Алексей Николаевич Наст
Артефакт. Послание древних
Теперь у него Вика. Пока шёл «розово-слащавый конфетно-букетный» период, и Юрий был твёрдо настроен довести его до совместного проживания, а потом и до официального брака. Если он потерпит фиаско с Викой, он уже не сможет снова кого-то найти, и останется старым одиночкой. А что? Ему уже сорок! Ещё лет пять, и всё! В таком возрасте найти пару очень сложно, почти не реально! А оставаться одиноким стариком жутко не хотелось… Пришёл с работы, и никому ты дома не нужен…
Юрий вздохнул: прямо, как сейчас!
*****
Вернувшись из магазина и бросив полные пакеты купленного продовольствия прямо в прихожей, Юрий не выдержал (надо, всё-таки, похмелиться легонько), достал сразу бутылку водки и пакет томатного сока. Сейчас восстановит функциональность организма, тогда и покупки разберёт, и к завтрашнему вояжу в село подготовится, уложит вещи и продукты в походные корзины.
Пройдя на кухню, он стремительно открыл средний верхний шкафчик кухонного гарнитура цвета слоновой кости, взял вытянутую рюмку (какая неудачная форма – он купил набор этих рюмок именно из-за их изящной и необычной формы, но, оказалось, пить из них неудобно), быстро скрутил металлическую винтовую пробку с бутылки. Водка простая. Очередная новая дешёвая марка. Самая-самая дешёвая. Юрий всегда брал, если пил (а пил он редко, только по поводу, потому и рюмки неудобные уже несколько лет не мог заменить на нормальные, ибо слишком редко ими пользовался – забывал, что они неудобные), брал водку по самой «народной», бюджетной цене. Он не понимал, зачем платить лишние деньги? За что? За красивую бутылку? Изощренное название? За ересь в аннотации, мол, вода очищена через фильтр с ионами серебра? Вся эта болтология для вытягивания денег из кошелька употребляющего люда. Водка – это вода и питьевой спирт, разведённые в правильной пропорции, чтобы было сорок градусов крепости. В народе годами ходит легенда, что такую сорокаградусную формулу придумал Менделеев, гений химических наук, а до него, осознавшего эту правильную пропорцию, пойло было куда легче… Юрий где-то слышал, что придумка Менделеева – это легенда. Что-то он там придумал по поводу, но не сорок градусов. Одно время, года два назад, Юрий пил несколько раз водку в тридцать восемь градусов, и она ему понравилась сильнее стандартной – мягче шла. Как в фильме про Шарикова по повести Булгакова «Собачье сердце» доктор Барменталь хвалил водку в тридцать шесть градусов, а профессор Преображенский его осадил: «Водка должна быть в сорок градусов!»…
Не было у нас культуры пития, не было, и нет…
Усмехнувшись этим мыслям, Юрий наполнил рюмку водкой, в широкий стакан из тонкого стекла налил густого томатного сока. Во рту даже слюна выделилась от предвкушения… Алкаш…
А что алкаш? Он спиртного очень давно не употреблял до сегодняшнего важного в его жизни дня! В Ираке не сильно им по злоупотребляешь – мусульманская страна. Спасибо, Андрею – его парни умудрялись откуда-то периодически доставать виски или ром… Может, у своих конкурентов-американцев?…
Юрий выпил… Секунда, и сразу в голову нехорошо стукнуло. Давление, что ли? Блин, зря выпил. Надо было перетерпеть… А… Нет, надо ещё рюмку, тогда полегчает – между первой и второй – перерывчик не большой… Это так организм реагирует, именно, из-за длительного воздержания! А насчёт перетерпеть – идея очень не хорошая. Можно, даже сказать, вредная…
У него был как-то приступ, несколько лет назад. Он хорошо попил в выходной, в понедельник ехал на работу в общественном транспорте (за руль не рискнул сесть), вышел на остановке, и чувствовал себя на удивление очень хорошо, и вдруг у него всё внутри стремительно обрушилось. Он не понял: что это?! Сердце?! Вот так, и помрёт посреди улицы?! Вбежал, весь ватный и потерянный, в аптеку, купил валидол. Ему аптекари немедленно вызвали «скорую». Пять минут – машина у дверей. Его тут же завели в машину: давление, кардиограмма. Сердце работало нормально. Скачок давления! Укол капотена. Поставили капельницу с витаминами. Пил вчера? Пил. Почему не похмелился? Не знаю. Ты дурак?! Так крякнуть не долго! Моли Бога, что сердце у тебя сильное!…
Надо очень осторожно относиться к отходнякам после возлияний…
Да что искать примеры… Юрий помнил – в Нью-Йорке русский эмигрантский писатель Довлатов так умер – не похмелился во время. И его тоже Юрий звали!
