Алиса Ковалевская
Не верь мне

Глава 10
Алина

Едва мы приехали, Олег приказал нам с Инной пройти в гостиную. Стоило подруге размотать шарф, взгляд Громова устремился к её шее. А после – на меня, стоящую рядом.

– Что случилось? – пристально осмотрел меня. Ещё пристальнее, чем до этого в машине. Там он заметил следы слёз, теперь же как будто искал схожие с теми, что Козельский оставил на коже подруги.

– Ничего, – за меня ответила Инна, отводя взгляд.

Никогда не видела, чтобы Свиридова терялась в присутствии противоположного пола.

– Хорошо, – кивнул Олег. – Полагаю, ты подруга Алины, которая не бросила её в трудную минуту?

– Ну это слишком сильно сказано, – Инна глянула на меня и пожала плечами. – Просто поделилась диваном.

Я грустно улыбнулась и вновь поймала на себе взгляд Олега.

– Если хочешь, можешь остаться, – сказал он ей, но смотрел на меня. Как будто Инна для него была не то что пустым местом… совсем пустым. Той, к кому можно и не поворачиваться – пылью под ногами. Я не понимала, какое у него настроение, но чувствовала себя будто нашкодивший ребенок, словно действительно была в чем-то виновата.

– Нет, за мной скоро приедут, – покачала головой Инна и обратилась ко мне: – Давай завтра встретимся и поговорим.

– А у нас есть о чём?

– Алин…

– Ладно, – я обняла Инну. И тут же её телефон, пиликнув, завибрировал в кармане шубы. Достав его, смахнула пришедшее сообщение: – За мной уже приехали.

Я даже спрашивать не стала, кто. Видела, что в машине она не выпускала из рук смартфон, активно строча смс. Это было странно, что она и Вадим Козельский вместе… или не вместе? Кто же их разберет. Оставалось ждать «завтра» и верить, что Инна мне все расскажет, а сегодня… сегодня я все же надеялась, что смогу добраться до постели и Громов не станет мне в этом мешать.

Я вышла проводить подругу на крыльцо. Кутаясь в не застегнутый пуховик, махнула ей рукой и, дождавшись, пока она сядет в автомобиль, поспешила уйти с мороза. В прихожей скинула пуховик и осталась в тонком серебристом платье. Глянув на запястья, поняла, что следы от пальцев Макса все же выступят завтра синяками. И не только на руках. Там, где он касался меня, казалось, что я грязная. Хотелось смыть с себя всё. Козельский даже не подумал, что может навредить ребенку. Хотя, что я! Ему плевать на мою горошину. Рад был бы, если б у меня случился выкидыш. Раз, и нет проблемы…

Подумав об этом, я прижала ладонь к животу, пытаясь передать малышу уверенность в том, что мама его ни за что в обиду не даст. Больше никогда.

Олега я нашла на кухне. Сидя за столом, он жевал бутерброд с колбасой и сыром. Ржаной хлеб, который он ел обычно, заказать я не успела, сама же больше любила серый, со льном. Им и пришлось ограничиться Олегу.

– Хочешь, я погрею ужин? – предложила, едва удержавшись от зевка.

– Спать иди, едва на ногах держишься, – раздражённо произнес Громов. – Да и видел я твой ужин. Гречка и кусок куриной грудки.

– Я тебя не ждала. Ты сказал, что приедешь через два дня. Соврал? – оперлась ладонью о край стола, посмотрела на Олега с ожиданием.

– Хотел проверить, – сунув в рот остатки бутерброда, он запил его водой, прожевал и снова заговорил: – А ты зачем соврала?

– Я не врала, – мотнула головой.

– Ты сказала, что дома, – на губах Олега заиграла легкая улыбка.

– Дома, – не стала отрицать. – Но не уточнила, у кого именно.

Олег хмыкнул. Я тоже не смогла удержать улыбку.

– Так что случилось, Алин? – поднявшись, он подошел совсем близко. В ноздри ударил аромат одеколона. Я едва остановила себя, чтобы не наполнить легкие этим запахом до отказа. Подняла взгляд, убрала руку, но Олег поймал её, ухватил за запястье. Я поморщилась от боли. Он разжал пальцы и теперь удерживал её не сжимая, так, что я могла бы в любой момент убрать руку, но делать этого почему-то не стала.

– Вечеринка не задалась, – вздохнула. – Мой бывший забыл, что он уже бывший, – сказав это, я отвела взгляд. Обтекаемый ответ в надежде, что Олег не станет выспрашивать подробности.

То ли ему было и правда не интересно, то ли он умело этот интерес скрывал, но на лице его не дрогнул ни один мускул. Пальцы окончательно разжались, и рука моя безвольно опустилась.

– Тебе не стоит ходить на такие вечеринки, Алина, – тон его не выдавал никаких эмоций.

Я с вызовом вскинула голову, готовясь отстаивать свою независимость. Прищурилась. Но отстаивать независимость мне не потребовалось.

– Спокойной ночи, – не дав мне ответить, Олег закончил наш разговор.

Ни слова больше не говоря и не дожидаясь моих ответных пожеланий доброго сна, ушел в направлении кабинета. Пожалуйста! Хоть подавись своей независимостью, если угодно. Даже смешно стало. Чего я хотела?! Чего ждала?! Что он устроит мне выволочку? Что, вернувшийся из долгой командировки, Олег станет допытываться, о том, что случилось?! Или что пригрозит запереть меня в спальне за плохое поведение? Да зачем ему все это нужно?! Кто я ему такая? Горничная, не потрудившаяся заказать ржаной хлеб в ближайшей пекарне, вот и всё.

– А ты не пойдешь спать? – всё же кинула ему вдогонку.

Ожидала ли, что он хоть что-то мне ответит? Обратит на меня внимание, хотя бы удостоит взглядом? Ожидала. Но этого не случилось. Он скрылся в кабинете, а спустя мгновение замок щелкнул. Заперся.

От посторонних в доме.

От меня.

– Доброе утро, – едва я вошла в кухню, увидела Олега. Свежего, как огурчик. Чего нельзя было сказать обо мне. Каких усилий стоило просто отодрать голову от подушки, не то что подняться на ноги, но… работа! За прошедший месяц я немного себя отпустила и позволила себе подниматься чуть позже обычного, теперь же…

– Ты проспала, – констатировал Олег и поставил чашку с кофе, которую держал в руке, на стол.

– Прости, – что еще я могла ответить?

Опустилась напротив него на стул и болезненно застонала. Тело ныло так, будто меня вчера не пытались изнасиловать, а тупо отдубасили бейсбольной битой. Как я и предполагала, на ногах, на бедрах, на руках выступили синяки. Будь проклят этот Козельский! Стоя под прохладными струями душа, пытаясь проснуться, я желала Максу остаться в обезьяннике хотя бы на несколько дней! Но прекрасно понимала, что, как бы ни хороша была идея, Козельский-старший слишком дорожит своей репутацией и вытащит сыночка, пока никто не узнал о его проделках.

– Тебе нужно пройти обследование, – осмотрев меня, Олег остановился на моем лице. – Ты неважно выглядишь.

– Я три дня назад сдавала анализы. Можешь у своего доктора спросить. Хотя, уверена, что он без этого передал тебе все результаты. Ты в курсе, что со мной все в порядке, Олег. Так что давай без этого, – недовольно выговорила я.

Меня просто бесило, что Громов считает нормальным вот так лезть в, по сути, не свое дело. Раздражало, что он то подманивает меня, то выстраивает между нами ледяную заслонку, и я не могу быть уверенной в том, что ждет меня не то что завтра – в следующий миг. Но ничего поделать я не могла. Ни с его контролем, ни с ним самим. Хочется ему смотреть на результаты моих анализов, пусть смотрит.

Олег без слов встал, взял ещё одну чашку из шкафчика и подставил в кофемашину.

– Олег, – я повернулась на него.

– М-м? – вскинул брови.

– Как прошла твоя командировка?

– Тебе действительно интересно?

– Интересно.

– С переменным успехом, – сказал он. В глазах его мелькнуло что-то недоброе.

Стоило кофемашине просигналить о завершении, Олег забрал кофе и поставил чашку передо мной, а после, достав из холодильника молоко, добавил немного мне в кофе.

– Спасибо, – обхватила чашку обеими руками, отогревая прохладные пальцы. Хоть в доме было тепло, я постоянно мерзла. На улице стоял дикий мороз, какого не бывало зимой уже лет пять так точно. – Вообще-то, это я тебе должна кофе готовить.

– Будем считать, у тебя сегодня выходной.

– С чего бы это?

– Я так решил. Ты хотела встретиться со своей подругой?

– Да.

– Возьмешь машину, – Громов снял со спинки стула пиджак темно-синего цвета и принялся одеваться. – Антон отвезет меня в клинику, потом будет свободен. Только прежде, чем уехать, закажи продукты и перестели постель в моей спальне. Меня не было месяц, не люблю, когда постель стоит так долго.

Я молча кивнула, а Олег направился к выходу. Быстро сделав глоток кофе, я вернула чашку на место и проследовала за ним. Хотелось сказать ему что-то хорошее… Слишком мрачным он был, и разговор у нас не клеился. Будто мы были совсем не знакомы. Будто этот месяц разделил нас. Хотя мы и были чужими друг другу людьми. Он просто не оставил меня в беде и дал работу. Просто. Хотелось верить, что просто. А я… я просто выполняю свои обязанности. Действительно просто. Чего ещё я от него хочу?

Олег надел ботинки и, заметив мои, стоящие в уголочке, осмотрел. Взял один сапог, тот, с поломанной собачкой, и повертел. Затем глянул на меня все так же молча. На лбу его вновь пролегла хмурая складка.

– Почему ты не купишь себе новую обувь? – наконец спросил он. Взял пальто и перекинул через руку.

– Скоро весна, – пожала я плечами. – Дохожу в этих.

– Ясно.

Его «ясно» отозвалось во мне раздражением. Которое я постаралась тут же похоронить внутри. Ясно ему.

– Хорошего дня, – улыбнулась через силу.

– И тебе, – бросил сухо и скрылся за дверью.

Я остановилась у окна, провожая Олега взглядом. Внутри было неспокойно. Вчера Инна сказала, что уверена – дом я как следует не осмотрела. Не осмотрела. Потому что в каждом уголке, в каждом предмете интерьера так и видела незримое присутствие жены Олега. Кто он? Вчера, сидя в машине, я думала, что он действительно выскажет мне что-то. Слишком мрачным он казался. Теперь же понимала – это относится не ко мне. Тогда что?!

– Я не верю тебе, – сдавливая края подоконника, шепнула. – Хочу верить, но не верю.

Ладонь сама собой легла на живот. Что с его женой? Она не может иметь детей? Но почему не воспользоваться услугами суррогатной матери или что-то вроде того?! Что происходит?! Чем она больна? Или, может быть, дело не только в ней…

Мне срочно нужны были ответы. Хоть какие-то. Чтобы отбросить сомнения или напротив, утвердиться в них. Только что я могла? Что-то, наверное, могла. Хоть что-то…

Когда автомобиль Олега отъехал от дома, я прошла в кабинет. Что-то изменилось. В его взгляде. И во мне самой. И если в себе разобраться я была не в состоянии, то вот об Олеге я могла узнать больше.

На столе было пусто, ни единой бумажки, ни даже стикера. Не знаю, что я хотела найти, да и до конца не была уверена, что стоит искать.

Обошла стол и выдвинула ящик. Поверх многочисленных разноцветных папок лежал сложенный вчетверо листок. Я взяла его, развернула…

Опустилась в кресло, потрясенно разглядывая карандашный рисунок. В изящных линиях я без труда узнала Олега. Он сидел на скамье и держал на руках малыша. А рядом сидела женщина. Положив голову на его плечо, она счастливо улыбалась. И если бы я не знала, что это невозможно, могла бы поклясться, что на рисунке изображена я. Я…

Глава 11
Алина

– Похожа, – после недолгого раздумья, выговорила Инка.

Я забрала у неё рисунок и сунула в сумку.

– Думаешь, совпадение?

– Вполне, – качнув головой, подруга огляделась по сторонам и поправила шифоновый платок, обвязанный вокруг шеи.

Мы сидели в небольшом кафе в центре. Всего несколько столиков, потрясающие пирожные и вкусный кофе. Хрустящие багеты с пармезаном, интерьер в мягких тонах и, наполненные завёрнутым в прозрачную упаковку фигурным сахаром. Никогда не заходила сюда раньше. Днём народа было совсем немного, и это радовало.

– Не знаю, что и думать. Мне это не нравится, – сказала я.

– Лин, может быть, на рисунке вовсе не ты.

Я поймала брошенный Инной взгляд в сторону входа и тоже обернулась, но ничего, что могло бы вызвать подозрение не увидела. Те же столики, те же корзиночки на них.

– Если не я, тогда кто? – спросила, хотя обе мы прекрасно понимали это. Вариант тут был лишь один: на карандашном рисунке изображена жена Олега. Жена, в чертах лица которой так явно прослеживались мои. И это мне тоже не нравилось. Всё это не нравилось мне в любом случае.

Инна снова осмотрелась, будто кого-то ждала, а после посмотрела на меня и тихо заговорила:

– Нужно выяснить, что это за жена такая и почему никто о ней ничего не знает. Почему в его доме нет её фотографий, почему даже в инете нет о ней никакой информации.

– Вообще-то, есть, – неуверенно выговорила я. Не знала, стоит ли Инне рассказывать про найденную статью.

– И? – вскинула брови в ожидании продолжения.

– Два года назад они с женой попали в аварию, – сказала на выдохе. – Олег отделался легкими ушибами, а вот жена его, Анна, находилась в тяжелом состоянии в реанимации.

– Она умерла? – недоверчиво качнула головой Инна. Видимо, в голове её не вязалось ничего, впрочем, как и у меня.

Стоило мне выйти из кабинета Громова, я прошла в свою комнату и несколько часов провела с телефоном в попытке найти фотографию Анны Громовой. И… ничего. Мне показалось это странным: в век информационных технологий, где любая личная информация становится общедоступной, Олегу удалось, казалось, невозможное. Ни страницы в соцсетях, ни фото с друзьями или в журналах, – ничего. Жены Олега будто не существовало, но я-то знала, что она есть. И продолжила искать. Пока не наткнулась на статью об аварии…

– Больше ничего не нашла, – я повела плечами. – Не знаю, – выдохнув, откинулась на спинку диванчика и потерла лицо ладонями. – Ничего не знаю, не понимаю, Инна!

– Так, может, прямо спросить у Громова, что произошло и откуда этот рисунок. К чему строить догадки?

– Да, чтобы он обвинил меня в том, что я шарю по его личным вещам или, того хуже, воровстве и выставил из дома. Куда я пойду?

– Ко мне, – улыбнулась подруга.

– Нет, – мотнула я головой. Больше Инне мешать я не буду. – Надо положить рисунок обратно, пока Олег не вернулся домой и не заметил пропажу. И попытаться выяснить ещё хоть что-то о его жене. Хоть что-то, что объясняло бы наше с ней сходство. И ребенок… На рисунке малыш еще совсем маленький… А в той статье… – я выдохнула. – В той статье говорилось, что Анна Громова в момент аварии была на девятом месяце беременности, и ребенка она потеряла.

Инна нахмурила лоб. Посмотрела на меня задумчиво, постучала пальцами по столу и выговорила:

– Странно.

– Более чем, – согласилась я. – Если его жена потеряла ребенка, откуда малыш на рисунке? И на кой Олегу понадобился мой? – все эти вопросы без ответа порядком меня изматывали.

Я посмотрела на неё исподлобья.

– А если этот рисунок нарисовал Громов, и на нем действительно ты и твоя горошина? – вдруг предположила Инна. – Если ты банально не безразлична мужику. И всё, что ты тут устроила – тайны, интриги, не более, чем фантазии?

– Тебя послушать, так по мне пол Питера сохнет, – вяло усмехнулась я. Покачала головой. – Нет.

– Я серьезно. Я видела, как он на тебя смотрел.

– Обычно он на меня смотрел, – упрямо выговорила я.

– Дура ты, – констатировала Инка, и я хотела уже высказать ей свое «спасибо за комплимент», но тут рядом с нами остановился мужчина. Я подняла взгляд и… снова уставилась на Инну.

– Прости, вам нужно поговорить. – Она даже виноватой не выглядела, стерва!

– Алина, добрый день, – сдержанно поздоровался Вадим Козельский.

Я гневно поджала губы. Нашла время, подруга!

– Подожди меня в машине, – сказал Вадим ей.

Я поймала взгляд Инны, брошенный на него, и неожиданно поняла, что он для нее действительно не один из. Так смотреть может только влюбленная по уши девушка. Или даже не влюбленная – любящая. С теплотой, открытостью, легкой гордостью и особенной мягкостью. Как будто всё смешалось в этом её взгляде, открыв с совершенно другой стороны.

– Просто выслушай его, Лин, – перед уходом сказала она. Я нехотя кивнула и перевела взгляд на уже усевшегося напротив мужчину.

– Я хочу извиниться за своего сына, – выговорил он.

– Не нужны мне извинения, мне нужно, чтобы ваша семья оставила меня в покое, – получилось грубо, но я не могла иначе. Страх, что я пережила вчера за себя, ребенка и Инну сегодня нашел выход гневом.

– Макс больше тебя не потревожит.

– Неужели отправили его… учиться в Европу? – усмехнулась едко.

– Можно и так сказать, – кивнул Козельский.

Одет он был как всегда строго, дорого и стильно. Волосы темные, едва посеребрённые сединой, аккуратно подстриженная бородка, густые брови, но, самое главное – взгляд. Взгляд, который, как и в прошлый раз, лишил меня возможности просто взять и уйти.

– Алина, – вздохнул Вадим. – Мой сын с сегодняшнего дня находится в клинике. Это было моим главным условием, когда я забирал его из полицейского участка. Моё терпение лопнуло.

– Зачем вы мне это говорите?

– Ты мать моего внука, – глядя мне в глаза, ответил он. – Я хочу, чтобы ты понимала – я не оставлю ни тебя, ни малыша на произвол судьбы.

– Не нужно опять это начинать, – я все же сделала попытку подняться, но Вадим остановил меня, накрыв ладонью мою, лежащую на столе.

– Алина, я упустил своего сына, практически не участвовал в его воспитании и… – было видно, насколько трудно ему даются слова, насколько тяжело оставаться невозмутимым. Но упрощать этому человеку жизнь я не собиралась.

– И хотите сделать из моего ребенка подобие Макса? – я вырвала ладонь и резко встала. – Что мне сделать, чтобы вы оставили меня в покое? Уехать? Сменить фамилию?! Что?! – повысила голос и тут же добавила тихо, стараясь не привлекать лишнего внимания: – Поймите вы наконец, Вадим Юрьевич, мне не нужна ваша помощь, не нужны ваши деньги, ничего не нужно. Хотя одна просьба все-таки у меня к вам есть.

– Какая?

Я взяла с диванчика одежду, накинула пуховик и, лишь застегнув молнию, снова бросила на Козельского взгляд.

– Сделайте так, чтобы я больше никогда не видела вашего сына. Пожалуйста.

И не дожидаясь ответа, направилась к выходу. Да и что он мне мог сказать? Уверена, мои слова никак не повлияют на его решение участвовать в жизни моего ребенка. Дедушка… Есть у него уже один дедушка. И этот ничем не лучше.

Когда я вышла на улицу, из машины, припаркованной перед входом, появилась Инка.

Говорить с ней я не собиралась, попыталась уйти, но подруга, нагнав, ухватила меня за руку и негромко сказала:

– Прости, что я так поступила!

– Да ладно, если бы Козельский захотел меня увидеть, он сделал бы это и без твоей помощи, – устало сказала я. – Инн, я не держу на тебя зла. Ни за это, ни за то, что ты язык за зубами не можешь держать.

Обе мы поняли, что я имею в виду.

– Вадим может тебе помочь, – произнесла она уверенно.

– Возможно, – не стала я отрицать.  – Но я не нуждаюсь в его помощи. Надеюсь, ты ему больше ничего не говорила?

– Нет, конечно, – недовольно скривилась Инка.

– Хорошо, – я заметила, как из дверей кафе вышел Козельский и, бросив подруге: – Встретимся в универе в понедельник, – направилась в противоположную сторону, где ждал меня водитель Олега.

Ещё один властный мужчина в моей жизни – Вадим. Ещё один властный мужчина, которому нужен мой ребенок. Благо, что, судя по всему, в комплекте со мной. А вот что нужно тому, другому?! Что?! Не может он забрать ребёнка без моего согласия, не может… Или…

Глава 12
Алина

Нырнув в теплый салон на заднее сиденье, я стянула шапку и бросила её рядом. Поймала в зеркале заднего вида взгляд Антона.

– Поехали домой, – попросила, всё еще не до конца успокоившись.

– У меня другие указания, – отозвался тот и тронул автомобиль с места.

– Какие ещё указания? – напряглась я. Разве сегодняшние неприятные сюрпризы еще не закончились? Что на этот раз?!

– Олег Константинович просил передать, чтобы вы ему перезвонили, как нагуляетесь с подругой, – беспристрастно выговорил Антон и перестал обращать на меня внимание от слова «совсем».

– Олег Константинович, – пробурчала под нос, доставая телефон. Набрала его номер, но трубку Громов взять и не подумал.

Я набрала ещё два раза, но итог оставался всё тем же.

– Так куда ты меня везешь? – кинула телефон на шапку. Умом понимала, что вряд ли Олег придумал нечто плохое, но сюрпризов мне действительно не хотелось.

– Заберем Олега Константиновича из клиники, – всё же удостоил меня коротким взглядом сквозь зеркало Антон.

– Понятно.

Понятно мне в первую очередь было то, что большего я от Антона не добьюсь. Да он может и не знать, что задумал Олег, просто исполнять приказы хозяина. Оставалось расслабиться и ждать Громова.

Повалил снег, и к моменту, когда мы подъехали к клинике, улицы уже занесло. Буквально десять минут назад светило солнце, а сейчас настоящая метель…

Дверцы с противоположной от меня стороны открылась, и в салон, смахнув с пальто снежные хлопья, сел Олег. Повеяло свежестью, морозом и… ароматом его одеколона. Именно этот запах, смешанный с запахом зимы, я ощутила первее остальных. Или даже не так – он нашёл во мне отклик, тогда как остальные были просто запахами.

– Поехали, – скомандовал Олег.

Машина тут же тронулась с места.

– Почему мне кажется, что едем мы не домой? – поинтересовалась я, стоило Олегу обернуться ко мне.

Он ухмыльнулся.

– Какая догадливая девочка.

Расстегнул пару верхних пуговиц пальто и вальяжно расположился на сиденье.

– Олег, у меня был трудный день, – попыталась возразить я.

– Это не займет много времени, – окинул взглядом, который показался мне совсем уж пренебрежительным.

