полная версия

Алесь Минкевич
Backstage реальности. Книга 1

ГЛАВА 7

Не спалось. Уже и Борисов оказался позади, а я, все ворочаясь на полке с боку на бок, пытался оказаться в царстве Морфея. Последние два дня, насыщенные событиями и впечатлениями, вдоволь нашпиговали мою голову мыслями, которые непременно нужно было переосмыслить и упорядочить, чтобы понять, что делать дальше. Хорошего было мало. Но такая жизнь всяко интереснее перманентного амебного состояния, в котором находился последние годы – убеждал я себя. Были ли у меня сомнения по поводу принятого решения? Конечно, были. Но я пытался гнать от себя пессимизм, все снова и снова повторяя себе: любое предпринятое действие лучше всякого бездействия. Я находился в пути и это было моим аргументом – назад дороги нет. Только вперёд. Лечь поудобнее. Опустить плечи. Расслабить мышцы лица. Дать команду «не спать» (парадоксальное намерение).

«Крупки!.. Крупки!» – оглашаемое проводницей название станции я уже слышал сквозь сон.

Мы находились в ротонде на набережной Свислочи и заворожено смотрели на танец светомузыкального фонтана. Я нежно сзади обнимал Аню, пытаясь ее согреть, и в пароксизме счастья что-то беззвучно шептал на ухо. В прохладном ночном воздухе Empire of Angel Томаса Бергерсена звучала особенно восхитительно. Растрогавшись патетичностью композиции, Аня не смогла сдержать слёз, что привело меня в ещё большее умиление. Мне казалось, что испытывать чувства сильнее этих было просто невозможно. Я любил ее. Безумно любил. Но не признался ей в этом, боясь скверными словами спугнуть волшебство момента. Она была счастлива – этого было достаточно. Аня гипнотически глядела на переливающиеся неоновым светом струи фонтана и хотела, как и они взлететь ввысь, к небесам и, превратившись в маленького ангелочка, пополнить империю, созданную гением Бергерсена. Когда она говорила это, на меня волнами накатывали сантименты, слезы обжигающе катились по щекам. Я закрыл глаза, а когда открыл их – музыка прекратилась, а вместе с ней и бархатное трепетание сотен невидимых ангельских крылышек. Наступила тишина, едва нарушаемая спокойным течением Свислочи. Аня, улыбаясь, пристально смотрела на меня. Немного смущённый ее вниманием я отвёл взгляд в сторону и, дабы нарушить затянувшуюся паузу, предложил Ане прогуляться по Коммунистической. Только мы, повернувшись, вышли из ротонды – как ночь сменилась днём. Мы подошли к первому дому в стиле сталинского ампира, и я взволнованно начал рассказывать Ане все, что знал про эту улицу. Про то, что до 1961 года она носила другое название – Калинина, и – словно невзначай вспомнил, – что годом ранее в доме №4, возле которого мы стояли, в двадцать четвертой квартире поселился человек, тремя годами спустя прославившийся на весь мир. Показывая рукой на два балкона на четвёртом этаже, я с апломбом экскурсовода говорил, что там жил Ли Харви Освальд – единственный подозреваемый в убийстве президента США Джона Кеннеди. Аня поражалась моей осведомленности, а я, окрылённый ее похвалой, продолжал свой рассказ, задавая себе вопрос: что бы она подумала, если бы узнала, что я специально подготовился к прогулке, чтобы блеснуть эрудицией, чтобы впечатлить ее.

