Алексей Кудесин
Школа богатырей

– Не стоит, говоришь?! – прорычал. – А вот сейчас поглядим, кто чего стоит. Отойдите от него!

По тому, как резко подались в стороны дружки, Любимка понял, что готовится что-то скверное. Лицо Ярополка напряглось, глаза прикрылись, зубы скрипнули.

Хлоп! По ушам отчетливо ударило плотным воздухом. Это было не так сильно, как у Стояна, но спутать ни с чем другим невозможно.

– Земная тяга! – ошалело проговорил Любимка.

Дружки Ярополка разразились бурными аплодисментами. Ярополк ринулся вперед с невообразимой скоростью. Это застало Любима врасплох.

Бац! Грудь пронзила боль, отрок пролетел через всю горницу, сгребая лежаки, и с грохотом рухнул на пол. Тьма поглотила сознание…

Темнота была полной. Чтобы подчеркнуть ее глубину, в темноте висели звезды.

Любимку привлекла одна из них. Все остальные огоньки сияли, а этот горел.

Вот бы взглянуть поближе, – подумал отрок. Темнота послушно дрогнула, и хотя звезды сдвинулись едва ли на волосок, у Любимки осталось впечатление, будто одним махом преодолел целую тьму верст.

Горящая звезда приблизилась. Любимка оказался прав – она и правда горела. Ибо это был костер.

Костер, у которого сидят древние герои, понял Любимка. Не раз слышал от сказителей, что настоящие герои не уходят сразу на небеса. Они сидят у небесных костров, отдыхают и глядят вниз на своих последователей.

Вот бы встретить хотя бы одного. Ужо бы я его выспросил… Но у костра никого не было, а Любимка все продолжал падать. Не успел толком испугаться, как приземлился прямо во тьму.

Тьма возмущенно взревела, завибрировала, зарокотала. Шевельнулось, дрогнуло, провалилось что-то огромное, вязкое, бездонное. Это нечто вдруг успокоилось, затихло, затаилось, словно приглядываясь, принюхиваясь, примеряясь.

Любимка затрепетал, как былинка, которую втягивает носом нюхающая корова.

А потом тьма встрепенулась, обрадовалась, возликовала. Она признала его, потянулась, ухватилась, завладела. В груди Любимки проснулся крохотный черный щенок. Приоткрыл глаза, дернул носом, вильнул хвостом. Отроку отчего-то сделалось зябко. Зябко не телу, задрожала от холода сама душа. От ледяного холода космической пустоты.

Любимка закричал и упал обратно. Прямо в свое тело.

Очнулся мгновенно, рывком. Страх ударил такой острый, что боль отошла на второй план. Неужели я проиграл?! Не может быть!

Перед глазами выкристаллизовался мир. В красной пелене плавала знакомая обстановка. Сдвинутые лежаки, лица Ярополковых дружков. Отчего они такие белые?! Не ржет никто…

Что это мешает взгляду?! Кулаки. Мои кулаки?! Прижаты к лицу, защищают. Пол далеко внизу. Я на ногах?!

Прямо перед ним выросла фигура Ярополка. Уже не выглядит таким щеголем. На груди и под мышками сырые пятна, соболиной шапки нет и в помине, темные, почти черные волосы всклокочены, лицо красное, в капельках пота. Глаза круглые. Грудь тяжело вздымается, словно пробежал десяток верст.

– Этого не может быть, – прохрипел Ярополк, оскалив зубы. – Я вырубил тебя… Ударил с помощью тяги…

Любимка хотел ответить, но рот оказался забит чем-то тягучим и противным. Сплюнул на пол. Теперь не до чистоты.

– Тебе… показалось… – язык не слушался, каждое слово приходилось выталкивать наружу, словно упирающегося слизняка. – Такой… неженка… не заставит… меня… лечь…

– Ярополк, оставь этого бешеного, – влез между ними конопатый.

– Не человек, а упырь какой-то, – поддакнул второй дружок. – Никто не поднимется, потеряв сознание.

– Пойдем, Ярополк. Запачкаешься. Не стоит он того.

Ярополк тряхнул головой и заговорил, пыхтя и отдуваясь после каждого слова.

– Если… уйду… знать и правда этот… право имеет… богатырем быть…

"Когда успел так запыхаться? – удивился Любимка. Или то последствия использования земной тяги?!"

– Хватит брехать, дерись! – рявкнул, откуда и силы взялись. Все, что нашел, вложил в один единственный удар. Последний.

Раз! Голова Ярополка дернулась, глаза округлились. Не ждал атаки от обессилевшего избитого противника.

Бум! Бах! Два тела рухнули на пол. Оба затрепыхались, пытаясь подняться. У Любима не осталось сил, у Ярополка так шумело в голове, что потерял ориентацию.

К нему подскочили друзья, лица напуганные, конопатый почти плачет.

– Ярик! Что с тобой?! Надобно вызвать лекаря!

– Нет! Поднимите меня! – взъярился Ярополк. – Я с ним еще не закончил!

Оказавшись на ногах, злобно растолкал товарищей. Любимка глядел на него снизу вверх. Несколько раз попробовал встать, но сил хватило лишь на то, чтобы без толку елозить пятками по полу. А друзей, чтобы подняли, рядом нет.

Ярополк шагнул вперед.

– Из нас двоих останется только один. Я проучу этого хама. Иначе…

– …иначе выйдет, что тебя побил холоп? – раздался звонкий голос. Все в хоромах застыли в страхе. За поединком совершенно позабыли о внешнем мире, и мир преподнес им неприятный сюрприз.

– Что здесь происходит?! – спросил голос. Парни обернулись, чуют, что делают плохо. Но Любимка видит, что их испуг напрасен. На пороге терема тягателей стоит Варька. Да, умница. Да, красавица. Но всего лишь девчонка. Дочка библиотекаря Харитона.

– Девка?! – вскинул брови Ярополк, выпрямляясь. – Что здесь делает девка?!

– Очень интересно, – проигнорировала его слова Варвара и счастливо улыбнулась.

Варвара одета в простое длинное платье с множеством завязочек и шнурков. И все завязаны в аккуратные бантики. Мания такая у девки, что делать? Под мышкой пачка книг. Темно рыжие волосы заплетены в две короткие косы. Личико вполне себе красивое, если бы не серьезное до хмурости выражение, которое является обычным для Варвары. Глаза тоже рыжие, с зеленоватым оттенком, глядят цепко и слегка насмешливо.

– Чего тебе интересно?! – озлился Ярополк. Не привык, чтобы с ним говорили в подобном тоне.

– Наставник Стоян любит таким, как вы, спесь сбивать, – сказала девушка и демонстративно выглянула за дверь. Дружки Ярополка заметно побледнели.

– Стоян в тереме богатырей принимает калику Олега, – ответил Ярополк.

– А значит – совсем рядом, – не смутилась Варвара. – Четыре года назад, когда прошлый поток тягателей обучался, отец часто меня слал с письмами к Буслаю. Стоян помогал молодых богатырей воспитывать. Иваш до сих пор его лютость поминает. Не завидую вам.

Девочка мило улыбнулась и продолжала.

– Каждый раз что-то новенькое выдумывал. Кнут был, уборка выгребных ям, стояние всю ночь на одной ноге посреди россыпи раскаленных углей. Любопытно, что придумает на сей раз.

Парни переглянулись.

– Ярополк, мы это, пойдем, пожалуй, – сказал конопатый.

– Вы что, поверили этой дуре?! – воскликнул Ярополк.

– Не то, чтобы поверили… – пробормотал другой дружок. – Но это же Варька, дочка библиотекаря. Всяк знает – не умеет врать.

В дверях образовался затор. После недолгого пыхтения и хруста горница опустела.

Ярополк зло поглядел на Варвару.

– Как ты смеешь пугать меня Стояном?! Мой батюшка воевода и…

– …поддержит первого наставника. – Голос девочки преобразился. В нем больше не было ни насмешки, ни веселья. Глаза приобрели ярко зеленый оттенок. – Да еще и от себя добавит. Потому как, не поднялся бы вопрос – нужен ли княжеству такой воспитатель гридней, который собственного сына воспитать не в состоянии?

Ярополка вспыхнул и сжал кулаки. Казалось, сейчас бросится на девочку. Варвара, не моргнув глазом, выдержала его яростный взгляд.

– Так ты еще и трус? – с улыбкой проговорила она.

– Трус?! Это ты про меня?! – воинственный вид разом слетел с него.

– Только трусы нападают на тех, кто слабее! Разве не это ты сейчас обдумываешь?

Это было уже слишком. Парень задрожал и резко отвернулся.

– Была бы ты парнем, – буркнул он и вылетел из гридницы, только дверь хлопнула.

– Ты бы ко мне подойти боялся, – шепнула вслед Варвара, прикрывая аккуратно дверь. Девушка повернулась к Любимке, лицо ее разительно изменилось.

– Сильно досталось?

Ее тонкие пальчики коснулись избитого лица. Рука Варвары была прохладная и очень ласковая. Любимке захотелось потянуться к ней, прижаться щекой ко всей ладони. Но он зло отдернул голову.

– Я в порядке. Зачем вмешалась? Я почти побил его!

На лице девушки зажглась ироничная улыбка.

– Да, я видела.

Любимка дернулся, будто его ударили.

– Если бы я победил, я бы всем доказал, что достоин! А теперь… Эх!

Он махнул рукой.

– Ради мечты не побоялся бросить вызов сыну самого Стойгнева, – проговорила Варвара, внимательно глядя на него. – Ярополк бы тебя до полусмерти прибил. А то и покалечил.

– Кишка тонка, – буркнул Любим и замолчал. Еще не сделавшись тягателем, сын воеводы уже умеет переходить в режим земной тяги. Это о многом говорит.

– Сам бы не справился, дружки бы подсобили. А потом при встрече напоминал бы да издевался.

Любимка раскрыл рот, чтобы спорить, но вместо этого представил себя жалким калекой и содрогнулся от ужаса. "А коли проиграешь, быть тебе холопом во веки веков. Ни один калика к тебе не придет" – так сказал Ярополк.

Уже другими глазами поглядел на Варвару.

– Ты это… – проговорил, отводя глаза. – Спасибо, в общем.

– Завсегда, пожалуйста, – ответила девчонка. В тот момент она не выглядела строгой или нарочито серьезной. Искренность, вот что увидел Любимка на ее раскрасневшемся лице.

Девочка подняла с пола метлу и с загадочной улыбкой протянула ему.

– Продолжай свое послушание, отрок. А мне пора.

Она плотнее прижала книги острым локотком и выскользнула из гридницы.

Любимка остался стоять, ошарашенно глядя ей вслед.

Сказ 3 – Богатырство без калик

Ну, Варька дает. То ли ободрила, то ли оплевала. У нее не разберешь. Оно и понятно. Нельзя девку близко к книгам допускать. Варвара умная не по годам, а ум девке только в тягость.

Не диво, что ее до сих пор замуж никто не взял. Тринадцать лет ужо, засиделась считай. Какой муж пожелает невесту, которая умней его? Брр! Ярополку такого не пожелаешь.

Подумал так и ощутил внутри странное, доселе неиспытанное чувство. Будто плеснули чем едким. Чего это вдруг Ярополк должон с Варькой… Ну… Это… Мой она друг и все тут.

– Кхе-кхе!

Резко выпрямился. Перед ним стоял высокий статный парень. Совсем молодой, но борода густая, что считалось меж юными воинами признаком определенной зрелости. Вон у Любимки на подбородке ни одной волосины.

Иваш, тот самый тягатель Стояна, из-за которого Олег ушел в свое путешествие-обет. Четыре года назад сам был учеником школы богатырей, а сейчас уже старший богатырь, как и Стоян.

В легкой кольчуге, опоясанный кожаными ремнями. На поясе баклажка и длинный кинжал в нарядных ножнах. Огромные карие глазищи глядят цепко и настороженно. С чего бы это?

– Здравствуй, э-э… Любим.

– И вам не хворать, – буркнул паренек угрюмо. Сейчас ругать начнет. Оно и понятно, вон какой беспорядок учинили.

Но богатырь не спешил ругаться. Он глядел на отрока странным взглядом, как будто сомневался в чем-то и медлил.

– Любим, я видел твою стычку с Ярополком, – задумчиво проговорил Иваш.

Любимка угрюмо молчал. Сызмальства считал постыдным жаловаться взрослым. Ведь его мечта – сделаться богатырем, а богатыри сами решают свои проблемы.

– Ты меня впечатлил, если честно, – неожиданно заявил Иваш. – Ярополк очень талантлив. Уже умеет использовать земную тягу. Пускай и неумело, всего на один удар. Но обычному человеку этого хватило бы с лихвой.

Отрок насупился. Иваш хвалит воеводова сынка, а я, стало быть, виноватый выхожу?

– Здорово он тебе вдарил. Ты рухнул, как подкошенный.

Любимка ощутил, как щиплет глаза. Отвернулся резко, тыкая метлой в пол. Еще не хватало разреветься тут, навроде последней девчонки.

– Ты был без сознания. Это точно, – безжалостно продолжал Иваш.

Отрок оскалился, как маленький хищный зверек. Сейчас я ему все скажу!..

– Но твоя сила воли столь велика, что тело поднялось без участия сознания. Я не поверил собственным глазам!

Любимка разом позабыл о злости и вытаращил глаза.

– Мечи-калачи! А я думаю, чего я очнулся так странно – на ногах…

Иваш кивнул и задумчиво продолжил:

– Странно, что к человеку такой силы воли до сих пор не явился калика.

Отрок оторопел. Эта мысль была настолько созвучна его собственным думам, что усомнился в реальности происходящего.

– Я могу тебе помочь, – неожиданно сказал Иваш. Карие глаза сверкнули решимостью.

– К-как это?!

– Я наблюдал за тобой. Не один день наблюдал. И знаешь?! Люб ты мне, Любимка. Я видел, как ты подглядываешь за тренировками и повторяешь движения гридней и наставников. Не раз, и не два – постоянно. Твое упорство достойно лучшего применения. Ты на лету хватаешь то, что другим дается с большим трудом.

– Ешки-матрешки! Это я-то, – на щеках отрока выступил румянец.

– Но этого недостаточно, – продолжал Иваш. – Ты сам убедился, Ярополк легко с тобой расправился, не смотря на все твое геройство. Если бы не Варвара…

– Нет! – вспыхнул Любим. – Я обязательно побил бы его! Обязательно! Уй!..

Он ухватился за губу. От ярости слишком сильно разинул рот, подсохшая корочка лопнула, по щеке потекла кровь. Только теперь понял, насколько сильно его отделал Ярополк.

"Мечи-калачи! – мелькнула злая мысль. – Ему тоже досталось!"

– Это здорово, что ты не сдаешься и веришь в победу, – обрадовался Иваш. – Я вижу в тебе силу не меньшую, чем в Ярополке. А то и большую.

Сердце Любимки затрепетало в предвкушении.

– Но силу эту надо пробудить. Мы это сделаем. Я и ты.

Паренек с надеждой поднял глаза на богатыря.

– Правда?

Иваш продолжал, словно не слыша:

– Мне всегда претила эта традиция отбора богатырей. Почему это делают только калики? Каким-таким чутьем руководствуются? Когда я стал богатырем, вопросов стало еще больше. Почему я не могу взять себе ученика, если вижу, что он достоин?!

Он говорил все громче, все эмоциональнее. Любимка не смел дышать.

– Наставники твердят – передавать земную тягу меж людьми невозможно. Сколь отмерил Бог при рождении, столь и есть. А вдруг это не так?! Коли человек смел и дерзает возжелать большего – неужели он не отыщет путь к силе?!

Любимка задрожал от страха и возбуждения. Мечи-калачи, про меня говорит! Точно, про меня!

– Я давно считаю, что традиция использования калик несправедлива, – вдохновленно вещал Иваш. – Раньше у меня не было достойных претендентов, чтобы доказать это…

Богатырь вдруг успокоился и окинул отрока пристальным взглядом.

– До сегодняшнего дня не было. Ты именно тот, кто мне нужен.

Любимка не знал, что думать. С одной стороны всю сознательную жизнь мечтал пойти в богатыри, и вот, казалось бы, выпал отличный шанс. Но всегда мечтал осуществить это традиционно, с помощью калики и школы богатырей. Слова Иваша возбудили в нем сомнения и даже страх.

– Как же так, – пролепетал он. – Ведь калики…

– Да, согласен, – богатырь словно сам с собой говорил, – калики будут против. Ведь мы отнимаем их работу. Кому такое понравится?

Любимка испугался еще больше. Иваш так легко перешел на это "мы", будто отрок уже со всем согласился и готов в любой момент действовать.

Согласие? Похоже, никакого согласия от него не требовалось. Только послушание и ничего больше…

– Поэтому мы станем тренироваться тайно. Я знаю одно хорошее место. Заброшенный терем на Моховых болотах.

Любимка вздрогнул. Все мальчишки города знают это место. О нем ходят легенды. Будто раньше там жил дряхлый дед, который не желал умирать. Когда за ним явилась смерть, он сумел убедить ее повременить, подсунув вместо себя слугу. Так и повелось, каждый год в одно и то же время смерть являлась вновь, и дед вынужден был подыскивать новую жертву.

С тех пор прошло много лет, заброшенный терем пришел в полное запустение. Он стоял на болотах и теперь не годился даже на дрова. Но мальчишки верили, что обезумевший дед до сих пор прячется в покрытых плесенью стенах и думает, как бы сцапать неосторожного путника.

Любимка наткнулся на внимательный взгляд Иваша.

– Знаю такой, – поспешно кивнул. Чего доброго подумает, что я трушу. – И не верю в страшилки, которые про него сказывают…

Он вспомнил, что Иваш не спрашивал ни о каких страшилках, и смутился.

– Приходи туда нынче в полночь. Я преподам тебе урок. Если все пройдет успешно, станем встречаться каждую неделю, а если потребуется и чаще.

Любим не смел поверить внезапно свалившемуся счастью. Самый настоящий богатырь! Зовет! Тренировать! Меня!

Ха-ха! И всему виной Ярополк. Вот обозлится, когда узнает.

– Ты согласен? – взгляд Иваша сделался требовательным. Любимку кольнуло изнутри, с чего бы молодому богатырю так наседать на него?

– Я вижу, ты колеблешься, – Иваш вновь прочитал его мысли. Любимка перепугался, что он сейчас просто развернется и уйдет…

– Мечи-калачи! Конечно, согласен! – завопил он.

– Вот и славно. Тогда я даю тебе первое задание, – голос Иваша сделался деловым. – Встречаемся сегодня в полночь. Ты легко ускользнешь из своей кельи и выйдешь за ворота. Тебя знают. Времена, нынче, спокойные.

– Да, – кивнул Любимка.

– На первое занятие ты должен принести книгу из княжьей библиотеки. Ее будет не трудно достать – она сейчас не в библиотеке, а в писарской избе на реставрации. Я знаю, ты вхож туда. У тебя ведь Варвара подружка? Она тебе поможет, коли сам не управишься.

Любимка кивал. Да, с библиотекой знаком. Да, в писарскую избу вхож. Да, Варька друг. Да, книгу добу… Стоп! Иваш предлагает взять ее без спроса?!

Любимка нахмурился. Одно дело нарушить режим, совсем другое взять чужую вещь. Это попахивает воровством.

– Книга выглядит так, – Иваш сунул ему клочок пергамента с рисунком. Оскалившийся белый череп, выше переносицы все закрыто гладкой маской с прорезями для глаз. Только вот прорезей отчего-то не две, а семь. – Запомнишь?! Хорошая у тебя память?!

– Не жалуюсь, – буркнул Любим.

– Отлично, – голос Иваша звучал преувеличенно бодро. – Бумагу я оставлю у себя.

– Но когда я беру книги – всегда спрашиваю у Листка. Обычно он позволяет, но…

– Похоже, ты меня совсем не слушал, – сокрушенно вздохнул Иваш, и Любимка, как наяву услышал невысказанные слова: "Стоит ли брать столь глупого ученика?"

– Если ты спросишь, это вызовет лишние толки. Тебе не положено брать такие книги. Даже знать, что они существуют. Ты должен принести ее тайно. Считай это последней проверкой.

Любимка с сомнением поглядел на наставника.

– А нельзя без книги…

– Нельзя. Книга не простая, в ней есть слова-трактовки. После прочтения в человеке открываются тайные возможности. Я должен выяснить к чему ты больше склонен. Это у калик всегда под рукой специальные богатырские медальоны. Нам же придется обойтись без них. Кстати, воевода Стойгнев имеет доступ в библиотеку и вполне мог бы взять эту книгу для Ярополка.

– Мечи-калачи! – вскричал Любимка. – Вот почему он такой сильный!

– Да-да. Не удивлюсь, что он уже заглядывал в эту книгу, – подхватил Иваш. – Именно поэтому он побил тебя. Я в этом уверен.

– Не побил он меня, – буркнул отрок. Глядя на несчастного паренька, богатырь смягчился и добавил:

– Не бойся, мы вернем книгу к утру.

– Да? А я думал… – Любимка повеселел. – Я сделаю это. Ждите меня в полночь.

– Отлично! Я не сомневался в тебе, – Иваш услышал шум за окном и оглянулся. – А сейчас продолжай работу и никому не рассказывай о нашем разговоре.

Любимка хотел поблагодарить, наговорить кучу обещаний, но богатыря уже не было рядом.

Паренек огляделся. Пусто. Даже дверь не скрипнула. Как они это делают?! Неужели скоро и я так смогу?!

С бешено бьющимся сердцем и с головой полной мечтаний, он засучил рукава, подхватил тряпку и принялся за уборку. Руки делали привычную работу, а голова была далеко-далеко, там, где он, Любим, проявлял чудеса силы и ловкости, побивал чудищ, спасал княжих дочек и удивлял наставников своими великими деяниями.

Когда солнечный луч пересек гридницу и коснулся камней очага, Любимка пребывал совсем не в таком радужном настроении.

– Все-таки брать без спросу – нехорошо. Когда все откроется, как я взгляну в глаза Варьке?! Ведь она мой лучший друг.

Он закончил уборку и окинул гридницу оценивающим взглядом. Лежаки с сундуками уходят ровными рядами в полумрак. Стоят, словно по струнке. Пол подметен, писарский стол у входа сияет, словно новенький, сургуч собран в специальную коробочку, новые свечи торчат из подсвечника. Очаг чистенький, камушек к камушку. Дверь смазана и не скрипит.

– Богатырская гридница к приему тягателей готова, – отрапортовал отрок и загрустил.

Ярополк будет здесь жить, тренироваться вместе с нынешним потоком ребят, которых уже скоро приведут калики. А я?.. В лучшем случае стану вороськи ходить в заброшенный дом, чтобы украсть крупицу знаний.

Медленно вышел во двор. Здесь царят два здания: терем богатырей и терем тягателей. Где какой различить нетрудно. Богатырский терем о три этажа стоит, как расписная игрушечка. Ко входу ведет широкая лестница с резными перилами, главные двери в две створки, массивные с коваными углами. Вместо ручек висят толстые чугунные кольца. Окна на всех этажах, включая первый, широкие, с разноцветными витражами, с нарядными наличниками. Двускатная крыша покрыта красной черепицей, из которой подымаются беленые кирпичные трубы. Коньки резные, разукрашенные, вдоль краев крыши идут деревянные желоба.

На стенах резчик по дереву изобразил сцены богатырских подвигов. Там Илья пленяет Соловья Разбойника, тут Добрыня отрубает голову змею. Алеша Попович бьется с Тугарином. Когда-нибудь и мои подвиги будут увековечены на этой стене героев.

Любимка тяжело вздохнул. Пока не попал даже во второе здание, где все начинается. Терем тягателей, который он только что покинул. Снаружи он еще внушительней, чем изнутри. Не смотря на то, что в нем всего один этаж, высотой терем не уступает трехэтажному богатырскому. Сложен из чудовищных бревен, для того чтобы обхватить самое малое потребуется пара взрослых мужчин с длинными руками. Древесина тоже не простая – стальной дуб, который ныне можно встретить лишь в Запредельном Лесу. О прочности его ходят легенды. Сказывают, сам Святогор не мог разбить такое дерево с одного удара. Пилы и топоры мгновенно тупятся и ломаются, едва коснуться этого дерева. По легенде этот терем был сложен Святогором, когда он отправился в глушь для сугубой молитвы. Случилось это давным-давно, когда о Москве, и даже о Руси еще никто слыхом не слыхивал.

Во дворе все еще тренируются гридни. Уже не такие бодрые, то и дело поглядывают на солнце. Командует Ждан, похоже, у дядьки Стояна с каликой разговор затянулся.

– Как поступить? – размышлял Любимка, идя по краю двора. В одной руке метла в другой бадья с выжатой тряпкой.

"Воровать – это грех. Не исполнить послушание – тоже грех. Куда не кинь, всюду клин! Что делать?!"

Рядом громко лязгнула дверь, Любимка вздрогнул и поднял голову. За думами не заметил, как очутился перед входом в богатырский терем. На крыльце стоят две ладные фигуры: первый наставник тягателей Стоян и калика Олег.

Любимка растерялся. Калика! Так близко?! А может набраться смелости да ка-ак…

Бросило в жар. Раскрыл рот и понял, что ни слова не может пробраться сквозь зажатое горло.

А эти двое стоят и улыбаются. Словно видят его мысли насквозь. Отрок перехватил взгляд синих глаз калики, сердце пошло набирать обороты. Бадья со стуком выпала из руки.

– Не потерял каличье чутье? – сказал калика, обращаясь к Стояну.

– Нет, конечно, – фыркнул первый наставник. – Чутье дается раз и на всю жизнь.

– Вон отрок стоит. Что про него скажешь? Много ли в нем тяги земной?!

В глазах калики сверкнули хитринки. Любимку бросило в пот, потом в холод. Словно с летнего жаркого полдня сразу окунули в снежную зиму. "Дождался! Мечи-калачи, дождался! Волнительно-то как! Вот и не понадобится воровать".

Сердце так сильно бухает внутри, что все тело подпрыгивает ему в такт. Скорее же! Скорей! Сейчас они глянут в мое нутро и увидят… увидят…

Стоян прищурился, как если бы Любим не стоял прямо перед ним, а был где-то далеко-далеко. Потом глаза его расширились, он отпрянул.

– Не может быть!

Богатырь ступил с крыльца и приблизился к Любиму. Сощурился так, что вместо глаз крохотные щелки. Словно пчелы покусали. Олег стоит невозмутимый, видно боится, что Стоян прочитает его мысли.

Любимка потихоньку выдохнул. Плечи сами собой расправились, подбородок вздернулся. Не подвели предчувствия. Я и правда уникальный. Вон как дядька Стоян поражен. Увидал, небось, земной тяги на сильномогучего богатыря. Вишь как расстроился, что сам не заметил. Теперь вся слава дядьке Олегу достанется.

А про Иваша я Варьке расскажу. Недобро это – книги в библиотеке воровать.

– Ты кого мне подсунул? – Стоян повернулся к Олегу. – Какого-то юродца. В нем же ни капли земной тяги. Ни единой даже крохотной капелюшечки.

Он с жалостью глянул на Любимку. Калика Олег расхохотался.

– Молодец! Доказал, что еще чего-то можешь. Я этого парня сразу приметил, он за нами вон из того окна наблюдал, когда мы бились.

– Да, любопытно, – Стоян потер подбородок. – Вроде сам русский, среди русских живет, а тяги нету вовсе. Уникум!

– Уникум, – согласился Олег. – Жаль со знаком минус. Идем, а то твои орлы что-то приуныли.

Стоян взглянул на небо.

– Батюшки! Их давно отпустить пора. Ну, Ждан изувер!

Они ушли, а Любим остался стоять. В голове образовалась пустота, в которую начали проваливаться мысли, чувства, весь мир.

– Ни капли земной тяги. Это про меня? Это во мне? Пустота.

Вспомнилось злое лицо Ярополка.

– Холоп! Ты холоп! – захохотал сынок воеводы. – Холопом и останешься! Во веки вечные! Навсегда!!!

Пустота медленно пожирала тело, приближаясь к сердцу.

И вдруг его что-то толкнуло. Любим вздрогнул и заморгал. По-прежнему светит солнце, не потухло, как предполагал отрок. Стоян распекает Ждана под насмешливым взглядом Олега. Что-то кричит начальница над княжьей челядью Авдотья, куда-то спешит конюх Митрофан. На колокольне прозвенел одинокий колокол. Мир живет, как ни в чем не бывало, даже не заметив смерти.

Смерти?! Какой смерти?! Кто умер?

Умерла мечта. Моя мечта.

– Ты чего, парень, – звонкий задорный голос. – Выше нос! Всегда есть выход!

Перед ним девушка. Невысокая, в платье до земли. Если и старше его, то совсем на чуть. Длинные прямые волосы опускались до талии, пухлые щеки, огромные глазищи и широкая улыбка.

– Всегда есть выход, – завороженно повторил он. Перед внутренним взором появился образ молодого богатыря. «Принеси книгу. Считай это проверкой!»

– Да! – Любимка улыбнулся девушке. – Всегда есть выход!

Он поднял бадью и со всех ног бросился со двора.

– А меня Пелагеей зовут! – крикнула вслед девушка. – На богатырей пришла поглядеть, песнь героическую сложить. Я ведь скоро самым известным на Руси менестрелем стану! Вот увидишь!