Я когда-нибудь смогу хоть как-то прочесть этого человека?! Тут же вспомнила о рисунке, лежащем в сумке. Надо незаметно положить его на место, иначе…

Олег прикрыл глаза и запрокинул голову, затылком уперевшись в подголовник. Машина неспешно двигалась в плотном дорожном потоке, а я… Я не могла отвести от Громова взгляда. Было видно, что он устал. Под глазами пролегли круги, в волосах поблескивали капельки воды. Не удержавшись, я потянулась, желая смахнуть влагу, но так и застыла, наткнувшись на острый взгляд Олега.

– Что ты делаешь? – спросил он резко.

– Ничего, – спрятала руку в карман пуховика. От греха подальше. – У тебя волосы мокрые.

Он тряхнул головой, одним движением убрал темные прядки, упавшие на лоб. И только после вновь посмотрел мне в глаза.

– Как прошла твоя встреча с подругой?

– Так себе, – не стала врать.

Олег покривил уголком рта.

– У меня тоже день прошел так себе, – внезапное откровение.

– Дел, наверное, накопилось… – предположила я.

– И дел, и проблем, но это к тебе не имеет никакого отношения, Алина.

Конечно, не имеет. Слова его только подтвердили мои утренние мысли. Но тогда что имеет? Работа или что-то личное? Мне вспомнились раскиданные по столу результаты обследований. Не просто же так они лежали там в полном беспорядке, тогда как потом от этого беспорядка не осталось и следа. И раздражённый тогда он был тоже не просто так.

Некоторое время мы ехали молча. Даже радио было выключено – ни музыки, ни голосов ведущих. Хотя это и к лучшему.

Пригревшаяся, я погрузилась в собственные мысли и вынырнула из них только услышав:

– Расскажи мне об отце своего ребенка.

– Зачем? – сдвинула я брови.

– Затем, что я навел справки и узнал, кем он является, но хотел бы услышать это от тебя.

– Раз ты знаешь, зачем мне что-то говорить? Да и… – я потерла разнывшийся висок, вздохнула и снова подняла глаза на сверлящего меня жёстким взглядом Олега. – Разве это что-то меняет?

– Не меняет, – он отвернулся. Посмотрел в окно и повторил едва слышно: – Не меняет…

– Максим Козельский хотел, чтобы я сделала аборт. Я решила оставить ребенка. На этом наши пути с ним разошлись.

– Конечно. Именно поэтому вчера он тебя едва не изнасиловал, – не поворачивая головы, произнес Громов.

Я так и застыла. Откуда он это знает?! Как понял?! Какая же я наивная… Да он всё знает. Это только внешне он кажется отстранённым, это только кажется, что он не замечает деталей, на самом же деле от него не укрывается ничего.

– Не пытался меня никто изнасиловать! – воскликнула, прекрасно понимая, что слова мои – пустой звук.

– Оно и видно, – наконец снова взглянул на меня Олег. – Я не хочу, чтобы ты находилась рядом с этим мерзавцем.

Я обомлела.

– Это не тебе решать, Олег.

– Я тебе всё сказал, – как отрезал. И вновь отвернулся к окну.

Мне хотелось объяснить, что он слишком много на себя берет, что нас связывает лишь работа, но когда собралась с духом и решилась на, как я предполагала, новый этап нашей перепалки, машина остановилась.

Громов все так же молча вышел из салона, обошел машину и, открыв дверь, подал руку.

– Пойдем.

Я посмотрела на распахнутую мужскую ладонь и несмело вложила в неё свою.

Что происходит?! Мы оказались прямо перед дверьми торгового центра. Непонимающе я покачала головой и спросила:

– Что мы здесь забыли?

– У нас шоппинг, – подхватив меня под руку, Олег уверенным шагом направился внутрь. А я… пошла за ним. Потому как что-то мне подсказывало, отказа Громов бы не принял и, если бы потребовалось, потащил меня в торговый центр силой.