Мы двинулись по Коммунистической, и я продолжил впечатлять Аню, говоря, что точно так же, пять дней в неделю, по этой улице шел на работу Освальд – он работал в экспериментальном цехе Минского радиозавода имени Ленина, впоследствии трансформировавшийся в «Горизонт». Когда проходили ОэНТэшный телецентр, я решил повысить градус романтичности нашего моциона, и поведал Ане о том, что на этой улице, кроме самого Освальда, жила любовь всей его жизни, Марина Прусакова, позже ставшая его женой. Что они так же, как и мы прогуливались по набережной Свислочи, робко обнимаясь, встречали закаты в ротонде, а после – обуреваемые самыми возвышенными чувствами молча смотрели на звёзды. И когда я это закончил говорить, мы уже подходили к дому бракосочетаний. Словно пропустив через себя всю историю любви простой советской девушки и непростого американца, Аня, озаренная внезапной мыслью, остановилась, взяла меня за руку и потянула к дверям здания, над которыми в два ряда висели золотистые буквы: ДОМ ШЛЮБАЎ.

Как только до моего сознания стал доходить смысл происходящего, мы уже находились в фойе, и я озабоченно вертел головой по сторонам. Зацепившись взглядом за стену, на которой весели зеркала в деревянных резных рамах, я явственно уловил то, что привело меня в ужас – свое отражение. На мне грациозно сидели черный свадебный костюм от «Коминтерна», белая сорочка и бледно-розовый галстук. Я повернулся к Ане, чтобы обратить ее внимание на фантасмагоричность ситуации, как увидел ее в белом свадебном платье и накидке, по цвету совпадавшей с моим галстуком. Я всмотрелся в ее прекрасный лик – в глазах отражалось подлинное счастье. Ее искренняя улыбка обезоружила меня, и я оставил попытки разобраться в невероятном калейдоскопе событий.

Аня снова взяла меня за руку и повела по алой ковровой дорожке, которая тянулась к закрытым массивным дверям. Я спросил ее: «Куда мы идём?». Аня, загадочно улыбаясь, ответила: «Скоро увидишь». От подступающего страха я закрыл глаза, а когда открыл их, мы оказались на деревянном пьедестале перед большим деревянным столом, за которым на стене, отделанной деревом, весел деревянный герб Беларуси. Из-за большого количества дерева в интерьере зала я не сразу заметил за столом празднично одетую живую женщину. Глядя на нас, она растянула губы в неестественной, выученной улыбке, и только женщина сделала рукой торжественный жест в сторону рояля, который оказался сзади нас, – зловеще заиграл вальс Мендельсона. Ее рот пришел в движение, но слова глухим эхом долетали до моих ушей, и я слабо понимал их значение. Женщина, как мне показалось, спрашивала у меня о согласии взять в жены Аню, и я, панически глядя на нее, хотел было отказаться, но слово предательски, против моей воли вылетело из пересохших уст: «Да!». Женщина повернулась к Ане и, все с той же натянутой улыбкой, спросила у нее о желании взять меня в мужья. Все Анино существо излучало счастье, наполняя счастьем меня – и мысль о том, чтобы провести остаток жизни с ней, не показалась мне такой ужасной. Смирившись с ней, я ждал от Ани утвердительного ответа, но вместо «да» она механическим голосом объявила: «Внимание! По второму пути поезд… из Славного!».

Я проснулся. В вагоне висела непривычная тишина, нарушаемая ритмичным храпом, который доносился из соседнего купе. Его басистость заглушала другой едва улавливаемый звук барабанившего дождя по крыше вагона. Не обманули синоптики, подумал я, вспомнив спросонья прогноз погоды на субботу, суливший дожди на востоке страны. «По второму пути поезд из Славного!». Это был мой поезд, он стоял на станции, и мне даже не нужно было выглядывать в окно, чтобы определить свое местонахождение. Я хорошо помнил этот голос, знал эти слова. Сколько раз я слышал их, когда проезжал этот город? Сотни? Да, пожалуй, сотни раз.

Толо́чин.

Колоритный провинциальный городок на Витебщине. Нынче – в Оршанском регионе. Я бывал здесь дважды. И дважды по вполне понятной причине – футбол. Причем, в течение двух выходных, что само по себе, согласитесь, звучит маниакально. Но кто говорил, что граундхопперы были людьми здравомыслящими? Всего пять лет назад этот гостеприимный городишко распахнул передо мной свои объятия, и сейчас, пробиваясь в воспоминаниях сквозь толщу запретов и забвения, не могу отделаться от мысли, что было это в прошлой жизни. Хотя, признаться, в прошлой жизни и было.

