Алла Алая
Василиса. Кто ты?
Пролог
Не знаю, знакомо ли вам чувство «навязчивой идеи»? Надеюсь, что нет. По крайней мере, не такой, как у меня. Перечитав море книг, журналов, блогов, могу точно сказать, что идеи не всегда бывают правильные и не всегда ведут к чему-то позитивному и нужному. Особенно навязчивые!
С тех пор, как я увидела чёрные ворота на другую половину мира… Хотя, нет! С тех пор, как черноглазая Маруся с толстой косой поведала мне легенду о Материи и Порядке, я беспрестанно возвращалась мыслями к тем временам, когда это действительно могло существовать. Легенда перевернула мой взгляд на мир вообще и на историю людей в частности. Я начала искать хоть какую-то информацию, перерыла библиотеку Комитета, и даже добралась до Ленинки.
Костя только ухмылялся, глядя на мои «научные» изыскания. С его лёгкой руки я получила прозвище «МНС». Для тех, кто не в курсе – младший научный сотрудник, должность в исследовательских институтах. Ваня помогал пробираться туда, куда обычным искателям путь закрыт. Они все, почему-то, охотно поддерживали мои стремления, и я могла бы этому радоваться, если бы не червячок в душе, нашёптывающий, что всё это – лишь бы занять меня чем-то. Кажется, с недавних пор, они стали меня бояться …
Глава 1. Зеркало
Утро начиналось, как утро. Почти обычное и почти хорошее. Несмотря на глубокую осень, настроение у меня было приподнятое. Я напевала какую-то песенку, привязавшуюся со вчерашнего вечера, и резво собиралась на работу.
Наконец-то нам вернули нормальный график, можно было не прятаться, перемещаясь по городу общественным транспортом, толкаться локтями, бежать на автобус и улыбаться. Свободе от карантина, людям вокруг и почти обычной жизни. Кому-то там, наверху, удалось, наконец, понять, что чрезмерные ограничения оборачиваются большим злом, и, что людям нужна вера в свободу. Конечно, ещё свежи в памяти ужасы тёмной эпидемии, конечно, многие ещё не до конца поверили в освобождение, но метро начинало оживать, в автобусах стали наступать на ноги, в общем, жизнь покатила своим чередом. Чему я, лично, радовалась несказанно! Оказалось, что я хочу ездить на работу, а не ходить порталами, что мне важно видеть живые человеческие лица, переживать их маленькие истории, подмечать некие вкусности и интересности.
Я словно питалась их энергией, ощущая эту причастность к сосуществованию. Все мы – и люди, и маги, являемся порождениями великой силы, неподвластной нашему понимаю. Все мы идём дорогой жизни, определённой для нас кем-то, и почти ничем не отличаемся друг от друга.
Теперь я думаю, что простые люди все являются спящими. То есть, как маги, ещё не осознавшие свою силу. И только одно мешает им принять магию – неверие…
Глядя на мои метания по комнате, Ваня ухмылялся, потягивая горячий кофе из своей любимой кружки. Он только недавно открыл глаза и никуда не торопился.
– Ну, и зачем нужна вся эта беготня, Вась? Что за блажь, каждое утро нестись на автобус, дабы не опоздать на работу, если можно за секунду открыть портал прямо на рабочее место?
Милка фыркнула, соглашаясь, и мягко улеглась ему на живот.
– Ничего вы не понимаете! – отмахнулась я, – Все эти порталы – способ убежать от жизни, от мира. Поделили пространство на входы и выходы, а что там происходит между этими двумя точками – никого не интересует! Только я считаю иначе! Может быть, именно так я чувствую себя нужной, живой…
– По-моему, это в тебе говорит чувство вины, – протянула кошка и нервно дёрнула хвостом.
Я с укором обернулась и нахмурилась, глядя на неё.
– Как ты можешь…
– Прости, Вась. Если не я, то кто скажет тебе правду?
Ваня с интересом смотрел на нас и молчал.
– Правду? Какую правду? В чём я, по-твоему, виновата? – в душе начала разрастаться боль. Я понимала, что Милка права, но всячески старалась загнать эти ощущения поглубже и не думать о них.
– По-моему – ни в чём. Весь вопрос: что по-твоему? – парировала невозмутимо кошка, мягко позёвывая, – Прекрати себя изводить…
Я остановилась, теребя ремешок от сумки в руках. Заметив мою растерянность, Ваня тяжко вздохнул, растворил кружку в воздухе и вылез из-под одеяла.