О, Господи!…
Юрий, в обалдении, стремительно выпил ещё рюмку водки, и запил горечь томатным соком. Сок хороший, только тёплый, надо в холодильник поставить… Кстати, что это он Довлатова Юрием нарёк? Сергей! Сергей Довлатов. Тоже, как следует, принял с друзьями-собутыльниками, и пили они где-то, не в своём районе, и когда начались жестокие отходняки, вызвали «скорую помощь». Приехали, погрузили – он никакой. Повезли в ближайшую больницу. Страховой медицинский полис есть? Нету! Пошли на хер! В другой больнице тот же вариант: «Фак ю!». Повезли через половину города в больницу скорой помощи, там, точно бы приняли, да не довезли – помер. Не похмелился, сердце не выдержало нагрузки!… Его вдова потом рассказывала, если бы её сразу вызвали туда, где они пили, она бы примчалась на такси с бутылкой виски, и отпаивала бы его небольшими дозами столовой ложки, и жил бы человек… Так что…
Юрий посмотрел на водку. Ещё? А что? Не на поминках! Третью выпьет, и всё, хватит дуэлей. На сегодня хватит дуэлей, как говорил король Людовик в фильме про «Трёх мушкетёров». На сегодня!
Дешёвая водка. Ну, и чем она плоха? Это его ещё старый друг дядя Вова научил: водка – это спирт и вода, так зачем платить больше?
Правильно сказано. А взять те же виски. Самогон. Ну, купи аппарат, и гони себе для личных нужд, что покупать импортное? Виски! Вискач! По нескольку тысяч за бутылку. И что? Для выпендрежа только, перед коллегами по работе, такими же выпендрёжниками?
Юрий вдруг ощутил желание высморкаться. Соплей полный нос. За секунду появились. А это уже аллергия. Аллергия на алкоголь!
Юрий высморкался в бумажное полотенце, посмотрел на водку. Налил, выпил, запил соком, и сразу убрал в холодильник и бутылку, и тетрапакет. Всё! Надо дела делать, завтра времени в обрез будет. Кстати, надо будет по дороге из города, не забыть заехать завтра в ювелирный салон, забрать заказанного перед экспедицией золотого скарабея для Вики. Нет, ну додумался же! Надо было подвеску в виде ассирийского льва заказать, а он скарабея. Скарабей – символ древнего Египта… Тогда, перед экспедицией, не думалось о таких мелочах. А теперь она будет попрекать этим через раз. Есть у Вики такая черта характера.
Как-то они занимались с ней любовью. Секусом. А тут телевизор работает, и там идёт индийский фильм «Зита из Ситапура». Юрий активно двигает тазом, соблюдая чёткий ритм, и вдруг… На экране пожилой злодей и его приспешники поймали Зиту в сосновом индийском лесу. Злодей велел громогласно: «Обесчестите её!». Зита: «Нет! Нет!», но не побежала, чтобы попытаться улизнуть от расправы, а безвольно обняла тонкий ствол высокой четырёхметровой молодой сосны. «Ха! Ха!», – вскричали слуги злодея, такие крепкие, азартные, усатые индийские мужики. И бросились на Зиту. И такая музыка рваная, зловещая и нервная. И сосна, в которую Зита вцепилась, давай раскачиваться бешено, что Юрий непроизвольно замер, устремив всё своё внимание на экран. Вика, пыхтевшая и стонавшая в экстазе, вдруг осеклась, открыла глаза, не понимая: «Что? Что такое?!». Её потрясло – Юрий смотрел заворожено кино в самый важный, самый восторженный момент близости… Досмотрев эпизод про Зиту, Юрий деловито докончил то, чем занимался… Когда легли, переводя дыхание, Вика с издёвкой заметила:
–– Теперь я знаю твой любимый фильм!