Толочин. Сто́ит напороться на него, и память моя тут же из недр сознания достает приятные мгновения прошлого, словно живые фотографии из «Гарри Поттера»: станция «Талачы́н», ресторан «Друть», магазин «Свитанак», газета «Наша Талачыншчына», стадион «Мелиоратор». Эти яркие, цветные осколочки витража безвозвратной эпохи, эта услада пассеиста, со всем тщанием хранимая в моем сердце. Память – единственное, до чего не смогли дотянуться жуткие щупальца системы, единственное, чего она не смогла забрать у меня. А ещё – мои статьи, крепкой нитью связывающие прошлое и настоящее. Футбольные статьи, спрятанные в скрытой папке на смартфоне. Моя ретроспектива. И Толочин в ней занимает особое место.

Захлопнулась наружная дверь вагона, через три секунды – внутренняя. Поезд паралитически дернулся и, постепенно набирая скорость, устремился в дождливую ночь. Ещё одна предпринятая попытка уснуть, набраться сил на грядущий день оказалась тщетной. Взбудоражив память приятными воспоминаниями, я ненароком прогнал сон – он вышел в прохладную темень Толочина и растворился в ней. Поезд неумолимо мчался вперёд, возвращая меня к границе лета и осени двадцать первого. Я хорошо помнил те два дня, особенно – второй, словно он был вчера. Мне не оставалось ничего другого, как достать из кармана джинсов смартфон, зайти в скрытую папку «ČZ» и открыть текстовый документ «Talačyn». Бесспорно, это был самый трешовый матч в моей жизни.

Публика электрички «Орша-Минск» многочисленна как прошлогодние всебелорусские марши в столице. Контингент, в основном — дачный. С сумками, тележками и прочей дачной атрибутикой народ спешит за город. Через десять-пятнадцать минут бабушки разбредутся по полустанкам Оршанщины, уже к горпоселку Коханово вагоны поредеют знатно.

Что главное в жизни дачников? Это плоды их трудов, плоды родной земельки, о которой они с любовью заботились? А что главное для меня? Именно в данную минуту? Предвкушение эмоций предстоящего футбола. Радость от новых впечатлений. Собственно, эту самую радость я, сидя в седьмом вагоне электрички «Орша-Минск», и начинаю генерировать. Тётенька механическим голосом репродуктора объявила остановку «Перавалачны». Это значит, что через двенадцать минут поезд прибудет в Толочин…

Толочин-вокзальный лучше всего охарактеризует эпитет «цыганский». И это действительно так. Цыгане в подавляющем большинстве живут в районе железнодорожного вокзала. Неподготовленного человека это обстоятельство может, если не шокировать, то как минимум удивить. Куда больше может удивить их доброта и безобидность (но после того, как старая цыганка стала матерно кричать на маленьких детей, я усомнился в этом). Главное придерживаться простого правила: полюбите цыган — и они полюбят вас.

Толочин-деловой вместе с Толочином-спортивным находится севернее железки, километрах в четырех. По такому случаю вспомнил один несмешной анекдот. «Можно было вокзал сделать ближе к городу, но сделали ближе к рельсам». Да, над неудобным расположением чыгункі⁶¹ по отношению к городу можно иронизировать сколько угодно. Но нужно принять как факт: для того, что достичь пункта назначения нужно либо платить, либо идти. Если готовы пожертвовать 70-ю копейками — к вашим услугам первый маршрут автобуса. Но если вы захотите познакомиться с не самым привлекательным завуголлем⁶² Толочина, тогда вам подойдёт бесплатный и увлекательный маршрут номер одиннадцать. Простыми словами — на своих двоих. Через сорок пять минут, если не произойдет ничего экстраординарного, вы, минуя «Толочинские сыры», «Пищевик», ЖКХ «Коханово» и ещё какую-то производственную архаику, триумфально окажетесь в деловом центре городка.

