Алексей Чернов
Полустанок
– Дождемся результатов экспертизы по Грушевичу, а там может из Питера какие весточки появятся. Плюс участковый Васильков еще не закончил обход всех окрестных деревень. – Михаил нагло жевал мясо и уверенно добавил – я думаю результаты скоро будут.
Полковник закивал головой:
– Ну, ну. Будем надеяться.
ГЛАВА 6
Белая " Нива" Корнилова мчалась по проселочной дороге. Степа Кузьменко держась за ручку над пассажирской дверью рассматривал осенние пейзажи родной местности. В какой то миг мелькнула чья то фигура. Степа повернул голову назад и всмотрелся в отдаляющий силуэт:
– Это что, Женька что ли?
Корнилов сбавил скорость и уставился в зеркало заднего вида:
– Какой Женька?
– Ну точно, он! – Игриво сказал Кузьменко.
Михаил остановил машину и внимательно не поворачивая головы назад, смотрел на приближающуюся фигуру в сером брезентовом плаще. В одной руке у мужичка была корзина, в другой длинная палка, больше похожая на посох деда мороза.
– Кто это? – Поинтересовался Корнилов
– Это Женька Анисимов – местный учитель. – Степа открыл дверь что бы выйти на улицу. К этому моменту мужчина уже подошел в плотную к машине – здорово! – Протягивая руку произнес Кузьменко.
Мужчина на вид лет сорока улыбнулся и поставив корзину на землю, в ответ протянул руку:
– Привет! Давненько не виделись. Вы что тут?
– Да мотаемся по делам!
Корнилов решил выйти из машины. Он хлопнул дверью, поправил воротник на коротком пальто и подошел к мужикам.
– Знакомься – пояснил Степа – это наш новый начальник следственного отдела майор Корнилов.
Мужчина скромно кивнул головой:
– Очень приятно, Евгений Анисимов учитель в местной школе.
– Корнилов Михаил – следователь протянул руку – ну Степа уже все сказал. Начальник следствия. – А вы что за грибами?
Школьный учитель ухмыльнулся и слегка пнул свою корзину стоящую на земле:
– Да вот....Походил немного.
– Все ясно – понимающе выдал Михаил – Что все грибы собрали, больно у вас пусто в корзинке? Приезжих наверно много?
Анисимов снова закивал, как будто соглашался со словами нового знакомого:
– Ой не говорите! Собирают же все. И местные и приезжие. Да и бог бы с ними как говорится. Пусть собирают на здоровье. Леса наши богаты и грибами и ягодами. Всех природа – матушка накормит. Так другая напасть у нас…
Корнилов внимательно слушал Евгения:
– Что такое?
– Дак пилят лес то! – Продолжил Анисимов – Посмотрите сколько его вывозят. Целыми фурами. В том году была одна делянка. В этом уже на другой пилят. Так за пару лет и оставят наш район совсем без леса.
Корнилов посмотрел сначала на Степу, которому судя по всему разговор о вырубке леса не нравился, потом снова на учителя:
– А что местные власти говорят?
Анисимов развел руками:
–А местные власти то ли глаза закрывают, то ли имеют в этом деле свой интерес. Другого объяснения я не вижу. Лес то хороший, еще тысячу лет бы простоял. А они на тебе…Пилы в руки…
– А позавчера за грибами не ходили? – поинтересовался Корнилов
Учитель твердо ответил:
– Нет, позавчера не ходил.
– Ясно! Ну ладно у нас к сожалению дела – Корнилов кивнул Степе – Может вас подвезти?
– Нет спасибо....Прогуляюсь
– Ну всего хорошего – Корнилов развернулся и подошел к водительской двери – А к вопросу с вырубкой мы еще вернемся!
В лице Анисимова как будто блеснуло солнце:
– Было бы здорово!
– Разберемся! – Сказал Михаил и хлопнул дверью
Корнилов и Кузьменко ехали по проселку. Нужно было забрать участкового Василькова из дальней и последней в его обходе деревни.
– Ну и что это за Анисимов? – Спокойно спросил Корнилов, не отрываясь от дороги
Степа оторвал взгляд от мелькающих одна за одной елей:
– Вы же познакомились! Женька Анисимов учитель местной школы. Их тут всего несколько. Нормальный парень…Сочетает не сочетаемое.
