Алексей Ю Гергенов
Катя из тайного города
А его стародавний приятель добавил свои сведения:
– И до Восточной Сибири довезли немало «австрияков», как тогда называли многонациональное сборище Восточной империи, произошедшей от Восточной или Аварской марки Карла Великого (короля франков, провозгласившего себя «императором всех римлян», коих вообще-то уже почти не осталось, ибо Темные века продолжались более трех столетий), ставшей со временем империей или рейхом – от латинского «рекс» – император… Это и был Первый Рейх – Франкское государство, ставшее империей и объединившее земли Галлии, Италии и Германии. Чуть позже, в зрелое средневековье восточная часть Франкской империи стала называться Священной Римской империей германской нации. Вообще-то у немцев сложилась странная и даже предосудительная нумерация империй, ибо как тогда называть сам Древний Рим? Нулевым Рейхом что-ли?..
Коля остановился и загадочно посмотрел на Толю, которого почему-то кольнули эти слова. Но тогда он не обратил на них внимания, тем более приятели вернулись к обсуждению рукописи…
Коля:
– Как добыть Ключи к Заводу мира? Что всё-таки было легче: завести Катю, оживить, сделать настоящим Человеком, или… одухотворить общество, сделать Людьми широкие массы населения. Ведь взрослых людей изменить еще труднее.
Толя:
– Говорят, характер перековке не поддаётся. Упрямцы остаются таковыми во многих случаях, гневливые остаются в целом, грубыми и бесцеремонными, скандалисты и интриганы, лицемеры и предатели… Не получится и с обществом, с миром, с массами народа. Но волшебство должно подействовать. Да, через фильмы, через сказки и приключенческие истории. Но это – реальный метод воздействия, ведь кино – важнейшее из искусств. И пусть цены будут доступны. Ведь раньше дневное кино показывали – на улице, обычно, в скверах и парках. Конечно, бесплатно. Получается, общество перековать проще… Значит, мир спасён.
Коля продолжил развивать это направление мыслей:
– Ключ… Надо найти или узнать как устроен такой ключ, чтобы, сделав незначительное усилие, можно было запустить события в желаемую сторону, чтобы произошло лавинообразное увеличение положительных изменений в стране. Но поиски его – не сродни ли философскому камню средневековых алхимиков? Только уже не в сфере материи, а в сфере сознания и духа.
Толя:
– Да, эти мелкие, на взгляд мещан обиды, несправедливости, когда люди не умеют себя вести и так далее, сам знаешь, о чем я… Это всё приведет к накоплению резервуаров зла. Изредка они уже прорываются: в стихийных бедствиях или необъяснимых техногенных авариях и катастрофах…
Коля:
– Люди должны стать лучше. Но как? Их можно заставить, власть нужна. Контроль особый, контролирующие службы создавать. Пусть решительно и искусственно, как новые римляне в нашей славарской хронике. Но это поможет поднять культурный уровень. В истории не раз случалось, что решительные меры давали благие плоды. Но при этом, если ума не хватало, перегибали палку и зло все равно рано или поздно вливалось в обустроенный мир.
Толя:
– Надо делать что-то положительное: лучше относится к людям, друг к другу. Чем-то занять людей, больше общественных собраний, праздников, где люди отдыхали бы или увлекались какой-нибудь работой, самодеятельностью, изучением познавательного и интересного. А то вдруг, неведомо как, но претворится в жизнь такое представление: идёшь по улицам города и легко и радостно от того, что город почти пуст и чист… Улицы освещены утренними лучами солнца. Так должно быть, подсказывают чувства. Но вот вопрос, какой ценой?
