Наталья Александрова
Забор из волшебных палочек

– Гена, я сейчас не могу говорить! – Девушка с длинными волосами, окрашенными в национальные цвета республики Буркина-Фасо, отвела трубку от уха и повторила, с плохо скрытой ненавистью глядя на дородную посетительницу:

– Я вам русским языком говорю – коричневые рамы дороже белых! Значительно дороже!

– Это почему это?

– Потому что на них идет голландский профиль, а на белые – отечественный…

– А соседка моя с четвертого этажа заказала коричневые, так ей сделали за полцены и еще подарок – специальный беззвучный свисток для вызова милиции…

– Это такая акция у нас была в июле, а сейчас у нас что? Сейчас у нас сентябрь, и эта акция уже кончилась, теперь у нас другая акция – каждому заказчику стеклопакетов бесплатно устанавливаем стационарную французскую клетку для морских свинок… Гена, ты же слышишь, какой у меня дурдом! – проговорила она в трубку, сдув свесившуюся на глаза зеленую прядь. – Ну не танцевала я с Лешкой! Не танцевала! Тем более на столе!

– Для морских свинок? – переспросила клиентка, и в ее глазах загорелся живейший интерес.

В это время дверь офиса широко распахнулась, и на пороге возник мужчина средних лет, среднего роста, среднего телосложения, единственной заметной чертой которого были густые ярко-рыжие усы. На плече у посетителя висела огромная черная сумка.

– Ну вот и я! – радостно воскликнул усатый и поставил свою сумку на свободный стул. – Заждались?

– А вы кто? – удивленно осведомилась девушка, отбросив тыльной стороной ладони красную прядь.

– Я тот, кого вы необыкновенно рады видеть! – провозгласил посетитель, расстегивая сумку. – Я тот, кто осуществит все ваши самые затаенные мечты! Например, я могу предложить вам специальную салфетку, разработанную учеными отечественного оборонного комплекса, которая очистит вашу машину от застарелой грязи, приобретенной на дорогах области! Эта же салфетка придаст вашей обуви удивительный, неповторимый блеск! При помощи той же самой салфетки вы сможете вечером снять с лица макияж, а если у вас проблемы с нежелательными волосами на коже…

– А ну, пошел вон, козел! – завопила девица, нервным жестом отбрасывая со лба лиловую прядь. – Это я не тебе, Гена! Тут один придурок притащился! Ты что, читать не умеешь? На двери ясно написано: «Торговым агентам вход воспрещен, штраф тысяча рублей!»

– Этой же салфеткой, – не сдавался рыжеусый, – вы можете вычистить фамильное серебро, если оно у вас есть, а при помощи специального растворителя еще и удалить нежелательную татуировку и появившихся в вашем доме насекомых…

– А торговых агентов можно удалить?

– Такой вопрос перед нами не стоял…

– Славик, Славик! – закричала девица, отбрасывая локтем оранжевую прядь. – Славик, опять!

Дверь офиса снова открылась, и за спиной торгового агента появился молодой парень необъятной толщины с маленькими, утопающими в складках жира глазками.

– Торговый агент? – осведомился Славик, довольно потирая руки, и шагнул к рыжеусому. – Дорогу знаешь, или надо напомнить?

– Не надо, не надо! – откликнулся агент и выскочил в коридор. – Я уже ухожу, уже ухожу! Меня уже вообще нет! Только вот на прощание наведаюсь в ваш туалет…

– Даже и не думай! – грозно рыкнул Славик, угрожающе сжимая пудовые кулаки. – Туалет – исключительно для сотрудников и клиентов фирмы!

– Это нарушение прав человека! Я обращусь в международный суд в Гааге! – с этими словами рыжеусый ловко поднырнул под руку Славика и моментально скрылся за дверью, украшенной элегантным мужским силуэтом.

– Ну, козел, ты попал! – прорычал Славик, остановившись перед дверью. – Мимо меня ты не пройдешь! Теперь тебе всю жизнь придется на лекарства работать!

Из-за двери донеслось невнятное бормотание.