– В смысле? – Михаил повернулся к Кузьменко
– В смысле учителей не хватает в сельской местности. Вот Женька и сочетает Русский язык и литературу, с физкультурой и трудом. Особенности так сказать провинциального образования! – Степа хихикнул.
Корнилов помотал головой:
– Да уж, я смотрю все что касается провинциального вопроса – так сразу какие то дикие особенности. Чего не коснись, все через жопу!
– Что делать… – зевая выдал Степа и " растворился" в пассажирском кресле. Он сегодня очень рано поднялся и в дороге планировал покемарить.
– Ну а что он вообще? – Не унимался Михаил
Кузьминко прикрывая рот от зевоты нехотя добавил:
– Ну а что вообще! Нормальный парень, учит детишек. На таких энтузиастах страна и держится. Только вот до вырубки этой....Сам не свой. Вот больше всех ему надо!
– Человек радеет за родные пенаты. Это абсолютно нормально. Если каждый будет к природе относится как к бесплатному магазину, то лесов скоро и не останется совсем. Это же наш чистый воздух. А вы местная власть, лучше бы помогли человеку.
Камень в огород Кузьменко прилетел как метеорит. Степа пшыкнул что то про себя и добавил:
– Ага! Конечно....Мне еще вот вырубкой заниматься. Ты видел сколько на мне дел весит?
Корнилов ухмыльнулся. Ему нравилось когда Степа оживал и даже заводился:
– Так по мелочи же все. Кто у кого корову украл…
Степа от досады замотал головой:
– Ты это начальству скажи и не только нашему! А то проверки на проверках. По каждому заявлению о пропажи коровы я должен отписаться в несколько вышестоящих инстанций. Я себя чаще писателем чувствую, чем опером. Так еще и твои коллеги из Питера не забывают с проверками приезжать. И если как ты выразился, я не найду эти мелочи, то они с меня три шкуры спустят.
Корнилов посмотрел на заведенного Степу и с улыбкой сказал ему:
– Ладно, спи пока не приехали. То завелся как трактор. Разберемся....
Лейтенант Коля Васильков сидел на лавочке возле деревенского магазина. В руках бутылка кефира, рядом на лавочке половина белого батона. Он напоминал героя Гайдаевских комедий. Когда белая " Нива" остановилась рядом с ним он отставил кефир в сторону. Из машины вышли Кузьменко и Корнилов.
– Обедаем, товарищ лейтенант? – Подколол участкового Степа.
Васильков молча проглотил, то что успел положить в рот и поднялся с лавочки:
– Так точно!
– Да сиди ты – Кузьменко сел рядом. – Ну что, как я понимаю глухо наше дело?
Лейтенант сжал губы и пожал плечами.
– Что никто, ничего? – Поинтересовался Корнилов опершись на капот машины.
– Так точно! – По уставу ответил молодой участковый.
Степа вытянул руки и очень сильно зевнул:
– Хреново, что могу сказать.
Васильков скромно посмотрел на Корнилова:
– Так что же дальше делать, товарищ майор?
Михаил глядя на Степу (научно доказано, что зевота очень заразна) так же сильно зевнул:
– Сухари сушить. Какой вывод можно сделать из этого? Убитая сто процентов не местная. А простой грибник, который знает эти места. Ну может конечно и не простой. Это мы сможем узнать только когда установим личность. Деревня вещь такая… – Корнилов романтично задумался – От людей на деревне не спрятаться, нет секретов в деревне у нас… – Слышал такую песню?
Молодой участковый закрутил головой.
– Ай – Корнилов махнул рукой – молодежь! Невозможно в деревне не знать человека. Даже новеньких знают всех в лицо. Тем более, если бы пропал человек. К тебе бы уже очередь стояла с заявлением.
– Тут к гадалке не ходи.... – добавил Степа – не местная женщина была.
Михаил выпрямился, потянулся и глянул на сидящих на лавочке:
– Ладно поехали, нужно кое что проверить!
ГЛАВА 7
Когда белая " Нива" остановилась в лесу, то ее пассажиры за исключением Корнилова, толком ничего не понимали. Они вышли на улицу. С заднего сиденья кряхтя выбрался молодой Васильков ( Нива следователя была трехдверной). Степа смотрел на Корнилова:
– И зачем мы сюда пожаловали?
Корнилов закрыл машину на ключ:
– За грибами. Учитель же сказал всем хватит, вот пойдем собирать.
