Александр Зубов
Антивирус

Глава первая.

Чип

Монитор ноутбука мигнул и перестал реагировать на клавиатуру. Нажал Esc – никакой реакции. Нажал Ctrl, Alt, Del – нет ответа. Попытался мышкой войти в меню – стрелка на экране не двигалась. Завис. Причем, похоже, завис прочно.

Только не это! Мое выступление в суде! Я же почти все написал… А если не восстановится? Ну, давай, дорогой, давай, работай!

Нажал на кнопку выключения, подержал несколько секунд, которые показались чем-то значительно большим по времени… что-то негромко щелкнуло, монитор погас. Однако попытки снова включить компьютер ни к чему не привели.

Надо в ремонт. Но поздно уже… половина одиннадцатого… ничего не работает. Хотя… Должна же быть какая-нибудь круглосуточная мастерская. Телефон. Справочная…

– Алле! Здравствуйте, девушка. Скажите, пожалуйста, а есть у нас какая-нибудь компьютерная мастерская, которая работает в это время?.. Есть?! Как говорите? Скорая компьютерная помощь? Работает круглосуточно? Отлично! Подождите, сейчас ручку возьму… Готов, говорите. Байкальская, 21… А телефон?.. Странно, что нет телефона… Подождите, подождите, а где это – Байкальская, 21?.. А… спасибо!

Так это рядом совсем, через две остановки. Такси вызвать? Да пока они приедут! И возьмут к тому же не дешево. Легче на трамвае доехать – они еще должны ходить. Или пешком пройти.

На улицах было довольно много людей. Устоявшееся весеннее тепло задержало на тротуарах парочки и отдельные однополые группы из двух-трех человек молодежи, бродившие в поисках встреч. Среди них выделялись редкие вполне взрослые прохожие, стремившиеся, вероятно уже по домам. Казалось, в этой довольно цельной картине вечернего городского мира, человек, озабоченно спешащий с упакованным в портфель ноутбуком, был чем-то лишним, раздражающим нервом в атмосфере праздности и неторопливости.

Одна из групп парней, обратив внимание на быстро передвигавшегося невысокого щуплого очкарика лет 30-ти, стала что-то обсуждать между собой, заинтересованно поглядывая на прохожего. В другое время в нем это бы непременно вызвало привычное чувство опасности, переходящее в борьбу со страхом и подсказывающее пути дальнейшего движения, позволяющего избежать возможной встречи, но сейчас он не замечал ничего. В голове был только прорисованный воображением путь к заветному адресу.

Почти пустой старый трамвай прогремел мимо и, остановив в нескольких шагах впереди свое грузное железное тело, раскрыл пасть дверей. Легкое ускорение – и он уже внутри, на свободном сиденье среднего ряда, достает деньги, чтобы рассчитаться с кондуктором. Опять не заметил, что трое парней запрыгнули в вагон следом и расположились на задней площадке, ведя нескрываемое наблюдение. Единственным объектом его внимания стало окно, в рамах которого проплывали строения с написанными на фасадах названиями улиц и номерами домов. На следующей остановке вышла ехавшая впереди парочка и из всех пассажиров в трамвае остались только он, трое сзади и спавший, судя по всему, пьяный мужик, сидевший у противоположного окна.

Так. Это еще проспект Революции… Где же там… Подожди, сейчас будет поворот. Вот, точно… Ага, вот и Байкальская! Значит, и мастерская где-то недалеко. Какой здесь дом? 17. Там – 19, а вон какая-то вывеска. О точно: «Скорая компьютерная помощь». Странно, раньше я здесь ее не замечал. Наверное, просто не обращал внимания.

Трамвай остановился прямо напротив двери, над которой красными буквами на белом фоне светилась надпись и логотип, состоявший из красного креста с компьютером в центре белого круга. Казалось, что даже шагнуть не успел, как уже тянул ручку двери… Опять не заметил, как трое с задней площадки вышли на той же остановке…

Колокольчик известил хозяев о посетителе. Сидевший за столом в небольшом квадратном помещении невыразительный мужчина в белом халате, поднял голову от книги и вопросительно посмотрел на вошедшего.

– Здравствуйте, еще работаете?

– Мы работаем круглосуточно. Что у вас случилось?

Вопрос прозвучал как-то странно. Мало того, что голос мужчины своим тембром обволакивал, уводя от сути проблемы и одновременно проникая внутрь, как бы забираясь под кожу в районе груди, так еще и по интонации показалось, будто он спрашивал вовсе не про компьютер. И еще было странно, что в мастерской ничего не напоминало о специализации. Не стояло ни одного компьютера, не было его даже на столе у приемщика, ни одной запчасти не лежало на видном месте. Впрочем, замеченная дверь в соседнюю комнату успокоила сомнения, заставив предположить, что все находится там.

– Да вот, компьютер завис в самый неподходящий момент.

И тут окончательно почувствовал, что попал в другой мир, где нет привычных ритмов, где все спокойно и ясно, движется по собственным установленным правилам, которым нельзя не подчиниться.

– Ну, показывайте.

Доставая из портфеля ноутбук, он заметил, что у собеседника были небольшие усы и бородка. Они были аккуратно подстрижены и сливались по цвету с такими же аккуратно уложенными темно-русыми волосами.

– Доктор, – он сам удивился, откуда возникло на языке это обращение. Вероятно, белый халат навеял, но было что-то еще, чему не было объяснений. – А вы можете сделать его сегодня?

Приемщик ничуть не удивился обращению. Он только встал, незаметным движением вышел из-за стола и как-то особенно пристально посмотрел в глаза посетителю, отчего последний еще глубже погрузился в психологический туман и окончательно забыл про существование остального мира. Дело в том, что на фоне прибранной растительности и общей сглаженности черт лица и всей фигуры компьютерщика, его темно-синие глаза были такого яркого и насыщенного цвета, какой придают, пожалуй, только цветные контактные линзы. Но о том, что обладатель этих глаз не пользуется никакими линзами, говорил его лучисто-проникающий взгляд. Было такое ощущение, что он смотрел не в глаза, а в затылочную часть мозга, ясно различая там что-то для себя.

– Помочь вам – наша задача, – ровно проговорил приемщик, продолжая взглядом изучать мозг посетителя и принимая в это же время компьютер из его рук. – Вы присядьте вот здесь.

Крестовский буквально хлопнулся на стоявший рядом диван, с благодарностью ощутив избавление от необходимости напрягать мышцы и психику, стоя на ногах.

– Константин! – приемщик обернулся к открытой двери, из которой тут же показался рослый, здоровенный мужчина, по внешнему виду скорее напоминавший личного охранника какого-нибудь олигарха. Сходство добавляли строгий черный костюм и белая рубашка, в которые был одет вошедший. – Посмотри вот это.

– Там знаете, он не включается. Сначала завис вроде бы, а потом…

– Разберемся, – тихо проурчал глубинным басом Константин и, взяв ноутбук, ушел в соседнюю комнату.

– Не волнуйтесь, Константин Михайлович специалист очень высокого класса – если можно что-то сделать, он обязательно починит. Давайте пока оформим заказ, – приемщик сел за стол, достал из верхнего ящика стопку квитанций, закрыл книгу и отложил ее на самый край стола.

Посетитель невольно проследил за движением, увидел корешок книги и прочел: Владимир Соловьев «Чтения о Богочеловечестве».

– Ваша фамилия, имя?

– Крестовский… Альберт Сергеевич, – полученная информация о том, что читает сотрудник компьютерной мастерской, не породив никаких мыслей, как-то дополнительно ударила по его, казалось, опустевшей голове и привела в окончательно разобранное состояние психофизику. Труды Соловьева изучали на философии в университете, но знания о них прошли мимо Крестовского, так же, как они успешно миновали умы большинства его однокурсников, оставив только самые общие представления о каком-то обернутом в субъективный идеализм богоискательстве или чем-то подобном. Однако наличие этой книги здесь окрасило происходящее в мистический оттенок.

– Где живете? – на этих словах приемщик посмотрел вверх.

Машинально посмотрев на потолок вслед за человеком в белом халате, Крестовский обнаружил ранее не замеченный им логотип мастерской, раскинувшийся на потолке, и стал говорить, как завороженный глядя на красный крест и компьютер в белом круге посередине, монитором которого служил квадратный светильник.

– Переулок Кирпичный, дом 4, квартира 36, – и вдруг, упершись взглядом в свет монитора-светильника, на мгновение забыв, где находится, провалился в воспоминания.

Вообще-то, я недавно здесь живу. Родители разменяли свою трехкомнатную квартиру, чтобы взрослый сын имел собственное пространство… Мне, конечно, было стыдно, я даже пытался делать вид, что возражаю. Когда универ заканчивал, думал, что устроюсь на работу и сам стану им помогать, подкоплю деньжат и куплю себе квартиру, пусть даже в ипотеку. Многие мои однокурсники всего этого уже и добились. Свои дома, жены, дети, машины у большинства. У меня же не получается. И адвокатская контора вроде бы перспективная и дела там большие проходят, а я… как мусорное ведро. Подсунут изредка какой-нибудь гиблый процесс, в котором выиграть невозможно. Естественно, проиграешь. И бегаешь потом на побегушках: то одну бумажку найди, то другую. Ни денег, ни удовольствия… Вот и сейчас. Зачем прыгаю с этим судом, когда заранее ясно, что никогда жене не отсудить при разводе у богатого полукриминального мужа ничего, кроме побоев? Невезуха! И женщинам такой лузер, конечно, не нужен. Родители думали: стану один жить – девушка появится. А девчонки даже в компании меня как подружку воспринимают. Делятся своими проблемами, на друзей моих жалуются… Я ж ботаник – Алик-очкарик. Да еще и бедный… О! Задумался!

Крестовский вдруг встряхнулся, вернулся в пространство мастерской, посмотрел на приемщика, пристально вглядывавшегося теперь в лицо посетителя. На секунду показалось, что тот внимательно слушал его рассуждения. Но он точно знал, что вслух ничего не произнес.

– Извините, задумался.

– Бывает, – произнес приемщик, и опять показалось, что говорил он о рассуждениях Крестовского, а не о внезапной задумчивости, – все поправимо.

– Что поправимо?

– Компьютер ваш скоро починят.

– А-а-а… Хорошо.

Человек в халате поднялся и вышел в соседнюю комнату.

Странное какое-то заведение. Этот и сам странный, и еще «Чтения о Богочеловечестве» изучает. А мастер вообще интересный. Константин… Иваныч. Или Михалыч? Да хоть Петрович! Все равно на компьютерщика не похож… Крест на потолке… Хотя, наверное, я надумываю. Перенервничал с этим компьютером… В принципе, мастерская может быть и такой. А сотрудники… Люди бывают разными. И ведь, как правило, чем сильнее профессионал, тем он больше выделяется из толпы коллег…

Из соседней комнаты показались оба специалиста, в руках Константина был ноутбук. Один прошел к дивану и сел рядом с Крестовским, а мастер поставил компьютер на стол и остался стоять, глядя на посетителя.

– Ваш компьютер был заражен самым современным и очень опасным вирусом, – проговорил обладатель лучистого взгляда, как доктор, поглаживая Крестовского интонациями.

– Что, ничего нельзя сделать? – испуг коснулся солнечного сплетения, но, не добравшись до сердца, был остановлен остатком надежды.

– Не беспокойтесь, компьютер мы починили. Я же говорил: Константин Михайлович – специалист, каких мало, – приемщик явно к чему-то клонил.