Едва за торговым агентом закрылась дверь туалета, с ним произошли удивительные превращения. Первым делом агент отклеил свои изумительные усы. Внешность его стала приятной, но совершенно не запоминающейся. Только хорошие знакомые узнали бы в этом человеке Леонида Маркова, мошенника экстра-класса, известного в узких кругах под аристократической кличкой Маркиз.

Отклеив усы, Леня безжалостно утопил их в унитазе, расстегнул свою обширную сумку, но достал оттуда не чудодейственную салфетку, помогающую решить все проблемы, а моток крепкой синтетической веревки, белый халат и аккуратную накладную бородку. Приклеив эту бородку, Леня надел белый халат, завершил преображение, нацепив очки с простыми стеклами, удовлетворенно оглядел себя в зеркале, после чего встал ногами на крышку унитаза и осторожно, стараясь не шуметь, открыл небольшое окошко. Затем он привязал к водопроводной трубе конец веревки и посмотрел на часы. До условленного момента оставалось четыре минуты двадцать секунд.

– А ну, козел, выходи! – раздался из-за двери раздраженный голос Славика.

– Сейча-ас… – страдальческим голосом протянул Маркиз, – одну мину-утку…

В офис страховой компании «Капитал Сервис» вошла стройная брюнетка, одетая в дорогой малиновый костюм. Под мышкой она держала крошечную собачку породы чихуахуа. На собачке был кокетливый ошейничек малинового цвета. Оглядев сотрудников компании, дама с собачкой направилась к лысоватому мужчине лет сорока, внимательно изучавшему стопку документов.

– Только вы можете мне помочь! – воскликнула брюнетка хорошо поставленным театральным голосом, комфортно усаживаясь перед столом.

– Я вас слушаю, – проговорил служащий, отодвинув свои бумаги. – Какие у вас проблемы?

– Я ездила за границу, – начала посетительница, доверительно склонившись к своему собеседнику, – в этот… как его… Пхукет. Это в Таиланде.

– Очень хорошо, – поощрил ее служащий. – И как вам поездка – понравилась?

– Понравилась? – переспросила дама. – Как она могла мне понравиться? Ты слышишь, золотце, что говорит этот ужасный человек? – обратилась она к своему песику, который в это время пытался стянуть со стола одну из бумажек. – В этой поездке со мной случилась ужасная неприятность! Просто трагедия! У моего песика началась аллергия на кумкват!

– На что, простите? – переспросил мужчина.

– На кумкват, – отчетливо повторила брюнетка, недоуменно пожав плечами. – Вы что – не знаете, что такое кумкват? Это такой тропический фрукт!

– Очень интересно, – служащий на секунду страдальчески прикрыл глаза и снова деловито уставился на посетительницу.

– Вам это кажется интересным? – возмущенно перебила его женщина. – Если бы это была ваша собака, вы бы так не говорили! Мой отдых был совершенно, совершенно испорчен! Я буквально ни одной ночи не спала! Просто не сомкнула глаз! Бедняжка так страдал, так страдал! – дама прижала песика к груди, что тому явно не понравилось. Он недовольно тявкнул и завертелся.

– И чего же вы хотите от меня? – с бесконечным терпением осведомился служащий.

– Вы должны выплатить мне компенсацию за нанесенный моральный урон! То есть ущерб! В общем, не важно за что, но вы должны заплатить мне двадцать тысяч долларов.

– Сколько? – переспросил служащий.

– Двадцать тысяч! – твердо повторила брюнетка.

– Но почему? За что?

Песик тем временем снова попытался стащить со стола какой-то документ. Служащий осторожно отобрал его, но в этот момент недовольное животное умудрилось укусить его за палец.

– Золотко! – испуганно вскрикнула дама. – Что ты делаешь?

– Не беспокойтесь, – мужчина, морщась от боли, потряс укушенной рукой. – Ничего страшного…

– Как это – ничего страшного? – возмутилась хозяйка, снова крепко прижимая к груди своего любимца. – У вас на пальце могут быть микробы! Или бактерии! Я смотрела про них передачу, это просто какой-то ужас! Мой песик может подхватить инфекцию! Золотко, ты хорошо себя чувствуешь?

