Алла Надеждина
Будь моей… Снегурочкой
Настя Синичкина
– Генка, ну ты и поросенок! Что вытворяешь? Вставай немедленно! – праведно возмущалась я, тщетно пытаясь выудить из сугроба своего напарника. – А если ребенок какой-нибудь мимо пойдет? Что он подумает? Что Дедушка Мороз совсем совесть потерял? Ага, точно, и как раз пытается её отыскать в этом самом сугробе. Ну, Генка, поднимайся!
– Я… Да… Ты это… Гыыы… – несвязно бормотал Геннадий сквозь съехавшую к уху длинную белую бороду, барахтаясь в куче снега. Он бестолково старался себе помочь, пробиваясь на свободу из рыхлого плена при помощи резного посоха с серебристым набалдашником.
Сегодня, в последний день предновогоднего марафона, мы с напарником ходили по доставшимся нам по разнарядке адресам и поздравляли ребятишек с наступающим праздником. Для творческого агентства "Радость", в котором я работаю, конец декабря – сумасшедшее время. Все члены нашего дружного коллектива разделились на Дедов Морозов и Снегурочек и вот уже несколько дней кряду кружили по городу, неся ту самую радость и родительские подарки счастливой ребятне. В ответ мы получали неподдельное восхищение, восторг и горящие глазенки на детских мордашках. Это дорогого стоит. Мамы с умилением украдкой смахивали слезинки, слушая, как их чадушко старательно читает стишок или выводит новогоднюю песенку. А папы порой под шумок потом утягивали Деда Мороза к накрытому столу, чтобы разделить с ним ожидание пиршества. Видимо, самим уже не терпелось перейти от предвкушения непосредственно к празднованию, и тут такой повод – Дед Мороз со Снегурочкой пожаловали.
Сперва я не обратила внимания на то, что Геннадий перестал отказываться от столь заманчивых предложений, позволяя себе пропустить за воротник, вернее, за бороду, стопочку-другую "с наступающим". И это практически без закуски! Обойдя несколько подобных адресов, я только поняла, что напарник "поплыл". Ну, а что хотели? У меня опыт общения с подвыпившими мужиками нулевой. К тому же наивно понадеялась, будто Генка и сам знает свою планку. Как выяснилось, не знает… Потому, выйдя из очередного подъезда на улицу и пройдя с десяток метров, он благополучно почтил своим присутствием шикарную кучу снега, блаженно в ней растянувшись. Потом как-то странно всхрюкнул и все же попытался оттуда выцарапаться под мои справедливые упреки и бесполезную суету.
Меня разобрал нервный смех, представив, как это выглядит со стороны. Дед Мороз кувыркается в сугробе, путаясь в длинных полах нарядной, расшитой яркими узорами шубе. Борода растрепалась, шапка набекрень, мешок с подарками улетел в соседний сугроб. А рядом пыхтит закипающим чайником и хлопочет Снегурочка. Да уж, эпичная картина вырисовывается, нечего сказать!
Я обреченно вздохнула и кончиком косы вытерла со лба пот, обильно выступивший под расшитой серебряной нитью шапочкой с меховой оторочкой. Как бы грим не потек, ведь больше получаса его накладывала, стремясь добиться природной естественности румяных щечек, пушистых ресниц и ярких губ. Потом решительно одернула шубку и в очередной раз предприняла попытку вытащить своего нерадивого напарника из снежного плена. Уф, удалось. То ли злость помогла, то ли осознание необходимости – осталось поздравить всего одного ребенка. На этом наша дедморозово-снегурочковая эпопея завершится до следующего Нового года. Ура!
Резво выскочив из сугроба, словно морковка из грядки, Геннадий только крякнул и оперся о посох, стараясь сохранить вертикальное положение.
– Горе ты луковое, – причитала я, с остервенением отряхивая от снега покачивающегося Деда Мороза. – Лучше бы пошла в паре с Петром Кирилловичем. Он мужчина обстоятельный, серьезный, никаких глупостей себе не позволяет. А ты? Вот что я теперь скажу твоей Тамаре, если спросит? Не досмотрела? Прямо как за дитем малым приглядывать нужно было. Будто у меня своих забот нет. Как ты домой-то теперь явишься?