– Не удалось сохранить данные? – попытался предугадать движение мысли посетитель.

– Удалось. С этим все в порядке.

– Спасибо, я очень рад, – без радости проговорил Крестовский, все больше ожидая какого-то неприятного течения разговора.

– Может быть то, что я сейчас скажу, вам покажется странным… Но выслушайте меня внимательно. Хотя, сначала ответьте: вы замечали когда-нибудь, что у вещей, с которыми постоянно взаимодействуете, так или иначе проявляется свой характер? Машина ведет себя не всегда в рамках логики электронно-механической игрушки, компьютер на разных пользователей по-разному реагирует?

– Ну… в общем-то да.

– А вы не задумывались над тем, почему так происходит?

– Так это же могут быть просто мои ощущения.

– Нет, это не результат вашего субъективного восприятия. Дело в том, что, находясь в энергетическом поле человека, в котором существует и электромагнитное излучение… Вы же знаете, что человеческий организм имеет свои амплитуды электромагнитных колебаний?

Крестовский кивнул, он на самом деле что-то слышал об этом.

– Так вот, находясь под постоянным воздействием электромагнитных частот, принадлежащих определенному человеку, электроника начинает… Как бы это понятней сказать… Привыкать что ли к одному источнику человеческого излучения. Хотя не всегда оно нравится микросхемам. Иногда, вы наверняка замечали, вдруг, ни с того ни с сего, начинают выходить из строя узлы компьютерной начинки. Есть даже люди, которым долго не удается подобрать себе компьютер или мобильный телефон – все через непродолжительное время ломается.

Крестовскому казалось, что глаза его от удивления прилипли к стеклам очков. С одной стороны, то о чем говорил приемщик, было понятно и чувствовалось, что он сам об этом всегда знал, просто не пытался вывести знания в систему. С другой стороны было удивительно, к чему заведен разговор. И было совершенно неясно, куда клонит рассказчик, что добавляло величины зрачкам слушателя.

– Это и есть результат воздействия энергетики человека, – продолжал вбивать мягкие гвозди в мозг слушателя приемщик, – несовпадение амплитуд излучения машины и пользователя приводит к выходу из строя отдельных деталей или сбоям в работе программ. Вместе с тем, продолжительное время находясь в руках одного человека, техника привыкает к индивидуальной энергетике, подстраивается под нее и начинает работать в унисон, становясь как бы частью человеческого организма. Поэтому бывает, что один ездит на автомобиле, например, и не имеет никаких вопросов с его эксплуатацией, а потом продает и новый пользователь сталкивается с массой проблем: разные детали начинают выходить из строя. Смена излучения приводит к сбоям в работе даже механизмов. Однако и у одного человека энергетика может меняться. Например, во время болезни. И в этом случае контакт с больным хозяином также может приводить к заболеванию компьютера. Это неуловимая и пока не до конца доказанная учеными, но согласитесь, бесспорная взаимосвязь.

Крестовский, конечно, уже был со всем согласен. В его голове, в подтверждение слов приемщика, всплывали слышанные или виденные случаи из жизни, ясно подтверждавшие прозвучавшие мысли. Он даже чувствовал себя немного ученым, которому открылась простейшая, но до него никем не познанная истина. Казалось, что это он сам до всего давно дошел, а говоривший только помогает сформулировать его разрозненные догадки.

– А если существует факт влияния на технику энергетики человека, значит нельзя отрицать и воздействие на людей излучений различных приборов, с которыми приходится контактировать, особенно продолжительное время. Это как раз уже давно доказано учеными и имеет массу научных подтверждений. Все знают о влиянии на пользователей излучений микроволновых печей, электрических проводов, мобильных телефонов. Естественно, такое же влияние оказывает на наш организм и компьютер, за которым мы проводим достаточное количество времени. Следовательно, изменение излучений компьютера влечет за собой негативное влияние и на энергополе человека. Вы согласны?

– Да, конечно! Но как может меняться излучение у техники?

– По тем же причинам, – приемщик обнял улыбкой собеседника, как обнимают ребенка, высказавшего не по годам взрослую и правильную мысль. – Техника болеет – испытывает негативное воздействие окружающей среды, подхватывает вирусы, как подхватил его ваш ноутбук. И я бы не стал заводить с вами этот разговор, если бы вирус, который был обнаружен у вашего компьютера, не был столь сильным.

– Выходит, я мог заразиться от компьютера? Но это…

– Это не привычно. Только и всего. Пока не привычно. Думаю, что скоро лечить компьютерные вирусы для человека станет столь же обычным делом, как лечить простуду. Вернее, обычным делом станет диагноз причины некоторых заболеваний, предполагающий заражение от компьютера.

– Но я себя нормально чувствую.

– Так ли? А не замечали вы в последние дни повышенную нервозность, излишнюю усталость, несобранность, проблески депрессивных мыслей?

– Ну… наверное. Но это же может быть и не от компьютера.

– Может. Но компьютер был заражен.

– И что делать?

– Нами, то есть группой ученых, разработан специальный чип, который, попадая в организм человека, стабилизирует и приводит к естественной норме его энергетику. Да, не удивляйтесь. Мы занимаемся наукой, – на этих словах приемщик показал головой на безмолвно стоявшего за столом Константина, про существование которого Крестовский успел забыть. – Здесь у нас, если хотите, практические исследования.

– Опыты ставите?

– Проводим практическое применение препарата. Вот смотрите, – говоривший достал из кармана халата и показал на ладони три красно-белые капсулы, – чип, называемый нами антивирусом, выглядит как обычное лекарство, он абсолютно безвреден. Чтобы у вас не возникло сомнений на этот счет, выберите любую капсулу, я ее проглочу прямо сейчас.

Крестовский опять начал впадать в шоковое состояние, в котором тормозятся все протекающие в мозгу процессы. Невнятный страх внутри него боролся с любопытством первооткрывателя. Последнее видимо победило, потому что он, не говоря ни слова, показал на одну из пилюль на ладони собеседника.

– Отлично! – приемщик взял капсулу, положил ее в рот, немедленно проглотил и улыбнулся. – Будем ждать судорог?

К расположению, которое уже давно испытывал к этому необычному человеку Крестовский, добавился азарт мальчишки, желающего показать свою зрелось перед взрослыми. Он оглянулся на Константина, лицо которого по-прежнему выражало только спокойное ожидание, взял капсулу и положил ее в рот. Приятный вкус мятной прохлады разлился по языку и коснулся неба. Еще легкое движение и пилюля скользнула по горлу.

– Через некоторое время вы почувствуете, что жизнь ваша начала меняться, – приемщик теперь улыбался Крестовскому как вновь обретенному родственнику. – Здоровое энергоизлучение человека положительным образом воздействует не только организм, но и на взаимодействие с окружающим миром.

Однако эти слова не очень проникли в сознание посетителя. Его состояние теперь отражало положение человека, поспешно и необдуманно принявшего какое-то бесповоротное решение. Он вдруг почувствовал, что совершил что-то очень серьезное и что эффект этого поступка может быть самым разным. Да и люди, его окружавшие, хоть и внушали доверие, были все-таки незнакомыми, совсем чужими, с неясной внутренней мотивацией. И теория, в правильности которой он еще минуту назад не сомневался, теперь не казалась такой бесспорной.

– Ваши страхи скоро пройдут, – спокойно и сосредоточенно проговорил приемщик, возвращаясь за стол.

Прозвучавшая фраза и интонация, с которой она была озвучена, воздействовали на Крестовского, как легкий разряд электрического тока. Они одновременно и напугали его, заставив почувствовать себя не то что голым, а прозрачным перед сидевшим за столом человеком в белом халате, и успокоили, так как дали понять, что дело сделано и остается только положиться на чистоту намерений доктора-ученого, так точно определявшего состояние своего пациента.

– Распишитесь в квитанции… С вас триста рублей за очистку компьютера. Гарантия два месяца. Но нам необходимо встречаться чаще. Давайте договоримся, что один раз в месяц вы будете заезжать, чтобы проверить действие чипа. О приезде предупреждайте, пожалуйста, заранее – мы с Константином Михайловичем не каждый день работаем. Вот визитка, на ней есть мой мобильный телефон, звоните на него. Ну и вообще, если что-то будет вас беспокоить, звоните на этот номер не стесняясь. Хорошо?

– Хорошо, – Крестовский отдал деньги, сунул визитку в карман вместе с копией квитанции, решив, что сразу разглядывать ее, выдавая раздиравшее изнутри любопытство, будет неприлично, упаковал ноутбук в портфель и двинулся к выходу, – До свидания.

Колокольчик просигналил о смене обстановки и сразу громадная, уже пустая улица окружила Крестовского, наполнив голову еле слышным гулом ночного города. Однако в следующий миг объятия улицы и шум ее незаметной жизни сдул послышавшийся сбоку деланный двойной короткий кашель.

Трое парней, которых он так и не заметил, пока добирался до мастерской, дождались ночного посетителя компьютерной скорой помощи и теперь двигались к нему с явным намерением реализовать давно возникший план. Задуманное ими стало очевидным для Альберта, тело которого сковал привычный в таких случаях страх. Он с детства не мог на равных общаться с уличными пацанами, всякое проявление направленной на него физической угрозы и неприкрытой агрессивности жестко впивалось в мышцы, лишая их работоспособности, парализуя волю.

– Слышь, ты это… время не скажешь? – с характерной мимикой складываемых почти в трубочку губ проговорил костлявый, среднего роста юноша в надвинутой на глаза кепке.

Не успел Крестовский даже подумать, что стоит ответить, как оказался внутри живого треугольника, отрезавшего все пути к отступлению. Из всех углов на него смотрели наглые глаза молодых людей, чувствовавших себя полными хозяевами положения. Это ощущение наполняло их собственной значимостью, какой-то смесью примитивной гордости и тупого самоуважения.

– Сейчас… – Крестовский сделал движение, чтобы посмотреть время на телефоне, но его рука была перехвачена коренастым парнем с наголо остриженной головой.

– О! Телефончик! – зловеще радостно произнес лысый, притягивая к себе руку Крестовского, внутри которого разрасталась паника.

– Не надо смотреть с хищным интересом на то, что тебе не принадлежит. Мне кажется, всем пора по домам, – как разрыв бомбы прозвучал сверху спокойный и негромкий, но очень отчетливый бас Константина, который, на голову превосходя в росте всех, буквально навис над собравшимися.

Крестовский испытал одновременно два чувства: паралич покинул его тело, освобождая волю и мозг для нормальной деятельности, а душу наполнила громадная благодарность к этому человеку, так вовремя появившемуся в казавшейся безвыходной ситуации.

Зато на окружавших его ребят появление такой внушительной фигуры произвело противоположное воздействие. В их глазах прочитались сразу и страх, и сожаление о прерванном деле, и унижение от необходимости отступить. От наглости и показной горделивой заносчивости вмиг не осталось следа. Лысый тут же отпустил руку Крестовского и протянул свои по швам.

– Да мы так… просто спросили… че нельзя что ли? – с нотками напускной обиды проворчал наиболее рослый парень с небольшим шрамом на верхней губе.

– Ну, – поддакнул костлявый, продолжая складывать губы трубочкой.

Треугольник вмиг рассыпался, и его углы стали демонстративно неспешно удаляться, не оборачиваясь.

– Спасибо, Константин Михайлович, – Крестовский сам удивился, что безошибочно произнес отчество, которое еще недавно не мог вспомнить.

– Пожалуйста. Когда антивирус начнет действовать таких ситуаций у вас уже не должно будет возникнуть.

Крестовскому всей душой захотелось поверить в то, что именно так и произойдет.

– А сейчас лучше добраться на такси. У вас есть деньги?

Крестовский прикинул, что ехать тут недалеко, значит возьмут рублей 150, а когда он выходил из дома, было около тысячи двухсот.

– Да, есть.

– Хорошо. А вот, кстати, и такси.

Из-за поворота показалась желтая «Волга» с шашечками на борту. Константин поднял руку, машина подъехала, водитель спросил: куда? Крестовский произнес адрес, открыл дверь, хотел еще раз поблагодарить Константина, обернулся. Но пустая улица ничем не напоминала о том, что кто-то недавно здесь был.

Дома почувствовал невыносимую усталость. Мысль о необходимости дописать текст судебного выступления была отодвинута привычной отговоркой о возможности завершить дело завтра с утра. Сон пришел сразу и вероятно был очень глубоким, так как Альберт не просыпался от внезапных шумов за окном или внутри квартиры и открыл глаза не по звонку будильника, а по сигналу организма, полностью восстановившего свои силы. И сразу ощутил что-то новое в своем состоянии. Какую-то бесконфликтность. Казалось внутренние и внешние органы действовали так органично, что привычные движения в виде подъема с кровати после сна или приготовления завтрака и даже мытья вчерашней посуды не вызывали никаких неудобств, давались с выраженной легкостью и даже душевной радостью.

После съеденного традиционного бутерброда с сыром и маслом, запитого кружкой сладкого чая, стало понятно, что новое состояние стабильно и не уходит, как часто исчезает хорошее расположение духа, возникающее после крепкого сна.

Если это действует антивирус, то мне это нравится. Значит, есть надежда, что компьютерщики не обманули… Да, кстати, компьютерщики… визитка. Забыл совсем, я же хотел посмотреть, что на ней написано. Где? Здесь, кажется, в этом кармане. Ага. Вот она. Очки…

В левом углу белого куска плотного картона красовался все тот же красный крест с белым кругом внутри, центром которого были контуры монитора и клавиатуры. Кроме них только надпись: Симаков Алексей Иванович с номером мобильного телефона 89095434455.

Странно: ни должности, ни названия фирмы. Хотя он же ученый, а не сотрудник скорой компьютерной помощи… Вообще вчера все было как-то странно. И мастерская необычная, и люди в ней загадочные и теория эта… Правда, звучала довольно убедительно. Впрочем, Константин на улице был еще убедительней. Да, если бы он не вышел, я бы, пожалуй, остался и без компьютера… А от чипа какое приятное действие. И если это правда, и эффект не пройдет через короткое время… Что-то плохо вижу, буквы плывут… Неужели зрение опять начало садиться? Стоп! Что это? Без очков вроде бы вижу лучше! Не может быть! Ну-ка… В очках буквы плывут. А без… Да ну! Это чип работает что ли?! Он же что-то говорил… Алексей Иванович этот… что все начнет меняться в лучшую сторону. Класс! Класс!!! Класс!!!! Только не надо сильно радоваться – вдруг это временный эффект… А как хочется, чтобы навсегда!.. Так. Время. Надо же дописать речь. Еще можно успеть.

Ноутбук, который он так и не проверил после ремонта, послушно и с готовностью тихо загудел, открыв через несколько секунд рабочий стол и неповрежденный текст. Казалось, что сейчас, в этом новом состоянии, с восстановленным зрением, действуя с компьютером в одной амплитуде колебаний, о которых ему рассказали ученые-компьютерщики, он быстро доделает незаконченную работу… Однако первое же погружение в уже написанный документ оставило позади легкость восприятия и мышления – мозг напрочь отказывался продолжать незаконченные мысли, как будто упираясь, не желая соглашаться с тем, что изложено.

Что это? Ну, все же правильно. Вот ссылки на закон, вот доказательства того, что Елена Кривошеева имеет права на часть имущества – ресторан и гостиницу «Ориенталь», супермаркет «Окружной», которые приобретались супругами в совместной жизни, изначально были зарегистрированы на жену… Правда, потом Олег Кривошеев заставил ее передать собственность так называемым третьим лицам, а теперь имущество уже принадлежит его матери. Практически то же самое произошло и с домом. Только он сразу приобретался как бы для матери Кривошеева… И все. Все! Тупик. Нет у него ничего. Даже, наверное, автомобиля уже за ним не числится. Всем все понятно, но достать хоть что-то невозможно. Это было изначально ясно, поэтому дело мне и кинули. Тупик. А если я не выиграю этот процесс, то, скорей всего, уже никогда не получу никакого контракта в этой компании и вряд ли сумею устроиться в другую… с репутацией защитника, провалившего все порученные дела. На что же я еще вчера надеялся? Знал ведь, что все впустую… Знал, да обращать внимания на это не хотел… Может бросить все, взять самоотвод и уволиться? Нет, так только хуже будет. Надо идти до конца. Не буду дописывать. Раз уж все равно позориться, придумаю окончание на ходу.

Внезапная решимость вернула силы, Крестовский отпечатал набранный текст, собрал портфель, куда вошел также Гражданский кодекс, запасные листы чистой бумаги, две ручки, два карандаша, оделся и вышел из квартиры. Вспомнил про очки, решил взять на всякий случай – неизвестно когда могло кончиться действие чипа антивируса – вернулся за ними. В памяти всплыло: возвращаться – дурная примета. Но он махнул на это рукой, и даже не взглянув на себя в зеркало, двинулся на улицу.

Всю дорогу до здания суда, куда необходимо было добираться с двумя пересадками, Альберт был собран и решителен, хотя внутри не было ни единой мысли о том, что он будет делать на процессе. Все намеченные ранее планы теперь казались пустыми и бесполезными, а новых не возникало.

Елена Кривошеева ждала у входа. Во взгляде женщины издалека прочиталось сожаление, которое клиентка испытала при первой встрече с юристом, представленным адвокатской компанией. Внутри нее поселилась безнадежность, утвержденная видом этого молодого и явно неопытного защитника. Она всей душой жалела себя, окончательно загнанную в угол таким выбором владельцев конторы, и его, явно старавшегося, но столь же явно ничего не умевшего молодого человека. Положение усугубляло понимание того, что отказаться не было никакой возможности – защищать женщину в ее ситуации с условием оплаты услуг после выигрыша дела, вряд ли согласятся опытные специалисты.

– Здравствуйте, – мягко и с нотками обреченности в голосе проговорила Кривошеева.

– Добрый день.

Елена хотела по привычке использовать распространенные разговорные штампы, добавить в ответ, что день не такой уж и добрый. Но что-то новое в адвокате заставило ее отказаться от желания таким образом поддержать разговор. Сегодня он был значительно больше похож на мужчину, чем во время их предыдущих встреч. Пытаясь обнаружить причину перемены, она отметила отсутствие очков и, чтобы не утруждать себя ненужным анализом, решила, что благодаря этому лицо Крестовского перестало казаться беззащитно интеллигентным и приобрело сосредоточенный вид, который был, конечно, более уместен для появления в суде.

– Вы в порядке? – Альберт вдруг сам отметил, что смотрит на Кривошееву и говорит с ней скорее как врач, не имеющий права давать пациенту сомневаться в свой компетентности, чувствующий вес ответственности, взятой на себя за жизнь другого человека.

– Да. Я, в общем, готова, – проговорила в таком же деловом тоне Кривошеева, и после паузы добавила: – Ко всему.

– И хорошо. Вы подождите пока здесь, а я узнаю, в каком кабинете будет процесс.