Песик дал понять, что чувствует себя прекрасно.

– Двадцать тысяч! – повторила практичная дама, подняв глаза на страховщика. – И ни копейки меньше! Я не могу торговаться, когда речь идет о здоровье моей собаки!

– Но простите, почему вы считаете…

– Я так и знала! – воскликнула брюнетка голосом, полным трагизма. – Я ни минуты не сомневалась, что вы попытаетесь обмануть меня! Я больше никогда не воспользуюсь вашими услугами и всем своим знакомым отсоветую!

– Но ведь то, о чем вы рассказываете – не страховой случай!

– Моя знакомая, очень известная женщина… настолько известная, что я не могу ее называть… она тоже ездила в отпуск, с мужем и свекровью. На Сейшелы. И свекровь в отпуске заболела. Так вот ей выплатили очень большую компенсацию! И никто не стал говорить ей, что это не страховой случай!

– Но ведь у вашей знакомой, как я понял, речь шла о свекрови… то есть о человеке, а не о собаке!

– Ты слышал, золотце? – дама снова обратилась к своему песику. – Ты слышал, что сказал этот ужасный человек? Да будет вам известно, – теперь она снова повернулась к служащему, – мой песик – гораздо более тонкая натура, чем ее свекровь!

– Но ведь мы не страхуем собак!

– А мои страдания? А мои бессонные ночи? Кроме того, я специально взяла песика с собой, чтобы он посмотрел на свою историческую родину! Чихуахуа, да будет вам известно, – это древняя мексиканская храмовая порода! И только на месте мне сказали, что Мексика очень далеко от Таиланда…

– Конечно, – язвительно вставил служащий, – Мексика в Америке, а Таиланд – в Азии…

– Вот видите! – подхватила дама. – Это очень далеко, и он так и не смог посмотреть на свои родные места! Так что двадцать тысяч – это очень скромная компенсация!

– Думаю, что мы не сможем вам заплатить! – твердо проговорил мужчина.

– Немедленно вызовите директора! – дама откинулась на спинку стула и прижала песика к груди.

– Это ваше право! – служащий снял телефон и проговорил:

– Александр Борисович, тут одна клиентка очень хочет с вами побеседовать!

– Совершенно я не хочу с ним беседовать, – скривилась дама, – я хочу, чтобы мне заплатили мои деньги!

Через минуту в зале появился плотный коренастый мужчина с детским румянцем на щеках.

– В чем проблемы? – осведомился он, приблизившись к столу.

– Ваш сотрудник отказывается выплачивать мне законную компенсацию!

– Александр Борисович, – начал служащий, – дама просит выплатить компенсацию, простите, по поводу аллергии вот этого животного! – он опасливо показал на песика укушенным пальцем. Тот тявкнул и попытался повторить свой подвиг.

– Если такая компенсация предусмотрена страховкой – выплатим, – невозмутимо отозвался директор и повернулся к клиентке: – Позвольте взглянуть на ваш полис!

Дама краем глаза взглянула на свои часики.

До назначенного времени оставалось тридцать пять секунд.

– Он где-то здесь, – проговорила она, открывая сумочку.

На стол выпал тюбик губной помады, позолоченная пудреница, кружевной платочек, маленький флакончик духов, ореховое печеньице, ключи от машины… увидев печенье, песик оживился и ловко ухватил его зубами.

– Золотце, ты сегодня и так уже съел слишком много печенья! – ласково пожурила дама своего любимца. – Да вот же он, этот противный полис! – она протянула директору яркую книжечку страховки и убрала обратно рассыпанные по столу мелочи.

– Ну, вопрос решен! – радостно проговорил Александр Борисович, переглянувшись со своим подчиненным. – Вы видите, что здесь написано?

– Вопрос решен? – обрадовалась клиентка. – Я не сомневалась, что вы мне поможете! Всегда нужно обращаться к самому главному, тому, кто может сразу решить все вопросы!

– Посмотрите, что здесь написано! – настойчиво повторил директор, подсовывая ей полис.

– Страховой полис…

– А дальше?

– Компания «Сервис-Капитал»…

– Вот туда и обращайтесь! А наша компания называется «Капитал-Сервис»!

При этом ужасном известии дама неожиданно побледнела и сползла на пол.

– Только этого не хватало! – проговорил директор и склонился над бесчувственной клиенткой, пытаясь расстегнуть верхнюю пуговицу ее шелковой блузки. В ту же секунду верный песик громко тявкнул, подпрыгнул и укусил Александра Борисовича за палец.

– Скотина ушастая! – прошипел укушенный и попятился. – Николай, немедленно вызовите «скорую помощь»!

– Что, он вам всю руку откусил? – ехидно осведомился подчиненный.

– Да не для меня! Для нее! – директор ткнул пальцем в клиентку. На конце пальца выступила капелька крови.

Сверившись с часами, человек в белом халате еще раз проверил надежность веревки и вылез в окно туалета. Он оказался на узком карнизе на высоте шестого этажа. Натянув веревку, он осторожно спустился на один этаж, нащупал ногами такой же узкий карниз и медленно двинулся по нему вдоль стены, понемногу разматывая страховочную веревку. Скоро он оказался возле полуоткрытого окна, за которым виднелся пустой кабинет. Убедившись, что его никто не видит, Маркиз открыл окно и ловко проскользнул внутрь кабинета. Он осмотрелся по сторонам и уверенно подошел к сейфу.

– Устаревшая конструкция! – неодобрительно проговорил Леня, доставая из своего врачебного чемоданчика обычный стетоскоп и универсальный набор отмычек.

В офисном зале страховой компании обстановка была приблизительно такая, какая бывает на Новый год в сумасшедшем доме. Весь коллектив столпился вокруг бесчувственной дамы, пытаясь ей помочь и подавая неквалифицированные советы. Больше всего шума, разумеется, производил песик древней мексиканской породы чихуахуа. Он прыгал вокруг хозяйки, оглушительно лаял и следил, чтобы никто из посторонних не приблизился к ней на опасное расстояние.

– Ну, кто-нибудь наконец, вызвал «скорую»? – раздраженно воскликнул Александр Борисович.

– Мы уже здесь! – откликнулся от двери молодой человек в белом халате, с носилками на плече. – Где больной?

Тут же рядом с ним возник второй мужчина – постарше, с маленькой остроконечной бородкой и черным докторским чемоданчиком. В суматохе никто не заметил, что он выскользнул не из коридора, а из директорского кабинета.

– Вы пострадавший? – осведомился врач, заметив укушенный палец директора. – Госпитализация не нужна, достаточно йод или пластырь…

– Да не я! – отмахнулся Александр Борисович. – Вот она! Потеряла, понимаете, сознание… а тут еще собака…

– Разберемся! – Врач наклонился над бесчувственной особой, с задумчивым видом потрогал ее пульс. Песик, как ни странно, нисколько против этого не возражал.

– Госпитализация нужна! – постановил медик, и бравый санитар мгновенно разложил на полу носилки. Вдвоем они ловко уложили на них слабонервную посетительницу и понесли ее к дверям. Верный песик восседал на носилках рядом с хозяйкой, гордо поглядывая на укушенных мужчин.

– Слава богу! – вздохнул Николай, проводив взглядом носилки. – Не завидую я этим, из «Капитал-Сервиса»! Когда она поправится, камня на камне у них не оставит!

– Это же замечательно! – расцвел директор Александр Борисович. – Неприятности у конкурентов – что может быть лучше!

Он степенно проследовал в свой кабинет.

Два медицинских работника чуть не бегом донесли носилки с «пострадавшей» до лестничной площадки и втиснулись в лифт.

– Поосторожнее! – вскрикнула брюнетка, едва не свалившись с носилок. – Не дрова все-таки несете!

Песик тоненько тявкнул, выражая полную солидарность с хозяйкой.

– Вот и Пу И недоволен! – добавила она.

– Молчать, женщина! – прикрикнул на нее Маркиз. – Ты сейчас должна изображать бесчувственное тело, значит, никаких посторонних разговоров! Как тебя учили – полностью вживаться в образ! По системе Константина Сергеевича Станиславского. И вообще, завязывай с булочками и пирожными! И десертами из фруктов и взбитых сливок! У тебя явно лишний вес! Скажи, Ухо?

Кудрявый парень, изображающий санитара, неопределенно хмыкнул. Он придерживался того правила, что вмешиваться в перебранку между своими небезопасно.

– У меня – лишний вес? – девушка от возмущения даже приподнялась на носилках. – Да я в отличной форме! Хоть сегодня на подиум! У меня ни грамма лишнего! Как ты только мог такое сказать? Как у тебя язык повернулся?

– Я тоже так думал, – фыркнул Маркиз, – до сегодняшнего дня, пока не пришлось таскать тебя на носилках! Кстати, тут еще и Пу И присоседился… тоже разъелся на ореховом печенье!

– Пу И весит всего восемьсот грамм! – возмутилась девушка. – Ну, самое большее – килограмм!

– Полтора килограмма, – ехидно отозвался Маркиз, – сам его на днях взвешивал!

– На каких весах? Небось на автомобильных! Где точность плюс-минус центнер! Пуишечка, ты слышал, что сказал этот ужасный человек? Если тебе трудно нести собственную собаку, я ее возьму сама! – И она прижала песика к груди.

– Все, прекратить цирк, приехали! – проговорил Маркиз, и девушка послушно вытянулась на носилках, закатив глаза.

Двери лифта разъехались, и «медики» двинулись сквозь толпу, восклицая:

– Посторонитесь! Дорогу! Несем тяжелобольного!

Песик, подыгрывая хозяевам, тоже лег на спинку и жалостно закатил глаза.

На улице, перед входом в бизнес-центр, их дожидалась машина «скорой помощи». Втолкнув в нее носилки, друзья заняли места, и машина сорвалась с места.

– Ну, теперь-то мне можно подняться? – спросила девушка.

– Теперь можно, – благосклонно проговорил Маркиз.

Она слезла с носилок к явному неудовольствию песика и стащила с головы черный парик, сделавшись сразу намного моложе и привлекательнее.

– Уф, как он мне надоел! – проворчала она. – Так вообще можно волосы испортить! Знаешь, как вредно ходить в парике!

– Ничего, Лолка! Ты в театре тоже носила парики и ни словом не возражала!

– Театр – это совсем другое дело! – мечтательно отозвалась девушка. – Театр – это святое!

Дело в том, что Лола, боевая подруга Маркиза, по своей основной профессии была театральной актрисой и считала, что сцена – это ее истинное призвание и природное предназначение. Но платили ей в театре очень мало, просто гроши, и когда Леня сделал ей предложение вступить, так сказать, в его маленькую персональную труппу, девушка не смогла устоять.

– Вся жизнь – театр! – проговорил Маркиз, как бы закрывая этой репликой дискуссию, и повернулся всем корпусом к сидевшему за рулем парню:

– Ухо, ты машину до какого часа позаимствовал?

– Да вообще-то уже надо возвращать, – отозвался тот, скосив глаза на «командирские» часы, – водитель по дороге к бабе своей заехал, ну, сколько он у нее пробудет? Часа полтора – два, не больше! У него ведь еще вызовы!

– Вот почему так долго едет к больным «скорая помощь»! – возмутился Маркиз. – А тут еще ты вмешался… там, может, больной помощи дожидается…

– Ты че, Маркиз? – Ухо обиженно взглянул на Леню. – Сам «скорую помощь» потребовал…

Старый знакомый Маркиза, отзывающийся на необычную кличку Ухо, был большим, можно даже сказать – непревзойденным специалистом по машинам, мотоциклам и прочим средствам транспорта. Не было такой машины, которую он не смог бы починить, разобрать на части или угнать за считанные минуты. Поэтому к нему Леня обращался во всех случаях, когда ему срочно требовался какой-нибудь нестандартный транспорт. И Ухо никогда не подводил его. Для него не было ничего невозможного. Он в самые сжатые сроки мог раздобыть все, на чем можно ездить, – от инвалидной коляски до роскошного представительского лимузина, от боевой машины пехоты до запряженных оленями саней Санта-Клауса… Вот и сегодня он по просьбе приятеля в два счета пригнал ему машину с красным крестом.

– Да шучу я, шучу! – отозвался Маркиз.

– Кстати, – снова подала голос Лола, – я считаю, Леня, что ты был не прав, когда привлек к операции Пу И. Во-первых, это использование детского труда, что само по себе противозаконно и аморально, во-вторых, это может негативно сказаться на его неокрепшей психике! Ты не знаешь, к каким трагическим последствиям это может привести!

– Пу И – взрослый! – Леня повернулся к песику и потрепал его по загривку. – Правда ведь, мужик? И он сам выразил горячее желание участвовать в операции. Причем, должен сказать, он проявил при этом настоящий артистизм и гораздо лучше вжился в образ, чем… чем некоторые.

– А сейчас он явно интересуется тем, что мы раздобыли! – удивленно проговорила Лола. – Посмотри на него, он пытается открыть твой саквояж!

Песик действительно тихонько рычал и царапал лапами докторский чемоданчик, с которым Леня ходил на дело.

– Пу И, немедленно прекрати! – прикрикнул Маркиз на своего любимца. – Веди себя прилично! В конце концов, ты теперь – полноправный член команды, и это накладывает на тебя определенные обязательства…

– Но и дает определенные права! – добавила Лола. – Посмотри, как он волнуется! Вряд ли его так заинтересовали документы! Что там у тебя – может быть, что-то вкусное?

– Да ничего там нет! – отмахнулся Маркиз. – И уж точно нет орехового печенья!

Он открыл саквояж. Внутри были только его инструменты, то, что он называл «набором юного мошенника», и довольно большая картонная коробка – та самая, которую он позаимствовал в сейфе доверчивого Александра Борисовича.

Этой-то коробкой Пу И очень заинтересовался. Он рычал как настоящая собака, рыжеватая шерстка дыбом встала на затылке, маленькие круглые глазки возбужденно горели.

– Пу И, да что с тобой такое? – удивленно проговорил Леня. – Там нет совершенно ничего интересного, одни бумаги… Пу И, да возьми же себя в лапы!

Но Пу И ни в какую не хотел успокаиваться. Он только еще больше возбудился, громко зарычал и попытался зубами стащить крышку с коробки.

– В конце концов, ты должен запомнить – то, что принадлежит заказчику, нельзя трогать! Это азы нашей благородной профессии, и ты должен их усвоить, если уж стал полноправным членом нашего творческого коллектива!

– Ты уверен, что в коробке только бумаги? – каким-то странным тоном произнесла Лола.

– Ну да, я туда заглянул, чтобы удостовериться, что взял ту самую коробку… – подтвердил Маркиз. – А в чем дело?

– Посмотри… – Лола не сводила глаз с коробки.

Леня проследил за ее взглядом… и удивленно заморгал. Ему показалось, что картонная крышка едва заметно пошевелилась, словно коробка попыталась открыться. Леня протер глаза, надеясь, что наваждение прекратится… но крышка снова шевельнулась, больше того – из коробки донесся негромкий шорох.

– Ленечка, я боюсь! – прошептала Лола, отодвинувшись в дальний угол сиденья. – Там что-то живое!

– Да что там может быть живое! – легкомысленным тоном проговорил Маркиз. – Говорю же тебе – там одни бумаги! Я проверил… и, кстати, за эти бумаги нам очень неплохо заплатят!

– Бумаги? – переспросила Лола. – Как-то странно эти бумаги себя ведут!

На этот раз вся коробка вполне заметно пошевелилась, и из нее донеслось подозрительное шипение. Пу И просто сходил с ума – он попеременно тявкал, взвизгивал и рычал и наскакивал на коробку, пытаясь ее укусить.

– Да сделай же что-нибудь! – вскрикнула Лола, и на глазах у нее выступили слезы. – Если тебе наплевать на меня, пожалей хотя бы Пу И! Видишь, как он нервничает!

– Ребята, что там у вас происходит? – подал голос с переднего сиденья Ухо. – Вы там что – собаку дразните?

– Никого мы не дразним! – отмахнулся Леня и потянулся к коробке. Дольше откладывать решительные действия было невозможно, если он хотел сохранить мир и покой в своем маленьком коллективе.

Он осторожно, двумя руками приподнял картонную крышку… и тут же от неожиданности выронил ее.

Из коробки выскочил маленький, черный как смоль, взъерошенный котенок. Выбравшись на свободу, котенок громко, возмущенно мяукнул, зашипел, как раскаленная сковорода, и попытался цапнуть Пу И за любопытный нос.

Песик увернулся, но обиженно заскулил и поспешно отступил в самое надежное место – на руки к своей обожаемой хозяйке Лоле. Котенок решительно бросился следом за ним. Лола истошно завизжала, прижимая к себе свое четвероногое сокровище, и в ту же секунду распахнула дверцу машины. Котенок еще раз мяукнул, на этот раз победно, и стремглав выскочил на улицу.

– Стой, Ухо, стой! – закричал Леня.

– Ну что такое? – Ухо резко затормозил, так что Пу И свалился на пол и жалобно заскулил.

– Черт его знает, что такое… – протянул Леня, выбравшись на тротуар и безуспешно оглядываясь по сторонам.

Котенка, разумеется, и след простыл.

– Заказ сбежал… – с тяжелым вздохом признал Маркиз, забираясь обратно в машину.

– То есть как – сбежал? – недоуменно протянул Ухо.

– Что ты хочешь сказать, – напряженным голосом присоединилась к нему Лола, – что мы рисковали, волновались, трудились только для того, чтобы украсть… котенка?

– Да нет, конечно! – пробормотал Маркиз. – Клянусь тебе, Лола, я заглянул в коробку, когда вынул ее из сейфа, и там не было ничего, кроме бумаг!

Он поднял коробку… и застонал: никаких бумаг в ней не было, после побега котенка она была совершенно пуста.

– И где же эти бумаги? – в голосе Лолы прозвучала издевка. – Котенок съел?

– Чертовщина какая-то! – отозвался Леня. – Да этого просто не может быть! Сама подумай – как котенок мог выжить в герметично запертом сейфе? И потом, я ведь проверил… я открыл коробку…там были бумаги, и ничего другого!

– Слышали уже! – Лола демонстративно отвернулась от своего партнера и прижала к себе Пу И:

– Пуишечка, детка, не волнуйся! Мамочка тебя всегда прокормит! Уж на ореховое печенье для тебя я всегда заработаю!

– Что же я скажу заказчику? – простонал Леня, откинувшись на спинку сиденья.

– Скажешь, что бумаги превратились в черного котенка! – насмешливо ответила Лола.

– Чертовщина какая-то! – повторил Маркиз.

Всю дорогу до дома Маркиз был необычайно молчалив, он перебирал в памяти историю с последним заказом и думал, что же теперь делать. Ведь он точно помнил, что заглянул в проклятую коробку, и там были бумаги. И уж совершенно точно там не было никакого черного котенка. Животное сбежало, его заказчику не предъявишь. Можно конечно предположить, что у него была зрительная галлюцинация, но Лола тоже видела котенка. Выходит, у них с Лолой возникла одна галлюцинация на двоих, но как быть с Пу И? Он почувствовал котенка еще в коробке, громко рычал и пытался стащить крышку. А никто никогда не слышал, чтобы галлюцинации были у собак. И, наконец, куда все же делись бумаги? Кот их съел что ли?

– Черт знает что! – пробурчал Леня, откинувшись на сиденье. Лола не мешала ему размышлять, она занималась Пу И. Песик после встречи с котенком никак не мог успокоиться. Шерсть на загривке все не могла опуститься, он дрожал и смотрел так жалобно, что Лола едва не пустила слезу. Она прижимала свое сокровище к сердцу, нашептывала ему на ухо ласковые слова и сожалела только об одном – что под рукой нет орехового печенья.

В этот раз Леня получил заказ не совсем обычный. Вообще он не слишком любил брать заказы. Леня Маркиз, мошенник высшего класса, как он сам себя называл, любил обдумывать и готовить свои операции самостоятельно. Тогда он не сомневался, что все будет тщательно подготовлено и продумано до мелочей, а именно мелочи он считал самым главным в своей работе.

Но иногда – не слишком часто – к Лене обращались некоторые люди, которым срочно нужны были его деликатные услуги. Леня брал очень большие гонорары, этим он сразу отпугивал большинство клиентов. Еще он соглашался на встречу, только если ему называли фамилию достойного человека, который давал клиенту рекомендацию и ручался за него перед Леней. Кроме того, Маркиз оставлял за собой право, ознакомившись с делом вкратце, все же от него отказаться. Это случалось, если у него возникали подозрения в неискренности клиента, или ему казалось, что заказ отдает сомнительным душком.

Как всякое частное предприятие, Леня мог отказать клиенту в обслуживании без объяснения причин. Редко, но бывали накладки, в основном же такая система сбоев не давала.

На этот раз Лене позвонил человек, на кого могли сослаться потенциальные заказчики. Людей таких было немного, человек пять или шесть, и среди них Илья Аронович Левако. Илья Аронович был сильно немолод, толст, но чрезвычайно энергичен и подвижен. По профессии был он юристом и выбрал довольно трудную, но денежную специализацию – он консультировал по криминально-экономическим делам крупных криминальных авторитетов и целые группировки. Как и Леня, он был широко известен в узких кругах, как и Леня, стремился как можно реже появляться на публике, мотивируя это тем, что ему не нужна скандальная известность. Однако чрезвычайно ценил свои услуги и говорил, что от своего коллеги, знаменитого адвоката начала двадцатого века, его отличает лишь одна буква в фамилии.

«Он Плевако, я Левако – вот и вся разница».

И хоть в силу профессии связи у Ильи Ароновича были самые что ни на есть опасные, Маркиз ценил старика за ум и знания.

Ум Ильи Ароновича проявился хотя бы в том, что он сумел без проблем и без серьезного урона пережить «ревущие» девяностые годы, которые унесли очень многих его коллег и еще больше его клиентов.

Знакомство с Левако досталось Лене по наследству от его покойного друга и учителя Аскольда, того самого, в честь которого получил свое имя роскошный черно-белый кот, Ленин любимец. Поддерживая это знакомство, Маркиз руководствовался старыми пословицами: «От сумы да от тюрьмы не зарекайся» и «Не плюй в колодец – пригодится воды напиться…»

Левако позвонил сам.

– Леонид, у меня к вам большая просьба! Нужно кое-что сделать для моего – гм! – родственника.

– Не люблю родственников, – тотчас ответил Маркиз, – от них одни неприятности.

Он пользовался довольно коротким своим знакомством с Ильей Ароновичем и тем, что у старика точно было чувство юмора, в противном случае Леня ни за что не стал бы разговаривать с ним таким фамильярным тоном.

Левако согласно хмыкнул в ответ, и Маркиз совсем осмелел:

– Особенно раздражают бедные родственники, в течение всей нашей жизни они чего-то требуют, упрекают в черной неблагодарности, уверяют, что когда-то давно столько всего для нас сделали, обижаются – в общем, активно превращают нашу жизнь в ад. А когда человек умирает, вся толпа бедных родичей, выпив по рюмке, дружно рыдает на его поминках, и каждый взахлеб рассказывает, каким хорошим человеком был покойный, и как все его, оказывается, любили и уважали. Но покойник-то этого уже не услышит!

– Ну… примерно так, – рассмеялся Левако. – Однако тут случай не совсем такой. Или даже совсем не такой. Дело в том, что мой родственник – изобретатель.

Лене тотчас представилась лохматая личность с безумными глазами и в рваных носках. В руке личность держит потертый портфель довоенного производства, набитый мятыми бумажками, другой рукой личность хватает проходящих за рукав и на ходу начинает объяснять принцип своего очередного изобретения.

– Только не говорите мне, что ваш родственник изобрел вечный двигатель! – притворно ужаснулся Леня.

– Все не так страшно, – успокоил Илья Аронович, – Михаил – изобретатель-рационализатор. Понимаете, о чем речь? Вы – молодой человек, и никогда не служили ни в каких государственных организациях, кроме цирка, так?