– Ну, ты это… Не-е-е, Томе не надо… Я это… постараюсь, – лаконично и вполне кратко ответил сразу на все мои вопросы напарник, когда я ему поправляла шапку и бороду.
– Да куда же ты денешься? – я уже немного остыла и начала рассуждать трезво, в переносном смысле этого слова, конечно. – Сейчас в соседнем доме мальчика поздравим и свободны. Ты уж там особо не выступай, молчи себе в бороду и многозначительно хмыкай в нужных местах. В крайнем случае, важно пристукни посохом. В целом вид у тебя вроде ничего – щеки и нос красные, ну так это Дедам Морозам положено. Говорить буду я, ты только подарок вручишь. Главное, постарайся не шататься. А то заказчики возьмут да жалобу на нас в агентство накатают. Все понял?
Генка угукнул и старательно кивнул головой, отчего практически потерял равновесие, вновь чуть было не нырнув в сугроб. Но на ногах все же устоял и торжественно бухнул посохом о землю.
– Молодец, будем считать, что ты свою роль отрепетировал, – резюмировала я.
Ухватила напарника за локоть, в другую руку взяла его мешок, и мы отважно потащились в соседний двор. Редкие прохожие посмеивались нам вслед. Еще бы – Снегурочка, пыхтя от натуги, словно на буксире волочет куда-то Деда Мороза. А дедушка уже устал.
Ну ничего, последний заказ отработаем, потом я Генке такси вызову, сгружу его в машину и выдохну. Тогда можно будет подумать и о себе. Я даже не рассчитывала, что столько времени будем сегодня детишек поздравлять. Но в последний день года Дед Мороз со Снегурочкой более востребованы, а заказчики платят за вызов дороже. Вот моя жадность и победила. К тому же у самой к празднику почти все готово. Осталось только вернуться домой, принарядиться, поставить шампанское в холодильник и ждать в гости Вадима. Правда, по телефону Вадик предупредил, что до полуночи ко мне точно не успеет, дела у него какие-то, будет позже, но намекнул, что хочет со мной серьезно поговорить. У меня даже сердце сжалось от предвкушения, а потом бешено пустилось вскачь. Неужели? Неужели после полугода знакомства и ухаживаний он хочет сделать мне предложение? Как это мило, как романтично – с наступлением нового года наступит и новая жизнь. Честно сказать, давно ждала…
– П-пришли? – прервал мои размышления Генка.
– Ага, – подтвердила я, сверяясь с адресом в заявке.
Стылый подъезд, дребезжащий лифт, и вот мы на шестом этаже. Дверь открыла миловидная блондинка в нарядном платье, за ней с любопытством выглядывал из комнаты мальчик лет пяти-шести.
– Я думал это папа. А это вовсе не папа, это целый Дед Мороз, да еще со Снегурочкой, – констатировал ребенок, растягивая рот в довольной улыбке. Кажется, такой расклад его устроил гораздо больше.
– Понимаете, Тёма ждет с работы отца, – суетливо стала пояснять женщина, пропуская нас в квартиру. – Муж буквально с минуты на минуту должен вернуться. Я ведь специально время вашего визита в заявке указала, хотела и для супруга сюрприз сделать. Он ничего не знает, придет домой, а тут вы. Правда, здорово?
– Замечательно, – поддержала я мамочку, беря за руку малыша. – Ну, Артем, показывай нам с Дедушкой Морозом свою елочку.
Ребенка и просить не надо было, он нетерпеливо потянул нас с Генкой в комнату, на ходу взахлеб рассказывая, как вместе с папой устанавливали и украшали лесную красавицу, как папа его держал на руках, чтобы закрепить на макушке звезду, как развешивали потом гирлянду. Мальчишка все говорил и говорил, а мне подумалось – интересно, какой бы вышел отец из Вадима? Ведь когда-нибудь и у нас с ним могут быть дети. Вот бы был таким же заботливым и любящим, как у этого Тёмы.
В коридоре послышался звук отпираемого замка. Женщина со словами: "А вот и папа пришел" поспешила встретить мужа. Шорох снимаемой верхней одежды, и в дверях комнаты появился… Вадим… Мой Вадим!
