Алла Далит
Конец наивности. Уроки мудрости для взрослых девочек
Глава 2. Хороним скелеты – из шкафа в сад
Про целебное действие мертвой воды и антисептические свойства слез
Остановка
Мы остановились, чтобы понять, где находимся, приняли решение и определили место для нового дома. И тут что-то произошло. Остановка после многолетней скачки – шаг верный, но у него есть последствия.
Я никогда не забуду свой первый женский тренинг в Москве. Четырнадцать участниц – молодых успешных женщин, в основном приехавших из провинции и состоявшихся в столице, были похожи на красивых сильных кобылиц. Они мчались вперед, не чувствуя боли от застрявших в их телах стрел, куски плоти держались на коже чудом, а запекшаяся кровь создала причудливый рисунок на их белоснежных спинах. Я понимала, что мне надо их остановить. Даже решившись на участие в тренинге, они все еще пытались нестись дальше: опаздывали, задерживаясь на работе, отвлекались на телефонные звонки. Это сейчас участницы оставляют мобильные за кругом, да и тренинг давно уже проходит за городом, вдали от суеты. А тогда, в начале нулевых, тренинг был редкостью, а участие в нем – признаком успешности.
Двое суток я не могла спать от напряжения и усталости. А потом участницы остановились. И это было ужасно.
Обезболивание в виде постоянного движения закончилось, и женщины почувствовали всю боль своей израненной души и вонь от застарелых ран. Они выли и задыхались, так что двое предыдущих бессонных суток показались мне раем.
Когда женщина, чьи слезы никто не видел двадцать лет, открывает свои раны в присутствии других, это покруче самых жестоких сцен из фильмов про войну. Но именно это и есть героический поступок. Не срубленные головы врагов, не осада крепостей и даже не оборона родных городов. А встреча со своей болью и открытие своей уязвимости. И если раньше это касалось исключительно мужчин, наученных скрывать свои чувства, считая их проявление слабостью, то теперь в мир пришло несколько поколений женщин, не уступающих мужчинам в этой псевдосиле.
И вот эти израненные души рухнули рядом со мной, а я, наученная Бабой Ягой, в первую очередь достала мертвую воду. Ибо последовательность именно такая. Живая вода не воскрешает без мертвой. И если поторопишься – навсегда загубишь. Те, кто пытается простить своих обидчиков раньше, чем пережили обиду, гнев, вину, печаль, страх и другие чувства, «накладывают гипс» на открытую рану, не удалив осколки, не продезинфицировав, не вырезав мертвую ткань.
Это самая трудная глава всей книги. Глава, в которой мы будем оплакивать наши потери и хоронить части себя. Те части, которые «умерли» в боях с врагами, любимыми, случайными и дорогими людьми. Помнишь, что в сказке про Синюю Бороду самым страшным местом была комната, в которой хранились отрубленные головы его бывших жен? Символически каждая из них – это часть новой жены, то есть часть нас самих. За время боевых странствий мы пережили много травм и потерь. И каждый раз, прощаясь с кем-то или чем-то, мы прощались с частью себя. Есть потери, напоминающие смерть, – они необратимы. Мы никогда не вернем не только драгоценное время нашей жизни, но и навсегда утрачиваем чистую, красивую, талантливую часть своей души, по которой нам остается только тосковать. Конечно, вспомнив о себе, можно начать петь и в 60 лет, если бывший муж и житейские трудности не позволили делать это раньше. Но певческой карьеры уже не построить, не получить бонусов в виде радости и удовольствия, которые сопровождают женщину, вовремя раскрывшую свой талант. В этой мрачной комнате с трупами лежат наши мечты, доверие к миру и людям, уверенность в себе и еще много наших частей, без которых придется дальше жить. Что-то в третьем возрасте мы восстановим и оживим, а что-то придется захоронить и попрощаться с этим навсегда.