Михаил пошел впереди, а Степа и Васильков поплелись сзади.
– Ну, да – это та самая тропинка, по которой можно дойти до делянки лесорубов – не унимался Кузьменко. – Куда мы хоть идем?
Корнилов не сильно реагировал на собеседника, плетущегося сзади и спокойно пояснил:
– Ты только, что сам ответил на свой вопрос. Именно туда мы и идем.
Понимая, что из Корнилова приходится все тащить клещами, Степа пожал плечами и ткнул молодого участкового, что бы тот не отставал.
Сентябрьский лес – это что то из Русской души. Не иначе. Даже понимая зачем ты здесь находишься, все равно в тебя проникает неведомый романтизм. Когда в сентябре не идут проливные дожди, то лес еще не сильно отличается от летнего. Конечно уже чувствуется великий поклон, уходящих теплых дней и природа, как бы начинает прощаться, перед тем как лечь в зимнюю спячку. К сожалению редок без дождливый сентябрь в наших краях и зачастую в сентябре, резко пожелтевшие листья под напором ливней уже лежат на сырой земле. И все равно, даже после продолжительных дождей, когда неожиданно все таки выглянет солнце, состояние в лесу какое то особенное.
Может лишь Корнилов прошел эти почти два километра по лесной тропке, в каких романтических мечтаниях. Степа же шагал нервно и тяжело дыша. Он вообще не любил, когда чего то не понимал. А Корнилов как воды в рот набрал. А если что то и отвечал то это были скорее подколы.
Когда вышли к бытовке лесорубов, все трое затихли. Слышно было лишь дыхание и биение сердца. Но в дали слышалось не только это. Бензопилы работали на перебой. Убедившись, что в лагере никого нет Корнилов пошел к бытовке. Кузьменко и участковый последовали за ним. Медленно шагая и прислушиваясь к посторонним звукам они подошли к запертой на навесной замок – бытовке. Корнилов достал из кармана пальто, черные рабочие перчатки. Степа лишь округлял глаза, но спрашивать уже не решался. Михаил надев перчатки взял в руки замок, висевший на двери. Он его заприметил, еще в прошлый раз, когда они были здесь вдвоем с Кузьменко. Он покрутил его в руках, затем достал из другого кармана – отмычки.
– Ни хрена себе – не выдержал Степа – это мы что рабочих грабить будем?
Корнилов снова промолчал. Он запихнул одну из отмычек в отверстие для ключа и замок " щелкнул" через считанные секунды. Он снял его, затем достал маленький пакет и убрал туда замок.
Степа чуть не закашлял:
– А дальше что?
Корнилов приоткрыл дверь в бытовку:
– А дальше вы встаете на четвереньки и ищете, под бытовкой ключ – сказал Корнилов и вошел вовнутрь.
– Какой ключ? – Степа просунул голову в дверь
– Ключ от замка, который я положил себе в карман – шепотом пояснил следователь.
Михаил медленно прошел до шкафов и тихо начал их открывать…
Кузьменко повернул за угол и услышал чуть ли не крик лейтенанта:
– Нашел, товарищ капитан!
Степа подбежал к Василькову, тот держал в руке ключ:
– Что ты нашел?
– Так вот же – ключ – на лице участкового заблестела улыбка.
Кузьменко взял ключ:
– Что ты лыбишься то? Нашел молодец
С ключом в руке, как с факелом на олимпиаде, Степа пошагал обратно в бытовку. Он вошел и увидел как Корнилов ковыряется в вещах рабочих:
– Я не знаю, как ты это делаешь, но вот – он протянул ему ключ
Корнилов достал замок и сунул ключ в него. Он подошел. Следователь убрал замок и ключ, обратно в пакет.
– А вот это повесьте на место – он достал из другого кармана такой же ключ и замок
Степа молча взял
– Да не хлопай ты глазами – скомандовал Корнилов – делай что говорю.
Степа тут же исчез из бытовки. Ключ повесили на то же место, прямо под порогом на гвоздик, где его и обнаружил Васильков.
Корнилов спрыгнул с маленького приступочка:
– Все закрывай и пошли отсюда.
Кузьменко молча, хотя и в полном стопоре, закрыл дверь бытовки на новый, хотя и в точности похожий замок.
Трое снова вернулись на тропинку.
– А если у них ключ еще есть, а этот запасной? – Теперь не выдержал Васильков – И замок не откроется?
