Алексей Васильевич Салтыков
Код белых берёз
Глава 6. Столица Химеры
Об этом городе стоит поговорить отдельно. Ведь каждый новый город – это часть истории, символ определённого времени, отражение видимости действительности теми, кто его возводил и достраивал. Какие только эпитеты к нему не примеряли: «Окно в Европу», «Северная Венеция», «Северная Пальмира», «Символ победы над шведами». Но скорее – это символ победы Запада над Русью, – столько всего западного и подражания ему вместил этот город. Одно название чего стоит: Санкт-Петербург.
Существуй в эпоху Петра настоящая независимая русская топонимическая комиссия (страна то ведь – Россия), она сразу бы отвергла это название. Более приемлемым для русского слуха и истории было бы Петроград. Но Пётр в названии увековечил даже не себя! В своём преклонении перед западом он увековечил в названии основателя западного христианства, католицизма – Апостола Петра, под знаменем которого тевтоны, крестоносцы и прочие совершали нашествия на Русь, уничтожая русских людей.
Во времена Петра у власти оказалось чудовищное количество эрбинов (в основном немцев). Они влияли на царя, на политику, склоняя, унижая людей, навязывая чуждые традиции. От того и новое Химерское Царство нуждалось в новой столице, которая бы противостояла и затмевала русскую патриархальную Москву. Так или косвенно и возник замысел Северной Столицы, которую не стал брать даже Наполеон I: она и так западная по духу и только древние топонимы напоминают о чём-то другом: Нева, Заячий остров, Охта, Каменный остров…
Новому городу суждено было превратиться в подражающий западу КИЧ. И если до Петра русские Князья подражали Византийским Императорам, то начиная с Петра, власть Эрбинов стала прямо подражать Западу во всех его комичных и трагичных моментах.
Властям было глубоко наплевать не только на простой народ, но и на историю, русские традиции. Ведь считалось, что истории у нас и не было до прихода Рюрика, а уж тем более истории простого народа – «лапотника».
Надо признать, что ко времени Петра православие более сблизилось с народом, чем самодержавие. Низшая часть церковнослужителей была ближе к народу, тяготела к нему, а высшая к власти. Он был слабозаметен, поскольку церковь, находясь между народом и властью, всё равно тяготела к решению стоящих перед ней задач: вера, спасение своей паствы. Но желанием Петра 1 было полное подчинение церкви себе.
Георгий Флоровский в своём труде «Пути русского богословия» отмечал: «В западничестве он не был первым, не был и одиноким в Москве конца XVII-го века. К Западу Московская Русь обращается и поворачивается уже много раньше. И Петр застает в Москве уже целое поколение, выросшее и воспитанное в мыслях о Западе, если и не в западных мыслях. Он застает здесь уже прочно осевшую колонию Киевских и «литовских» выходцев и выученников, и в этой именно среде находит первое сочувствие своим культурным начинаниям. Новизна Петровской реформы не в западничестве, но в секуляризации. Именно в этом реформа Петра была не только поворотом, но и переворотом»
Идеи подчинения церкви Пётр почерпнул из своих заграничных поездок, в частности из разговоров с Вильгельмом Оранским, который советовал Петру поступить на манер английских монархов объявивших себя главой церкви.
Пётр ненавидел русский народ, для него важнее были «деловые качества человека». В иноземцах он их видел. В русских – нет. «Для меня совершенно безразлично, крещён ли человек или обрезан, что бы он только знал своё дело и отличался порядочностью». Ничего лишнего, никакой души.
Западник А. Герцен, писал о Петре Первом: “…доводил денационализацию гораздо дальше, чем делает это современное правительство в Польше… Правительство, помещик, офицер, столоначальник, управитель (интендант), иноземец только то и делали, что повторяли – и это в течение, по меньшей мере, шести поколений – повеление Петра Первого: перестань быть русским и ты окажешь великую услугу человечеству” (Статья Герцена “Новая фаза русской культуры”). Это страшное направление удара космополита Петра Первого объяснял знаменитый Карамзин:
“Искореняя древние навыки, представляя их смешными, глупыми, хваля и вводя иностранные, Государь России унижал россиян в их собственном сердце”, “Петр не хотел вникнуть в истину, что дух народный составляет нравственное могущество государства, подобно физическому, нужное для их твёрдости”.
