серьезное чтение

пьесы, драматургия

пьесы и драматургия

реальные истории

сказки для взрослых

На заводе, расположенном в провинциальном городке Байя, изготавливают чрезвычайно вредный для здоровья, но крайне необходимый народному хозяйству государства Идиллия, продукт под названием Элемент. Жизнь в подобных городках, как правило, следует одному сценарию: люди рождаются, недолго живут и в конце концов умирают от одной и той же болезни. В Идиллии это считается нормой. Вот и в Байе много лет всё шло заведённым порядком, пока в городе не появились молодые косплейщики, которые вообразили себя героями фантазийных саг. И теперь дети не слушаются маму, мама обманывает детей и весь город, морои враждуют со стригоями, квадроберы, вместо того чтобы говорить по-человечески, мяукают (поди пойми чего им надо), и вдобавок, молодое поколение провинциальной Байи ни в какую не желает оставаться в родном городе.

экономика

гуманитарные и общественные науки

книги по экономике

Мама, я не квадробер. Я дампир!

Что делать незадачливому бухгалтеру если невеста требует денег, а доходное место досталось другому? Отправиться в казино и опять проиграться? Или может быть ограбить банк? Но банки не работают по выходным. Остаётся пойти под городской мост... и нарваться там на прелестную разбойницу, которая хочет ограбить тебя самого. 

медицина / здравоохранение

медицина

Встретимся под мостом

Что делать, если жених, оказавшись в безвыходном положении, занял у вас кучу денег и бесследно исчез? Подать заявление в полицию или ждать, что он вот-вот вернётся и всё будет как прежде? Возможно. А когда вдруг выяснится, что он сидит в тюрьме, и вы не единственная женщина, которую он «кинул» на деньги? Продолжать верить или всё-таки заявить на брачного афериста? Разумеется, да… Но это только в том случае, если вы нормальная женщина, а не «музейная редкость», которая в свои сорок пять верит в любовь, верность и мужскую порядочность.

другие справочники

Любовь зла, или Музейная редкость

Трагикомическая сказка о судьбе тюркского Маугли, прожившего десять лет в тайге и волшебным образом взошедшего на ханский трон. По мотивам тюркского героического эпоса. 

социология

Богатыри и жёны

книги по философии

Мама, я дампир!

бухучет / налогообложение / аудит

На ночное дежурство в музее заступает хранитель фондов – мать-одиночка Вера и грубоватый крепыш Охранник. На часах без 15, а двери музея уже закрыты. А как же иначе, ведь за окном дождь и гроза, а за стенами старинного особняка, в котором прижился краеведческий музей тихо, тепло и уютно. «Самое время открыть бутылочку полусладкого и познакомиться поближе, скоротав за разговорами ночь, а возможно и всю оставшуюся жизнь…» - так думала Вера, в то время как Охранник незаметно добавил в её бокал таблетку снотворного. Они выпили, и даже успели немного поговорить, как раздался стук в дверь, и перед ними предстал приехавший из-за границы, родственник бывшего хозяина особняка. Он выложил на стол, доставшиеся ему от покойного старые фотографий, документы и обтянутую чёрным бархатом коробочку, в которой с тех самых времён остался отпечаток большого огранённого камня в форме розы …

Ночь дарителя

Скала трех вождей в Башкирии, Ленин на горе Машук, портрет Сталина в Осетии, барельеф Сталина в Забайкалье, скала Ленина около села Турочак на Алтае — вот лишь некоторые из известных наскальных изображений вождей Советского государства. Не все изображения дожили до сегодняшних дней, а точное их количество не знает никто. Историю создания одного из таких барельефов рассказывает пьеса «Стена». «Стена. Трагедия сибирского каменотёса.» -  это не только драма борца одиночки, это многочисленные трагедии общества в частных примерах. Трагедия чиновника, исповедующего идеологию, опускающую всех под общий знаменатель. Трагедия комсомолки Лены, торгующей своими юношескими идеалами. Трагедия главных героев Ивана и Каменотёса — двух творцов, живших в разное время, но связанным между собой вечным противостоянием между художником и властью. Пьеса «Стена» — это своеобразное зеркало уходящих времён с их постоянно меняющимися ориентирами.

Алексей Николаевич Мельков