Алина Углицкая
Леди с секретом для некромага. Книга 2
Глава 7
Немая сцена.
Неловкое молчание.
Обмен недоуменными взглядами…
Дрозд застонал. Это заставило Еву очнуться. Она оторвала взгляд от завораживающих черных глаз некромага и перевела на пламя в его руке.
Алекс тоже посмотрел на свою руку, смутился и развеял боевое заклинание.
– Простите, миссис Доутсон. Я не вас ожидал здесь найти.
Она поджала губы.
– А кого? Этих несчастных детей?
Энни со страхом и непониманием переводила взгляд с ведьмы на дознавателя. Пыталась понять, кто из них опаснее, а кому можно довериться.
Миссис Доутсон, из-за которой избили брата? Или незнакомец с красивым, но холодным лицом, от которого веет смертью?
Новый стон нарушил тишину.
– Что с ним? – деловито осведомился Алекс, делая шаг к мальчику.
– Его избили, – сухо ответила Ева. – Вы должны нам помочь.
За прошедшие секунды она уже все обдумала и приняла решение.
– И чем же? – хмыкнул некромаг, разглядывая мальчишку и морщась: били его со знанием дела, видимо, кому-то сильно насолил. – Я не целитель.
– Но у вас наверняка есть поблизости экипаж? Или хотя бы лошадь?
– Боюсь вас разочаровать, но я пришел сюда пешком.
– Тогда…
Он оборвал ее жестом и посмотрел на Энни, которая сидела, сгорбившись и спрятав лицо за волосами.
– Это твой брат?
Она кивнула.
– А ты – стихийный целитель?
Она снова кивнула. Отнекиваться было бессмысленно.
– А кто еще тут бывает?
На этот раз девушка не спешила отвечать. Зато заговорила Ева:
– Это сарай мистера Нокса, главы местной гильдии магов. Энни, твой брат говорил, что ты его лечишь…
Быстрый предупреждающий взгляд из-под спутанной пакли волос заставил ее резко умолкнуть.
Но Алекс уже услышал все, что хотел.
– Так-так, – постучал он себя по губам с задумчивым видом. – Нокс, значит. Что ж, интересный у вас глава гильдии. Это ведь тот самый, который требовал с вас двадцать золотых за вступление?
– Он самый, – кивнула Ева. – На днях его люди пытались меня запугать, но Дрозд помешал.
– Из-за вас его и избили! – резко крикнула Энни со слезами в голосе. – Так что лучше уходите отсюда!
– Из-за меня? – Ева обескураженно глянула на нее. – Что я такого…
– Да, из-за вас! Чтоб не лез не в свое дело! Я его умоляла, чтобы он бросил работу у вас, но мой брат слишком упертый! И вот до чего это его довело! Он третий день в лихорадке!
Она разрыдалась, отталкивая ведьму, которая хотела ее обнять. Ева расстроенно опустила руки и в поисках поддержки глянула в лицо некромагу:
– Пожалуйста, милорд. Мальчику нужно в больницу. Я не прощу себе, если с ним что-то случится…
– С ним уже что-то случилось, – хмыкнул Алекс. – И в больницу его не примут, разве что в ночлежку для бедняков. Ладно, есть у меня один врач… Не болтливый.
С этими словами он нагнулся над мальчишкой, подхватил и взвалил себе на плечо.
Дрозд издал слабый стон.
– Что вы делаете?! – следом вскочила Ева. – Ему же больно!
– Как что – помогаю, – раздался невозмутимый ответ. – И не переживайте так, миссис Доутсон. Этот шкет покрепче нас с вами будет.
– Возьмите его по-другому! – продолжала настаивать ведьма. – Ему так неудобно!
– “По-другому” это как? Нести, как девочку? Обойдется. Пусть терпит.
Переругиваясь, они вышли из сарая. Но на пороге Ева опомнилась и оглянулась:
– Энни! Она не ходит. Я не могу ее бросить!
– Вы бы определились, дамочка, – нахмурился некромаг, – кого из них спасать надо.
Она тут же сложила руки в умоляющем жесте:
– Пожалуйста! Доставьте мальчика к лекарю, я все оплачу!