Коля:
– Можно, конечно, расселить крупные города, поднимать районы – пригородные и отдалённые, строить новые города, посёлки … Энергии у людей много. Но девать ее некуда или расходуют куда не надо…
Толя:
– Напомню фамилию генерала, написавшего воспоминания о войне в Восточной Африке – Леттов-Форбек. У части аристократии восточных немцев – фамилии славянские, даже напоминающие русские или болгарские – с окончанием на -ов. Полабские славяне жили западнее, чем западные славяне… Но не факт, что их язык должен быть больше похож на польский или чешский. Ведь жили же словене ильменские около Новгорода! В ту пору разные группы славянских языков столь мало различались, что западные славянские языки еще не приобрели свои характерные признаки. Правда, в их современном состоянии заметны следы праславянских корней и словообразования – видимо из-за смешения с кем-то наподобие антов (некоторые исследователи считают праславянами), этрусками и жителями прочих областей древнейшей Италии (от которых остались надписи на камнях, которые можно прочитать как праславянские).
Вернемся к фамилиям восточногерманских дворян… В той же книге известно, что летчика, прилетевшего перед Первой мировой в Германскую Восточную Африку звали Плюшовым…
– Плюшевым? – переспросил Коля.
– Только не смейся моему неудачному склонению. Но это наглядно доказывает, насколько корни их фамилий до сих пор похожи на русский язык; так сказать, легко «инкорпорируются» в него… Конечно, летчик не плюшевый Мишка, а просто Плюшов. А имя Гюнтер. Итак, Гюнтер Плюшов совершил один из международных рекордов тех лет по перелетам.
Коля хитро посмотрел на Толю:
– К самолётам-перелётам ещё вернёмся… Они сыграли немаловажную роль в нашей истории.
Толя продолжил:
– Известен еще один исторический деятель – фон Бюлов… Славянские фамилии объясняются тем, что в средневековье, когда немцы захватили земли полабских славян, родоплеменная верхушка последних подвергалась усиленной германизации. Славянских вождей одаривали землями, привилегиями, давали права как у немецких феодалов, поэтому славянская знать быстро германизировалась, но фамилии остались славянскими. Земли к востоку от Эльбы (Лабы) – суть бывшие славянские земли. Даже Берлин был основан на покорённых землях сравнительно поздно – уже в XIII веке…
Почему их фамилии не такие, как у соседей – западных славян? У чехов что-то похожее есть, но, как правило – в женских фамилиях. Например, жену Фучика, автора «Репортажа с петлёй на шее», звали пани Фучикова.
Всё это загадка, записи полабских славян неизвестны, мы знаем об истории покорения бодричей, лютичей и других племён из немецких хроник. Есть, правда, Рутения – страна в Закарпатье, жители которой называют себя русинами и традиционно дружественны к России. Живших в составе Австро-Венгрии украинцев называли русскими долгое время сами австрийцы – вплоть до 90-х годов XIX века. Потом внедрили термин «украинцы». Словене – самоназвание словаков, хотя есть словене, живущие в бывшей югославской респубике Словения. И страну свою словаки называют Словенией и флаг таких же цветов… Следует учесть, что жителей земель около Новгорода называли – «словене ильменские», и они, судя по преданиям и самоназванию являются одними из прямых потомков словен, которые совместно с протославянами антами и кочевниками-аварами, совершали отчаянные походы за Дунай на земли Восточной Римской империи, более известной как Византия, хотя сами греки называли свое государство империей ромеев или, дословно, Ромайос. Такой же звуковой ряд («-ей» переходит в «-ай») есть и в другом самоназвании греков – ахейцы. Провинция Ахайя – так назвали римляне покорённую ими Грецию.
Эллины изменили одну букву: вместо Романос по-латински, империя стала называться по-гречески Ромайос. Во всех европейских языках, кроме славянских, Рим и Римская империя называются через «–о», например, по-английски Римская империя – Romanos imperia.