– Тогда они достанут, тот самый запасной, который мы туда повесили и откроют. А с их ключом кто знает что случилось… – Корнилов спокойно ответил лейтенанту и уверенно шагал к брошенной почти в двух километрах от сюда -машине.
– Один вопрос, хотя их много – Степа пытался нагнать идущего впереди Корнилова – если ты знал, что есть ключ, зачем этот фокус с отмычкой?
– Просто хотел руки размять. Проверить, помнят ли еще былые годы – Михаил повернулся к Кузьменко и улыбнулся.
Степа в недоумении замотал головой:
– Ну ты точно какой то с "приветом". Я теперь даже не удивляюсь, почему тебя из Питера сослали в нашу глухомань.
Корнилов продолжая улыбаться игриво стукнул Степу по плечу:
–Зато красота то какая, посмотри!
– Красота – красотой, а что дальше то?
– Сейчас поедем к Зонбергу, пусть снимет отпечатки пальцев с замка…
Белый халат на теле Германа Матвеевича, делал его визуально еще объемней. Он его надевал редко и соответственно особо за ним не следил. Халат был мятым и с явными следами не первой свежести. Он встал из за компьютера и подошел к сидевшему в углу на стульчике Корнилову.
– Ну что я могу сказать…Отпечатки на замке совпадают с отпечатками бригадира шабашников и еще одного рабочего. А если конкретно то отпечатки принадлежат бригадиру Степаненко и рабочему Латкину. Следов Грушевича на замке нет. Но зато есть следы, которые принадлежат ни одному из рабочих.
Корнилов встрепенулся:
– В смысле?
– Есть следы оставленные кем то другим – спокойно пояснил Зонберг – и это сто процентов не оставшиеся рабочие Грушевич и Самохвалов. Их отпечатков на замке нет.
– Может быть мои? Это я снимал замок…
– Ваши отпечатки имеются в базе – продолжил эксперт – к тому же не ужели вы снимали замок без перчаток?
Корнилов обреченно ответил:
– В перчатках…
– Так что имейте ввиду, кто то прикасался к этому замку. И этот кто то, однозначно не из бригады лесорубов.
Корнилов сложил руки и прислонился к стене, к которой был приставлен стул:
– Если только, этот кто то не протер после себя замок. А потом в руки его брал только бригадир и второй рабочий. А Грушевич и Латкин к замку больше не прикасались, как вам такое?
Зонберг наморщил лоб:
– Ну с точки зрения следствия конечно, может быть и такое. Но с точки зрения здравой логики… – на секунду Герман Матвеевич задумался – Понимаешь навряд у рабочих кто то один отвечает за бытовку и за ключ. Тем более вы сами его обнаружили под вагончиком. Значит осмелюсь предположить – он в свободном доступе…
– Ну да, скорей всего – согласился Корнилов – И кто угодно из бригады мог взять и открыть замок. А что ключ?
Зонберг развел руками:
– К сожалению, на ключе только размытые отпечатки всех тех, кто его когда то держал в руках. Слишком маленькая поверхность, что бы определить.
– Ну да – снова закивал Михаил – Тем более последними его в руках держали Кузьменко и Васильков. Ну что же – Корнилов поднялся со стула и пожал эксперту руку – Спасибо и на том. Будем разбираться.
Корнилов вышел на улицу. Свежий сентябрьский воздух, освежил голову. Он глубоко втянул в себя осенние запахи и медлено пошел к машине. – " Интересно, кто же мог оставить отпечатки на замке, кроме членов бригады". Ответ напрашивался сам собой – тот кто в принципе мог подкинуть в бытовку нож. Корнилов решил пока отогнать эти мысли в сторону, ведь подозрения с Грушевича еще никто не снимал.
ГЛАВА 8
Михаил открыл глаза и несколько секунд не мог понять, где источник этого противного звука, так нагло выхватившего его из сна. Взгляд упал на тумбочку. Ну конечно…Телефон разрывался. Он медленно перевернулся на живот и правой рукой небрежно и очень нехотя взял телефон. " Ух ты…Какие люди! " – прикинул в уме Корнилов;
– Да, слушаю!
Такой родной и нежный голос Веры Лихницкой, был очень серьезным. Судя по всему желать доброе утро, она не будет:
– Надеюсь разбудила? – Съязвила Лихницкая
– Ну как ты могла… – Корнилов перевернулся обратно на спину и головой вмял подушку.