– Папа, папочка, смотри, кто у нас в гостях! – кинулся ему навстречу малыш и резвой обезьянкой вскарабкался мужчине на руки, продолжая без умолку выкладывать последние новости. – Я уже Дедушке Морозу и Снегурочке показал нашу елочку, только мы с мамой гирлянду не успели включить. А еще я выучил стишок про зиму. Ты же хочешь его послушать? Папа, это правда, что вы с мамой написали письмо Деду Морозу и просили его прийти ко мне на Новый год с подарком? А Дедушка Мороз знает, что я хочу получить в подарок железную дорогу с двумя паровозиками, и чтобы обязательно был этот… как его… се-ма-фор? Ведь я хорошо себя вел целый год. Правда?
– Артемка, да погоди ты, не тараторь, – рассмеялся мужчина, крепко обнимая возбужденного мальчишку и целуя его в пухлую щечку. – Давай я тоже поздороваюсь с нашими гостями. Понимаешь, они шли издалека, с самого Северного полюса, чтобы поздравить тебя с праздником и вручить подарок.
С этими словами отец поставил сынишку на пол, пригладил его вихрастую макушку, выпрямился и внимательно взглянул на нас. Улыбка тут же стала сползать с лица Вадима. Узнал.
А я? Я все это время стояла, словно громом пораженная, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. Будто окаменела. Лишь в голове метались заполошные мысли. Это как? Это что? Мой Вадим получается вовсе не мой? Нет, не верю! Хотя, почему не верю? Ведь глаза меня не обманывают. Он счастливый муж и отец. Вон как смотрит на него законная жена. А как любит сынишка! Такое сыграть невозможно. Но зачем тогда Вадик познакомился со мной? Зачем красиво ухаживал? Неужели только для того, чтобы затащить в постель? А я, наивная, надеялась, что близкими отношениями еще сильнее привяжу мужчину. Вадим мало о себе рассказывал, но уж точно не упоминал о супруге и ребенке. Так кто я для него? Любовница? Всего лишь любовница, которой и надеяться не на что? И что мне теперь делать?
– Вадюша, дорогой, почему ты застрял в дверях? Проходи в комнату, – нежно промурлыкала блондинка, чмокнув мужа в щеку. – Сейчас Тёмочка нам всем расскажет стишок, который выучил, а Дедушка Мороз поищет в своем волшебном мешке для него подарок.
На этих словах оживился Генка, важно кивнул и угукнул в бороду, не размыкая губ. Я же вела себя как бездумная кукла – механически двигалась, широко улыбалась и даже что-то говорила. Вот только не помню, что именно. Выручили профессиональные навыки, как-никак за плечами был институт культуры.
Все расселись, а мальчик встал возле елки и продекламировал новогоднее стихотворение, от старания и осознания торжественности момента перейдя на повышенную громкость.
Мы с напарником потянулись к выходу, когда счастливый ребенок зашуршал упаковкой, вскрывая коробку с игрушечной железной дорогой.
– Вы уж извините моего мужа, – суетилась женщина в прихожей, – он такой скованный, молчаливый, видимо, устал на работе, а еще новогодняя ночь впереди.
– Ничего страшного, мы понимаем, – выдавила я из себя улыбку и распрощалась.
За спиной хлопнула дверь квартиры, этот звук вывел меня из ступора. Вздрогнув, поплелась к лифту. Следом телепался в кильватере Геннадий, волоча по полу посох и подозрительно позвякивающий мешок.
– Синичкина, ты стала сама на себя не похожа после этого адреса. Выдохлась что ли? – изрек довольно осмысленную фразу напарник, когда мы вышли на улицу.
Видимо, хмель на морозе постепенно стал выветриваться из его буйной головушки. Это хорошо, а то знаю я его Тамару. У нее рука тяжелая. Сначала смачного леща отвесит, а потом только будет выяснять, что да как.
– Ген, да все нормально, я действительно немного выдохлась, – мне совершенно не хотелось открывать душу перед коллегой. – Сейчас за тобой такси приедет, а следом и я домой отправлюсь.
– Ой, Настя, а как же наши костюмы, реквизит? Вернуть бы надо, – забеспокоился трезвеющий на глазах мужчина.