Всё! В последующий год она Юрию подарила диск с этим фильмом, трижды заказывала на радио песню из фильма, на день рождения заказала в честь него этот фильм по местному кабельному каналу, и на посиделках с общими семейными друзьями, уверенно заявляла:
–– Юра любит индийское кино, чтобы он вам не говорит! Он обожает его! Он фанат индийского кино! А самый любимый его фильм – «Зита из Ситапура»!…
Юрий посмеялся про себя от этих тёплых воспоминаний. Теперь, значит, будет к месту и не к месту нахваливать его за подаренного скарабея, «символа» Ассирии.
Но Вика такая, и он будет её любить не смотря ни на что… Ну, если, конечно, не изменит ему, старику… А может, уже изменила… Пока он был в длительной иракской командировке… А? У них разница в возрасте порядочная… Тоже, умник, связался с молодой. Она, наверное, и не перебесилась, не нагулялась ещё… Будет он потом, как Джегарханян в своё время… Ну… Джегарханян популярный киноактёр советского времени, его миллионы знали десятки лет, потому о перипетиях его семейных разборок вся страна следила с интересом, и судила, и рядила на все лады… А ты, Юра, кто такой, чтобы себя с Джегарханяном равнять? По сравнению с ним – тля… Или этот, как его – скарабей!…
*****
Сирена тревоги ревела протяжно и зловеще…
Юрий отвлёкся от раскопа, где трудились подсобники из местных курдов, и несколько его научных сотрудников. Все тоже испугано подняли головы вверх. Давно не было воздушной тревоги в этом районе – больше года. А иначе бы и не пустили сюда никакую экспедицию. Думали, что всё – война ушла далеко на запад и там затихла, ан нет. Буквально на прошлой неделе прошли ракетные обстрелы окраин Багдада – какая-то местная группировка обстреляла кварталы, где обитали конкуренты, из реактивных минометов типа «Катюша». Потом был обстрел американской базы несколькими реактивными снарядами в районе развалин древнего Вавилона. Неужели и до них добрались? А их-то за что? Здесь курдский район, и американских военных здесь давно не было. Американцы ушли отсюда из-за внешней политики, вынужденно откатились на юг. Курды тогда, привыкшие, за годы войны с террористами, к американской поддержке и полной независимости от Багдада, решили порвать с центральной властью Ирака, получить настоящую независимость, создать официальное государство Курдистан. Пока у них была лишь автономия, которую они получили после оккупации Ирака американской армией – это был большой прогресс, но, народ курдов, из века в век, мечтал о полной независимости. Это единственный такой многочисленный, многомиллионный народ, который никогда не имел собственного государства. Сейчас курды разделялись тремя государствами: Турцией, Ираком и Ираном. Турция курдов, как народа, не признаёт – в Турции все жители турки, и всё. В Иране курды имеют автономию, а если попытаются подняться, их раздавят безжалостно и жестоко. Как в любой стране. Что было с Каталонией и её референдумом о независимости? Испанская полиция подавила революцию, настойчиво и жёстко. Потому в Иране курды особо не возникают – их устраивают условия, которые предоставил Иран, уважая самобытность этого народа в границах его государства… И только в Ираке, в момент ухода американцев, возникла возможность получить независимость – были свои вооружённые силы, а иракская армия казалась слабой. По всему Иракскому Курдистану бушевали страсти: проведём референдум о воле народа на самоопределение, как было в Крыму, и всё – мы свободная страна! А Ирак снесёт такое? А у нас своя армия есть – порвём арабов, если сунутся. Все радовались, танцевали и стреляли вверх из автоматов Калашникова… Только армия Ирака уже не была совсем слабой, как во время бардака оккупации и успешного растекания опухоли терроризма по Междуречью. Американцы, как следует, вооружили арабов и натаскали. И новая иракская армия, сбив лёгкие заслоны курдских автоматчиков, раскатала курдскую революцию танками – нефтеносные районы Курдистана Багдад терять не собирался. Конечно, на всех скважинах, после вторжения, хозяйничали американские компании, но процент от добычи – тоже деньги, курдам их не отдали… И всё угомонилось, и столько времени было спокойно. В Сирии боевиков уничтожили и загнали в угол, на самый северо-запад, а здесь, в Ираке, а тем более, в Курдистане, было очень спокойно. И вдруг… Сирена… Тревога воздушного удара!