Кстати, Паннония, которой упоминается в начале рукописи – это бывшая римская провинция. Территория современной Венгрии. Гунны, пришедшие в Европу, сделали ее центром своих владений. Оттуда правил Вождь Аттила, объединивший племена угров и гуннов, пришедших с Урала с частью германских племен. Поэтому в германских сагах – он справедливый и мудрый правитель, хотя официальные хронисты живописали его ужасы, называли Бичом Божим, посланным христианам за их грехи. Из Паннонии был родом и отец последнего римского императора. Его звали Орест. Его юного сына Ромула Августула и сверг с престола в 476 году Одоакр, завершив тем самым последнюю династию Западно-римских императоров. Орест вначале жил при Аттиле на своей малой родине в Паннонии… А жизнь Одоакра в Италии оборвалась спустя 17 лет после вероломного захвата им призрачной власти…
Под властью варваров римляне жили почти как и прежде. Высокая культура сохранялась. А в Галлии мрак Средневековья окончательно воцарился более чем через век после падения Западной Римской империи, Виновата междоусобная вражда двух франкских королев, одну из них звали Брунхильда – что-то знакомое в ее имени? Будучи реальным историческим лицом, Брунхильда попала в сказки и эпосы…
Остальные территории павшей империи были разорены тоже в VI веке, в основном, войнами Восточной Римской империи (более известной как Византия) из-за имперских амбиций императора Юстиниана.
Стремясь сбросить власть варваров, этот жестокий интриган – выходец из крестьянской семьи, вернул под власть восточных римлян обширные территории в Северной Африке, Италию, часть Испании. Но уничтожил при этом римскую культуру. Борясь с варварами, он ввергнул в варварство земли, которыми они мудро руководили…
Юстиниан оказался хуже любого варвара. Но это нетрудно догадаться, ели он выходец из низов, хоть и рос в городе, когда его дядя Юстин был императором. Интриги вошли в разум, он думал только о величии империи, не понимая, что главное – это культура, образ жизни и мышление людей. Эти «варвары» уже несколько десятков, если не сотню лет владели бывшими землями римской империи. И они процветали и жили в мире (кроме Галлии, где франки неустанно расширяли владения, но эту провинцию византийцы так и не захватили). Тем более его завоевания оказались очень недолговечны…
Северная Африка превратилась в пустыню. Италия в руинах, жители Рима гибли от голода и недостатка питьевой воды – при войнах разрушены акведуки, доставлявшие чистую воду с гор.
Города Галлии на рубеже шестого и седьмого века повторили судьбу других бывших римских провинций. Фредегонда и Брунхильда были королевами двух франкских государств: Нейстрии и Австразии. Из-за их соперничества войска варваров, которыми продолжали оставаться франки, уничтожили галло-римские города Нейстрии, то есть северо-востока Франции. Городов практически не осталось, оказался разрушен водопровод и вся инфраструктура: торговля нарушена, исчез систематический торговый обмен, исчезли ремесленники, жизнь замерла…
И сельское население сократилось.
Возможно, вымерла половина жителей Европы в мрачные годы Тёмных веков, озарённых лишь кровавым отблеском пожарищ. Пахотные земли в Галлии сократились на три четверти! Эти и еще ряд косвенных признаков поражают воображение!
Уцелевшие горожане занялись сельским хозяйствам (внутри стен своих городов). Поэтому коровы, козы и свиньи паслись, щипая траву, прораставшую сквозь мраморные плиты заброшенных форумов и площадей в городах-призраках. Архитектура Юга Европы, из теплого Средиземноморья, пришедшая в пору могущества Рима с римскими войсками на север, до середины Европы, осталась немым свидетелем блеска и угасания… Но здания разрушались.
В море хаоса и войн оставались островки благополучия, укромные долины, куда не доходили раздоры королей и набеги варваров. Один из них – это Славария, чье местонахождение оказалось неизвестным и засекреченным на долгие века.
– Вот и весь наш скромный научный комментарий к необычной рукописи, глубоко нас взволновавшей, – заключил Коля.
* * *
Внезапно погас свет – приятели бросились к окну. Но и там всё затопила сплошная темнота – словно разом погасли все огни в городе. Даже на телебашне оказались потушены ее красные огоньки…
Странно было и то, что погасли сигнальные огни для самолетов на вышках, венчающих вершины двух высоких холмов – чего уж никак не могло быть.
Толя зажег карманный фонарик, но не узнал комнаты. Затем фонарик погас. «Коля, где ты?» – но никто ему уже не откликнулся…
9. Свободные люди тайной империи
Наконец, в кромешной черноте Толя услышал голос девушки:
– Пан Владислав, скорее! Анатолий уже почти с нами!».
