Алексей Викторович Макеев Петля для сыщика

– Так он, значит, все-таки в Москву вернулся. А когда уволился, говорили, что в Питер подался, а потом вроде в Южно-Сахалинск. В середине девяностых даже слухи ходили, что он у Якута в охране пристроился.

– Нет, не думаю, чтобы Зайченко в бандиты подался, – ответил Лев Иванович на такие слова генерала. – Слишком уж Игорь честный и партийный был. Наверняка все наврали. Кто бы ему тогда лицензию дал на частный сыск?

– Тоже правильно, – согласился Орлов. – Что ж, если тебе неймется в выходные дни заняться работой, то я позвоню в Одинцовский отдел угро и скажу, что ты вместе с… Кстати, кто там это дело будет вести?

– Некто Телегин, – подсказал Лев Иванович.

– Ага, значит, ты с Телегиным взялся найти преступников, то бишь убийц, нашего бывшего сотрудника. Как он тебе, этот Телегин, показался? Толковый мужик?

– Да как тебе сказать, – Лев Иванович замялся. – Я его еще толком не раскусил. Вроде как исполнительный.

– Понятно, – генерал сразу же сообразил, что имел в виду Гуров. – Исполнительность в деле оперативника, конечно, тоже нужна. Что ж, используй хотя бы это его качество, – усмехнулся Петр Николаевич. – Станислав тебе нужен?

– Пока не знаю, – честно ответил Лев Иванович. – Я еще толком не разобрался в ситуации.

– Ну так разбирайся. Но не забывай, что у тебя своя работа ждать долго не будет, покуда ты там разберешься с чужой. Привет Марии передавай, – сказал генерал и отключил связь.

– Мария! – хлопнул себя по лбу Гуров. – Я ведь совсем забыл про день рождения в Покрове!

Едва он произнес эти слова, как его телефон зазвонил снова. И, конечно же, это была жена.

– Лева, ты с кем это так долго болтал по телефону? К тебе не дозвонишься, – строго вопросила Маша, когда Гуров ответил на ее звонок.

– Да вот, с Петром общался… – нехотя ответил Лев Иванович.

– И о чем это вы с ним общались? – подозрительным тоном поинтересовалась жена. – Только не говори мне, что он срочно вызвал тебя на работу и ты не можешь приехать в Покров! Ты должен быть обязательно. Леночкин подарок лежит на антресолях, и ты просто обязан его привезти.

– Маруся, я обязательно приеду, – ласковым голосом ответил Гуров. – Ну, может, на часок задержусь…

– Никаких «задержусь», или я сейчас же звоню Орлову и устраиваю ему скандал, – голос Марии был категоричен. – И не называй меня «Маруся». Знаю я тебя. Ты так меня начинаешь называть, когда чувствуешь себя виноватым.

Спорить с женой было бесполезно. Гурову совершенно не хотелось, чтобы она узнала от Орлова, что инициатором работы в выходной день был именно он. Тогда обид со стороны супруги не избежать. Лучше пусть она думает, что это Петр просил его выйти. Поэтому Лев Иванович поспешно ответил:

– Маша, я очень постараюсь быть вовремя. И подарок привезу, не забуду. Так что не переживай.

– Вот и хорошо, – уже спокойным голосом ответила Мария. – Лева, не так уж часто я прошу тебя ходить со мной на юбилеи к моим подругам. Но ведь Леночка – она так тебя уважает! Всегда спрашивает о тебе. Ну, некрасиво будет не приехать к ней. Работа может полдня обойтись и без тебя. А завтра, если так уж все срочно и серьезно, – пожалуйста, работай на здоровье.

– Вот и договорились, – облегченно вздохнул Лев Иванович и, распрощавшись с Машей, отключил сотовый.

Войдя обратно в офис «Сварога», он среди снующих по помещению криминалистов нашел Телегина и, отведя его в сторону, сказал:

– В общем, так, Денис Александрович, будем мы с вами работать вместе над этим делом. Добро от своего начальника я уже получил. А о вашем начальстве не беспокойтесь, ему обо мне сообщат.

– Так я только рад буду, – заулыбался Телегин. – Вдвоем мы быстренько тех, кто бедолагу подвесил, найдем. Я тут с уборщицей, пока вы звонить выходили, немного поговорил. Она сказала, что суббота у них, то есть в «Свароге», рабочий день и секретарша этого Зайченко как раз должна была прийти к половине девятого.

