Денис Басацкий
Кейдж Харман в волшебном мире пегасов
– Мам, а кто ещё будет с нами ужинать? Неужели?
– Да, и он скоро спустится, да ребятишки?
Четверо братьев довольно закивали, проглатывая куски пирога, пока Кейдж радостно бежала наверх по лестнице. Минуя свою комнату, девочка повернула налево, и не дожидаясь разрешения, вбежала в мужскую спальню. Там находился один из её блудных старших братьев, ковыряясь в бельевом ведре:
– Мам, не видела мою белую футболку? Не могу найти.
– Шон, ты вернулся. – ликующе вскрикнула девочка, запрыгивая парню на спину. От неожиданности они повалились на пол, смеясь и дурачась.
– Сестрёнка, отпусти, а то задушишь.
– Где пропадал? Мне столько всего нужно рассказать.
Девочка принялась тараторить о толстом шерифе, ограблении в супермаркете и блестящем раскрытии преступления. Затем сестра поведала, что брату больше не придётся встречать её после школы, хотя Шон и так не держал своих обещаний, впрочем, сейчас это казалось сущим пустяком, ведь больше никто не посмеет и пальцем тронуть Кейдж Харман. Не забыла упомянуть и о чудных вспышках света, лучах и выжженной траве у соседки Лиэнорри. И лишь воспоминания о смерти коня заставили сестру заметно погрустнеть.
– Цвейга больше нет. Мне кажется, что его отравили.
– Кто осмелился на такую низость?
– Не знаю, но старушка обещала найти виновных и рассказать, когда вернётся обратно домой.
– Сожалею, хороший был скакун.
Подростки замолчали, предаваясь грустным воспоминаниям. Как и сестра, Шон не терпел всякой несправедливости, а его сердце источало такую мощь сопереживания, что могло охватить целую вселенную. И даже когда брат не находился рядом, пропадая на подработках и студенческих тусовках, девочка всё равно чувствовала его поддержку. Потому и быстро успокаивалась. Так умел только Шон – вывести сестру из состояния апатии одним лишь предложением.
– Кстати, у меня кое-что есть для тебя.
Шон приподнялся с пола, залезая рукой во внутренний карман своей куртки. Через мгновение парень достал старинный конверт из пергамента с красной сургучовой печатью, перетянутый тонкой бечёвкой. Строка «отправитель» пустовала, зато в графе «получатель» аккуратным почерком выведены слова, завораживающие сознание.
«Кейдж Харман – для девочки, способной изменить наш мир».
– Откуда у тебя письмо?
– Мама нашла в почтовом ящике. Подумала, что рассылка кулинарных каталогов и бросила в урну, а я подобрал, видя твоё имя в графе.
– И что мне с ним делать?
– Скорее открывай, глупенькая. Интересно же, что там внутри.
Кейдж волнительно вскрыла письмо, вытаскивая пожелтевший листок из конверта. И в тот же миг спальню озарила яркая вспышка света. Пугаясь, девочка обронила ветхий лист, спешно прижимаясь к брату, пока письмо медленно опускалось, источая волшебное сияние. Как только бумага коснулась деревянных половиц, в потолок ударил энергетический луч. Совершенно такой же, как на лужайке Лиэнорри, только малых размеров.
– Тот удивительный луч, о котором я говорила. Ты его видишь? – заорала девочка.
– Тише, не кричи, это голограмма.
Пока подростки таращились на волшебное письмо, искрившееся всеми цветами радуги в спальне, их взору предстала необычайная картина. Прямо над потолком сформировалось густое облако белого цвета с множеством мелких воздушных закорючек и клякс, спускаясь по энергетическому лучу на дивной платформе. Из облака выглядывал средневековый замок с конусной крышей из красного кирпича и просторным внутренним двором, надёжно защищённым крепостными стенами. А над замком, беззаботно и даже как-то буднично, кружились сказочные лошади с разноцветными крыльями, порхавшие словно бабочки. «Удивительное зрелище. Ничего подобного в жизни не видела». Голограмма платформы спускалась к письму, завораживая своими сказочным волшебством, а как только соединилась с листком бумаги, в воздухе проявились очертания прописных букв. Будто кто-то совершенно невидимый усердно выводил их малярной кистью, прямо здесь и сейчас, а когда закончил с предложением, утвердительно поставил восклицательный знак, как бы соглашаясь с мыслью послания.