– Подожди, я быстро. Вместе поедем…
От этого его жеста в груди защемило ещё сильнее. Если уж он пожалел меня, значит дело совсем плохо… Похоже, что я действительно не обращаю внимания на своё душевное состояние.
Перед глазами пронеслись Светкины похороны. А ведь я тогда даже не плакала. Неужели кошка знает меня лучше, чем я сама?
– Всё, пошли? – Ваня надел свитер и потянул меня к двери, – Посмотрим, что происходит между двумя точками пространства.
За окном пролетали редкие огни тоннеля метро. Я водила пальцем по стеклу и вспоминала, как год назад Ваня вытянул меня отсюда порталом в свою деревню.
Сейчас метро было почти также заполнено людьми, и снова рядом стоял мой портальщик, нежно обнимал за талию и улыбался мне через стекло. А я млела. Хорошо было, как никогда.
Неожиданно отражение в стекле поплыло, звуки вокруг смолкли. Я моргнула, стараясь согнать наваждение. И поняла, что пришло видение. Как всегда некстати и не к месту!
Вместо Вани я увидела серое незнакомое лицо с закрытыми глазами. Во все стороны от него тянулись чёрные пряди волос, колыхаясь, словно плавали в воде. Жуткое зрелище натолкнуло меня на мысль об утопленнике. Вернее об утопленнице, так как лицо было явно женское. Приглядевшись, я поняла, что вокруг этого лица в воде отражаются какие-то здания. Значит, всё-таки, утопленница. Вот блин…
Теперь надо идти к Сёве. Он жуть как бесится, если я не докладываю о подобных вещах. С тех пор, как мы победили хозяина, я с завидной частотой стала видеть необычные картинки, вроде той, что посетила меня сейчас. И каждый раз мы находили им причину. И что самое печальное – всегда потустороннюю. Складывалось ощущение, что за время тёмной эпидемии количество монстров в нашем мире значительно выросло. Мы чистили и чистим город от порождений тьмы, но они как появлялись, так и появляются. Костя нервничает, Шаман бесится, а Сёва только тяжко вздыхает, принимая от меня очередную наводку.
Видение исчезло. Я перевела дух и посмотрела на Ваню.
– Что, опять? – он вздёрнул бровь.
– Угу, – кивнула сокрушённо, – хорошо же день начинается… Когда они уже пропадут из нашего мира?
– Меня другой вопрос интересует, – Ваня почесал трёхдневную щетину, – почему ты их видишь? Раньше же такого не было!
– Тай говорит, что мои силы беспрестанно растут, – я пожала плечами, – кто знает, на что я способна?
Ваня кинул на меня странный взгляд и нахмурился. Мне показалось, или в глазах был испуг?
Секретарши в приёмной Сёвы не оказалось. Мы прошли в предбанник и широко распахнули створки дверей.
– Ох, ты! – зашипел Ваня у меня за спиной, – Кажется, мы не вовремя…
И в самом деле, у директора был посетитель. Вернее, посетительница. Она сидела на диване к нам спиной, поэтому оценить её не представлялось возможным. Наше появление заставило Воеводина нахмуриться и резко отдёрнуть руку, в которой до этого лежала маленькая бледная ладошка незнакомки.
– Какого чёрта?! – рявкнул он, потом сконфузился и, скосившись на свою гостью, извинился, – О! Прошу, нижайше, прощения, мадам. Наши маги – народ довольно бесцеремонный. Нервов на всех просто не хватает!
Затем он с небольшим поклоном покинул диван и резво рванул к нам, стараясь своей грузной фигурой загородить обзор.
– Что происходит? – зарычал он, подойдя вплотную, – Вы не видите, что я занят?!
Я молчала, пытаясь из-за плеча директора разглядеть девушку. А Ваня замялся под грозным взглядом Воеводина и виновато заулыбался:
– Всеволод Воеводьевич, простите! Секретарь Ваша куда-то делась, вот мы и подумали, что можно войти. Извините ещё раз. Мы уже уходим! Пошли…
И он дёрнул меня за руку. Но подобные нюансы меня совершенно не смущали. Я отмахнулась от Ивана и смело улыбнулась Воеводину в лицо.
– Это кто-то новенький? Что за маг?
