чем произнести самое главное, то, ради чего всё это затеял.
– Месье! Вы не можете так уйти. Вы мой отец!
Даже Нина заткнулась на полуслове, повернув к Эжену удивленное лицо.
Он понимал, что повел себя по-дурацки. И дело не в том, что он, поддавшись эмоциям, почти выкрикнул свои слова. Он потерял контроль, вот что плохо.
Стены зала, фигура месье Лорре, лицо Нины – все поплыло перед глазами. У него начинался, увы, уже знакомый ему приступ паники. Эжен решительно сжал руки, впившись ногтями правой руки в ладонь левой, сильно и безжалостно, чувствуя, как живая плоть расступается под нажимом пальцев. Почувствовал резкую боль и теплую влагу под пальцами.
Боль отрезвила его. Эжен взял стакан воды со стола, выпил его и поставил на место. На стекле отпечатался след от пальца – небольшое, чуть смазанное пятно крови. Месье Лорре с потрясенным видом опустился на свое место.
Нина пришла в себя и саркастически улыбнулась: да он просто сосунок, маркиз недоделанный!..
Выражение ее лица вернуло Эжена в его обычное состояние.
– А вы, мадемуазель, подите вон отсюда и живите спокойно… пока в моей семье хранятся документы о вашей работе, которой вы не имели права заниматься в чужой стране. Уверяю вас, налоговая полиция будет к вам менее снисходительна, чем я.
Покраснев, Нина вскочила, схватила сумку и выбежала из ресторанчика.
– Что вы себе позволяете, молодой человек?! Даже не знаю вашего имени, но…
Месье Лорре не успел договорить, как Эжен перегнулся через столик и с жаром произнес в самое его лицо:
– Маркиз Эжен де Сен-Рош! И в моем свидетельстве о рождении в графе «отец» стоит прочерк! Но… моя мать назвала мне ваше имя!
Глаза месье Лорре заметались. Он схватил свой портфель, потом снова поставил его на колени. Руки его дрожали.
– Но… почему сейчас?! Почему сейчас?
Мужчина прижал трясущиеся руки к вискам, а потом крепко обхватил ими голову.
…Лето жаркое. Искупаться бы в реке, но Жан-Мари не решается.
Ему семь, он довольно симпатичный, чуть полноватый и немного неуклюжий – оттого, что всегда смущается.
Он вежлив и почтителен с соседями, в их небольшом селе он знает почти каждого. Он никому не сделал ничего плохого. Но взрослые, которые всегда приветливо с ним разговаривают и никогда не игнорируют, – эти же взрослые запрещают своим детям с ним общаться.
У мальчика нет друзей. Ни одного товарища или хотя бы приятеля.
Ему не с кем пойти на речку. Его мама уехала в Париж с отчимом, он живет с бабушкой и дедушкой. Если бы у него был настоящий отец, он бы не оставил его. Иногда мальчик представлял, на кого мог быть похож его папа.
Хорошо, если бы отец походил на булочника, месье Матье. Этот добродушный человек в белом длинном фартуке очень нравился маленькому Жану-Мари. От него всегда пахло свежим хлебом, и новая шутка рождалась прямо на глазах у покупателя – так же, как его выпечка появлялась на прилавке магазинчика. Бабушка всегда посылала Жана-Мари за горячими булочками. Кажется, день, когда бы она его не отправила в лавку месье Матье, стал бы самым плохим в его жизни.
А его настоящий папа был художником, но об этом нельзя было никому говорить.
Однажды бабушка позвала Жана-Мари на чердак – помочь что-то найти среди старых вещей, что хранились в корзинах, сундуках, коробках, плотно прижатых друг к дружке на стеллажах, расставленных по углам и даже посредине небольшого помещения. Вот бы Жану-Мари дали здесь поиграть! Но нет: тут пыльно, да и делать ему здесь нечего – по бабушкиным словам.
Бабушка встала посередине, уперла руки в бока и оглядела все чердачное «роскошество», прикидывая, в какой стороне могла бы находиться нужная ей вещь. Подняла старую корзину, стоявшую возле нее, и из небольшого сундучка, оказавшегося под корзиной, извлекла папку, сдув с нее пыль.
Папка была темная, из потрескавшейся от времени кожи.
– Вот, смотри-ка! А я думала, что не найду так скоро! – обратилась бабушка к мальчику.
В папке лежали несколько листов разного формата. Сверху – рисунок их дома. Бабушка осторожно взяла его и повернула к единственному источнику света – маленькому круглому окошку.
На другом листке была изображена улица с несколькими домами. Это были дома соседей. Жан-Мари узнал эту улицу, несмотря на то, что она изменилась с тех пор, как ее нарисовали.
Следующий рисунок бабушка взяла с особой осторожностью – то было изображение маминого лица.
– Это наброски к портрету. Шарлотта тогда… – начала бабушка радостно, но тут же осеклась, заслышав внизу шаги деда.
Она захлопнула папку и положила ее обратно в сундучок.
– А чьи это рисунки? – спросил Жан-Мари шепотом, тоже прислушиваясь к дедушкиным шагам.
Бабушка помедлила с ответом. Шаги стихли, но ответила она тоже шепотом.
– Это отец твой рисовал. Только про это рассказывать никому не надо. Я их сохранила для тебя, – тут бабушка улыбнулась. – Ты похож на него… Может, у тебя тоже талант?..
О том, кто его отец и что он имел совсем другие таланты, Жан-Мари узнал гораздо позднее.
Как странно… Иногда ему представлялось, что в нем живут разные люди. Он спрашивал себя: хотел ли этот доверчивый маленький мальчик, разглядывающий рисунки отца на пыльном чердаке дома, знать наперед, каким волнением будет охвачен уже взрослым, когда бросится в суде доказывать, словно одержимый, свое родство с отцом – добровольно и даже с какой-то изуверской радостью ставя на себе клеймо сына Гитлера?
Это было время обострившихся чувств. Это были его вызов, его месть обществу, которое не принимало его (как ему казалось), основываясь на слухах и подозрениях. Он стал интересен. Разумеется, он не разделял взглядов своего отца, наоборот. Он чувствовал себя готовым нести идеи мира и равенства.
Поиски в выражении себя привели его в коммуну хиппи, там он и встретил будущую мать молодого человека, который стоял сейчас перед ним, требуя ответа…
Месье Лорре отложил портфель, за который судорожно цеплялся.
Он никуда не спешит. Никто не знает, в какой момент приходит время собирать камни.