– Жаль, я очень на это рассчитывала…
– Не верю, на самом деле ты добрая… – Корнилов протер сонные глаза – Что то случилось?
– Как знать – спокойно ответила Вера – Установили личность вашей убитой. Ну так что случилось или нет?
Михаил утратил возможность шутить и откинул в сторону одеяло:
– Говори!
Лихницкая все в той же официальной манере продолжила:
– Сорокина Алла Сергеевна. Пятьдесят пятого года. Проживает в Санкт Петербурге на проспекте Большевиков. Несколько дней назад отправилась за грибами и с тех пор на связь не выходила. Заявление подал зять пропавшей.
– Зять?! – Корнилов почти крикнул в трубку – А почему зятек лишь спустя несколько дней забил тревогу? Такая пропажа.... Целая теще пропала. Так значит есть дочь?
– Есть – спокойно пояснила Лихницкая – Она на шестом месяце беременности. Именно поэтому с заявлением о пропаже, пришел именно зять.
Михаил встал с кровати и заходил по комнате в одних трусах:
– Милая моя, последняя просьба на сегодня....
Лихницкая недовольно вздохнула:
– Что опять? Я его уже отправила к вам на опознание.
– Это ты молодец… – Корнилов выдержал маленькую паузу – Но все же....
– Ну говори уже – не выдержала Вера
– Запроси биллинг этой Сорокиной!
Лихницкая от данной просьбы мягко говоря была ошарашена:
– Ты с ума сошел? Ты же знаешь что это не так просто. Тем более просить для тебя…
Михаил нервничая приглаживал свои волосы:
– Я понимаю....Для меня там мало кто сейчас палец о палец стукнет. Но ты же – это совсем другое дело?
Вера демонстративно подышала в трубку и наконец смягчила гнев на милость:
– Ладно сделаю что смогу…
– Целую тебя!
Корнилов кинул телефон в кровать и еще несколько секунд стоял посреди комнаты, совсем не двигаясь. Дело явно сдвинулось с мертвой точки…
На пороге отдела, Корнилова встретил Кузьменко. Он явно обрадовался когда увидел следователя. На лице появилась скромная улыбка, а в глазах явно загорелся огонек. Таким заведенным оперативника Корнилову, видеть не приходилось. Они как обычно скромно пожали руки.
– Ты что здесь выжидаешь? – Спокойно спросил Михаил и открыл двери, пропуская коллегу вперед.
Кузьменко слегка семенил и сразу начал рассказывать Корнилову что собственно произошло:
– День чувствую будет веселым – в предвкушении заявил Степа – Значит по порядку…Первое....Пришла экспертиза по Грушевичу
– Ну… – Корнилов на секунду остановился
– Легкое расстройство психики, в связи с пережитым эмоциональным потрясением.
Степа выдал как по заученному. Корнилов округлил глаза:
– А по конкретнее. В чем потрясение то? То что он убил? Или то что он.... – Корнилов вспомнил, что еще ни с кем не делился, информацией, что Грушевич уже видел бездыханное тело. Но факт остается фактом, протокол допроса не скроешь.
– Да хрен его знает – Кузьменко как будто не интересовал данный факт. – Сюрприз в другом.
Корнилов настороженно посмотрел на Степу:
–Что еще?
– Тебя дожидается некто Николай Воронин – это зять убитой женщины. А она значит никто иная как Сорокина Алла Сергеевна…
Михаил ухмыльнулся:
– Пятьдесят пятого года рождения – сухо добавил он
Лицо Кузьменко резко поменялось:
–Не понял…Откуда?
Корнилов по товарищески похлопал опера по плечу:
– Ну ты же говорил про битву магов, вот я тренируюсь. – Он подтолкнул Степу и они пошли по направлению к лестнице – Мне с утра уже сообщили.
– Ясно – Кузьменко опустил голову
– Скажи мне Степа. Как ты думаешь почему зять пришел с заявлением о пропаже тещи лишь спустя несколько дней? Ведь скорей всего он знал, что любимая родственница отправилась за грибами. И уж вряд ли с ночевкой. И тем не менее, в полицию пришли спустя несколько дней.