Толочин-субботний нельзя описать без прилагательного «базарный». В выходной день центральный рынок городка полон посетителями разных мастей. Бурлящий и голосистый, он не только одаривает покупателей садавінай ⁶³ , агароднінай ⁶⁴ и другими потребительскими и непотребительскими товарами, но и выполняет социальную функцию. На рынке, словно на телепередаче «Жди меня» вы можете отыскать или встретить всякого потерявшегося, как желанного, так и не очень. На небольшой площади возле отдела милиции бывает, если не каждый второй, то почти наверняка каждый пятый житель Толочина и его окраин.

Пространство городского сквера наполнено звуками хитов десяти-пятнадцатилетней давности. «Малинки, Малинки, такие вечеринки», «Да и кому какое дело?! Я любила я летела» и другие ретро-композиции в унисон с сентябрьской прекрасной погодой рождали на лице улыбку, а в памяти — приятные воспоминания. Эх, было время. Ностальгическое настроение ди-джея служило неплохим катализатором для повышения явки культмероприятия. Или не культ. Сложно разобраться, не владея информацией. В общем, мероприятия, организованного МЧС для детей. Сотрудники пожарной службы если и уступали центральному рынку в борьбе за человековнимание, то ненамного. Публика без преувеличения была внушительной. А если данный праздник не носил присущего небольшим райцентрам принудительного характера, то данное обстоятельство и вовсе можно назвать победой. Придаться детскому веселью захотелось и мне. Честное слово. Но дальше мыслей дело не дошло. Во-первых, мне уже за 20. Взрослый, как-никак. Во-вторых, футбол.

Кстати, о веселье. Быть в Толочине и не купить продукцию местного консервного завода – это преступление против города. На полном серьёзе. Узнав о том, что я еду в Толочин, мой коллега попросил приобрести для него бутылочку столового вишнёвого вина. Так что подождите минут десять, сейчас сгоняю в «Світанак», куплю все самое необходимое — затем на футбол.

***

Футбол в Толочине — довольно специфическое блюдо. И без «талачынскага» в качестве аперитива может показаться пресным и невкусным. Такие мысли могут рождаться у многих. Но. Но. Во-первых, всегда придерживаюсь правила: до футбола — ни грамма. Во-вторых, я из той категории людей, ценящих любительский футбол больше профессионального. И это не шутки. Поверьте, я испытываю куда больше удовольствия от футбола в Толочине, нежели от высшелигового футбола на «Тракторе» или «Динамо».

За сорок минут до начала матча «Мелиоратор» безлюден, как прошлогодние провластные митинги за президента. 16-й номер «Толочина» с помощью стула, а также товарища занимался полезным делом: под пристальным вниманием главного тренера Валерия Внедорожнова вешал сетку на ближние ворота. Дальние ворота, куда в первом тайме влетит всего один мяч, были ещё без сетки. У спортивного комплекса стоял транспорт «ОблГАЗа». Все же какая идейная команда этот «ОблГАЗ»! Играет в синей форме, спонсируется «ВитебскоблГАЗом», там же и работает (но это не точно), ездит на синем ГАЗеле и всегда во всех матчах давит на ГАЗ! То, что «Газ» — канонический фаворит чемпионата последних сезонов, не вызывает ни у кого сомнений, в своем дивизионе строго на первой строчке.

Минут через десять «газовики» мало-помалу стали появляться на футбольном поле. Их примеру последовали и хозяева.

Я уже занял удобное и чистое место под козырьком, как был ошеломлён количеством удивительных известий и событий, посыпавшихся, как из рога изобилия в этот прекрасный сентябрьский день на толочинской земле. Первая новость касалась витебской дружины: с командой не приехали главком «ОблГАЗа» Иванов и помощник Сироткин. Но гости не остались без тренера: шатающийся, держащий в правой руке литровую бутылку «Аліварыі» молодой человек, которого все называли «Джонни», хаотичными жестами и нетрезвым языком проводил предматчевую установку.

