Алексей Николаевич Гаранов
Дар
– Вы не понимаете, молодой человек. Елена особенная, у нее дар, который не дает покоя этому человеку. Его суть движет им разрушать все хорошее, а у вашей жены необыкновенный дар, мешающий ему совершать свое зло. Он боится ее.
– Лена, что ты думаешь об этом? – спросил Борис, глядя на жену.
– Думаю, все же, что он прав, надо мне спрятаться на время. Ты же помнишь, как погиб Павел.
– Я буду весьма рад, если вы послушаете моего совета и отправитесь за город, прямо сейчас. А на этом позвольте откланяться, меня уже, наверное ищут.
С этими словами Иван Иванович встал, одел в прихожей пальто и быстро вышел. Борис закрыл за ним дверь и подошел к Елене.
– Даже не знаю с чего начать. Чертова Москва и чертов старик. Уж не с самим ли чертом мы начали войну, как ты думаешь, Лена? – спросил он.
– Может ты и прав, мне так жаль, что я втянула тебя во все это. Но без тебя я бы давно пропала. Что будем делать? – спросила в свою очередь Елена.
– Можно поехать на мою дачу, но там тоже будет небезопасно. Давай я отвезу тебя к своему старому другу в Ивантеевку. Там прекрасный дом и он звал меня к себе в любое время дня и ночи.
Борис созвонился с Петром Сергеевичем, которого поставил в свое время на ноги после тяжелейшей аварии, затем они взяли свои так и не распакованные чемоданы и выехали из дома.
Глава 7
Старый генерал обрадовался гостям. Елену он окружил истинно отеческой заботой, так что она почувствовала себя с ним как со своими родителями много лет назад. Петр Сергеевич был тем редким мудрым и терпеливым стариком, который своей старостью не сколько докучает, сколько умиротворяет встречных. Почувствовала это и Елена. А как уехал Борис утром на работу, у них состоялась непринужденная беседа, в ходе которой они плавно перешли и к обсуждению ее дара. Елена решила открыться старику.
– Дана тебе эта сила неспроста, – заключил он после ее рассказа. – Ждут тебя Елена испытания, и помощь тебе понадобится, чувствую я это. У меня ведь тоже своего рода дар есть, любовью называется. И люблю я все живое и радостно мне от этого. Как в отставку ушел, пчелами занялся, потом кур и гусей завел. А сейчас вот еще и голубятню построил. Живность она ведь гораздо лучше людей то, с их страстями и пороками.
– Понимаю я вас, – ответила Елена. – Только мир свой особый так не выстроишь. Нет больше мест таких, где бы человек себя не показал, за стенами только если и прятаться.
– Что делать, милая, иной в храм идет за добрым словом, а другой и в себе веру находит, – согласился старик. – Бог ведь он как природа, везде и повсюду. Надо только любить ее, и она тебя пожалеет и сил даст.
– А что мне то делать, Петр Сергеевич? – спросила Елена. – Боюсь я и не за себя вовсе, а за Бориса. Он то на виду, работа у него такая ответственная. Сама бы так и жила здесь с вами, мне большего ничего и не надо.
– За Борьку ты не переживай, у него свой ангел хранитель есть, выстоит. О себе думай, как дар свой использовать во благо, пока он у тебя еще есть. А то отнимет его у тебя злой чародей и опять придет время тьмы и смуты вокруг. Не раз на Руси это бывало. Оно же тебя боится, зло то это! Ты для них как яркий свет, глаза режешь, правду открываешь.
Сказал это старик, поднялся и пошел показывать ей свое хозяйство. Елена сразу вызвалась помогать ему. Пчел она с детства боялась, даже подходить не стала, а вот гуси ее позабавили. И с голубями она подружилась и разговаривала с ними совсем как с людьми. Опять почувствовала Елена свое призвание, служить и заботиться, с радостью взяла на себя эту ношу и помогала старику, чем могла. И так хорошо пошла жизнь у нее в этом доме, что уезжать ей никак не хотелось. Вечером чай садились пить, Петр Сергеевич телевизор не смотрел, о политике и войне не заикался. Рассказывал ей истории из прошлого, как в тайгу ходил по юности, да охотился с отцом. А потом как свою жизнь строил, как женился и как дочерей воспитывали с покойной ныне женой. Сейчас обе дочери замужем, приезжают редко, так что ее, Елены присутствие, было ему как бальзам на душу.
Неделя пролетела быстро, Борис приехал к выходным. Как и было решено, он не звонил и получал только краткие сообщения от Петра Сергеевича, чтобы не привлекать внимания к исчезновению Елены. Собрались они вечером на совет, решать, как дальше быть.