– Складывай в мешок шубу, бороду и шапку с рукавицами. Да смотри, ничего не растеряй. Я их вместе с нарядом Снегурочки потом в агентство сдам. Сегодня уже не поеду туда.
Мой язык что-то говорил, и, кажется, довольно разумные вещи, но голова жила своей собственной жизнью, не собираясь включаться в мыслительный процесс.
– Вот спасибо, Синичкина! Я всегда знал, что на тебя можно положиться, – обрадовался Генка, поняв, что самому не надо переживать за подотчетный реквизит.
Торопливо избавился от костюма Деда Мороза, оставшись в своей верхней одежде. Тут и машина с шашечками подкатила. Напарник нырнул в теплое нутро автомобиля, не забыв перед этим торжественно вручить мне посох и помахать на прощание рукой. На автомате взяла палку и взвалила на плечо расшитый снежинками мешок.
Куда теперь? Домой ехать совершенно расхотелось. Пустая квартира, в которой все напоминало бы о том, что я сегодня ждала в гости самого замечательного мужчину на свете, своего любимого мужчину… Нет, это не вариант. Любимый мужчина… Ха. Звучит уже как издевательство. Почему он так со мной поступил? Зачем давал ложные надежды на наше совместное будущее? Да и вообще, какой у него намечался серьезный разговор со мной в новогоднюю ночь? Я-то, наивная дурочка, полагала, что Вадим собирался сделать мне предложение. Теперь воочию убедилась – это вовсе не так.
Уже несколько раз в кармане шубки заливался трелью мобильник. По мелодии понимала, что звонит Вадим, но упорно игнорировала его настойчивость. Что он мне скажет? Что он вообще может мне сказать после того, как я все увидела своими глазами? Нет, не хочу даже слышать его голос. Только не сейчас. Шмыгнула носом и рукавичкой смахнула со щеки слезинку. Не хватало еще расплакаться! Не достоин этот мужчина моих рыданий. Решительно выудила из кармана телефон и отключила его.
Ноги несли куда-то вперед, я шагала, не разбирая направления. Глаза застилала пелена непролитых слез, отчего всё вокруг казалось будто в мерцающих радужных бликах. Красиво! Редкие прохожие с любопытством смотрели на меня и посмеивались. Наверное, действительно забавно было повстречать накануне Нового года Снегурочку, топающую с посохом в руке и мешком на плече. Ага, прямо два в одном. Но мне почему-то смеяться не хотелось. Вот нисколечко. К тому же я стала замерзать в тоненькой шубке, не предназначенной для длительных прогулок на морозе. Да и ноги за целый день устали.
Огляделась кругом. Куда я забрела? Место незнакомое. Вроде сквер какой-то или парк. Людей поблизости не было видно. Что им тут делать в такое время? Наверняка все домой спешат или уже сидят за праздничным столом. Вздохнула и тряхнула головой, разгоняя печальные мысли. Невдалеке приметила удобную скамейку со спинкой. Подошла, смахнула с нее снег. Но садиться как есть на стылые деревяшки не хотелось, и я полезла в мешок за шубой Деда Мороза. А что, сейчас как надену ее поверх моей шубейки, как запахнусь, и сразу станет гораздо теплее. Тем более, та доха мне до пяток достает, и внутри целых две Снегурочки поместятся, не то, что я одна.
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? – шептала сама себе под нос посиневшими от холода губами, раздумывая, не воспользоваться ли еще одной парой рукавиц из реквизита.
А это что там такое? Порывшись в мешке, выудила на свет божий две бутылки. Да, так и есть – шампанское и коньяк. Ничего себе! Ай да напарник, ай да пройдоха! Видать, кто-то из щедрых заказчиков его таким образом решил дополнительно отблагодарить. Как не заметила? Зато я теперь неожиданно стала обладательницей неучтенного горячительного. Повезло, что бутылки не разбились от довольно активной эксплуатации мешка, ведь не знала об этом сокровище. А они словно бы специально меня ждали. И тут я, наконец, поняла, чего мне не хватало весь вечер. Ни за что Генке алкоголь не верну, сам виноват, раз забыл про заначку. Мне сейчас она гораздо нужнее.
