Алексей Лавров
Тень души 4
Глава 6
Денис укладывался в капсулу в сложных чувствах. Его по-прежнему интересовал, даже интриговал квантовый мир… и он ведь полностью оплатил продолжение игры – это только его заслуга, его достижение!
Но капсула и квантовый вычислитель принадлежат фирме Артёма. Он Дениса фактически уговорил играть дальше… на определённых, вслух неназванных условиях. То есть практически нанял, теперь для Дениса это работа.
Он не случайно провалился в квантовую реальность и не пролез туда со своими какими-то целями – входит в этот мир тупо за зарплату. Денис действительно этого не хотел и честно сказал Артёму. Но тот показал руны на ладонях…
И всё значительно усложнилось. Что бы Тёма ни говорил, для Дениса всё это – его руны, тайный мир колдовства – стало доказательством, что квантовая реальность не игра. Ну, а если не игра, тогда что? Возвращаемся к первому пункту – это грёбаная работа за грёбаную зарплату.
Вообще-то, оно в принципе неплохо, так и следует ко всему относиться, если хочешь выиграть в этой «не игре». Работа совершенно не обязана нравиться. И персонаж не обязан быть симпатичным. Денис же человек европейской культуры! Широких, прогрессивных взглядов! Ну, поиграет немного за чур… э… то есть, кто там живёт в юртах и слушает горловые завывания под бой бубнов.
Ничего ж личного у системы к нему быть не может, случайный тут выбор персонажа! Случайный!
Всё равно кнопки перезапуска миссии нет…
Денис сделал решительное лицо и, подавив вздох, улёгся в капсулу. Ровно в девять крышка над ним закрылась. Рябь настройки, приветствие системы, и вот он снова слушает горловое пение и пропитывается запахами дыма и ещё чего-то противного.
Глаза открывать не стал. По сравнению с началом предыдущей миссии всё-таки ощущается значительный прогресс – его не бьют, вообще никто не лезет. Поёт кто-то и стучит в бубен – ну и пусть себе. Денис деловито принялся знакомиться с персонажем…
Не, реально прогресс! Парню скоро двадцать лет! То есть должно было исполниться. Зовут его Иргуль и он целый сын вождя племени с чёрными лошадьми Ашаюта. Это просто название племени, так-то лошади у них не только чёрные.
И это всё невероятно круто! Ну, такое чувствовалось отношение персонажа. Народ гордится своим вождём, а вождь гордится сыновьями. У парня ещё полно сестёр, но они не считаются – ими будут гордиться вожди других племён, когда женят на них своих сыновей или сами женятся.
Вот быть отцовской гордостью являлось главной ролью, обязанностью и работой Иргуля. И парень, по его мнению, вполне для этой роли подходил. Рост выше среднего… ну, для соплеменников, а для Дениса просто среднего. Всё равно нормального росту. Крепкий и статный, и на лицо не урод.
Правда, своё лицо парень помнил смутно – давно не видел. В зеркала смотрятся только девчонки, а озёра или просто лужи в степи встречаются редко. Да для Дениса он на лицо ничем от соплеменников не отличался. То есть нормальное, в общем, лицо, и неглавное это для сына вождя.
А главное, чтобы отец им гордился. Иргуль с младенчества постоянно слышал это от мамы, сестёр, братьев, от самого отца и всех других родственников – у них в племени если что почти все родственники в той или иной степени.
И парень всегда старался соответствовать. У него просто не было возможности не соответствовать! Всю жизнь на него смотрели. Это же степь – даже отлить не зайдёшь за уголок. Всю жизнь под необъятным куполом небес в бескрайней степи, где не укрыться от взыскательных взоров. Особенно придирчиво на него смотрел младший братик Ермил.
Иргуль в свою очередь придирчиво смотрел на старшего брата Аята и тоже усиленно тренировался, закаливал дух и волю и непременно участвовал во всех состязаниях. Всего было три основные дисциплины: скачки, стрельба из лука и борьба. Но это в целом, каждое направление имело свои специальные виды состязаний и особые ответвления, возникшие в сочетании с другими дисциплинами.