– К половине девятого? – Лев Иванович посмотрел на часы. – Так уже без двух минут девять. И что-то никого из служащих не наблюдается. А кто еще, кроме секретарши, работал в агентстве? Или Зайченко трудился один?

– Не успел я это выяснить, – развел руками Телегин. – Думал, придет секретарша, ее и опрошу. Ой, прошу простить меня, «Скорая помощь» приехала. Пойду проведу их к телу. Пусть протокол составят о констатации факта смерти.

Гуров вздохнул, покачал головой на такое вычурно-витиеватое выражение, но промолчал, а Телегин спешно удалился. По своему опыту работы Лев Иванович знал, что если Телегин до сих пор не усвоил правила ведения расследования, то втолковывать ему что-то и поучать его будет бесполезным делом. Нервы себе трепать с такими сотрудниками – себе дороже. А поэтому он решил пойти и сам побеседовать с уборщицей.

– Давайте знакомиться, – протянул Лев Иванович руку женщине, которая, устало наклонив голову набок, сидела на небольшом двухместном диванчике в самом углу приемной и наблюдала за суетой криминалистов.

Рыжеволосая уборщица вздрогнула и встала с диванчика.

– Ой, а я задумалась и не видела, как вы подошли, – грустно улыбнулась она и, протянув Гурову узкую ладошку, представилась: – Кирьянова Лидия Тарасовна.

– Да вы садитесь, – Лев Иванович подождал, пока женщина снова сядет, и сел в кресло рядом с ней. – А я – оперуполномоченный уголовного розыска, который будет вести это дело. Можете звать меня Львом Ивановичем. Я вижу, что у вас есть вопрос, – он посмотрел на женщину, и та молча кивнула. – Тогда задавайте его, а потом уже будете отвечать на мои вопросы. Договорились?

– Договорились, – снова бледная улыбка и первый вопрос: – Вы говорите, что будете расследовать это дело. Значит ли это, что Игоря Михайловича убили? Я думала, что он сам…

– Нет, не сам, – серьезно и прямо глядя на уборщицу, ответил Гуров. – Ему кто-то помог. Скажите, а вы своего работодателя хорошо знали?

– Нет, что вы! Почти совсем не знала. Видела-то его только раза три или четыре за те два года, которые работаю в этом агентстве. Меня нанимала его помощница. Или, как раньше говорили, секретарша, Юлия Владимировна.

– Как ее фамилия? – Гуров открыл записную книжку, чтобы записать данные секретарши.

– Герасимова. Ей примерно сорок лет. Мне так кажется. Но выглядит она очень молодо. Следит за собой, – отчего-то смущенно ответила Лидия Тарасовна и посмотрела на свои пальцы с коротко обрезанными ногтями и узловатыми суставами.

– Хорошо. У вас есть ее телефон?

– Да, конечно же. Она же меня и нанимала, и зарплату мне платит. Есть, конечно же, ее телефон, – чуть рассеянно повторила она.

Уборщица включила свой сотовый, нашла в нем номер телефона секретарши и продиктовала его Гурову.

– Вы ей не звонили сегодня после того, как нашли тело ее начальника?

– Как же не звонить? Звонила. Сразу и позвонила. Но она недоступна была. А вернее, не отвечала на мои звонки. Я и эсэмэску ей отправила. Только она не перезванивала.

– По каким дням вы убираетесь в офисе?

– По средам и по субботам. Я живу в этом же доме. Только в соседнем подъезде. Удачно очень получилось. Меня Юлия Владимировна во дворе встретила, и мы разговорились. Она мне и предложила эту подработку. Так-то я в магазине продавцом работаю. Работа с девяти часов начинается, и смены удобные – два через два. А когда у меня смены выпадают на среду и субботу, то я рано встаю. Часов в шесть уже начинаю прибираться.

– Ага, теперь понятно, почему к половине седьмого вы уже вызвали полицию, – кивнул Лев Иванович. – А кроме вас, секретарши и начальника, кто в конторе еще работает?

– Я только еще с одним молодым человеком сталкивалась здесь. Как его фамилия, я не знаю. А Юлия Владимировна его Эдиком называла.

– Ага, Эдик, значит… – Гуров что-то пометил в записной книжке и, подняв голову, спросил Лидию Тарасовну: – И сколько всего народу работает в агентстве, вы, значит, не знаете?