Я сидела на лавочке, пытаясь решить неразрешимую задачку – с какой бутылки начать? Та, которая побольше, или которая поменьше? Правая или левая? Шампанское или коньяк? Победили женская логика и здравый смысл. Ну, относительно здравый. Коньяк проще открыть – свернула крышечку и пей. Вот с бутылкой шампанского такой фокус не пройдет, еще придется изрядно повозиться. И не факт, что у меня получится. Эх, не мастер я открывать игристые напитки! А то, что закуски нет, вовсе не беда. Мне сейчас это по большому круглому барабану. Я уж молчу про отсутствие всяких там фужеров, бокалов, рюмочек, стаканов и прочей ерунды.
– Ну, Настя, за новую жизнь в Новом году! – пожелала я самой себе, отсалютовав сгущающимся сумеркам пузатой бутылкой, и щедро отхлебнула из горлышка.
Дмитрий Кузнецов
Что за идиотский день сегодня выдался! Казалось бы, канун Нового года, ожидание светлого праздника, живи и радуйся, но с самого утра все пошло наперекосяк.
Сначала умудрился порезаться во время бритья, чего со мной давно не случалось. Потом облился горячим кофе. Больно, между прочим, да к тому же заляпал свой светлый костюм. И чего это я решил именно в нем сегодня пойти на работу? Выпендриться захотелось, не иначе. Пришлось срочно переодеваться, ибо уже начинал опаздывать. Затем долго искал ключи от машины. Догадался еще раз тщательно перепроверить карманы злополучного испачканного костюма. Ура, нашел!
А после вернулась домой Анжелика. Угу. От подружки, к которой еще с вечера отправилась с ночевкой. И спешка сразу стала неактуальной, ибо супруга прямо с порога закатила безобразную сцену с театральным заламыванием рук, битьем посуды и разбрасыванием вещей по всей квартире. Во время этой эскапады я узнал о себе довольно много нового и интересного. Мол, не разрешаю, бедняжке, самостоятельно водить машину. А то, что она, так и не доучившись в автошколе, села за руль купленного ей лексуса и умудрилась покорежить на нашей подземной парковке не только свой автомобиль, но и навороченный внедорожник соседа, это в расчет не берется. Пришлось нанять водителя. Ого, оказывается, я давно не дарил ей дорогие украшения и не выводил в свет. Видимо, купленный буквально на днях сапфировый гарнитур, так удачно сочетающийся с новым коктейльным платьем от известного модельера, уже не в счет. И также успешно забылось посещение праздничного благотворительного аукциона, одним из спонсоров которого выступила моя компания. А на этом мероприятии, между прочим, засветились все влиятельные лица нашего города.
Анжела продолжала вихрем носиться по квартире и выкрикивать в мой адрес все новые и новые обвинения, я же всерьез подумывал об очередной чашечке кофе – крепкого, без сахара. Любил ли я эту женщину? Нет, любви точно не было. Просто пришло время, когда уже стало неприлично оставаться холостым, как-никак тридцатник не за горами. Друзья намекали, что с моим финансовым положением давно следует остепениться и быть как все они – респектабельным бизнесменом, в наличии у которого имеются красавица супруга, шикарное жилье и статусный автомобиль. Ну, какой из меня респектабельный бизнесмен? Да, есть любимое дело, которое, в последнее время стало приносить немалый доход. Да, есть уютное жилье и удобный, практичный автомобиль. Но я всегда считал, что спутницу жизни надо выбирать сердцем. А друзья торопили, они и познакомили меня с Анжеликой. К тому же будущая жена сама развила бурную деятельность и сделала все для того, чтобы со мной сблизиться. Еще бы, как она потом утверждала, я был для нее лакомым кусочком. Поначалу между нами вспыхнула безумная страсть. Впрочем, как вспыхнула, так постепенно и угасла. Что же осталось в итоге? Ничего. У нас не нашлось с ней общих интересов – разные увлечения, разный круг общения. Мы давно с женой обитали в нашей далеко немаленькой квартире как соседи по коммуналке, вынужденные делить места общего пользования. У каждого своя жизнь. Но на людях необходимо было держать марку, вот мы и не спешили разводиться. До поры до времени меня такое положение вещей вполне устраивало. Видимо, оно перестало устраивать супругу.