«Кто взбрыкнёт, кто закричит,
Кто быстрее всех в ночи?
Разрезая плотный воздух,
Он снизойдёт, лишь приручи.
Впиши … и полетишь!».
Ребята переглянулись. Они находились в глубочайшем потрясении от сказочной картинки, проявившейся из старинного письма. Бурный поток фантазий овладел подростковыми умами, представляясь красочными образами и нереальными домыслами, что все другие мысли попросту исчезли из их голов.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Шон, почёсывая затылок.
– Нет, но мы обязаны найти ту платформу.
Глава 3. Ночное путешествие.
– Расскажи мне всё, что знаешь об энергетическом потоке.
Шон натягивал спортивную кофту поверх рубашки, подгоняя сестру и скрытно спускаясь по лестнице на первый этаж. Пока Кейдж возилась с непослушными шнурками ботинок, молодой человек разведал обстановку. Младшие братья мирно спали в своих постелях, и лишь мать, уставшая от груды домашних дел, уснула в кресле гостиной под шум телевизионного сериала. Девочка сунула в карман старинное письмо и последовала за братом, передвигаясь на цыпочках по скрипучему полу. Спустя каких-то несколько минут, подростки уже бежали по безлюдным закоулкам Янкраса, в сторону давно заброшенной стройки. К месту, откуда открывалась отличная панорама на город и бескрайние сельскохозяйственные поля. Быть может, с крыши двадцать первого этажа подросткам удастся заметить нечто необычное.
– Сюда. – скомандовала Кейдж, направляясь к знакомому лазу через дырку в заборе. Но как только девочка нагнулась к живой изгороди, брат с силой схватил её за капюшон, грубо повалив наземь.
– Ни слова больше. Молчи и не двигайся – он крепко зажал ей рот ладонью.
Девочка испуганно смотрела на брата, но затем перевела взгляд на территорию заброшенного торгового центра. Среди бетонных плит и строительного мусора мерцали несколько лучей от ручных фонарей, бегло разрезая кромешную тьму осенней ночи. Если Кейдж не подводило зрение, то по меньшей мере, за сеткой забора находилась дюжина мужчин. В странных шерстяных накидках до пят, походивших на одеяния древнего культа, незнакомцы изучали территорию в поисках нечто важного, иначе выбрали бы более подходящую погоду, ведь с неба вовсю накрапывал холодный пронизывающий дождик.
Тем временем к таинственной группе мужчин присоединился ещё один странный гость, верхо́м на тёмном американском рысаке и в атласной накидке чёрного цвета, сползающей на полкорпуса лошади. В руках мужчина держал горящий факел, освещая строгие лица своих коллег и о чём-то раздражённо говорил, отчитывая группу за безалаберность. Среди обрывков фраз, заглушаемых дуновением ветра, подростки разобрали несколько предложений.
– И где она может находиться?
– Мы всё обыскали, хозяин, но никаких следов не обнаружили.
– Скверно, очень скверно. – незнакомец на рысаке разгневался, повышая голос. – Учтите, она не должна найти портал в школу, иначе ход будущих сражений будет предопределён. Мы не имеем права рисковать тем, что готовили столетиями. И не возвращайтесь, пока не отыщете ту дрянную девчонку.
Таинственные незнакомцы в накидках покорно склонили головы, пока их хозяин гневно пришпорил скакуна. Лошадь зловеще заржала, вставая на дыбы, её глаза наполнились красным свечением, а из глотки вырвалась мощная струя дыма. Развернувшись, конь стремительно помчал галопом, скрываясь с наездником среди высаженных столетних деревьев. Оставшиеся люди в капюшонах понуро побрели в обратном направлении, обсуждая свою незавидную участь. И через мгновение они исчезли из поля зрения подростков, лежавших на земле. Шон и Кейдж стали невольными свидетелями чего-то очень загадочного и весьма недружелюбного, пока, не имея представления, к чему приведёт их неожиданная встреча.