Юрий обернулся, встретился глазами со стоящим поодаль Андреем.
Тот был серьёзен.
Вдруг он приложил к уху мобильную рацию, выслушал сообщение, тут же замахал:
–– Все в укрытие! В укрытие! Угроза ракетного удара!
«О, Господи!», – у Юрия всё ёкнуло внутри – вот и он на настоящей войне, и вскоре здесь затрясёт от взрывов и огня, несущего смерть всему живому!
Все кинулись из раскопа, но не в сторону устроенного вдалеке укрытия наподобие рва, оставшегося ещё от времён войны с боевиками, а кто куда. Курды, убегая, что-то яростно орали на своём, махая руками – очень энергичные мужчины.
Андрей махал, призывая к себе:
–– Сюда! Ко мне! В укрытие!
Женщины-специалисты подбежали к нему, вжимая головы в плечи и ёжась, хотя ещё ничего не происходило – просто выла сирена, внося сумятицу в сознание и сводя с ума.
Андрей указал им рукой на ров:
–– Туда! Туда! Сожмитесь на дне и закройте голову руками!
Посмотрев на Юрия, прокричал:
–– Юра! Юра, не стой! Не стопорись!
Но Юрий не мог пошевелиться. Он, правда, просто оказался в ступоре.
Поверху, в небе, пронеслось шипение – несколько ракет мелькнули над головой.
И вдруг, грохот – земля ушла из-под ног, и мощный удар воздуха опрокинул его вниз, в раскоп, и больно ударил о жёсткую, сухую землю.
Сверху вдруг на него упало мягкое и тяжёлое тело.
Снова громкий разрыв и сотрясение земли. Он оглох – уши заложило.
Как сквозь вату услышал:
–– Юра, всё нормально?
Это Андрей сверху на него прыгнул… Собой прикрывает… Дружище… Только, что ж он так? Собой жертвует ради него. А кто он? Учёная букашка, землеройка, древний могильщик! Так ли ценна его жизнь, чтобы вот так, самоотверженно, прикрывать собой?!
Новый разрыв, новое сотрясение земли, и оглушающий, рвущий и так уже глухие перепонки, воздушный удар взрывной волны…
Андрей тяжёлый…
–– В порядке я! Свались с меня! – всхрипел Юрий, подаваясь вверх, чтобы свалить с себя Андрея, но тот упорно, ответным рывком, вжал его в землю:
–– Лежи тихо!
Новый взрыв…
Так во Вьетнаме, в знаменитую американо-вьетнамскую войну, вьетнамцы прикрывали своими телами советских специалистов-ракетчиков. Как только начинался налёт штатовской авиации, вьетнамцы кидались на русского по нескольку человек (они ведь маленькие) и лежали сверху, пока рвались бомбы…
Дышать было, вообще, нечем – вместо воздуха одна вонючая, пустая, глиняная пыль…
Больше разрывов не было.
Всё?
Юрий вдруг ощутил прилив благодарности к старому армейскому другу – не просто ведь упал рядом, а именно собой прикрыл… Братан. Воин. Надо будет его начальству сообщить о подвиге, может, награду какую дадут. Медаль «За отвагу» или «За воинскую доблесть», хотя, он ведь не от России здесь, а от какой-то частной армии, и не факт, что русской. Это они по национальности все русские – бойцы этой частной армии, а кто у них хозяин – неизвестно. Какой-нибудь американский миллиардер – охотник за древними сокровищами и артефактами, богач типа Джорджа Сороса, Уоррена Баффета или, даже, самого Дональда Трампа! Ну, и ладно. Надо сообщить о подвиге. У нас, в России, пацаны собаку из проруби зимой спасут, им медаль дают или ценный подарок. Что, Андрюхе его хозяева (Сорос, Баффет и Трамп) не ассигнуют в виде премии тысяч десять «бакланов»? Это сколько на наши рубли? Ого… Пусть половину спасённому выдаст – за эмоциональный ущерб. Хотя, миллиардеры, они жадные, без выгоды для себя ничего никому не дают. И Андрюхе ничего не дадут, хоть сто подвигов совершит – у него голый оклад. А сдохнет – только порадуются, что основную зарплату платить не придётся. Экономия!…
–– Ты живой? – спросил Юрий (что-то долго они лежат без движения).