– Кузнецов, ты что молчишь? Сказать нечего? – вклинилась в размышления Анжела, появившись прямо передо мной, словно чертик из табакерки. Я даже вздрогнул от неожиданности. – Слышал, что я тебе говорю? Ухожу от тебя. У-хо-жу! Хватит, мне все надоело.
– Хватит так хватит, – равнодушно согласился я, пожав плечами.
В голове лишь мелькнула мысль – водитель жены теперь останется без работы. Жалко мужика, у него семья большая. Надо будет Степану предложить должность моего персонального водителя у себя в компании, такими кадрами не разбрасываются.
– И что, даже не спросишь, куда, а вернее, к кому я ухожу? – возмутилась супруга. Поправочка – пока еще супруга. Кажется, такой прохладной реакции от меня она не ожидала.
– Ну, хорошо… К кому ты уходишь?
– К Смирнову, – важно отчеканила Анжела.
– К Борису Михайловичу? – удивился я. – Ему же недавно шестьдесят пять стукнуло! Смотри, укатаешь мужика. Пожалей бедолагу.
– Пф-ф-ф! Было бы на чем там кататься! – фыркнула благоверная. – Так, только пососать и громко постонать. А для моих потребностей найдется кто-нибудь помоложе.
– Избавь меня, пожалуйста, от этих подробностей! – замахал я руками.
– Ой, да ладно тебе! Зато не надо будет долго ждать, когда останусь богатой вдовой. Тогда уж раскручусь на полную катушку! И не понадобится шифроваться. Вот ты думал, что я постоянно к своим подружкам бегала? Как бы не так!
Продолжая трещать без остановки, Анжелика утрамбовывала пару чемоданов. При этом из недр бельевого шкафа были выгружены горы женской одежды и нещадно разбросаны по всей комнате. Я стоял в дверях, спокойно наблюдая за разворачивающейся картиной. А в груди ничего не ёкало. Совсем ничего. Внутри ощущалась полнейшая пустота, вакуум. Все давно перегорело, и измены жены меня абсолютно не трогали.
– Между прочим, завтра мы с Борюсиком улетаем в Париж. На целых десять дней. Новогодние каникулы в Париже – ах, как это романтично! Давно я никуда не летала. Ты же полгода меня никуда не вывозил. Все работа, работа. А мне скучно, – Анжела выпрямилась и пытливо обозрела бардак в своей комнате. – Так, Кузнецов, даже не надейся, что я ухожу от тебя лишь с двумя чемоданами. Это мне для путешествия. А когда вернусь, будь готов к разделу имущества. Имей в виду, у Бориса Михайловича ушлые адвокаты, обдерут тебя как липку.
На это я лишь хмыкнул. Пусть только попробуют. Твердо решил, что все будет сделано строго по закону. Жену не обделю, но и себя обворовывать не позволю.
Услышав стук закрываемой входной двери, я выглянул в окно. Пыхтя, водитель Смирнова тащил к машине тяжеленные чемоданы Анжелики. Она же плавной походкой от бедра вышагивала следом. Остановилась, обернулась, нашла глазами наши окна и небрежно взмахнула рукой. А мне некогда было досматривать сцену под названием "уход неверной жены", я уже основательно опаздывал в офис.
По дороге собрал, кажется, все городские пробки. Вот куда, спрашивается, едут эти люди? В последний день уходящего года могли бы дома остаться. Так нет! И я тоже хорош. Почему не объявил у себя в компании 31 декабря выходной? Самое первостепенное и важное сотрудники успели доделать еще вчера, сегодня уже не тот настрой. Решено, как только доберусь до работы, отпущу всех по домам. А сам посижу в своем кабинете. Мне есть над чем поразмыслить в спокойной обстановке.
Пытаясь отвлечься от последних событий и сосредоточиться на проектном задании, я придвинул к себе поближе стопку чистых листов. Нравилось мне иной раз вот так, по старинке, писать и что-то зарисовывать на бумаге. Но вместо наброска плана к новому проекту, тендер на который мы выиграли буквально неделю назад, я выводил замысловатые линии, постепенно обретающие вполне узнаваемые очертания. На листе появился рисунок деревенского домика, доставшегося мне в наследство от деда с бабкой по отцовской линии.