Алекс скептически скривился:
– У вас не хватит денег даже на консультацию у моего лекаря.
Но, увидев, как изменилось ее лицо, немного смягчился:
– Вам нельзя оставаться. Хозяин был здесь недавно, судя по четкому следу, и может вернуться в любой момент.
– Но Энни…
– Я все решу. Дайте мне пару минут.
В словах некромага было столько силы и убеждения, что Ева поверила – сразу и безоговорочно.
Такой мужчина точно все решит, можно не сомневаться.
– Вернитесь внутрь, – сказал он почти ласковым тоном.
Она сначала подчинилась, но в последний момент передумала и осталась стоять на мостках, а потому увидела все, что произошло дальше.
Алекс поднялся по глиняным ступенькам и свистнул. Ночное небо прорезала молния, она ударила почти рядом с ним, заставив Еву беззвучно ахнуть и схватиться за сердце. Перед некромагом разлилось голубоватое сияние, в котором гарцевал безумно прекрасный крылатый конь. Он был чернее ночи, но от его сильного, стремительного тела исходило сияние.
– Молодец, мальчик, – услышала Ева. – Нам с тобой предстоит работенка.
Она увидела, как некромаг взвалил свою ношу на пегаса, сам прыгнул в седло и, придерживая мальчишку рукой, тронул поводья.
Пегас взмахнул крыльями. В небо взвилась голубоватая молния и исчезла.
Портал – догадалась ведьма. Пегасы умеют передвигаться порталами.
Но если у Алекса Дерринджера есть такая дорогая игрушка, то он прав: она, Ева, не наскребет денег даже на консультацию у его лекаря.
Кто же он, этот загадочный некромаг? Почему скрывает свою истинную сущность под амулетом? Почему работает мелким чиновником в Магконтроле?
Интересно, а он вообще знает, что ей известна его тайна?
Ева вспомнила, как ругался Кошмар, когда она притащила в дом полумертвое тело. Уже позже кот объяснил, почему был так зол.
– Был бы он обычным проходным некромантом, шут с ним. С такими дружбу водить даже полезно. Но он некромаг! Некромаг! Само воплощение смерти!
– И что? – она не понимала.
– А то! Эти твари неуправляемы! Их не любят ни светлые духи, ни темные. Аура некромага пожирает любую жизнь. Хоть земную, хоть потустороннюю. Тебе повезло, что ты была только инициирована, когда с ним столкнулась, твоя сила захлестывала, и он просто сожрал ее избыток. Иначе он бы просто выпил тебя досуха, пока валялся без сознания, и не заметил.
– Этого не может быть, – не верила Ева. – Он же свободно ходит по улицам! А та женщина с ним? По ней не скажешь, что она страдала от его присутствия.
– Медальон! Это все его медальон! Я чувствую в нем частичку чего-то… особенного. Там что-то кристально-чистое, светлое, напитанное магией Жизни. Оно оберегает его, будто кокон, окутывает и скрывает его настоящую ауру. С медальоном он почти безвреден.
– Почти?
– Ну да. Даже это не отменяет мерзких мыслей в его голове.
– Каких… каких мыслей?
– Мерзких! Или ты не видела, как он на тебя смотрит? Как голодный кот на бесхозное сало!
Учитывая, что эти слова говорил тоже кот, аналогия выглядела комичной.
Ева хихикнула, но тут же опомнилась: сейчас не до веселья! Некромаг исчез вместе с мальчиком, а ей надо заняться девушкой. Энни нужна женская помощь.
Когда она вошла в сарай, целительница сидела на том же месте, где ее оставили, и не мигая смотрела на дверь.
– Мой брат… – прошептала она. – Куда вы его забрали?
– К лекарю. С ним все будет хорошо, – начала Ева ласковым голосом. – Нам тоже не стоит здесь оставаться. Если не против, я бы хотела, чтобы ты пошла со мной.
– Пошла? – Энни горько усмехнулась. Затем резким жестом дернула подол выше колен. – Я не могу ходить!
Из-под грязного, рваного края юбки торчали две сухие конечности. Две кости, обтянутые мертвой сероватой кожей, и узкие высохшие ступни.