Сёва побагровел, закашлялся, скосившись себе за спину, и ткнул пальцем в сторону двери:
– Подождите в приёмной, господа! Я скоро освобожусь!
Сказано это было весьма серьёзно и громко, нам ничего другого не оставалось, кроме как последовать за указующим перстом.
– Да-а-а,…, – протянул Ваня, плюхаясь на диван в приёмной, – неужели у Сёвы роман?! Я его никогда таким не видел…
– Интересно, что за фифа, раз он так перед ней расшаркивается? – глубокомысленно прожевала я губу и присоединилась к Ване, – Может быть Костю спросить?
Ваня хмыкнул:
– Напомнить, как он реагирует на твои вторжения в его мыслительный процесс?
Я поморщилась. Он прав. Мне было строжайше запрещено вызывать Кощея ментально без явной угрозы моей жизни. В противном случае, я могла запросто её лишиться. Чтобы не зря, так сказать.
– Но это совсем несправедливо! Мы всё-таки друзья!
Ваня засмеялся, притягивая меня к себе.
– Васька, ты, Васька… Ну, если очень хочется, возьми и позвони. Про телефон запретов не было!
Я радостно полезла в карман.
– Ты – гений! Алло…
Трубка запыхтела, выдавая крайнее раздражение Любавина.
– Чего тебе?
– С добрым утречком, Константин Борисович! – смело и весело выдала я, подмигивая Ивану, – Как настроение?
Кощей помолчал, чем-то шурша, потом глухо поинтересовался:
– А что? Решила мне его с утра подпортить?
– Скорее наоборот! Или ты совсем не рад меня слышать? – почти обиженно протянула я.
– Рад… Это всё?
– Увы, нет, – тон мой сменился с задорного на любопытствующий, – не знаешь, что за мадам к нам сегодня пожаловала? Сидит сейчас в кабинете Сёвы.
– Мадам? – Костя немного помолчал, а потом хмыкнул, – А тебе прям до одури надо всё знать?
– Он знает, кто это! – одними губами шепнула я Ване, прикрыв микрофон ладонью.
Ваня кивнул. Ещё бы! Без ведома Председателя Комитета мышь в ЛюПарНас не проскочит!
– За кого ты меня принимаешь? – шутливо возмутилась я в трубку, – Просто поведение нашего директора наводит на крамольные мысли. Очень хочется убедиться, что я не права… Это что, новый маг?
– Нет, Вась, не новый. Но для ЛюПарНаса – новый. Это сильнейший маг-целитель. Зовут Анастасия. Я выписал её из Хабаровска.
– Зачем? – на моё лицо наползла маска недоумения. Ваня подобрался и нахмурился, взглядом спрашивая меня, что происходит.
– Последние события показали, насколько нам необходимы такие специалисты. И я тебя очень прошу: не обижай её…
От возмущения я забыла, что хотела сказать. А Костя продолжал:
– Она займёт должность Заместителя директора ЛюПарНаса. Официальное представление будет сегодня в 11-00. Так что, дождитесь меня, и… В общем, ты поняла?
Я молча кивнула и отключилась.
– Что? – спросил Ваня.
– Маг-целитель, новый зам Сёвы, – задумчиво протянула я, глядя на закрытые двери кабинета директора. Чтобы Костя так со мной разговаривал?! Это должно было что-то грандиозное произойти!
Ваня тоже замолчал. М-да, неловкая ситуация получается. Что же это за птица такая – Анастасия?
Из-за этой истории мы совсем забыли про моё видение. Договорились встретиться здесь в одиннадцать, на представлении, и разбежались по своим кабинетам.
Да! Теперь у меня был свой собственный кабинет. Небольшой, но с видом на реку, и очень уютный. Выбитая из колеи, я решила отвлечься и попить кофе. И тут же на запах свежезаваренного в дверь втиснулась взлохмаченная голова Родиона.
– Вась, доброе утро! Можно?
Я радостно махнула ему рукой:
– И тебе того же. Кофе будешь?
Родька кивнул и плюхнулся в кресло возле моего стола.
– Я тебе очки принёс. Всё, как ты и просила. На!
И он протянул мне окуляры в тонкой женской оправе, абсолютно невесомые и изящные.
– Во! Это то, что надо! Ты – умница, Родь! А то я в прежних себе всю переносицу сломала.