Степа задумался, но Корнилов его опередил:
– Тут нечего гадать, дорогой мой коллега. Сейчас мы все у этого молодого человека и выясним. А заодно тебе еще одна пища для размышления. По мимо зятя, как ты сам понимаешь, у покойной есть еще и дочь. Так вот она находится на шестом месяце беременности. А проживают они в одной квартире, на проспекте Большевиков, в Питере. Жилая площадь не царских размеров. А скоро появится еще один человечек.
– Угу – Степа кивал головой и как будто ждал продолжения, но Корнилов свернул дискуссию:
– Вот тебе и угу…Размышляй пока. А я поговорю с молодым человеком – Колей.
Корнилов быстро шагнул на лестницу и вскоре скрылся из виду. Степа стоял и думал. Он загружался как старый полный вирусов компьютер. Вдруг он как будто нашел ответ, на вопрос который искал и быстро побежал по каменным ступеням лестницы.
Корнилов подходил к кабинету. На глаза попался молодой парень. Он явно нервничал. Его руки были убраны в карманы джинсовой и что то настойчиво теребили. Сам он ходил из угла в угол, постоянно озираясь. Корнилов остановился у двери своего кабинета:
– Николай?
Паренек как ро команде метнулся к следователю:
– Да – это я!
Корнилов оглядел парня с ног до головы и сделал – это весьма демонстративно, чем вызвал еще большее волнение молодого человека:
– Моя фамилия Корнилов. Я начальник следственного отдела. Вы уже были на опознании? – Корнилов прекрасно понимал, что без него никто опознание не проведет.
– Нет, не был – голос паренька дрогнул – скажите, а…
– Давайте сначала проведем опознание, а все вопросы будут потом – перебил Корнилов.
Парень закивал головой:
– Да, да конечно.
Корнилов очень высокомерно молчал всю дорогу до морга. Мысленно он себя проклинал за эти действия, но практика подсказывала, что он все делает правильно. Слишком много было подобных преступлений в его практике. Когда то любимые родственники, после смерти одного из " близких" превращались в сущих дьяволов деля недвижимость. Убитыми оказывались и матери и бабушки и старые моразматичные дедушки. А ценой или скорее виной этого – были пресловутые, но такие дорогие в наше время, квадратные метры. Михаилу очень хотелось ошибиться и этот молодой худощавый паренек на самом деле волнуется о пропаже тещи. А еще дочь…Она на шестом месяце. Ей нельзя нервничать. Поэтому на опознание поехал именно он. Но все могло оказаться куда печальней и попросту банально. Уже в годах женщина, она же теща, она же мать и будущая бабушка просто стала мешать, новой ячейке общества. И тогда выход мог быть очень простым…Но к сожалению таким распространенным.
Герман Матвеевич встретил Корнилова и Воронина на пороге. Он любезно предложил молодому человеку понюхать нашатыря. Тот отказался и они прошли непосредственно в помещение.
Корнилов как фотоловушка не отрывал не на секунду своего взгляда, от Воронина. Он внимательно всматривался в каждую дернувшуюся мышцу, на лице парня. Зонберг откинул белую простынь. Парень закрыл глаза. Его губы затряслись. Потом он руками провел по своему лицу. Корнилов видел как его ноздри раздувались, жадно втягивая воздух.
– Это она… – очень тихо сказал Воронин. – Это Алла Сергеевна.
Он зажал рот своей ладонью, продолжая сильно и громко дышать.
– Что я скажу Юле? – Парень убрал руки обратно в карманы и они привычно задергались.
– Юля -это дочь? – Очень спокойно спросил Корнилов, уже зная ответ.
Паренек не отрывал взгляд от тела, пока Зонберг не накрыл его:
– Да. Мы ждем ребенка. Она на шестом месяце.
Корнилов подошел к трясущемуся молодому человеку и положил руку ему на плечо:
– Нам нужно с вами кое что обсудить. Давайте выйдем на воздух…
Легкий осенний ветерок, как будто остужал слегка голову. Корнилов смотрел на паренька и думал "Хотелось бы мне верить в твою искренность". Он достал подсигар, который специально переложил в карман своего пальто, из бардачка " Нивы". Корнилов курил редко. И в основном в подпитом состоянии. Но брать сигареты из пачки, ему категорически не нравилось. В каком то старом фильме он увидел как главный герой, так элегантно достает из подсигара папиросы, что решил твердо, если курить, то только так. И он стал отдельно покупать хороший, ароматный табак, папиросную бумагу и сам крутить самокрутки. Затем бережно, одна к одной складывать их в подсигар, который приобрел когда то в Одессе. На крышке данного аксессуара красовалась Потемкинская лестница, все того же прекрасного города у Черного моря. Поскольку со временем Корнилов решил курить как можно меньше, подсигар перекочевал из кармана, в бардачок машины. И доставал его Михаил, только тогда, когда собирался выпить. Во хмелю пагубная привычка возвращалась. Однако, когда они пошли на опознание, Корнилов решил взять с собой подсигар. Зачем? Он сам не понимал. Все получилось машинально.