– Добрый день, Илона – отозвался невидимый незнакомец.
– Он уже здесь, вот-вот появится. Подождите чуть-чуть!..
– Я вижу, сегодня у тебя добрые вести, – ответил ей тот же мужской голос.
Когда глаза залил яркий свет, перед Толей расстилалось поле, покрытое зеленой травой. Солнечный летний день, в уши бьёт оглушающая тишина…
И он увидел две светлые фигуры в легких одеяниях… Потом разобрал, что перед ним стояли мужчина и молодая девушка. Мужчина был в длинной светлой материи, величественно обёрнутой складками вокруг тела, и походил на статую древнеримского оратора. На нём римская тога», – подумал Клим, шалея от того, что видит это всё наяву. А короткая греческая туника на девушке, едва достигающая колен, делала ее похожей на Диану-охотницу.
«Кто вы?», – бьётся внутри немой вопрос и Толя понимает. – От себя не уйдёшь. Вот я и вернулся домой».
Вспомнилась как-то прочитанная скифская пословица, что потерявший свою родину будет жалеть о ней всю свою жизнь. Но ему повезло. Родина сидит внутри человека. Надо лишь суметь ее найти. Никто не может отнять прошлого, пусть вокруг всё давно не так… значит, оно живо – это последнее пристанище внутри нас – у кого еще остались честь и совесть.
«Bun di, amiсus», – сказал «ритор», помогая подняться. «Добрый день, друг», – догадался Толя. «Это романский язык», – пояснила девушка, – уже не латинский, но и не какой-либо из современных языков романской группы. – Здесь говорят на давно исчезнувшем диалекте из ранних Средних веков.
«Я на Земле?», – Толя задал первый, пришедший на ум, вопрос. «Да, на нашей Земле, – нашлась Илона. – Вот ты и вернулся», – закончила она с улыбкой.
«Я знаю, что ретороманские языки ближе всего к народной латыни, ближе итальянского и испанского», – Толя старался сохранять хотя бы видимость логики в рассуждениях. – А еще был язык романсеро – в Испании. Из него потом образовался испанский язык, – вспоминал он на ходу когда-то читанное и могущее хоть как-то объяснить происходящее. – Исчезнувшее романское население? Но ретороманские народы в Швейцарии и фриулы в Италии живут до сих пор…
Люди в белых одеждах проводили Толю в дощатый домик – что-то вроде избы-читальни: мягкие стулья, шкафы с книгами.
На соседнем с Колей стуле сидела девушка. Ей была Илона – ее темные волосы пышными волнами спадали на плечи, только одета она уже совсем по иному, и, как заметил Толя, коричневая юбка ей весьма подходила…
– Илона, всё готово, рукопись Виктора у меня, – обратился к ней Коля, сидевший рядом с Толей.
– Значит, эксперимент близок к финалу, – сказала Илона.
Рядом с ней сидел мужчина со знакомым лицом… На сей раз на нем не было белой тоги: выглядел он более современно, хотя и чувствовался легкий налет старомодности в одежде: серая пиджачная пара и сорочка в мелкую клетку…
Девушка обратилась к Толе:
– Мы в той самой комнате, которую ты уже видел. Вспомнил 1989 год? Пригородный карьер… Тебя опять ждет переход между мирами, – пояснила она и указала на засветившийся экран на противоположной стене комнаты. – Я объясню на примере Мирового древа. Мировое Древо – своеобразная модель мироздания. Все ветви на Древе – параллельные миры, в каждом из которых история развивается по-своему. Образ Древа Мира есть в мифах многих народов Сибири…
– И странствия по разным вариантам развития мира подобны перемещениям по веткам Древа? – удивлялся Толя.
– Главное, не скитания по временам и мирам, а значения Древа для человека на пути познания себя и мира.
– Я понял! – обрадовался Коля. – Дерево, туман и котёл с варевом! Истоки древних народов. В них, в народных преданиях, отражается правда, отголоски реальных событий. Только надо суметь их найти.
– Это место силы, – коротко пояснила девушка и обратилась к мужчине: – Владислав Октавианович, эксперимент окончен.
– Точней, его первая фаза, – ответил мужчина с древнеримским отчеством.
Толя озадаченно смотрел на всех. Коля, казалось, ничему не удивлялся.
– Вы и есть тот Владек? Это вы спасли меня у карьера в восемьдесят девятом? – вскричал Толя.
– В некотором роде, – ответил Владек. – Но сейчас круг завершён…
«А кто вы? Откуда?» – бился внутри Толи немой вопрос. Девушка, угадав его мысли, разрешила сомнения:
– Мы, как бы сказать… инженеры. Конструкторы реальностей. Мы действительно наследники Рима – Древнего Рима, настоящего Рима. Недаром говорили, что Рим вечен. Мы есть. А самозванцев из Первого, Второго и Третьего Райха давно уже нет. Их имена прокляты самой историей…
– А вы знаете, молодой человек – Владислав обратился к Толе так, словно Коли рядом не было, либо друг Толи не молод, – что значит инженер по-латински? Свободный человек – вот что это слово означало у древних римлян. То-то и всего. Нет в этом термине ничего про технику. По сравнению с обычными работниками, те, кто ими управляет, дает план работ – свободные люди. Ибо истинное творчество невозможно без свободы…
– Вы как бы римляне? – Толик был удивлен, но не чтоб уж очень озадачен – ведь он видел Илону и Владислава в белых одеяниях… да и сама рукопись Виктора, где тоже говорилось о римлянах в белых тогах.
Девушка, поправила рукой копну своих пышных волос:
– Римлянка ли я? И да, и нет. Мы же провинциалы. Когда Одоакр, свергнувший последнего римского императора, приказал эвакуировать провинцию Норик, часть населения всё-таки осталась. В небольшом уголке бывшего Норика находится пропавшая страна последних римлян. Мы затерянные граждане истинной империи! В отличие от самозванцев, использовавших слово Рейх и прочую псевдоимперскую белиберду: Как могут те, кто разрушал Рим (или их потомки) объявлять себя его наследниками? Большего парадокса в мировой истории и представить себе невозможно! Творившие насилие над жителями Римской империи, объявляют себя их наследниками и строят свою империю! Большего святотатства в мире еще не придумали, ибо так нагло лгать еще никто не научился! Вот почему сама Природа встала на войну с ними!!!
– Илона, – мягко сказал ей Владислав, – давай ближе к сути. Молодые люди весьма просвещены в мировой истории, тем более в многотрудной истории своей страны…
Илона, сверкнув глазами, продолжила свою речь:
– Я наследница римского наместника провинции. У меня больше прав на Рудогору, чем у бургомистра. Потому что город основали римляне.
– Как и многие другие европейские города, – отозвался Коля с его уже привычной справочной информацией. – Им всем по две тысячи лет. Например, Нюрнберг, названный в честь Нерона. Вена в римское время была Виндобоной… А есть еще Орлеан, получивший свое имя в честь императора Аврелиана…
А тем временем, Толя глядя на девушку, размышлял над ее именем: «Илона… я читал про венгерскую героиню Илону Зрини. Она возглавляла оборону крепости Мукачёво в Закарпатье, осаждённую австрийцами».
А девушка с необычным именем Илона стала рассказывать о гораздо более далёких временах: о войнах и переселениях народов эпохи Тёмных веков. Ее голос то повышался, то понижался, звуча то с тревогой, то с гордостью…
Она говорила, и перед глазами Толи вставали картины прошлых времён.
Разрушались каменные города римлян, зарастали травой и крошились заброшенные здания, среди колонн величественных форумов и в пустых аренах амфитеатров одичалые потомки бывших римских граждан пасли овец и коз. А орды новых завоевателей сметали всё на своём пути, уничтожая последние очаги цивилизации: гунны, авары, затем – разрушительные походы франкских королей и майордомов. И набеги новых степных племён – венгров…