Жизнь-Смерть-Жизнь
Давай поговорим о женщине и смерти. Начнем с крови. Для древнего мужчины женщина кровоточащая – нонсенс, потому что кровь, рана и смерть – это прямая последовательность. Не было антибиотиков, других лекарств, и если рана кровоточащая, то риск умереть был очень высок. И когда женщина регулярно раз в месяц кровоточила и не умирала – это поддерживало идею о ее божественной сути, о тайном знании смерти, о том, что женщина со смертью на «ты», в родственном контакте с этой непостижимой силой. Потом психоаналитики расскажут о том, что так проявляется страх матери, страх женщины, имеющей отношение к рождению новой жизни, а значит и к смерти. Образ зубастой поглощающей вагины – вот мужское представление о выходе в жизнь. Это место перехода от небытия к бытию – опасное и очень мощное. Кто решает – кому пройти, а кому нет? Люди до сих пор испытывают древний ужас на этой границе. Ужас и благоговение перед величайшей тайной появления жизни. А мы, женщины, «носим это место в своем теле». И не должны быть в ужасе. Мы должны быть готовы.
В современном мире из цикла Жизнь-Смерть-Жизнь выпала смерть. И жизнь осиротела наполовину. Символически процесс смерти означает «завершение». Завершение какого-то цикла. Это постоянный процесс, с которым мы сталкиваемся все время, потому что жизнь состоит из начала, кульминации и завершения. В алхимии это альбедо, рубедо и негредо – белый, красный, черный – три процесса, из которых состоит весь цикл, и смерть – часть этого цикла. Завершение чего-либо – это умирание.
Современная цивилизация относится к смерти очень неуважительно. Из страха. Страха боли, страха стыда, страха не получить того, о чем мечтал. Несмотря на активно развивающуюся медицину и науки о продолжении и сохранении жизнедеятельности. Мы справились с детской смертностью, но столкнулись с вирусной опасностью. Мы думали, что победили бактериальные инфекции, но стремительно строим онкологические центры. Может быть, дело в том, что, жизнедеятельность – это про тело, а не про душу? А душа – та самая половина, которую мы потеряли?
Постоянное упрощение стало основной стратегией адаптации в обществе. Сколько бы неона ни появлялось на улицах, в нашей голове все становится черно-белым. Исчезающие цвета и оттенки стерилизуют и убивают живое. Современный мир так боится боли, что лекарства теперь делают сладкими, а гипс накладывают на незалеченные раны. Мир пропитался хэппи-эндом, отказываясь видеть последствия игнорирования смерти в виде неуправляемых вспышек агрессии, расстрела одних мирных школьников другими, неистребимого терроризма, бессмысленного и беспощадного.
На примере круга привязанности отчетливо виден жизненный цикл любых взаимоотношений. Круг привязанностей начинается с первой встречи с другим. Встреча перерастает в отношения, а затем в привязанность, которая рано или поздно заканчивается. И перед новой встречей есть этап, без которого новый контакт невозможен. Точнее, контакт возможен, а полноценные отношения и привязанность – нет. Это этап горевания, траура по прошлому. Для возникновения новой привязанности нужно завершить прошлые отношения. Иначе это похоже на попытку вырастить новое дерево, не выкорчевав пень.
Расставания неизбежны, а потери заложены в программу жизни. Чтобы справляться с ними, мы можем печалиться, горевать, тем самым освобождаясь от боли. Но есть потери, которые требуют много ресурсов и иногда становятся похожими на незаживающие раны, на гниющий, трухлявый пень, который больше не даст расти ничему новому, а будет только отравлять все вокруг.
Основная потеря в первые годы жизни – потеря любви матери. Любви, на которую рассчитывал и не получил. Для этого не обязательно бросить ребенка, достаточно не быть с ним эмоционально близкой. Может быть много причин. Но мало оправданий.
Этой ране трудно затянуться из-за недостатка психических ресурсов. Но мы можем получить поддержку от других людей, и это будет тем самым недостающим ресурсом. Проблема возникает в случае недостатка сторонней поддержки. Может быть, вокруг нас не было таких людей, которые догадались бы о нашей потребности. Но это только в детстве. Потом, во взрослой жизни, выбор людей, с которыми мы можем почувствовать себя любимыми, увеличивается.
Тогда почему же рана не излечивается? Потому что нам и в голову не приходит, что другие могут дать нам поддержку. Мы не верим и не просим. И тогда боль становится хронической. Боль от потери любви матери превращается в депрессию. Неясную, смутную, вязкую. Каждый раз, при новой потере, боль усиливается.
Мы ищем способы ее заглушить. Работа, отношения, алкоголь, увлечения, спорт, еда… Их много. Но мы знаем, что любое обезболивающее действует не вечно. И тогда остается самое сильное обезболивающее средство – смерть. Универсальный анальгин. И не обязательно это будет прямой суицид. Можно умереть скрытно. Болеть и не лечиться, уставать и не отдыхать, игнорировать опасности, лезть на рожон.
Хочется логично возразить: а может, просто начать лечить депрессию? Но ведь это страшно, стыдно, долго и без гарантии. Умереть легче. Но тогда не надо обманывать себя, что депрессия – это не самоубийство. Это оно.
Сила не в том, чтобы игнорировать боль. Это трусость. Сила в том, чтобы признать ее и рискнуть справиться, приняв помощь.
Горевание
Умение прощаться воспитывается с детства. Наши первые знакомства со смертью через расставание с тем, что или кого мы любим, нуждаются в сопровождении взрослых. Когда Таня громко плачет, из-за того что уронила в речку мячик, мама должна объяснить ей важные вещи про жизнь. Про то, что иногда мячик из речки не достать и он может утонуть. Что чувство, которое она испытывает, – это печаль, что плакать правильно и можно будет купить новый мяч. Он не будет полной копией прежнего. Но так устроена жизнь.
Огораживать детей от ритуалов горевания – значит лишать их опыта проживания важных сильных чувств. А девочек лишать возможности стать женщинами. Теми, кто будет давать жизнь, а значит и уважать смерть.
Современный мир вытеснил смерть на задворки. Горевание не приветствуется в мире, где ты должен быть радостен и успешен. Люди, столкнувшиеся с потерями, смертями, оказываются в изоляции и подвергаются саморазрушению из-за невыраженных чувств. Ведь процесс горевания – это не только печаль, но и вина, и гнев, и страх, и стыд.
Чем больше город, тем меньше возможности остановиться, потому что оплакивание требует особых условий. Уединенности, внимания к деталям, тишины, какой-то особой возвышенности и уважения к этому процессу. Это уважение к смерти.
У разных народов разные культуры оплакивания. Где-то вешают на дверях табличку, что здесь умер человек и можно приходить и выражать соболезнования, или, наоборот, посещения нежелательны. В жизни самые торжественные события – рождение, свадьба и похороны. Они равноценны по степени торжественности, по вложениям, по эмоциональным и финансовым затратам.
Оплакивая девичество перед свадьбой, невеста совершает важнейший ритуал. Она хоронит свою прошлую жизнь, наполненную свободой и радостью, расстается с юностью и беззаботностью. С тем, что больше никогда не будет присутствовать в ее жизни в том же виде. А может, и уйдет навсегда. Это тяжелые чувства, но необходимые для того, чтобы встретить новое и сохранить опыт прошлого. Не багаж воспоминаний, а именно прожитый, осмысленный опыт, как один из источников мудрости.
Есть много разных ритуалов инициации. Например, при переходе из девочки в девушку. Я устраивала праздник для своих дочерей при первых месячных – очень личный, интимный, без шумных компаний. Я дарила им золотые сережки с драгоценными камнями, которые символизировали ценность девушек для это мира в новом качестве.
