Жили люди как всегда. Записки Феди Булкина – Александра Николаенко

Даже не знаю, как описать эту книгу… Ну, во-первых, начинать стоит с Александра Николаенко – Небесный почтальон Федя Булкин . Если познакомиться с этим маленьким философом, то совершенно убедительно будет всё, что написал выросший Федя, ставший нынче писателем Фёдором Михайловичем Булкиным, по иронии судьбы тёзкой великого…Книга представляет собой собрание маленьких произведений, миниатюр, рассказов, заметок, каждая из которых могла бы перерасти в большую книгу. Но:

Жизнь в роман размазывать надоело. Говорят, графоман. Пусть уж будет коротенько. Зато искренне. О себе.О себе. О соседке. О старом сослуживце. Обо всех простых людях и их простых жизнях. Об ожидании любви и том моменте, когда она прошла мимо, просто потому что ты глядел не в ту сторону… О тех, которые умерли, но не ушли, потому что о них помнят…

А на кладбище… что ж, на кладбище правда есть. Очевидная. И об воскресении со спасением, и об преступлении с наказанием. Там она доступней становится… многочисленней.О том, как изменились и усложнились отношения людей с Богом:

Бог-то есть и власть его надо мной, потому что все делаю против воли: и родился без своего желания, и помру.Очень трудно передать настрой этой книги, потому что коротенькие сюжеты то повергают читателя в безнадёгу, то качелями возносят к вечной надежде. А как иначе – ведь это просто про жизнь…

Сон приснился очень мне неприятный. Говорила раньше бабушка, сон плохой – всегда расскажи. Слава богу, не знает она, что мне некому.

Где-то видел эту я фотографию. Лето, чей-то дачный забор, антоновка падает стволом на подпор, мальчик зареванный, брюшко-мячик обтягивает тельняшка, дедушка прячет за пиджачной спиной щенка, фотография называлась «За секунду до счастья».Все рассказы предваряются коротенькими заметками-эпиграфами, из которых составляется целая история взаимоотношений Фёдора с консьержкой в его доме – она его упорно не узнаёт и всё время спрашивает, в какую квартиру… В конце концов желание, чтобы она его узнала становится для него чуть ли не главной целью. И своё отношение к этой женщине становится возможным сформулировать , только когда выясняется, что она умерла…

Иллюстрации в книге – автора.

– Сам не понимаю, как случилось, что тебе не сказали… Видишь ли, дело в том, что я умер.Новая книга Александры Николаенко умещает больше сотни главок? рассказов? в достаточно небольшой объем. Так все-таки, глав или отдельных рассказов? Сборник или роман? А знаете, в некоторых случаях форма неважна, главное содержание. И имя автора, потому что всякий читающий человек имеет список тех, кого прочтет непременно, в этом смысле у Саши Николаенко все в порядке, она завоевала своего читателя еще «Бобрыкиным». С уровнем вовлеченности, который заставлял поклонников приходить с гневными отповедями ко мне, не оценившей букероносного дебюта.Сегодня нахожу свою рецензию на ту книгу чересчур жесткой. Но «Бобрыкина» вообще можно приводить как хрестоматийный пример влияния привходящих факторов на читательское восприятие: Букер, против ожиданий, сильно подпортил отношение, зато выход аудиокниги, когда в исполнении Дмитрия Креминского ритмическая проза романа заиграла всеми красками, стал триумфом. Подавляющее большинство хвалебных рецензий относятся ко времени после появления аудиоверсии. Хотя теперь не о Бобрыкине, это чтобы понятнее, почему я не стала читать «Небесного почтальона Федю Булкина».Того самого мальчика из второго романа, включенного в заглавие новой книги «Жили люди как всегда: записки Феди Булкина». Собственно, здесь автор даже не утруждает себя и читателя оформлением в рамках классического приема «рукописи, найденной в бутылке», тут другие игры. Какие, например?Например, роскошная стилизация под Гоголя и Достоевского, Сологуба, Ремизова и Вагинова – создававших в русской литературе портрет маленького человека, живущего свою маленькую жизнь. Такие вещи интересно бывает отслеживать: интонация, стилистика, некоторые языковые моменты. Фи, но как это может быть интересно: бедность, скудость, незначительность?Ну, на самом-то деле все не так однозначно. Есть правило маркетинга, согласно которому лучше всего продаются одно "Д" и четыре "С": деньги (жизнь богатых), секс, скандалы, смех и смерть. Так вот «Жили люди…» в куда более значительной мере, чем о вынесенной в заглавие жизни – книга смерти. И посмертия, в большинстве случаев мало или вовсе ничем не отличающегося для героев от их незаметной незначительной жизни. Такое: «а помрет, так помрет». Этим историям как-то исподволь незаметно удается прорастать в тебя. Чаруя, околдовывая, воздействуя на глубинные ритмы, вроде пульсации крови и биения волн в первобытных морях, откуда вышли наши общие предки. Где-то есть иная, красивая, яркая, богатая жизнь, ты каждый день можешь узнавать о ней было бы желание. Но желания не возникает, потому такие реалии, как интернет или даже телевизор (великие визуальные соблазнители) просто отсутствуют здесь. Как и сверкающие авто, дорогие телефоны и прочие жизненные ништяки, которыми обольщает нас ежедневно реклама. А вот автобус, к примеру, есть. И «Магнит» с «Пятерочкой» в которой на кассе сидит красивая женщина, и одинокий пенсионер может полюбоваться на нее, зайдя за своим дежурным кефиром с батоном. Парадоксальным образом, дольче вита дальше от здешних героев – от тебя (потому что ты уже один из них), чем даже не-жизнь.В этих очерках-рассказиках-зарисовках, прошитых основным конфликтом – стремлением героя-рассказчика утвердить свое существование в глазах всего лишь консьержки многоквартирного дома, добиться от нее узнавания и ответной улыбки, в них такая тоска по дружелюбию, крохам нежности, заботы, понимания, в которых одни люди упорно отказывают другим, хотя ничто не обходится нам так дешево и не ценится окружающими так дорого, ну, вы помните. Так что же, стоит читать вообще? Очень и очень стоит. Даже не для того, чтобы утвердиться в собственном, более высоком, чем у героев, статусе или чего-то там особое понять. А просто потому, что хорошая книга. И тут неожиданно много смешных моментов, про кота с зеленкой я сильно смеялась

«Жили люди, как всегда» было не достаточно? Обязательно необходимо было сделать приписку «Записки Феди Булкина».

Попробуйте убедить меня, что это не маркетинговый ход.

Я даже аннотацию читать у этой книги не стала, схватила, как только увидела имя героя уже полюбившегося мне «Небесного почтальона»

И уверена, что так поступило большинство читателей прошлого романа Саши Николаенко.Федя и в шестилетнем возрасте был умным не по годам. От его диалогов с бабушкой, Богом, с самим с собой щемило в душе, хотелось плакать и улыбаться одновременно. Я про тот роман всегда говорила, что мне хочется обнять его и баюкать. Он был очень уютный.Федя Булкин вырос. Теперь он писатель Федор Михайлович. Он пишет очень грустные и неуютные рассказы. Может поэтому, его никто не читает, и никому он не нужен?Собственно перед нами сборник этих самых рассказов. Свои предположения почему их автором стал именно повзрослевший Федя Булкин, я изложила в первом абзаце отзыва.

Потому как ничего общего с тем мальчиком-почтальоном я не увидела. И главный герой-автор мог носить любое другое имя.

Но у Феди же есть уже авторитет в кругу читателей. У меня есть личный тест по которому я оцениваю любой сборник рассказов: если я через некоторое время, глядя только на название вспомню о чем он, то для меня он действительно стоящий.

Оценивая этот сборник – тест провалила. Здесь порядка сотни коротеньких рассказов, я вспомнила три! Чтобы до конца быть честной, признаюсь, что и поняла не все. Все герои рассказов Федора Михайловича «просто люди с улицы», каждый по-своему никчемен, каждый по-своему несчастен, каждый по-своему одинок и каждый смертен. Мне хочется продолжить название книги «Жили люди, как всегда… и все они умерли»Сам Федя Булкин тоже неожиданно станет героем своей книги. Из его коротких мыслей-эпиграфов в начале каждого рассказа вырисовывается история его взаимоотношений консьержкой дома, где он живет. И Федор Михайлович, как отражение своих же героев хочет быть замеченным и узнанным, но и он тот маленький никчемный человек. И если прошлый роман, как я уже сказала выше, мне хотелось прижать покрепче, то этот абсолютно наоборот – отложить подальше, не хотелось брать в руки.

Увы, не моя книга.