– Н-но… ты же не всегда была такой? – Ева со страхом перевела взгляд с ее ног на лицо. – Дрозд сказал, это все из-за Нокса.
– У меня не было выбора, – буркнула девушка, опуская подол. – Когда мать умерла, Дрозд был совсем маленьким. Она даже не успела дать ему имя. А владелец дома выгнал нас, потому что нам нечем было платить за жилье. Все деньги ушли на лечение мамы. Мы бродяжничали и спали на улице или на рынке под прилавком. Тогда было лето, но пришла осень, а потом зима…
– Нокс вам помог?
– Да. Он единственный. Пустил нас в этот сарай, давал дрова, еду, одежду…
Ее прервал насмешливый голос:
– Думаю, ты щедро заплатила ему за эту развалюху, объедки и кучу тряпок.
Ева вздрогнула и обернулась к дверям.
Это был Алекс. Она не услышала, когда он вернулся, и не знала, как много услышал. Но сейчас он смотрел на Энни с жесткой усмешкой. В его взгляде не было ни тени сочувствия, только лед, способный разрезать любого.
Под этим взглядом Энни опустила голову. А Ева поспешила за нее заступиться:
– Вам стоит быть избирательнее в словах и суждениях!
– Зачем? Она и без меня знает правду. Наверняка это Нокс приказал никому из горожан не вмешиваться, чтобы выглядеть благодетелем в глазах двух несчастных детей.
– Но!..
– Брат тоже так говорит, – тихо призналась Энни. – Но уже поздно что-либо менять…
Алекс смерил ее оценивающим взглядом. Грязные спутанные волосы, которые наверняка станут красивого золотистого цвета, если их отмыть. Торчащие лопатки и ключицы, потухшие глаза, нездоровая бледность щек…
И пожал плечами:
– Пока жив, ничего не поздно менять.
Затем посмотрел на Еву:
– Так что вы решили, миссис Доутсон? Забираете девушку к себе?
Она закусила губу, чем привлекла жадный взгляд дознавателя.
– Ей тоже нужна помощь лекаря…
– Лекарь тут не поможет. Ей нужен целитель, а лучше – маг Жизни. Есть у меня один на примете… Но надо что-то посущественнее золотых соверенов, чтобы этот маг захотел ее осмотреть.
– Что? – встрепенулась Ева. – Я сделаю все, что в моих силах!
Глаза Алекса сузились:
– Вот наведаюсь к ней и узнаю.
“К ней” – кольнуло сердце ведьмы. Он пойдет к женщине…
Почему эта мысль так неприятна?
Между тем некромаг подошел к девушке и аккуратно подхватил ее на руки. Совсем не так, как ее брата.
– Ладно, красавица, – сказал он, неся ее к выходу, – давай убираться отсюда. Миссис Доутсон, пошевеливайтесь, я не собираюсь возвращаться еще и за вами!
Она вздрогнула и гневно глянула ему в спину.
Что ему стоило заговорить с ней таким же ласковым тоном? Но нет, он предпочел нагрубить!
Кошмар был прав. Просто невыносимый тип этот Алекс Дерринджер!
Глава 8
Пегас смирно ждал на улице.
Евангелина замешкалась, с восторгом рассматривая великолепное животное. Так близко она еще никогда пегасов не видела, тем более черный – это огромная редкость. Белые и золотистые встречаются чаще.
Крылатый конь всхрапнул, кося в ее сторону лиловым глазом.
Право слово, этот красавец производил впечатление, как, впрочем, и его хозяин.
Между тем Алекс подошел к Шторму и, аккуратно придерживая Энни, как принц из сказки, забрался в седло. Теперь девушка полулежала у него на груди, будто спящая красавица. Сам же некромаг оглянулся на Еву и небрежно кивнул:
– Миссис Доутсон, садитесь на круп.
– Что? – не поняла молодая женщина.
– Садитесь на круп. Позади меня!
– Я… не умею ездить верхом! – немного солгала Евангелина. На самом деле ей было страшно даже прикасаться к чудесному зверю, не то что сесть на него. – Вы поезжайте, а я дойду пешком!
Алекс вздохнул и возвел глаза к небу:
– Уже темно, а где-то рядом бродит этот ваш Нокс и его шайка! Я не могу допустить, чтобы женщина угодила к ним в руки. Садитесь живо!
– Я боюсь! – честно выпалила Ева.
Вообще-то, родители учили ее ездить верхом, и она трижды в неделю каталась на пони в парке, тренируясь вместе с другими девочками. Но после смерти родителей она не подходила к седлу. А тут еще сам пегас не слишком любезно поглядывает на нее.
– Садитесь! – мрачно приказал некромаг и напомнил: – Ваш дом под защитой и не пропустит ни меня, ни эту девушку. А ей не стоит откладывать визит мага Жизни.
Он прав. Вздохнув, Евангелина все же решилась. Вцепилась в стремя, потом в ремни, в седло и непонятно как, далеко не изящно плюхнулась на жесткий конский круп. Да уж, подушка сюда точно бы не помешала! Или попа попышнее!
– Сели? – Алекс даже не обернулся.
Он не тронул поводья, лишь слегка сжал бока коня, но Еву бросило сначала вперед, потом назад. Пискнув от ужаса, она вцепилась в камзол Дерринджера и закрыла глаза. Вниз даже смотреть боялась – падать было очень далеко!
Конь распластал черные крылья и взмыл вверх. Сделал несколько махов, а затем воздух вокруг него засиял. Это было кольцо портала. Миг – и пегас вынырнул из него прямо над крышей цветочной лавки.
Покружил и опустился аккурат возле калитки.
Это длилось всего пару минут, которые Ева провела, зажмурившись от ужаса и судорожно вцепившись в сидящего впереди некромага.
– Спускайтесь, – снова скомандовал Алекс, – и придержите мне калитку!
Постанывая от ужаса, Евангелина очень осторожно принялась сползать с коня, молясь Дивине, чтобы эта громадная скотина не сделала шаг и не наступила на нее. По счастью, пегас стоял, как статуя, и ведьма сумела спешиться, обойти коня и распахнуть ажурную деревянную калитку, совсем недавно сколоченную усердным плотником.
Алекс Дерринджер очутился на земле одним красивым плавным движением, при этом у Энни даже голова не дернулась. Он спокойно и легко внес девушку на крыльцо и поторопил недовольную Евангелину взглядом.
Та вынула из сумочки ключ – новая массивная дверь с тяжелыми коваными петлями обошлась ей в полсоверена, но оно того стоило – лавка выглядела солидно, а на саму дверь легко ложились наговоры.
Лорд внес Энни в лавку и уточнил:
– Куда?
Ева вздохнула – самым теплым и обжитым местом ее дома оставалась кухня. В ней она готовила, шила, мылась, высаживала луковицы и колдовала.
Есть еще бабкина комната, но туда только хозяйка может войти.
Так что она посторонилась и показала Дерринджеру, куда следует отнести Энни.
Кровати на кухне, конечно, не было, зато был сколоченный столяром топчан у самой печи. А поверх досок Евангелина успела положить сшитый из лоскутов мешок, набитый сеном. Она ведь собиралась позвать Дрозда к себе жить. Вот и подготовилась.
Лорд аккуратно уложил Энни на постель, отряхнул руки и сказал:
– Утром вернусь с целителем. Лекарь уже занимается мальчишкой.
Потом просто развернулся и вышел, не обращая внимания на три укоризненных взгляда, поблескивающих с разных сторон.
Энни считала, что столь красивый и богатый джентльмен не должен был пачкаться, беспокоясь о ней – никчемной и больной сироте.
Кошмар мысленно ругался, что “этот бесов некромансер опять создает нам проблемы!”
А сама Евангелина была страшно обижена бесцеремонным поведением дознавателя и принудительной поездкой на пегасе.
Так что весь путь от кухни до калитки Алекс отчаянно чесался и костерил некоторых особенно талантливых ведьм, их фамильяров и подобрышей. При этом благородный граф выражался такими словами, что даже невозмутимый Шторм покосился на него с осуждением.
Впрочем, Алекс не дал коню времени выразить свое возмущение – вскочил в седло, сжал колени и скомандовал:
– Домой к матушке!
Этот приказ Шторм знал и очень любил. В конюшне герцога и герцогини пегаса всегда ждала кормушка, полная сладкой хрустящей моркови, ключевая вода и заботливый конюх, готовый чистить и холить красавца-коня бесконечно.
***
Через несколько минут Алекс уже передал поводья дежурному конюху, отряхнул соринки с сюртука и поднялся по лестнице в гостиную.
Матушка еще не спала – сидела у стола, перебирая бумаги.
– Добрый вечер! – Алекс подошел и чмокнул Джулиану Вандербильт в щеку.
Герцогиня отвлеклась от дел и ласково обняла младшего сына:
– Я рада, что ты решил нас навестить, дорогой. Боюсь, отец еще не вернулся…
– Я к тебе, мама, – Алекс немного замялся.
– Что стряслось, милый?
Джулиана внимательно посмотрела на сына.
Право слово, их с Дереком младший сын реже всех обращается к ним за помощью, но сейчас она явно ему нужна. Очень уж нервно он сжимает в руках перчатки.
– Я веду дело… в Кенсал-грин.
– Королевское кладбище, – сразу припомнила герцогиня.
– Верно. Там пока мало понятного, однако есть свидетели…
Граф замялся, не зная, как высказать просьбу.
– Говори же, Алекс, – поторопила его Джулиана.
– Одному из них нужна помощь. Точнее, одной.
– Моя? – сообразила она. – Иначе бы ты не пришел.
– Да, матушка. Это девушка со стихийным целительским даром. Один из подозреваемых регулярно ее использовал. Она не может ходить и вообще плохо выглядит, потому что все брала на себя.
Леди Вандербильт сдвинула брови.
– Это несложное дело для штатного мага-целителя. Зачем тебе я?
– Она незарегистрированный маг, – признался Алекс. – К тому же свидетель и жертва. Я подозреваю, что кто-то в управлении связан с преступниками. Если я обращусь к штатному целителю, о девушке узнают. Преступники либо скроются, либо…
Он пальцем чиркнул себя по горлу, давая понять, что свидетельницу в живых не оставят.
– Ясно. Значит, я должна помочь ей тайно? – качнула головой герцогиня.
– Если тебе не трудно, мама, – Алекс поцеловал ей руку и заглянул в глаза тем же взглядом, каким в детстве выпрашивал лишние конфеты.
Джулиана улыбнулась и потрепала его по волосам – так же, как в детстве.
– Эта девушка так хороша? – навскидку предположила она.
Ей лучше других было известно, что младший сын может быть очень жестким и не склонен к пустой благотворительности.
– Она ребенок, – отмахнулся Алекс.
– Ты ей задолжал?
Он вздохнул:
– Не ей.
– А кому? – подняла брови герцогиня.
– За этих детей просила миссис Доутсон, – нехотя сознался Дерринджер, – ведьма из Кенсал-грин.
– Ведьма? Ты делаешь одолжение ведьме? – брови Джулианы недоуменно взлетели. – Та-а-ак, а это уже интересно…
Она поудобнее устроилась в кресле, всем своим видом давая понять, что не сдвинется с места, пока не узнает всю подноготную.
– Она подобрала меня, когда на меня напали, помогла своей магией, – начал Алекс, морщась от неприятных воспоминаний. Однако он хорошо знал свою мать, поэтому признался во всем.
– Так-так, ведьма тебя спасла, а ты оставил ей кошелек – и все? – Джулиана забарабанила пальцами по подлокотнику кресла. – Не ожидала от тебя такой черной неблагодарности, сын!
– Не только! – возмутился Алекс. – Еще я помог ей с регистрацией дара, проверил на приворот и даже не упрекнул, что она сунула свой любопытный нос в твою шкатулку!
– Так-так-та-а-ак! – пропела герцогиня, буквально расцветая. – А ну-ка поподробнее! Значит, эта чудесная леди открыла мою шкатулку?
– Ну да, – буркнул Дерринджер, не понимая, отчего это матушка так обрадовалась. – К счастью, не сломала. И она никакая не леди, обычная мещанка. Но я ее даже ругать не стал. Просто вежливо попросил удалиться из управления – и все. А тут эти дети… Мальчишку я лекарю передал, а девчонке нужна помощь мага Жизни.
Джулиана несколько минут смотрела на него, обдумывая услышанное. Он терпеливо ждал. Наконец она выпрямилась и приняла строгий вид:
– Вот что, сын. Я согласна навестить твоего свидетеля и тайно исцелить… С одним условием!
– Каким? – напрягся Алекс.
И не зря.
– Пригласи свою миссис Доутсон к нам на ужин. Скажем, в ближайшую субботу.
– Она не моя! – обиженно вскинулся Алекс.
– Хорошо, пусть “не твоя” миссис Доутсон придет к нам на ужин, и мы будем в расчете.
– А если она откажется? – прищурился Дерринджер.
– Ты же мужчина, – широко улыбнулась в ответ герцогиня. – Неужели не сможешь уговорить обычную мещанку?
Тяжело вздохнув, тот покачал головой:
– Матушка, вы шантажистка и интриганка!
– Надо же, дожила, – картинно всплеснула руками Джулиана, – младший сын научился делать комплименты!
Они расхохотались, и Алекс потер усталые глаза:
– Тогда здесь заночую. Пегас в конюшне, утром, как только будете готовы, я доставлю вас в Кенсал-грин. Боюсь, та девчонка не перенесет еще одного портала, слишком мало в ней силы осталось.
Джулиана не стала спорить.
– Конечно, мой мальчик, иди отдыхай, – она помахала ему с необычайно бодрым видом. – И не забудь! Ужин с миссис Доутсон!
– Чувствую, этот ужин я никогда не забуду, – проворчал Алекс, направляясь к двери.
Он сказал это очень тихо, но по губам Джулианы пробежала улыбка.
Так могла улыбаться кошка, поймавшая мышь.
Глава 9
Ночь прошла беспокойно.
Энни то вздрагивала и стонала во сне, то бормотала что-то нечленораздельное, будто умоляла о чем-то.
Ева не смогла оставить ее одну на топчане, хотя Кошмар и обещал, что присмотрит за девушкой. Но ведьма лишь отмахнулась:
– Думаешь, я усну?
Так и вышло. За ночь она глаз не сомкнула.
Когда некромаг ушел, Ева согрела воды, выгнала кота и заставила Энни помыться. Заставила, потому что та ни в какую не желала перед ней раздеваться и расставаться со своими одежками. Пришлось пригрозить, что засунет ее в корыто силком, если не согласится.
Без одежды девушка оказалась еще худее, чем выглядела со стороны.
– Тебе правда семнадцать? – засомневалась Ева, глядя на обтянутые кожей кости.
– Да, миссис Доутсон…
Энни тихо вздрагивала, когда жесткая мочалка вела по выступающим ребрам и позвонкам, смывая накопившуюся грязь.
– Ева, – поморщилась ведьма. – Зови меня миссис Ева.
Выкупав девушку, она помогла ей перелезть на топчан.
У Энни не работали ноги, но руки были сильными, несмотря на их худобу. Девушка привыкла подолгу оставаться одна, пока брат искал, где заработать монетку. Она приспособилась к своему положению. Глядя на то, как гостья ловко управляется со свежей одеждой, Ева только головой покачала: Энни не создавала впечатление бесполезного существа. Даже сейчас в ней горел огонек.
Потом они пили душистый травяной чай, заедая его чуть подсохшими вчерашними сконами, и Ева осмелилась спросить:
– Энни, ты же не всегда была такой? Дрозд сказал, это все из-за Нокса.
Девушка замерла, глядя в чашку. Молчала она долго, Ева уже не надеялась на ответ, когда та все же заговорила:
– Мистер Нокс тут ни при чем. Я сама согласилась на его предложение.
– Лечить его в обмен на сарай?
– И еду, и дрова, и теплые вещи. Мой брат был совсем маленьким, он мало что помнит. Но мистер Нокс единственный, кто нам хоть чем-то помог. Все остальные просто ходили мимо.
По щеке Энни скатилась слеза и капнула в чашку.
– Но взамен он забрал твое здоровье, – тихо напомнила Ева.
– Нет! – Энни зло на нее посмотрела. – Я сама его отдала! Это мой выбор, и никто не смеет меня в нем упрекать!
Больше они об этом не говорили. Но сидя рядом с мечущейся во сне девушкой, Ева сумела разобрать несколько фраз. У Энни была своя рана, гораздо более глубокая, чем можно представить. Она винила себя в том, что не смогла спасти мать.
Тогда, лет десять назад, а может, и больше, у Энни уже открылся целительский дар. Денег на обучение не хватало, так что способности были стихийными. Они срабатывали сами собой, когда она касалась больного человека с желанием помочь ему.
Но очень быстро девочка поняла, что облегчая участь несчастного, делает хуже себе. Вся боль, все болезни оставались с ней. Она не умела сливать их в землю, воду или воздух, как делали опытные целители.
Маленькой девочке было больно и страшно брать на себя чужие болячки. Она стала сторониться людей. А когда заболела мать – испугалась.
Ева покопалась в своих воспоминаниях.
Примерно в то время в окрестностях столицы бушевала холера. Она затронула Кенсал-грин. Аристократов и богатых мещан болезнь почти не коснулась, у тех были деньги на целителей и лекарей. А вот бедняки умирали целыми семьями. Видимо, маму Энни забрала холера…
Неприятная болезнь. Мерзкая. Понятно, почему семилетняя девочка испугалась.
Ева не осуждала ее, но сама Энни, похоже, ненавидела себя за ту слабость и не могла простить. Потому и готова была отдать свою жизнь и здоровье по капле такому, как Нокс. Для нее это было наказание за малодушие. Наказание, которое она сама себе назначила и безропотно несла.
***
Под утро сон все-таки сморил ведьму. Она уснула, подперев голову рукой. А очнулась от громкого стука – кто-то тарабанил в калитку.
Быстрый взгляд на еще спящую Энни – и Ева вскочила. Забыв, что вчера сняла чепчик и вынула гребень из прически, она бросилась во двор.
Кто же так тарабанит с утра? Неужто пожар?
Нет, это был всего лишь Алекс Дерринджер собственной персоной. Свежий, как капля росы, гладко выбритый, с идеально уложенной шевелюрой, белоснежным шейным платком и военной выправкой. Он поддерживал под локоток миниатюрную женщину в скромном платье. Скромном на первый взгляд.
Наметанным глазом Ева оценила дорогой франкский шелк. А также брошь из редчайшего голубого бриллианта, украшающую непритязательный воротничок из золотого гишпанского кружева.
Незнакомка встретила настороженный взгляд ведьмы легкой улыбкой. Качнула головой, отчего серые перышки на ее шляпке заколыхались, и хорошо поставленным голосом, без тени насмешки или презрения, представилась:
– Я Джулиана Вандербильт. Мой сын сказал, в этом доме есть кто-то, кто нуждается в маге Жизни.
– Ох, простите, – вздрогнула Ева и присела в книксене.
Как неприлично получилось! Она забыла про манеры, пока рассматривала эту женщину.
Что?!
Вандербильт?!
– С-сама герцогиня? – вырвалось у Евы, пока она суетливо открывала калитку и пропускала гостей. А потом до нее дошла вторая часть фразы: – Ваш сын?!
Джулиана вошла первой. Буквально вплыла. Быстро глянула по сторонам и направилась к дому.
– Да, это моя матушка, – слегка ворчливо признался Алекс. – Весьма… своеобразная женщина.
Взгляд Евы заметался между ними. Ее накрыла запоздалая паника: так этот дознаватель еще и сын герцога Вандербильта! Кто же в Альбионе не знает, как зовут Тень королевы и главу Тайной полиции?
А она посмела с ним пререкаться!
– Не надо от меня так шарахаться, – Дерринджер заметил ее маневр. – Я не кусаюсь. Почти.
Ева стиснула руки, чтобы они не дрожали. И только тогда заметила, с каким пристальным интересом некромаг скользит по ней взглядом.
***
Алекс был удивлен. Нет, это еще мягко сказано. Он был восхищен.
Оказывается, у этой монашки-вдовы шикарные волосы! Прежде он видел лишь несколько локонов, стыдливо прикрытых чепцом или шляпкой. Но сейчас они ниспадали с ее плеч блестящей шелковистой волной, отливающей красной медью. У него даже руки зачесались, так захотелось запустить их в это богатство, сжать легонько, ощущая прохладу и гладкость, и потянуть, давая прядям легко скользить и ласкать чувствительную кожу между пальцев…
– Сэр, – пискнула Ева.
Он моргнул и очнулся: что за бред пришел в голову?
Нахмурил брови и резко ответил:
– Идемте в дом, миссис Доутсон. Вам не мешало бы привести себя в порядок.
Щеки Евы залил пунцовый румянец. Схватившись за голову, она бросилась в дом.
Как можно было так опростоволоситься? Ей, взрослой женщине, воспитанной в строгих традициях? Выйти на люди с непокрытой головой!
Что о ней теперь подумает леди Вандербильт? А лорд Дерринджер?
Ох, теперь ясно, почему его фамилия с первого дня показалась ей знакомой. Хотя… а почему ее так волнует, что он подумает?
Вопрос был неожиданным. Он догнал Еву уже на крыльце. Заставил замешкаться и удивиться.
Она знала, что некромаг идет следом. Но не решилась оглянуться и посмотреть на него. Трусливо юркнула в дом и унеслась на второй этаж – приводить себя в порядок.
Там быстро отыскала свежий чепец. Причем выбрала самый скромный, без кружев. Скрутила и спрятала под него все свое каштановое богатство до последней волосинки. Затем глянула на себя в ручное зеркальце и строго поджала губы.
Почему ее так волнует, что подумает Алекс Дерринджер?
Вопрос продолжал крутиться в голове. Но ответа у Евы не было.
Подождав, пока сердце в груди успокоится, она спустилась на первый этаж. В кухню вошла уже абсолютно спокойной.
Энни по-прежнему лежала на топчане, только уже не спала. Рядом, склонившись над ней, стояла Джулиана. Герцогиня водила руками вдоль простыни, скрывающей ноги девушки, и хмурилась, будто прислушивалась к чему-то внутри себя.
Алекс сидел за столом со скучающим видом.
– А, вот и хозяйка, – герцогиня первой отреагировала на появление Евы.
– Спасибо, что согласились помочь, леди Вандербильт, – Ева снова сделала книксен.
Высокородная гостья выпрямилась:
– Мои услуги не бесплатны.
Ева почувствовала в груди холодок.
Страшно представить, какую плату потребует герцогиня.
Насладившись застывшим лицом молодой ведьмы, Джулиана позволила себе улыбнуться:
– Можете обсудить с моим сыном этот вопрос, а я пока продолжу. У юной мисс есть все шансы встать на ноги, но это долгий процесс.
– Да, конечно, спасибо вам, леди, – пробормотала Ева, растерянно глядя на Алекса.
Тот начал вставать, показывая, что им лучше выйти. Ева попятилась, потом развернулась к двери и не увидела, как за ее спиной мать подмигнула сыну и беззвучно, одними губами сказала:
– А она ничего!
Сам Алекс только покачал головой: матушка, как всегда, в своем репертуаре. Теперь придется уговаривать ведьму у них отобедать. Зачем?
Идя следом за Евой, он мужским глазом отметил ее тонкую талию, плавные движения и ровную спину. Если бы не знал, что она обычная мещанка, то решил бы, что в ней есть благородная кровь. В миссис Доутсон нет ни капли жеманности или кокетства, ни хамоватости, ни вульгарности, присущей женщинам из низов. А та же Элалия даже в шелках и бриллиантах осталась тем, чем была – уличной девкой.
Взгляд некромага переместился на пятую точку Евы.
Кстати об Элалии…
Он давно не навещал любовницу. А она, между прочим, каждый день посылает ему жутко надушенные письма со следами помады.
Надо бы наведаться в заведение мадам Бижу. Послушать новые сплетни, среди них иногда бывают занятные новости. Заодно и отвлечься от глупых мыслей…
Не отрывая взгляда от бедер идущей впереди женщины, он вслед за ней вошел в лавку. Там Ева резко обернулась и взглянула ему в лицо:
– Лорд Дерринджер, какую плату желает ваша матушка?
Алекс почувствовал себя мальчишкой, пойманным на месте преступления.
Интересно, она заметила, куда он смотрел?
