Алексей Гришин
Решение офицера
Глава III
Капральство спит в низинке за грядой. Импровизированный шалаш из нескольких шестов, поверх которых натянута плотная ткань, под телами лапник. Всё. Больше никакой защиты от непогоды. Никакого костра, лишь тепло собственных тел – знатный отдых на природе, как шутит сержант Тома. Как же эта жизнь отличалась от нормальной жизни разведки. Их учили, что, уходя в дальний поиск, надо найти глухое, но сухое удобное для стоянки место, оборудовать землянку, обустроить ее, заготовить сухие дрова, чтобы не обозначать себя дымом, и лишь от этой базы начинать работать. Вышел на точку, выбрал момент, сделал свое дело и опять в тепло, к разогретой на костре пище.
А здесь… Им объяснили, что ловят именно таких разведчиков. Ну, не разведчиков, бандитов, но бандитов опытных, прекрасно подготовленных, раз с ними за четыре года справиться не получилось. Они пойдут мимо, полные сил, знающие лес, который за это время стал для них родным домом. И вот таких бойцов должны взять живыми десять промокших и замерзших солдат, третий день питающихся сухарями и водой.
Одна радость – в мешках имеется потрясающе вкусное и невероятно дорогое лакомство, с недавних пор доступное знати и первым богачам города, – шоколад называется. Как уж командир его достал – тайна для всех, но в таких условиях он незаменим – поднимает настроение, восстанавливает высасываемые непогодой силы.
А на гребне расположились два дозора по двое бойцов. Цель одного – связной. Его надо отследить, брать только в крайнем случае.
Вторая цель – бандиты. Их уже надо взять и только живыми, по возможности – целыми. Почему живыми – понятно, но вот почему целыми? Впрочем, это не их дело. Сказали «надо», значит, надо. А как – тому они обучены, эту науку в них и армейские командиры вколачивали, и полицейский сержант кое-чему научил. Так что все хорошо, если бы не этот проникающий под кожу, выстужающий нутро сырой холод, после которого, кажется, никогда не отогреться.
На рассвете внезапно откинулся полог импровизированного шалаша:
– Здорово, служивые!
Демон, Ажан собственной персоной! Как только он умудрился дойти до них ночью? Глаза у него волчьи, что ли? Все, сейчас начнется…
– Это кому тут так жить надоело, что охранение не выставили? Я чему вас учил? Ну, вернемся на базу, ох, я устрою вам праздник! Где капрал?
– В дозоре, господин полицейский, – в голосе насмешка, мол, раскомандовался тут, понимаешь. Но это и неплохо. Есть силы на насмешки – найдутся и для дела. Главное – солдаты не унывают.
– Ладно, герой, я тебя запомнил. А сейчас подвиньтесь, дайте прилечь, – проворчал Ажан, укладываясь на лапник. – Кстати, в мешке вяленое мясо, подкрепитесь, только про дозорных не забудьте. И, старший, выставить дозор, мы тут не с детьми воюем.
Вот так. Здесь сейчас все решается, здесь и надлежит быть командиру. Если удастся проследить связного из города и взять связных от бандитов – можно себя поздравить. Если нет – придется все начинать сначала. И ничего нельзя сделать. Только терпеливо ждать, надеясь на оставшийся в неведомой дали авось и оперскую удачу, для которой расстояния не важны.
Движуха пошла в полдень. К тайнику подошел человек в длинном темно-коричневом плаще с накинутым капюшоном. Мужчина? Женщина? Подросток? Не разобрать. Подошел, опустился на колени, вложил что-то в бутылку и тут же ушел. За ним бесшумной тенью скользнули два бойца. Их задача проста – проследить, докуда получится, лишь бы себя не обнаружить, затем бегом на доклад к Тома – он знает, что делать дальше. Отдельная задача – самим не оставить следов. Почему? Надо! Ох, любит Ажан подробные объяснения!
Оставшиеся бойцы вновь слились с лесом, растворились среди прелой листвы и кустарника. Гости появились через пару часов. Те же двое подошли к тайнику, один наклонился к спрятанной бутылке… Они даже не поняли, что произошло. Неизвестная сила сбила с ног, смяла, бросила вниз. Не пошевелиться, не закричать – рты прочно закупорены какими-то тряпками, руки и ноги умело связаны, тела прижаты к земле. Господи, что это?!