А ведь это намек. Рука неосознанно подсказала единственно верное решение. Возвращаться в квартиру, где сумасшедшим вихрем прошлась Анжела, абсолютно не хотелось. Нет, со временем все же придется, но только не сегодня. Там сейчас и шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на разбросанные шмотки и осколки посуды. После праздника надо будет вызвать клининговую службу для уборки.
Итак, решено, еду в Малые Дубки, в небольшой деревянный дом на краю почти заброшенного села. Новый год я все равно праздновать не собирался, хотя друзья зазывали к себе в гости. Хотел вплотную поработать над проектом. Нет уж, лучше побуду на природе, отдохну от городской суеты и приведу мысли в порядок. В конце концов, банально высплюсь.
Позвонил своему сельскому соседу, Ивану Петровичу, и сообщил, что к вечеру приеду. Попросил его дойти до моего участка, чтобы заранее в избе протопил печку. Старик обрадовался новости, ибо не придется в ближайшие дни куковать одному на все село, и пообещал выполнить просьбу. Даже сверх того – сказал, что прочистит у меня на территории дорожку от калитки до крыльца. Снега в этом году много навалило.
Устало откинулся на спинку кресла, потянулся и глянул в окно. На улице уже начало смеркаться. Все же зимние деньки бессовестно короткие. Спешно засобирался, теперь мне было куда торопиться. Все убрал и аккуратно разложил по своим местам, люблю, знаете ли, порядок.
Только сев в свою машину, припаркованную у нашего бизнес-центра, осознал, что мне не обойтись без запасов провизии на ближайшие несколько дней. Да и гостинец Ивану Петровичу надо бы купить, побаловать старика чем-нибудь вкусненьким. Так рассуждая, я остановился у супермаркета и вошел в услужливо распахнувшиеся передо мной автоматические двери.
Уже сгружая в багажник автомобиля набитые под завязку фирменные пакеты с разнообразной снедью, я огляделся вокруг и приметил вдалеке на лавочке сквера какую-то странную фигуру. Даже не знаю, почему именно обратил на нее внимание. Может быть потому, что одежда показалась довольно нелепой. А может быть решил, что человеку в такое время в таком месте находиться явно ни к чему. Однако ведь сидит там кто-то. Вдруг сердце прихватило? Вдруг плохо стало? Вдруг еще что приключилось? Так недалеко и до беды.
Вздохнув, я направился в скверик. Подходя ближе к тому самому месту, наблюдал следующую картину. Подтянув ноги на лавочку, сложив на коленях руки и пристроив на них голову, на скамейке сидела девушка, закутанная в необычное одеяние – ярко-красную шубу, расшитую крупными снежинками и затейливыми серебристыми узорами. Рядом с ней притулился резной деревянный посох и сиротливо возлежал объемистый бархатный мешок, также расшитый снежинками.
– Ну, ничего себе! – присвистнул я. – Прямо Алёнушка на камушке.
– Не-е-е, – протянула незнакомка. – Я не Алё… Ик… не Алёнушка. Настей меня зовут. Вот.
О, да здесь налицо женский алкоголизм в самой неприкрытой форме. Когда только успела дойти до нужной кондиции? Хотя, много ли надо молодому неопытному организму?
– И что ты тут забыла, Настя? Дедом Морозом решила заделаться? Тогда где твоя борода? – усмехнулся я.
– Борода в мешке… Эй, эй, какой я тебе Дед Мороз?! Ик… Дед Мороз у нас Генка. А я Снегурочка. Разве не видно? Ой, и правда не видно. Ик… А так?
С этими словами девушка распахнула красную доху, под которой действительно оказался наряд Снегурочки – голубая расшитая узорами шубейка с белой пушистой оторочкой.
– Вау, это ты мне сейчас стриптиз решила устроить? – окончательно развеселился я, пытаясь вновь укутать в костюм новогоднего старика незнакомку. Хотя, почему незнакомку? Ведь уже знаю, что ее зовут Настя. – Так вас было двое?
