Алиса Медовникова
Вдох-выдох
– Дашка, мне бы хотя бы капельку ума, как у тебя…
– Это не ум, это опыт. Причем не мой, а книжный.
– Надо и мне эти книжки почитать. – бубню я себе под нос.
– Главное не просто прочитать, но и применить на практике. От сухой теории никакой пользы нет. – философски замечает моя подруга.
Я с ней соглашаюсь и перевожу историю на сегодняшнюю лекцию по рекламе, чтобы отвлечься от мыслей от Паше. И обсуждение формулы AIDA мне помогает, но Даша уходит к себе, потому что давно пора спать, и я даю волю чувствам. Я плачу, потому что он так и не перезвонил, и не написал. Я плачу, потому что мне больно, но слезы не приносят облегчения, потому что обида и боль перерастают вдруг в ярость. Я бросаю чертов молчащий телефон в стену, а потом эту самую стену луплю от злости на себя и Пашу, на идиотский треугольник Карпмана и сраный тревожно-избегающий тип привязанности, пока на костяшках не появляется кровь. Но и это не приносит облегчения, как и Дашина психология. Видимо и психология вся эта – полная херня, как и наши с Пашей отношения. Ну, знаю я, что у меня тревожный тип и состояние жертвы и что? Стало мне легче?! Ни разу. Только хуже. Зато я неожиданно осознаю, что такие вот скачки от счастья до боли в отношениях – это не нормально. Если ты дорога человеку, он не будет пропадать, тем более после того, как ты готова была отдать ему самое ценное. Если ты дорога человеку, он не будет каждый раз устраивать тебе эмоциональные качели.
Обработав сбитые костяшки, я принимаю единственное, как мне кажется, верное решение. Нет, я не ложусь спать, потому что утро вечера мудренее. Я решаю перестать общаться с Пашей и удаляю его номер.
Часть 6
Пятница
Я скучаю по нему, но не позволяю признаться в этом даже себе. Мы не виделись полтора месяца и мне его очень не хватает. Но он не звонит. Не звоню больше и я. Один раз пробовала, не получилось. Больше не хочу. Хотя пару недель назад Паша все же написал классическое «Привет! Как дела?» и пригласил в гости. Я ответила, что сегодня не смогу. А я и правда не могла, иначе бы все бросила и побежала к нему. Ведь это же он – парень, от которого я теряю голову, даже несмотря на то, что он не извинился за то, что так долго пропадал и не отвечал на мои звонки. Я даже снова записала его номер, но получив отказ, он снова пропал.
А сегодня я переименовала его в телефоне на «Гудини», потому что трюк с исчезновением удаётся ему лучше всего. И возвращение его всегда такое же эпичное. Но я устала от феерических шоу с исчезновением и возвращением. И ещё больше устала от качелей «заботливый парень – избегающий парень». С меня хватит! Пора двигаться дальше.
Этим вечером у нас в общежитии вечеринка, что невероятная редкость, а ещё она общая и на нее разрешено прийти парням из общежития соседнего, потому Даша предлагает двигаться в ее сторону. И хотя она только членов студсовета, я имею право на нее заявиться, потому что я одна из них. Но и не собираюсь, у меня горе. И желание веселиться отсутствует, в отличие от желания жалеть себя и свою трагическую любовь. Но подруга настырна, потому я обещаю прийти.
Мне насколько безразлична вся эта вечеринка, что я разрешаю Вике себя нарядить. Ради такого дела соседка даже не жалеет своих брендовых вещичек. Из моего на мне остается только белье, которое лишь слегка прикрывает мини-платьице из золотых пайеток. Вместо любимых кроссовок я обуваю босоножки на каблуках, которые держатся только лишь за счет тоненькой золотой полосочки и моих молитв о том, чтобы я смогла в них спуститься с третьего на первый этаж. Вика сегодня в отличном настроении, ведь вчера очередной ухажер подарил ей новенький телефон, потому делает мне шикарную прическу и красивый макияж с блесками, а после довольно провозглашает:
– Богиня! Афродита просто! С какой стороны ни глянь!
