Алексей Геннадьевич Некрасов-Вебер
Мир наизнанку
– Вы немного подождите, Максим. Нам с коллегами посовещаться надо.
Оставшись один, Максим еще раз осмотрел комнату. Небольшое светлое помещение, встроенные шкафы, ничего лишнего. На стенах большие фотографии: виды местной природы, люди в лабораторных халатах в окружении приборов.
Минут через пять вся троица снова появилась.
– Ну что ж, Максим. В первом приближении вашу информацию приняли. Но вы понимаете, что так вот сразу во все это поверить трудно?
Максим кивнул и в свою очередь попросил их рассказать о себе.
Ну что ж! – улыбнулся бородач, – Справедливый обмен. Откровенность за откровенность!
История коммуны «Ковчег» началась около полувека назад, поле того как международное правительство прекратило финансировать станций космического наблюдения. Многие покинули тогда разбросанные по всему миру научные городки и поселки. Кто-то поступил в техническую обслугу международных корпораций, кто-то сел на социальное пособие или примкнул к движению староукладцев. Но нашлись и те, кто решил выживать вместе. Так образовались уральское, калифорнийское и еще несколько отделений коммуны. Их почин неожиданно был поддержан. Ученые, инженеры и просто люди, которым неуютно стало жить в потребительском мире, переезжали в коммуну. Случайные попутчики вскоре отсеивались, столкнувшись с тяжелым трудом и неустроенным на первых порах бытом.
Свои накопления коммунары объединили в Общественном фонде. Причем, этот выбор был строго добровольным. Кто хотел себе что-то оставить, оставлял ( в скором времени международная финансовая политика все эти заначки практически обнулила). Нашлись у коммуны и спонсоры. Макс Гейбер внес в общественный фонд всю свою «Высшую международную премию за развитие науки». До конца своих дней создатель информационного поля жил в калифорнийском отделении. А сейчас во всех отделениях работали его ученики.
Внесенные средства, помноженные на самоотверженный труд и интеллектуальный потенциал, вскоре принесли плоды. Грамотно организованное аграрное хозяйство полностью обеспечивало продуктами. Небольшое, но гибкое и очень быстро перестраиваемое производство, давало почти все необходимое. Только около пятнадцати процентов комплектующих и материалов приходилось закупать. Средства для этого в основном приносили программисты, продававшие свой продукт, на виртуальных рынках в поле Гейбера. Практические результаты давали и другие направления. Урожаи в теплицах и надои коров превосходили лучшие показатели аграрных корпораций. Все животные доживали свой век на пастбищах, не отправляясь на бойню. Белковой пищей людей обеспечивали колонии мясных грибов и выведенные путем генетического синтеза гигантские улитки.
В настоящий момент в уральском отделении и на окружающих фермах проживало около двух с половиной тысяч человек. Командир самообороны Петр Кулеба, и начальник медицинского блока Антон Карпов родились уже в коммуне. Бородачу, который назвался, как Старик, в момент образования «Ковчега» было двенадцать лет. В настоящее время он возглавлял комитет внешних связей. По главной специальности Старик был информационным инженером. И именно он стал инициатором создания «Гласа в пустыне».
Вопреки, ходившим про них слухам, интеллектуалы-отшельники ни от кого не прятались. За прошедшие десятилетия про них просто забыли. Местной администрации коммуна регулярно выплачивала «налог». Их зачислили в разряд староукладцев, и во внутренние дела не лезли. Изредка посещавшие журналисты, либо не писали про «Ковчег» вообще, либо изображали его обитателей сборищем наивных чудаков и неудачников. Зато сами отшельники, благодаря техническим возможностям, держали руку на пульсе событий. Где-то с месяц назад их аналитики пришли к неожиданному выводу, что некие силы, возможно, скоро попытаются взять власть над всем миром. Когда телескопы обнаружили, что к солнечной системе движется появившееся из ниоткуда облако летательных аппаратов, возникло предположение о вторжении. Собираясь на беседу с Максимом, ковчеговцы даже подозревали в нем инопланетного шпиона.
Поверили ему только благодаря изобретенному в ведомстве Карпова дистанционному «анализатору эмоций».
Закончив рассказ, Старик поинтересовался:
– Так вы предлагаете сотрудничество. Правильно, я понял?
– А у нас и выхода другого нет. И начать лучше прямо с завтрашнего утра – ответил, устало улыбаясь, Максим.
Глава 11
Уже третий день Максим до позднего вечера сидел на заседаниях «Совета обороны». По видеосвязи там участвовали и представители других отделений. Спорили, создавали и корректировали планы, назначали и переназначали ответственных. Опираясь на показания пленного и опыт полученный Максимом на Саракше, действия оккупантов в целом удалось просчитать. Выйдя на земную орбиту, они потребуют капитуляции, угрожая применить против крупных городов ядерное оружие. Землянам отвечать было нечем. Еще полвека назад после конференции «Вечного мира» планета начала избавляться от ядерных вооружений и утилизировать средства их доставки. Сохранили лишь установки малой дальности, которые потом растащили по своим мини армиям владельцы крупных корпораций.
Было ясно, что условия, скорее всего, примут. По просочившимся сведениям на последнем «совете ста» кое-кто уже пытался делить портфели в будущем коллаборационистском правительстве. Пришельцы захватят ключевые пункты управления, оседлают поле Гейбера и начнут массовую перестройку сознания. Прилет следующей армады земляне уже встретят праздничными салютами и цветами. Исходя из этого, разрабатывалась и тактика обороны: Организовать во всех стратегических центрах и вокруг них подпольные ячейки и партизанские отряды. Подготовить сеть трансляторов для перехватывания информационной инициативы. А когда пришельцы займут крупные города и лишат себя главного ядерного козыря, атаковать их с разных сторон по всем фронтам.
Но такая подготовка требовала огромных ресурсов. И Максиму, хотя и не без труда, удалось убедить попытаться договориться со Случинским. После «совета ста» он как-то неожиданно исчез из информационного поля. Но специалисты Ковчега постарались выйти на связь, минуя все бюрократические рогатки. Это больше походило на взлом информационной защиты. Не без некоторого злорадства, Максим думал, какое впечатление произведет его внезапно возникшее лицо на экране. Но удивляться пришлось самому, когда вместо шефа увидел Дарью. В первый момент взгляд бывшей подопечной радостно вспыхнул, но лицо тут же приобрело надменное выражение.
– Объявился? – холодно поинтересовалась она.
– Приношу извинения, Дарья Павловна! Обстоятельства заставили исчезнуть, – вежливо сообщил Максим, – А сейчас мне надо с вашим отцом поговорить по очень важному для всех вопросу…
– Отец с тобой уже поговорить не сможет. Его самолет разбился при подлете к аэродрому. Так что, все вопросы ко мне – еще сильнее ошеломила его Дарья. И уже окончательно добила, когда представила нового начальника службы безопасности, и на экране, смущенно улыбаясь, появился Данила.
Первый разговор был коротким, сложным, но имел продолжение. Через два дня на небольшой ферме в десяти километрах от поселка состоялись уже более обстоятельные переговоры. Новая хозяйка империи прибыла туда на турболете военного образца, в платье, которое куда больше подошло бы для парадных лестниц на светских приемах. Опираясь на руку нового начбеза, она с осторожностью спустилась по узкому металлическому трапу. На встречавшего их Максима кинула ледяной взгляд королевы. Но переговоры прошли удачно. На Старика Дарья даже произвела хорошее впечатление, и он потом отметил, что у девочки есть понимание проблемы и хорошая деловая хватка.
Уже на следующий день все ресурсы империи Случинского заработали на Совет обороны. На всей подконтрольной территории формировались и разъезжались по всему миру боевые группы. В укромных местах, подальше от людских глаз в ускоренном порядке строились мощные ретрансляторы. Параллельно с этим аналитики через поле Гейбера вычисляли вражеских резидентов. Спецгруппы, наспех сколоченные из сотрудников ЧПК и наиболее подготовленных бойцов Кулебы, занимались их ликвидацией. Информационная контрразведка выявляла и старалась точечно глушить посылаемые в космос сообщения. Оставшиеся до вторжения несколько месяцев показались Максиму бесконечно затяжным марафоном. Целыми днями он метался, решая организационные вопросы. Вечерами заседал на совете. Убеждал, что происходящее уникальный шанс изменить ход исторического развития планеты. И смотреть на предстоящую схватку надо дальше и шире. В итоге в общих четах была прията стратегия на переходный период. А для начала решили назначать на политическое руководство во все создаваемые партизанские соединения представителей коммуны. Но, так как, кадров катастрофически не хватало, стали привлекать и староукладцев. Эти люди тоже привыкли жить общиной, в большинстве своем были физически и морально крепкими, а оружием учились владеть с самого детства.
Данко все это время трудился в мастерских Ковчега, собирая десантные летающие костюмы. Мамбу откомандировали организовывать отряды в черных кварталах. Гай и Рада работали в медицинском блоке. К первому пленному еще не начавшейся войны у супруги Максима неожиданно пробудились родственные чувства. Возможно, сыграло роль имя, а, может быть, ностальгия по родной планете. Но здесь в коммуне, ей нравилось. Несмотря на аскетичный предвоенный быт, это была крохотная копия той, обещанной Максимом, счастливой Земли. А однажды, когда он поздним вечером вернулся с совета, Рада со смущенной улыбкой сообщила, что прошла обследование, и Карпов заверил, что в будущем они смогут иметь детей. Обнимая ее, Максим чувствовал, что счастлив. Ощущение счастье он в последнее месяцы испытывал часто, несмотря, на хроническую усталость, частые споры и даже конфликты. Так было когда-то на его родной Земле. И за все это он готов был сражаться.
Глава 12 Эпилог
Армада приближалась к солнечной системе. Когда звездолеты пересекли орбиту Сатурна отсчет пошел на недели, дальше уже на дни. Дарья вместе со своим начбезом и небольшим штатом прислуги перебралась в один из бункеров рядом с поселком. По таким же вырытым в срочном порядке убежищам расселились все, кто не был откомандирован в отряды и подполье. Максим вместе с членами совета почти безвылазно проводил в командном пункте. Отдавали последние подготовительные распоряжения, производили отладку и тестирование связи.
Когда звездолеты начали выходить на земную орбиту, поле Гейбера взорвалось от информационного шума. Пришельцев объявляли то монстрами, то спасителями цивилизации, кто-то пытался объяснить появление НЛО природными явлениями. Так продолжалось несколько часов. А потом вдруг все информационные источники разом умолкли. Внешние камеры показывали, как на склоне перед бункером покачивают последними листьями березы. Черная полоса леса уходила в холодный горизонт. Казалась, что обрушившаяся тишина, продолжение тишины изначальной. И вдруг земля и все что на ней было, почва, деревья, камни взметнулось в воздух. В следующий миг выключились камеры и погасло освещение. Бункер тряхнуло так, что на голову посыпалась бетонная крошка. Натыкаясь на кого-то в темноте, Максим оказался у стены и вжался спиной в шершавую поверхность бетона. Второй раз тряхнуло еще сильнее. Верху что-то сдвинулось. На голову опять посыпалась крошка, и в темноте кто-то истерично запричитал.
Когда включилось аварийное освещение, Максим увидел вокруг бледные насмерть перепуганные лица. Все эти люди прошли отбор и психологическую подготовку, но побывать под настоящим ядерным ударом, до этого момента, пришлось только ему. Подойдя к пульту, Максим начал проверять, какие системы работают. Через некоторое время стали присоединяться остальные.
Из ретрансляторов уцелел только один расположенный за скалою. На него и замкнули весь внешний контур. Уцелевшие анализаторы показывали сильнейшую запыленность, но уровень радиоактивности близкий к норме. Возможно, пришельцы применили сверхмощное, но не ядерное оружие.
« Об экологии начали заботиться, выродки!» – с ненавистью подумал Максим.
По внутренней кабельной связи стали выяснять, что происходит в остальных убежищах. Где-то сообщали, что все живы. Некоторые бункеры не отвечали. У Максима отлегло на сердце, когда Карпов доложил, что подземный госпиталь цел, хотя западный выход завалило.
Внешний эфир продолжал молчать. И вдруг тишину разорвал металлический голос. Землянам сообщалось, что их планета переходит под власть галактической лиги. Обещалось, что в мире установится, наконец, справедливый порядок, и новое правительство с первых дней начнет заботиться об их благополучии.
Почти сразу удалось выяснить, что трансляция ведется с Земли, из нескольких больших информационных центров, в том числе и Уралполиса.
– Ну, все, пора! – произнес, Старик. И, перекрестившись, ввел ключ.
Металлический голос все еще продолжал вещать, но слова уже тонули в шуме помех. А разбросанным по всей планете отрядам неслись команды к выступлению.