К скачкам, например, относились просто гонки на лошадях, джигитовка, выездка и преодоление препятствий. А к стрельбе из лука добавлялись владение кнутом и арканом, и отдельно стрельба, работа кнутом и арканом с коня. К борьбе же относилось выполнение упражнений с копьём и мечом, то же, естественно, на коне. Ну и сама борьба разделялась на просто борьбу, борьбу с мордобоем, просто мордобой и мордобой стенка на стенку – сказалось влияние урусов…
Ну и отдельно шахматы. Иргуль к ним относился прохладно – молодой же ещё. Шахматных соревнований не устраивали, слишком долго порой длились партии. Играли в основном пожилые обеспеченные люди строго на конкретный интерес. Ну, сами шахматы стоят немало, да и тратить на игру время может позволить себе не каждый скотовод – скотину же кому-то нужно пасти. А молодым сыновьям знатных воинов нужно готовиться к состязаниям, чтобы ими могли гордиться отцы.
Соревнования устраивались во всякий праздник, особенно на свадьбы. Прочие праздники устраивались во славу богов, но и обязательно в честь какой-нибудь значительной военной победы или особенно удачного набега. Свадьбы, таким образом, случались чаще.
Обычные свадьбы, когда парни брали невест в своём племени, можно считать тренировочными или промежуточными этапами большого чемпионата. На них состязались мальчишки и молодые воины, кто не успел ещё покрыть себя славой в походах.
Но и простыми такие соревнования назвать нельзя – племя же довольно многочисленное, и на свадьбы приглашали обычно всех родственников и заслуженных людей. Причём, отдельно свадьбы сыновьям устраивали только вожди и приближённые воины, их просто положение обязывало. А обычные воины договаривались вскладчину, то есть женили сыновей в один день. Тогда только шаманам платили за каждую пару как бы отдельно, хотя и договаривались сообща со значительной скидкой, а пир и прочее затевалось вообще сразу на всех. Или попросту на всё племя.
Вот на Иргуля все пристально смотрели, и он регулярно побеждал в состязаниях в своей возрастной группе. Побеждать сразу во всех дисциплинах не получалось, и это его сильно огорчало – из-за каждой неудачи младший братик Ермил ехидно насмешничал, а старший Аят снисходительно ухмылялся. Папе, чтобы им гордиться, было достаточно его регулярных побед, но Иргуль всё равно тренировался ещё усерднее, учитывал допущенные ошибки и подсмотренные подходы соперников…
– Вот блин спортсмен! – подумал сгоряча Денис.
Память персонажа несколько даже обиженно выдала образов в ответ. Да, соплеменники считали его мажором, и собственно было за что. За победы в соревнованиях отец подарил ему персидский лук из рогов горных козлов, редкий арабский меч, аркан, сделанный лучшими мастерами, быстрого вороного коня, свирепого пса и ловчего сокола. Иргуль не занимался грязной работой, тренировался или ездил с отцом и знатными воинами на охоты…
Ещё отец брал его в походы с пятнадцати лет. Парень рано научился спать в седле своего коня и делить с верным волкодавом кусок вяленого мяса. После каждого похода в племени хоронили воинов. Курганами воинских захоронений усеяна степь, как щёки подростка прыщами. Иргуль знал под сотню таких мест, регулярно ездил туда с отцом поклониться. Он помнил множество песен о героях и всегда с почтением слушал акынов.
Парень серьёзно готовился к жизни воина. Другой жизни у него просто быть не могло. Он не мог стать простым пастухом или, как немощные, одинокие соплеменники, продать себя в рабство – отец бы своею рукой его убил. Он даже жениться не мог, пока не покроет себя славой в сече. Ну и хотелось поучаствовать в состязаниях высшей лиги. Когда празднества устраивал хан союза племён или приглашали на свадьбы вождей, соревноваться могли лишь признанные воины…
На этом месте Денис почувствовал, что дальше наслаждаться относительным покоем неразумно. Этак можно и взаправду помереть! Он всё-таки открыл глаза, полежал немного, стараясь что-нибудь разглядеть в слоях дыма. Не! Денис бы на месте персонажа точно бы помер от одного только запаха! У его ног сидел какой-то человек в одеянии из шкур с накинутым капюшоном и размеренно долбил палкой в бубен, издавая рычащие звуки. Деня прохрипел:
– Пить!