Смотрю в зеркало и утвердительно киваю. Вика реально постаралась, я шикарно выгляжу, эдакая голливудская красотка. Даже мои заплаканные припухшие глаза теперь светятся от радости.
– Вот это преображение! Спасибо, Вик!
– Всегда пожалуйста. Если пообещать больше не ныть из-за того, кого нельзя называть, а оторвешься сегодня с каким-нибудь красавчиком, я подарю тебе и это платье и эти босоножки, тем более Антончик меня сегодня на шоппинг по бутикам ведет, заодно покажу как волосы на утюжок твой крутить, а не только выравнивать как все делают,
– Торжественно клянусь! – улыбаюсь я своему отражению в зеркале. – Такой красотке положено кружить головы, а не слезы лить!
– Ну наконец-то! Ника выпустила наружу свою львицу, у ног которой штабелями парни будут укладываться. А то все прятала себя под этими спортивными шмотками. – искренне радуется Вика, которая за эти недели устала от моего вечно заплаканного лица, которому и подарками новыми не похвастаешься, так его жалко.
Я понимаю, что мой наряд может и не слишком уместен для студенческой вечеринки в общежитии, еще и начале апреля, но я открываю дверь и выхожу с не навстречу новой жизни. Выложу из зоны комфорта, как и просила Даша, намереваясь получить от сегодняшнего вечера все и даже больше! А свой идиотский молчащий телефон я специально оставляю на тумбочке. Даша, увидев меня, еще и таком наряде, просто визжит от радости и обещает:
– Сегодня тебя ждет незабываемый вечер!
– Что ж, я на это и рассчитываю. – отвечаю я, беру подругу под руку, чтобы не упасть на таких-то шпильках, и вдвоем мы отправляемся навстречу приключениям.
Студенческая вечеринка начинается как безобидное чаепитие, но перерастает в танцы, где я выясняю, что среди членов студсовета имеются любители богинь, в кои меня посвятила полчаса назад богиня гламура Виктория. И некоторые из них не прочь прикоснуться к святыне. Один особо настырный почитатель становится со мной в пару во всех конкурсах и опускает руки ниже положенного в танцах. Судя по всему, примеряется как получше ухватиться, чтобы было проще утащить меня к себе, на персональный алтарь.
Я не знаю, как отделаться от падкого на пайетки кавалера, но неожиданно мне приходят на помощь. Улыбчивый зеленоглазый парень с модной причёской подхватывает меня со словами «Моя очередь с ней танцевать» и уводит в другую часть танцпола. Закончив танец, спаситель проводит меня к караоке, потому что замечает коварный прищур любителя «мифологии». Остаток вечера мы поем вместе со спасителем, где я избавляюсь от всего лишнего. На мне больше нет ни массивных золотых браслетов, ни золотых босоножек, босиком мне удобнее. Видимо поэтому любитель богинь и золотишка переключился на девочек чуть менее пестрых. Мой невероятный образ перестал затмевать их красоту, и он смог ее рассмотреть.
Когда мы проникновенно исполняем трек Земфиры – любимой исполнительницы моего спасителя, я душевнее всех пою сточки «Прости меня моя любовь», посвящая их Паше. Заодно понимаю, что не зря послушала Дашу и Вику. Мой спаситель не только избавил от назойливого почитателя, но и смог развеять мою тоску. Кстати, это Илья. И с ним я действительно шикарно провела этот вечер, так что платье и босоножки теперь мои. А судя по взгляду Ильи, не они одни.
Потрясающий вечер венчают фотографии на память. Я на них получилась просто потрясающее, потому парочку, где мы с Дашей красиво позируем с микрофонами и ту, где меня обнимает Илья, я поздно вечером выкладываю ВКонтакт. Ну а что, не только Паше восторженные комплименты под фотками собирать.
Суббота
– Ты просто обязана сходить с Ильей на свидание! – настаивает Вика, поставившая сердечки на все мои фотографии.
– Вы шикарно смотритесь вместе с этим блондинчиком! – не унимается она и даже пишет это под нашим совместным фото.
Зря она это сказала. Ой, зря.
Его голос тут же звучит у меня в голове.
«Мы шикарно смотримся вместе».
Выскакивает и услужливо предоставленная воспоминаниями картинка, как он обнимает меня и смотрит на меня своими бездонными зелеными глазищами.
С лица спадает краска.
– Опять его вспомнила? А ну хватит! – требует Вика. – Сейчас же позвонишь своему одногруппнику, который в общаге живет, и потребуешь узнать номер телефона этого Ильи, а я у девочек поспрашиваю, явно есть те, кому он сердечко-то разбил. А затем позвонишь ему. Нельзя упускать такого красавчика!
– Я никогда не звоню парням первая! – напоминаю я.
– И чем все это заканчивается? – напоминает она.
Аргументов нет.
1:0 в ее пользу.
В сухую размазала.
Я пишу одногруппнику и прошу раздобыть номер Ильи, потому что нам с ним делать совестный проект для студсовета. Ясное дело, в эту чушь мой одногруппник не верит, но через пару часов у меня появляется тот самый номер. Но я не собираюсь заносить его в телефон, как не собираюсь по нему звонить. Моя цель забыть и вычеркнуть. Я тут вообще-то страдаю от неразделенной любви к Паше. И все должно быть по канону. Слезы, пересмотр совместных фото, которых у нас нет, и грустная музыка, от которой у меня несварение. Так что мне итак тяжело страдать, и никакие Ильи мне тут не нужны.
Четверг
Забыть и вычеркнуть не получается, потому что на ближайшем собрании студсовета Илья подсаживается ко мне и просит одолжить телефон. Я отдаю ему мобильник и в нем тут же появляется новый контакт «Красавчик».
Илья хитро улыбается и возвращает мне телефон со словами:
– Можно было просто попросить номер у меня. Не обязательно было подымать на уши оба общежития.
Я забираю телефон из его рук и стараюсь сохранить лицо. Но это бесполезно, потому что таких красных ушей и пунцовых щёк как у меня студсовет еще не видел.
Воскресенье
– Сегодняшний день станет днём и моей победы! – произношу я перед зеркалом, а после твёрдым шагом направлюсь в парикмахерскую, наслаждаясь по пути солнышком первых майских дней. Мама, отправившаяся вместе со мной, отговаривает меня не отстригать шикарные длинные волосы, а мой мастер также отказывается губить эту красоту, но меня не остановить! Если уж я чего себе в голову вбила – не успокоюсь, пока не добьюсь. Тем более в соседней парикмахерской находится не столь принципиальный парикмахер и через час я выхожу с каре и под шуточки про расставание и обрезание волос. Хотя перекрасить мои каштановые волосы в рыжие и этот мастер отказался.
Сказал только:
– Вот разведешься, тогда и приходи, я тебе еще и челку бахну.
Но я все равно чувствую себя отлично и на следующий день возвращаюсь в город, познакомивший меня с разбившим мне сердце Пашей, чувствуя себя победительницей.
На входе в общежитие меня встречает тот самый «Красавчик», которому я так и не позвонила. Он мне это тут же припоминает:
– Я две недели ждал звонка, а ты так и не набрала, так что теперь ты мне должна свидание. И на него мы отправляемся прямо сейчас.
– Общежитие закроется через час. – напоминаю уже я.
– Через двадцать минут жду тебя внизу и оденься потеплее. – бросает он и уходит.
– Не дождешься! – фыркаю я и скрываюсь в женской части общежития.
Но дойдя до комнаты, я вспоминаю, что новая прическа – это же новая жизнь, которую я так хотела. Жизнь без страданий по Паше, потому пора отвечать за свои слова, так что через двадцать восемь минут я внизу. В самой страшной олимпийке в пятнах краски, потому что в ней я крашу волосы Вике, и домашних джинсах с совсем не модными, а самыми настоящими протертыми дырками, чтобы Красавчик сильно не зазнавался.
– Идеальный образ для нашего свидания! – кивает Илья, а после хватает меня за руку, засовывает в ухо наушник, в котором играет Цой, и тащит за собой.
Всю ночь мы проводим в студенческом парке за разговорами под песни Цоя и Земфиры. Мы болтаем обо всем на свете. Илья ничего не скрывает от меня и рассказывает о своей семье и детстве, и я также легко рассказываю о своем. Мы смеемся над тем, что прошли одинаковые уроки, и наши тараканы одинаково травмированы, но мы еще можем их спасти. Ну и себя заодно.
Я смотрю на улыбающегося Красавчика и думаю:
– Ну вот почему Паша не может быть таким открытым?
Илья замечает перемены в моем лице и любопытствует:
– Что, бывшего вспомнила?
– И как ты догадался? – я выдаю себя с потрохами.
– Да у тебя на лице все написано. Но ты не переживай, я по всем фронтам лучше. – убеждает меня Илья и подтверждает слова поцелуем.
Четверг
Мы с Ильей начинаем встречаться, что служит поводом для радости моей соседки Вики и поводом для ненависти почти половины девочек из общежития. Я, как выясняется, «отхватила самый лакомый кусок», о чем те, кому он не достался, спешат мне сообщить, столкнувшись со мной в коридоре, на кухне и даже в душевой. В негласном рейтинге самых красивых пар общежития мы с Ильей поднимаемся на первое место, о чем я узнаю все также в коридоре, на кухне и даже в душевой.
Илья очень красиво за мной ухаживает и дарит цветы. Много цветов. А еще покупает мне мои любимые пирожные. Но самое главное, он всегда звонит и пишет, если пообещал. И куда чаще звонит и пишет просто так, потому что соскучился и ему приятно услышать мой голос. После учебы Илья работает, но старается каждый день видеться со мной. Пусть это будут просто пятнадцать минут в фойе общежития, после которых он упадёт от усталости и проспит до утра, но они будут. Всегда. Это его правило, потому что «наши с тобой отношения – самая важная работа, которая у меня есть».
В одни восхитительные выходные мы с Ильей едем отдыхать в кемпинг. Ужинаем на берегу реки и ночуем в деревянном домике. Венчает идеальный вечер его признание в любви.
– Я тебя люблю. – шепчет он.
Три красивых слова, которые уносит летний ветерок.
Но я не могу ответить взаимностью, потому что в голове снова возникает образ Паши и идеальный вечер рушится на части. Я просто целую его, чтобы избежать неловкого молчания, но он все понимает. Порой молчание куда красноречивей слов.
Этот вечер должным был стать самым нежным и запоминающимся в наших отношениях с Ильей, но он был уготован другому. Потому остаток вечера я провела в слезах, ведь в моей голове был не заботливый и понимающий Илья, позволяющий мне плакать у него на плече из-за сожалений о разбитом другим парнем сердце, а в очередной раз сбежавший от меня Паша, которому и была предназначения самая нежная и запоминающаяся ночь в моей жизни.
Ночь, которая так и не состоялась.
Суббота
Несмотря на не самые удачные выходные в кемпинге, наши отношения с Ильей развиваются молниеносно. Он знакомит меня со своими лучшими друзьями, и мы вместе проводим вечера у них в квартире. Я вроде счастлива, но меня постоянно не оставляет мысль, что я до него недотягиваю и совсем не та, кто ему нужна. Ему бы кого-то вроде Вики, кто обожает наряжаться и тусовки, а меня, которая любит джинсы, футболки и книжку почитать в одиночестве. Как будто я какая-то скучная зубрилка рядом с душой вечеринок. Хотя так, собственно, и есть.
И даже его щедрый подарок на мое девятнадцатилетние: почти всю зарплату он потратил на мою новую одежду в его любимом магазине, меня настораживает, потому что теперь я выгляжу так, как хочет он. Да, мне определено нравится новая брендовая одежда и аксессуары. Да, я в ней я выгляжу шикарно. Но точно ли это я? А его предложение записать меня к своим мастерам на новую стрижку, вместо этой «не совсем верной, потому что так давно не стригут, еще и не по линиям все выстрижено», заставляет меня задуматься о том влюблен ли он в меня или в образ в своей голове, до которого пытается меня дотянуть?
Времени на подобные мысли у меня хоть отбавляй – начинаются каникулы, и я уезжаю в гости к бабушке в станицу, потому что провести все лето в компании вечно ругающихся родителей – выше моих сил. Илья же остается в городе. Тут у него работа, друзья и вечеринки. Я же провожу время в одиночестве и компанию мне составляет лишь очередная книга, бабушкин рыжик кот и соседские курочки.
Но через две недели после отъезда я приезжаю в город, чтобы поздравить Илью с день рождения. Он знакомит меня со всеми своими лучшими друзьями, которые так же специально приехали в город ради него, и мы едем на все выходные в новый кемпинг.
Я долго не могла определиться с подарком и в итоге остановилась на том, чтобы порадовал меня саму. Мой подарок – книги его любимого писателя, его искренне радует (в отличие от скривившихся друзей). И не только потому, что я попала. Просто он знает, что в станичке, где живет моя бабуля, нет ни книжных, ни пунктов выдачи интернет-магазинов, и ради него я ездила в соседний городок в книжный магазин, что значительно повышает ценность подарка в глазах Ильи. Ему очень приятно, что я так заморочилась с подарком. Его похвала дарит мне крылья и настроение мое поднимается вверх. Улучшают его и те друзья Илья, которым я понравилась и которые уже спорят, кто будет первым крестным, а кто дружком на свадьбе.
Но с большей частью друзей моего парня мне подружиться не удаётся, потому что я не слишком хороша для его девушки. Я не такая осознанная как он, не практикую аффирмации и визуализации, даже не медитирую. Просто приземленная девочка с первого базового уровня. Причем даже на своем базовом уровне я ничего не могу, даже стильно одеться на день рождения любимого парня, и все те красивые вещи, что у меня есть, мне купил Илья. А сама я безвкусная деревенщина, падкая на его деньги, так что мне не стоит питать ложных иллюзий относительно нашего с Ильей будущего. Такую как я он никогда не выберет себе в спутницы. И вообще у него никогда не было долгих отношений, и он всех бросал, потому что ни одна девушка не смогла растопить его сердце. Такой, как я, это и подавно не удастся.
– Вам бы в гадалки пойти, ну или цыганки. Вон как заливаете. – отмахиваюсь я и ухожу к берегу.
Лучше уж сидеть в одиночестве, чем с такими «осознанными» личностями. Сидя у воды, я думаю о том, какой «хорошенький» прогноз нам с Ильей выдали его самые лучшие друзья, «которые тебе обязательно понравятся, ведь они очень добрые», пока они с ними общается, давно позабыв обо мне.
Конечно, разлука с друзьями, ехавшими пять часов к нему на день рождения, была куда больше, чем пару недель со мной, проехавшей к нему всего полтора часа, но мне все равно грустно, что они вместе, они веселятся, а я в стороне, потому что для них «осознанностью» не вышла, да и «рожей», судя по всему, тоже.
Мысли о том, что вчера был день рождения у Паши, и ему тоже исполнился двадцать один, я гоню подальше. Как и мысли о том, что ни Паша, ни его сосед, ни разу ко мне не придирались.
Часть 7
Четверг
«И в Раю бывает плохая погода» – пишет мне Яна, его лучшая подруга, решившая стать таковой и мне.
Я не понимаю в чем вообще дело, что это за такой рандомный прогноз от гидрометцентра, который я не заказывала. Но она любезно мне расшифровывает свою метеорологическую сводку в следующем сообщении:
«Ты не расстраивайся сильно, что он к тебе охладел и так мало стал уделять времени, да и на дне рождения о тебе постоянно забывал. Так бывает в парах, не всегда же праздник. Но, как подруга, должна тебя предупредить, что именно так и начинается его отдаление от подружек. Уж я такого насмотреть за все эти годы. Так что не удивляйся, если он общается еще с кем-то»
А я как бы и не расстраивалась.
Ровно до этого момента у меня все было хорошо и спокойно, тем более после дня рождения Илья извинился. Признал, что так увлекся общением с друзьями, что позабыл обо мне, потому весь следующий день он посвятил уже мне, а не друзьям. Инцидент исчерпан. У нас все ок. Расходимся. Сейчас же я сижу дома, точнее у бабули дома, и тут приходит такое вот сообщение. А Илья далеко, и я понятия не имею, чем он занят и кому пишет. Тем более кому ему писать и когда? Все время н проводит на работе, а в оставшееся общается со мной. И я ему доверяю. Доверяю же, да? Не этой же новообретенной подружке Яночке доверять. Хотя она же его много лет знает и просто хочет помочь нам сохранить отношения, или нет?!
Вторник
К началу занятий на третьем курсе я возвращаюсь уже не такой весёлой, но с новой постоянной подругой по переписке, желающей нашей с Ильей паре только добра и побольше детишек. Но наши отношения с Ильей, несмотря на заботы и помощь уже нашей общей подруги Яны, начинают ухудшаться. Его переводят на новую работу и теперь ему приходится ездить на другой конец города. С работы он приползает под закрытие общаги, а иногда опаздывает и ему приходится ночевать у друга на квартире. А потом он просыпается, собирается и снова идет на работу. Видимся мы только по выходным.
Илью такая ситуация не устраивает, потому сегодня он находит, как ему кажется, идеальное решение:
– Мы с тобой будем жить вместе с моим другом и его девушкой. Я просто устроюсь ещё на одну работу на выходные, чтобы за жилье пополам платить, и тогда мы с тобой будем чаще видеться.
Я пытаюсь ему объяснить, что это замкнутый круг:
– А толку нам жить вместе, если ты будешь сутками работать, а еще и учиться надо успевать. Видеть я буду только твоих друзей, которые и без спокойно живут. А мое постоянно присутствие в их квартире поставит крест на их личной жизни. Лучше уж все оставить так, как есть, тебе не придется работать еще больше, а мне жить в чужой квартире. Комната в общаге мне как-то привычнее, тем более Вики почти не бывает, и я спокойно готовлюсь к занятиям.
Илья долго молчит, а потом все же признает:
– Ты права, это не вариант. Я и правда буду пахать сутками, а личной жизни не будет ни у нас, ни у них, тем более девушка Олега не особо рада новым соседям. Давай тогда все свободное время уделять друг другу, а когда этот учебный год закончится, тем более для меня он последний, я найду другую работу, уже по специальности. Она не будет изматывать как эта, да и платить станут больше, и тогда мы сможем снять свою квартиру, где будем жить только вдвоем.
Я соглашаюсь и говорю:
– Идеальный план.
А про себя думаю, что сейчас только сентябрь и до июня с вручением дипломов об окончание университета, еще нужно дотянуть. Ведь сил у Ильи не хватает даже на то, чтобы постоять со мной пять минут перед сном в фойе общежития, не то, что ходить на свидания или вместе съездить на романтический уикенд, где наконец случится то, чего я так давно жду.
Понедельник
Чувствую, что меня начинает сжирать переписка с «заботливой подругой» Ильи, которая постоянно намекает мне на то, что я недостойная его эгоистка, которая только цветочки любит получать, и обязана устроиться на работу, чтобы Илье стало легче. Заодно указывает на то, что я только все получаю, а сама ничего ему не даю, даже секса, и он точно меня бросит. Я напоминаю Яне, что личная жизнь так называется именно потому, что она личная и мы сами разберемся, как нам поступать. Но дурные мысли все равно селятся в моей ещё более дурной голове. С ними я иду к своей настоящей подруге. К Даше.
Она успокаивает меня и говорит, что такие периоды бывают во всех парах и во всех семьях, нам просто нужно потерпеть. Заодно рассказывает мне о том, что зарабатывать, если мне так сильно хочется, можно и в интернете, тем более ноутбук и интернет-роутер у меня есть, а сейчас очень нужны люди, которые будут вести соцсети. Она недавно прочитала, что соцсети набирают обороты и скоро все люди будут в них сидеть, они станут даже важнее телевизора.
Мне кажется это дикостью, реальность же куда лучше, да и зомбоящик все обожают. И как-то глупо платить человеку за то, что он вместо тебя будет фотографии выкладывать и статусы писать. Но я все равно отправляю резюме в одну из компаний, которая ищет студента, что будет вести страничку их кафе ВКонтакте, потому что так можно будет спасти наши с Ильей отношения, которые дали трещину.
Вторник
Только вчера отправила резюме, а уже сегодня меня пригласили на собеседование. И, на удивление, тут же взяли, потому что сотрудник им нужен очень срочно, а опыт ведения станиц у меня есть, потому что я веду ВКонтакте страницу нашей группы.
Эта чудесная новость не особо радует мою маму, хотя это же работа по специальности на самых начальных уровнях, плюс с официальное оформление и даже опыт. Но безмерно радует и меня, и Дашу, и Илью, который видит в этом хороший знак. Ведь если я тоже начну зарабатывать, мы сможем снять квартиру и съехаться уже через пару месяцев.
Воскресенье
Я все реже езжу домой и не только потому, что родители ругаются все чаще. Просто все будни у меня посвящены учебе и удаленной работе, а выходные – время для Ильи. Я хочу как можно больше времени проводить с ним, но времени все равно катастрофически не хватает. По будням мы больше не видимся, потому что он, фактически живет эти дни у друга, а точнее ночует, потому что в общежитие не успевает. А по выходным он пишет диплом и иногда подрабатывает в субботу, потому что на работе «убедительно просят». Для меня у него остается только воскресенье, в которое у него еще стирка и уборка. Я все понимаю, ритм жизни у него бешенный, и он старается ради нас обоих, но мне катастрофически его не хватает. Не хватает тепла и ласки.
Мы с ним превратились в какую-то престарелую пару с дежурными поцелуями в щечку, которая ходит уже не на свидания, а только в магазин за туалетной бумагой да фаршем по скидке. А мне хочется романтики, заботы, внимания. Секса, в конце концов, ведь мне уже девятнадцать, я готова. И я честно говорю Илье обо все этом. О том, что скучаю по тем нам, которыми были еще четыре месяца назад. По совместным вечерам, по ночам без сна за разговорами обо всем на свете, по Цою и Земфире, которых мы перестали слушать. Но обещанные Ильей свидания постоянно срываются, а те самые «романтические выходные», в которые все обязательно случится, никак не наступают.
Я обижаюсь.
Илья злится.
Мы ссоримся. Ссоримся. И ссоримся.
Вторник
В один холодный осенний вечер, день я выбираю прямо удачно, потому что идёт дождь и сегодня у него неожиданный выходной, я признаюсь Илье:
– Я так больше не могу. Нам надо расстаться.
Он ничего не отвечает, только кивает в ответ. А потом уводит меня под козырёк крыши над запасным входом в общежитие, чтобы наши куртки окончательно не промокли.
Мы два часа целуемся до нехватки кислорода, пытаясь насытиться друг другом, а после возвращаемся в общежитие, прячем от парочек, не дотянувших до звания «самой красивой», красные от слез глаза, целуем друг друга на прощание и расходимся в разные стороны, чтобы больше никогда не сходиться.
Я пишу нашей с ним общей подруге Яне «Мы расстались» и полночи сижу на ступеньках между третьим и четвертым этажом и плачу, потому что легче мне от нашего расставания не стало.
Воскресенье
Один из друзей Ильи, тот самый, которому я больше всех понравилась и который забил себе право быть крёстным нашего первого ребёнка, сидит напротив меня. С ним мы смогли остаться друзьями, а вот с Ильей нет. С Ильей мы здороваемся, когда сталкиваемся в фойе и даже справляемся о делах, но это не дружба. Это вежливость и контрольный в голову, потому что нам безумно хочется быть рядом, но это снова причинит нам боль.
Друг Ильи сидит напротив меня, пьёт чай и рассказывает мне, что не может понять, почему мы расстались. Ведь мы были такими счастливыми, закидывали друг другу стены ВКонтакте сердечками и признаниями в любви, а потом взяли и просто разошлись. Без скандалов и видимых на то причин.
Я рассказываю о том, что меня мучало и о том, что все это время меня поддерживала Яна. И когда речь заходит о «самой заботливой подруге» Ильм мой собеседник начинается истерично посмеиваться, а потом поясняет:
– Янка много лет сохла по Илье и пыталась добиться его внимания, но бесполезно. Она ему вообще не нравится, но они дружили с детства и как-то так получилось, что Илья сдался и начал с ней встречаться, даже первым у нее был, как она и мечтала. Но отношения радости ему не приносили, и он их быстро закончил. Илья был уверен, что им с Янкой удалось расстаться мирно, даже познакомил ее со своим лучших другом, с которым она сейчас и встречается. Но не знал того, что Яна все равно мечтает быть с ним и не хочет видеть рядом никого другого. Именно поэтому, она весь его день рождения перетягивала внимание на себя, и Илья не мог увернуться, вот и отправлял меня тебя поддержать. Понимал, что тебе трудно в новой компании, ещё и его нет рядом.
Я опешила и не знала, что ответить.
Как там говорят, правда исцеляет?
Полная брехня!
Меня она растерзала.
Я сижу в уютном кафе, а чувствую себя так, словно нахожусь среди руин. Руин, которые создала я. Сама. Вот эти руками. Руками, которыми и писала этой Яночке сообщения с просьбами о помощи, ведь она же знала моего парня с самого детства и была его лучшей подругой. Боже, какая же я дура! Доверчивая тупица, позволившая разрушить свои отношения.
Мой собеседник все понимает и советует:
– Если он тебе все еще дорог, и ты готова потерпеть оставшиеся до его окончания универа семь месяцев, то напиши ему. Сегодня же.
Я замираю. Обдумываю его слова. А потом киваю. Что такое семь месяцев по сравнению с целой жизнью?
Приободрённая словами друга, я возвращаюсь в общежитие с твердым намерением написать Илье и признаться в том, что я хочу начать все сначала. Но на входе меня встречает новая общажная сплетня о том, что «Красавчик» не долго по мне тосковал и сегодня в кафе миловался с какой-то блондиночкой.
Воскресенье. Вечер
Новость обрушивается на меня как девятиэтажный дом. Меня просто прижимает к полу, и я не могу двигаться, так и замерев в фойе общежития. Мне нечем дышать и кажется, что стены вокруг меня сжимаются.
– Ника, ты в порядке? – раздается где-то сбоку.
– Тебе плохо? – пытается пробиться ко мне чей-то голос.
– Что с тобой, Ник?
– Ника?!
Ники здесь нет. Абонент все зоны доступа сети. Осталась только разрушенная оболочка, у которой не осталось сил даже на ответ. Но ответ и не нужен.
Чьи-то руки обхватывают меня и заключают в тёплые объятия, где я начинаю реветь, а потом доводят меня до моей комнаты, номер которой заботливо подсказывает вахтерша, которая и разрешает моему спасителю зайти в женское общежитие, но только на час.
Все это я слышу в фоновом режиме. В нем же достаю ключи и открываю дверь в свою комнату. В нем же снимаю пальто и скидываю кроссовки, а потом показываю, где у меня стоят кружки и спрятан кофе. И только сделав пару глотков какого-то странноватого напитка, я наконец фокусирую взгляд и вижу перед собой темноволосого парня, который и довел меня до моей комнаты.
– Ты как? – осторожно уточняет Костя, с которым пару недель назад я познакомилась на собрании студсовета.
– Нормально. – вру я, делая еще один глоток и разглядывая собеседника, чьи карие глаза смотрят на меня очень внимательно.
– Это из-за этого блондинчика, Ильи, да? Местные сплетницы тебе уже все донесли. – делает верные выводы парень, на глазах которого, как и на глазах всей общаги, развивались наши с Ильей отношения.