Вторая новость, услышанная от игроков «Газа» оказалась для меня не менее шокирующей: главным арбитром матча будет… Иван Вулин. Действующий игрок и капитан оршанского «СырБора», двоюродный брат игрока «Груганоў»⁶⁵ и журналиста by.3b1sport.comСани Вулина. Если вы не знаете, как выглядит Вулин-старший и представили его рыжим и бородатым, то вы глубоко ошиблись. Иван вовсе не похож на Саньку. Ну или Санька не похож на Игоря — такая формулировка будет более правильной. Интересно, что рефери со своей бригадой появились лишь за три минуты до стартового свистка.

Третья новость утвердила меня во мнении, что с сегодняшним матчем я попал не просто в точку, а в десятку. Кто-то из игроков «Газа», сидевший за трибуной, не скрывал негодования: «Вся команда пьяная. Кто играть будет? Похоже, сегодня будет сенсация». Он явно преувеличивал масштаб. Если кто и выпил в дороге по баночке-другой пива, то разве это пьяный? В Германии тоже перед матчами употребляют. Наверное. Если команда и была «нетрезвой», то не в таком состоянии, какое было у "тренера" Джонни. А вообще, забегая вперёд, алкоголь в крови (если он и был) игроков «Газа» никак не мешал им показывать качественный футбол, напротив – служил допингом: ребята весь матч давили на газ, а если их запал угасал, новых сил придавала мотивация экспрессивного тренера. Хотя, признаться, как раз по поводу мотивации «ОблГАЗа» у меня были сомнения перед матчем. Даже сами витебляне говорили, что этот матч для них ничего не решает: в плей-офф второй лиги они в любом случае выходят, а «Толочин» — нет.

У Толочина были свои проблемы. Если «Газ» был с инородными алко-примесями и слегка не в кондициях, то у «Толочина» ощущался кадровый дефицит. И это в домашнем матче. По сравнению с поединком прошлой субботы Внедорожнов не мог рассчитывать на лучших игроков недельной давности: Наума Андреева и мужика в майке «Челси». Коуч хозяев не скрывал проблемы и описывал предстоящее противостояние давно избитым штампом: «Одни не могут, другие ня хо́чюць».

Вообще, со стартового свистка Вулина главком «Толочина» был необычайно флегматичен. То ли грустная, как песня Шуфутинского («Третье сентября») двумя днями ранее, игра команды, то ли заведомая обречённость на положительный результат, с самого начала сказались на настроении Внедорожнова. Коуч в первом тайме по большей части сидел на трибуне и куда с большим энтузиазмом поддерживал беседу о грибах, нежели о футболе. Только после того, как при счёте 0:1 «Толочин» прижмёт к воротам гостей, тренер начнет кричать на своих подопечных («Бей, бл..»). Что и говорить, трудно надеяться на положительный исход матча с экспериментальным (теми, кого смогли собрать) составом и одним запасным. Да, подрастающего поколения у Толочина нет и не предвидится. Что и говорить, не культивируется здесь «спорт номер один». Зато культивируется другой спорт, интеллектуальный. По крайней мере, на это намекает свежий номер «Нашай Талачыншчыны». «ФСК «Толочин» объявляет набор детей возрастом с 6 до 18 лет в кружок по шашкам и шахматам». Если заинтересовала данная информация, обращайтесь к Владимиру Валерьевичу Жигулеву, дипломированному специалисту, победителю и призеру многих республиканских и международных соревнований.

"Рулевой" «ОблГАЗа» в отличие от своего коллеги не умолкал ни на минуту. Джонни, преимущественно применяя ненормативную лексику, гнал свою команду вперёд. Его постоянные нетрезвые подсказы служили хорошим раздражителем для "газовиков". Ко второму тайму команда настолько " наелась " его болтовней, что не осталось, наверное, ни одного игрока, который не выразил бы своего негодования Джонни: кто-то цензурно, кто-то нецензурно, а кто-то и вовсе сокрушался по случаю того, что «Газу» с " тренером " «ещё два часа домой ехать».