Родька хмыкнул, принимая у меня чашку с кофе:
– А нечего было красть! Попросила бы, я бы так дал…
Я смутилась и улыбнулась:
– Я не украла, а взяла попользоваться. Кто ж знал, что они такие…?
– Какие – такие? – не понял наш техно-гений.
– Ну, такие, суперские, гениальные! – выдала я.
Родион покраснел от удовольствия и смущённо махнул ладонью в сторону очков:
– Эти дарю, насовсем.
Я не удержалась и чмокнула его в щёку:
– Спасибо, ты – душка!
– Ну, будет тебе, Вась! – он вывернулся из моих объятий, вскочил и пошёл к двери, – Чашку попозже занесу. Спасибо за кофе!
Я подошла к зеркалу, примеряя очки.
Да, мне, определённо, они были к лицу. Родька всё учёл. Приятным бонусом стало то, что теперь я видела в них ауру магических предметов. А так как всю мебель у себя в кабинете я сотворила магически, то сейчас в очках разливалась яркая радуга.
Родион, всё же, гений. Дай бог ему хорошую невесту…
Стрелки часов быстренько добежали до одиннадцати, а я за своими мыслями этого почти не заметила, но треск чёрного портала заставил очнуться.
– Костя?! Почему десант у меня в кабинете?! Насколько я помню, представление ожидается в кабинете Воеводина?
Кощей придержал полы длинного плаща, перешагивая рамку портала, и тяжело опустился в кресло.
– Ну, привет, краса наша, – брови сошлись на переносице, а колкий взгляд впился мне в лицо, – я специально зашёл сейчас к тебе, потому что есть одна просьба. Точнее, приказ… А, впрочем, воспринимай, как хочешь.
Я присела на угол стола и сложила руки на груди, нервно постукивая пальцами.
– Звучит угрожающе. И?
– Ты должна с ней быть помягче…
– С чего бы? – хмыкнула я, – Она будет моим начальником, а не наоборот. Адресуй эту просьбу ей…
– Вот об этом я и говорю… Ты слишком пряма и независима.
У меня в душе заворочался вредный котёнок и зацарапал коготками.
– Константин Борисович! Я так понимаю, что Вы мягко напоминаете мне о субординации?!
Костя кивнул с абсолютно серьёзным лицом:
– Именно… У тебя в друзьях кто только не ходит! Язвить для тебя – как дышать!
Я начала серьёзно закипать. Но Кощей, словно не замечал.
– Мне очень нужен этот человек здесь, в Москве. И если по твоей вине она откажется с нами сотрудничать, я тебя придушу собственными руками!
За пять минут разговора меня успели обидеть, обозвать, оклеветать, и прямо угрожали моей жизни. Я посчитала, что это перебор. Подбородок взлетел вверх.
– Слушаюсь и повинуюсь, господин Председатель. Только, впредь, будьте так любезны, вести себя со мной в рамках служебных отношений! Иначе у Вас будет реальная возможность потерять сотрудничество уже со мной!!!
– Василиса! – он грохнул кулаком по моему столу и гневно вскочил на ноги, – Ты зарываешься! Кто дал тебе право?!
И вроде бы Кощей злился, и даже орал, но я почему-то не испытывала ни капли страха. Поэтому повторила его жест, треснув своим кулаком по столу, и подалась к нему, с яростью сжимая челюсти.
– Не ори на меня!
Секундное противостояние длилось, казалось, вечность. Я почти физически ощущала, как от меня летят искры.
– А если я попрошу…? – желваки всё ещё ходили ходуном, но взгляд уже смягчился.
– С этого и надо было начинать! – огрызнулась в ответ, – Я тебя почти ненавижу, когда ты такой…
– Я пытаюсь быть с тобой справедливым!
Мне было видно, что ему непросто было держать себя в руках, но отдать должное – это значило уступить, проиграть, а к этому я была не готова.
– И это, по-твоему, справедливость? Неужели ты обо мне такого плохого мнения?! И это после всего?!
– Вась…, мне нужен только ответ: Да или нет? Могу я на тебя рассчитывать, или придётся предпринимать другие меры?
– Даже пытаясь казаться моим другом, ты умудряешься мне угрожать! Это немыслимо!
– Пытаюсь? Казаться?! – снова взревел Любавин, – Ладно, похоже, наш разговор бесполезен… Жду тебя в кабинете Воеводина…
И он ушёл, нарочито громко стукнув дверью.