– Нет, не знаю. Говорю же, я приходила рано. Убиралась, дожидалась, когда придет Юлия Владимировна. И то только по субботам. Она со мной сразу за неделю рассчитывалась, и я уходила. А в среду – так я сразу уходила. Все запирала на ключ и уходила.

– Значит, сегодня Юлия Владимировна должна была прийти к половине девятого, но ни на ваши звонки, ни на эсэмэс-сообщения она не отвечает?

– Нет, – вздохнула Кирьянова. – Скажите, а долго тут мне еще сидеть? Меня в магазине потеряют. Я и так уже опоздала.

– А я вас сейчас отпущу, – немного подумав, ответил Лев Иванович. – Вот только ваш адрес и номер телефона запишу себе в книжечку, и все.

– Было бы хорошо. А то у нас заведующая не любит, когда опаздывают. Хотя я ее и предупредила, что задержусь, но все-таки.

Уборщица продиктовала Льву Ивановичу свои данные, и он, записав их, попросил:

– Лидия Тарасовна, вы мне коротко, но четко и понятно расскажите, как вы сегодня обнаружили тело, и можете идти.

– Так я вроде рассказывала уже вон тому, усатому оперативнику, – кивнула она в сторону Телегина.

– Ну, то ему, а то – мне, – улыбнулся Лев Иванович, глядя на то, как Телегин потешно машет руками, рассказывая приехавшему следователю, какие факты уже у него имеются по этому делу.

– Ключ от входной двери у меня всегда при себе, – стала рассказывать Лидия Тарасовна. – Мне его Юлия Владимировна отдала сразу, как только мы с ней договорились, что я буду приходить пораньше и убирать в конторе, пока никого нет. Мы с ней сразу обговорили, что можно передвигать на ее столе и на столе Игоря Михайловича и что нельзя и что начинать уборку нужно именно с кабинета начальника.

– Извините, сразу перебью. Вы, когда в кабинете были, не заметили никаких пропаж? Или, может, что-то в приемной всегда было, а теперь этого нет? Ничего необычного в глаза не бросилось?

– Вроде бы как нет, – неуверенно ответила женщина. – Но вы меня тоже поймите. Мне не до того было, когда я увидела, как Игорь Михайлович… – Кирьянова взволнованно-испуганно показала рукой на дверь кабинета. – Я так испугалась. А потом я туда уже и не заходила.

– Хорошо, хорошо, я все понял, – ободряюще похлопал по руке уборщицу Лев Иванович. – Рассказывайте дальше.

– Так и рассказывать-то, собственно, нечего, – замялась Лидия Тарасовна. – Я, значит, открыла входную дверь. Прошла через приемную в туалетную комнату, вот туда, – Кирьянова показала, где находится дверь в туалет. – Налила в ведро воды, взяла моющее средство, тряпки, пустые мешки для мусора и сразу же пошла в кабинет.

– Дверь в кабинет была открыта или закрыта? – уточнил Гуров.

– Закрыта. Но не плотно. – Женщина немного помолчала, словно что-то припоминая, а потом добавила: – Хотя обычно эта дверь бывала открытой. Да, точно. Она всегда до сегодняшнего дня была открытой. А сегодня прикрыта, хотя и не на защелку. Но я почему-то сразу не обратила на это внимания.

– Угу, понятно, – Лев Иванович снова что-то пометил у себя в блокноте и, подняв голову, попросил Лидию Тарасовну: – Пока вы не ушли, позвоните-ка еще раз со своего телефона Юлии Владимировне.

Кирьянова выполнила просьбу Гурову, но, послушав гудки в телефоне, сказала:

– Нет, никто трубку не берет.

– А она вам не говорила, что, может, куда-то собирается уехать?

– Нет, ничего такого она не говорила, – отрицательно покачала головой уборщица. – Сегодня она должна была со мной рассчитаться. Но вот…

– Тогда не буду вас больше задерживать, – Лев Иванович встал. – Бегите в свой магазин, и удачи вам. А завтра вы не выходная?

– Да, я завтра дома, – ответила Кирьянова. – Если будет нужно, то я смогу…

– Да, наверное, завтра вы нам понадобитесь. И спасибо вам большое. Если нужно будет что-то уточнить, то я обязательно вам позвоню.

Лидия Тарасовна поспешно удалилась. Возле дверей ее остановил Телегин и что-то спросил. Женщина показала ему на Гурова и что-то сказала в ответ. Телегин кивнул и нехотя отошел от двери, позволяя свидетельнице пройти.