А рядом стоят какие-то люди с лицами, укрытыми простыми тряпичными масками. Кто такие? Полиция? Неужели они попались? Такие ловкие, такие удачливые? Страшно! Не может быть! Это же их всегда боялись! Ползали на коленях, лизали сапоги, вымаливая жизнь! Это они привычно и весело отправляли за грань! А сейчас?! Страшно.
– Ну что, орлы, долетались? – спросил один, видимо, главный. – Кто желает принять геройскую, но очень мучительную смерть, может помычать. Молчите? Это хорошо, имеете шанс умереть легко. А если договоримся, то и в живых остаться. Может быть. Делаем так. Один остается здесь, другого тащим за вот эту гряду, потом каждый начинает отвечать на вопросы. Если ответы совпадают – все хорошо. Если нет – вам делают больно, очень больно. И так до тех пор, пока ответы не совпадут.
Самым страшным для пленников оказалось, что неизвестный в маске до слова, до интонации повторил то, что говорил своим пленникам Король. Дальше он начинал пытать. Иногда лично, иногда лишь направляя работу подручных, превращавших людей в мерзкие, отвратительные, но живые куски мяса, которые были готовы на все, умоляя палачей лишь об одном – о скорой избавительной смерти.
– Давайте договоримся сразу, – продолжил Ажан, – если кто скажет, что он мирный крестьянин, вышедший за грибами, тому сразу вырезаем… нет, лучше выжигаем один глаз, думаю – левый. Есть среди вас мирный крестьянин?
Обалдевшие от ужаса пленники дружно замотали головами, мол, нет среди нас крестьян, боже упаси, как можно вообще!
– Вот и хорошо. О, дружок, – обратился Ажан к одному из пленников, – как-то от тебя пахнуть стало неприятно. Так что мы тебя здесь оставим, а приятеля твоего… ой, у него тоже штаны намокли. Ну, ничего, мы не брезгливые. Давайте, парни, его за бугорок, приступим.
Через час полевого допроса, в ходе которого пленникам всего лишь пару раз съездили по почкам, картина сложилась. Ребята, поняв, что попали, пели как соловьи, рассказав все, что знали и о себе, и о банде: дислокация, руководство, личный состав, запасные базы, а также о еще трех маяках, куда им приходилось ходить.
Оказались они действительно крестьянами из глухой деревушки, что расположилась в тридцати километрах от Амьена. Пару лет назад зашла к ним на отдых банда. Лихие разбойники вежливо попросили разрешения у старосты, а когда он отказал – так же вежливо его повесили на ближайшем дереве. Других возражающих не нашлось.
А два брата, посмотрев на вольно прохаживающихся по родной деревне мужчин, явно небедных, легко расстающихся с деньгами, послушав их рассказы об удалых налетах и богатой добыче, решили, что такая жизнь гораздо веселее тяжелого крестьянского труда. И договорились с вожаком, назначившим им минимальную, но для крестьян довольно высокую плату. Это особенно важно было для старшего, уже обзаведшегося и женой, и маленькой дочкой. Но и младший был доволен.
А дальше закружилось – налеты, драки с малочисленной охраной, убийства мужчин и веселые игры с женщинами, которых все равно потом убивали. Хотя оба клялись, что крови женщин на их руках нет, однако по большому счету, какая разница? Смертную казнь, причем не самую легкую, братья заработали совершенно честно.
Мрази, убийцы? Безусловно. Но, как шутил один авторитетный специалист: «В разведке нет отбросов, в разведке есть кадры». К делу, которым занимался Ажан, это тоже относилось.
– Ну, вот что, братишки, – обратился он к пленникам, – выбор у вас небогатый. Ты, – он ткнул пальцем в старшего брата, – будешь работать на меня. Тогда он, – палец указал на младшего, – останется жить. Под охраной. Надежно-о-ой. И твоя семья останется жить. Если нет – я вас обоих прямо здесь закопаю. Живыми. Жена с ребенком сами с голода подохнут. Ну, или что поинтересней с ними произойдет – родственники убитых так мечтают до ваших семей добраться. Могу и поспособствовать восстановлению справедливости. Ну как, согласен?
