Алексей Аверьянов
Автобус
Впрочем, водитель меня понял и открыл дверь, выразив своё недовольство лишь гримасой. Я шагнула наружу, и порыв лёгкого ветерка придал сил. Как-то интуитивно я сложила ладони вместе и, глядя на водителя, отвесила ему лёгкий поклон. Он усмехнулся и закрыл за мной дверь.
Начало отпускать, я понимала, что даже такая простая задача, как выйти из транспорта, смогла меня отвлечь на несколько десятков секунд, это незначительное действие затмило проблемы. Нужно так и делать – двигаться, интегрируя проблемы, деля на составляющие, и пока решаю одну часть, абсолютно не думать про остальное. Но поняв, что нужно, я столкнулась с практической проблемой. Всё решалось через телефон, а там сообщение, там ассоциации, там воспоминания и вся моя жизнь.
Дунул ветер, и волосы прилипли к мокрой щеке, скользили по ней, не желая отлипать. Я стараюсь подцепить ногтями. Новый порыв ветра, прядь перекрывает обзор, мир закрутился, асфальт меняется с небом, я вижу часть забора, он перемещается. Нет, это я лечу вдоль него, становится больно и почему-то тепло, я изгибаюсь рефлекторно и полумесяцем падаю, понимаю это по удару головой, что-то царапает щёку и вырывает волосы. Асфальт, такой горячий и шершавый, камешки выпирают из толстого слоя белой краски. Совсем немного щиплет, мне становится мокро, окутанная мрачным спокойствием, я осознаю это. Всё ушло: ни проблем, ни переживаний, меня оторвало он них, они стали мелкими и незначительными. Тепло, мокро и хочется спать, я поддаюсь спокойствию и закрываю глаза.
Часть 3
Шагнув через порог, она наступила на твёрдый асфальт. Светило солнце, и проезжающие мимо автомобили бросали отблески. Она оглянулась с лёгким недоумением, но постоянное безразличие было не спрятать, всё и всегда одинаково. Смущал, а значит, и вызывал хоть какие-то эмоции, тот факт, что был день, а не вечер.
– Что разлеглась? Вставай.
Девушка, лежащая в луже собственной крови, зашевелилась и начала медленно вставать. Получалось плохо, руки скользили, а сломанная шея не сразу встала обратно.
– Что случилось? – вопрос девушки повис в воздухе. Они всегда спрашивают одно и то же, только бы не начала истерить, это всегда раздражает. – Я умерла? Вы ангел смерти?
Хорошо, эта оказалась смышлёной. Нужно подождать, пусть свыкнется, и можно приступать.
– А меня в ад или рай?
– Их нет, – ответ прозвучал, словно скрип дерева, склонённого ветром, свист и скрежет слились в слова и прозвучали шелестом отрываемых листьев. Третий вопрос особый, на него всегда нужно отвечать, а услышат или нет, уже никого не волнует. Но девушка расслышала и попробовала догнать уходящую фигуру. Занесла руку над плечом, но коснуться не посмела.
– Рая и ада нет? А куда попадают мёртвые?
– В землю нынче люди зарывают.
– Но я же смогла встать, я не умерла. Куда мы идём?
– На твоё место. Оглянись.
Девушка обернулась, получилось это только всем туловищем, при этом одна из рук безвольно мотнулась и чуть не обвила торс.
– Но я же могла встать и иду.
– Ты ещё не остыла, сейчас тепло.
Они обошли толпу, и фигура шагнула в распахнутые двери автобуса, который существенно просел под тонкой ногой вошедшей. Колёса сплющились, и одно из передних лопнуло, осев на диск.
Девушка проследовала за фигурой, которая встала в проходе и впервые обернулась.
Это была молодая и красивая дева. Тёмные, почти угольно-чёрные волосы ниспадали на лицо, закрывая почти половину. Тонкие пальцы указали на то самое место, откуда ещё так недавно вскочила Мария.
– Садись, – голос прогремел громом, и возражать ему было невозможно.
Пострадавшая села и пристально посмотрела на вторую. Остальные люди не замечали их, проходя мимо и, казалось, даже отворачиваясь, избегали любых взглядов в их сторону.
– Твоё время не пришло. Так сложились линии. Нужно чистить. Кто-то завязал клубок. Но кто? Молчать! Сиди.
Странная девушка отвернулась и взмахнула рукой. Повисла полная тишина. Люди на улице что-то почувствовали, изменились и начали расходиться. Водитель открыл дверь и молча сел на своё кресло. Следом обратно в автобус вошёл мужчина средних лет и, ни на кого не обращая внимания, сел на одно из сидений. Так, без эмоций, в автобус вошли все пассажиры. Самым удивительным было то, что открылись двери кареты скорой помощи, и окровавленный человек, было сложно понять его возраст, попытался влезть в искорёженный автомобиль.
Черноволосая приподняла руки и повела носом. Восставшая из мёртвых Мария почувствовала, как воздух наполнился влагой и резко похолодало. Дева же приподняла лицо, и волосы спали с него, обнажая изуродованную половину. Ожоги и шрамы, лоскуты кожи расступались, обнажая кость. Всё, что вообразимо сделать с плотью, было там, обескровленные и некротические ткани переплетались в слепок ужаса. Маша, будучи единственным зрителем застыла в изумлении, сердце колотилось и громкий стакан отдавался в висках. А истерзанная вновь мотнула головой, закрывая лицо волосами. Холод не исчез, но начал уступать тёплому воздуху, льющемуся снаружи.
Она подошла к парочке, сидящей на задних местах.
– Нашли друг друга, зрящая и говорящий. Красиво.
Резко отвернулась и подошла к женщине у окна.
– Прошедшая через боль и приносящая радость. Всё позади, ты успеешь многое.
Она шла по салону и останавливалась у некоторых, кому-то что-то говорила, на кого-то смотрела молча, мимо кого-то шла, не обращая внимания, как и они на неё.
