Александра Грац
Вайп-аут
– Почему бы для начала не послать робота или животное? – удивилась Элиза.
– Животное не сможет особенно поделиться впечатлениями и осознанно перемещаться в пространстве-времени, а как будут реагировать электронные мозги, мы не можем даже предположить. Да и ты представляешь, сколько стоит послать корабль к ближайшей черной дыре? Это тебе не прогулочная поездочка до Марса! Если операция будет провалена из-за тупого робота, переставшего правильно функционировать, мы, вообще, потеряем всех спонсоров, в том числе в лице правительства. Главным аргументом в пользу того, чтобы выделить нам деньги на этот полет, было обещание послать туда человека. Разумеется, в докомплектации с животными и роботом.
Две недели Элизу ничто не тревожило. Вова улетел в отпуск на Бали и совсем не стремился напомнить о своем существовании. Только один раз он написал ей, потому что у него закончились наличные, которые он взял с собой, и он попросил Элизу перевести ему деньги на банковскую карточку. В отпуск он отправился со своей старой подругой. И по приезду не скупился на подробности их сексуальных изощрений. Но больше всего он восхищался сёрфингом.
– Да, это просто потрясающе! – подтвердила коллега Элизы, которая вошла в кабинет в разгар оды сёрфингу. Элиза и не подозревала в своей скромной коллеге любительницу адреналина. – Когда ты плывешь на доске, а на тебя движется эта огромная волна, дико страшно, но дух захватывает… Ты борешься с океаном и, когда ты покоряешь волну, ощущение такое, что ты покоряешь стихию. Как будто что-то неподвластное человеку стало подвластно тебе.
– Может, мне тоже попробовать… – вслух задумалась Элиза. Адреналин помог бы ей отвлечься от душевных мук и бесконечной скуки.
– Обязательно!
– Попробуй! И лучше на Бали, там всегда есть волны.
– Да, лучше всего на Бали, – наперебой твердили коллега и Вова.
В этот же день Элиза включила вечером онлайн радио и услышала песню, в которой советовалось пожить немного на Бали, чтобы вернуть душевное спокойствие. «Пожить – это как-то слишком кардинально… Может, для начала съездить в отпуск, посмотреть, что это место из себя представляет?!».
Элиза скорее была движима желанием вновь сбежать подальше от Вовы и всех переживаний. Но это неважно. Главное, что она хоть иногда прислушивается к знакам, которые я ей посылаю. И через неделю она отправилась на этот безмятежный остров.
Глава 4. Путешествие на Бали
(из дневника Элизы)
Райский остров Бали? Да что тут райского?! – размышляла я на своем пути из аэропорта в отель в центре Куты, одного из крупнейших городов острова. Был уже вечер. Ну как вечер… Было всего семь вечера, но уже темно как ночью.
Какими судьбами я здесь оказалась и зачем? Если цепочку событий, приведших меня сюда, я еще могу восстановить, то на второй вопрос ответить уже намного сложнее. И всё, что я могу сейчас сделать для того, чтобы найти этот ответ, это просто упасть в распростертые объятия судьбы. Что я и сделала…
– Судьба, делай со мной, что хочешь. Я последую любым путем, что ты укажешь, только прошу, не заставляй меня страдать, – так я и произнесла про себя.
У нас с Судьбой частенько бывают разногласия. И как только я начинаю перечить ей и делать по-своему, она непременно заставляет меня страдать, разрушая мою жизнь. Каждый раз, когда она меня так наказывает, я обещаю смириться с ней, лишь бы не испытывать тех мучений, что она мне причиняет. Она меня всегда прощает. Но почему-то надолго меня не хватает. И я снова начинаю идти против нее. Терпения не хватает. Хочется всё и сразу.
Как только я приехала, Тати, моя подруга, прислала мне смс: «Ахаха, Элизи, новость прочитала, на Бали сейчас проводится конкурс «Мисс мира», дерзай))) Победа будет за нами!!!!».
Забавно и приятно. Элизи – так она меня иногда называет.
Я, конечно, знала, что снимаю далеко не 5-звездочный отель, а точнее вообще беззвездочный, но ожидала, что будет хоть немнооожко почище. Пятна на простынях явно не отстирываются. Туалетный столик – грязный, разваливающийся, в наклейках. Обычный стол – тоже. Кроме этого, в номере есть еще только шкаф, кровать, кондиционер и маленький, но дико вонючий холодильник. Больше я ни разу не решилась его открыть. Ванная комната тоже оставляет желать лучшего. Страшно даже касаться поверхностей в этом номере или что-то ставить на них. Пожалуй, только кафельный пол выглядит абсолютно чистым. Так как уже темно, остается только немного прийти в себя и лечь спать. Кажется, школа, где я должна буду заниматься сёрфингом, открывается в девять утра. По крайней мере, так сказал школьный водитель, который привез меня сюда.
Но нет.
День первый. В 9:00 оказалось поздно – урок уже идет. Так что в свой внеплановый свободный день я решила погулять по Куте. Дам этому городу еще один шанс – может, днем он будет выглядеть лучше… Грязно, много машин и мотоциклов, мало места для пешеходов, всё какое-то «недоделанное», покосившееся, облупившееся, ветхое. Пляж – ну да, белый песочек. Пальмы есть и еще какие-то лиственные деревья. Но это не тот песок и не те пальмы, что в рекламе про райское наслаждение.
Просто гулять по Легиану (да и в принципе по любой другой улице) невозможно. Продавцы ларьков и забегаловок, расположенных вдоль улицы, не дают проходу. И еще куча зазывал, предлагающих транспорт. И еще куча просто зевак, высказывающих свое восхищение. «Хей, привет, мисс Россия. Привет, мисс мира из России!». Мило – даже заявку не пришлось подавать, уже выиграла конкурс. Но общее впечатление это не спасло. Безумно много людей, транспорта, шумно, тесно. Слишком много раздражителей, которым все время что-то от меня надо. Я приехала сюда одна. И главная причина – желание сбежать от всех и побыть одной… Но, похоже, одну меня по жизни оставляют только тогда, когда я совсем этого не хочу.
Я ведь вам совсем ничего не рассказала о себе. А это важно, чтобы понять весь драматизм моей истории. На самом деле я среднестатистический ничем не примечательный офисный работник, самый маленький винтик в крупной всемирно известной компании. Этим я зарабатываю на жизнь. Но по своей натуре я человек творческий. Я пела в нескольких рок-группах, увлекаюсь фотографией в качестве фотографа и модели, пишу тексты песен, стихи и научно-фантастические рассказы, пытаясь в них ответить на вечные вопросы. Еще играю немного на пианино и люблю рисовать, но последнее делаю совершенно паршиво. Так что любое творчество – это мое хобби и основной доступный вид развлечений.
Чтобы полностью оценить комичность ситуации и всего, что происходило на острове, нужно добавить, что я не пью, не курю, не принимаю наркотики. Не то, чтобы я, вообще-вообще, никогда не делала всего этого. Но, может, пару раз в жизни. Я пай-гёрл. Девушка-пирог, так сказать. Простите мне мой лингвистический юмор. Скромная, тихая, бесконечно терпеливая и спокойная. Еще я интроверт. Частенько мне требуется убегать от всех, чтобы восстановить душевное равновесие. Нежность проявляю только в ответ на нежность, просто не хватает смелости открыто показывать свои чувства – в силу своего воспитания, но еще, вероятно, потому что боюсь быть отвергнутой. Я не боюсь ничего, что подвергает мою жизнь опасности, в частности, обожаю экстремальные виды спорта, но не могу найти в себе силы показать свою любовь. И еще я человек настроения. Всё в моей жизни зависит от этой штуки. И от желания. И первое, и второе меняется очень легко и быстро под воздействием внешних факторов, что частенько неправильно воспринимается окружающими как лицемерие.
Такой вот схематический набросок автопортрета. Но вернемся к моему первому дню.
Местный индонезийский персонал постоянно знакомится со мной, общается, флиртует. Когда я хотела узнать, где можно купить фрукты, один из парней предложил довезти меня до рынка на его скутере. Но я отказалась. Я сказала, что боюсь ездить на этой штуке и у меня нет шлема. Из плюсов этого обожания: поставили мне новый чистенький туалетный столик, как «VIP» посетителю. Племянник владельца отеля замучил расспросами и предлагал пойти с ним на свадьбу посмотреть. Я лишь мило улыбалась и неопределенно откладывала все свои решения.
День второй. Наконец-то какой-то экшн. Урок начался часов в 8. Мне это показалось рановато для отдыха в отпуске. К счастью, я живу в десяти шагах от школы в прямом смысле слова. Точнее школа находится прямо на территории моего отеля. Теоретические занятия проходят на травке в маленьком тропическом садике, разделяющем мой номер и школу. Моя дверь прямо напротив входа в школу и маленькая тропинка соединяет наши домики. И у меня, и у школы перед входом небольшая веранда со столиком и парой стульчиков. Но листья деревьев немного скрывают присутствующих на верандах друг от друга. К моему небольшому разочарованию урок проводила девушка. А я видела, как вчера вел урок достаточно симпатичный парень. В школе постоянно сидит еще какой-то другой симпатичный парень. И еще один ходил там постоянно, пока я записывалась. Да, они все здесь симпатичные! Или мне так только кажется от того, что они все загорелые, подтянутые, с длинными выгоревшими волосами и сёрферы?! Урок прошел…нормально и понятно. Мне показалось, что сёрфинг – это как катание на санках. Сначала тащишь «свои санки» сквозь волны, потом пару секунд прокатился и снова трудоемкий процесс таскания доски за собой в океан.
Днем никуда не спешила. Так как вчера я не очень удачно поела местной еды: рис с овощами, капустой, чипсами и арахисовым соусом, – в этот раз решила поесть в другом месте другой местной еды. Уже получше, но все равно желудок не в восторге: лапша с курицей быстрого приготовления. Я была единственной посетительницей этого миниатюрного варунга (так называются кафешки с местной едой), и поэтому его владелица решила, что просто обязана задать мне тысячу вопросов и, подружившись со мной, обеспечить себе постоянного клиента. Я уже устала улыбаться, изображая вежливость и приветливость. Вернулась в номер и решила пойти на пляж позагорать и пописать рассказы. В одиночестве, наконец! Заодно заглянула в школу уточнить у девушки-администратора пару вопросов. Она удивилась, что я ни с кем не подружилась за урок и не нашла себе компанию, чтобы тусить. А я за прошедший день поняла, что мне не нужна никакая компания. Я сама решаю, куда идти, где и когда кушать. Мне и так надоели люди. Хочу побыть одна. Придя на пляж, я еще немного подумала об этом, прочувствовав каждой клеточкой удовольствие от своей независимости, наслаждаясь своим одиночеством… Кажется, этот парень, с которым мы только что встретились взглядами, работает в школе фотографом. Прошел мимо с доской. Наверное, катался.
30-40 секунд спустя. Вернулся.
«Юхуу, а он ниче так!»
– Привет, а ты в школе учишься? – непринуждённо спросил он. Удобный вопрос для начала знакомства.
– Да, – кратко ответила я, ожидая продолжения.
– А что ты тут делаешь?
– Пишу рассказы, загораю.
– Ого, ты творческий человек… Мне нравятся творческие люди. Сам я, правда, от этого далек, – он задумчиво посмотрел на океан, и я решила заполнить повисшую между нами тишину.
– А ты работаешь в школе? – да, я была неоригинальна в выборе темы. Но ведь удобно.
– Да, фотографом, – он снова ожил и перевел свое внимание обратно на меня.
– А говоришь, что далек от творчества!
Мы еще немного поговорили о творчестве и о наших хобби.
– А что ты делаешь сегодня вечером? – спросил он, когда удобные темы исчерпали себя.
– Ничего, – ну вот, кажется, одиночеством мне не придется больше наслаждаться, но как я могу упустить какую-либо возможность, если она сама ко мне идет. Согласна на любое развлечение!
– Здорово! Мы просто с друзьями уже несколько дней подряд собираемся, тусим, курим… Мне было бы в любом случае приятно провести вечер с тобой, – звучит не совсем в моем стиле, но почему бы не попробовать. Тем более новые люди – это всегда интересно.
– Я только за, – не раздумывая, выпалила я. А вот парень задумался.
– А ты куришь?
– Смотря что…
– Травку, – как само собой разумеющееся сказал он. И я решила не уступать ему в саморазумении.
– Да, можно.
Мы еще поговорили о наркотиках, о том, что всё, кроме грибов, на острове нелегально и карается здесь смертной казнью. Потрясающая тема для первого знакомства.
– Курение травки карается смертной казнью, а ты вот так просто говоришь об этом с совсем незнакомым человеком?
– Ну да. Просто мне кажется, что тебе можно доверять, – он улыбнулся, но тут же немного обеспокоено спросил. – Ты ведь не побежишь сейчас в полицию?
– Нет, не побегу, не волнуйся, – я улыбнулась в ответ.
В итоге договорились, что он заскочит в школу и вернется ко мне на пляж, а потом я составлю ему компанию за ужином, хотя я сама уже покушала, и «мы еще что-нибудь придумаем». Он много улыбался и, кажется, был очень рад познакомиться со мной. А для меня это был, пожалуй, первый человек на острове, с кем я была рада общаться и проводить время. И искренне улыбалась. Я с удовольствием села на его скутер на глазах у индонезийского парня, которому сказала, что боюсь этих штуковин. Я не врушка, просто вы, наверное, не видели, как ездят на скутерах индонезийцы. Едут, например, и пишут смски одной рукой! Егору – так звали моего нового знакомого – в силу моей мнительности пришлось отдать мне свой шлем. Шлем, впрочем, был абсолютно никчемным аксессуаром, который просто болтался у меня на голове. Я очень легонько взяла Егора за талию, только чтобы удержаться на скутере. Чувствовала себя крайне некомфортно. Все-таки никакого желания у меня этот человек не вызывал. Симпатичный, милый, но я согласилась просто весело провести вечер и не хочу давать ему повод рассчитывать на что-то больше. Мы заехали в один ресторан, но там, оказалось, закончилось мясо. Поехали в другой. По пути мой друг придумал покататься вечером на лонгбордах и невзначай спросил, всё ли я взяла, чтобы до утра не возвращаться домой.
– Что?!
– Ну, на всякий случай. Ладно, не паникуй, посмотрим, как пойдет.
Мысленно я уже подготовилась, что домой я, возможно, и вправду до утра не попаду. Но вроде главное взяла: телефон и деньги.
Вот так да! Второй день на Бали. Ночь. Я еду на скутере в темноте с малознакомым парнем к нему домой в какую-то глушь острова. И шлем на мне еле держится. Но, по правде говоря, особых эмоций эти мысли у меня не вызывали. И уж тем более ноль беспокойства. Ездить на скутере мне понравилось.
– Ты очень хороша, как пассажир.
– Почему?
– Тебя почти не чувствуется, ты не ерзаешь и не влияешь на равновесие байка.
Пока кушали, я его расспрашивала о его жизни. Он особенно ни о чем не спрашивал меня, а если и спрашивал, мне удавалось перевести разговор снова на него. Честно говоря, у меня и не было ощущения, что ему так уж интересно узнать про меня. А сидеть и занудствовать рассказами о своей жизни мне тоже не хотелось.
– Сколько тебе лет? – спросила я.
– А сколько дашь?
– Лет 27, – по-моему, именно так он и выглядел.
– Мне 22, – криво улыбаясь, ответил парень.
– Да ладно! Ты врешь, – его щетина явно прибавляла ему лет 5.
– Серьезно. Вот представь, что у меня нет бороды, – он прикрыл бороду руками.– Нет, правда-правда. Когда я бритый, я так и выгляжу на 22. А тебе сколько?
– А как ты думаешь?
– Ну, где-то между 20 и 30. Даже, возможно, между 18-19 и 30. Но точно не меньше 18 и не больше 30.
– Ну да, где-то так…
– Так сколько?
– А это имеет такое уж значение?
– В общем, нет.
И это его более чем удовлетворило. Он, оказалось, приехал на остров год назад из пригорода Челябинска с девушкой. Это его первая поездка за границу, и он приехал сюда сразу жить. Интересная личность. Занимался мотокроссом, профессиональным парашютизмом, работал барменом, бросил учебу, чтобы уехать сюда. Родился в деревне Челябинской области, а когда учился, жил и работал в центре Челябинска.
– Мне так нравится твоя улыбка, – в ответ на комплимент я безуспешно попыталась перестать улыбаться.
– Нет, просто не могу не улыбаться. Не получается, – пояснила я свои неудачные попытки быть серьезной.
– И не надо, у тебя очаровательная улыбка.
Он попытался за меня заплатить, но я не позволила ему этого сделать.
– У московских девушек совсем не такая походка, как у балийских, – сказал он, идя за мной к скутеру.
– И чем они отличаются?
– Вы ходите как по подиуму, прямо. Чувствуется напряжение в каждой части вашего тела. Балийские девушки тоже красиво ходят. Но так свободно, непринужденно.
Мы поехали к нему домой за лонгбордом. По пути он мне сказал, что его друзья сегодня не будут тусить (как неожиданно!). Домик у него небольшой. Две комнаты, кухня и прихожая объединены, душ и туалет тоже объединены, миниатюрный садик с верандой за домом. Мы немного посидели перед его домом, он рассказал мне про ученых, которые выяснили, что муравьи являются самой большой биологической массой на Земле, а я пыталась убедить его, что это невозможно точно подсчитать и даже приблизительные расчеты должны обладать слишком уж большими погрешностями. В процессе узнала о нем еще немного.
– Ты бы могла здесь жить? На Бали?
– Не думаю. Я предпочитаю разнообразие. А здесь даже погода всегда одинаковая. Мне было бы скучно, – как же потом сильно поменялось мое мнение обо всем, что я говорила и делала в этот вечер…
Ладно, поехали уже кататься на борде. Приехали на безлюдную небольшую дорогу, по которой не ездят машины. Правда, она практически и не освещалась.
– Хммм… А лонгборд-то только один, – вдруг доходит до моего друга. – Надо было взять мне еще скейт для себя. Как же поступить? Ладно, вставай на него!
Он учил меня кататься на лонгборде. Придерживая сначала за руку. В связи с тем, что доска только одна, мой новый друг предложил потом попробовать вместе на ней прокатиться, но я категорически отказалась, представив, как близко мы окажемся, если встанем вдвоем на лонгборд. На участке дороги со склоном, я побоялась кататься и уступила доску ему. Он кстати отдал мне почти всю свою защиту: наколенники, налокотники и одну перчатку. Вторую оставил себе. Так мы прокатились в одну сторону, в другую. Когда мы второй раз решили проделать этот путь, он понял, что уже нет необходимости придерживать меня за руку и бежать рядом, поэтому он сел на байк и ехал сзади, освещая дорогу. Да уж, это приятнее, чем ехать наугад в абсолютной темноте. Доехав в очередной раз до склона, он предложил мне поехать на байке за ним и научиться заодно кататься на этой штуковине.
– Нууу, – замялась я.– Я, конечно, очень хочу, но боюсь, что разобью твой скутер. Я ни разу не ездила за рулем.
– А хочешь научиться?
– Конечно!
– Садись, давай, тогда, а я сзади сяду, если что помогу.
Вау! Это так круто! Сначала он придерживал руль на всякий случай, потом он аккуратно положил мне руки на талию. Когда мы ехали обратно к нему домой, чтобы отвезти лонгборд, он предложил мне проехать участок дороги без особо активного движения. Я немного переживала, что он сидит за мной, а я не успела принять душ после пляжа и, наверное, от меня должно не очень приятно пахнуть.
– Так приятно с тобой ехать пассажиром.
– Почему? – опять комплименты. Это немного напрягает, когда ты ждешь чисто дружеских отношений.
– От тебя так приятно и сладко пахнет. Да и вообще…
Фуф! Я заулыбалась во весь рот. К счастью, он этого не видит, сидя сзади.
Но прежде, чем мы уехали со скейтерской дорожки, он доехал на лонгборде до конца дороги. Я не решилась ехать одна за ним, побежав вперед и предложив посоревноваться. Конечно, я добежала быстрее. В конце дороги мы сделали перекур. Курил, правда, только он. Мы сидели вдвоем на лонгборде. Достаточно близко. И поэтому смотреть долго друг другу в глаза, пока мы разговаривали, было просто невозможно. «Только не целуй меня, пожалуйста, я не хочу!» – думала я про себя каждый раз, когда мы встречались глазами и, улыбаясь, смотрели друг на друга. Любовались звездами на небе, разговаривали о жизни на заброшенной дороге посреди рисовых полей в абсолютной тишине острова. Как же все-таки прекрасно небо, усыпанное звездами!
– Ты думал о том, чем будешь заниматься в старости?
– Нет. Я никогда вот так не думал и даже не могу задуматься и представить себе будущее. Я решаю проблемы по мере их поступления.
– Я в принципе согласна. Не понимаю людей, которые ноют о том, что их что-то не устраивает или они чего-то хотят или о возможных будущий проблемах.
– Я тоже. Мне друг однажды сказал такую прописную истину, но как-то из его уст она мне особенно запомнилась. Когда я однажды слишком много жаловался, он сказал: «Прекрати ныть. Не нравится что-то – измени. Не можешь изменить – не ной!». Надо еще, конечно, видеть этого друга. Он такой суровый. Говорит, редко, всегда в своих мыслях. Очень сдержан в своих эмоциях.
– Прямо как я, – улыбнулась я.
– Я тебя умоляю, ты совсем ребенок, – это прозвучало для меня несколько оскорбительно, но я ему простила. Он ведь совсем ничего не знает обо мне.
Честно говоря, когда мы ехали к нему домой, я думала, что мы завезем лонгборд, и он отвезет меня домой. Ну, потому что уже поздно, и я устала, и вдвоем курить, мне казалось, не так уж прикольно, и я привыкла, что меня окружают люди, которые делают так, как я сочту правильным. Наивная…
– Так что мы ждем? Ты меня отвезешь домой? – спросила я, когда мы были уже у него.
– Да, а что, давай покурим, потом поедем.
– Ну не знаю. Уже поздно, а у меня рано утром завтра урок, и я уже очень устала.
– Да ладно, это же на пару часиков, отпустит, заедем покушать в Чат-кафе (единственная круглосуточная кафешка поблизости), и я отвезу тебя, – он стрельнул глазами влево вверх, будто вспоминая что-то. – Если планы не поменяются.
– А потом ты меня точно отвезешь домой?
– Да, конечно, говорю, если только планы вдруг не поменяются. Ну, мало ли что. Если захочешь, можешь остаться у меня.
– Нет, я хочу домой. Планы не поменяются, – я улыбнулась совсем без эмоций.
Ладно, курить так курить. Он взял большое кресло-мешок и вытащил его на маленькую веранду-балкон у выхода во внутренний дворик. Знаете, наверное, такие бесформенные мягкие мешки, в которых можно как угодно развалиться, а они меняют форму сообразно вашей пятой точке. Или точкам, как было в нашем случае. Черт возьми, он опять слишком близко сидит, что явно мешает созданию чисто дружеской обстановки тем более под травкой. У меня был уже опыт употребления гашиша3. Но здесь была самая настоящая трава. Гашиш меня не брал ни «до», ни «после» этого случая. Сколько нужно затягиваться, чтобы взяла трава, я не знаю. Но горло я себе всё обожгла, и затягивались мы минут 20, точнее в основном курила я. Курила и резюмировала про себя: «Второй день на Бали. Ночь. Я дома у малоизвестного парня. Курю травку, что карается смертной казнью здесь. Интересно, если поймают, то расстреливают на месте? Да пофиг. Я сижу на мягком удобном пуфике, на свежем воздухе, тепло, приятно, пальмы, звездное небо. Симпатичный и милый парень, мне необидно было бы умереть вместе с ним. Жаль, наверное, он не испытал бы подобного ответного чувства».
– Горло так режет.
– Это просто от того, что дым горячий. Подсасывай свежий воздух, так полегче будет. И вот тебе водичка, запей, – он протянул мне стакан с водой.
Я понимаю, что не готова к близкому физическому общению сегодня и никакого желания не испытываю. А значит, я точно хочу осознавать всё, что со мной происходит. Я чувствую, как действует травка. Она готова превратить меня в кисель. Настолько стремится каждая клеточка моего тела просто расслабиться и отключиться от мира. Но подсознание сопротивляется: «Соберись, тряпка!». Я протягиваю Егору бутылку, мотая головой, показываю, что больше не буду. Не хочу и даже не могу, ибо горло уже дерет невыносимо больно. Не помогает даже то, что я запиваю водой. Он делает пару затяжек и откладывает бутылку. Поворачивается ко мне и берет за руку.
Понеслася.
– Знаешь, когда я тебя увидел на пляже, ты мне сразу понравилась, а потом еще оказалось, что ты такая творческая… – и бла-бла-бла. Весь наш разговор сводился к тому, что, по его мнению, я испытываю к нему те же чувства, что и он ко мне. А я достаточно прямо и грубо уверяла его в обратном: «Я тебя не хочу», «не трогай мое лицо» (когда он пытался ласково провести по моей щеке) и так далее.
– Мы же так классно покатались, и вообще… неужели для тебя это ничего не значило? Я тебе посылал сигналы, ты мне в ответ.
– Я воспринимала это всё только по-дружески, – с трудом сформулировав фразу, выговорила я.
– Правда? – его лицо изображало искреннее удивление.
Пытался поцеловать в губы. Отворачивалась. Но как же приятно было, когда он гладил меня по руке, по ноге. Хорошо, что я одела джинсы, – я бы точно не смогла сопротивляться пробуждающемуся желанию.
Когда же уже отпустит?! Сопротивляться на словах – крайне сложно. Мыслей нет. Точнее они есть, но сформулировать их невозможно. Тело горит от желания. Но мозг, он здесь, он никуда не делся и он помнит, что он не хочет секса. Убедить мой мозг в чем-то, на что он имеет собственное противоположное мнение, просто невозможно. Да, я и не пыталась. Я полностью доверилась голосу разума и терпеливо ждала, пока отпустит. Как только картинка в глазах стала почетче, и я почувствовала в себе достаточно сил, чтобы встать на ноги, я, изображая полную невозмутимость и адекватность, уверенно встала, чтобы посетить туалет. Туалет кстати забавный. Объединен с душем и представляет собой дырку на небольшой ступеньке, а рядом в стене торчит кран и выше душ. Раковины нет. Пол и стены уложены плиткой и дырка в полу в качестве слива. А чтобы смыть в унитазе, нужно набирать в тазик воды. Когда я разобралась с этим извращением, я вышла из туалета, готовая ехать домой, но увидела, как Егор набивает травку в горлышко бутылки4.
– Ну что, отвезешь меня домой? – скорее утвердительно, чем вопросительно поинтересовалась я.
– Да, что-то лень сейчас, – Егор отмахнулся, продолжая заниматься своим делом.
– Я не буду больше курить, – сказала я, смотря на бутылку.
Я морально не была готова еще два-три часа выслушивать уговоры и уворачиваться от поцелуев.
– Да, давай. Сейчас первая волна прошла, теперь точно всё будет как надо.
Ага, конечно! Наши «как надо» сегодня вечером не сходятся.
– Нет, я не хочу. Отвези меня домой. Ты же обещал, – не то чтобы я была так уж против остаться у него, но я терпеть не могу, когда мне так нагло врут и не держат слово. Поэтому я начинала злиться. А надо признать, что злюсь я очень редко, потому как не умею.
– Ну блин, мне так лень. Ночь, до твоего отеля полчаса ехать, а потом еще возвращаться. Я тебя с утра отвезу.
Мы сели обратно на пуфик и наш спор продолжился. Я злилась. Я требовала меня отвезти домой. Он наотрез отказывался. Мне никогда так нагло не отказывали! Я даже поверила в то, что ночью ездить опасно. Хотя в будущем узнала, что он фактически только по ночам и катается на скутере. В конце концов, он предложил мне надувной матрас в отдельной комнате. Но надувать я его должна была бы сама. Я, конечно, отказалась.
– Дааа… я вот только теперь в полной мере понял смысл фразы «ты что рыжий, что ли?», – он сказал это без претензий. Как будто просто поделился забавным наблюдением из жизни. – Ты совсем не такая как все, – и усмехнувшись, добавил, – творческая личность…
Совсем обидевшись, но смирившись с судьбой, я без слов прямо в одежде легла на край его кровати. Точнее матраса. Кровати у него нет, просто высокий матрас лежит прямо на полу. Он разделся и лег рядом.
– Так непривычно… Уже лет сто не лежал у стенки, – я, естественно, лежала к нему спиной, на самом краю. Но он подвинулся поближе. Следующие три часа длилась внутренняя борьба с желанием и внешняя борьба с его неугомонными руками и нежными губами. Я была приятно удивлена, какой мягкой оказалась его борода. Он ласково гладил меня, целовал мое плечо, руку, отвоевывая с каждым получасом новую территорию на моем теле.
– Ну… скажи, тебе хотя бы приятно?
– Приятно, – еле слышно пробубнила я. Ведь и вправду приятно, что ж я врать буду, что ли?
– Тогда почему ты не хочешь?
– Просто не хочу, – а что, разве не бывает такого?! На самом деле, конечно, хотела, но просто злилась на него за то, что он обманул меня и не отвез домой. Хотелось, но мозг был против.
Всё-таки лежать в 30 градусов по Цельсию в джинсах, носках, лифчике, футболке и кофте под теплым одеялом стало в какой-то момент невыносимо. Пришлось снять кофту. Но и футболка с лифчиком продержались не так уж долго. Он целовал мои руки, живот, шею, грудь. Но в губы я так и не смогла ему позволить меня целовать. И к лицу прикасаться. Пару раз он в порыве страсти почти силой пытался убрать мои руки и расстегнуть на мне джинсы. Но не будет же он, в самом деле, насиловать меня, поэтому послушно убирал руки, когда я сопротивлялась.
Три часа спустя пот тек с него градом, и он вышел на минутку в душ. Вернулся и, казалось, успокоившись, лег рядом.
– Знаешь, в любой другой похожей ситуации я был бы сейчас ужасно зол или, наверное, до сих пор приставал бы и все-таки снял с тебя джинсы силой, но сейчас мне просто кажется это забавным. С ума сойти, ты знаешь, сколько времени? Мы три часа кувыркались в постели. Надо спать.
Не прошло и пяти минут, как он опять пододвинулся ко мне и прошептал, что «желание снова вернулось».
– Отвернись к стенке и спи, само пройдет. Я никому ничего не обещала.
Стерва – что еще тут скажешь. Но он не сказал. До утра почти не беспокоил. Но поспать мне так и не удалось. Я просыпаюсь от каждого шороха, а в этой деревне постоянно лают собаки, кто-то чем-то гремит, с четырех часов ночи кричат беспрестанно петухи. Я так и не уснула.
Мелодия на будильнике у него очень позитивная. Просыпаться приятно. И громкая. Хотя он умудряется не слышать ее.
Я сидела на единственном стуле, перед единственным столом в полукоматозном состоянии, которое знакомо любому, кто пробовал не спать всю ночь. Но, тем не менее, я торопила Егора. Очень не хотелось опоздать на второе занятие в школе. Все-таки моей главной целью в этой поездке был сёрфинг.
Он подошел ко мне сзади, положил руки мне на плечи.
– Милая, на улице дождь.
– Ну и что? – я была немного шокирована тем, что он меня так ласково назвал. – Ты не ездишь в дождь?
– Нет, у меня фобия недавно появилась, – по его интонации было ясно, что он не собирается рассказывать, что за фобия.
– Но у меня занятие в школе в 9. Ты обещал меня отвезти! – я опять начинала злиться на него. Потому что я не собиралась пропускать из-за него урок в школе.
– Знаешь, мне тоже надо ехать! Не только у тебя там урок. У меня там, вообще-то, работа! – он даже немного повысил голос. Я его начала раздражать. Еще бы! Я бы на его месте начала намного раньше беситься. Хотя сам виноват.