Именно на основе унижения всего русского Пётр назвал построенный город на западный манер. Именно на основе нового унижения истории продажные демократы вернули городу в 1991 году снова это ненавистное название.
Теперь дословно разберём название. Санкт-Петербург с немецкого переводится как Святого Петра Твердыня. Начальное название из уст Петра исходило вообще нидерландским: Sankt Pieter Burch.
Апостол Пётр считается основателем Римской католической Церкви и первым Папой Римским. Напомню, что Папы Римские не раз благословляли походы против Руси, так было в 1238 году. Флаги армии, с которой бился Александр Невский, неожиданно снова поднялись в устье Невы.
Да, Апостол Пётр почитается и Русской Православной церковью. Но так ли набожен был Пётр, так ли православен был, что бы вкладывать в название города именно этот духовный смысл? Нет. И даже наоборот. Казалось, назови его просто своим именем. Но нет.
В названии города-мутанта сплелись три различных языка – латынь, греческий и немецкий. Sancti – по-латыни святой, πέτρα – по-гречески камень, Burg на немецком замок. Ничего русского. Но всё против него.
Как вы лодку назовёте, так она и поплывёт. И в этом нет никакой мистики. Вы всё равно подсознательно будете ощущать себя частью системы заданной одним только названием. А название города, тем более ставшего столицей – это уже часть идеологии. Идеологии эрбинов.
К 18 веку они обзавелись своей собственной столицей вопреки русской культуре и традициям на свой манер. От того и грозят этому городу постоянные переименования.
В скульптуре, архитектуре города вы найдёте все мировые мотивы от буддизма до античности кроме русского. Атланты, кариатиды, марсы, диоскуры, аполлоны – как неживые идолы ничего не говорящие в сознании русского человека. Чужая история вписанная, как декоративный кич всегда мертва.
Можно много говорить: как красив этот город! Но что вкладывать в понятие красоты? Можно ли говорить, что римский Колизей величествен и прекрасен? Смотря, с какой точки зрения. Вы бы хотели быть рабом-гладиатором и биться на его арене до смерти при каком-нибудь Нероне? Ах, вы с этой точки зрения. Да, именно с этой.
Может ли хоть один петербуржец сказать, что для него (хотя бы) значат все эти кони, обнажённые мужики с фаллосами, пышногрудые женщины, не прикрывающие свой стыд? Но это же искусство! – Возражают мне. Искусство? А чьё искусство? И почему именно эта часть искусства доминирует в этом городе? Какой смысл проповедует это искусство? Не так ли в нас проникает западная распущенность и теперь?
Или, что символизируют «Кони Клодта» на Аничковом мосте? Какую ассоциацию из истории они вызывают кроме той, что народ окрестил «Мост 18 яиц»? Да никакую. Это просто фантазия скульптора немецкого происхождения. Кстати, первый вариант подобных «укрощённых коней находится в Берлине, а ещё есть в Неаполе. Снова мимесис.
В немецком духе, чуждом русскому – обожание гомосексуальной физиологии (все в композиции – самцы). Их скульптуры испещрены генитальными подробностями. Кстати, Клодт на яйцах одного коня в отместку изобразил лицо любовника своей жены, наставившего ему рога. Как это по-немецки!
Но петербургская публика после установки этой композиции на мосту не замедлила себя ждать, и уже в середине XIX века на спине одного коня появилась надпись:
«Барон фон Клодт представлен ко кресту
За то, что на Аничковом мосту
На удивленье всей Европы
Он выставил четыре голых жопы…»
Узнав об этом, эрбин Николай 1 даже вывел на полицейском донесении резюме:
«Сыскать мне сейчас же пятую жопу
И расписать на ней Европу»
А не заметили, как хорошо рифмуются на русском эти два слова? Таким было просвещение эрбинов.
Так почему же 18 яиц? До 1917 года мост охранял городовой. Подобные убожества времён Химеры наполнили и Москву. Вот, например, композиция «Квадрига Аполлона на фасаде Большого театра (Москва)
https://ru.wikipedia.org/wiki/Квадрига#/media/File:Moscow_05–2017_img27_Bolshoy_Theatre_quadriga.jpg
Кто это? Может быть дух наших предков?
Как видим из истории, ничего кроме отношения к западной культуре эти кони не символизируют. Петербург был построен для эрбинов и по-эрбински и назван так же эрбинским словом, и был сделан столицей эрбинской Химеры почти на 200 лет.
Но наступил 1914 год. Война с Германией стала предвестницей не только изгнания всего немецкого: названий, купцов, лавочников, но и впоследствии всех эрбинов волной революции. Так что только ярые русофобы типа Гипиус не скрывали своего ехидства:
«Чему бездарное в вас сердце радо?
Славянщине убогой?…» Моё презрение ей за эти строки.
Вот как немчура, прижившаяся за счёт славян, была недовольна переименованием города в Петроград.
А как же! Даже представить себе сложно, чтобы во время ВОВ жители так самоотверженно бы защищали город под немецким названием Санкт-Петербург. Да ни за что! Название города выковывает душу его горожан. И если его имя гармонично с историей, духом нации, то и душа горожан целостная и непоколебимая, а если имя несёт дисгармонию, то всё происходит наоборот.
Немецкое посольство. Санкт-Петербург 1913 год
http://klimbims.tumblr.com/post/134857051852/german-embassy-in-st-petersburg-1913-by
На известной фотографии представлена группа сотрудников немецкого посольства в количестве 39 человек на фоне скульптурной композиции из двух коней, и обнажённых мужчин со щитами в типичном немецком гомосексуальном стиле. Аллегория, скорее всего, представляет мифических прародителей основателей первого Рейха – германцев-варваров
А в начале 1 мировой войны на волне патриотического подъёма первыми выступили … чехи, проживавшие в Питере: «Ныне вполне своевременно и уместно вспомнить почин длинного ряда русских деятелей и мыслителей XVIII и XIX веков, которых коробило немецкое название нашей столицы. Мы, чехи, просили бы общественное управление столицы войти с ходатайством на Высочайшее Имя об утверждении русского названия столицы «Петроград».
Чудовищность угнетения собственной страны (второй Родины) видели даже чехи! Это вовремя заметил и эрбин Николай II и сделал один из немногих верных шагов: велел именовать город «Петроградом» .31 (18) августа 1914 года.
Запомните эту дату, возможно, она будет отправной точкой для будущего переименования, которое, несомненно, произойдёт, когда русский народ освободится в очередной раз. Смотреть фото: https://историк.рф/special_posts/мы-легли-спать-в-петербурге-а-проснул/.
В такие моменты история общая ненависть славян к немцам побуждает даже правителей к идеологическим шагам. В славянской среде это не единичный случай. Так, Пресбург (нем. Pressburg) был переименован в Братиславу (словацк. Bratislava) (столица Словакии), Данциг – в Гданьск (город в Польше). На сегодня ни одна славянская страна не имеет больших городов с чужеродным названием. Почему же мы снова заимели это режущее слух латино-греко-немецкое название, которое, как утверждают филологи чуждо самой природе русского языка?
Нам его подсунули вернувшиеся к власти эрбины – перевёртыши вместе с прочими уже мёртвыми с исторической точки зрения мутантами. Уничтожение всего русского – их главное дело. И референдум по переименованию Ленинграда был чудовищной подтасовкой и обманом.
Новое утверждение чуждого русскому духу РЦ названия города на Неве – идеологическая диверсия, очередное наступление эрбинов-немцев. Как когда-то росчерком пера Бирона писалась наша история, так сегодня она творится из мирового закулисья. (Вспомним, что осенью 2017 года, например, главой совета директоров Роснефти стал Г. Шрёдер – немец, эрбин) Так зачем же нам все эти яйца Фаберже, когда свои таскаем по задворкам цивилизации?
На сегодня мечта гитлеровцев в отношении именования города Sainkt-Petersburg осуществилась. И будет для нас позором до той поры пока мы это не исправим.
Архитектура города. Композиционно в городе доминирует греко-римская мифологическая символика. Она заметна и в барокко и в классицизме, в ансамблях площадей, парков и т.д. Мифические персонажи, гладиаторы, римские легионеры, колесница славы на римский манер, памятники Кутузову и Барклаю в одеждах римских патрициев, Памятник Суворову в виде мифического бога Марса.
Вся архитектоника города, как единая композиция площадей, дворцов, мостов, проспектов, каналов устроена на манер западных городов. Сравните грандиозное сооружение Исаакиевского Собора и великолепия простоты Церкви Покрова на Нерли.
Исаакий – архитектура позднего классицизма. Это – западный храм. Купол и композиция храма – копия Собора Св. Павла на площади Ковент Гарден, архитектора Кристовера Рена, построенного в Лондоне с 1675 по 1708 год
Мне возразят, что это обобщающий приём в архитектуре классицизма XVII–XVIII веков. Но, а что в нём русского? Нашего, родного? Почему простота и стройность белых стен Церкви Покрова на Нерли у меня вызывает душевный трепет, а стены, возведённые Монферраном нет. Потому, что в них нет духа. Есть изящество, грандиозность, богатство. А Русской Цивилизации нет.
Все знаменитые архитекторы Петербурга были иностранцами – Растрелли, Трезини, Монферран, Леблон, Маттаркови. Немцы, итальянцы, швейцарцы исполняли заказы далёкие от Русской Цивилизации Химеры. Всё дело в том, что никто не строил собственных русских школ, университетов для простых людей, среди коих наверняка таились и томились ломоносовы и кулибины. Простому народу было уготовано лишь церковно-приходское образование. А оно было неспособно дать грандиозных результатов.
Во время постройки Исаакия на имя Князя Волконского, курировавшего стройку, русский скульптор Пётр Синцов писал: «Иностранцы вызываемые в Россию по части художеств, не имея в душе никаких патриотических чувств к нашему отечеству и пользуясь благосклонностью правительства (курсив мой – А. С.), очень часто употребляют во зло доверенность. Они , доставляя произведения весьма посредственной или даже ничтожной работы, требуют и получают за них огромные суммы денег в явный ущерб казне…». Мало того, что мы здесь видим пренебрежение властей к русским зодчим, но и находим здесь признаки коррупции, отмывания денег, которые всегда скрыты за высокой платой за дешёвый товар.
Сравните вид Собора Святого Павла в Лондоне, выполненного в стиле барокко, и кстати, относящийся к англиканской конфессии и вид Исаакиевского Собора в городе на Неве, который за его угловатые и неуклюжие формы прозвали в народе Чернильницей. https://ru.wikipedia.org/wiki/Файл:Saint_Isaac%27s_Cathedral_in_SPB.jpeg
Власть Химеры не заботило состояние народа. И наоборот очевидна тяга к западному образу жизни, обстановке, окружению. И если западная архитектоника есть мимесис древнеримской и эллинской, то власти Химеры сделали всё, чтобы окружавшая их атмосфера была хотя бы подражанием западу, мимесисом Запада. По-крайней мере им удалось в северной столице сделать так, чтобы ничего не напоминало о России.
Но мимесис не подразумевает объединение или идентификацию. Это был скорее протест не ради воссоединения с Западом, власть Химеры была всё же национальной, русской, запад ей был чужд, а ради отрицания самобытности русской культуры, цивилизации как таковой. И в этом дело Петра было продолжено.
Попробуйте город напичканый чужеродными мифическими персонажами изменить и сделать родным. Ничего не выйдет. Советская архитектоника несколько оживила русские образы и мифы, вплетая их в новую идеологию диктатуры пролетариата. Фигуры вождей не были римскими полководцами, победы перестали выражаться колесницами и приобрели исторические черты. Стержень Русской Цивилизации распрямился и создал Советскую власть. Почуяв свободу, обрели смысл героические потуги русского народа: стройки ДнепроГЭС, Магнитка, Братская ГЭС, Каналы, Метро в Москве, тракторные заводы Сталинграда и Челябинска, Победа над нацизмом, Полёт в космос, БАМ, Буран, образование, медицина, жилищное строительство. И конечно возвращение Москве статуса столицы Нового Русского Царства простого народа с новым названием города на Неве – Ленинградом.
Как вы лодку назовёте…
Где же кроется разгадка романизации Петербурга? Проводником какой латентной, подсознательной идеи он служит? Ответ очевиден. Славяне, в том числе и будущие русы были извечными врагами Римской Империи, которая терзала их северные земли, угоняла их в рабство, собирала дань, третировала. Но настал период, когда племена варваров – германцы, славяне смогли дать отпор. Это они, варвары размещены на барельефе Траяновой колонны в Риме:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Колонна_Траяна#/media/File:Traj_col_battle_5.jpg
Слева на изображении, стоят наши предки – варвары (даки – те же славяне, селившиеся по Дунаю и восточнее), которым удалось выжить в этой схватке с римским чудовищем – предтечей европейского фашизма. Именно они были самым непокорным народом противостоявшем, и, в конце концов, сокрушившем это чудовище. По ЗАМЫСЛУ романизация должна унизить славянский народ, а приобщение к жестокости и эгоизму сделать слабым морально. Есть тенденции общего движения и противостояний народов, цивилизаций, но в каждый исторический период возникают свои двигатели. И, кажется, я догадываюсь, кто был двигателем антирусских идей в петербургский период Химеры. Но здесь говорить об этом не стану.
Удивительно точно черты различия между народом и аристократией подметил путешественник Сегюр, побывавший в Петербурге во времена Екатерины II.
«Петербург представляет уму двойственное зрелище: здесь в одно время встречаешь просвещение и варварство, следы X и XVIII веков, Азию и Европу, скифов и европейцев, блестящее гордое дворянство и невежественную толпу. С одной стороны – модные наряды, богатые одежды, роскошные пиры, великолепные торжества, зрелища, подобные тем, которые увеселяют избранное общество Парижа и Лондона; с другой – купцы в азиатской одежде, извозчики, слуги и мужики в овчинных тулупах, с длинными бородами, с меховыми шапками и рукавицами и иногда с топорами, заткнутыми за ременными поясами. Эта одежда, шерстяная обувь и род грубого котурна на ногах напоминают скифов, даков, роксолан и готов, некогда грозных для римского мира. Изображения дикарей на барельефах Траяновой колонны в Риме как будто оживают и движутся перед вашими глазами. Кажется, слышишь тот же язык, те же крики, которые раздавались в Балканских и Альпийских горах и перед которыми обращались вспять полчища римских и византийских цезарей. Но когда эти люди на барках или на возах поют свои мелодические, хотя и однообразно грустные песни, то вспомнишь, что это уже не древние независимые скифы, а московитяне, потерявшие свою гордость под гнетом татар и русских бояр, которые, однако, не истребили их прежнюю мощь и врожденную отвагу.
Их сельские жилища напоминают простоту первобытных нравов; они построены из сколоченных вместе бревен; маленькое отверстие служит окном; в узкой комнате со скамьями вдоль стен стоит широкая печь. В углу висят образа, и им кланяются входящие прежде, чем приветствуют хозяев. Каша и жареное мясо служат им обыкновенною пищею, они пьют квас и мед; к несчастью, они, кроме этого, употребляют водку, которую не проглотит горло европейца. Богатые купцы в городах любят угощать с безмерною и грубою роскошью: они подают на стол огромнейшие блюда говядины, дичи, рыбы, яиц, пирогов, подносимых без порядка, некстати и в таком множестве, что самые отважные желудки приходят в ужас. Так как у низшего класса народа в этом государстве нет всеоживляющего и подстрекающего двигателя – самолюбия, нет желания возвыситься и обогатиться, чтобы умножить свои наслаждения, то ничего не может быть однообразнее их жизни… ограниченнее их нужд и постояннее их привычек. Нынешний день у них всегда повторение вчерашнего; ничто не изменяется; даже их женщины, в своей восточной одежде, с румянами на лице (у них даже слово красный означает красоту), в праздничные дни надевают покрывала с галунами и повойники с бисером, доставшиеся им по наследству от матушек и украшавшие их прабабушек. Русское простонародье, погруженное в рабство, не знакомо с нравственным благосостоянием, но оно пользуется некоторою степенью внешнего довольства, имея всегда обеспеченное жилище, пищу и топливо; оно удовлетворяет своим необходимым потребностям и не испытывает страданий нищеты, этой страшной язвы просвещенных народов. Помещики в России имеют почти неограниченную власть над своими крестьянами, но, надо признаться, почти все они пользуются ею с чрезвычайною умеренностью»
Л.-Ф. СЕГЮР «ЗАПИСКИ О ПРЕБЫВАНИИ В РОССИИ В ЦАРСТВОВАНИЕ ЕКАТЕРИНЫ II»
И, кажется, что это они, римские патриции заняли дворцы, завладели армией, полями, лесами, недрами, навесили нам чуждую культуру, одев наших полководцев в свои одеяния и заставив выполнять свои меркантильные планы.
А что вы видите здесь: http://www.museum.ru/museum/1812/Memorial/Borodinomap/pic/mem59d.jpg
Это копия барельефа с Триумфальных ворот в Москве построенных в честь победы русского народа в Отечественной войне 1812 года. Посмотрите, как якобы русский солдат добивает упавшего француза. Как бы в насмешку иноземных авторов памятника над русским великодушием.
Славянская история, прерванная христианскими летописцами времён Нестора, была искажена якобы преемственностью к римско-византийской, что впоследствии вполне логично выплавилось в мессианскую роль Москвы и московского царства, как Третьего Рима. Величие Империи в её силе, в порабощении других народов, в подчинении и насилии – вот основные тезисы имперскости, которую хотели России привить вместе с Византийским двуглавым орлом. Так Герб Палеологов, последней императорской династии Восточной Римской империи перелетел править Русским царством. Так с лёгкой руки Филофея, где он первый указал, что: «два Рима пали, а третий стоит, а четвёртому не быть» нас притянули к политической идее имперскости, ну и естественно – последней преемнице ортодоксального (настоящего) Христианства. Осталось убедить в этом ничего не понимающий народ, предки которого столетиями бились насмерть с римским чудовищем. А для этого все средства хороши. Вот и стоят наши русские полководцы в римских тогах, а наши «русские» триумфальные ворота украшают римские доспехи. Солдат наш на таких барельефах выглядит жестоким и беспринципным, а колесница Виктории знаменует рождение Империи Русской Химеры, которую напрочь не понимает русский народ.
Глядя на всю эту вакханалию понимаешь, как жёстко отпечатались строки Вергилия в душе каждого ромея:
«Будут другие ковать оживленную медь, совершенней,
– Верю, – и будут ваять из мрамора лики живые,
Лучше защиту вести на суде, и движения неба
Вычертят тростью, и звезд восходы точнее укажут.
Твой же, Римлянин, долг – полновластно народами править:
В этом искусства твои; предписывать мира законы,
Всех покоренных щадить и силой смирять непокорных»
Имперский дух по размерам вполне сопоставим с духом цивилизации. Вот только в случае с Россией – это был лишь мимесис, а вот в случае с Германией, которая тоже считает себя преемницей Римской империи, он был реальным воплощением в трёх Рейхах. Священная Римская империя германской нации, возникнув в 962 году, претендовала на преемственность античной Римской империи и Франкской империи Карла Великого, пытаясь стать универсальным государственным образованием, объединяющим весь европейский христианский мир. Это был Первый Рейх, затем последовали второй и третий, и каждый из них заканчивался кровопролитными войнами и жестокими поражениями.
И Третий Рейх, и Третий Рим – не правда ли – схожие названия – всего лишь идеологические оправдания имперских амбиций германцев и эрбинов-немцев. Надеюсь, что эпоха их прошла, навсегда открыв пути для мирного и созидательного развития всей человеческой Цивилизации. Эрбинам-немцам, засевшим внутри России не удастся опустить стержень цивилизации до уровня империи. Так же как и иудо-романо-германцам не удастся навязать нам чуждые духовные скрепы.
Столица Химеры. Мимесис
Фото автора – А. С. (7 января 2019 года)
Памятник русскому полководцу Суворову в аллегорическом облике бога Марса, с поднятым мечом в правой руке и со щитом в левой, в античной одежде. Авторство памятника принадлежит скульптору М. И. Козловскому. Императору Павлу очень хотелось, чтобы римский образ затмил навсегда образ русского полководца. Даже лицо памятника не имеет схожих черт с Суворовым.
Столица Химеры. Мимесис
Памятники у Казанского собора Кутузову и Барклаю-де-Толли, русскому и немцу выполнены так же в римском стиле.
Фото автора – А. С. (7 января 2019 года)
Столица Химеры. Мимесис.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Файл:Colonne_de_Vendôme.jpg#/media/File:Colonne_de_Vend%C3%B4me.jpg
Слева: Вандомская колонна Парижская «колонна Побед». Выполненная в ознаменование побед Наполеона I.
Подражание Траяновой колонне в Риме.
Справа: Александрийский столп. Воздвигнут в 1834 году архитектором Огюстом Монферраном по указу императора Николая I в память о победе его старшего брата Александра I над Наполеоном. Подражание Вандомской колонне.
Столица Химеры. Мимесис.
Фото автора – А. С. (7 января 2019 года)
Элемент декора арки Главного штаба.
Элементы декора древнего Рима:
Roman Low Relief Carving Trajan’s Column. Элемент барельефа с колонны Траяна.