Согласился, куда деваться. Вот так и появился у Жана первый агент из бандитов, выбравший псевдоним «Жерар». Правда, подписки о сотрудничестве он не писал, ибо неграмотный, но деваться ему уже было некуда.
Оговорили связь, легенду задержки и исчезновения брата – досконально, проверяемо, дали возможность простирнуть изрядно вонявшие штаны, да и отпустили с богом.
– Господин сержант, вы ему верите? – спросил Ажана капрал.
– Боже упаси! Эта скотина предаст при первой возможности. Моя задача – не дать ему этой возможности. А сейчас – в город. Надеюсь, ваш взводный приготовил нам что-то интересное.
Глава IV
Возвратившись в город, Ажан передал пленника начальнику тюрьмы. Только не городской, а личной тюрьмы графа Амьенского, в которой содержались лишь высшие вельможи, набедокурившие на высшем государственном уровне. Держать рядом с такими господами разбойничье быдло, строго говоря, потрясение основ. Потому и посоветовал Ажан коменданту, вспомнив легенду из прошлой жизни, надеть на заключенного железную маску и исключить его общение не только с другими арестантами, но и с охраной. Только с самим комендантом.
Результат не замедлил проявиться – уже через неделю по городу поползли слухи о таинственном узнике. При отсутствии достоверной информации, они приобретали все более фантастические формы. Апофеозом, на котором в конце концов и сошлось общество, стало убеждение, что узником является незаконнорожденный брат короля Галлии, как две капли воды похожий на его величество.
Ажан над этим слухом посмеялся, а зря. Не прошло и полгода, как узника попытались похитить. Бравые заговорщики были настолько поражены, когда «брат короля», вместо того чтобы обрести свободу, начал отбиваться от освободителей тюремным табуретом, что даже не попытались оказать сопротивление набежавшей охране и покорно отправились в Париж для подробной и обстоятельной беседы с рыцарями клещей и жаровни.
Но это было потом. А сразу после передачи пленника он бегом рванул к сержанту Тома для реализации запланированного оперативно-розыскного кинологического мероприятия. Проще говоря, Тома должен был приготовить розыскную собаку, обязательно кобеля, для отработки следа.
Влетевший в его каморку Ажан буквально замер в обалдении. Вместо готовности к неутомимой работе следопытом красный как рак Тома сидел в обнимку с полупустой бутылкой вина, с трудом сдерживая позывы смеха. После прихода полицейского его прорвало – заржал как боевой конь.
– Сержант, у нас в части что, клоуны выступали? – Жан попытался быть вежливым.
– Стой там, – сержант выставил руку, – очень тебя прошу! Подожди, – он от души приложился к бутылке. – Ох, прости, но давно так не хохотал. Все, проходи, садись, только молчи ради бога, а то… ой, мама… – Тома опять схватил бутылку. – Нет, ну ты скажи, кто… какой… в общем, кто придумал обработать ту тропинку к тайнику сучьей течкой?
– А что случилось? – спросил Жан, внутренне холодея, но еще не представляя масштаба бедствия.
– В общем, так. К тайнику приходила Лили, племянница булочника Буланжера. Теперь представь, девица возвращается в город, и вокруг нее начинают виться все окрестные кобели с мушкетами на изготовку!
– Какими мушкетами? О господи!!! – Жан в ужасе схватился за голову, живо представив себе столь разухабистую картину.
– Вот тебе и господи! – Тома опять прыснул. – Хорошо, у ребят хватило ума выступить в роли благородных защитников. Заодно и познакомились. Кстати, Энрико, ну, ты его знаешь, чернявый такой, договорился о встрече. Ох, и любят его девки, аж завидно! Короче, чем могли – помогли, дальше сам решай. А с песиком своим я туда не пойду – вокруг того дома до сих пор от кобелей тесно.
Однако нам продолжает везти, даже когда мы лажаем, подумал Жан. Изначально идея обработать специфическим ароматизатором тропинку, по которой должен прийти связной, казалась перспективной, активно использовалась в прошлой жизни, правда не им, но ведь использовалась! Может, с этой гадостью чего-то делали? Во всяком случае, она сработала, только не был учтен маленький фактор – количество бездомных собак в Амьене и его окрестностях.
А ведь теперь девице и из дому не выйти, пока запах не выветрится. Интересно, сколько на это уйдет времени? Бог даст, до утра успеется. Тогда нечего высиживать – работать надо. Только вначале подумать.
Итак. Буланжер – личность известная, наследственный булочник, да что там – лучший булочник города. Лили же – племянница, наверняка не наследница, возможно даже приживалка. Что же тебя заставило, девочка, связаться с бандитами? Неужели любимый дядя? Или личные амбиции? Любовь? Вот это вряд ли, иначе не согласилась бы ты на свидание с солдатом – что тебе, побогаче женихов нет? Или…
Да, это свидание создает интересный расклад, богатый на варианты…
Ясным воскресным утром, когда закончилась служба и добрые горожане разошлись по домам, Энрико уверенно подошел к черному входу городской ратуши – месту, где обычно встречались влюбленные. С одной стороны – место приличное, куда добропорядочная девушка может прийти без ущерба для репутации, с другой… рядом тихие улочки, река, по берегам которой растут густые туи, среди которых так удобно укрыться от любопытных глаз… Для поцелуя, не больше! А кто думает иначе – осел, сам никогда не бывавший молодым, родившийся лысым и с песком в штанах!
Первое свидание… Для лихого солдата, привыкшего к победам в любовных баталиях, оно всегда самое… волнующее, интригующее! Потом все пойдет как обычно, и закончится ожидаемо – усталым взглядом, в котором ясно будет видна тоска и скука. Или слезами, за которыми столь же привычно будет стоять пустота. Но это потом, а сейчас… Девушка согласилась, а значит, тоже ждет. Чего? Сказки? Воплощения наяву снов, после которых так мило розовеют по утрам щеки и блестят глаза? Что же, милая, Энрико готов доказать, что ты не ошиблась в выборе!
Вот она!
Глаза сияют, щеки разрумянились, на губах улыбка, которую не спутать ни с чем – Она увидела Его! И взметнулась юбка, впрочем, не открывая ничего, кроме изящных, может быть специально для него купленных сапожек, как и положено приличной девушке, но ведь взметнулась! Теперь главное – подыграть, показать, как ты счастлив. Да какой там подыграть – пусть не красавица с парадных портретов принцесс и герцогинь, но сейчас… Нет никого прекрасней юной девушки в ожидании любви!
– Лили, как я рад тебя видеть! – порыв навстречу, рука тянется к руке… НО! Вокруг люди, смотрящие себе под ноги, спешащие по своим делам, занятые своими важными мыслями и готовые уже к вечеру на весь город растрезвонить о неподобающе откровенном поведении племянницы известного булочника. Поэтому руки не соприкасаются, молодым людям остаются только взгляды. Но разве этого мало, если в них сияет счастье, которого не было ни у кого никогда от создания мира, которое есть только у этих двоих.
И весь день они ходили по городу, заботясь только об одном – чтобы не соприкоснулись руки, чтобы налетевший ветер не сплел волосы. И говорили. О чем? О себе, о семьях и друзьях… Впрочем, говорил в основном Энрико, твердо знавший, что женщин надо развлекать. Говорить комплименты – безусловно, хвастаться – обязательно – девушки любят героев! А Лили восторженно ахала, ей все было так интересно!
Разведка?! Ой, это как? Это что? О, там самые сильные, самые храбрые? И самые благородные, а как же! Многие видели тех собак, но только вы с другом бросились на защиту! Как, в разведке и платят больше? Лили девушка не алчная, но интересно же – почему!
И, распустив хвост, как заморская птица павлин, Энрико рассказывал и рассказывал о нелегкой службе, надежных друзьях и умелых командирах, которые, между прочим, выделяют его из числа прочих героев.
А Лили слушала с замиранием сердца и сама не замечала, как плотнее прижимается к своему спутнику. Впрочем, иногда ей удавалось опомниться, отодвинуться на приличествующее расстояние, но потом молодость и восторг брали свое, и ее вновь тянуло к этому красивому и романтичному солдату.
Глядя на них, солидные семейные пары, что иногда встречались на пути, по-доброму усмехались и крепче сжимали руки, вспоминая себя молодыми и такими же счастливыми.
Не удержался и Жан. Со скучающим видом прошел мимо, полюбовался, позавидовал, пожалел.
Вечером же Лили пришла на другую встречу. Привычно отбив покушения элегантного сеньора на девственность и не менее привычно оказав ему иные услуги, от которых тянуло блевать… впрочем, в первый раз этим и закончилось, но мы сейчас о другом…
– Итак, красавица, – перешел к делу сеньор, – кто твой новый кавалер и какой нам от него толк? Ладно, ладно, выпей вина, можешь не торопиться. Но все же не забывай – дело прежде всего.
– Хорошо бы, если б дело, – ответила Лили, брезгливо прополоскав рот и выплюнув вино.
Они беседовали… ну, назовем это беседой, в обшарпанной комнате на втором этаже старого, но еще крепкого дома, что расположился недалеко от городского рынка. Такие комнаты снимали на ночь – караванщики, пережидающие, когда купцы сбудут привезенный товар, и небогатые и не слишком нравственные пары.
– Вот только не начинай, – дворянин устало вздохнул. Прошло полгода, как ему передали на связь эту девку. Вот интересно было бы взглянуть на того болвана, что ее вербовал – позволил считать себя чуть ли не благородной. Куда уж там, мол, для мужа себя берегу, на это не согласна, то не для меня, ищите для ваших дел кого другого. Пришлось обламывать. Пусть не до конца, но и недотрогу из себя уже не корчит, вон даже ухажера из солдат себе нашла. Как-никак, а задание выполнила. Но еще не сдалась, что-то в ней сидит такое, для дела не нужное.
Казалось бы, должна была привыкнуть, да и привыкла наверняка. Возможно так, для проформы куражится, вроде как свою гордость охраняет? Только деваться ей некуда – любимый дядя в любой момент выгнать готов, а уж шансов оторвать от наследства хоть маленький кусочек – их и не было никогда. На этом ее и подцепили – показали возможность забрать себе все дело.
А что для этого нужно? Пустяк! Всего лишь, чтобы город перешел под власть кастильской короны. Так что, милая, делай, что говорят, получай за это неплохое, кстати, вознаграждение и верь в свое светлое будущее. Между прочим, не без оснований.
– Так что за личность? Что герой и красавец – понятно, но хотелось бы поподробнее.
– Солдат амьенского полка, служит в роте разведки, – как всегда Лили докладывала не торопясь, используя краткие и четкие формулировки. – Буквально вчера назначен ординарцем командира роты. Возможно, и врет, но вряд ли – слишком уж гордился, только что щеки не раздувал от собственной значимости. А так простой парень, не блещет умом, но и не круглый дурак. Обходительный. В меня, похоже, влюбился по уши.
– Это хорошо, – дворянин развалился в кресле, в задумчивости потирая лицо. – Ординарец командира разведчиков – это просто отлично! Теперь нам только не поспешить, не напугать, но заинтересовать. Я – деньгами, только это потом. Сначала ты, – он бросил на Лили твердый, жесткий взгляд, – собой.
– Что?! – девушка вспыхнула от возмущения. – Я вам что, шлюха?! Не будет этого никогда! Мне деньги на приданое нужны, я семью хочу, мужа. И ваш солдатик для этого не годится. Так что придумайте что другое, если он вам так нужен.
Собеседник мысленно усмехнулся. Ох, разошлась девчонка! За такой бунт можно, конечно, и по морде съездить. Стерпит, никуда не денется. С другой стороны – зачем? Можно, однако, и по-другому.
– Да ладно, ладно, чего разошлась? Я и не предлагал его в постель тащить. Но глазками пострелять, поулыбаться, пококетничать – не убудет же. Главное – чтобы ты в него не влюбилась. А вот для этого есть хор-р-рошее средство. Иди сюда, красавица, объясню подробности, – с ухмылкой сказал дворянин, расстегивая ремень.
Наружное наблюдение зафиксировало посещение объектом «Малышка» неизвестной квартиры, но с кем именно была встреча, установить не удалось.
Глава V
Виконт де Романтен готовился к докладу и злился. Нет, вот как такое возможно – начальник готовится к докладу подчиненных? Так вообще бывает? Его дело – выслушать, милостиво похвалить или жестко отругать. В крайнем случае – принять руководящее решение, причем достаточно очевидное.
Так было всегда, но так перестало быть. С того самого дня, как в полицию был принят новый сотрудник.
Вначале он на глазах у всего города уличил в продажности полицейского. Да, сволочь, о которой де Романтен знал, но ничего не мог сделать, а этот, ну просто как фокусник в цирке, даже представление умудрился устроить. Да такое, что о нем до сих пор по городу легенды ходят, хорошо – балладу не сочинили.
Пришлось выкручиваться перед его сиятельством, мол, все знали, но надо было доказать, все было продумано и учтено, причем лично им, интендантом Амьена. Удалось. Награда была впечатляющей. Только все равно было что-то не так – слишком лукавыми были глаза графа в том разговоре.
Потом Ажан поймал убийцу босяка из Зеленого квартала. Хорошо! Но сразу за этим – убийство преступника, совершенное лейтенантом полиции, причем простолюдином, чье назначение на офицерскую должность пробивал лично де Романтен! И тут же – самоубийство того лейтенанта. Ох, сколько интересного пришлось тогда выслушать! Хорошо, что не от графа – тот как раз отреагировал неожиданно спокойно, но уж его свита покуражилась во все свое удовольствие! Особенно старался маг, господин Морель, сволочь. Обычно граф к нему прислушивается, слава богу, не в тот раз. И опять зародилось у де Романтена подозрение, что все прошло гладко потому, что делами этими занимался Ажан.
А уж когда удалось прижать мамашу Шантерель да вытащить из тюрьмы полицейского, попавшего под провокацию кастильской разведки… Тут уж только круглый идиот не понял бы, что его сиятельство следит за карьерой Ажана. Да. Потому и не раздумывал господин интендант, кому поручить работу, которую Морель подсуропил.
И за что, спрашивается, эта гнида в зеленом плаще невзлюбила полицию? Ведь такого триумфа, как в тот раз, когда с его помощью продажного полицейского разоблачили, в городе ни один театр, ни один цирк не знал! Народ его до графского дворца на руках нес! А вот поди ж ты, с того самого дня смотрит на де Романтена волком и гадости делает при любой возможности…
Ну да ладно, это все прошлое. Причем, несмотря ни на что, удачное прошлое. А сейчас? Да вообще непонятно что происходит. Вначале разведчики нашли разбойничий тайник. Молодцы. Потом к тайнику некая девица принесла записку. Казалось бы, хватай ее, тащи к палачу, потом спокойно бери всех, на кого она укажет, и получай заслуженную награду.
Потом к тому же тайнику приходят бандиты. И их даже ловят! Но одного отпускают, а второго сажают в личную тюрьму графа! Да так, что уже сейчас по городу ходят жуткие слухи, один страшнее другого.
Одно радует – его сиятельство доклады выслушивает благосклонно. Но долго ли такое продлится? Неизвестно, а значит, на самотек это дело пускать нельзя. Потому и готовился господин интендант к докладу подчиненного, вспоминая, перечитывая официальные докладные Ажана и приватные его начальника, майора Гурвиля.
– Разрешите, ваша милость, – подчеркнуто вежливо вошел Гурвиль.
– Входите, уважаемые, – столь же официально ответил де Романтен. – Присаживайтесь. Какие новости?
– События развиваются активно. Как вы знаете, нам удалось установить одну из разбойничьих шаек и даже приобрести в ней своего человека, мы между собой называем его Жерар, – начал доклад Гурвиль. – Известно место ее дислокации и численность. В то же время наш человек сообщает, что в районе города действует еще не менее четырех таких банд. Причем, что самое интересное, все банды находятся под единым управлением. На сегодня мы знаем только кличку этого командира – Король. Он появляется в бандах только перед крупными мероприятиями. Связь держит только с главарями, но иногда общается и с рядовыми разбойниками. Приходилось с ним разговаривать и Жерару.
– Король? – задумчиво спросил интендант. – Однако скромностью этот господин не страдает. Что о нем известно? Дворянин? Наверняка умелый боец, если держит в кулаке этих скотов. Есть какие-то приметы?
– Увы, – Гурвиль развел руками, – больше не известно ничего. Особых примет нет, никто из знакомых Жерара ни разу не видел его не то что в бою – в обычной драке. Приходит, задает вопросы, ставит задачи главарям, уходит. Всё. В банде люди лихие, однако на Короля они лишний раз посмотреть боятся, не то что возразить. Думаю, он и есть наша главная цель.
– Наша цель – ликвидация разбойников и обеспечение безопасной торговли! Хочу, чтобы вы поняли это ясно и буквально! – де Романтен хлопнул ладонью по столу. – Вашим Королем можете заниматься потом. Вначале – ликвидация банд. Засада в караване готова?
– Разумеется, ваша милость. Но прошу выслушать сержанта Ажана.
– Что у тебя? – с недовольным видом спросил де Романтен, внутренне холодея. Как чувствовал, что сейчас ему предложат очередную авантюру, в которую, куда деваться, придется влезать.
– Господин интендант! – начал Ажан, нацепив маску рьяного служаки.
Однако де Романтен лишь устало махнул рукой:
– Будет тебе паясничать, сержант, не в цирке. Говори нормально – от принятых сейчас решений судьба города зависит. Я слушаю.
И дальше Ажан предложил отправить караван под гласной охраной полка. Причем отложив отъезд лишь на день, чтобы у агентуры бандитов было минимум, но достаточно времени предупредить своих хозяев. Цель – обезопасить Жерара и выявить другие каналы связи противника.
Утечку организовать через уже установленный канал связи бандитов, чем заодно повысить интерес к «Сироте» – под этим скромным псевдонимом фигурировал блестящий Энрико. Так под прикрытием влюбленности юных сердец началась игра, не обещавшая счастья победителям, но гарантировавшая проигравшим смерть.
– Сержант, не проще ли схватить эту девицу… как вы там ее называете… Малышка? Так вот, взять эту Малышку, потом ее сообщников, разгромить банду и на этом успокоиться? Есть же у полиции другие дела, в конце концов.
– Разумеется, проще. И в другом случае я именно это бы и предложил. Но не сейчас. Боюсь, пока в деле Король, мы можем хватать кого угодно, громить кого угодно – проблемы все равно не решим. Вспомните, четыре года назад одна из банд уже была разгромлена, и что? Стало только хуже. Против нас играет кто-то очень грамотный, умеющий жертвовать для достижения цели. Впрочем, я готов выполнить ваш приказ! – Ажан вскочил и вытянулся по-армейски.
– Делайте, как считаете нужным, господа. И, сержант, – де Романтен усмехнулся, – впредь в таком кругу говори спокойно. Мы здесь одно дело делаем и интересы у нас общие. Справимся – все героями будем. Нет – всем на орехи достанется. Так что считай, что мы партнеры. Хотя и начальники тоже, но это уже больше для публики. Все, свободны, – виконт встал, показывая, что разговор окончен.
Оставшись один, грустно усмехнулся. Счастливые, занимаются любимым делом, им это даже нравится – вон у Ажана как глаза блестели! Словно у охотника, увидевшего дичь! Попробовали бы они все вот это доложить графу. Объяснить, что потраченных денег недостаточно, надо еще. На сопровождение каравана, на содержание пяти полицейских, которые непонятно чем занимаются, на новую экипировку разведчиков, ибо стараниями того же Ажана она не выдерживала более пары недель.
И все это, когда враг, вот он, только руку протяни! Но вдруг оказывается, что трогать его нельзя, ибо рано. Поймет это граф? Должен. Как должен и интендант доказать, убедить. Вот где мастерство, вот где интрига! Что же, не впервой. Надо лишь подготовиться…