–– Живой, – отозвался Андрей, фыркая от пыли.
–– Тогда, слазь.
–– Сейчас.
Андрей отвалился в сторону.
Сразу стало легче дышать в невыносимой пыли – какой он тяжёлый, оказывается! Жилистый, худой, а тяжёлый!
Это у Юрия был случай. Связался с одной юной особой девятнадцати лет – Надеждой Медведевой. Красивая, худая, маленькая (метр шестьдесят). Ему тогда было лет тридцать пять. Они были очень близки, и даже подумывали о браке. Так вот, как-то он её на руки подхватил, эту малявку, чтобы по-гусарски покрутить, поразить её своей силой и удалью, и обалдел, просел – тяжеленная! Вот как так?!
И Андрей такой же – не объёмный, но тяжёлый…
–– Что это было? – спросил Юрий, протирая нос – пыль вокруг всё никак не могла осесть.
–– Ракетный обстрел, – отозвался Андрей – он теперь лежал рядом на спине. Юрий продолжал лежать на животе.
–– Я понял, что ракетный обстрел. Чей? Опять Иран? Помнишь, как-то давно американцы и иранцы друг друга ракетами обстреляли.
–– Когда это было! Вспомнил тоже!… Да и здесь нет американцев.
–– А кто тогда обстрелял?
–– Юра, ты не поверишь – я не знаю. Тоже вот думаю: кто? Да хоть кто! Это Ближний Восток! Кто-то нас обстрелял! Что, не был готов к такому?!
Юрий сознался честно:
–– Нет.
Андрей вздохнул.
–– Надо посмотреть: никто из твоих не пострадал.
–– Да, надо.
–– Встаём?
–– Не, я ещё полежу. Что-то меня хорошо шлепнуло о землю, а потом и ты сверху приложился.
–– Ну, прости. Не специально. Спасти тебя хотел… Вдруг рядом бы грохнуло…
–– Спасибо. Только вопрос: с чего это, вдруг, ты решил меня собой закрыть? Столько лет не виделись.
–– А… Потому, что дурак. Кинулся, и всё.
Юрий вдруг поразился – да он так любого гражданского прикрыл бы!
Юрий протянул руку к груди Андрея, хлопнул:
–– Спасибо!
–– Пожалуйста!
–– Встаём?
–– Ты вставай.
–– А ты?
–– Это твой сон… Вставай, просыпайся, уже утро…
Юрий резко открыл глаза.
Он дома, в своей квартире, в своей постели.
Это был сон… Но и не сон – он просто видел то, что было в реальности, в Ираке, в экспедиции…
Он напряжённо отёр сухое лицо сухой ладонью. Что это происходит? После странной, загадочной находки, какая случилась с ним и с Андреем, он стал видеть странные сны, которые его настораживали… Как только они тогда, вдвоём, проникли в открывшийся провал, который нашли через некоторое время после обстрела, и нашли… А-а… Просто перепил вчера, вот и стал придумывать разное… Надо вставать и приниматься за дела – сегодня очень-очень насыщенный день. А вечер обещал быть ещё и очень приятным! Давно у него не было «сексуса» с молодой, симпатичной, гибкой и притягательной женщиной. Да ни с какой не было очень давно! А сегодня, если ничего не случится, будет… Хотя. Мы, людишки самонадеянные, вечно предполагаем, а Господь – он располагает. Нет – и всё! Как с коронавирусом было. Кто его ждал? Кто предполагал? Планировали миллионы мероприятий: концертов, чемпионатов, игр, забав, отдыхов, массы простых обычных дел… Бах!… И всё… Миллионы умерших… Так и сегодня, приготовится он, а вечером Вика отзвонится: «Милый, сегодня не жди – не получится! Обстоятельства. Мы столько не виделись… Подожди ещё денёк!». И что тогда? А, опять напьётся…
Юрий Витальевич, вы много пьёте в последние сутки. Только проснулся, а уже (подсознательно) об алкоголе подумал (мол, откажется Вика, и напьюсь!). Так ли ты её хочешь, алкоголик?!
Юрий улыбнулся, и ногами скинул с себя лёгкое одеяло. Он встаёт. О, у него уже стоит – утренний стояк. И чего стоим, дружище, кого ждём? Ничего не обломится…
Со смехом встав с постели, Юрий рукой толкнул торчащий в трусах тугой член – он упруго качнулся, как напряжённая пружина. Так-то! Юрий ещё молодой мужик. Сорок – это бабий век, а мужику сорок лет – пора расцвета! Сейчас, дружище, сейчас пописаем крутой струёй в родной унитаз, и ты сразу ослабеешь и уснёшь до вечера. Вот вечером будь в таком же состоянии – вечером предстоит длительная и приятная работа. Работёнка.
«У меня бабёнка, и будет работёнка», – пропел Юрий, сладко потягиваясь. Тело было послушным, жёстким, полным энергии. Хорошо, когда ты не болеешь!
*****
Юрий решил приготовить нормальный, обильный завтрак, чтобы утреннего приёма пищи хватило на большую часть дня. К тому же, он возьмёт оставшееся с собой в дорогу, чтобы всегда было, что перекусить под рукой.
Давно он не готовил нормальной, домашней пищи – в экспедиции кормили, вчера, по приезде, поел покупного. А ведь он настоящий, прирождённый кулинар. Идея стать профессиональным поваром периодически всплывала в мыслях, как только в работе возникали пробуксовки. Думал в сердцах: «А, брошу к чёрту эту науку! Пойду в повара! Пройду ускоренные курсы, чтобы получить «корочку» – и в столовую или кафе. И всё, никаких проблем – орудуй ножом и половником!».
Сейчас улыбнулся, вспомнив те мысли. Тем не менее, сейчас он приготовит настоящий, плотный завтрак. Просто, вкусно и сытно.
Он почистил от кожуры пять крупных картофелин, одну морковку, и всё это поставил вариться. Давно не ел отварной картошки. В экспедиции, в основном на гарнир подавали крупы, рис и лапшу. А он сейчас картошечки замастырит. Не толчонки – пюре не хотелось. В детстве он любил пюре, да и в молодости, а вот последние года два ел картофельное пюре редко – не возникало желания. У него всегда так – может есть один продукт часто и по многу, а потом вдруг бац – и отрезало: даром не надо! Единственный продукт, к которому Юрий не смог пристраститься, как бы не менялись его привычки – это гречка. В детстве отец Юрия любил готовить гречку, в неделю раз – это точно. Зальёт кашу молоком и нахваливает. А Юрий не понимал: каша да каша. Это как в советском фильме про собаку Баскервилей, там Никита Михалков удивился, когда ему вместо мяса пару ложек липкой овсянки на плоскую тарелку слуга Беримор ляпнул: «Это что? Каша, что ли?». «Овсянка, сэр!». Дурень. Рассказывали, во время съёмок, Соломин, игравший Ватсона, записывал в книжечку (так было по сценарию, что он что-то записывает в книжечку), а писал он: «Беримор дурак. Беримор дурак»… Каша. Вот и гречневую кашу Юрий не принял. Отец её готовил разваристую, наподобие того липкого геркулеса. А ещё ведь в школе её постоянно давали на обед. Там гречка готовилась зёрнышко к зёрнышку – этот сухой гарнир драл горло. А чуть что, по телевизору паника: «Гречка дорожает! Гречки не хватит!». Да хрен с ней! Что, прямо все такие гречкоеды?! Юрий в это не верил. Но в столовых её готовили постоянно. Вон, в их институтской столовой в меню всегда есть гарнир из гречки…
Так, что он завёлся из-за гречки? Вон, пусть картошка варится. А он сделает салат. Вчера такой захотел. Не простой, с помидорами и огурцами, хотя их он вчера тоже купил, а такой, который представил в уме. Он, как профессиональный повар: сначала представлял блюдо, а потом, когда его, приготовив, пробовал, понимал, получилось или нет. Если вкус был таким, какой он заранее представил, значит, блюдо удалось!
Итак, простой салатик, но его Юрий сделает побольше – в контейнер сложит, и с собой возьмёт.
Быстро помыл длинный тепличный огурец, маленькую зелёную редьку, несколько веточек петрушки. Петрушку порубил мелко, огурец покрошил тонкими брусочками, редьку натёр на крупной тёрке. И в это великолепие добавил полбанки зелёного консервированного горошка. Немного соли плюс заправка из майонеза.
Много получилось, но так и было задумано.
В кипящую картошку Юрий бросил две толстые свиные сардельки – для большей энергетической насыщенности завтрака.
Пока всё варилось, он проверил походные корзины, сложил, что потребуется для жизни в деревенском доме на «сладкие выходные». А они будут сладкие – это сто процентов!
Вика, Вика – как повезло ему, что такая юная, замечательная женщина оказалась в его жизни.
Раздалась трель смартфона.
Юрий удивился, взглянув на экран – звонил Андрей.
Странно, только вчера расстались в аэропорту, а уже какая-то надобность у него возникла.
–– Здравствуй, дорогой! – улыбаясь, ответил на звонок Юрий.
–– Здравствуй, Юра! Звоню, чтобы поздравить тебя. Узнал, что вчера удачно защитился!
–– А-а… Ха-ха! – вот из-за чего звонок. Что ж, приятно. Юрий преувеличенно радостно отозвался. – Удачно! Скажешь тоже! Как планировалось изначально, а не удачно! У меня диссертация была написана по высшему уровню. Тем более, эта табличка про могучего царя Канишку!
–– Ясно… Но, надеюсь, про ту нашу находку ты никому не намекнул… даже по секрету.
Юрий помрачнел.
–– Я не так глуп… Мы решили с тобой…
–– Да. Мы правильно решили… Ничего, что так рано позвонил?
–– Нормально. Я уже встал.
–– Ясно. Ну, отдыхай, не буду больше отвлекать.
–– А ты чем занимаешься? В Америку полетишь, боссу отчёты сдавать?
–– Ха-ха… Здесь у меня босс.
–– Наш? Удивлён. А я всё предполагал, что вы (ваша команда) на америкосов работаете…
–– Да? Ха-ха… Вот какие мысли у тебя!… Ладно… Созвонимся ещё. Надеюсь, теперь не потеряемся опять так надолго.
–– Конечно, Андрюша, будем на связи!
–– Давай, пока…
Юрий убрал смартфон от уха, смотрел секунду на экран, пока не произошло разъединение звонка… Всё-таки, Андрей звонил, чтобы поздравить, или… Было ощущение, что звонок этот странный какой-то… И, вообще, правда, Андрей, в этой своей частной охранной армии, или…
Взгляд упёрся в кастрюлю, где кипела картошка.
Ладно, жизнь со временем всё расставит по своим местам. А пока быстро и сытно позавтракать, и идти на стоянку, что под домом, готовить машину к выезду. Дел много, очень много дел, а вечером услада и награда за все труды и усилия в виде сексуальной расслабухи! Что ещё Вика расскажет – они так долго не виделись. Он сильно-сильно по ней соскучился. Может, у него, всё-таки к Вике реальное, настоящее чувство, а мысли, насчёт боязни остаться одиноким к старости, меркантильность в отношениях – всё никчёмная сопутствующая шелуха, не имеющая никакого значения? А? Как такое, Юрий Витальевич?
Ну, если так, так ещё лучше!
*****
Всю дорогу до своего деревенского дома Юрия не отпускали мысли, что звонил Андрей неспроста. Поздравление с успешной защитой диссертации было только поводом. Он звонил, именно, напомнить, чтобы не болтал, и напомнил настойчиво. Только какая ему корысть в сокрытии той странной находки? Юрию – понятно, она всё ломает, все представления о той древней эпохе, и, вообще, очень неудобная. Если бы Юрий озвучил её, осветил, представив доказательства, он бы сейчас не радовался своему докторскому званию, не почивал бы на заслуженных лаврах из-за открытия могучего царя горных народов Канишки, а был бы осмеян и сделался изгоем. Вот тогда точно, пришлось бы идти на биржу труда и проситься, чтобы устроили на курсы подготовки поваров. Хотя, можно было бы и без курсов обойтись – что, обязательно всё делать официально? Это он привык по жизни – шаг влево, шаг вправо от правил – уже преступление. А вот купил бы через Интернет себе диплом этих поварских курсов, и уже бы котлеты жарил на другой день в какой-нибудь придорожной забегаловке, где азиаты заправляют.
–– Эй, Иван!
–– Я Юрий!
–– Какой разница? Русский же. Быстрее жарь. Раз перевернул, два перевернул, и подавай. Быстрее надо!
–– Так не прожарятся, внутри сырое!