Прохрипел он, естественно, на языке персонажа. Беднягу и впрямь мучила жажда. Человек замер и оборвал свою песню.
– Пить! – хрипло повторил Денис.
Человек издал неприличный звук, бросив палку и бубен, подскочил и, видимо, запутавшись в плаще, упал на четвереньки.
– Стой! – просипел Деня.
Этот певец-ударник снова издал протяжный неприличный звук и на карачках поспешно покинул шатёр. Деня принюхался и восхитился шаманом – ему удалось испортить даже такую атмосферу! А снаружи тем временем раздались панические вопли:
– Он ожил! Гуль! Мертвец! Говорит! Смотрит!
– Ну, начинается! – тяжко вздохнул про себя Денис. – Опять нелепые предрассудки!
В шатёр вошли женщина с изрезанным морщинами лицом и тоже черноглазая девушка с совсем юным личиком. Деня ощутил, как персонаж наполнился добрым теплом.
– Мама и сестра, – доложила память.
Женщина, придерживая за затылок, немного приподняла его голову, а девушка поднесла чашку с каким-то белым напитком. Запах необычный… и вкус тоже… но организму явно нравится…
– Кумыс, – выдала справку память.
Денис оторвался от чашки и растерянно подумал:
– Это из лошадиного молока?!
– А из какого ж ещё? – тут же нашёлся ответ в памяти персонажа.
Деня вдруг осознал, что других животных люди степи содержать не могут – другие слишком медленно бегают, а бегать приходится довольно часто. Ну, это если не считать рабов, что выращивают зерно, но о них отдельная история…
Денис снова припал к чашке. Напился, сказал:
– Благодарю, – и мама осторожно положила его голову на шкуры.
Он закрыл глаза и, прогнав все мысли из отяжелевшего сознания, принялся работать с силами духа. Ему нужно быстрей восстанавливаться…
* * *
Когда он проснулся, увидел у своих ног фигурку сестры.
– Позови кого-нибудь, – сипло попросил Денис. – Мне нужно выйти из шатра.
Девушка молча вышла, и вскоре в юрту вошёл человек в звериных шкурах с горшком в руках. Выходить из шатра не потребовалось…
Шаман ушёл, и вернулась сестра с другим горшком. Подложила Денису под голову что-то мягкое и принялась кормить его с ложечки бульоном. Пока он ел, девушка рассказала последние новости. Ну, не то чтобы совсем последние, а те, о которых персонаж Дениса знать не мог.
Значит, в сече с урусами вождю пришлось… э… выйти из боя. В принципе тогда всем воинам стало ясно, что нужно срочно рвать с противником контакт и как можно быстрее увеличивать дистанцию. Ну, не могла сестра прямо сказать, что воины степей попросту бросились наутёк.
Ту битву, вообще-то, и не планировали выиграть, а затеяли её лишь для отвлечения неприятеля, дабы дать уйти племени в кибитках и перегнать подальше табуны. Вождь бы никогда не пошёл на такой риск, но он же является ещё и выборным ханом трёх племён, он был просто вынужден выйти против карательного войска урусов!
Воины, конечно, всё понимали, поэтому и не старались затягивать безнадёжное предприятие, только выжидали выгодного момента для драпа. А вождь возглавил атаку личной гвардии, имеющую целью тот же драп, но в упорядоченной, героической даже форме. Чтоб у драпающего войска были какие-то шансы, ну и чтоб самому уйти живым.
Папаша их хорошо разбирался в военном деле, правильно выбрал цель контратаки. Неприятельский отряд под командованием помощника воеводы Радомира должен был одновременно подкрепить с фланга отряд под командой самого воеводы, что атаковал в центре, при удачном развитии усилить нажим, а при неблагоприятном пресечь выход неприятеля в тыл. В шахматах это называется перегруженной фигурой.
Атаку гвардии вождя враги восприняли как попытку подороже продать свои жизни и пустить напоследок кровь – такое вполне в характере воинов степей. Плюс войско вождя и хана стало удирать как-то неправильно, не в ту сторону, что урусы и не поняли сразу, что это вообще попытка бегства.
В результате героическая атака их мудрого папки даже могла обернуться для врага большими потерями. Противник принялся реагировать на угрозы, сбился с галопа на маневры, и дело для урусов обернулось бы весьма скверно, если бы вождь и хан был бы не мудрым, а отмороженным. К счастью совсем отмороженных вождей не бывает даже у воинов степей, поэтому папке их, почти всей гвардии и половине войска удалось удрать.
Обозы кибиток затерялись в степи, табуны перегнали подальше, другие племена их маленького союза вообще без потерь откочевали в относительно безопасные места. Урусы разорили немногие известные им поселения у колодцев и, забрав рабов, пошли восвояси. Гоняться за степняками у них не осталось, ни сил, ни припасов, ни желания…
А Иргуля из сечи вынес его верный вороной конь. По словам воинов гвардии, парень отважно и умело сражался, убил двоих точно, третьего сильно ранил, но и сам получил по шлему булавой. Его считали практически мёртвым, а теоретически он был ещё живой – дышал тихонько.
Хоронить парня с почестями, подобающими герою и сыну вождя и хана, было как-то неловко. Не стали торопиться, решили подождать, когда он точно помрёт…
Ну, не предполагал никто, что кто-то может выжить после удара булавой по голове! Эти урусы же просто чудовища!
Вот шаманы всё это время старались задобрить духов, чтоб отпустили они парня, не мучили дальше. Никому больше не разрешалось входить к нему в шатёр. А он взял и очнулся! Теперь шаманы позволили навещать его маме и сестре. Папе уже доложили, он сейчас ведёт совет с вождями союзных племён. Союзники, конечно, очень благодарны хану за всё, но надо же как-то жить дальше.
Денис доел бульон, поблагодарил сестру за угощение и прикрыл глаза. Его одолела дремота от еды и обилия информации. Девушка тихонько вышла из шатра. Он немного поработал с силами духа и провалился в глубокий сон.
* * *
Проснулся Денис с ясной головой. Первым делом проверил, как у него с чувством времени. Оказалось, что всё в норме, он уверенно определил, что сейчас около шести утра. Вообще-то, просыпаться ещё рано, рассвет примерно через час…
На него нахлынул поток соображений, что успели созреть во сне. Прежде всего, вспомнилось, с чего начались неприятности. Прошлой осенью вдруг появился слух, что в Труевском княжестве урусов началась усобица. Или скоро должна начаться.
Дескать, князь Иван зачем-то пойдёт походом на Скол – то ли за что-то мстить, то ли что-то доказывать, а, скорей всего, просто от собственной вредности и дурости. В конце зимы четыре хана собрали войско аж десяти племён! Папа Иргуля как раз стал четвёртым.
Два хана повели воинов к Труеву, а два других к Сколу. Его отец пошёл к Труеву, к Сколу идти он отчего-то не хотел ни за какие коврижки, хоть и считалась та часть земли весьма богатой. Таким образом, что случилось с войсками ханов, что пошли к Сколу, достоверно Иргуль не знал. Говорили только, что самих ханов злые урусы разорвали конями.
А князь Иван, как оказалось, ни в какие походы не собирался, сидел у себя в княжестве и поджидал незваных гостей. Вот когда хан, напарник хана и вождя Ашаюта, как более сильный и спесивый потребовал с Труева дань, князь Иван и вывел из города свою конную дружину.
Того, второго вождя и хана, князь Иван посадил на кол, а его папка, тоже вождь и хан, благодаря своему хитроумию, сумел увести остатки войска. Иргуль вполне понял осторожную мудрость отца. Выбирать позицию перед боем следует не только из соображений наибольшей выгоды в случае успеха, но и в виду возможного отступления при неудаче.
Таким образом, Ашают был единственным из четырёх ханов, кто вернулся в великую степь. А старшего брата Аята в стойбище привезли на его коне и погребли в кургане среди других славных воинов. Всю весну и лето хан и вождь занимался только мирными делами…
Дело в том, что всего одной лошадке для выпаса требуется десять гектар сочной травки. И если лошадь живёт на одной траве, с ней много не повоюешь – она просто не пронесёт достаточно далеко воина в доспехах и при оружии. И из боя его не вынесет. Боевым коням требуется зерно.
Шаманы находят в степи источники подземных вод, и вокруг таких колодцев распахивается земля. Свободный степной народ очень трудно уговорить заниматься этим даже в статусе рабов, вот и охотятся степные воины на урусов – они же и так у себя ковыряются в земле, какая им в принципе разница. Много невольников самим не требуется, большую часть продают грекам и персам за оружие и утварь, а самых сильных оставляют.
В степи бежать некуда, и не убежать от всадников. Свободное племя оставляет невольникам часть урожая, чтоб не померли лютой степной зимой, но численность их всё равно нужно постоянно пополнять. А в тот год с этим возникли объективные трудности – пришлось поработать и свободному народу, а хан и вождь со своими воинами поддерживал необходимый уровень трудового энтузиазма.
Вот и не повёл хан Ашают племена союза к порогам на великой реке, прозорливо остался ждать карательной экспедиции урусов. И снова благодаря его мудрости удалось избежать катастрофы. Однако сам он попал в тупиковое положение.
Столько неудач – явное свидетельство того, что от него отвернулись боги и духи предков. Никто не пожелает состоять в союзе хана неудачника. И самое неприятное – звание хана не снимается. Ни один другой хан не примет племя «бывшего» хана в союз. А в одиночку племени в степи не выжить. Пока сильнейшие ходят в набеги, кто-то должен оставаться стеречь табуны, рабов, колодцы…
По мнению персонажа Дениса, уже то, что вожди союзных племён так долго говорят с ханом, хороший признак. Поблизости пока просто нет более сильных союзов – всем, как следует, досталось зимой и летом от урусов. Возможно, союзники пытаются выкрутить хану руки, выторговать привилегии на будущее, которое для них тоже весьма туманно. Им точно яснее ясного, что живы они ещё лишь благодаря хитроумию Ашаюта, а вот будут ли они жить дальше… в воле богов.
* * *
Сестрёнка принесла завтрак. Денис попросил помочь ему подняться. Встать получилось с трудом, но всё-таки получилось! Он отважился выйти из шатра. У полога шаман заявил, что ему запрещено покидать юрту! Денис неприязненно послал его к злым духам. Сыну вождя что-то запрещать может только сам вождь.
Он сидел на коленях под синим сводом небес и любовался бескрайней степью. Ближайшие шатры начинались лишь через сто шагов, и ближе никто, кроме шаманов, подходить не осмеливался. Ещё мама и сёстры приносили поесть и воды, но и они отводили глаза. На него никто не пялился, не показывал пальцем. Ещё бы! Никто не рискнёт встретиться взглядом с гулем, одержимым злым духом. Через глаза дух может перейти в другого человека!
На второй день Денис начал понемногу разминаться. Персонаж, хоть и не был знаком с силами духа, живо реагировал и впитывал, как губка. Ничего удивительного, Денис давно подозрвеал, что спортсмены интуитивно учатся работать с силами духа. Иначе просто не достичь приличных результатов. На третий день Денис чувствовал себя, пусть и не в полной форме, но уже удовлетворительно. И вот настал четвёртый день сеанса.
Денис чего-то ждал, будто предчувствовал, но ничего не происходило. Он сидел в медитации, смиряя нетерпение. В синем небе словно застыл силуэт коршуна, ласково играет ветерок, волнами за горизонт колышатся травы…
Удлинились тени от шатров, потянуло вечерней прохладой. Он почувствовал приближение довольно многочисленной группы людей. Денис открыл глаза и увидел, что к нему идут отец и братик Ермил, вожди союзных племён и группа шаманов в шкурах. За ними один воин нёс клетку с его соколом, другой вёл его вороного коня, а третий чуть ли не тащил за поводок его здоровенного, похожего на волка, серого пса. Собаке ремнём перетянули пасть.
Денис продолжал сидеть на коленях, без всякого выражения взирая на соплеменников. Его молча обступили. Воины с решительными лицами подтащили к нему ближе пса, подвели коня, а третий вынул из клетки сокола.
Конь заржал и вздыбился. Пёс лёг на брюхо и завыл. А птичка просто упала с руки воина, как неживая.
– Кажется, сокол, пёс и конь узнали Иргуля, – задумчиво молвил папа.
– Гм, – произнёс предводитель шаманов.
– Не! – дискантом воскликнул Ермил. – Точно узнали! Они же так не делали раньше!
– Да! – сказал вождь и хан. – Они узнали и обрадовались!
Конь ржал и бил передними копытами, пёс завыл со всей страстью, сокол лежал в траве без движения. Главный шаман проговорил скептически:
– Ну, конь ржёт, ладно… не понять с чего. Пёс воет, допустим, тоже радостно. Но чтоб соколы от радости падали замертво – это вряд ли!
– А может, это он от радости упал в обморок! – запальчиво выдал позитивную версию братишка.
Денис одним слитным движением встал. Подошёл к соколу, взял в руки, подышал ему в клювик, направляя силы духа. Птичка затрепетала перьями, подпрыгнула и, взмахнув крыльями, уселась Денису на плечо. Щёкотно колко поцарапала кожу коготками, Денис скупо улыбнулся другу.
Присел на корточки перед псом и погладил морду. Тот скулить перестал, виновато глянул, не отрывая от земли морду, и неуверенно пошевелил хвостом. Денис потрепал его по холке, убрал ремень, стянувший пасть, благодушно урча:
– Ну, чего испугался, дурачок?
Пёс приподнялся на лапах и боднул лбом Дениса в колено. Деня сурово сказал воину, что держал коня:
– А ну, отпусти! И не прикасайся больше к нему!
Воин растерянно выпустил поводья. Конь опустился на передние ноги и, громко всхрапнув, потянулся к Денису.
– Всё хорошо, дорогой мой, – ласково проговорил Денис, наглаживая его морду. – Всё кончилось, мой красавчик! Тебя больше не будут хватать эти уроды, я им клешни выдеру и сожрать заставлю… да, мой милый! Вот так!
– Сокол, пёс и конь узнали Иргуля! – торжественно провозгласил вождь и хан.
– Да-да, признали, – забормотали шаманы и вожди союзных племён.
Ашают обратился к Денису и заговорил с драматизмом в голосе:
– Сын мой! Трудные времена пришли к нам! Нашим племенам не устоять перед злобой урусов! У нас осталась одна надежда – на мир с князем труевским Иваном! Иначе народ наш будет рассеян по земле! Я, хан и вождь, отправлюсь к нему просить перемирия… – он сделал паузу и продолжил со скорбью. – Если и согласится он на мир, по своему обыкновению потребует в заложники мою гордость… мою надежду… моего наследника!
Хан и вождь, как от боли, помотал головой.
– Ты знаешь, что ждёт заложника, если князю только покажется, что договор нарушен… – он посмотрел Денису в глаза и трагически проговорил. – Прошу тебя, сын мой! Выбери за меня, кто поедет со мной в Труев, ты или брат твой Ермил.
Денис сумел сохранить серьёзное выражение лица. Мальчишка во все глаза смотрел на него!
– То есть ты объявляешь меня наследником? – уточнил Деня. – Ты считаешь меня для этого достойным?
– Да! – воскликнул родитель персонажа.
«Угу, – подумал Денис. – Что-то верится с трудом. Да только мне в Труев и надо».
– Хорошо, я согласен ехать с тобой к князю Ивану, – сказал он почтительно.
– Иргуль! – восторженно пропищал братик. – Ты герой! Я буду помнить тебя всегда!
– Да ладно тебе, – проворчал Денис смущённо.
– Отправляемся завтра на рассвете, – деловито проговорил вождь и хан. – Ну, до завтра.
– До завтра, – ответил Деня.
Папа персонажа, братик, вожди и воины отправились к своим шатрам. А шаманы отчего-то остались.
– Что? – не понял Денис.
– Ну, заложника мы должны заранее проводить к предкам, – пояснил главный шаман. – Ты не волнуйся, это только формально!
– Ага, – покивал Денис. – И как будете провожать?
– Да такой же в принципе обряд, как когда ты ещё не ожил! – заявил колдун. – Ничего особенного!
– То есть вы опять собираетесь выть и стучать в бубен?! – неприязненно спросил Денис.
– Нет, что ты! – воскликнул главный шаман. – Спи себе спокойно, никто в твой шатёр не войдёт! – и добавил вполголоса. – Возле шатра только…
Денис подавил вздох и пошёл к себе в юрту. Улёгся на шкуры, закрыл глаза и сразу пожелал выйти из игры. Плевать, сколько там времени, с него пока хватит этой новой интересной работы!