Я думаю, что нам тоже нужен ритуал при переходе в третий возраст. Для каждой из нас – собственный. Подруга рассказала мне о том, как поняла, что перешла в третий возраст. Она выбирала себе помаду в магазине и привычно подошла к отделу своего любимого бренда. И вдруг ее взгляд упал на совершенно новый цвет, и она обнаружила, что теперь он подходит ей гораздо больше. Не потому, что прежний был выбран неудачно, а потому, что она изменилась. Подруга призналась, что испытала радость и неожиданное облегчение. Как будто открыла новую дорогу. Мы теперь часто шутим: когда тебе кажется, что ты постарела, найди себе новую помаду. Это наш маленький ритуал.
Чтобы было, куда положить эту «новую помаду», нужно освободить место. Перестать реанимировать то, что должно уйти навсегда. Это не только умершие чувства, неспетые песни, непокоренные вершины. У каждой из нас есть свой список. Если у тебя его еще нет, самое время составить.
Мастерская
Когда думаешь о потерях, задумайся о том, что из утраченного уже невозможно повторить или оживить? Невозможно в силу объективных причин: физических, материальных, географических, законов физики. Напиши свой список. Он пригодится, когда ты будешь делать ритуал прощания, описанный в конце этой главы.
Утратив связь с процессом смерти, мы накапливаем огромное количество незавершенных процессов. И автоматически перетаскиваем старые проблемы в новые отношения. Мы ждем, что новый мужчина «ответит» за прошлых, а лучше даст все то, что не дали нам родители. Но в этом случае любой человек, с которым мы строим отношения, не будет воспринят нами непосредственно, если у нас не завершены отношения с родительскими фигурами, если мы не пережили весь спектр чувств и не обрели целостность.
Встреча со смертью
Я хочу говорить с тобой о смерти как о кульминации жизни. Это финальная точка, где все уже произошло. В контексте обычной человеческой жизни это достижение максимального результата.
Можно сказать, что всю нашу жизнь мы идем к нему. Смерть – самое честное событие, потому что это единственное, о чем мы знаем точно. Все остальное относительно.
Готовность к смерти дает нам возможность делать каждый день нашей жизни качественным. Для многих людей, переживших клиническую смерть или ситуации, где они «понюхали смерть», соприкоснулись с ней, жизнь обрела смысл. Есть много практик умирания для лечения, например, депрессии. Значит ли это, что прикосновение к смерти меняет качество жизни? Безусловно.
Есть два способа изменения жизненного сценария: долго в терапии и быстро в жизни. Второй вариант непредсказуемый, неконтролируемый и небезопасный. Что можно сделать? Бояться и идти. Идти и знакомиться со смертью – с поклоном и уважением. Мы не боимся смерти как таковой. Есть много процессов похуже нее. Боль брошенности, предательства, жизнь без любви, жизнь в страдании, ожидание конца. Поэтому смерть может быть избавлением, освобождением.
Знакомство со смертью – это инициация. Встреча, на которой мы узнаем истинную цену жизни. Согласись, на свете не так много людей, ценящих жизнь. В основном люди живут так, словно они бессмертные. Тратят время на доказывание другим своих ценностей, на жизнь с нелюбимыми, на опостылевшую работу, на иллюзии и поиски чудесных эликсиров. Не занимаются своим здоровьем, откладывают важные дела и встречи, любимые занятия, поездки и книги. Жизнь впустую без осознавания ее ценности характерна для тех, кто отрицает смерть.
В третьем возрасте мы должны познакомиться и подружиться с ее величеством Смертью. С этой величественной и страшной дамой, в руках которой нить нашей жизни.
Как ты узнаешь, что знакомство состоялось? Есть выражение «я победила смерть». Еще никто не победил смерть. Свои страхи – да. Но взять верх над смертью не удалось никому из смертных. Так какое чувство мы испытаем, встретившись со смертью? Принятие. Это и смирение, и уважение, и мудрость.
Сила Кали
В разных культурах и у разных народностей разные символы смерти. Не везде это старуха с косой. Иногда это молодая женщина, а иногда мужчина. Но чаще всего человечество наделяло богов смерти именно женским лицом. Причем смерть могла идти рука об руку с жизнью. Например, в синтоизме Идзуми – богиня не только смерти, но и творения. А Мора, или Морена, или Морава – женский мифологический персонаж в славянской традиции – связан с сезонными обрядами умирания и воскресения природы. И это очень символично.
Но чаще ассоциации со смертью связаны с войной и гибелью. Например, в кельтской мифологии богиня войны Морриган отвечает и за сексуальное начало, плодовитость, имеет дар пророчества. Но, пожалуй, самая известная – богиня Кали в индуизме.
Я познакомилась с ней давно, ее описание присылали мне сразу несколько моих друзей. Они сопровождали информацию единодушными комментариями об удивительном сходстве моего характера с архетипом этой богини: стремление к правде и ясности, бескомпромиссность, быстрота в принятии решений о прекращении насилия, страстность в защите прав слабых, смелость в конфронтации независимо от авторитета. Это качества женщины-амазонки.
Вторая встреча с силой этой богини случилась во время моего духовного трипа в штат Калькутта на второй Новый год после потери дочери. На тот момент мне казалось, что присущий мне боевой дух угас навсегда и я никогда уже не верну себе энергию жизни. Если честно, я даже не знала, что мы едем именно в Калькутту. Я доверилась организаторам проекта и не интересовалась деталями. Я просто искала возможность не быть одной дома на праздники, которые в трауре очень трудно переживать.
Все путешествие было незримым пребыванием в гостях у богини. В закрытых на выходной храмах нам открывали двери, многотысячные очереди к местам поклонения расступались перед нашей группой, и нас пропускали вперед. На пятый день группа стала называть меня «наша Кали».
Я помню, как волна силы и энергии накрыла меня после того, как на одном из народных праздников группа военных-сикхов попросила меня сфотографироваться с ними. Для индийцев мы были странными чужаками в этих нетуристических местах. И я с радостью согласилась. Когда меня окружило человек пятьдесят статных учтивых военных, фотограф из нашей группы растерялся. Некоторое время и он приходил в себя, в результате на моем фото запечатлена только десятая часть сикхов, остальные мужчины успели разойтись. Мы потом шутили, что богиня послала мне поддержку таким необычным способом, ведь из всех сикхи выбрали именно меня, хотя я была не самой молодой и красивой.
Спустя время я смогла сформулировать, чем закончился для меня этот трип к богине. Я перестала копать могилу и начала копать фундамент для нового дома. Это был ее дар мне и мое почтение к ней.
Те из нас, кто не сломался в трудных жизненных обстоятельствах, в большинстве своем стали очень воинственными и непримиримыми. Но мы сохранили чувство справедливости, научились действовать быстро и поняли, что доброта бывает не только с кулаками, а еще и с мечом, стрелами и острыми зубами. Из терапевтов мы должны превратиться в военных хирургов, для которых спасти жизнь важнее, чем нравиться пациенту. Умение утолить боль, остановить гниение и твердой рукой отсечь мертвую ткань должно стать новым навыком.
К сожалению, это не помогает сохранить то, без чего женщине трудно быть женщиной – мягкость, ранимость, уязвимость. Чтобы восстановить эти способности и оживить душу, нам надо быть готовыми встретиться со смертью еще не раз.
Главное чувство, которое перевернет все твои представления о жизни после встречи со смертью, – это беспомощность. Самая настоящая. Без игр и манипуляций. Без надежды и глотка воздуха. Когда понимаешь, что умерший родной человек никогда не вернется. И ты ничего не можешь сделать. Для сильной женщины это момент выбора: или ты слезаешь с коня и сдаешься, или отдаешь свою жизнь из-за гордыни всемогущества. Это последняя возможность признать высшую силу. Именно поэтому люди, верящие в Бога, легче переживают горе. Они могут положиться на высшую силу, на смысл, который им пока не доступен, но который они уже приняли.
Сильная амазонка воюет со смертью, не желая ее признать, не сдаваясь. Потому что неверно понимает, что это значит. Она становится бесстрашной. И даже если мы перестали бояться встречи со смертью, это не значит, что мы научились понимать ее. Нужно узнать ее не через войну и сражения, а через внимание к себе.