Я со злости зашвырнула ему вслед калькулятор и с тоской посмотрела, как тот разлетается на мелкие осколки.
Ждёт он меня! Видали?! Да иди ты, не пойду на представление! Пусть увольняет!
И снова плюхнулась в кресло, отвернувшись к окну.
Через пару минут в голове раздался гневный окрик: «Я долго буду ждать? Тут, между прочим, куча народу, и все ждут тебя! Сейчас же! Мигом!»
Я мысленно показала неприличный жест, схватила сумку, плащ и полетела к лифту.
– Блок на ментальный зов, – выпалила в сердцах, вбегая в лифт. Егоровна удивлённо покосилась на меня и подняла палец к кнопке с номером пятьдесят два. Я угрожающе покачала головой.
– Первый!
– Подумай ещё раз!
– Первый!
Когда кабина дёрнулась и, буквально, поползла вниз, не спеша, меня накрыла обида. Слёзы хлынули из глаз.
– Ну вот, здрасти, пожалуйста! – лифтёрша погладила меня по плечу, – Нашла с кем тягаться! Иногда нужно и уступать, малёнка. Давай обратно? Он уж, небось, не сердится…
Я скосилась на неё, вытирая слёзы.
– А Вы откуда знаете, с кем я поругалась?
Старушка захихикала:
– Так только что Костю на директорский этаж забросила! Немудрено понять. Вы, как два воробья нахохлившихся. Поди, и ему не нравится это.
– Он разговаривает со мной, как с подростком! Мне двадцать девять, а не шестнадцать, в конце концов!
– Ишь, взрослая…, – махнула Егоровна ладошкой, – разве ж это возраст для мага? Ребёнок ты ещё, и по уму и по опыту. А Костя, он за всех беспокоиться должон, он за нас отвечает… Не обижайся на него.
Я почувствовала, как лифт замедлил ход и встал между этажами.
– Мы застряли? – хлюпая носом, спросила я.
– Нет, он ждёт твоего решения. Может, на пятьдесят второй, всё же?
Я вытерла глаза и кивнула.
– Вот и славно. Может, я и ошиблась, и ты уже подросла…
– Вы видели новую замшу? – лифт рванул весело вверх.
Егоровна закивала с улыбкой:
– Видала. Хорошая женщина, спокойная. Одно слово – целительница. Я думаю, тебе понравится!
– У меня на неё уже чесотка! Такая вся замечательная, не обижай её, Василиса! А то придушу, говорит…
Егоровна всплеснула руками с удивлением:
– Ого! По-моему, он тебя боится.
– Я тоже так думаю. А главное, за что?! Я разве повод давала?
– Знаешь, как говорят? Чужая душа – потёмки. А душа мага и вовсе – тьма. В смысле загадки. Про тебя я вообще молчу. Ты сильная, очень сильная. Не физически и не магически. У тебя душа сильная. Потому и боязно!
– Вы тоже меня боитесь? – нахмурилась я.
– Нет. Чего мне бояться? Я тебя знаю и люблю.
– Боится тот, кто не знает? Или не любит…, – её слова заставили впервые задуматься об истинном положении вещей.
– Всё у тебя чёрное да белое…, – Егоровна покачала головой, – полутонов не видишь. А может быть, в них весь смысл и кроется. Не суди сгоряча, подумай. А Настя, и впрямь, хорошая. Вот увидишь…
Я с сомнением хмыкнула и пошагала по коридору директорского этажа.
– Наконец-то, – рыкнул на моё появление Костя и ткнул пальцем на стул рядом с Ваней, – можем начинать.
Ваня схватил меня за руку и склонился к самому моему уху.
– Ты чего так долго? Костя кипит весь от ярости. Вы виделись уже?
– Угу. Потому и кипит…, – шепнула я в ответ.
– Ну, как всегда! – Ваня закатил глаза и выпрямился, – Не умеете жить мирно…
– Итак, господа маги, имею честь представить нового нашего сотрудника. Анастасия Сергеевна Волеолог. Будет работать с нами на должности заместителя директора ЛюПарНаса. Анастасия Сергеевна – маг-целитель. Прошу любить и жаловать.
Я впилась ей в спину взглядом, пока она выходила к столу Воеводина.