– Что здесь произошло? – шептал молодой человек, преисполненный чувством тревоги. Брат хоть и был старше, увиденное его напугало, выбивая из привычного состояния.
– Во-первых, успокойся, во-вторых, не знаю. – как-то даже слишком спокойно ответила Кейдж, поражаясь своему тону, ведь на её душе скреблись десятки кошек. Сестра довольно часто прибегала на пустынную стройку и прежде ничего подобного не встречала, а теперь в месте девичьей силы ошиваются незнакомцы в старинных плащах, искавших какую-то бедную девочку. И как верно подсказывало внутреннее чувство Кейдж, ничего хорошего от встречи с мужчинами не предвиделось. «Слишком много странностей для обычного четверга».
Брат с сестрой ещё долго лежали на земле около забора, не решаясь сдвинуться с места, но подростковое любопытство толкало их на продолжение ночного приключения. Потому они и полезли в заборную дыру, словно в кроличью нору, полную загадочных тайн. Осмотревшись, дети приняли решение, что им точно следует подняться повыше – на крышу торгового центра, ведь именно оттуда Кейдж последний раз видела луч, изображённый в письме с её именем. Так подростки и поступили, продвигаясь вперёд и волнительно скрываясь за бетонными глыбами, чтобы ненароком не попасться на глаза таинственным незнакомцам. Спустя минут восемь Кейдж и Шон оказались на самой верхотуре здания под сводом бесчисленных звёзд, нахально разбросанных на густом покрывале млечного пути.
– Дальше то, что? Как нам сделать так, чтобы энергетический луч появился вновь? – с долей скепсиса спросил брат, постепенно сомневаясь в правильности их ночной вылазки. Хотя уже достаточное количество магических загадок отозвалось в его внутреннем ребёнке, всё же, банальное логическое мышление взывало к рассудку. Молодой человек прижал руки к телу, складывая их в замок, чтобы хоть как-то противостоять холоду осеннего дождя, угрюмо всматриваясь в тёмную пустоту ночи. Мысль, что лучше бы остаться в тёплой постели, не покидала голову. Кейдж, напротив, увлечённая произошедшими событиями, вертела в руках старинное письмо. «Почему именно я получила его? Какое послание зашифровано в несвязных строчках?».
Девочка развернула конверт, любуясь дивной платформой, видом средневекового замка и маленькими лошадками с крыльями, снующими над облаками. В небе вновь, как и в спальне их дома, проявились неоновые буквы, повторяющие текст письма.
«Кто взбрыкнёт, кто закричит,
Кто быстрее всех в ночи?
Разрезая плотный воздух,
Он снизойдёт, лишь приручи.
Впиши … и полетишь!».
Кейдж призадумалась – разгадывание ребусов не являлось её любимым занятием, а все школьные тесты, где нужно выбрать правильный вариант из списка, девочка блестяще проваливала. К тому же автор письма требовал вписать верный ответ вместо трёх точек, так что девочка должна быть абсолютно уверенной в своём решении.
– Шон, на чём можно полететь?
– На самолёте и желательно быстрее отсюда. – буркнул брат, старательно укутываясь в кофту. С каждой минутой парню всё меньше нравилась их затея.
– Ну ты глупый, что ли? В письме изображён старинный волшебный замок, а ты про самолёты говоришь. Помоги мне, может здесь зашифрован магический предмет? Ступа или метла? Но, разве их можно приручить?
– Дракон – он летает, так и напиши. Или жирная индейка, как на День благодарения. – съязвил брат, чувствуя, как наступающий голод бушует в желудке.
– Да ну тебя.
Сестра обиделась на Шона, подходя к краю перилл, огораживающих периметр крыши. Девочка снова открыла лист пергамента, и голограмма заиграла привычным действом. «Луч, древний замок, лошадки с крыльями – какой же правильный ответ?». И Кейдж осенило. Так обычно выходит, что позабытое слово буквально витает в воздухе, а когда осознаёшь, насколько загадка проста и очевидна, то диву даёшься от собственной глупости. «Ну точно, как я раньше не смогла догадаться, ну что за бестолочь».
– Шон, срочно дай мне ручку. – скомандовала сестра, мчась на всех парах к молодому человеку.
– У меня нет c собой ничего, отстань. И пойдём уже домой.
– Чем же нам тогда записать правильный ответ?
Кейдж разочарованно глядела по сторонам, пытаясь сообразить, чем заменить такую простую вещицу, как шариковую ручку, вечно не находившуюся рядом, когда так нужно. На заброшенной стройке много ценного добра для всякого подростка, но вряд ли здесь валяется набор фломастеров разных оттенков или целый бокс из акварельных красок. Но на всякого искателя найдётся свой потрясающий клад. И спустя какое-то время, девочка случайным образом наткнулась на красный фломастер, застрявший между трещинами в бетоне. «Мой потерянный маркер, я его обыскалась. Наверное, выпал из портфеля, пока я дурачилась здесь позапрошлым днём. Это ли ни чудо?». Довольная Кейдж Харман опустилась на колени, забирая пишущий инструмент и увлечённо наблюдая за неоновыми строчками письма с загадкой, которую девочка готова с лёгкостью решить. Заметив её радостный взор, Шон не выдержал – брата распирало любопытство.
– Ты догадалась? Какой правильный ответ?
– Ну не знаю, может дракон, а может и антилопа. – издевалась сестра.
– Ну правда, скажи.
– Хорошо. – девочка скопировала тон школьного учителя, пытаясь добиться понимания от нерадивого ребёнка. – На голограмме, когда луч опускает платформу с древним замком, появляются кто? Правильно, летающие лошадки. Они и взбрыкнуть могут, и заржать громче всякого животного, а их скорости позавидует даже самый реактивный самолёт. Очень подходит по строчкам загадки, верно? И как же их называют?
– Единороги. – неуверенно ответил Шон.
– Ты точно глупый, а ещё старший брат, называется. Единорогов не существует. А вот пегасы – действительно живут на земле, а ночью летают над самыми облаками, размахивая орлиными крыльями чудных оттенков. Мне о них рассказывала старушка Лиэнорри. Так что пегасы и есть ключ к разгадке.
– Звучит логично.
– Ещё бы. – ликующе ответила Кейдж.
Девочка сняла колпачок маркера и осторожно вывела заглавные буквы – «ПЕГАСЫ». И в то же мгновение ровным счётом ничего не изменилось. Она повертела письмо, будто встряска могла запустить волшебный механизм, сложила пергамент пополам и открыла вновь, но никаких изменений не произошло. Подростки виновато переглянулись. У брата с сестрой выдался один-единственный шанс, чтобы вписать правильный ответ, а теперь строчка в письме заполнена неверным словом. Жирным красным цветом, как двойка в аттестационном листе Кейдж. Она вновь ошиблась, понадеявшись на свою сообразительность.
– Ну как же так? Я уверена в правильности ответа. – чуть не всплакнула Кейдж. Из всех возможных вариантов пегасы являлись наиболее подходящими. «Ну не единороги же, в самом то деле». У Шона же имелись свои неоспоримые доводы.
– Значит, письмо – лишь чья-то глупая шутка с хорошими спецэффектами. Никакой магии не существует, пойдём уже домой, я жутко замёрз.
– Ну я же действительно видела энергетический луч. Тот поток касался самого неба. – настаивала сестра, пока Шон равнодушно отвернулся. – Или ты хочешь сказать, что я всё выдумала? А как же те люди в капюшонах? Неспроста они патрулировали заброшенную стройку. А быть может, искали именно меня и теперь мне грозит опасность. Ты не веришь мне?
– Я верю только тому, что вижу своими глазами. И сейчас мне думается, что моя сестра желает привлечь к себе внимание всякими загадочными небылицами. Браво, я даже на минуточку поверил, но всему есть предел. Пора заканчивать клоунаду и возвращаться домой, пока мать не спохватилась.
Кейдж буквально затрясло от негодования. «Никому не позволено говорить, что я врушка, даже родной брат не имеет на то веских оснований. Если Шон не видит дальше собственного носа, то это сугубо его проблемы». У парня вообще нет никаких забот, а девочка, между прочим, лишилась самого верного друга. И тот энергетический поток – самая что ни на есть, важная улика в убийстве Цвейга. И Кейдж Харман пойдёт на всё, чтобы в скором времени расплести тот шерстяной клубок из тайн и загадок. Потому сестра, минуя всякую осторожность, решилась на отчаянный шаг.
– Ах так, тогда я не сдвинусь с места, пока не разгадаю письмо. – сказала Кейдж, ловко перелезая через заградительные периллы крыши, оказываясь на самом краю крохотного металлического выступа. Осенний ветер угрожающе качал конструкцию, нарушая ночную тишину мерзким скрежетом, будто напоминая, что один неловкий шаг может привести к самым жутким последствиям. А падение с высоты двадцать первого этажа не сулит ничего хорошего.
– С ума сошла? Ты же свалишься вниз, а ну, залезай обратно. – вопил Шон, перепугавшись не на шутку. Молодой человек помчался к сестре, но девочка жёстко остановила его порыв:
– Не подходи, иначе прыгну. – с ещё большей уверенностью произнесла Кейдж, держась одной рукой за тонкую рейку ограждения. Свободной ладонью девочка прижимала письмо к груди вместе с красным маркером, зажатым между кончиками пальцев.
Брат замер на месте, будто провалился в зыбучий песок. Шон никогда не видел сестры в таком состоянии – бесстрашную и непоколебимую в собственном решении. И не знал, чего ожидать. «Конечно, можно стянуть её силком с парапета, но вдруг она действительно намерена прыгнуть? Нет, слишком большие риски, что Кейдж оступится. Я никогда себе не прощу, если сестра пострадает». Пока Шон трясся от холода и утробного страха за жизнь родного человека, Кейдж деловито размышляла. Получившийся спектакль ей пришёлся по вкусу.
«Где я могла допустить ошибку?». Девочка вновь и вновь перечитывала строчки загадочного письма, но из-за вписанного ответа, буквы больше не оживали, оставаясь глупым стишком на куске пожелтевшего пергамента. И совершенно никакой магии.
«Кто взбрыкнёт, кто закричит,
Кто быстрее всех в ночи?
Разрезая плотный воздух,
Он снизойдёт, лишь приручи.
Впиши … и полетишь!».
«Закричит, в ночи, приручи. Как-то слишком легко читается, будто детская песенка». И девочку осенило второй раз за вечер. Увлёкшись нравоучениями в сторону нерадивого брата, Кейдж совершенно не обратила внимания на самое важное – стиль письма. В тексте явно прослеживалась рифма, а последние две строчки и вовсе взаимосвязаны друг с другом. И если кто-то, кого описывает автор, «снизойдёт», то и ответ не может быть во множественном числе. «Эврика». Сестра поспешила поделиться своей догадкой:
– Шон, я поняла. Не пегасы, а пегас – единственное число. Впиши пегас и полетишь. Вот он правильный ответ. Ну гениально же и так просто.
– Я рад за тебя, но если ты сейчас же не слезешь обратно, мне придётся вызвать федеральную полицию штата. И тогда увидишь, как сильно тебе влетит.
– Пока они доползут до крыши, я давно буду летать выше облаков, верхом на сказочном пегасе, вот увидишь.
– Боюсь тебя расстроить, но в письме больше нет пустых строчек. Всего одна попытка, и ты её использовала.
Кейдж хоть и противилась услышанному мнению, выступая наперекор брату, всё же прекрасно понимала, что Шон прав. Письмо безнадёжно испорчено торопливым ответом. «Но ведь не может так выйти, что всё напрасно? Неужели нет другого способа заставить буквы вновь плясать в воздухе загадочными строчками?». Сожаление накатило на девочку, ведь её так сильно увлекла волшебная история, покрытая вековой тайной, а причастность к чему-то неизведанному, недоступному для остальных, помогала отвлечься от обыденности серых будней. Сестре посчастливилось прикоснуться к настоящей магии, а она упустила возможность, быть может, оказаться далеко за пределами скучного Янкраса, где всё так до боли знакомо. Наверное, Кейдж до конца своих дней придётся прожить в блёклом городишке, среди злых одноклассников и уставших от жизни взрослых, так и не нашедших собственного счастья.
– Ладно Шон, ты прав. Ничего уже не исправить, я слезаю.
Сестра в сердцах закрасила проклятое окончание «ы», лишившее девочку интригующего приключения, и уже свесила ноги с перилл, возвращаясь на твёрдую поверхность, как что-то неведанное резко одёрнуло девичью руку. Кейдж инстинктивно подалась назад, и не успев полностью перелезть через ограждение, быстро потеряла равновесие. А как только осознала, что натворила, в ужасе повалилась вниз, прямиком в про́пасть двадцать первого этажа. Шутки с высотой и шаткими конструкциями, доживающими свой век под проливным дождём, плохи, как ни крути.
Девочка лишь успела вскрикнуть имя брата, но и того вышло достаточным, чтобы Шон среагировал. Помогло футбольное прошлое и стремительные забеги по зелёным газонам стадионов, полных фанатеющей толпы. Бывший спортсмен, а сейчас чемпион в коротких дистанциях под открытым небом, превозмогал сопротивление воздуха лишь с одной целью – спасти родную сестру. И бесстрашно прыгнул вслед через дырку между рейками ограждений, успевая ухватить девочку за рукав толстовки. Кейдж болталась в воздухе, как варёная сосиска, а брат тянул девочку обратно наверх, держась за край одним лишь носком ботинка. Дети находились друг от друга на расстоянии вытянутых рук, но мокрая поверхность крыши нагло избавлялась от подростков, медленно соскальзывающих вниз под весом собственных тел.
– Держись, Кейдж, как можно крепче. Возьмись за меня другой рукой.
– Не получается, Шон, не могу отцепиться, меня что-то держит.
В руке девочка намертво сжимала старинный пергамент письма, наконец, заполненный единственно верным ответом. И, прежде бледно-желтоватый цвет бумаги, теперь наливался пунцовыми красками, переходящими в огненный вихрь смертельной воронки. Письмо тащило девочку в самую пропасть, не давая шанса разжать пальцы и высвободиться из ловушки. Шон постепенно терял силы, его хватка ослабевала, а на ноге выступила кровавая мозоль от соприкосновения с металлом. Струйка алой крови промочила штанину его брюк. Подростки в любую секунду могли сорваться с крыши, вопрос лишь в том, сколько ещё минут брат сможет держаться за край поручня, превозмогая боль. Тем временем спирали огня становились всё больше и насыщенней, монотонно вращаясь, словно адские жернова, готовые перемолоть хрупкое девичье тело. Заметив, что Шон вот-вот соскользнёт, она взмолилась:
– Отпусти меня, ты не удержишь нас обоих.
– Нет, я смогу, мне нужно получше ухватиться.
– Шон, письмо утягивает меня вниз, я не могу разжать пальцы. Спасайся.
Брат собрал всю волю в кулак и ещё сильнее напряг мышцы, пытаясь в очередной раз подтянуть девочку к себе, но та разрушительная мощь, вырвавшаяся из письма, крепче всякого человеческого организма. Письмо выбрало девочку и больше не отпустит, как бы Шон не старался противостоять огненным вихрям. Наконец, совершенно обессиленный, молодой человек последний раз посмотрел в испуганные глаза сестры, как бы каясь, что не может их спасти.
– Прости меня.
В то же мгновение Шон расслабил носок правой ноги и последним рывком прижал к себе сестру, заключая в свои объятия. Он подвёл Кейдж. В очередной раз облажался, но не бросил девочку перед лицом смерти, готовый разделить её судьбу. Подростки стремительно падали с высоты двадцать первого этажа, проводя вместе последние секунды. И бесконечно не желали умирать, поглощённые огненными кольцами старинного письма. Перед самой землёй их тела полностью поглотило адское вращение, а яркая вспышка озарила темноту заброшенной стройки, похожая на взрыв кометы, прилетевшей из далёкой-далёкой галактики. Вот итог их жизней – выступившая тишина, нарушаемая кроткими стуками осеннего дождя по безлюдным улочкам города.
Кейдж лежала неподвижно, уткнувшись по самый нос в мокрую вязь чернозёма. Девочка находилась в сознании, но вместе с тем, не могла и пошевелиться, прижатая к земле свинцовым одеялом. Будто на спину положили пудовую гирю, и спортивный инвентарь, как и всякий тяжёлый предмет, вдавливал девичье тело в сырую землю. Харман не могла осознать наверняка жива ли она, или оказалась в потустороннем мире. Но что являлось действительно странным – Кейдж совершенно не чувствовала боли, хотя падение с высоты торгового центра не могло пройти бесследно. Затем девочка почувствовала лёгкое щекотание на лице, как бывает, когда луговая букашка случайно свалится с травинки. Кейдж недовольно зашевелила носом и губами, желая прогнать гостя, но наглый муравьишка не собирался отступать. Насекомое вдоволь поползало по лбу, спустилось к щекам и надоедливо утюжило детскую переносицу мохнатыми лапками. А когда муравей забрался в женскую ноздрю, собираясь уютно переночевать, то вызвал непреодолимое желание чихнуть. И Кейдж не сдержалась что есть мочи «пшыкнула» в сырую землю. Да так сильно, что непроизвольно болтнула головой. «Нет, я определённо жива, иначе все рассказы о загробных мирах сплошная выдумка». Девочка открыла разноцветные глаза, чуть поднимаясь от земли.
Перед её взором простиралось необъятное луговое поле с ковром из диких цветов, каких в окрестностях Янкраса большое изобилие. Но одна важная деталь не давала Кейдж покоя – никаких полей на стройке торгового центра никогда не росло, потому девочка не понимала, откуда взялась та дивная красота вокруг. Харман попыталась встать, но не смогла осуществить задуманное. Обернувшись через плечо, она заприметила Шона, мирно развалившегося на её спине. «Вот же какой, уютно прохлаждается, пока я по локоть утопаю в грязи».
– Шон, слезь с меня, мне нечем дышать. – сестра попыталась привести в чувства неподъёмную тушу брата, но парня будто выключило. Он совершенно обмяк и не реагировал, так что сдвинуть тело оказалось невыполнимой задачкой. Тогда девочка прижалась ближе к земле, чуть выгнула спину, чтобы образовалась дуга, и как дождевой червь, поползла к свободе. Дюйм за дюймом Кейдж неуклюже продвигалась к своему спасению. Наконец, девочка смогла выбраться, и совершенно вымотанная, вновь повалилась наземь, наблюдая за звёздным небом.
«Как мы оказались здесь? По меньшей мере в шести милях от дома, не говоря уже о стройке торгового центра, которая в противоположной стороне от этого места. Разве можно упасть с крыши двадцать первого этажа, не заиметь и царапины, а очутиться далеко за пределами города? Ничего не понимаю». Кейдж нащупала в траве пергамент письма, ещё минутой ранее извергавшее огненные вихри, стягивая подростков с крыши. Теперь письмо ничем не выделялось от прочих других пожелтевших листков бумаги, без единой надписи или упоминания платформы с древним замком. Ни загадки, ни получателя, ничего сверхъестественного. Остались лишь мокрые подтёки от влажной травы и бесконечное количество вопросов, мучая девичью голову. В следующий момент, нарушая всякие приличия, ласково застонал Шон:
– Кейдж, не надо, что ты делаешь? Мне щекотно, перестань.
Сестра подняла голову и тут же обомлела. Прямо над подростками стоял матовый рысак серой масти с двумя пятнами тёмных яблок на заднице. Лошадиный торс переливался золотистой крошкой в свете луны, а по бокам, как-то даже совершенно буднично, покоилась пара орлиных крыльев тёмных тонов. Невероятно сказочных, словно с картинки. Лошадь лизала лоб и щёки Шона, пока тот, не понимая происходящего, извивался в щекотливых пытках. «Девочка-пегас. Всё, как в предсказании письма. Какая же она волшебно красивая». Кейдж одёрнула брата.
– Шон, успокойся, только не спугни. – прошептала сестра, вкрадчиво приближаясь к пегасу. Брат, наконец, понял, что к чему, поборол шоковое состояние и молча таращился на пегаса, не веря собственным глазам. Парень несколько раз ущипнул себя за бицепс, чтобы убедиться в реальности происходящего. Всё-таки Шон старше на целых три года и уже успел забронзоветь в личных убеждениях, чтобы верить в сказочных персонажей. Кейдж разделяла чувство глубокого потрясения, но вместе с тем, была внутренне готова к встрече с волшебным животным. Девочка бесконечно верила в другой мир – яркий, счастливый и магический, где нет места чёрствым сердцам жителей родного Янкраса. И сейчас Харман даруется возможность прикоснуться к прекрасному и такому желанному, что мгновенно сделает Кейдж абсолютно счастливой.
– Посмотри, какая взрослая девочка. Ей где-то около девяти лет, может, чуть больше. Теперь ты веришь, что пегасы существуют?
– Верю. – смутился брат, дотрагиваясь до красочных перьев лошадиного крыла.
– Никогда не сомневайся во мне, слышишь? Я же тебе говорила, неужели так сложно довериться?
– Прости, впредь больше такого не повторится, но я пока не понимаю, как мы оказались здесь.
– Письмо. Оно перенесло нас сюда, как телепорт в другое измерение. И мне кажется, тебе здесь очень даже рады.
Пегас довольно крутил мордашкой, продолжая облизывать лицо Шона и болтать загривком, требуя от молодого человека обратной нежности. Брат гладил рысака, проводя ладонями по серому бархату туловища, трепал шею и чесал за ухом, украдкой касаясь шёлковой гривы, заплетённой в тугие косы. И так блаженно улыбался, исключительно по-детски, что своим видом бесконечно умилял сестру. Всё-таки лошадь, пусть даже самая обычная, способна в любой момент растопить чьё-нибудь сердечко, а уж настоящий пегас с огромными чудными крыльями так и подавно очарует всякого скептика.
Так бы продолжалось целую вечность, но рысак заволновался, перестукивая своими лакированными копытцами, а когда протяжно заржал в небо, луговое поле склонилось от потока сильного ветра. Подростки попятились. Высокая трава с бутонами диких цветов, спокойно пережидавших ночь, теперь походили на беспокойное зелёное море с раскатистыми волнами и густой пеной, выплёскивающейся из недр морской пучины. Небо разразилось яркой вспышкой, и Кейдж с Шоном сразу догадались о причинах столь неожиданного явления. Огромный луч энергии, формируясь в облачной дымке, ударил по земле, а когда свечение ослабло, с края облака спускалось нечто настолько большое и объёмное, что захватывало дыхание. На луговое поле двигался громадный чёрный квадрат, размером с половину их родного дома, словно кабина лифта с верхнего этажа небоскрёба. А когда фигура достигла земли, световой луч вернулся в облака, будто его и не существовало. Подростки переглянулись.
– Шон, похоже, мы нашли волшебный путь к замку.
– И что будем делать дальше?
Кейдж сделала паузу, выжидая лучший момент, чтобы сообщить о своём решении, которое давно сформировалось в голове. Других вариантов девочка даже не рассматривала, потому задорно воскликнула:
– Мы отправимся к самым облакам, чтобы разгадать тайну письма и смерть любимого Цвейга. Я чувствую, что именно в небесах сосредоточены нужные нам ответы.