Alex Stark-Fox
Фейерверк на похоронах
А вот кто точно не умрёт голодной смертью, так это сотрудники основного комплекса, расположенного в центре Ямы. Там была и электростанция, и химические цеха, и хрен пойми что ещё.
Важными для меня были те, кто работал в химических цехах. Они варили мозговой бульон и заправляли питательными веществами картриджи для уорков. Все эти ништяки через левые руки доставались мне за обмен на всякое рабочее железо.
Хотя и значимость людей, которые десятилетиями поддерживают работоспособность электростанции, имея в распоряжении говно и палки, тоже отрицать сложно. Если бы не они, вся эта отлаженная система давно бы уже загнулась.
Третьими по важности людьми в городе, кто также не испытывал дефицита в еде и энергии, были ремесленники. Они собирали из всякого электронного хлама что-то дельное, рабочее и нужное. Чинили охранных роботов, экзоскелеты для тараканов, что бесконечно колупали уголь. Поддерживали работоспособность очистительных станций, грузовых летательных дронов и других механизмов, что были в Яме.
А вот складские работники, что сортировали притащенные мусорщиками вещи со свалки и распределяли их по местам хранения в противоположной от трущоб части города, уже не особо пользовались уважением. Но, имея защищённый от излучения дом, хорошую прибыль в виде энергии, закрытые тоннели для передвижения – можно спокойно наплевать на уважение в таких условиях.
Но самым важным человеком в этом грязном городе был врач, Париж. У него была собственная бетонная коробка, которая полностью принадлежала ему. В ней была оборудована роботизированная операционная. Он единственный, кто знал и умел, как нужно правильно ковыряться в человеческих телах. Сделать так, чтобы стало лучше, чем было.
Он был единственным человеком, с которым я общался последние несколько десятилетий. Он был единственным человеком, существование которого меня не злило.
К нему-то я и направлялся. Только он и может мне помочь. У него есть доступ к бульону, который делают исключительно для уорков. Плюс он мой старый друг. Очень старый друг.
Мы познакомились с ним ещё задолго до того, как расцвёл Оазис. Я спас его, когда был в очередном походе в старый мир за оборудованием.
Наш корабль прибыл в один важный порт, территорию которого контролировали какие-то упыри. Они напали, когда наш поисковый отряд проверял склад на наличие нужных контейнеров. Как потом рассказал Париж, хотели отжать у нас рабочий корабль, напичканный множеством полезного оборудования. Но у них ничего не вышло. Они были слабы, плохо вооружены. В общем, мы с лёгкостью отбили их атаку, потеряв всего один скафандр, который погиб по собственной глупости.
Париж был одним из напавших на нас. Из-за полученных ранений он так истошно орал, что мне стало его жаль. Если бы не искусственные органы в его теле и не несколько полезных железок в мозгу, он бы не выжил. Я под свою ответственность забрал его на корабль. Как позже оказалось, он отличный врач. Париж полностью сам себя заштопал, пользуясь не самым совершенным медицинским оборудованием, что имелось на судне.
Наблюдая за его потугами, между нами завязался разговор. Который впоследствии стал фундаментом крепкой дружбы.
Париж – один из немногих людей, кто застал Судный день, пережил его и смог дожить до сегодняшнего дня. Всё благодаря искусственным органам, что поддерживали более-менее рабочий функционал его старого дряхлого тела и угрюмому характеру, что отлично подходил для нового мира.
Был момент, когда он почти получил скафандр, но инцидент на Маяке, когда всех нас кинули, испортил все планы. И не только ему, а всем.
Видимо всё то дерьмо, что мы пронаблюдали и ненависть к человечеству, что родилась после всего увиденного, сплотила нашу дружбу.
Как бы друг плохо не относился к людям, ремонтировал он их тела отлично, не впуская ненависть в процесс.
Сознание захлестнула пустота. Реальность происходящего пропала.
– Где я? – задал я вопрос темноте, что окружала меня. Память не давала сигналов, оставив меня наедине с пустотой.
Неожиданный громкий гудок поезда привёл меня в чувство. Мир обрёл черты, суть происходящего вернулась в поток. Спасибо тебе, металлический монстр. Своим криком ты снова спас меня.
Я поболтал головой, чтобы смазать подсыхающий мозг, и сразу после этого осмотрелся.
Моя остановка была уже несколько десятков метров назад. Я тут же спрыгнул с вагона. После тяжелого приземления нога, что была травмирована, подкосилась, и я рухнул на чёрный бетон. В глазах слегка потемнело, но сразу отошло.
Я встал и, прихрамывая, шатаясь, словно заядлый посетитель злачных заведений, заковылял в сторону нужного мне здания.
Людей на этих улицах было куда больше, чем на улицах трущоб. Хотя население трущоб было значительно больше, что вызывало некоторый диссонанс восприятия.
Проходя мимо приёмки хлама, притащенного со свалки, я заметил несколько знакомых лиц. Точнее одно, и не лицо, а культю вместо левой руки. И шмотки. Это рваное тряпьё хорошо засело мне в память.
Я тут же отвернул свой взгляд, чтобы не привлекать внимание. Судя по недостающей руке и одежде, которую я хорошо запомнил, это отряд мусорщиков, с которым я однажды стрелялся. Не они, ни я в итоге не попали друг в друга и просто разошлись в разные стороны. Только один из этой шайки словил металлическую болванку из моей винтовки и лишился руки. Так что осадочек определённо остался. Они точно точили на меня зуб. В центре Ямы мне хоть и не угрожает агрессия с их стороны, но моё драгоценное время они забрать могут. А для меня это стопроцентный смертный приговор.
Мусорщики в Яме были частыми гостями. Они регулярно снабжали город различным оборудованием и запчастями, найденными на просторах контейнерной свалки. Они обменивали найденное на ценную энергию и питательные брикеты.
Их солнечные панели, что я сегодня видел, вырабатывают очень мало по сравнению с тем количеством энергии, которое они могут получить здесь. На то же посещение Рая нужно располагать хорошо заряженным аккумулятором. Оборудование, которое симулирует твои хотелки, очень прожорливое.
Мои размышления прервал дрон, что пролетел надо мной. Я поднял взгляд выше и увидел ещё несколько. Они летали по улицам над головами прохожих. В таких количествах я их здесь ещё не видел. Очень странно. Не меня ли ищут за угон скаута?
Я поглубже спрятал голову в капюшон и повернул за угол.
Из-за того, что смотрел в землю, я чуть не врезался в боевую роботизированную платформу, что своими четырьмя лапами грозно вышагивала по дороге. Встретить этого металлического убийцу было ещё большей неожиданностью, чем дроны. Эти железяки вообще никогда не покидали стен центрального комплекса.
Робот резко остановился, уставившись на меня своим автоматическим орудием.
– Надеюсь, ты не меня ищешь, – проскочила в голове мысль, и в компанию к галлюцинациям со всех ног ворвалась тревога.
Я резко отошёл в сторону, пропуская это охранное устройство вперёд. У этих ботов привилегий в Яме больше, чем у обычных людей.
Как только путь для железяки оказался свободен, она тут же продолжила движение, наполняя пространство постукивающим об бетон звуком своих бронированных лап.
Облегчение накрыло меня. Тревога ушла. Значит не я тот, ради кого на улицы выпустили роботов.
Дойдя до перекрёстка, я остановился, чтобы пропустить пару электро-грузовиков из Роддома, что доставляли в Яму мясо, выращенное в био-реакторах и вещества для картриджей, добытые из растений, произрастающих в закрытых теплицах.
Пропустив машины, я перешёл дорогу и оказался у конечной цели.
Наконец-то клиника Парижа!
Перед домом друга стоял ещё один Роддомовский грузовик, видимо заехали подлататься. Я обошёл его и направился прямиком к массивной входной двери.
– Неужели я добрался, – пробормотал я себе под нос, нажимая на кнопку у двери. Камера, что висела рядом с почерневшей от сажи вывеской “Ещё один день”, зажужжала и повернулась в мою сторону. Как только охранная система меня просканировала, замок двери тут же щёлкнул.
Я с усилием потянул тяжёлую дверь на себя. В меня тут же ударила волна воздуха. Это было избыточное давление, которое не давало проникнуть внутрь здания различному микро мусору.
Зайдя в шлюз и закрыв дверь, я попал под сильнейший поток воздуха, который сдувал с меня уличную грязь.
Как только процесс закончился, входная дверь разблокировалась, и я зашёл в приёмную.
Это было небольшое помещение со стендом электронной записи и несколькими металлическими стульями для ожидающих, на которых сидело пару человек. Вправо уходила лестница, что вела на второй этаж в квартиру Парижа. Прямо уходил коридор, который вёл в операционную и личный кабинет друга.
– Где доктор? – спросил я, обращаясь к двум пациентам, сидящим в приёмной.
Они продолжили сидеть неподвижно, словно не замечая меня.
Судя по защитному от излучения шлему и плотной чистой одежде, это были владельцы грузовика снаружи. Все, кто приезжал из Роддома, были так странно одеты. Защищали голову, но не тело. Очень странная хрень.
Эти ребята были частыми гостями Парижа. Но оно и неудивительно, защищая от излучения только башку, ты станешь частым гостем на операционном столе врача.
Но эти хотя бы тратятся на своё здоровье. Большинство же местных недалёкого ума и просирают всё на походы в Рай. Жизнь настолько сурова, что многим сложно отказать себе в мимолётном кайфе. Они обменивают заработанную энергию на иллюзию, которая на некоторое время вытаскивает их из жопы реального мира. И чем больше они тратятся на иллюзию, тем более стрёмная жопа ждёт их в настоящем. Я лично проходил через этот процесс, мне были хорошо известны эти камни, что тянут тебя на дно.
– Где доктор? – уже более громко спросил я, так как ни один, ни второй не ответили мне и даже не посмотрели в мою сторону.
– В операционной, – тут же гавкнул один из посетителей, повернув ко мне свою голову и просверлив меня взглядом.
– Мне только спросить, – грубо сказал я и сразу похромал прямо по коридору. Сегодня я не мог позволить себе удовольствие сидеть в очереди. Не та ситуация.
Кто-то что-то проворчал в спину, но мне было совсем не до этого.
Крики, металлический скрежет, симфония звуков начала разрывать моё сознание. Изображение болтало из стороны в сторону. Вспышки образов почти заполонили всё видимое пространство.
Я беспардонно, без предварительного стука открыл дверь, зашёл в операционную.
Престарелый Париж за защитным стеклом склонился над раскрытой грудной клеткой пациента и что-то рассматривал там, пока роботизированный инструмент проводил какие-то манипуляции непосредственно внутри. Всегда нравилось наблюдать за тонкой работой таких штуковин.
Внутри этого аквариума было столько различного оборудования, что если не знать, сложно догадаться, для чего все эти железяки.
Я снял со спины правую руку и начал махать ей Парижу.
Друг медленно повернул голову в мою сторону, окинул меня взглядом своих искусственных глаз и тяжело вздохнул.
– Тебя какая жопа пережевала, Рон? – тихо раздался его голос через динамики аквариума. Он внимательно осмотрел мой помятый вид и остановился взглядом на правой руке, которой я ему махал, держа в левой.
– Это была целая компания жоп, – болезненным голосом выдавил я.
Говорить было сложно, так как с новой силой, ещё более жёстко начали накрывать галлюцинации. Я, не способный им больше сопротивляться, под тяжестью их давления тут же рухнул на пол.
– Париж, без лишних слов. Мозговая жидкость. У меня её двадцать процентов. Повреждена система питания. Срочно, я ща сдохну, – из последних сил прохрипел я.
Кричащий калейдоскоп образов заполонил сознание, унося меня в безумном аттракционе прочь от реальности…
***
Вспышка памяти. Мысли заискрились. Сознание мгновенно пробудилось. Я резко пришёл в себя. Интерфейс дополненной реальности показывал, что все системы скафандра активны. Сознание ощущалось чётко, эмоциональное состояние было отличным. Я тут же активировал зрение. Мир явил себя мне.
Париж стоял передо мной и пристально смотрел прямо мне в глаза.
– Нейролептики и нейропротекторы заработали, – сам себе под нос буркнул друг, тут же развернулся и направился к операционному аквариуму, в котором одна рука робота держала сердце, а другой манипулятор находился внутри пациента.
Я осмотрел своё тело. Вонючей куртки на мне не было. Видимо Париж уже избавился от этого биологического оружия. Рядом со мной стоял баллон для перекачки бульона, около него лежала правая рука.
Я открыл параметры скафандра и сразу проверил уровень мозговой жидкости. Система выдала результат в сто процентов. Система питания так же чувствовала себя отлично и исправно работала. Она начала насыщать веществами мой слегка изголодавшийся из-за дефицита мозг.
– Где ты берёшь все эти органы? Неужели тараканов на части разбираешь? – озадаченно спросил я, как заворожённый смотря на операцию.
– Всегда пожалуйста, – проворчал друг, заходя в аквариум. – Даже не представляю, как ты смог добраться до меня в таком плачевном состоянии, – удивлённо сказал Париж, так же как и я, уставившись на то, как один из манипуляторов его робота хирурга медленно погружает сердце в раскрытое тело пациента. – Один из каналов питания был разорван, питательная масса сочилась прямо в остатки мозговой жидкости. Твоё состояние было ужасным, и это я ещё мягко выражаюсь. Если бы ты пришёл ко мне на несколько минут позже, то мы бы сейчас не разговаривали, – он отвлёкся от пациента и внимательно уставился на меня. – Так что случилось? Как ты умудрился продырявить голову и повредить руку? Закусился с мусорщиками?
– Если бы, Париж, – я сделал паузу и посмотрел прямо ему в глаза. – Слышал, сегодня сработал уорковский лазер перехвата?
– Конечно, такое сложно не услышать, – врач ушёл от моего взгляда и снова склонился над пациентом, продолжив разглядывать его внутренности. – А это при чём здесь? Ну, стреляют, ну, надеются. Их дело. Ты мне лучше расскажи, как в твоей голове появилось новое отверстие, и куда не туда ты засунул руку? Не уорковский же лазер тебя потрепал, – проворчал дед.
– Сегодня были не тестовые стрельбы, сегодня был привет с Луны, – взгляд Парижа тут же покинул внутренности пациента и вновь уставился на меня.
– Видимо, нейролептики ещё не до конца выгнали из тебя галлюцинации, – спокойно сказал друг. – Какая ещё Луна? Она шестьдесят лет назад улетела вместе с управляющими Маяком. Тебя уорки покусали, заразив этой идеей?
– Я лично видел лунный челнок! Ему неоткуда было прилететь, кроме как с Луны. Как бы я не относился к поехавшим уоркам, но, видимо, они оказались правы насчёт её! – злостно на эмоциях высказался я.
– Допустим, что так, – не совсем доверчиво сказал Париж, протирая один из манипуляторов робота, который опускал сердце в тело пациента. – А причём тут твоя дырявая голова?
– Ты мне не веришь? – вспылил я.
– Про Луну? Звучит фантастически, но после всего того дерьма, что произошло, всё возможно. Для начала хочу узнать всю историю твоих злоключений, чтобы с холодной головой сделать выводы, – он выкинул салфетку, которой протирал инструмент робота, повернулся ко мне и уставился своим прожигающим взглядом прямо мне в глаза. – Сколько времени ты провёл с низким уровнем мозговой жидкости? Можешь скинуть мне статистику своего бортового компьютера?
– У меня нет повреждения мозга, это было по-настоящему! – уже не сдерживая эмоций, выпалил я.
– Ты же понимаешь, я в первую очередь врач, – будто не замечая моих эмоций, тихо и спокойно ответил Париж.
– Ты не врач, ты убийца! Убийца крутых историй! На, держи! – разразился злобной тирадой я и тут же скинул ему и статистику бортового компьютера, и скриншоты падающего челнока, и изображение чёрного нечто, что продырявило мне голову.
Искусственные глаза Парижа забегали из стороны в сторону. Всегда забавно наблюдать со стороны, как кто-то пользуется дополненной реальностью.
– Интересно, – прошептал Париж. – Любопытно, – его глаза перестали бегать, он внимательно посмотрел на меня. – А теперь по порядку, не торопясь и со всеми деталями, – очень серьёзным голосом сказал он.
– Ну наконец-то! – воскликнул я и тут же, словно пёс, сорвавшийся с цепи, в красках начал рассказывать всё то, что произошло.
***
Прошло около получаса. Париж, сидя в рабочем кресле, молча, не перебивая, внимательно слушал каждое моё слово. Его пациент всё также лежал на операционном столе без сознания. Пересадка сердца закончилась. Один из манипуляторов зашивал его грудную клетку.
Как только я закончил рассказ о своих злоключениях, друг уставился в потолок, почёсывая лысый, уже лишённый остатков седых волос затылок. Видимо, переваривал всё то, что я ему сейчас вывалил. Я также замолчал, ожидая от него комментариев.
– Мне неясно одно, в чём прикол? Если Луна всё ещё в Солнечной системе, и через столько лет один из её обитателей прилетел обратно, – вид Парижа стал ещё более задумчив. – Не могу связать всё это воедино, не могу нащупать мотив. Какой был смысл в их действиях? Угнали спутник, но раз вернулись, значит, угнали недалеко. Вот только зачем?
– Дааа, всё это дерьмо ооочень странно воняет, – протяжно сказал я. – Ещё и уорки оказались правы. Откуда они про это знали?
– Одни вопросы, Рон. Одни вопросы, – задумчиво добавил Париж. – Мотивация уорков мне хотя бы ясна. Они просто хотят отжать Луну и свалить. И на удивление, они дождались своего звёздного часа. Но какая мотивация была у тех, кто кинул всех нас шестьдесят лет назад, спалив половину Оазиса и угнав Луну с орбиты Земли. Ещё и этот технологичный скафандр. Даже не могу понять его природу. Ни Уолтер Уорк, ни его последователи, с которыми я общался, ни разу не говорили, почему и зачем кто-то вернётся с Луны. Они просто слепо в это верили. Всегда считал их поехавшими фанатиками.
– Согласен. Полная хре… – громкий взрыв снаружи прервал меня на полуслове.
Свет моргнул и тут же загорелся вновь. Выстрел. Ещё один выстрел. Длинная автоматная очередь. Взрыв. Снаружи начался интенсивный бой.
Мы с Парижем тут же посмотрели друг на друга, понимая без слов, кто виновник шума снаружи.
– Видимо, уорки не поймали эту чёрную хрень! – радостно прокричал я. – Даю вторую руку на отсечение, что гость с Луны явился в Яму, чтобы вызвать с Маяка подмогу.
Это было очевидно. Ведь на взлётно-посадочной платформе, что находилась на крыше центрального комплекса города, стояла вышка связи, мощности которой хватит, чтобы связаться с Маяком.
– Очень дерзко, – согласился со мной Париж. – Учитывая, что тут довольно много вооруженных ребят.
– И я один из них, – оставшейся в целости рукой я схватил автомат со спины, положил его на пол, снял с предохранителя.
– Ты уже от старости, видимо совсем отупел, – презрительно высказался Париж.
– А что мне остаётся, старче? С такими повреждениями я долго не протяну. Путь на свалку мне теперь заказан. Любой мусорщик наваляет моему поломанному скафандру на раз-два. Нет свалки – нет картриджей. Уж лучше напоследок зажгу, чем умру с голоду.
– Если ту хрень не взяла электромагнитная винтовка, то огнестрел и подавно не справится. Погоди, у меня есть кое-что получше, чем твоя бум палка, – удивительно бодро для своего возраста Париж сорвался с места и побежал в подсобку, что находилась в соседней комнате.
Буквально через минуту он выбежал оттуда с безумной улыбкой и с одной очень интересной штуковиной в руках.
– Ты готов остаться с голой жопой? – это был риторический вопрос, так как по безумию на лице друга всё было понятно.
– Если ты готов расстаться с жизнью только ради того, – он воткнул шнур зарядки в здоровый аккумулятор, в котором были все его накопления и филигранно подсоединил плазменную гранату к этому кабелю, – чтобы дать шанс узреть, как Чёрная дыра пожирает землю тем, кто положил кучу своих соплеменников, чтобы этого не увидеть, – пошла зарядка, свет в операционной замигал. Аккумулятор с каждой секундой гудел всё сильнее, отдавая всю свою энергию гранате, – То это мизерная цена за возможность дать им узреть этот фейерверк!
– Никто не спасётся! – безумно прокричал я.
Свет потух. На мгновение тишина заполнила комнату.
– Никто не спасётся, – тихо прошептал Париж.
Судя по тому, что свет так и не включился, друг выкачал всю свою энергию из аккумулятора в гранату. Я включил прибор ночного видения и дёрнулся от неожиданности. Париж стоял прямо передо мной с ещё более безумной улыбкой на лице, протягивая мне заряженную гранату.
– У тебя пятнадцать минут, прежде чем она самопроизвольно сдетонирует, – под звуки стрельбы снаружи предупредил меня друг.
– Более чем достаточно, – уверенно ответил я, беря в руку гудящую гранату и включая таймер на интерфейсе дополненной реальности. – А это тебе сувенир на память, – я слегка пнул лежащую на полу оторванную руку. – Помахай ей, дыре, когда она начнёт пожирать землю.
– Ну ты, дед, конечно, романтик, – усмехнулся Париж. – Сам помахаешь. Вали, часики тикают, – он крепко обнял меня и похлопал по спине.
Как только прелюдия закончилась, я взял с пола автомат, встал, активировал впрыск стимуляторов, которыми очень давно не пользовался. Сейчас моему старому мозгу нужен пинок для разгона, так как судьба подарила мне ещё одну возможность испортить планы уоркам. Нужно быть на максимуме, третьего шанса не будет.
Сознание дерзко зашевелилось. Можно действовать!
Я молча развернулся и в быстром темпе направился к выходу.
В коридоре уже никого не было, видимо, Роддомовские свалили, испугавшись начавшегося боя. Я подбежал к шлюзу, зашёл внутрь. Началась такая же процедура, что была при входе.
Как только обдув закончился, я прислушался.
Снаружи было тихо. А вот в стороне центра Ямы шла интенсивная перестрелка, стрекотание которой периодически нарушали глухие хлопки гранат.
– Ну, понеслась, – прошептал я, покрепче сжал автомат в руке и медленно отворил массивную дверь.
Выглянув в образовавшуюся щель, я огляделся. Как же хорошо, что я забыл активировать обоняние.
На улице была кровавая баня. В голове сразу всплыли флешбэки из прошлого. Даже с выключенным обонянием до меня доносились отголоски того, насколько здесь сейчас ужасный запах.
По изуродованным телам и их частям, разбросанным рядом, было отчётливо видно работу электромагнитного оружия. Пострадали даже некоторые здания, массивные куски которых валялись на дороге. Я длительное время пользовался электромагнитным оружием и был хорошо знаком с картиной после боя, когда на полную применяешь возможности этого жнеца смерти. Снаряд имел такую мощную кинетическую энергию, что превращал незащищённые тела в фарш. А защищённые – в консервированный в бронекостюме фарш.
Тел уорков не было, только местные. Значит, это та крыса с Луны прошлась здесь со своей косой. Вот только где она взяла электромагнитное оружие? Наверное, его она пыталась достать, когда разбирала капсулу. Скорее всего, раз это чёрное нечто не взяло мою винтовку, а целенаправленно её сломало. Это прямо говорило о том, что в загашнике у этой крысы был ствол.
Я попытался открыть дверь, но что-то блокировало её. Приложив все свои силы и навалившись весом, заставил дверь поддаться.
Как только она открылась достаточно для того, чтобы можно было протиснуться, я аккуратно заглянул за неё и увидел, что блокировало дверь. Это был боевой робот, в которого я чуть не врезался, когда шёл к Парижу. Правда, сейчас от этой опасной железяки осталась только неремонтопригодная груда хлама.
Со стороны центра прогремел мощный взрыв, перекрыв автоматные очереди своим грохотом.
– Веселятся, и без меня? – подбодрив сам себя, я вышел на улицу и направился в сторону боя.
Хромота на одну ногу сбивала темп, но благо бежать было недалеко.
Короткий путь до центрального комплекса оказался полностью свободен. На улице было совершенно пусто. По пути попались лишь несколько разорванных трупов с оружием в руках и отдельно руки с оружием, а также несколько уничтоженных охранных роботов.
Жаль, что всё их оружие было таким же слабым, как и у меня. После электромагнитной винтовки, огнестрельное полностью потеряло силу в моих глазах.
Чем ближе я был к центру города, тем больше стихали звуки боя.
Плазменная граната на моей груди с каждой новой прошедшей минутой усиливала свою вибрацию, предупреждая меня, что нужно торопиться.
Когда я уже был почти у цели, в воздухе воцарилась полнейшая тишина.
Миновав последнее кольцо бетонных монолитов, окружавшее центральный комплекс, мне открылось поле недавнего ожесточённого сражения, что развернулось на подступах к зданию.
Картина была очень нелицеприятной. Судя по количеству тел, металлолома, в который превратились охранные роботы, на защиту электростанции были брошены все имеющиеся силы. И их, как показывал кровавый пейзаж, оказалось недостаточно.
– Как им не хватило боевой мощи, чтобы остановить один, ОДИН скафандр? – удивлённо себе под нос пробурчал я, обегая перевёрнутый электро-грузовик из Роддома.
Мои рассуждения перебили звуки стрельбы, раздавшиеся где-то наверху комплекса.
Я поднял голову, чтобы посмотреть, откуда шла стрельба.
Вечно курящая труба электростанции, как и всегда, не обращая внимания на происходящее, очерняла небо. Чуть ниже, на взлётно-посадочной площадке, где находилась вышка связи, шёл бой. Но, судя по звукам, уже куда менее интенсивный, чем тот, который проходил совсем недавно здесь, внизу. Редкие выстрелы из огнестрельного оружия разлетались с площадки в разные стороны.
Прозвучало несколько ярких звуков работы электромагнитного оружия, и сопротивление тут же умолкло. Второй раунд для вооружённой охраны Ямы, так же как и первый, оказался проигрышным.
Теперь моя очередь показать боевую мощь. Вибрирующая граната на груди так и просилась проявить себя. Её поражающей силы точно хватит, чтобы угомонить эту безумную чёрную хрень с Луны. Главное успеть до прилёта основных сил уорков. У меня появился второй шанс лишить этих уродов возможности свалить с Земли. Я не должен его упустить!
Перепрыгнув на бегу раскуроченного охранного робота, который преграждал путь ко входу в защитное ограждение, я оказался у основания уходящей вверх вертикальной лестницы.
Я примагнитил автомат к спине, чтобы высвободить руку. Не теряя ни секунды, я схватился за перекладину и, резво перебирая конечностями, стал подниматься вверх. С одной рукой это было не очень удобно. Но буквально через несколько пролётов я приноровился. Восхождение пошло быстрее.
Таймер тикал так же быстро, как я совершал подъём.
Когда половина маршрута была преодолена, слева донеслось приближающееся жужжание.
– Надеюсь, это не уорки, – пролетела в голове мысль.
Краем глаза я увидел грузовой дрон, что на всей скорости, словно снаряд, летел в сторону взлётно-посадочной площадки.
Два протяжных выстрела электромагнитного оружия, яркий взрыв.
Сбитый дрон, судя по звуку удара, врезался в площадку. Лестницу слегка тряхнуло. Сильный скрежет. Остов покорёженного воздушного грузовика, объятый пламенем, выбросило с крыши, и он полетел вниз. Его изуродованная туша пронеслась настолько близко ко мне, что языки пламени буквально пощекотали мои подмышки. Пара мгновений и со стороны земли раздался громкий грохот от окончательного приземления дрона.
Я посмотрел на таймер, осталось семь минут.
Продолжая подниматься, я на секунду повернул голову в сторону базы уорков. Чёрная жирная точка медленно плыла в сторону города. Я прибавил зум. Это был Жёлудь. Тяжёлый десантно-штурмовой корабль, флагман, самая совершенная техника, что была у уорков.
– А вот и тяжёлая артиллерия! – вслух недовольно высказался я.
Наконец-то до них дошло, и они отправили то, что изначально должны были послать. Этот корабль – очень серьёзный аргумент в спорах “кто сильнее”. Несколько тяжёлых лазерных орудий, электромагнитные скорострельные пушки, энергетический щит и щепотка военизированных скафандров на десерт. И очень, ооочень вместительный аккумулятор, чтобы обеспечивать всё это добро достаточным количеством энергии.
То, что на борту военизированные скафандры, я не сомневался. Было бы оскорбление брать обычные куски мяса на борт этого красавца.
Ударная мощь Жёлудя в совокупности с отрядом тяжёлых десантников прогнут кого угодно, и даже эту чёрную хрень. Она, может и с лёгкостью справилась с охраной Ямы, но на сопротивление этому крепкому орешку у неё точно маловато сил.
Продолжая взбираться, я взял в прицел приближающийся Жёлудь и запустил анализ. Проанализировав скорость, компьютер выдал время прибытия корабля. Результат меня обрадовал. Уорки не успеют на тусовку! Я буду тем, кто зажжёт на этой вечеринке! И у меня для этого как раз имеется отличная петарда.
Достигнув конца лестницы, я опёрся спиной об лестничное ограждение, чтобы высвободить руку. Активировал камеру на указательном пальце и высунул его за борт, который отделял лестницу и площадку, чтобы оценить обстановку.
Кругом царил хаос и разруха. Человеческие тела, а точнее их части, валялись вперемешку с разбросанными грузовыми ящиками. Посреди этой кровавой вакханалии полыхал ещё один раскуроченный грузовой дрон. Судя по повреждениям, он изначально тут находился и был уничтожен в ходе боя.
Оборудование связи находилось в противоположной от меня части площадки. Из-за полыхающего дрона, что перекрывал обзор, было не видно, что там происходит.
Я отключил камеру, собрался с духом и аккуратно, стараясь не издавать лишнего шума, вылез на крышу. Пригнувшись, дохромал до раскуроченного дрона, спрятался за одним из ящиков слева от транспорта, включил камеру на кончике пальца и выглянул за угол.
– Что за хрень? – пронеслась в голове мысль, когда я увидел, как три четырёхлапых охранных робота с оружием на изготовке стоят спиной к оборудованию связи, в котором копался гость с Луны. Они его охраняли?
– Что за хрень?! – та же мысль, но в уже более эмоциональном окрасе, пронеслась снова.
С хрена ли они его охраняют? Взломать этих роботов можно, но на это уйдёт огромное количество времени. Глава Ямы заодно с этим странным скафандром? Решил под шумок сменить хозяина? Купить билет до Луны? Только он мог приказывать роботам. Если так, то для чего была вся эта бойня? Сегодня и впрямь день загадок.
Моя задача сразу же усложнилась. Единственно место, с которого я могу швырнуть гранату – это то, где я сейчас нахожусь. Если я сделаю этот грубый манёвр, то одна из железяк запросто сможет сбрить её в полёте, и граната сдетонирует, не причинив вреда главному гвоздю этой развлекательной программы.
Я отключил камеру, осмотрел часть площадки, на которой находился. У одного из трупов на поясе висела пара осколочных гранат. Эти петарды не нанесут серьёзного вреда роботам, но повредят как минимум, а как максимум отвлекут внимание.