На вид ей оказалось лет сорок – сорок пять. Не девочка, скажем так. Лицо приятное, почти миловидное. Хотя, именно так я себе целительницу и представляла. Её походка, жесты и осанка говорили сами за себя – достоинство, уверенность и спокойствие. Без вычурных украшений, без позёрства в одежде и без чрезмерной косметики на лице. И если бы не Костин выпад, я бы сейчас же прониклась к ней доверием и симпатией. Но предубеждение у меня в душе уже успело вырасти и окрепнуть, поэтому я все её хорошие манеры восприняла, как гордыню и высокомерие. Масло в огонь подливали косые взгляды Кощея на меня. Поэтому я хмыкнула и демонстративно отвернулась от неё, уставившись в окно.
– Любить и жаловать можно начинать прямо сейчас! – добавил Кощей с нажимом.
– Константин Борисович, – вдруг раздался спокойный приятный голос. Он так срезонировал с моим о ней представлением, что я обернулась, – не стоит сейчас накалять обстановку. Думаю, что по ходу работы мы познакомимся со всеми поближе. Как иногда ещё говорят – сработаемся.
И она очень тепло улыбнулась и Любавину и ещё паре десятков глаз, оценивающе смотрящих на неё сейчас. Я была на сто процентов уверена, что большая часть магов уже прониклись к ней симпатией, особенно мужская. Но с собой поделать ничего не могла.
– Сними блок, – одними губами прошептал Кощей, буравя меня глазами.
Я ухмыльнулась. О, какое это приятное чувство, что можно противостоять силе великого! Но блок всё-таки сняла. И тут же услышала в голове: «Ты успокоилась?».
Я проигнорировала его слова и склонилась к Ване.
– Можно идти уже?
– Да, пойдём, – он улыбнулся и переглянулся с Костей, – у нас с тобой задание.
– Куда? – я подобралась внутренне, словно гончая, почуявшая добычу.
– Нарисовалась странная квартирка. Нужно понять, что там происходит. Думаю, что твоя помощь будет кстати.
– Отлично! Только сначала в ретрансляторскую заглянем? Мне надо Родьке видение скинуть.
– Точно! – Ваня хлопнул себя по лбу, – Иди, я Сёве скажу.
Только я поднялась со стула, как снова услышала Костин зов: «Подойди, пожалуйста, я хочу вас представить друг другу!».
Секундное сомнение, и вот, я уже пожимаю тёплую ладонь и натянуто улыбаюсь.
– Анастасия Сергеевна, разрешите представить Вам наш бриллиант, можно сказать. Маг-говорящая Василиса Игоревна Воронова, – Костя перевёл взгляд с меня на неё и открыто улыбнулся. Внутри меня что-то ёкнуло. Такой улыбки на лице Кости я никогда не видела. Казалось, что улыбалось всё: и губы, и глаза, и лучики морщинок вокруг, и ямочки на щеках, и, даже, кончик носа. С одной стороны, это было забавно, но с другой… Меня захлестнула обида с новой силой. В его арсенале для меня никогда бы не нашлось такого взгляда или улыбки. Для меня были заготовлены ухмылки, ор и играющие желваки.
Поймав себя на том, что тупо ревную, я покивала для приличия, выдернула руку свою и скрылась за дверью приёмной.
«Можно было бы и повежливей», – пронеслось в голове.
«Как умею!» – огрызнулась я.
Родька с удовольствием снял мои воспоминания о видении и пообещал составить нам с Иваном компанию в обследовании нехорошей квартиры.
– Ну, что, готова? – мой портальщик светился, как начищенный самовар Егоровны.
– ГотовЫ! – я ткнула пальцем в сторону операторской, – Родька идёт с нами.
– Зачем? Фон мы с тобой и так снимем.
Родька выбежал к нам, на ходу натягивая куртку поверх белого халата. Я хмыкнула.
– Всё хочу спросить, Родь, ты зачем халат носишь? Не врач же и не лаборант?
– Я работаю с тончайшей материей, с материалами, где любая пылинка может кардинально изменить свойства предмета.
Ваня нахмурился и покачал головой:
– Не, снимай, давай. Народ напугаешь. Нынче люди в белых халатах вызывают оторопь у местного населения.
Поворчав, техно-гений стянул халат.
– Может что-нибудь взять? Прибор какой? – он огляделся вокруг, почесал затылок и с улыбкой ткнул в коробку, размером с небольшой чемодан, – Во! Измеритель магического шума!
– Зачем? – не поняла я, прикидывая, сколько может весить сей девайс, учитывая, что все Родькины творения были весьма тяжелы, – Какой шум ты хочешь там измерять?
Родион вскинул подбородок и значительным тоном произнёс:
– Ты докладную читала? В той квартире творятся удивительные вещи!
Я покачала головой и с интересом уставилась на него:
– Рассказывай!
Ваня тяжко вздохнул и уселся на табурет, одиноко торчащий у стены.
– Не торопитесь, я подожду…, – буркнул он и подпёр кулаком подбородок.
Родька, увидев, куда плюхнулся портальщик, схватился за голову и завопил:
– Ты что делаешь?! Сейчас же слезай! Это же не табурет!
Но Ваню уже окутало голубое сияние. Он выпрямил спину, оглядывая себя, повертел руками перед глазами и вопросительно кивнул Родиону:
– И что это?
– Вставай, сейчас же! Потом объясню! – паника техно-гения, казалось, вырывается из-под контроля. Он затопал ногами, начал рвать на себе волосы.
А мы с Ваней смотрели на него и не могли понять, что происходит. В конце концов, Родька подлетел к Ивану, резко схватил его за руку и с шипением потянул на себя:
– Сейчас же! Вот, ты тугой!!!
Как только Ваня покинул табурет, сияние прекратилось. Родька выдохнул шумно и сполз по стене:
– Что ты наделал?! Я же его ещё не доработал! О, ужас…
– Да, что случилось-то? – закричал Ваня, схватив его за плечи, и встряхнул, – Чем ты меня наградил?!
– Это обратитель времени, – проныл Родька и затрепыхался, вырываясь из рук портальщика.
– Так, гражданин Родион! Быстро успокоился! Внятно, чётко, по буквам!
Родька отступил от нас, поправил одежду и, глядя в пол, выдал:
– Прибор оборачивает время на клеточном уровне…
Я хихикнула:
– Секрет Клеопатры?
– Вообще-то, не смешно…, – Родька дёрнулся и скосился на Ваню, – обращение времени вспять для каждой клетки живого организма чревато превращением в…
Повисла гнетущая тишина. Ваня открыл рот, Родька зажмурился. И только я старательно подбирала слово, которое тот не договорил.
– В яйцеклетку что ли? – наконец выдала и вздёрнула брови вверх, – Ты серьёзно?
Родька кивнул, сокрушённо свесив руки вдоль туловища.
– И, каков принцип воздействия? – наконец смог выговорить Иван, переглядываясь со мной.
– Не знаю…
– То есть?! Ты издеваешься?! – моего портальщика прорвало на крик.
– Он ещё не доработан! – огрызнулся техно-гений, – Кто тебя просил на него садиться?!
– Таблички надо вешать! Идиот!!! – Ваня выдал на-гора весь свой крик, потом судорожно взял себя в руки и тихо спросил, – Как назад вернуть?
– Не знаю! – настала очередь Родиона кричать, – Я попробую что-нибудь придумать, но мне нужно время!
– Ага! Которого у меня не так много, по всей видимости?!
– Не ори! Пожалуйста…, – Родька запыхтел и виновато посмотрел на меня, – Обойдётесь без меня в той квартире?
Я кивнула и потащила ошалевшего Ивана на выход.
– Не расстраивайся, Родька что-нибудь придумает! Вот увидишь! – Я, как могла, успокаивала его и тянула к лифту, – Давай пока съездим, на ту нехорошую квартиру посмотрим? За час ничего же не случится! Вон, уже прошло пятнадцать минут, и, знаешь, ты ни капельки не изменился!
Ваня нахмурился и оглядел свои руки.
– Шрам пропал, – и протянул мне палец, который порезал две недели назад.
Я осмотрела его и присвистнула. Абсолютно ровная кожа без признаков рубца. Да уж… Пятнадцать минут – минус две недели?!
– Так, – Ваня выдернул свою руку и уперся в бока кулаками, – давай попробуем твою силу? Скажи что-нибудь?
Я опешила, оглядываясь по сторонам. Коридор был абсолютно пуст. Ну, и хорошо. Будем придумывать что-нибудь сильное.
– Я отменяю воздействие обращения времени на Ивана! – громко крикнула я.
Из лаборатории высунулась Олечка, смерила нас с Ваней недовольным взглядом и закрыла дверь.
– Как думаешь, сработало? – тихо хихикнула я. Ваня пожал плечами.
– А как проверить?
– Давай вспоминать, что ещё было такое недавно, что оставило на тебе след?
Мы стали судорожно ощупывать его тело, вспоминая, когда и где он получал раны.
– Во! Ожог! Месяца три назад! Можно за ним понаблюдать. Сколько должно пройти времени? – Ваня задрал рукав свитшота и показал тонкую полоску на локте, – Чуть больше часа?
Я неуверенно кивнула. С математикой у меня как-то не ахти.
– Ладно, давай порталом в ту квартиру, надо всё-таки посмотреть, что там, – Ваня очертил сиреневый переход и подтолкнул меня, – поторопись, Вась. Время – это для меня теперь роскошь. Не хочу его даром терять.
Сам дом, к подъезду которого нас вывел портал, был, мягко сказать, странным. Среди современных высотных многоэтажек, в глубине двора, спряталась двух подъездная трёхэтажка, выкрашенная в нежно-лимонный цвет. Дом словно был построен на постаменте: у основания высилась каменная плита, поднимающая всё здание над тротуаром на целый метр.
Я раскрыла рот.
– Боже! Это что за чудо?
Ваня кивнул и криво усмехнулся:
– Да уж, раритет. Боюсь даже представить возраст этой избушки на гранитной подушке.
И впрямь, при ближайшем рассмотрении, камень оказался гранитом.
– Какая из квартир наша? – я поднялась по сбитым ступенькам и подёргала дверь первого подъезда.
– Попробуй понять сама. Это весьма забавно!
Демонстративно вытащила из сумочки Родькины очки и с улыбкой водрузила на нос.
– Итак, что у нас тут? А! Вон та, на последнем этаже?
Ваня скривился:
– Ну, так не честно! Могла бы догадаться без чудо-техники. Смотри! На стекле алюминиевая фольга налеплена, видишь?
– И что? Фольга, как фольга!
– Зачем? Во дворе солнца нет, что бы от него затемнять окна. В каком случае ещё фольгу могут обычные люди навешивать?
– М? Типа защиты? От чего?
– Да, с физикой у тебя плохо, явно, – Ваня обнял меня за плечи, – от радиоволн. Кто-то очень боится облучений, или ещё чего похуже. Странные хозяева, не правда ли? Пойдём, познакомимся с ними поближе.
Подъезд вызывал двоякое ощущение. С одной стороны, знакомое чувство неясного беспокойства, но с другой было легко и приятно находиться тут. Словно я попала в родной дом. На мгновение показалось, что пахнет пирогами.
– Здесь домовой, что ли, живёт? – спросила, внимательно оглядывая стены лестничного пролёта.
– Думаю, да, – кивнул Ваня, – дом старый, заряженный. Чувствуешь, как уютно?
Уютно. Совсем не хочется уходить отсюда. Но, пока мы поднимались на третий этаж, ощущения сменились. Почти резко, словно шок, словно мы пересекли невидимую границу. По плечам пробежал холодок. Я поёжилась и обхватила себя за плечи:
– Ого! Теперь понимаю! Здесь, и правда, что-то происходит. Просто знобит!
Звонок оказался вырван с корнем. Из стены торчали оголённые провода. Я пожала плечами. Ну что ж, раз нельзя позвонить, значит можно войти. Подняла ладонь и уже собралась произнести сакральную фразу «открыто», но Ваня только покачал головой и просто потянул за ручку двери:
– Тут всё просто. К чему запирать, если даже на этаж никто не заходит – боятся. Люди чувствуют чёрную энергетику.
Дверь низко задребезжала и крякнула, открываясь.
Я не очень люблю ходить по гостям, потому что сильно ощущаю запахи, иногда в квартирах стоит своеобразный аромат. Жильцы не чувствуют, принюхались. Но мне это всегда доставляло дискомфорт. И ведь не скажешь ничего. Неудобно.
Но то, чем пахнуло на меня из этой квартиры, повергло в шок мою тонкую обонятельную систему. Даже Ваня отшатнулся.
– Там что, труп? – спросила я, зажимая нос ладонью. На мой возглас из тёмного коридора послышались шаркающие шаги.
Волосы зашевелились от страха. Но я себя одёрнула. Магу ли бояться нечисти?
– Кого там черти несут? – заскрежетал старческий голос без явной половой принадлежности.
Ваня кашлянул, прочищая горло, и ответил:
