Алексей Петрович Морозов
Любовь с первого взгляда
НАТАША. Значит, русский ты знаешь от мамы…
ЮРГЕН. Да. С мамой с рождения разговаривал только по-русски, а с отцом – только по-немецки. И никому о том, что мама русская, по просьбе родителей, не говорил. Благодаря маме, прочитал много книг на русском. Не знаю даже, где она их доставала… (Смотрит на Наташу, несколько секунд колеблется.) Кстати, я сразу подумал, что ты похожа на Наташу Ростову…
НАТАША (смеётся). Как ты можешь так думать, если ты не видел Наташу Ростову?
ЮРГЕН (смущённо). Почему не видел? Видел…
НАТАША (громко смеётся). Но её же не было на самом деле! Это же образ, придуманный Толстым!..
ЮРГЕН (вежливо). Не знаю, не знаю, по-моему, писатели, такие как Толстой, ничего не придумывают. Они пишут о том, что есть на самом деле. И он написал. А я увидел…
НАТАША (долго молчит, внимательно всматриваясь в Юргена, задумчиво). Да, первое впечатление было верным… (Несколько секунд молчит.) Не думала, что среди фашистов есть такие…
ЮРГЕН (с отчаянием не верящего в справедливость, но мягко). Да не фашист же я… Сколько ещё можно говорить?..
НАТАША (улыбается). Да, конечно… Я поняла это… Извини. Больше не буду…
ЮРГЕН (смотрит минуту на Наташу, встаёт с лавочки, подходит к ней, поворачивает её спиной к себе, отвязывает сначала верёвку, которой комендант привязал её к крюку в стене, затем развязывает ей руки, уверенно, спокойно). Вот… А то как-то не по-джентльменски получается: разговариваю с дамой, а дама связана…
НАТАША (растирает затёкшие запястья, внимательно смотрит на Юргена). А вдруг я тебя сейчас стукну кулаком в лоб?..
ЮРГЕН (усмехается, иронически). Чем? Кулаком?.. (Берёт ладони Наташи в руки, начинает разминать ей затёкшие пальцы.) Этими нежными пальчиками на рояле играть… (Усмехается.) Нет, не надо в лоб… я щекотки боюсь…
НАТАША (смеётся, через секунду внезапно серьёзнеет). Но ты ж понимаешь, что я хочу выбраться отсюда?
ЮРГЕН. Понимаю.
НАТАША. Значит, раз ты меня развязал, я буду искать тяжёлый предмет…
ЮРГЕН (усмехается). Ну да, чтоб без щекотки… (Думает мгновение. Расстёгивает кобуру, достаёт пистолет, протягивает его Наташе.) Зачем что-то искать? Вот, возьми. Надёжно и без проблем.
НАТАША (секунду колеблется, быстро выхватывает пистолет у Юргена, вскакивает, направляет на него пистолет, держа его двумя руками, громко, решительно). А ну, хенде хох!
ЮРГЕН (улыбается, поднимает вверх руки). Ну хенде хох, так хенде хох… (Смотрит на Наташу, иронически.) А дальше что?..
НАТАША (озирается по сторонам, думает несколько секунд, растерянно, с паузами). Действительно… Это ж каменный мешок… Подвал… Без выхода…
ЮРГЕН (спокойно). Ну почему – без выхода? Сейчас открою дверь. Бери свою рацию. И прощай навеки… Наташа Ростова…
НАТАША (продолжает держать пистолет двумя руками в направлении Юргена, с огорчением). Не откроешь.
ЮРГЕН. Почему? (Опускает руки, достаёт из кармана ключ.) Вот ключ.
НАТАША (наконец опускает пистолет, расстроено). От внутреннего замка… А он закрыл на засов и навесной замок снаружи…
ЮРГЕН (несколько мгновений думает, вскакивает, подбегает к двери, вставляет ключ в скважину, безрезультатно пытается провернуть его, с раздражением). Вот как! А как же я…
НАТАША (грустно). Ты уже спал. Не слышал скрежета…
ЮРГЕН (растерянно). Так это всё меняет… Мы действительно в каменном мешке… А я хотел тебя отпустить…
НАТАША (упавшим тоном). Спасибо, Юрген. Но, видать, не судьба… (Протягивает Юргену пистолет.) Забери… бесполезная вещь…
ЮРГЕН (берёт пистолет, вставляет его в кобуру, с огорчением). Надо что-нибудь придумать.
НАТАША (молчит минуту, оживляется, уверенно). Мне нужно выйти на связь… Ты не возражаешь?
ЮРГЕН. Пожалуйста.
НАТАША (смущённо). Но хочу предупредить…
ЮРГЕН. О чём?
НАТАША. О моём не гостеприимстве.
ЮРГЕН (усмехается). Это я у тебя в гостях?..
НАТАША. Не в том смысле… Ты хотел меня отпустить, а я…
ЮРГЕН. А ты – что?
НАТАША. А я сейчас вызову сюда нашу бомбардировочную авиацию…
ЮРГЕН (смеётся). Чтоб разбомбили наш подвал, и мы смогли выбраться отсюда?..
НАТАША (думает минуту, неуверенно, с паузами). Юрген… Я не только радистка… Я разведчица… И я видела на станции два эшелона с танками… И ещё пару эшелонов, вероятно, с боеприпасами… Даже удивительно, почему они тут стоят.
ЮРГЕН. Да, ты права. И танки, и боеприпасы – всё есть… Я возил туда коменданта. Видел. И ещё слышал, эти эшелоны уйдут в четыре утра.
НАТАША (усмехается, с удивлением). Как ты мог такое слышать? Это ж секрет из секретов!
ЮРГЕН. Случайно. Вышел из машины покурить. Прошёлся по перрону. И вдруг, за вагонами, слышу разговор коменданта с кем-то. Этот кто-то, судя по всему, важный туз.
НАТАША. Почему ты так думаешь?
ЮРГЕН. Комендант за время разговора раз десять подобострастно щёлкнул каблуками и выкрикнул «я воль!»… А когда я осознал, что именно мне довелось услышать, меня оттуда как ветром сдуло!
НАТАША (с нетерпением). И что же ты услышал?
ЮРГЕН. Ну тот, туз… Видать, не меньше, как из штаба армии…
НАТАША (недовольно, резко). Говори, что слышал!
ЮРГЕН. Ну… что комендант головой отвечает, чтоб эти эшелоны в четыре утра ушли со станции без проблем… Сказал, опасное скопление…
НАТАША. Что значит, скопление?
ЮРГЕН. Сказал, где-то разбомблены пути, восстановят к четырём утра…
НАТАША (решительно). Помоги мне. Я немедленно выхожу на связь! Поставь рацию на скамейку.
ЮРГЕН (вынимает рацию из мешка, ставит её на скамейку, спокойно). Значит, авиацию, да?..
НАТАША (готовит рацию к сеансу). Авиацию, авиацию… (Смотрит на Юргена, усмехается.) Испугался? Ну извини. Работа у меня такая. (Надевает наушники. Смотрит на Юргена, с огорчением.) Да, попал ты под раздачу, Юрген…
ЮРГЕН (вздыхает, спокойно). Да ничего. Всё равно рано или поздно ваши разбомбят нас всех… К этому всё идёт…
Наташа в течение нескольких минут проводит сеанс связи. Юрген, сосредоточенно размышляя о чём-то, ходит вперёд-назад по помещению.
НАТАША (завершив сеанс). Юрген, ты можешь уничтожить рацию?
ЮРГЕН. А тебе не жалко?
НАТАША. Ещё как жалко! Но она не должна достаться фашистам.
ЮРГЕН. Ну давай подождём немного. Нас ведь бомбить будут?
НАТАША (уверенно). Ещё как будут! А что?
ЮРГЕН. Ну вот, с рацией вместе и разбомбят…
НАТАША (с грустью). Действительно… Мы же у самой станции… (Минуту думает.) А сколько сейчас времени?
ЮРГЕН. Полтретьего.
НАТАША (с облегчением). Хорошо. Я успела.
ЮРГЕН. Прилетят до четырёх?
НАТАША (уверенно). Раньше. (Задумывается.) Через час будут здесь. (Улыбается, с грустью.) Ещё целый час…
ЮРГЕН (медленно, с остановками). Час как жизнь… (Думает, улыбается.) А есть бабочки, которые вообще один день живут… Значит, им дня, получается, хватает?..
НАТАША (минуту думает, улыбается, с паузами). Действительно… А мы ещё бываем недовольны… Вот мне скоро двадцать один. Это ж сколько бабочек передохло? Тьма!..
ЮРГЕН (смотрит на Наташу, с удивлением). Грубо… Почему передохло? Они умерли, выполнив свою миссию…
НАТАША (молчит, задумчиво). Вот я и думаю, а я свою миссию выполнила?.. (Смотрит изучающее на Юргена.) Как ты считаешь?
ЮРГЕН (вздыхает). Миссия женщины – любить и быть любимой… Рожать… А ты…
НАТАША (раздражённо). А что – я?
ЮРГЕН (огорчённо, раздумывая, с паузами). Вот налетят сейчас ваши бабочки… с бомбами… Сколько народу погибнет… (Колеблется секунду, осуждающе.) Ты же Наташа Ростова…
НАТАША (вскакивает, взмахивает руками, яростно). Я Наташа Ростова?! Я не Наташа Ростова! И даже не женщина! Я палач! Да, палач! И я буду рубить ваши поганые фашистские головы, пока сил хватит! Именно потому, что я женщина!.. (Ходит по комнате, минуту молчит, с возмущением.) О, как я хотела любить! Как я хотела рожать! Но пришли вы, фашисты, чтобы не позволить мне сделать то, что, и тут ты прав, должна делать женщина! И я перестала быть женщиной!..
ЮРГЕН (усмехается). То ты женщина, то ты не женщина… Кто же ты, в конце концов?..
НАТАША (колеблется, неуверенно, с паузами). Хочу быть женщиной… Очень хочу… Не получается…
ЮРГЕН (минуту думает, вздыхает, виновато). Наташа, извини. Я не то хотел сказать… И вообще… (Колеблется несколько секунд, с трудом выговаривает слова.) Я люблю тебя…
НАТАША (опешила, застыла на месте, неуверенно). Мне послышалось?..
ЮРГЕН (смущённо, неуверенно, с паузами). Нет, не послышалось… Я люблю тебя… (Секунду колеблется, с паузами.) И о том жалею, что ты меня, конечно, не полюбишь… ну да, я для тебя фашист… жалею, что вообще нельзя сейчас любить…
НАТАША (подходит к Юргену, садится рядом с ним на скамейку, смотрит на него, с удивлением). Ну почему же нельзя? Думаешь, я совсем уж в зверя превратилась?..
ЮРГЕН (с огорчением). Да нет…
НАТАША. Я тут ради любви.
ЮРГЕН (усмехается). К бомбардировщикам?..
НАТАША (задумывается, молчит минуту). А ты знаешь… Меня ведь будет бомбить мой папа…
ЮРГЕН (с удивлением). Как это?
НАТАША (усмехается). Он командир бомбардировочного полка… И я точно знаю, что именно он будет бомбить… (Молчит несколько секунд, смеётся.) Так что у меня действительно любовь к бомбардировщикам…
ЮРГЕН (с удивлением). Но как же он может! Зная, что здесь дочь!..
НАТАША (спокойно). Он не знает. Он думает, что я сейчас учусь в институте… Это мне всё о нём известно… Я даже знаю, где именно базируются самолёты. Поэтому и вычислила точно, когда они будут здесь… (Смотрит на Юргена.) Сколько, кстати, сейчас времени?
ЮРГЕН (смотрит на часы). Без пятнадцати три.
НАТАША (улыбается, с паузами). Скоро мой папа будет здесь… Совсем скоро… (Смеётся.) А ты говоришь, любовь… (Задумывается.) Жаль, у меня её не будет уже… (Вздыхает, с грустью.) Ну значит, у других будет… Вместо умерших бабочек ведь появляются новые?..