–– Э-э, так сожрут. Здесь тебе что, ресторан? Телевизор смотри вечером. Америка, Европа. Мясо минуту жарят, с другой стороны минуту. Внутри сырая совсем – жрут, радуются!
–– У нас в России не принято сырое мясо есть. Это опасно для здоровья.
–– Ты врач? Тебе зачем чужой здоровье?!
–– Есть ГОСТы.
–– Мне ГОСТы по фиг. У меня менты ГОСТ. Им отдал денег, всё… Жарь, как я сказал – быстро. Людей много, все кушать хотят…
Юрий рассмеялся, представив такую свою судьбу в иной реальности. Он, конечно, не дурак, озвучивать находку. Но Андрей ведь очень заинтересован в её сокрытии, получается. Почему? На кого, в реальности, он работает?
Юрий не понимал до сих пор, что же, реально, они нашли, а Андрей, видимо, понял сразу. Он и завалил потом вход в образовавшийся пролом. Но ведь туда всё равно, рано или поздно, доберутся. Значит, он надеялся там оказаться вновь и в самом скором времени!…
Они нашли пролом, через несколько дней после того обстрела ракетами. Почва не выдержала и обвалилась. Точнее, под слоем грунта было ветхое перекрытие, вот оно и рухнуло, обнажив вход в нижний ярус разрушенного древнего дворца, сокрытого вековым слоем мусора, глинобитных кирпичей и жёсткой, сухой земли.
Юрий в тот день занимался под высоким полотняным навесом, изучал знаменитую табличку про царя Канишку – её нашли три дня назад, и все мысли его были поглощены этим великим открытием – он понимал, что свершилось несбыточное: он нашёл то, что выпадает раз в жизни одному на миллион учёных. Он теперь будет звездой археологии, останется в веках! Ну, как Шлиман, откопавший Трою…
–– Юра! – Андрей закричал ещё издали, торопясь к тенту, закрывавшему от зноя столы с найденными образцами.
Юрий удивился его возбуждению:
–– В чём дело? Снова обстрел?
Андрей подошёл, нервно пробежал взглядом по столам, увидел фонарь:
–– Бери фонарь. Пойдём!
–– Куда? Я работаю.
–– Потом свою писанину доделаешь. Я нашёл провал. Так, заглянул – он открывает вход на нижний этаж. По-моему, там какие-то помещения.
–– Да-а? Ну, давай отправим кого-нибудь из сотрудников, пусть там всё осмотрят…
–– Юра!
–– Ты не понимаешь! Эта табличка – она меняет всё в мировой истории! Всё! Это великое открытие!
Андрей был скептичен:
–– Вот эта? Сомневаюсь.
–– Андрей!
–– Юра, тебе пяти минут для меня жалко?! Посмотрим – ты и я, и копошись дальше.
Юрию очень не хотелось оставлять такое увлекательное и захватывающее занятие с древней глиняной табличкой с похожей на птичьи следы клинописью – он всё расшифровал ещё вчера и знал уже содержимое текста, но, как истинный учёный пытался найти и другие возможные значения знаков, чтобы не ошибиться, чтобы даже и тени сомнения не возникло у академической элиты о его способностях и таланте. Но ведь Андрей просил о малом – отвлечься на пять минут. Он же что-то искал, по заданию своего тайного хозяина.
Юрий устремил взгляд на Андрея. Вот как так? Был военным, служил Родине, а теперь старается для потехи, для утоления позывов тщеславия какого-то богатея. Всё деньги. Они, проклятые. Как в старинном фильме «Волга-Волга»: «А без воды – и не туды, и не сюды!». Так и без денег! Вот и он, Юрий Асадов, он для Родины трудится, для прославления российской науки, чтобы престиж наш среди мировых учёных элит был на самом высоком, высочайшем уровне, а тоже (на границе подсознания) думает о тех же деньгах, которые, вместе с признанием и славой, придут из-за его открытия. Так что на Андрея наезжать?! Каждый организм желает выжить и подняться наверх из общей биомассы – это, кажется, из Джека Лондона, из романа «Морской волк», но другими словами.
–– Что замер? – не удержался Андрей, сам взял большой чёрный длинный фонарь, включил его – пару десяток ярких белых светодиодных лампочек полыхнули лучом в лицо Юрию. – Ты учёный-землекоп или бумажная душа?