Следователь открыл крышечку с достопримечательностью Одессы и протянул Николаю Воронину:
– Закурите?
Парень внимательно посмотрел на то, что ему преподносят, затем аккуратно вытащил одну папироску:
– Спасибо, я и не представлял, что в наше время кто то курит папиросы – он поднес ее к носу и втянул ароматный запах табака
Корнилов хлопнул крышкой подсигара и убрал в карман пальто, затем достал оттуда спички:
– Это самокрутки. Табак хороший. – Он чиркнул спичкой и дал прикурить Воронину.
Молодой человек выпустил большой клуб дыма и одобряюще кивнул:
– И правда....Табак что надо
Корнилов махнул рукой и спичка погасла. Он поднес огарок к своему носу и вдохнул, так хорошо знакомый и с детства любимый запах потухшей спички. Непроизвольно для себя он улыбнулся. На считаные секунды он очутился в далеком прошлом. Как они с дедом бредуд по заснеженному еловому лесу. И вот наконец они выходят на дорогу и отдышавшись, дед закуривает сигарету. Спичка вспыхивает, пожилой мужчина могучими руками подносит ко рту и прикуривает. Маленький Миша ловит запах только что вспыхнувшей спички. И пока дед не раскурил сигарету, не выдохнул первые клубы синего дыма, в чистом и морозном воздухе, оставался запах только что зажженной спички.
Корнилов вернулся из секундных воспоминаний. Деда рядом не было, но зато молодой парень со смаком курил его самокрутку.
– Она всегда в этом направлении ездила за грибами? – Напрямую спросил Корнилов.
Воронин стряхнул пепел:
– Я точно не знаю. Думаю, что да. Видите в чем дело....У нее по этому же направлению живет сестра. И она часто после грибов заезжала к ней. Мы поэтому не сразу спохватились, что ее так долго нет. А потом Юлька позвонила тете и чуть не упала в обморок. Та сказала, что к ней Алла Сергеевна не приезжала.
– А когда вы последний раз звонили теще на мобильный телефон?
Парень задумался:
– Ну так точно не скажу когда последний. Мы постоянно набирали, но он был выключен. А когда уже я обратился с заявлением, через какое то время мне перезвонили и сообщили, что найден труп и нужно приехать на опознание.
Корнилов огляделся. Он понимал, что в принципе его вопрос почему сразу не забили тревогу, был не актуален. И было логичное объяснение данному поступку. Женщина после грибов, должна была заехать к сестре. И логично, что могла у нее остаться ночевать. Но все же одно но, все таки было. Неужели любящая дочь, не позвонила матери, как та вышла из леса, ну и вообще как дела…
– Какие у вас были отношения с убитой?
– Нормальные отношения. Как у всех – твердо ответил Воронин – Я зять, она теща. Сильной любви конечно не было. Ну надо же понимать. Я с ними живу, своей жилплощади нет. Матерям – это не нравится. Хотя я честно пообещал купить квартиру. Не сразу конечно.
– То есть у вас были разногласия? Алла Сергеевна придиралась к вам, по поводу жилья?
Парень выкинул догоревшую самокрутку:
– Бывало…Но не так что бы серьезно.
– А как на это реагировала Юля – дочь?
Воронин сильно поник. Он сузился в плечах и выглядел понуро:
– Юля была как между двух огней. Она и меня и мать любила очень. И пыталась сглаживать углы.
– А где вы были эти двое суток? – Корнилов прищурился
– На работе и дома -сухо ответил молодой человек
– Это могут подтвердить?
Воронин пожал плечами, но все таки уверенно добавил:
– Конечно!
Михаил поправил воротник на пальто:
– Ну что же, в таком случае не покидайте город до окончания следствия. И…Держитесь.
Корнилов направился к своей машине, но сделав пару шагов, остановился и повернулся к Воронину:
