Алексей Игоревич Гаврилов
Призрак
Глава седьмая: Череп
Около пяти часов вечера ко мне в спальню пришла та же горничная, что приносила мне завтрак в первой половине дня, и принесла чистую одежду. Она аккуратно повесила ее на напольную вешалку, отряхнула складки и, удовлетворившись результатом своей работы, быстро скрылась за дверью. Было такое ощущение, что эта женщина получает огромное удовольствие от своей работы. Если честно, я ей даже немного завидовал.
Я осмотрел принесенную мне одежду. Это была не та одежда, в которую я был одет, когда меня сбила машина. Это был костюм. Хороший, дорогой костюм черного цвета. Я одел его на себя и посмотрел в зеркало: черные брюки, белоснежная сорочка и пиджак сидели на мне безукоризненно. Они что, мерки с меня сняли, пока я спал? Я присел на невысокий табурет, стоявший рядом с напольной вешалкой и примерил туфли. Подошли. Отлично! Я глядел на себя в зеркало и не мог узнать. На меня глядел совершенно другой человек. Уверенный в себе, успешный и серьезный. Я давно не одевал костюм, а хороший – вообще никогда. Все эти сказки, что костюм сковывает движения и не удобен в носке – вранье тех людей, которые никогда не одевали хороший костюм. В этом костюме я смог бы и спортом заниматься и в офисе сидеть. Ощущение комфорта не покидало меня не на минуту.
Спасибо тому человеку, который для меня так старался! Принял, выходил, накормил и приодел. Я невольно улыбнулся: странная история получается.
Без десяти шесть ко мне в дверь постучались.
– Входите! – я уже немного освоился и чувствовал себя достаточно раскрепощенно.
В спальню зашел один из вчерашних крепких парней, которые стояли напротив моей кровати: тот, что в очках и джинсах. Он был высокого роста, одет в футболку, в тех же джинсах и в кроссовках. На правой руке у него был большой браслет, в центре которого был вмонтирован макет патрона. И, если я не ошибаюсь, такие патроны используются для пулеметов. На левой руке из-под футболки торчала татуировка.
– Привет, Кирилл! Меня зовут Егор. Я являюсь главным специалистом по системам безопасности нашей фирмы – будем называть это так, – с ходу известил меня очкарик и пожал мне руку.
Рукопожатие было крепким. Я ожидал, что парень окажется хилым. Егор тем временем продолжал:
– Сейчас я приведу тебя к боссу, он тебя уже ждет. Пока мы будем к нему идти я тебя проинструктирую в двух словах, – Егор жестом показал следовать за ним и пошел в сторону выхода из спальни.
Мы прошли мимо здоровых парней, охранявших мою спальню. Когда Егор проходил мимо них они, как в армии, одновременно встали и вытянулись, разве, что честь не отдали.
– В двух словах: мы не бандиты и не совсем бизнесмены. Если быть более точным – мы являемся кланом, сфера влияния которого распространяется на Санкт-Петербург и всю Ленинградскую область. Таких кланов по всей планете множество. Кратко расскажу при нашей стране. Каждый клан курирует свой регион. Это обязательно! Если сфера деятельности одного клана переходит на сферу ответственности другого клана, тогда необходимо согласование того клана, на чей территории мы будем вести свою деятельность. В случае отрицательного ответа и, если нам очень надо, согласовываем с высшим руководством. Если надо не очень – тогда наше дело мы передаем под ответственность того клана, на чей территории его надо вести.
С этими словами мы вошли в большой коридор по центру которого лежал ковер, а на стенах висели картины, на которых были изображены охотники со своими трофеями. В коридоре стояли красивые стулья и столы. Удивительно!
– Мы как якудза в Японии – чтобы ты понимал. У нас так же есть знаки различия между кланами в виде татуировок. Все мы подчиняемся нашему Центру, расположенному в Москве. А все Центры других стран – Мировому Центру. А всех нас вместе называют Орденом. И мы являемся очень древней организацией, преследующей свои интересы, – с этими словами мы подошли к дорогой деревянной двери и остановились возле нее.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? Эта информация, наверное, не для чужих ушей? – спросил я.
– Не для чужих, – задумчиво ответил Егор, – У нас все достаточно просто: ты либо с нами, либо ты мертв! А так хоть немного в теме будешь.
– Круто! – ответил я ошарашенно.
– Заходи, – Егор хлопнул меня по плечу и открыл передо мной дверь.
Я вошел в большой просторный и богато обставленный кабинет. В огромном помещении напротив окна стоял стол с ноутбуком и какими-то документами на нем. Так же в помещении был большой кожаный диван с большим телевизором напротив, рядом стоял журнальный столик. Неподалеку находился стол, сделанный на заказ, с мини баром на нем.
Я остановился посреди кабинета и увидел лестницу, ведущую на второй этаж. На втором этаже, на сколько мне было видно, были шкафы с книгами и еще один стол. Больше мне с моего места не было видно ничего. Я сложил руки за спиной и ждал… Возможно, свою судьбу. Я чувствовал, что все будет хорошо. Это место меня приняло. Ощущение будто я здесь родился и вырос. Знаете, каждый человек чувствует: подходит то место, где он находится, для него или нет. Это чувство даровано нам природой, чтобы находить «свои» места в этом мире. Те места, которые нас «подзаряжают», дают нам силы и которые «любят» нас. Да-да, это так. Я об этом читал в книге про Дона Хуана, который в своем учении описывал свойства таких мест и факт того, что у каждого человека есть «свое место» в этом Мире. Мы как животные, живем чувствами. Чувствами находим и сближаемся с другими людьми. Чувствами «находим» себя и свои места. Причем не только физические места, но духовные – то, чем нам предначертано заниматься. И я был уверен… Нет, я точно знал, что сегодня наступит переломный момент в моей жизни. Я тридцать лет живу на Земле и до сих пор не "нашел" себя. Я всегда чувствовал, что занимаюсь не тем для чего был создан. Мне было не интересно любое занятие, которым я начинал заниматься, а если оно меня и увлекало, то ненадолго. В скором времени я утрачивал интерес и снова "затухал". Я просто уверен, что по такой схеме живет множество людей и все они несчастны. Они вынуждены заниматься теми вещами, которые им не интересны и скучны. Занимаясь ими люди теряют интерес к жизни, утрачивают искру, которая зажигает каждый их день. Люди становятся испорченными элементами одного большого механизма. Они не живут, а существуют. Заражают этим состоянием своих детей и свое окружение. Они сгнивают изнутри. А могли бы "светиться", впитывать положительную энергию окружающей среды, делиться этой энергией с другими и отдавать то, что они создают в процессе своей деятельности.
Погрузившись в свои мысли, я не заметил мужчину, не спеша спускающегося по ступенькам со второго этажа кабинета. Он был обут в мокасины на голые ступни, в черных брюках и рубашку с коротким рукавом. Это был мужчина лет пятидесяти – пятидесяти пяти, статный, на вид немного худощавый. Голова у него была абсолютно лысая, а на лице был набит человеческий череп. Причем татуировка была сделана настолько профессионально, что было не оторвать глаз. Она прекрасно гармонировала с чертами его лица. Татуировка не была такой ужасной, чтобы сказать: "Эй, парень, нахрена ты набил эту ерунду на себя? Это не красиво! Это уродливо! Иди умойся!". Я невольно засмотрелся на его лицо с татуировкой.
– Нравится? – он подошел ко мне и пожал мне руку, – Меня зовут Череп. Это, как ты понимаешь, из-за татуировки, на которую ты так смотришь. А тебя зовут Кирилл, верно?
Он подошел к столу, на котором был мини бар, взял два коньячных бокала, открыл початую бутылку с коньяком и налил в них коньяк. Взял бокалы в обе руки, подошел ко мне и протянул один. Я принял бокал:
– Да, все верно, меня зовут Кирилл, – ответил я.
Череп поднял свой бокал, кивнул мне головой, показывая этим жестом легкое и непринужденное приветствие. Я в ответ поднял свой и так же легко кивнул головой. Мы оба пригубили коньяк. Не выпили залпом, а пригубили! Коньяк был дьявольски вкусным. В легком послевкусии ощущались нотки дуба. Для тех, кто не в курсе – настоящий многолетний коньяк очень вкусный. Его залпом не пьют, потому что наслаждаются букетом вкуса и аромата. А то пойло, что продают в магазинах, не то, чтобы залпом выпивать надо, его вообще в рот категорически запрещено брать.
– Спасибо большое за все, – первый прервал молчание я. Я испытывал легкую симпатию к этому человеку. Он мне казался жестоким, но справедливым.
Череп слегка улыбнулся и сел за рабочий стол. Жестом показал сесть за стол совещаний, который называется брифингом и является продолжением его стола. Я подошел и сел за брифинг. Череп закинул ноги на свой стол:
– Рассказывай, что случилось на дороге. Почему ты решил угробить этого мужика? Да и вообще про себя расскажи немного.
Я покрутил бокал с недопитым коньяком на столе, пригубил немного и, стиснув зубы начал:
– Родился я в Питере в обыкновенной семье: мать учитель, отец инженер. Детство как у всех. Школа, университет, поиски работы, первая любовь и все такое. Мне тридцать лет, ничего в жизни пока не добился. Работал везде и понемногу. Последнее место, это агентство недвижимости. Работа не привлекает – просто зарабатывание денег, не очень больших, – я глянул на Черепа. Он смотрел на меня, держа бокал в руке. Череп был абсолютно расслаблен и, по-моему, заинтересован в нашей беседе. Конечно, ни его обещали убить в случае, "если что".
Я продолжил:
– Поздним вечером, после встречи с друзьями, я возвращался домой. Не пил, был трезвый. Так вот, ехал я спокойно, думал о своем. Дорога была абсолютна пустая. Вдруг откуда-то взялся этот придурок на мерсе и, обогнав меня, сильно подрезал. Я посигналил ему. А как иначе: на пустой трехполосной дороге так может поступить либо полный идиот, либо мудак, который таким образом решил развлечься. Вот. Я, значит, ему посигналил, а он резко по тормозам, выходит из машины и начинает на меня орать, ругаться матом. Я первый поток его словесного поноса проглотил, промолчал. Он тявкнул мне в лицо, развернулся и пошел к своей машине. Я не выдержал и тоже огрызнулся в ответ. Он вернулся, подошел ко мне и тут я взорвался – от всей души всадил ему в морду. Попал прямо в нос. Удар был настолько сильный, что сломал хрящи в носу и они, вероятно, попали в мозг, травмировав его. В общем он упал. Я был настолько преисполнен ярости, что решил оставить его на дороге. Я осмотрел его тачку, выкинул в реку видеорегистратор, сел в свою машину и уехал домой с надеждой, что меня никто не видел. А потом я уже увидел себя в новостях и узнал, что убил этого чудика. Если честно, мне его не жалко. Считаю таких людей вирусом общества. А вирус надо истреблять с особой жестокостью, тогда общество будет здоровое.
Я закончил свое повествование и допил остатки коньяка. Череп покачивался в своем кресле и не сводил с меня глаз.
– Ну, а на следующие утро я проснулся «знаменитым», – улыбнулся я и сделал глоток коньяка.
– И что ты собирался делать дальше? – спросил Череп.
– Я не знал, что мне делать дальше. Да и сейчас, если честно, не знаю, что мне делать. Не каждый день, знаете-ли, в такую ситуацию попадаешь…, – я замолчал, уставившись на свой бокал.
– С тобой все в порядке? – настороженно спросил Череп, – Эй, парень, ты меня слышишь?
Я невольно вздрогнул и вышел из легкого оцепенения.
– Да, все в порядке. Просто кое-что вспомнил, – ответил я, потряхивая головой.
– Да? А такое ощущение, будто ты увидел призрака своего прадеда на дне своего бокала, который домогается до тебя каждую ночь, – с усмешкой произнес Череп, – Ты бросай такие задвиги. Они ни к чему хорошему не приведут.
С этими словами Череп резко подскочил со своего кресла и подсел за стол напротив меня. Резким движением он отодвинул в сторону мой пустой бокал из-под коньяка и снова пронзительно посмотрел мне в глаза.
– Ты смог бы снова убить человека? – резко задал свой вопрос Череп.
– Не понял? – я ошалело глядел на него.
– Слушай, Кирилл, все эти твои рассказы для меня не более, чем банальный способ начать наш с тобой разговор, разминка, так сказать. Я до нашей с тобой встречи навел о тебе справки и поверь, знаю о тебе на сегодняшний день гораздо больше, чем ты сам. И мне эта информация нравится. В противном случае, мы бы с тобой не разговаривали. Значит так, сейчас мы с тобой разговариваем жестко, коротко и прямо. Понял меня?
– Да, – ответил я робко.
В нашей беседе Череп все больше показывал кто из нас альфа, а кто просто собеседник. Я еще больше зауважал этого человека, кем бы он не был. Его владение психологией переговоров было выше всяких похвал. Круто, одним словом!
– Мои парни сбили тебя и это не случайность! Я вообще не верю в случайности! Егор ввел тебя в курс дела. Совсем коротко, но, я надеюсь, доступно. Мне нужны профессионалы. Мне нужны люди, преданные своему делу. Мне нужны люди, преданные мне.
Я догадывался к чему клонит Череп.
– Но я мало, что могу. Да и моя инженерная специальность вряд ли вам нужна.
– А много мочь и не надо. Профессионализм, это дело узконаправленное! Профессионал не разменивается на кучу дел – он делает только свое: быстро и очень качественно! Он непрерывно учится своему делу. Знаешь, почему мы успешные? Потому что у меня люди не занимаются несколькими делами одновременно. Программист – пишет коды, специалист по безопасности занимается безопасностью, охрана – охраняет, юристы – решают правовые вопросы, дворник убирает территорию и так далее. И уж точно никто не совмещает любое из этих дел. А все потому, что у меня работают только профессионалы.
То, что говорил Череп мне очень нравилось. Его мнение полностью совпадало с моим. Тем более, что это было актуально для моей фирмы, где я уже не работаю. Там я был и курьером, и менеджером по продажам, и уборщиком, и юристом, и бухгалтером и кем я только еще на был.
– Нашей организации нужен киллер, наемный убийца, – прямолинейно сказал Череп.
– Но я же не умею стрелять! Я даже в армии не служил, – начал протестовать я.
– Научим. Я в ценные кадры вкладываюсь по полной, – Череп сверлил меня своим холодным взглядом.
Я притих. С одной стороны, где-то в душе, я готов был убивать ублюдков. Я был уверен, что это не просто организация, которая убивает невинных. И убивать придется тех, у кого рыльце в «пушку». Но, с другой стороны, все это было немного страшно и мне не хватало уверенности.
Я тупо уставился на пустой бокал из-под коньяка, который стоял несколько в стороне от меня. На донышке бокала еще оставалось немного коньяка, как это обычно бывает, когда пытаешься допить напиток до конца, но как бы ты ни старался – всегда небольшое количество жидкости остается на дне. И эта оставшаяся жидкость вызывала у меня ассоциацию с моим терпением. Она напоминала мне, что обыденный мир среднестатического человека, это не для меня. Черт подери! Мне уже тридцать лет! Я до сих пор занимаюсь всякой ерундой в надежде заработать денег, найти себя в этом мире, найти занятие, от которого я буду получать оргазм, а не вставать рано по утрам от бешенного звона будильника и тащитья на скучную и не интересную для меня работу, чтобы заработать копеечку на жизнь. И не более того! И предел терпению уже совсем близко – осталась одна капля. Я ведь ничего не потеряю, если останусь с этими парнями. Попробую что-то новое для себя. В конце концов, я настолько влип, что пути обратно нет.
Череп заметил мое смятение:
– Слушай, дружище! Сегодня я дам тебе один очень важный совет, и ты запомнишь его.
Череп слез с края стола, обошел меня сзади и подошел к большому панорамному окну. Он сложил руки за спиной и вдумчиво разглядывал что-то по ту сторону стекла. Не поворачиваясь ко мне, он сказал:
– Запомни: сомнение – твой главный враг. Не давай зарождаться этому чувству в тебе! Никогда! Как только хоть малое семя сомнения зародится в тебе, оно мгновенно прорастет и заполнит каждую клеточку твоего тела, завладеет твоим разумом и сознанием, а после – убьёт тебя. Никогда не сомневайся! Решил – делай! Жестко, серьезно, вдумчиво! Никогда не щади никого! Люди – очень жестокие существа. Они подчиняются только тем, у кого нет сомнения, кто не показывает свой страх и, кто не жалеет ни себя ни других. Только так мы становимся подобны Богам! Только так свершаются великие события, только так делаются достойные и не менее великие дела! И только так мы подчиняем себе свою судьбу, а не наоборот!
С этими словами Череп повернулся ко мне:
– Только сегодня и только для тебя, у меня есть бонус! А бонус этот называется «шанс на жизнь без боя». Я никогда никому не даю бонусов, но ты мне понравился особенно! Если ты откажешься вступить в наши ряды, я отпущу тебя домой. Я не убью тебя. Более того, мои парни подкинут тебя до дома. Менты, кстати, уже заждались тебя.
Череп молча смотрел на меня, не моргая и застыв словно статуя. Я, не раздумывая, поднялся со стула, подошел к Черепу и серьезно посмотрел ему в глаза.
– Даже не мечтайте, что я откажусь от такого предложения. Я всегда был за любой кипишь… кроме голодовки, конечно! – я улыбнулся, протянул руку Черепу для рукопожатия, – Я с вами! Я в деле!
Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он бесстрастно пожал мне руку, а затем резким движением схватил меня за запястье и развернул руку так, чтобы тыльная сторона запястья смотрела вверх. Затем каким-то образом в другой руке у него оказался маленький нож, которым он резанул меня по ладони. Все это произошло так быстро, что я не успел среагировать. Только и сделал, что одернул руку после пореза и сжал кулак, по которому сразу же потекла кровь.
– Зачем? – воскликнул я.
Череп позволил себе слегка улыбнуться:
– Это традиция Ордена! Ты подписался своей кровью! Это важнее слов и бумажных договоров!
Я разжал кулак и взглянул на залитую кровью рану. Это было очень неприятно. Но я улыбнулся в ответ. Мне действительно все это нравилось.
– Тогда повторим! – сказал Череп.
– Что повторим? – встревожился я.
– Коньяк! Надо отметить наш договор! – хитро ответил Череп и подмигнул мне.
Глава восьмая: Работа, машина, квартира и двести тысяч
Утро следующего дня началось для меня со стука в дверь, громкого, наглого и непрерывного. Я сразу же проснулся и подпрыгнул с кровати. До меня не сразу дошло, где я и, что со мной случилось. После вчерашнего разговора с Черепом я вернулся в спальню и, немного помечтав, отрубился. Сон был глубоким, но мне ничего не снилось. Мне, вообще, редко снятся сны. Я засыпаю и сразу же просыпаюсь, чаще от мерзкого звонка будильника. Стук в дверь резко прекратился и на пороге «нарисовался» Степаныч собственной персоной. Сегодня он был в белой свежей рубашке с короткими рукавами, из-под которых виднелись накачанные руки – здоровые бицепсы и тренированные предплечья – и в летних брюках.
– Привет, соня! О, да ты уже приоделся, как я посмотрю! – Степаныч довольный подошел к моему костюму, выданному мне вчера, который висел на напольной вешалке. Он взял его в руки за крючок вешалки, повертел и вернул на место. После этого засунул руки в карманы своих брюк и повернулся ко мне.
– Привет, – ответил я, поправляя одеяло, – А сколько время?
– Сейчас одиннадцать часов тридцать минут, – доложил, улыбаясь Степаныч, – И сегодня я, как старший группы, введу тебя в курс дела, выдам необходимый инвентарь и предоставлю жилье. Про свою квартиру забудь навсегда. Даже не появляйся там. У тебя не будет нужды ни в чем, если ты станешь настоящим профи в своем деле. А ты станешь, я об этом позабочусь.
Степаныч улыбнулся во весь рот, снова подошел к окну, открыл его, сел на широкий подоконник и закурил.
– У тебя родители, близкие родственники, гражданская жена есть?
Я поднялся с кровати и подошел к своему костюму.
– Нет, – ответил я, – Никого, кто бы обо мне беспокоился.
Я снял с вешалки брюки, осмотрел их, и, после небольшой паузы, начал одевать на себя. Через пять минут я был снова одет и обут.
– Это очень хорошо, – задумчиво уставившись в окно, протянул Степаныч. Затем резко повернулся в мою сторону:
– Красавец! – сделал он комплимент и выбросил окурок в открытое окно.
– Да уж, красиво жить не запретишь! – немного смущенно произнес я.
Степаныч на мгновение задумался о чем-то своем. Затем поднялся со стула и, махнув мне рукой, пригласил следовать за ним.
– Пошли. Болтологией будем заниматься в машине.
Я проследовал за ним. На выходе из спальни я отметил про себя, что теперь меня больше не охраняют амбалы – на этаже было пусто. Мы спустились по широкой лестнице на первый этаж в большой входной холл. Входной холл был красивый: вдоль стен стояли расписные вазы, а на самих стенах висели картины, пол был из мрамора. Посмотрев на потолок с огромной люстрой, я увидел стоящего на втором этаже Черепа. Он облокотился на перила и наблюдал за нашим выходом из дома. Я сделал приветственный кивок головой в его сторону. Череп улыбнулся и махнул мне рукой.
Мы вышли из дома. По правую руку я заметил достаточно большую парковку автомобилей, которые стояли под длинным навесом. С левой стороны стоял вчерашний бритоголовый в черной майке и разговаривал с охранником. Завидев нас, он махнул нам рукой. Степаныч ответил ему тем же жестом.
– Нам туда, – Степаныч показал мне в сторону автомобилей.
Пока мы шли, я думал о деньгах. Ведь как получается, на протяжении столетий люди делились на богатых и бедных. Одни имеют миллионы, а другие живут от зарплаты до зарплаты, например, как я. А ведь, что такое деньги? Это ресурс. Но какой! Вероятно, самый важный из материальных ресурсов. Ресурс к спокойной и, по сути, беспроблемной жизни, если абстрагироваться от издержек, связанных с их зарабатыванием. Деньги могут тебя накормить, одеть, продлить жизнь и прочее, и тому подобное. Это такой ресурс, который в умелых руках превращается в материал, из которого мы строим свою жизнь с комфортом и необходимой для нас безопасностью. Да и не только свою жизнь, но и всего окружения, с которым мы соприкасаемся. Только сильные руки и ясная голова могут использовать деньги как материал для построения так называемого Грааля, который сделает человека целым миром, несущим добро и ценные ресурсы для других, пока еще не совершенных миров (людей), наполнит жизнь человека спокойствием и рассудительностью, уберет спешку и тревогу. Но в тоже время в руках неумелых получится не Грааль, а алтарь для жертвоприношений, который будет требовать новых жертв, разрушать человека как существо и превращать его в ничтожество. Деньги – это Сила. А с Силой, как известно, надо обращаться с особой осторожностью и ответственностью.
Вот так и получается, что одних людей богатство возносит на Олимп, а других свергает в Темное Царство. Я улыбнулся собственным мыслям. Оказывается, из меня получился бы неплохой философ.
От философских дум меня отвлек голос Степаныча.
– Нравится?
Он стоял радом с новенькой БМВ седьмой серии черного цвета.
– Спрашиваешь! – ответил я, – Такие машины не могут не нравиться! У любого спроси – каждый будет в восторге.
Степаныч достал из нагрудного кармана рубашки брелок и кинул мне его. Я схватил его, чуть было, не уронив на землю.
– Она твоя, – секунду помедлив, добавил, – Подарок от фирмы!
Я стоял, разинув свой рот, не в состоянии вымолвить ни слова. БМВ! Седьмой серии! Мне! Подарили! Охренеть!
Степаныч завидев мое оцепенение в прямом смысле этого слова, решил меня слегка взбодрить:
– Поехали уже, хватит стоять как истукан! Будто машин в своей жизни не видел! Или ты водить не умеешь?
– Умею конечно! Спасибо большое!
Я снял машину с сигнализации, подошел к ней, с особым трепетом открыл водительскую дверь и сел за руль. Степаныч тут же «упал» радом, захлопнул за собой дверь и посмотрел оценивающе на меня.
– Ну ребята вы даете! Дождетесь, что меня Кондратий хватит, – я дрожащими руками положил ключ-брелок рядом с подлокотником правой руки, нажал на кнопку запуска двигателя и занялся настройками сидений и зеркал под себя.
– Мы, когда-нибудь тронемся с места? – проворчал Степаныч.
Я с нежностью поглаживал руль, обитую кожей торпедо, разглядывал кнопочки, крутилочки и прочие элементы салона – изучал интерьер теперь уже своего авто. И тут я вспомнил, что прав у меня с собой нет.
– Степаныч, это, конечно, все хорошо, но у меня нет с собой прав.
– Такой красивый и деловой: в новеньком дорогом костюме на новенькой дорогой машине и без прав! Не солидно получается, Кирилл Олегович, – Степаныч, кажется, стебался надо мной.
Он достал сигарету, закурил ее, опустил стекло пассажирской двери, выдохнул дым, открыл бардачок и достал документы, вложенные в черный клатч.
– Держи! Здесь документы на машину и твои права, – Степаныч протянул мне клатч.
Я взял клатч, открыл его и проверил документы. Снова убрал их в бардачок.
– Молодец! Всегда проверяй, что тебе передают. Особенно документы! Во-первых, не будешь глупо выглядеть, когда надо найти нужный тебе документ, а во-вторых, сразу проверишь их наличие, – довольно подметил Степаныч.
Степаныч мне нравился. Я сразу же почувствовал некую симпатию к этому человеку. Кем бы он ни был, он хороший человек. В этом я был уверен на сто процентов!
– Поехали? – спросил я.
– Поехали, – махнул в сторону ворот Степаныч.
Я вырулил задним ходом на дорожку, выложенную из мелкого гравия и красного песка, и поехал в сторону ворот, которые уже открывались перед нами.
Некоторое время мы ехали по проселочной дороге, между прочим, ухоженной и достаточно ровной, а затем, где-то через двадцать минут, вырулили на асфальт. Местность мне была неизвестная. Весьма вероятно, ближайшая территория Ленинградской области. Мы ехали около часа. Степаныч молчал, периодически поглядывал по сторонам, и постоянно курил, как паровоз. Меня это нисколько не раздражало. Наоборот, даже нравилось. Во-первых, я не сильно разговорчивый человек. Во-вторых, сигареты, которые курил Степаныч, имели приятный аромат – вишневый, если я правильно определил добавку к табаку. И, наконец, в-третьих, я получал нескрываемое удовольствие от управления новой машины премиального класса. Семерка будто парила над дорогой, ямы и выбоины в асфальте почти не ощущались, скорость – тоже, торможение – высший пилотаж. Чего вы хотите от человека, который ни разу не управлял автомобилем премиум класса! В Питер мы въехали со стороны Выборгского шоссе, и я сразу смекнул, в какой стороне расположен наш «штаб». При въезде в город Степаныч сразу оживился:
– Отлично! Немного осталось. А то жрать охота, мочи нет! Лично я еще не завтракал. Ты, и я это точно знаю, тоже. Держи курс на Крестовский остров, я знаю там отличную забегаловку.
Через пол часа я припарковался возле незнакомого мне ресторана.
– Боюсь, мне пока не по карману эта «харчевня», – заявил я, – Несмотря на мой роскошный костюм и дорогой казённый автомобиль.
В подтверждение своих слов я жестом руки сверху вниз показал свой «наряд» и слегка «погладил» руль авто.
– А ты главное не ссы! Бери от жизни все! Сейчас зайдем в ресторан, дадим в «бубен» охраннику, потребуем жратвы и выпивки, а после изнасилуем официанток. Причем всех! – Степаныч поднял одну бровь, тем самым показывая мне, что пора действовать. Но увидев мое откровенное замешательство, расхохотался.
– Ладно, не бери в голову мои слова! Это была шутка!
Я слегка улыбнулся и посмотрел на него. Степаныч добавил:
– Но официанток все равно трахнем! И однозначно всех! – и снова заржал.
Я чувствовал себя будто на меня посрал голубь. Как говорится, шутка не «зашла». Степаныч, отсмеявшись, сподобился на краткое разъяснение, волнующего меня вопроса:
– Короче, ситуация с тобой такая: будем считать, что ты стажер, а, чтобы ты не сдох от голоду и холоду, компания, будем называть это так, будет платить тебе стипендию, чтобы ты оплачивал жилье, расходы на машину, на одежду и прочие человеческие надобности. Считай, что это своего рода, вложения компании в тебя. Отдавать, конечно же, ничего не надо будет после окончания обучения, но отработать придется. И вот тебе первая легкая выплата, – Степаныч достал из того же бардачка машины запечатанный конверт с деньгами, – Здесь двести тысяч, живи и радуйся.
Степаныч, показав мне конверт, снова вернул его в бардачок. Мне начинало нравиться это место в автомобиле. Оттуда постоянно Степаныч вытаскивал какой-нибудь ништяк.
– Спасибо, – ответил я.
– Спасибо в желудок не положишь и в стакан не нальешь, – ответил Степаныч, – С тебя простава, между прочим. Идем, накормишь меня.
С этими словами мы вышли из машины. В общем зале ресторана нас встретили две приятные девушки и сопроводили на террасу, расположенную на втором этаже. Мы уютно разместились за столиком, кроме нас на террасе никого не было. Время еще не располагало к тому, чтобы сюда начали приходить посетители. Если честно, я вообще удивился, что ресторан открыт, было около двух часов дня. Сделав заказ, я и Степаныч расслабились. А через несколько минут нам принесли бутылку красного. Я глянул в сторону Степаныча. Тот махнул рукой, типа «Наливай». Я плюнул на тот факт, что мне еще предстоит сесть за руль и вообще на весь трезвый мир.
Пригубив вино, Степаныч заговорил:
– А теперь я тебе объясню, как все будет, если будем придерживаться плана. После завтрака я тебе покажу твою квартиру и оставлю тебя одного до конца сегодняшнего дня. Ты обживайся, сходи в магазин, прикупи необходимые вещи, бабу себе закажи на ночь, короче, делай, что хочешь в рамках дозволенного. А с завтрашнего дня приезжай по адресу, который я скину тебе смс-кой на вот этот телефон, – Степаныч протянул мне новенький шестой айфон, – Это твой служебный телефон. Для особых разговоров будешь использовать дешевые одноразовые не прослушиваемые телефоны. Номера мобильных телефонов всегда запоминай. И главное, чем меньше оставляешь следов на бумаге либо в цифре, тем надежней, поэтому старайся всю полученную информацию запоминать.
Я принял телефон, включил его и убрал во внутренний карман пиджака. Степаныч взял салфетку и написал на ней мой мобильный номер.
– До окончания нашего завтрака, запомни этот номер. Потом я сожгу эту салфетку.
Я подтянул салфетку поближе к себе. Номер был достаточно простым. Я сразу же запомнил его.
– По этому адресу, – Степаныч сделал еще одну запись на салфетке, – Находится один из наших тренировочных лагерей. Там мы тебя будем учить всему, что тебе понадобиться: практика и теория. Обучение планируем проводить в течение полугода. За это время у тебя будет один, может два боевых задания с партнером, а дальше сам. Опыт закрепляется только в реальном бою и в реальных условиях.
Я, не говоря ни слова, внимательно запомнил адрес, записанный на салфетке.