Тяжело приходилось и зрителям. Если в начале матча они ещё со смехом реагировали на эпатажность Джонни, то к середине тайма он надоел всем без исключения. Один дедушка, сочувствующий «Толочину», не отличаясь красноречием, вместил всю гамму зрительских чувств в одном слове: «Зая#аў!» [задолбал].

Вот что-что, а зрители в Толочине были отличными. Да, явка матча была небольшой, и она не могла конкурировать с рынком и МЧС-мероприятием в городском сквере, но она была лагоднай и мирной. Одна часть присутствующих мирно подтравливала Внедорожнова, другая часть мирно распивала «Брест-Литовскую» на скамейке у Друти, а третья часть мирно соседствовала со скамейкой запасных «Газа» и самим Джонни.

Что же касается самого футбола. То он получился интересным. Преимуществом весь матч владели более статусные гости. Основная активность в первом тайме исходила от лучшего игрока «ОблГАЗа», бывшего футболиста «Миор» Миши Круглени. Неудивительно, что именно «Круглик», как ласково называл его Джонни, забил первый гол в матче, тем самым порадовав "коуча". Ближе к концу первой половины встречи толочинцы перехватили инициативу и могли дважды поражать ворота гостей, но удача была на стороне витеблян. Первый тайм так и закончился со счётом 0:1 в пользу «Газа».

Во втором тайме гости свое преимущество сумели конвертировать в четыре забитых мяча только в заключительной четверти матча. Сначала немного курьёзный гол забил Ярик Юренко. Через минуту отличился и Макс Терешков. А уже в последней десятиминутке счёт до разгромного довели Юренко (дубль) и Лешко Никита.

Был ещё один инцидент во втором тайме, который слегка реабилитировал "тренера" гостей. Миша Кругленя что-то не поделил с игроком «Толочина» — дело едва не дошло до рукоприкладства. Чтобы успокоить парней, Джонни молниеносно подбежал к эпицентру событий и принялся разнимать игроков. Хоть и ум у него был не трезвым, но действия у него были здравые и рассудительные. Вулин горчичниками успокоил оппонентов. Немного ранее, уже после того, как счёт для гостей стал комфортным, Джонни снял стресс бутылочкой светлого пива.

Вулин-старший дал финальный свисток и зафиксировал окончательно счёт (на табло, которого не существует на «Мелиораторе») – 0:5. Через час с небольшим он с капитанской повязкой выведет «СырБор» на поле стадиона «Олимпиец» в Барани. К слову, победа оршанцев над Глубоким окажется трудной и волевой – 2:1.

«ОблГАЗ» одержал убедительную победу. За это не грех и накатить, что, скорее всего, с заездом в находящийся рядом со стадионом магазин «Санта» у них и получилось сделать.

В трезвом уме не получилось и у меня покинуть этот городок. Вино мэйд ин Талачын под вкуснейший шашлычок оказалось на редкость качественным. Ну что же, быть в Толочине и не попробовать вина – это тоже в какой-то степени преступление против города.

Не шануем важны чын, а шануем Талачы́н! ⁶⁶

После публикации статьи мне написал человек, приближенный к «ОблГАЗу», и пролил свет на финал той истории. На следующий после матча день выяснилось, что Джонни о выезде в Толочин не помнил ничего. От слова «совсем». Ни кто одержал победу, ни, уж тем более, с каким счётом. Бэкстейдж убедительной победы был неведом ВрИО главного тренера витебской команды. Не диво, что все подробности матча Джонни узнал из статьи (активно обсуждалась в чате клуба), и уж больно по сердцу ему пришлись слова о том, что он спас от удаления лучшего игрока своей команды. Прилетело ли игрокам от настоящего главного тренера? Только шутливое отеческое порицание.

Я уже заканчивал чтение, когда поезд, проезжая полустанок Хороброво, въезжал в Оршу. Мой родной город.