– Ты Борис не переживай, Елена у меня здесь пусть пока поживет. Ей на свежем воздухе только лучше станет, – начал Петр Сергеевич.
– Я и не против, только скучаю сильно, – ответил Борис и погладил Елену, сидевшую рядом. – Спасибо тебе, что приютил и заботишься о ней.
– Невелика заслуга, добро то охранять. Ты лучше расскажи, не было ли чего необычного на твоей работе?
Борис задумался и рассказал про один визит из окружения всем известного олигарха Береговского. Звали его на следующей неделе к нему в офис на осмотр родственника из семьи бизнесмена. Сами привезти больного не имели возможности.
– Ну вот, началось, – откликнулся Петр Сергеевич. – Думаю наш злодей и есть этот самый Береговский. Не ты ему нужен, Елену он ищет.
– Так что же мне, не ехать что ли? – спросил Борис.
– Езжай, но знай, что ты ему как приманка нужен, – посоветовал старик – Возьми с собой кого-нибудь свидетелем.
На том и порешили. А вечером Елена с радостью рассказала Борису, что беременна. Петр Сергеевич давно уже догадался, да помалкивал, только намекал ей. А утром тесты и подтвердили его догадливость. Борис был очень счастлив и любил Елену так нежно, как никогда. Они хорошо провели выходные, гуляли у речки, мечтали о новом путешествии и вспоминали Галапагосских черепах. В Понедельник Борис уехал и обещал вернуться в среду, сразу после визита к Береговскому. Три дня пролетели быстро и когда он вернулся, все собрались на террасе выслушать его рассказ.
– Начал он издалека, про свой род все рассказывал, себя нахваливал, – начал Борис. – Как увлекался с детства математикой, потом бизнесом, как строил свою империю. Только я ему не верю, кровью и ложью он свою власть утверждал, об этом многие знают. И как только президент наш его терпит?
– Ну а про Елену он не спрашивал? – спросил Петр Сергеевич.
– Спрашивал, и все хотел лично познакомиться. Пригласил даже к себе за город на свои именины в следующие выходные. Просил, чтобы приехали строго вместе. Там и будет больной для осмотра.
– Так, – задумался старик. – Елену он рано или поздно и так здесь отыщет. Надо думать, как бы ее обезопасить, тем более что, не одна она теперь, а ребенка ждет. Нужна нам поддержка на самом верху, да такая, чтобы Береговский этот побоялся ее там тронуть. Об этом я позабочусь, позвоню куда надо. Вы давайте отдыхайте, а я пойду поработаю еще в своей мастерской.
Борис с Еленой еще долго беседовали на террасе, потом ушли спать. А старик спустился в подвал, где оборудовал себе мастерскую, подошел к столу и открыл ключом ящик. Достал оттуда старомодный мобильный телефон и сел в удобное кожаное кресло. Набрал номер и коротко сказал в трубку, – Привет Владимир, это Петр. Вот и время пришло, надо встретиться. Жду тебя завтра на нашем месте в полдень.
Затем выключил телефон, убрал его обратно в стол, закрыл на ключ, вернулся в кресло и задумался. Неравный расклад сил у них выходил против этого Береговского. То, что он наконец вышел на свет и проявил себя, было им на руку. Но вот сила и значимость этого олигарха была почти безграничной, контролировал он даже самого президента. И как противостоять ему, решать надо было срочно, иначе грозила Елене с дочерью погибель. То, что дочь у нее он и не сомневался, навел справки о ее родителях. Неспроста была убита мать ее, тоже силу имела колдовскую. А ей она от бабки и прабабки досталась. Только сила эта была все та же, добрая, бескорыстная. И переходила она по роду постепенно, с взрослением дочери. Вот такая была эта тайна рода ее. Мать Елены скрывала силу свою, боялась за семью. Из Киева уехала далеко в Сибирь, но видать зло и там нашло ее. Только не знало оно, что дар к дочери перейдет, аварию зря подстроило. И спасать надо было вскоре не только Елену, а и дочь ее. «Ну да ладно, все решится на встрече с Владимиром», – решил старик.
Глава 8
Неделя у Елены пролетела без лишних забот. Петр Сергеевич о намеченной поездке не заикался, а когда время пришло, попросил ее только быть осторожней и на голос свой попытаться не реагировать вовсе, мало ли что ей услышится.
– Ты голубушка потерпи, твое предназначение иное теперь, дочь носишь, – сказал он ей как-то вечером. – Такая уж видать судьба у вас, дар свой передавать по наследству. Как родишь, так и сила твоя к дочери уходить станет. А откуда знаю, лучше и не спрашивай. Давно мы вас искали, да все не там. Силы добра, Елена, тоже не дремлют, а теперь настало время и нам свой ход сделать. Так что за себя не волнуйся, ничего с вами не случится. Езжай смело и веди себя как ни в чем не бывало. А потом расскажешь, что услышала от своего голоса.
Днем приехал Борис. Он привез ей рубиновое вечернее платье и выглядела Елена в нем замечательно. Петр Сергеевич даже прослезился, провожая их у ворот. Он одел Елене жемчужное ожерелье своей покойной жены и смотрел на нее истинно по-отечески.
Загородный дом Береговского оказался целой резиденцией усадьбой, куда их пропустили после многочисленных постов охраны. Так не охраняли никого в России, даже в Кремле. Гостей было множество и машин у дома, выстроенного в стиле средневекового замка, насчитывалось не менее сотни. У парадного подъезда был большой фонтан, гости подъезжали и высаживались, после чего их машины парковали многочисленные сотрудники. Береговский, невысокий лысеющий мужчина в безукоризненном смокинге, лично встречал гостей у входа. Когда Елена с мужем подошли к нему, он бодро шагнул им навстречу, крепко пожал руку Борису и сразу же разлился в комплиментах Елене.
– Очень рад, очень рад, зовите меня просто Борис, как и вашего мужа, – улыбался он. При этом колючий взгляд его черных глаз так вонзился в нее, Елена готова была уже услышать свой внутренний голос, но он предательски молчал.
– Я тоже очень рада, – выдавила она из себя улыбку и готова была пройти в дом, но Береговский лично вызвался устроить им небольшую экскурсию. Выглядело это так, будто он никого больше и не ждал и взяв под руку Бориса и Елену, которая дрогнула от такого проявления дружбы, повел их внутрь. На ходу он с упоением рассказывал, как долго думал о проекте и внутреннем убранстве своего дома. Они вошли в большой холл, откуда мраморная лестница вывела их на второй этаж. Все было исполнено в старинном рыцарском духе, горели электрические факелы, на стенах висели картины, гобелены и оружие.
– Мои предки имели тевтонское корни, – рассказывал тем временем олигарх. Несмотря на то, что их побил сам Даниил Галицкий, они охотно роднились и с русскими, и с ляхами, и с венграми. Так что в крови у меня много чего намешано, – рассмеялся он. – Ну а вы, Елена, что о себе знаете?
– Знаю только, что бабка с дедом были с Украины, а мать с отцом погибли в Иркутске, – ответила Елена.
Выручил ее Борис. – Скажите а, где и как можно посмотреть больного? Он уже здесь?
– Не волнуйтесь доктор, всему свое время. Пойдемте, я покажу вам свою библиотеку.
Береговский так заискивал перед Еленой, что стало ясно, что больной скорее выдумка, предлог познакомиться с ней, на которую у него уже чувствовался какой-то план. Борис занервничал, но постарался держать себя в руках. В голове у него ясно звучал голос Петра Сергеевича: «Что бы не происходило, Борис, оставайся спокойным, иначе ты сильно навредишь вам обоим. Береговский хитрый лис и игру свою поведет издалека. Он уже знает, что вы там не одни и ничего плохого вам не сделает. Но не так он прост. И не отходи от Елены ни на шаг, береги ее».
Библиотека оказалась на редкость огромной. Здесь были книги на латыни и на древнегреческом, философские труды чередовались с книгами про искусство, а когда дошли до отдела литературы, Береговский похвастался некоторыми подлинниками русских классиков и письмами самого Толстого.
– Здесь я провожу свои лучшие часы, – подытожил он и повел Елену в соседний зал оружия. Борис, негодуя следовал за ними, олигарх и не замечал его больше, как будто того с ними и не было. Насмотревшись на старинные мечи и арбалеты, они прошли наконец в торжественный зал-столовую, где собрались многочисленные приглашенные гости. Все сидели за круглыми столами в ожидании начала праздника и как только Береговский вошел, приветствовали его овациями стоя.
«Чем-то это напоминает партийные собрания нацистов», – подумал Борис и оторвал наконец Елену от именинника. Береговского тем временем подхватила толпа и вынесла к столу на подиуме, где сидели его самые близкие соратники и родные. Упиваясь собственным величием, тот сразу закатил речь о том, как он верит в них, в Россию, в русский народ и его медвежью силу. Чем больше говорил олигарх, тем четче слышал Борис голос неуемных амбиций и жажды полноценной власти. Неспроста была проведена им и аналогия с Гитлеровской Германией. Там, в те далекие времена тридцатых годов прошлого столетия такой же демонический оратор взывал в Мюнхене к силе и превосходству арийской нации, обвиняя во всех грехах евреев. Сейчас здесь звучал похожий призыв русским подняться с колен и дать отпор обнаглевшим англосаксам.
